Эффект бумеранга (гет)

— Ada, в сотый раз тебе повторяю, Я НЕ ГЕЙ!!!

Трандуил, вальяжно раскинувшись в комфортном кресле в своём кабинете, пристально наблюдал за чересчур нервным и изрядно сконфуженным сыном, изо всех сил пытаясь скрыть предательскую ухмылку, которая того и гляди грозила проступить на его беспристрастном лице. Это было бы весьма некстати, ведь он искренне наслаждался тем, как его безмозглый сын пытается выкрутиться из щекотливой ситуации, в которую он сам же и умудрился вляпаться. За шестьсот лет сорвиголова был замечен в бессчётном количестве розыгрышей и неловких ситуаций, но последняя его выходка стала просто квинтэссенцией несусветной глупости.

Отец смерил переминавшегося с ноги на ногу юношу холодным взглядом, от которого у Леголаса мурашки пробежали по спине, и натянул на лицо привычную маску строгого и внушавшего ужас всем поданным короля эльфов, о бескомпромиссности и жестокости которого в Средиземье слагали легенды. Не беспочвенно, стоит отметить.

— Это я уже слышал. А ещё до моих ушей дошло множество других весьма тревожных слухов. Мои подданные утверждают, что наследный принц и его друг Ферен уже не раз были замечены в крайне… деликатных позах... за очень подозрительным занятием. Не потрудишься объяснить, что всё это значит, Леголас?

Леголас выглядел так, как будто он сейчас взорвётся от злости: некогда бледное красивое лицо приняло пунцовый оттенок, — Трандуил очень любил этот цвет — а длинные тонкие пальцы без конца теребили завязки на рукавах туники, грозя порвать их на мелкие ошмётки. Не дав сыну вставить и слова, отец продолжил свой монолог, придав невозмутимому до сей поры голосу взволнованную окраску:

— Я знаю, что в таком переломном возрасте такие вещи, как секс и влечение, кажутся тебе чем-то очень… запутанным. Для юношей столь нежного и неразборчивого возраста вполне нормально пробовать что-то новое и необычное. Я прекрасно помню, каково это, когда гормоны пляшут, а желания и предпочтения ещё не до конца сформировались в затуманенном похотью неокрепшем мозгу. Не то, что бы я был против твоих экспериментов в постели, но знаешь, я ведь так мечтал о внуках! Мне бы очень хотелось, чтобы в моём лесу снова звучал детский заливистый смех, а маленькие ножки бегали по этим одиноким пустынным коридорам, круша всё на своём пути! Лишь эта мысль согревала моё старое больное сердце долгими холодными ночами. Неужели я так никогда и не подержу своего внука или свою внучку на руках?.. Валар, чем же я заслужил эту жестокую участь!..

Леголас покраснел ещё больше, хоть Трандуил и был уверен в том, что это просто невозможно. Отец ещё ни разу не видел своего мальчика таким смущённым.

— Ad-а-a! — взмолился принц, и Трандуилу пришлось прикусить губу, чтобы не расхохотаться во весь голос, хоть и очень хотелось. На глаза отца навернулись вполне себе реальные слёзы. Не имея ни малейшего понятия об их истинной причине, у сына подкосились ноги и нестерпимо засвербело где-то в области сердца.

По правде говоря, король в открытую издевался над сыном, подвергая его допросу с пристрастием. Но Трандуил был эльфом с многовековым опытом житейской мудрости за плечами, и потому прекрасно знал о том, что на каждое действие есть противодействие: в этот раз непроходимая глупость его сына достигла своего апогея. Эту выходку он никак не мог спустить Леголасу с рук… безнаказанно.

А потому в попытке скрыть озорные огоньки, танцевавшие в его зелёных глазах, Трандуил с напускной задумчивостью уставился на кубок с вином, стоявший неподалёку на невысоком изысканном столике. С печальным вздохом, вобравшим в себя всю тяжесть бытия, Трандуил поднял кубок и с невыразимой тоской во взгляде сделал глоток, словно поминая своих нерождённых внуков, коих ему никогда не суждено было подержать на руках. Сдерживать подступивший к горлу предательский смех становилось всё сложнее, но века, что Трандуил провёл у руля власти, не могли пройти даром — король научился великолепно управлять своими эмоциями.

— Мой дворецкий Галеон утверждает, что видел вас двоих на балконе, и цитирую «они были так заняты, милорд, пытаясь стянуть одежду друг с друга. Ваше Величество, они использовали мёд так, как его ещё никто до них не использовал! Наследный принц проявил просто чудеса изобретательности!». У тебя есть что добавить к этому?

Леголас чуть было не задохнулся от возмущения.

— Это… Это… вовсе не то, чем кажется! Это просто нелепое недоразумение!

Трандуил угрожающе сощурился и подозрительно уставился на кубок с вином.

— У Галеона всё в порядке со зрением. Полагаю, что он в состоянии понять, что именно он видел на том злосчастном балконе. И я даже в кошмарном сне представить себе боюсь, что же он там видел…

Леголас судорожно сглотнул; отчаяние сына стало почти осязаемым. Заметив краем глаза, что на глаза юноши навернулись слёзы от унижения и бессилия перед лицом столь непреложных показаний, отец решил-таки проявить капельку снисхождения к парню и позволил тому вставить реплику в его обвинительную речь.

