Эффект бумеранга (гет)

Леголас нахмурился, в юную голову закралось смутное подозрение.

— Урок? Какой ещё урок, мать моя Варда?! Lle lakwenien*?

Трандуил расплылся в улыбке.

— Atangolmo na laiwave*! — констатировал очевидный факт король.

— Шёл бы ты в Мордор червяков копать… Amin feuya ten' lle*! — буркнул принц.

— Елбереть Гилтониэль твою Манве 33 раза через Кольцо Всевластья в Мордор через орочий пуждук, а потом налево и зеркалом Галадриэль напоследок по башке, — невозмутимо парировал отец и гордо вздёрнул подбородок, ведь он и сам бы не смог повторить это ещё раз и не запутаться в направлениях и действующих лицах.

Леголас не нашёлся, что противопоставить сей ереси, и проворчал что-то неразборчивое себе под нос, но острый эльфийский слух древнего эльфа распознал в оном заявлении самое страшное гномье ругательство, даже не имевшее аналога на всеобщем языке — Трох тиби дох!!!

— Это удар ниже пояса, Леголас! Чувствовало моё сердце, что общение с этим камнеедом плохо скажется на твоём моральном облике наследного принца Эрин Гален, — сокрушённо покачал головой король. — Dolle naa lost*! Как, впрочем, и голова твоего дружка, который всего час назад стоял на этом же самом месте и пускал сопли. Я думал, Ферен описается от страха, когда я устроил ему допрос с пристрастием, дабы вытянуть из него все пикантные детали этой душещипательной истории.

— Чтоб тебе всю жизнь кольцо в Мордор таскать! Ты всё знал с самого начала и всё равно не упустил возможности потроллить меня! Да я тебя… — принц принялся так бурно жестикулировать руками, наглядно демонстрируя отцу, что он с ним собирается сделать, что король, пораскинув мозгами, решил пойти на мировую.

— Можно подумать, ты бы сам упустил такую возможность! Ох, это было такое изысканное удовольствие наблюдать за тем, как ты пытаешься отмазаться от обвинения в содомии, сынок! — покатываясь со смеху, заявил Трандуил и, подняв длинный палец вверх, осадил разъярённого Леголаса. — Сын, убийство отца — это смертный грех. Поверь мне, ты не захочешь предстать перед Советом Валар* с таким послужным списком за спиной.

С этими словами король вскочил на ноги и примирительно похлопал разбушевавшегося сына по спине:

— Но спасибо за развлечение, что ты доставил старику-отцу. Право слово, давно я так не смеялся.

— Чтоб тебе зелёный червяк на голову упал и завязался бантиком на серебряном хаере! — огрызнулся Леголас.

— Хм, креативненько! — заметил Трандуил, оценив выпад сына в его сторону и

подчёркнуто изысканный вкус сего выражения. — А почему зелёный, позволь уточнить? Почему не розовый? Кстати, очень недооценённый цвет.

— Всё, сил моих больше нет! Завтра же уйду к назгулам! — отмахнулся оскорблённый до глубины души принц.

— Не припоминаю, тебя в детстве няньки головой случаем на пол не роняли, Леголас? Похоже, с тех пор ты так и не оправился. Назгулы ж только смертных мужей в свои ряды принимают, сыночка, — многозначительно заметил отец и прыснул со смеху: 

— Эльфийских голубков ни-ни.

— Это меня не Келеборн…* — фыркнул Леголас, гордо вздёрнув подбородок.

— Я ж любя, дитятко… Ну, не дуйся, а то морщинки появятся, — пошёл на попятную отец, чувствуя, что маленько перегнул палку. — Ну, не пристало наследному принцу так чудить.

— А сам-то? — возмутился принц.

— Твоему ada* простительно. Старость, знаешь ли, имеет свои привилегии, — с высоты многовековой мудрости заявил Трандуил, многозначительно просалютовал сыну кубком и осушил его до дна.

«Жук навозный! Разбавил-таки!», — звучно водрузив пустой кубок на столик, Трандуил поставил галочку у себя в голове на досуге провести поучительную беседу с дворецким.

— Так к чему бишь я клоню, мой листик, — снова нацепил на лицо строгую маску обеспокоенного родителя Трандуил. — Видишь ли, возможно, вам двоим действительно не сопутствовала удача в ваших… так сказать, начинаниях. Но вот скажи мне, деточка, неужели ваши светлые головы не посетила мысль о том, что дело может быть вовсе не в везении, а в самом плане?! Способ, что вы избрали, дабы завоевать благосклонность дамы сердца Ферена и уважение её отца, — пожалуй, самый идиотский из всех, о которых мне только доводилось слышать на моём веку.

Чувствуя, что сейчас взорвётся от злости, Леголас закусил губу, дабы не ляпнуть чего лишнего — чего-нибудь, от чего даже Саурон покраснел бы, как вареный рак, и закрыл ушки.

