Почти Поттер (гет)

— Джин, ты видишь? — Гарри изо всех сил пытался скрыть раздражение.

Он был занят чтением "Ежедневного пророка" (их аврорская группа поймала одного типа, дело запутанное, последствия и того хуже), а Джинни отвлекала его, подавая завтрак.

"Почему нужно обязательно мелькать перед глазами?" — подумал Гарри, боясь сорваться. Обижать Джинни из-за такой мелочи в субботнее утро ему не хотелось. Просто нервы были на пределе.

— Вижу, — спокойно ответила Джинни и продолжила методично накрывать на стол. Гермиона, ожидавшая пробуждения Рона в кресле, оторвалась от книги и красноречиво посмотрела на подругу: "Ну вот, что я тебе говорила!"

Джинни молча и со знанием дела принялась раскладывать по тарелкам дымящуюся овсянку, намазала тосты джемом. Энергичная, с пучком пламенно-рыжих волос и бессменной улыбкой на лице, она, словно яркое солнце, освещала мрачноватый дом Блэков на площади Гриммо.

Угрюмый Кричер, затаившись в углу, бормотал что-то невнятное. Подружка Гарри Поттера за короткое время буквально воцарилась на кухне — домовому эльфу это было явно не по душе.

Несмотря на то, что они с Гарри еще не обручились, Джинни, оставаясь у него, взяла себе за правило кормить его по утрам. Приготовление завтрака не составляло особого труда, зато Гарри радовался, как ребенок.

Но сегодня, похоже, было не самое лучшее утро. Хотя Джинни это ничуть не расстраивало. К мужским выходкам она привыкла с детства — закалка братьев Уизли. А Гарри... Гарри иногда просто нужно было оставить в покое.

Он любил горячий чай с молоком. Джинни наполнила чашку до краев, поставила ее на стол и осторожно глянула поверх газетного разворота. Гарри на мгновение поднял глаза и улыбнулся.

Джинни нарушила долгое молчание, обращаясь к Гермионе:

— Закругляйся, отличница. А то я на вашем фоне бледно выгляжу. Кастрюли, метлы, неоконченная школа...

Гермиона засмеялась.

— Ну а я? Ни варить, ни летать. Одни книги. Зато ты сплошная любовь и забота. А кто-то, между прочим, не ценит.

Тряхнув пышными волосами, Гермиона села за стол и стала сверлить взглядом газету, из-за которой выглядывали круглые очки.

— Что? — Гарри наконец отложил "Ежедневный пророк" и потянулся за чаем. — Да ценю я, ценю...

Джинни недоверчиво хмыкнула.

— Как любит говорить мой драгоценный братец, у нас свободная страна! Ценить кого-то насильно...

Они не расслышали, что произойдет, если ценить насильно. Джинни резко развернулась, чтобы взять чайный поднос, и ее последние слова растворились в звоне посуды. Гарри впился в нее непонимающим взглядом, но на всякий случай решил сменить тему:

— Не пойми что творится! Поймали какого-то мутного типа, похоже, из бывших приспешников Волдеморта. Поработали с ним как полагается. Рон не даст соврать — все было в рамках...

Гермиона нахмурилась.

— Неужели непростительное?

— Что ты несешь, Гермиона? Как будто не знаешь, что мы и в былые времена страшнее Империуса ничего не использовали. И без палочек способны поговорить "по душам". Вот только журналисты перевернули все с ног на голову. Обвиняют аврорат в превышении полномочий. А за этим парнем целый шлейф непонятных смертей, проклятий и прочей ерунды.

— И ты, вместо того чтобы что-то предпринять, просто сидишь дома и читаешь газету? — начальственным тоном спросила Гермиона и вскочила с места. — А Рон вообще дрыхнет без задних ног!

— Я уверен, разбирательство будет, но зачем торопить события? Мы ничего такого не сделали! Знаешь, я уже сыт по горло.

— Выпейте чаю и успокойтесь, — предложила Джинни, накрыв своей ладонью лежащую на столе руку Гарри. — Никто не умер. Гермиона, иди за Роном! Иначе я его холодной водой оболью.

Гермиона исчезла. Джинни подошла к Гарри и обняла его за шею.

— Милый, Кингсли не допустит. Какие могут быть разбирательства? После всего, что было.

— Джинни, после всего, что было, уже ничего не страшно.

Гарри судорожно вздохнул, отхлебнул остывшего чаю и, усадив Джинни к себе на колени, припал к ее губам.

— Ты что-то сказала про свободную страну... или мне послышалось?

Джинни отпрянула и, немного помолчав, тихо ответила:

— Тебе послышалось.