— Хорошо. Предположим на секунду, что Галеон действительно превратно понял то, чем вы занимались с Ференом на балконе. Чем же тогда было то, что безумно напоминает, исходя из ваших действий, которые во всех пикантных подробностях обрисовал мой дворецкий, оральный секс? Очень бы хотелось услышать твоё видение этого… происшествия! Я весь внимание!

Леголас сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть себе самообладание, и гордо выпрямил спину. Сохранять спокойствие перед лицом столь грозного оппонента, как его Величество Трандуил, было весьма непросто, ведь он не только умудрился навлечь на себя гнев отца и опозорить его на весь Эрин Гален, но и, по всей видимости, безвозвратно уничтожил свою репутацию похитителя женских сердец.

«Моргот! И как только такой гениальный план мог так постыдно провалиться!».

Тяжело вздохнув, принц выложил всё как на духу:

— Ada, на самом деле всё было совсем не так. Я просто хотел помочь Ферену…

— Помочь? — снова перебил сына Трандуил. — Один из слуг заверил меня, что видел, как ты развязывал завязки на штанах Ферена. Уверен, он вполне в состоянии справиться с этой задачей без посторонней помощи. Но, возможно, ты всего лишь пытался продемонстрировать ему некий креативный узел?..

Леголасу показалось, что ещё секунда, и он взорвётся.

— ADAR!!! Да дашь ты мне, наконец, всё объяснить или нет?!

Трандуил невинно захлопал ресницами и миролюбиво поднял руки вверх.

— Разумеется, сынок. Говори, я тебя внимательно слушаю. Радует уже хотя бы то, что ты не забыл ещё, как использовать язык по прямому назначению.

На мгновение принц утратил дар речи и принялся судорожно хватать ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, пытаясь вернуть себе почву под ногами. Переварив последнее заявление отца, сын продолжил. Правда, теперь тон его голоса был на несколько градусов холоднее, чем глыба льда, ну, или, по крайней мере, тот старался придать ему максимальную холодность, на которую только был способен.

— Всё было вовсе не так! — прошипел принц. — Слуга не должен был нас увидеть. Точнее… нас должны были увидеть, но не слуга! И уж точно не эту дикую дичь. Просто в какой-то момент всё совершенно вышло из-под контроля…

В какой-то момент Трандуилу показалось, что сейчас его непроницаемая маска упадёт на пол и разобьётся на тысячи мелких осколков, и это он выйдет из-под контроля. Но король лишь наигранно ахнул и театрально прижал ладони к щекам:

— Не може-е-ет быть! Продолжай, мой листочек. Это и в самом деле очень… забавно!

Леголас бросил на отца испепеляющий взгляд.

— Я имею в виду, что кто-то другой должен был нас увидеть. Это был гениальный план. Просто… он сработал не совсем так, как мы ожидали.

Трандуил заёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и постарался принять строгое и разочарованное выражение лица отца, которому только что плюнули прямо в душу.

— План?! Что ж, давай-ка послушаем, что же это за план такой гениальный. Правда, я ума не приложу, какое отношение какой-то там план имеет к тому факту, что мой сын вступил в интимную связь с парнем. Не пойми меня привратно, я вовсе не хочу тебя пристыдить и ни в коем случае не осуждаю твой выбор. Я не придерживаюсь консервативных взглядов Келеборна, но просто… как бы это точнее выразиться… Мягко говоря, я в шоке! Только и всего.

Леголас закатил глаза.

— Валар, дайте мне сил пережить эти муки… Идриль твою Келебриндаль, ada! Гномов тебе к чаю! Говорю тебе, я не гей! НЕ! ГЕЙ! Какой назгул тебя сегодня цапнул за ногу?! Мне девушки нравятся, а не парни! ДЕ-ВУ-ШКИ! Не парни!!! Ngwau!

Трандуил смаковал каждую секунду этого представления, наблюдая за тем, как его сын вертится как уж на сковородке.

— Правда? — протянул отец. — А вот один из советников заверил меня, что ты предавался любовным утехам с Ференом прям-таки со звериной страстью. Он сказал, что ты чуть ли не рычал от удовольствия, когда твой… как бы это корректно выразиться… дружок-голубок оседлал тебя, если я, конечно, ничего не напутал и правильно истолковал слова Олбариона.

Леголас плавал на волнах гнева, захлёбываясь бессильной яростью и изрыгая проклятия, которые скорее ожидаешь услышать от сборища тупоголовых мерзких орков, нежели от принца Эрин Гален.

— Б-а-а-а-лин! Сарумать твою через семь палантиров! Чтоб их всех пьяный балрог двадцать раз не снимая доспеха этих твоих вездесущих надоедливых слуг и советников-всезнаек! Достали уже! Вот ты можешь меня просто выслушать?! Хотя бы раз в жизни! Просто взять и выслушать меня, не читая эти свои бесконечные нотации, от которых мне в окно выброситься хочется, и не перебивая меня через каждое слово?! Говорю тебе, всё — ВСЁ ЭТО ДЕРЬМО! — это одно большое сплошное недоразумение!

