Хранитель тайны (гет)

Мистер Борджин уже успел проснуться и сонно рассматривал настенные часы. Мистер Ридли вошёл в дом первым. Кажется, Борджин был удивлён и напуган: он рассматривал лицо вошедшего, бледным пятном выступающее из полутьмы.

— Чёрт тебя дери, Трэвис Скабиор! — наконец, произнёс он. Увидев дочь, старик обмяк и всё глазел на обоих, сидя на краю постели.

— Привет, Борджин. Давно не виделись.

Спаленка была так мала, что здесь мистер Ридли-Скабиор казался ещё выше. Наверное, именно это впечатление он произвёл на слабого старика.

— Мистер Ридли, — сказала Дэйзи. Тот обернулся. — Наверное, ему стоит нормально одеться и выйти к обеденному столу?

— Насколько я его знаю, это может тебя затруднить.

— Ничего страшного.

Действительно, Борджин вредничал и упрямился; в потёмках путал рукава, не желал надевать чистую рубаху, прятал ноги под кровать. Дэйзи возилась с ним так долго, что стала опасаться, как бы мистер Ридли не передумал и не ушёл.

— Для чего ты его привела?

— Для тебя.

— С какой стати ты с ним связалась?

Наконец, Клетус Борджин прибыл на кухню, где его ожидал покуривающий мистер Ридли-Скабиор. Дэйзи зажгла свечу.

— Дэйзи, налей-ка нам папашиного сидра.

Борджин сидел во главе стола, опираясь на палку.

— Папа, дай я протру твои очки....

Теперь Дэйзи Борджин почувствовала себя принуждённо... В спальне отца она села на кровать и прислушалась. Разговор у них как будто не клеился. Скабиор задавал вопросы, на которые мистер Борджин отвечал неохотно и неразборчиво.

Старый Борджин всё-таки рассказал Скабиору о проходимцах, которые донимали его с требованием продать за бесценок вещицу, доставшуюся ему от старой жизни. Он не раз закладывал её в Лютном переулке, и всякий раз выкупал. Но недавно незнакомый молодой мужчина, заметив Борджина с золоченной табакеркой, решился преследовать старика.

Через неделю он с приятелем явился к мистеру Борджину, и «пришлось всыпать им перцу». После этого случая каждый новый день, проведённый спокойно, казался Борджину даром небес.

Время шло, и Клетус Борджин подумал уже, что его страхи пустые, ведь он переселился из городка в деревню. Но, покинув комнату в городской квартире и переселившись на окраину Лондона, он вовсе не пропал для тех, кто его искал. Однажды, возвращаясь с рынка, старик увидел этих молодчиков на другой стороне улицы. Напуганный до полусмерти, он два часа просидел в провинциальном кинозале, скучая за просмотром «слезливого маггловского синематографа».

* * *

Мистер Ридли-Скабиор стоял у печи, поправляя рукав рубашки.

— Всё не так просто, но делать нечего. Я что-нибудь придумаю.

Стараясь утаить волну нахлынувших чувств, Дэйзи произнесла как можно спокойнее:

— Спасибо, мистер Ридли. Что мы можем сделать для вас?

Тот посмотрел на обоих немного свысока. Борджин продолжал сидеть на стуле и выглядел присмиревшим.

— Мистер Борджин, с сегодняшнего дня вы должны пользоваться защитными заклинаниями. Перестаньте развлекать себя напитками. Вы уязвимы.

— А я?..

— Мне нравится ход ваших мыслей, Дэйзи. Вы это та ниточка, за которую могут зацепиться приятели нашего старого знакомого. А это опасный человек.

— Но всё-таки, кто он?

— Бэрк, — как-то чудно улыбнувшись, ответил Ридли-Скабиор.

Помолчав, он добавил:

— Вам лучше уехать хотя бы на несколько дней.

— Но я...

— Это действительно нужно. А я проведаю того, кто должен быть в курсе дела.

