Гарри Поттер и Наследник крови (гет)

— Доброе утро, мистер Поттер, — сказала миловидная пожилая женщина.

— Доброе, — отозвался Гарри.

— Чтобы пройти тест, мистер Поттер, — сообщила женщина, — вы должны будете переместиться в те точки, которые мы вам назовем.

— А насколько далеко это будет? – спросил Гарри.

— Для вас это проблема, мистер Поттер? – спросил высокий маг в очках.

— Я имел в виду, насколько те места безопасны от внешнего проникновения, господа, — пояснил Гарри. – Не хотелось бы встретиться там с Темным Лордом.

— Все безопасно, мистер Поттер, — ответил маг. – Итак, для начала, мы просим вас переместиться в тот угол.

Гарри посмотрел туда, куда указал перст высокого волшебника; он представил себя в том углу и…

— Очень хорошо, мистер Поттер, — сказал маг. – А теперь обратно, пожалуйста.

Гарри вернулся к столу.

— Вы знаете это место? – миловидная женщина показала на карте Лондона точку.

— Аллея Диагона, возле банка Гринготтс? – уточнил Гарри.

— Да, мистер Поттер. Там стоит сейчас член нашей приемной комиссии. Проследуйте к нему.

Гарри сосредоточился, представив себе вход в банк Гринготтс, и, через долю секунды он стоял возле волшебника.

— Мистер Поттер, мое имя Джэфри Каннинген, я из приемной комиссии по аппарации, — сказал маг. – Теперь вернитесь в ту комнату, откуда прибыли.

Гарри вернулся обратно в министерство, посчитав, что это полный идиотизм скакать туда-сюда.

— Отлично, мистер Поттер, — сообщил высокий маг в очках. – А теперь гораздо сложнее. Вы были в Париже?

— Нет, — ответил Гарри.

— Ну, надеюсь, вы знаете, где находится Франция, мистер Поттер…

— Я изучал географию еще в магловской школе, господа, — немного резко ответил Гарри, — куда я должен попасть?

— Возле Лувра вас будет ждать наш сотрудник, мистер Поттер…

Гарри не знал, как представить себе то место, где он никогда не был, но сосредоточился на точке, указанной на карте.

— Браво, мистер Поттер, — сказал ему маг с небольшим французским акцентом. – Я сообщу о вашем успехе в комиссию, возвращайтесь.

Так Гарри прогоняли еще пять раз по разным точкам мира, последней из которых была Япония. Гарри не промахнулся ни разу.

— Вы блестяще сдали тесты, мистер Поттер, — сообщила миловидная женщина, которая оказалась главой приемной комиссии, — вот ваш сертификат, можете аппарировать.

— Спасибо, господа, — сказал Гарри, взял сертификат.

Он дошел до двери, когда его посетила безумная мысль.

— Простите, а внутри министерства можно аппарировать?

— Можно аппарировать на определенный этаж, но уже оттуда вы не сможете переместиться. И… если вы никого не собьете, мистер Поттер…

— Спасибо, до свидания.

Гарри вышел из двери, где его ждал Римус.

— Ну что, Гарри, сдал?

— У меня был хороший учитель, — ответил Гарри. – Погоняли по всему миру.

— Так всегда делают, — сказал Римус, — идем?

— Подожди, я хотел кое-куда махнуть на пару секунд, — беззаботно сказал Гарри.

— Куда? – напряженно спросил Римус, почуяв неладное. – Не думай даже, Гарри, не надо этого делать!

— Я должен узнать, куда он попал, Римус, — сказал Гарри, делая шаг назад, чтобы Римус его не успел схватить, — я должен, Римус, я больше не могу жить в неведении.

— Гарри, он погиб…

— Я видел его в видении, он говорил со мной оттуда, Римус, — сказал Гарри, пятясь назад, — если что – ты знаешь, где меня искать.

— Гарри, нет!

Но поздно, Гарри аппарировал на девятый уровень и оказался в начале длинного черного коридора. Там снова никого не было.

— Как и всегда, впрочем, — сам себе сказал Гарри и пошел вперед.