Трандуил претенциозно вздёрнул бровь и насмешливо ухмыльнулся, он уже едва сдерживался, наблюдая за тем, как одно большое недоразумение пытается объяснить ему то, что не поддавалось никакому логическому объяснению. На самом деле он уже поболтал на досуге с Ференом о всей этой ахинее, которую они провернули с Леголасом за его спиной, и выяснил все подробности этого деликатного дела. А потому в данной момент он занимался тем, что троллил шального эльфа. Просто так, от нечего делать. В конце-то концов, должны же две бестолочи усвоить этот урок, — да так, чтоб уж точно и наверняка! — и запомнить его до конца их бесконечно долгих жизней.

— Недоразумение, значит? Так ты что же ещё не до конца определился к кому тебя больше влечёт? — с утрированной надеждой произнёс отец, уцепившись за эту мысль, как кот за валерьянку. — Знаешь, в жизни ведь встречаются и такие индивиды, которым нравятся как парни, так и девушки. Этим, кстати, повезло больше всех, если уж начистоту… Так у меня всё ещё есть надежда понянчить внуков! Валар, благодарю вас за снисхождение к моей скромной персоне!

В этот момент Леголас окончательно слетел с катушек и был в миллиметре от того, чтобы начать громить кабинет отца. Доведя сына до ручки, Трандуил расплылся в невинной улыбке и добродушным жестом призвал его продолжить сей увлекательный рассказ.

Принц, собрав остатки самообладания в махонькую такую кучку, выдавил из себя:

— Я… Ай, uquetima, ukarima!!!

И умолк.

Пока сын собирался с мыслями и перебирал в памяти все известные ему нецензурные выражения, Трандуил сделал ещё один глоток вина и снова подозрительно покосился на содержимое кубка.

«Странно. То ли я старею, то ли Галеон, сердобольный стервец, снова взялся за старое… Как же у него только совести хватило разбавить сей божественный терпкий эликсир с древесными нотками и долгим фруктовым послевкусием чем-то столь прозаичным, как чистая артезианская вода?.. Да ещё в таком безбожном соотношении 1:3! Никакого почтения к благородным напиткам десятилетней выдержки. Деревенщина лесная дубоголовая».

— Да… да… Ты, мой листочек отпочковавшийся.

Леголас закрыл глаза и отсчитал от пятидесяти до нуля, ибо только это могло хоть как-то привести его в чувство и уберечь от претворения в жизнь пленительной идеи о дворцовом перевороте. Принц так крепко стиснул челюсти, чтобы не послать отца посмотреть, как там нынче на тропе мёртвых, что ногти впились в ладони, оставив на них красные метки. Кое-как совладав с гневом, что клокотал у него внутри, угрожая прорваться наружу бурной лавой и смести всё на своём пути, принц выпалил:

— Значит так. Ферен влюблён в Алвайниэль, дочь твоего советника Торонтура, но ты ведь знаешь, какая курица-наседка её папаша. Он никуда не отпускает её без сопровождения, не говоря уже о том, что он отгоняет от своей дочурки всех ухажёров, как стаю навозных мух. Ну, кроме разве что Тарона, её друга детства. И вот он-то — самый что ни на есть гей, каких ещё поискать!

Почувствовав, как ухмылка медленно озаряет его суровое лицо, Трандуил не придумал ничего лучше, как скрыть её за ободком кубка.

— Продолжай! — величественный взмах руки, увенчанной шестью вычурными кольцами, повелевал принцу продолжить сию оправдательную речь и… основательно развлечь отца. Собственно, до завтрашнего совета с капитанами Трандуил был совершенно свободен, и делать ему было особо нечего.

Леголас сделал глубокий вдох.

— Ферен решил, что если мы сможем убедить отца Алвайниэль в том, что он гей, то тот позволит ему проводить с ней время наедине. Без её компаньонок, которые следуют за ней по пятам, как стайка фанатиков. И если звёзды сойдутся, то Ферен сможет завоевать её руку… и не только руку, если ты, конечно, понимаешь о чём я?

Трандуил презрительно усмехнулся.

— Знаешь, я тут подумал, что надо бы подвергнуть твой круг общения тщательному анализу на предмет соответствия содержимого черепной коробки внешней оболочке, а то я уже начинаю волноваться не на шутку. Этот твой Ферен — полный идиот!

Леголас стукнул кулаком по столу так сильно, что отец подпрыгнул в кресле от неожиданности и чуть было не расплескал подозрительно слабое вино, учитывая почтенный возраст, заявленный на бочонке.

— Ферен — мой лучший друг и он хороший парень!

Не сказать, чтобы эта информация представляла для Трандуила некую новизну. Ферен был сыном одного из самых его отважных воинов, не единожды снискавшем славу на ратном поле, вполне себе смышлёным малым, обладавшим определёнными талантами, разве что несколько бестолковым и напрочь лишённым инстинкта самосохранения.

— Хорошо, поверю тебе на слово, сынок. Продолжай, — улыбнулся отец, скорчив недовольную мину, кричавшую принцу о том, что король его мнения по поводу адекватности его лучшего друга не разделяет.