— Кого? — бессильным голосом спросил Борджин.

— Малфоя.

— Ах, этого расфуфыренного Малфоя… Ох, не нравится мне этот надменный тип. А не он ли напустил на меня Бэрка?

— Вы сами его на себя напустили, мистер Борджин. Своей жадностью и несговорчивостью.

Мистер Ридли-Скабиор ушёл. Теперь наступило утро субботы, и мисс Борджин подумала о том, что стоит отправить на работу письмо. Она торопилась и задыхалась от волнения. Оставив отцу денег, она извинилась за своё отбытие. Он обиделся, как будто не услышал советов мистера Ридли:

— И уезжай, нечего путаться под ногами.

Потом объявил:

— И у тебя есть свои скелеты в шкафу? Да, Дэйзи?

— Совсем спятил, папа?

— Дэйзи, я...— погрозил своим костоявым пальцем старик. — Я давно уже пролечился от всех болячек.

— Тебе велено сидеть дома.

— Хорошо. Но только потому, что так сказал мистер Ридли.

Старик произнёс его имя с уважением и пиитетом.

— Иначе и нельзя. Мне стоило больших усилий заставить себя пойти к нему.

— О нём говорят столько дурного... — вдруг расчувствовался старый Борджин. — Но я-то знаю, всё не так.

* * *

Наступившим вечером Дэйзи укрылась в дешёвой гостинице. Она отдала свой плащ в прачечную, так как не намерена была гулять по улицам. Впрочем, погода так же, как и обстоятельства, не располагала к прогулкам.

Дэйзи занимала себя чисткой сапог и грустно размышляла о потраченных на эту гостиницу деньгах. Их с лихвой хватило бы на новые, подходящие для грязных дорог и для такой холодной погоды сапоги.

Что же сделает мистер Ридли-Скабиор? Как сумеет угомонить зазнавшихся молодчиков, вымогающих волшебные ценности у одиноких стариков?

Люциус Малфой некогда был весьма влиятелен. Теперь он остепенился и, выплатив министерству круглую сумму за грехи минувших лет, вёл уединенную жизнь, подобную той, которая нынче была и у мистера Скабиора. Дэйзи не могла представить, что происходит в мире волшебников с такой печальной и сомнительной известностью.

В своей наивности она и предположить не могла, какие отношения могут быть у мистера Ридли-Скабиора и Малфоя, ничуть не уступающих друг другу в высокомерии и деловой хватке. Целый день она не колдовала и усердно притвотрялась маггловской простушкой.

Она почти ничего не ела, беспокоясь из-за отца, оставленного на попечение самому себе. А вдруг он вздумает разгуливать по огороду или принимать гостей? Или решит «сбегать» в лавочку за котлетами и пивом? Глупый старый Борджин…

Прошёл второй день, близился к обеду третий. Мисс Дэйзи принялась собирать вещи. Она хотела уехать на утреннем поезде и вернуться домой, после наскоро переодеться и всё-таки приехать на работу, пускай и с опозданием.

Дезидерия Борджин уже около года работала в закрытом заведении для приютских детей. В школе при храме, возгвигнутом в честь Двенадцати Волхвов, было 12 курсов, всесторонне способствующих развитию юных волшебников.

После столь серьёзной подготовки они готовы были учиться в Хогвартсе наравне со всеми. Дэйзи знакомила их с основами повседневной магии и естествознанием.

Конечно, вредный папаша Борджин был уверен, что все это «собачья чушь» и его дочь там «занимается пустой болтовнёй», получая якобы немаленькую зарплату за работу, «не требующую никаких усилий».

Однако кое-какие усилия все же требовались.

Всю дорогу домой Дэйзи размышляла о своём кавалере... Она не решилась напроситься к нему на минувшие дни, придержавшись мнения отца, которое гласило, что таких, как Булстроуд, в семейные проблемы впутывать не стоит.