— Ну, и что ты предлагаешь, великий манипулятор? Выкладывай уже свой гениальный и коварный план.

Проигнорировав сарказм, сочившийся из каждого слова, что слетело с губ принца, Трандуил ухмыльнулся и невозмутимо заявил:

— Ну, умный эльф, вроде меня, для начала выбрал бы себе в помощники кого-нибудь достаточно храброго — того, у кого хватило бы духу подойти к благородной даме и нанести ей жестокое оскорбление на глазах у её отца и всей знати. В этот судьбоносный момент на защиту чести и достоинства дамы сердца встал Ферен и как следует отделал бы зарвавшегося негодяя.

Леголас посмотрел на отца, как на умалишённого.

— Да на этот бородатый развод только идиот поведётся!

Трандуил лишь насмешливо повёл бровью.

— Ну всё ж лучше, чем гея из себя строить. По крайней мере, мой план относительно безопасен и опробован в действии. С твоей матерью сработало, и с Келебриан, и с Арвен, и даже с Галадриэль прокатило. А это уже знак качества, как ни крути!

Купаясь в лучах славы, король с нескрываемым удовольствием наблюдал за тем, как в синих глазах размером с чайное блюдечко отразилась вся гамма эмоций: от отрицания до восхищения.

— Ada, только не говори мне, что ты позволил кому-то так обойтись с моей nana*!

Трандуил невозмутимо пожал плечами.

— Твоё счастье, что ты не застал своего деда по линии матери в живых! Тот ещё был упырь! Да не проверни я этого, ты б так на свет никогда и не появился бы, а твоя nana осталась бы старой девой до скончания веков и всё думала бы, что детей приносят в клюве аисты, — фыркнул король и, задумавшись о чём-то на секунду, добавил:

— Ну, конечно, мне помогли слегонца. Вообще-то, своему появлению на свет ты отчасти обязан бедняге Галеону. Видишь ли, я выбил ему пару передних зубов, когда защищал честь твоей матери перед лицом её изверга-папаши, и Галеону потом пришлось несколько месяцев щеголять в таком вот видоне, пока зубы не выросли. Правда, когда он принялся ухлёстывать за своей будущей женой, мы снова разыграли эту сценку, — только наоборот! — так что, полагаю, мы в полном расчёте.

Леголас робко выглянул в окно. Нет, над Эрин Гален всё так же ярко светило солнышко, и ничто не предвещало огненный град, ну или на худой конец нашествие саранчи.

— Ты это серьёзно или прикалываешься? — не веря своим ушам, выдохнул принц и робко уточнил:

— Ты хочешь сказать, что позволил Галеону заехать тебе по лицу?

Трандуил раздражённо фыркнул, потрясённый непроходимой глупостью, которую только что сморозил его отпрыск.

— Не неси чушь, Леголас! Тогда на престоле ещё восседал мой грозный папаша Орофер. За такое грубое нарушение субординации он бы вмиг Галеону голову с плеч снял. Нет, Галеон вызвал меня на дуэль, я естественно в два счёта уложил его на лопатки и великодушно сохранил наглецу жизнь, убив тем самым сразу двух зайцев. Во-первых, я по мере сил посодействовал в создании ещё одной крепкой ячейки эльфийского сообщества, а, во-вторых, я продемонстрировал сим широким жестом нашему народу чистоту моего сердца, не лишённого сострадания ко всем живым созданиям Илуватара*, и благородство моей незапятнанной всякими непристойностями души.

Бросив камень в огород сына, Трандуил закончил своё поучительное повествование на сей одухотворённой ноте и грациозно приземлился в кресло, предварительно налив себе ещё вина.

— И вот этот эльф ещё смеет обвинять меня в непроходимой глупости. А сам-то ты, ada, совсем без тормозов в молодости был, как я посмотрю! — огрызнулся Леголас.

Трандуил вальяжно откинулся на спинку кресла и, закинув ногу на ногу, одарил сына лучезарной улыбкой.

— Да, яблочко от яблоньки, как говорится. Но, видишь ли, вся соль в том, эльфёнок, что мои планы всегда имеют оглушительный успех, в отличие от твоих бездарных потуг.

Леголас резко повернулся к отцу спиной, скрипя каблуками сапог, и твёрдым шагом промаршировал к двери, осыпая отца нелицеприятными терминами и бормоча себе проклятия под нос на Кхуздуле* — языке, изобиловавшем крепкими словечками и изощрёнными выражениями. Трандуил же запрокинул голову и расхохотался так громко, что распугал всех призраков Эрин Гален на пару миль в округе.

Вволю отведя душу, король взял со столика серебряную сонетку и вызвал к себе на ковёр дворецкого. Стоило тому появиться в дверях, как Трандуил снова нацепил на лицо строгую маску грозного короля эльфов и холодно заявил:

— Так, Галеон, сердобольный ты мой, не потрудишься ли объяснить, что приключилось с последним бочонком дорвинионского из моих личных запасов?