Леголас тяжело вздохнул.

— Ну, мы и подумали, что если отец Алвайниэль увидит Ферена с парнем, то он решит, что тот не представляет никакой угрозы для… чести его дочери… и не будет пытаться его убить, если Ферен станет с ней общаться.

Трандуил царственно склонил голову набок и угрожающе сощурился, дабы придать своему каменному лицу зловещий антураж и попутно нагнать на парня страху.

— Осмелюсь предположить, что на правах лучшего друга ты вызвался помочь Ферену претворить сей «гениальный» план в жизнь?

Леголас кивнул, он выглядел таким жалким и раздавленным, что сердце отца почти дрогнуло. Почти.

— Да, вот только отец Алвайниэль так и не застал нас за этим делом. Как назло, каждый раз, когда мы пытались провернуть эту афёру, на горизонте появлялся кто угодно, но только не Торонтур. Мы делали это, казалось бы, во всех местах, где он обычно бывает, вот только, похоже, мы всё-таки где-то просчитались.

Трандуил медленно кивнул.

— Кто бы сомневался... Так значит, когда Галеон видел, как вы покрывали мёдом интимные части своих тел, и когда слуга застал тебя на коленях, нацелившимся на пах Ферена, и когда Олбарион прервал ваше бурное сношение в туалете, вы рассчитывали произвести неизгладимое впечатление на Торонтура?

Леголас печально вздохнул и потупил взгляд.

— Моргот тебя дери… Да-а-а! Ты на полном серьёзе считаешь, что я стал бы творить эту дичь взаправду? Всё было именно так, как я сказал!

Трандуил прыснул, в самый последний момент успев прикрыть рот ладонью. Он мог только представить себе, до какой же степени отчаяния должны были дойти эти двое, раз они осмелились творить всю эту галиматью в открытую. Леголас же удручённо закрыл глаза и принялся самозабвенно ковырять носком замшевого сапога изысканный ковёр ручной работы в кабинете отца.

— И когда повар нас застукал кувыркающимися на мешках с мукой в кладовке — тоже, — добавил сын, не дожидаясь, пока отец припомнит ему ещё и этот выдающийся случай.

Трандуил нахмурился.

— Так вы ещё и на кухне успели наследить?.. А как насчёт эпизода в конюшне? Главный конюх клятвенно заверил меня, что застал вас за воплощением в жизнь ролевой игры, которую он весьма метко окрестил «случкой необъезженного жеребца с течной кобылкой».

Леголас обречённо застонал, такое унижение ему и в кошмарном сне не могло привидеться.

— Гадство! Ты обо всём уже знаешь, так ведь? Ну и какого Моргота ты меня тогда пытаешь?!

Трандуил расплылся в самодовольной улыбке — мерзкой такой, стоит отметить, улыбочке.

— Само собой разумеется, сын. У меня есть уши и глаза в каждом уголке моего обширного королевства. Даже муха не пролетит через мои земли без моего на то ведома, не говоря уже о таком вопиющем попрании моего доброго имени и безупречной репутации.

Леголас скорчил уморительную гримасу, передразнивая отца.

— Да… да... Ты у нас само совершенство и образец для подражания. Но это была наша последняя попытка. Мы уже столько раз умудрились облажаться, что в этот раз решили действовать наверняка. И потому мы расположились в соседнем стойле от его любимого жеребца. Но эта сволочь Торонтур так и не появился в конюшне в тот день, зато явился твой грёбаный главный конюх. Но мы ничего такого, о чём он там тебе наплёл, и в помине не делали.

Трандуил смерил сына задумчивым взглядом, в котором отчётливо читались нотки неподдельного любопытства.

— А как вам удалось убедить моего главного конюха в реалистичности ваших действий, если вы «ничего такого и в помине не делали»?

Леголас покраснел до кончиков ушей, приобретя столь уважаемый Трандуилом оттенок марсала.

— Ну, в конюшне же темно, как в заднице у тролля. Скажем так, хватило морковки, пары плотно облегающих кожаных леггинсов и великолепной игры актёров, замешанных в сей постановке. К тому же, твой наблюдательный конюх нас особо и не разглядывал: он только мельком глянул на нас и был таков… Так что коротенькой сценки о том, как я занимаюсь содомией с Ференом, было вполне достаточно, чтобы убедить его в нашем полном и безоговорочном грехопадении.

Трандуил сдавленно захихикал. Что поделать, он не смог сдержаться.

— Ну, а эпизод с мёдом?

Леголас удручённо проворчал, стыдливо опустив очи долу:

— Это была досадная случайность. Ферен предположил, что если Торонтур застанет меня, сидящим у него на коленях, а я в этот момент буду целовать и лизать его шею — это будет выглядеть более чем убедительно, и у отца Алвайниэль не останется никаких сомнений в его сексуальной ориентации. Но я на такое не подписывался! С меня и того случая, когда он меня оседлал на глазах у Олбариона, вполне хватило. А от мысли о том, что мне придётся ещё и шею ему лизать, меня и вовсе чуть не вырвало. И тогда голову Ферена посетила эта дурацкая идея использовать мёд, чтобы придать коже такой вид, — ну, ты знаешь, блестящий и влажный — как будто я и вправду её лизал. Но в самый неподходящий момент я умудрился уронить на Ферена банку с мёдом, и мы оба испачкались с ног до головы в этой липкой дряни! Вообще-то, когда Галеон застал нас врасплох, мы как раз пытались отковырять кусочки разбитого стекла с одежды Ферена. И понеслось…

Трандуил снова подозрительно вздёрнул бровь.