Дэйзи была достаточно благоразумна для этого. Но чувствовала, что в трудные минуты рядом должен быть кто-то понимающий. Вальдемар оказывался как бы за пределами очерченного их невнятными отношениями круга.

Она так раззадорила себя переживаниями, что на время забыла обо всём на свете: о преследователях своего отца и о том, что нынче ей надлежит быть на работе, о мистере Ридли-Скабиоре и его таинственных друзьях.

Интересно, прислал ли Вальдемар письмо?..

Поезд прибыл на конечную станцию, заскрежетали тормоза, вагон качнулся, Дэйзи вернулась в мрачную действительность: её семье грозит опасность, и многое находится в руках человека, которого она почти не знает.

* * *

Рабочий день был ужасен. К тому же, извещений от Вальдемара не оказалось. Погрузившийся в мир маггловских утех, Вальдемар не пожелал отправить сову или другую птицу, поленился дойти до почты столь любимых им магглов. Был слишком занят? Странно!

Дэйзи, не выспавшаяся, издёрганная, позвонила прямо с работы и учинила ему допрос, когда он, на свою беду, взял трубку. Она понимала, что к вечеру будет стыдится своего поведения, и, кажется, кто-нибудь мог услышать её возласы.

Заведующая нашла её спящей на диванчике в вестибюле школы. Она была так удивлена, что даже не стала ругать смущённую мисс Борджин.

Дэйзи собралась с силами и отправилась к отцу, ведь тот тоже не был любителем писем.

Она ехала к нему и думала, что увидит? А вдруг его дом разорён, а сам он бесславно повержен недругами? Понимая, что это не так, она спешила к его дому, торопясь убедить себя, что всё хорошо.

Старый отец расхаживал у дома. Он подметал тропинки.

— Папа! — кинулась к нему обрадованная дочь. — Все хорошо?

— А что могло случиться? — ворчливо ответил тот.

— Скорее идём в дом.

— Это уж точно! Почему ты не приехала ко мне с вечера?

— Это было опасно... И потом я же, знаешь ли, хожу на работу.

— Ах да, к этим глупым детям, — кисло согласился старик.

— Всё было спокойно? — спросила Дэйзи, прикрывая за собой дверь.

— Ничего необычного я не замечал, —сказал отец. — А сегодня днём решил сходить к мистеру Ридли, чтобы осведомиться о его делах. Поднялся к крыльцу дома, подобрался к дверям и понял, что он дома не один.

— А с кем?

— У него в доме был мужик, — недовольно ответил мистер Борджин. — Голос грубый, хриплый.

— Ну что ж, — сказала Дэйзи, теряя интерес к рассказу отца. — Как видно, не ты один имеешь нахальство к нему ходить.

— Не перебивай! — величавым жестом остановил её отец. — Самое интересное было потом. Так вот, этот неизвестный мне человек ругал мистера Ридли, отговаривал его ссориться с Бэрком.

— Это, наверное, какой-нибудь подельник твоего бывшего товарища. Плохо, если ему угрожают.

— Нет, не угрожают.

— А что тогда?

— Не таким голосом. Уж я-то в этом понимаю, ты что, думаешь, мне никто никогда не угрожал?

Папаша Борджин с энтузиазмом передал Дэйзи всё, что сумел расслышать через дверь. Неизвестный ему «советчик» уговаривал мистера Ридли вести тихую жизнь и «не балагурить», чтоб не привлекать к себе внимания. Иными словами, мистеру Ридли стоило успокоить деревенских жителей, остепенившись и сыскав себе «бабёнку». На вопрос мистера Ридли-Скабиора, какую именно «бабёнку» ему сыскать, тот советовал ему выбирать «постарше тех девиц, что учились в Хогвартсе в год войны», так как в их глазах Скабиор всё такое же «нищее ничтожество», и они его хорошо помнят.