— Правда? А вот Галеон уверяет, что ваши тела переплелись так страстно, что и не разобрать было, где чья рука или нога…

Леголас заскрежетал зубами.

— Да потому что мы были все в меду! А эта мерзость оказалась мало того, что липкой, как паутина отродья Унголиант*, так ещё и прошлогодней! Ты понятия не имеешь, каким клейким эффектом обладает эта дрянь! Как назло, я забыл заплести волосы, — ну, кто ж мог подумать, что всё так обернётся! — и они намертво прилипли к тунике Ферена. Я вообще решил было в какой-то момент, что останусь лысым. Ты не представляешь сколько времени у нас ушло на то, чтобы отмыть с себя эту пакость и отлепить наши конечности и тела друг от друга! А тут ещё Галеон умудрился завалиться в самый неподходящий момент...

Буйное воображение Трандуила так красочно и в таких мельчайших подробностях воспроизвело эту картинку перед глазами его Величества, как если бы он самолично оказался в эпицентре событий, имевших место быть на балконе его дворца. Это было чересчур забавно, чтобы король смог сдержаться, и потому ему пришлось прикусить нижнюю губу, дабы не расхохотаться сыну прямо в лицо.

— То есть ты пытаешься убедить меня в том, что вы пали жертвами простого невезения?

Леголас закатил глаза. Он бы предпочёл оказаться в паучьем гнезде или в сердце Мордора, вооружённым одними лишь парными клинками, только бы не стоять сейчас перед Трандуилом, пытаясь доказать ему, что он не гей.

— Валар, смилуйтесь надо мной! Я же тебе чистую правду говорю! Не втюрился я в Ферена и вообще я уже битый час тебе пытаюсь втолковать, что мои предпочтения в постели весьма и весьма прозаичны и не выходят за рамки обыденности! Я люблю эльфиек! Ну что мне сделать, чтоб ты мне поверил!!!

Трандуил расплылся в улыбке, как сытый и довольный кот.

— Давай только обойдёмся без показательного выступления. Боюсь, моё старое больное сердце этого просто не выдержит, а ты ещё чересчур зелен, чтобы возложить на свои плечи столь тяжкое бремя, как ответственность за судьбу моего королевства и народа. Хватит с моих подданных и одной эксцентричной особы голубых кровей, — Леголас устремил очи в потолок, мечтая лишь о том, чтобы оказаться сейчас где-нибудь далеко-далеко… от отца. — Что ж, листочек. Я тебе верю. Но скажи-ка мне вот что, кровинушка ты моя непутёвая, вынес ли ты из всей той ахинеи, в которую умудрился вляпаться с лёгкой руки своего пустоголового друга, какой-нибудь ценный урок для себя?

Леголас нахмурился, в юную голову закралось смутное подозрение.

— Урок? Какой ещё урок, мать моя Варда?! Lle lakwenien*?

Трандуил расплылся в улыбке.

— Atangolmo na laiwave*! — констатировал очевидный факт король.

— Шёл бы ты в Мордор червяков копать… Amin feuya ten' lle*! — буркнул принц.

— Елбереть Гилтониэль твою Манве 33 раза через Кольцо Всевластья в Мордор через орочий пуждук, а потом налево и зеркалом Галадриэль напоследок по башке, — невозмутимо парировал отец и гордо вздёрнул подбородок, ведь он и сам бы не смог повторить это ещё раз и не запутаться в направлениях и действующих лицах.

Леголас не нашёлся, что противопоставить сей ереси, и проворчал что-то неразборчивое себе под нос, но острый эльфийский слух древнего эльфа распознал в оном заявлении самое страшное гномье ругательство, даже не имевшее аналога на всеобщем языке — Трох тиби дох!!!

— Это удар ниже пояса, Леголас! Чувствовало моё сердце, что общение с этим камнеедом плохо скажется на твоём моральном облике наследного принца Эрин Гален, — сокрушённо покачал головой король. — Dolle naa lost*! Как, впрочем, и голова твоего дружка, который всего час назад стоял на этом же самом месте и пускал сопли. Я думал, Ферен описается от страха, когда я устроил ему допрос с пристрастием, дабы вытянуть из него все пикантные детали этой душещипательной истории.

— Чтоб тебе всю жизнь кольцо в Мордор таскать! Ты всё знал с самого начала и всё равно не упустил возможности потроллить меня! Да я тебя… — принц принялся так бурно жестикулировать руками, наглядно демонстрируя отцу, что он с ним собирается сделать, что король, пораскинув мозгами, решил пойти на мировую.

— Можно подумать, ты бы сам упустил такую возможность! Ох, это было такое изысканное удовольствие наблюдать за тем, как ты пытаешься отмазаться от обвинения в содомии, сынок! — покатываясь со смеху, заявил Трандуил и, подняв длинный палец вверх, осадил разъярённого Леголаса. — Сын, убийство отца — это смертный грех. Поверь мне, ты не захочешь предстать перед Советом Валар* с таким послужным списком за спиной.

С этими словами король вскочил на ноги и примирительно похлопал разбушевавшегося сына по спине:

— Но спасибо за развлечение, что ты доставил старику-отцу. Право слово, давно я так не смеялся.

— Чтоб тебе зелёный червяк на голову упал и завязался бантиком на серебряном хаере! — огрызнулся Леголас.

— Хм, креативненько! — заметил Трандуил, оценив выпад сына в его сторону и

подчёркнуто изысканный вкус сего выражения. — А почему зелёный, позволь уточнить? Почему не розовый? Кстати, очень недооценённый цвет.

— Всё, сил моих больше нет! Завтра же уйду к назгулам! — отмахнулся оскорблённый до глубины души принц.

— Не припоминаю, тебя в детстве няньки головой случаем на пол не роняли, Леголас? Похоже, с тех пор ты так и не оправился. Назгулы ж только смертных мужей в свои ряды принимают, сыночка, — многозначительно заметил отец и прыснул со смеху: 

— Эльфийских голубков ни-ни.

— Это меня не Келеборн…* — фыркнул Леголас, гордо вздёрнув подбородок.

— Я ж любя, дитятко… Ну, не дуйся, а то морщинки появятся, — пошёл на попятную отец, чувствуя, что маленько перегнул палку. — Ну, не пристало наследному принцу так чудить.

— А сам-то? — возмутился принц.

— Твоему ada* простительно. Старость, знаешь ли, имеет свои привилегии, — с высоты многовековой мудрости заявил Трандуил, многозначительно просалютовал сыну кубком и осушил его до дна.

«Жук навозный! Разбавил-таки!», — звучно водрузив пустой кубок на столик, Трандуил поставил галочку у себя в голове на досуге провести поучительную беседу с дворецким.

— Так к чему бишь я клоню, мой листик, — снова нацепил на лицо строгую маску обеспокоенного родителя Трандуил. — Видишь ли, возможно, вам двоим действительно не сопутствовала удача в ваших… так сказать, начинаниях. Но вот скажи мне, деточка, неужели ваши светлые головы не посетила мысль о том, что дело может быть вовсе не в везении, а в самом плане?! Способ, что вы избрали, дабы завоевать благосклонность дамы сердца Ферена и уважение её отца, — пожалуй, самый идиотский из всех, о которых мне только доводилось слышать на моём веку.

Чувствуя, что сейчас взорвётся от злости, Леголас закусил губу, дабы не ляпнуть чего лишнего — чего-нибудь, от чего даже Саурон покраснел бы, как вареный рак, и закрыл ушки.

— Ну, и что ты предлагаешь, великий манипулятор? Выкладывай уже свой гениальный и коварный план.

Проигнорировав сарказм, сочившийся из каждого слова, что слетело с губ принца, Трандуил ухмыльнулся и невозмутимо заявил:

— Ну, умный эльф, вроде меня, для начала выбрал бы себе в помощники кого-нибудь достаточно храброго — того, у кого хватило бы духу подойти к благородной даме и нанести ей жестокое оскорбление на глазах у её отца и всей знати. В этот судьбоносный момент на защиту чести и достоинства дамы сердца встал Ферен и как следует отделал бы зарвавшегося негодяя.

Леголас посмотрел на отца, как на умалишённого.

— Да на этот бородатый развод только идиот поведётся!

Трандуил лишь насмешливо повёл бровью.

— Ну всё ж лучше, чем гея из себя строить. По крайней мере, мой план относительно безопасен и опробован в действии. С твоей матерью сработало, и с Келебриан, и с Арвен, и даже с Галадриэль прокатило. А это уже знак качества, как ни крути!

Купаясь в лучах славы, король с нескрываемым удовольствием наблюдал за тем, как в синих глазах размером с чайное блюдечко отразилась вся гамма эмоций: от отрицания до восхищения.

— Ada, только не говори мне, что ты позволил кому-то так обойтись с моей nana*!

Трандуил невозмутимо пожал плечами.

— Твоё счастье, что ты не застал своего деда по линии матери в живых! Тот ещё был упырь! Да не проверни я этого, ты б так на свет никогда и не появился бы, а твоя nana осталась бы старой девой до скончания веков и всё думала бы, что детей приносят в клюве аисты, — фыркнул король и, задумавшись о чём-то на секунду, добавил:

— Ну, конечно, мне помогли слегонца. Вообще-то, своему появлению на свет ты отчасти обязан бедняге Галеону. Видишь ли, я выбил ему пару передних зубов, когда защищал честь твоей матери перед лицом её изверга-папаши, и Галеону потом пришлось несколько месяцев щеголять в таком вот видоне, пока зубы не выросли. Правда, когда он принялся ухлёстывать за своей будущей женой, мы снова разыграли эту сценку, — только наоборот! — так что, полагаю, мы в полном расчёте.

Леголас робко выглянул в окно. Нет, над Эрин Гален всё так же ярко светило солнышко, и ничто не предвещало огненный град, ну или на худой конец нашествие саранчи.