После всех этих внушений обладатель низкого голоса вышёл из дому, но, к удивлению Борджина, оказался невысок и опрятен. Бедный папаша Борджин, пройдя две мили пешком до поместья, так не решился сунуться к мистеру Трэвису и позорно отступил от намеченного плана, скрывшись за овсяным полем.

— Почему он называл мистера Ридли-Скабиора ничтожеством?

— В бытность свою похитителем Трэвис хорошо выслужился, и его грязнокровые родственнички, имеющие немалое состояние, теперь уже не могли составить препятствий, чтобы получить хотя бы долю их богатств. Тем более, с точки зрения новых законов он имел на них право.

— Погоди, папа… Неужели он полукровка?

— Чистокровная половина Скабиора принадлежит его матери, только вот семья её всегда была бедна, и жили они в своём захолустье, словами самого Трэвиса, точно церковные мыши. Ридли получил прекрасный дом, землю и некий титул только после серьёзных разбирательств.

— Так вот откуда его спесь, — удивлённо воскликнула Дэйзи. — Надеюсь, он не засадил своих родственников в Азкабан, когда обогатился?..

Старый Борджин курил папиросу и неодобрительно молчал.

— Дэйзи, — начал он так, что ясно было, — он начинает сердиться. — Мистер Скабиор толковый человек. Он всегда держит своё слово, и… свои дела в порядке.

— Это заметно, — через вздох ответила Дэйзи.

— И хорошо будет, если ты это поймёшь.

Дэйзи всмотрелась в строгое лицо отца. Однако у него на кухне, как всегда, было сумрачно, потому что он усердно экономил на всём, что могло бы теперь осветить эти закопченные стены. Свечка, почти стекшая на крышечку от банки, оставалась единственным ненадёжным источником сияния, — старик то и дело переставлял её с места на место, так как будучи опасливым от природы, боялся пожара и берег её от неловкого взмаха своей руки.

Замечая, что молчание затянулось, он решил ободрить Дэйзи лестью.

— Вот гляжу я на тебя и думаю, какая же ты у меня славная.

Дэйзи потрясённо улыбнулась.

— Ридли-холл... А разве я не прав?

Этот аргумент не показался мисс Борджин убедительным.

— Что же я могу предложить ему в благодарность за его услугу? — пробормотал он, снова переставляя крышечку со свечкой.

— Ты не должен благодарить его за это! — решительно возразила Дэйзи. — Вы в расчёте.

— Ты сумела войти в доверие к Ридли, а значит, мне не придётся бояться ровным счётом никого, разве что самого чёрта! А может и его не стал бы бояться? — проговорил старый Борджин.

Дэйзи стихла, по-новому взглянув на действительность: папаша по-прежнему опасается преследований.

— И ещё я хотел сказать тебе, бросай своего болвана.

— Ах, даже так?

— Это никуда не годится. Не смей меня перебивать. Тебе пора замуж.

— Я поняла, к чему ты клонишь. Но такие как мистер Ридли-Скабиор, не женятся на обычных женщинах… или… не женятся вообще.

— Это почему же? — насмешливо спросил старый отец. — И разве ты обычная женщина?

— Что осталось от твоего знаменитого прошлого?

— Кое-что осталось, — уверенно возразил Борджин, зачем-то указав на Дэйзи узловатым пальцем. — Не твоя вина, что ты ничего об этом не знаешь! Придёт время, и я всё расскажу.

Дэйзи покачала головой:

— Теперь я сама по себе. Разве не ты развёлся с матерью из-за такой нелепицы, как сыновья?

— Которых она так и не родила! Не надо меня злить, Дэйзи. Вглянув на папашу, Дэйзи мирно добавила: — Я совсем не знаю и не понимаю этого Ридли.

— Он взрослый человек и давно отгулял своё, уж я-то знаю.

— Звучит очень лестно, папа.

Старый Борджин действительно рассердился. За своей спиной Дэйзи Борджин услышала приглушённую брань... Хлопнув высокой калиткой, Дэйзи поспешила вдоль дороги, пряча волшебную палочку за пазухой.