— Ты это серьёзно или прикалываешься? — не веря своим ушам, выдохнул принц и робко уточнил:

— Ты хочешь сказать, что позволил Галеону заехать тебе по лицу?

Трандуил раздражённо фыркнул, потрясённый непроходимой глупостью, которую только что сморозил его отпрыск.

— Не неси чушь, Леголас! Тогда на престоле ещё восседал мой грозный папаша Орофер. За такое грубое нарушение субординации он бы вмиг Галеону голову с плеч снял. Нет, Галеон вызвал меня на дуэль, я естественно в два счёта уложил его на лопатки и великодушно сохранил наглецу жизнь, убив тем самым сразу двух зайцев. Во-первых, я по мере сил посодействовал в создании ещё одной крепкой ячейки эльфийского сообщества, а, во-вторых, я продемонстрировал сим широким жестом нашему народу чистоту моего сердца, не лишённого сострадания ко всем живым созданиям Илуватара*, и благородство моей незапятнанной всякими непристойностями души.

Бросив камень в огород сына, Трандуил закончил своё поучительное повествование на сей одухотворённой ноте и грациозно приземлился в кресло, предварительно налив себе ещё вина.

— И вот этот эльф ещё смеет обвинять меня в непроходимой глупости. А сам-то ты, ada, совсем без тормозов в молодости был, как я посмотрю! — огрызнулся Леголас.

Трандуил вальяжно откинулся на спинку кресла и, закинув ногу на ногу, одарил сына лучезарной улыбкой.

— Да, яблочко от яблоньки, как говорится. Но, видишь ли, вся соль в том, эльфёнок, что мои планы всегда имеют оглушительный успех, в отличие от твоих бездарных потуг.

Леголас резко повернулся к отцу спиной, скрипя каблуками сапог, и твёрдым шагом промаршировал к двери, осыпая отца нелицеприятными терминами и бормоча себе проклятия под нос на Кхуздуле* — языке, изобиловавшем крепкими словечками и изощрёнными выражениями. Трандуил же запрокинул голову и расхохотался так громко, что распугал всех призраков Эрин Гален на пару миль в округе.

Вволю отведя душу, король взял со столика серебряную сонетку и вызвал к себе на ковёр дворецкого. Стоило тому появиться в дверях, как Трандуил снова нацепил на лицо строгую маску грозного короля эльфов и холодно заявил:

— Так, Галеон, сердобольный ты мой, не потрудишься ли объяснить, что приключилось с последним бочонком дорвинионского из моих личных запасов?

Четыре дня спустя страсти в Эрин Гален несколько поутихли, а охотники до сплетен переключились на новую жертву, благо жизнь при дворе короля эльфов била ключом, а иногда и по голове.

На рассвете Трандуил нехотя выполз из кровати, от души зевнул и сладко потянулся, разминая старые косточки. Встретив новый день с неизменной улыбкой на губах, его Величество, пошатываясь, проследовал в ванную комнату. Дверь в неё оказалась слегка приоткрыта, впрочем, мужчина оставил сей незначительный факт без внимания. Трандуил вообще мало что помнил после того, как они с Келеборном и Элрондом вчера вечером решили сыграть в карты на желание и откупорили новый бочонок дорвинионского двадцатилетней выдержки.

Стоило ему распахнуть дверь настежь, как на него тут же обрушился поток непонятной жидкости. Отплёвываясь и расточая проклятия, король гадал, как же он повёлся на такой бородатый розыгрыш. Правда, стоит отдать должное, негодяй, что обвёл короля вокруг пальца, внёс пару авторских штрихов в древний, как их лес, прикол. Вместо банальной воды на голову его Величества Трандуила вылилась смесь липкого мёда и приторно-розовой краски. Пыльца и семена цветов, вызывавших нестерпимый зуд при соприкосновении с незащищённой кожей, стали своеобразной вишенкой, украсившей сей тонизирующий коктейль.

Трандуил застыл, как вкопанный, не веря в реальность происходящего, и несколько минут провёл за весьма продуктивным занятием — бесцельно пялился на потолок.

Похоже, Орофер всё-таки был прав, когда утверждал: «Что посеешь, то и пожнёшь, эльфёнок!».

Сделав глубокий вдох, пытаясь принять тот факт, что он — великий интриган и манипулятор — стал жертвой жестокого розыгрыша мелкого гадёныша, Трандуил набрал в лёгкие воздух и рявкнул так, что его рык был слышен, по заверению Галеона, в самых отдалённых уголках дворца:

— ЛЕГОЛАС!!! НА КОВЁР! НЕМЕДЛЕННО!!!

Леголас, притаившийся неподалёку от покоев отца, ехидно хихикая, поспешил раствориться в тёмных извилистых коридорах дворца. У принца неожиданно возникло неотложное дело на другой стороне Мглистых гор.

Стоит отметить, что их крайний разговор с королём не прошёл для него впустую. Леголас действительно вынес несколько ценных уроков из той содержательной беседы.

Во-первых, если тебя угораздило родиться в Эрин Гален, да ещё в семье его Величества Трандуила, то инстинкт самосохранения должен был впитаться в твою кровь с грудным молоком. А потому в данный момент Леголас направлялся к близнецам в Имладрис, дабы зависнуть там на пару неделек, пока отец не остынет.

Во-вторых, если тебя вызывают на ковёр к его Величеству Трандуилу, то в каком бы настроении не пребывал король — в приподнятом ли, или в ярости — отделаться легко всё равно не получится. А потому смотри пункт первый и под любым благовидным предлогом улепётывай со всех ног подобру-поздорову. Ничего хорошего вызов на ковёр к королю не сулит. Как ни крути.

В-третьих, бородатые розыгрыши и трюки действительно работают! Особенно, если в них добавить свежую и оригинальную нотку.

Ну и в-четвёртых, старая, как мир истина, неизменна. Месть — это блюдо, которое подают холодным.

Спустя неделю в Имладрис прибыл гонец и доставил прозябавшему в добровольном изгнании принцу письмо от не на шутку взволнованного Владыки Элронда.

Дорогой Леголас,

Спешу с прискорбием сообщить, что мой глубокоуважаемый друг и твой любящий отец серьёзно занемог (переживаю, как бы не откинулся раньше срока. Орофер же меня и из Чертогов Мандоса достанет! Тот ещё был упырь при жизни!).

Оказалось, что Трандуил — единственный из всех известных мне эльфов в Средиземье — умудрился подцепить неведомую доселе заразу с жутким названием «аллергия»! Видимо, причиной сего заболевания послужила пыльца какого-то редкого растения. Понятия не имею, где и с кем он вошкался! Я и Келеборн здесь совершенно ни причём! Знал бы ты, мой дорогой, сколько бессонных ночей я провёл в библиотеке Эрин Гален, пытаясь поставить диагноз твоему папаше. Кстати, у вас тут полный бедлам в учёте рукописей и манускриптов, надо бы к вам Эрестора сплавить на пару веков, а то достал уже занудствовать. Вот где он смог бы развернуться и душу-то отвести на славу!

Но не суть. Твой отец слёзно умоляет тебя вернуться в отчий дом, дабы он, цитирую: «смог попрощаться с моим зелёным листочком перед смертью и вымолить у него прощение за нанесённую моральную травму». Бредит наверное. Совсем в последние деньки плохенький стал.

P.S. от Элронда: Слышал тут на досуге, что ты решил открыть для себя новые горизонты. Ну-ну… Мы с Келеборном заценили сей пассаж. Твой родственничек из Золотого Леса чуть не описался от смеха, пришлось ему даже успокоительного накапать.

P.S. от Келеборна: LOL! Если всё-таки переметнёшься на другую сторону, то заскочи на досуге ко мне в Лориэн. Там по тебе Халдир уже лет эдак 500 как сохнет. Шлёт тебе свой пламенный привет и поцелуй. Ngwau!

Совсем-совсем P.S. от Келеборна: Я тут пару дней назад гулял по подземелью вашему на пару с Галеоном. Опустим подробности того, как мы там очутились, скажу одно — твой отец редкостный мудила!!! Хорошо ещё что кто-то так орал наверху, что мы смогли по звуку этих душераздирающих воплей выбраться из казематов ваших. К моей превеликой радости, это вопил твой папаша. Респект тебе, эльфёнок!

Так вот, брожу я значит по казематам вашим готическим — вы б хоть прибрали там немного и ремонтик хоть какой косметический сделали, что ли, — и тут натыкаюсь… Нет, ты ни за что не догадаешься на кого! На гнома!!! Самого настоящего такого откормленного рыжего гнома с ужасными манерами. Уверяет, что он твой лучший друг и таскался с тобой аж в Мордор. Спятил поди окаянный-то. Не, ну сам посуди, столько времени проторчать под землёй без всяких удобств цивилизации! Хотя ему не привыкать. Гном же всё-таки. Откликается на имя Гимли. Отмыли, накормили, посадили назад в темницу, а ключ выбросили.

Совсем-совсем-совсем P.S от Келеборна: Шучу! Тебя ждём до выяснения обстоятельств. Ибо гном уверяет, что приехал к тебе в гости и после разговора с твоим ada очнулся в подземелье с запиской в руке, следующего содержания: «Сам ты лесная фея!!! Чувствуй себя как дома». Тебе это ни о чём не говорит?

Совсем-пресовсем P.S. от папули: Листочек, я не имею к этому инциденту с гномом никакого отношения! Я его и в глаза-то никогда не видел! Честно-честно.

Люблю, целую, возвращайся скорее домой. Безумно скучаю…

До скорой встречи (на ковре у твоего короля),

Владыка Элронд,

Владыка Келеборн,

твой любящий ada Владыка Трандуил.

Дочитав сие послание до конца, Леголас отвёл душу, разрывая злосчастный пергамент на мелкие ошмётки, что доставило ему неописуемое удовольствие.

— Сильмарилл тебе в руки и Феанора навстречу! Гномья твоя душонка, ada! Манипулятор хренов с терпением Саурона. Всё-таки припрятал туз в рукаве! — сыпал проклятиями принц, наспех запихивая вещи в дорожную сумку.

Но одного у его ada было не отнять, последнее слово всегда оставалось за Трандуилом.