Он снова шел по этому длинному черному и прохладному коридору Отдела Тайн; его сердце снова учащенно билось от волнения, что после стольких посещений этого места в видениях, он заблудится.

Гарри вошел в первую дверь, и вновь очутился в комнате, где было очень много часов. Теперь он мог рассмотреть это место, не опасаясь того, что за ним гонятся люди в масках.

— Тайны времени, — сказал себе Гарри. – Маховики времени, как был у Гермионы.

Он прошел сквозь комнату времени и открыл следующую дверь; за ней его ждала комната, где лежали пророчества, точнее, их копии. Гарри прошел до ряда номер девяносто семь и встал напротив того места, где в прошлом году лежала запись пророчества о нем и Волдеморте. Гарри постоял несколько минут, вспоминая, что тут произошло, а затем вышел в другую дверь. Тут же началось вращение стен, чтобы путник не нашел правильного выхода.

— Комната смерти! – крикнул Гарри, и вращение прекратилось.

Перед ним отворилась дверь; Гарри вошел туда, еле-еле передвигая ногами. В комнате было темно, и парень боялся, что упадет, если не зажжет свет.

— "Lumos!" сказал Гарри, и на конце его волшебной палочки зажегся свет.

Гарри стал медленно спускаться по ступеням вниз, не сводя глаз со старинной арки. Он подошел к ней совсем близко, оттуда вновь послышались голоса, которые влекли Гарри к себе. Он перестал думать и залез на подножие арки, и теперь стоял в футе от черной вуали — такой манящей и опасной одновременно.

— Я пришел, Сириус, — сказал Гарри, глядя на вуаль. – Я пришел…

Гарри не мог пошевелиться, но голоса из-за вуали становились все громче, и звали его шагнуть в арку. Гарри подумал, что ему страшно идти в неизвестность, но желание увидеть крестного оказалось сильнее.

— Сириус, ты слышишь меня? – громче сказал Гарри, делая еще шаг к вуали.

Гарри вынул палочку, хотя не был уверен, что там, куда он, возможно, попадет, палочка ему поможет. Гарри дотронулся до черной ткани левой рукой и отодвинул вуаль, и тут…

— Не входи сюда, Гарри, — издалека услышал он голос крестного, — тебе нельзя переходить эту черту, ты не сможешь вернуться!

— Сириус? – прокаркал Гарри, потеряв голос от волнения. – Сириус! Ты меня слышишь?

— Я вижу тебя, Гарри, — ответил Сириус. – Ты не должен был приходить сюда, это место для мертвых, а не для живых!

— Выйди ко мне, — крикнул Гарри, который слышал голос Блэка издалека. – Я пришел…, я знаю, что ты жив, Сириус! Ведь твоего тела не нашли, ты просто провалился в эту арку!

— Ты не прав, Гарри, — ответил крестный, — я погиб, и ты это знаешь!

— Неправда! – закричал Гарри и почувствовал, как последняя надежда, что Сириус жив, ускользает от него. – Я жил эти два года только тем…, я надеялся, что ты жив, Сириус! Скажи мне, что ты просто не можешь выйти из этой арки!

— Гарри, ты же знаешь, что я умер, зачем ты мучаешь себя, постоянно надеясь на то, чего не может быть? – сказал Сириус, и Гарри увидел, как в бездонной черноте арки издалека стал появляться свет. – Ты пришел не для этого, Гарри. Я знаю, что ты винишь себя в моей гибели, и ты снова не прав.

— Нет, я убил тебя, это я виноват, — сказал Гарри, ощущая, что комок застрял в горле. – Прости меня, Сириус, я был идиотом. Я не верил никому, кто мне помогал, и потерял самого дорогого человека – тебя.

— Я слышал твои слова, Гарри, — голос Блэка становился все ближе и ближе, как и свет, — ты говорил такие слова, искренность которых даже пересекла границы пространства и времени.

Гарри увидел очертания фигуры человека, приближающегося к нему из темноты.

— Гарри? – у юноши подкосились ноги, когда он узнал в этом голосе…

— Мама? – выдохнул он, и едва не рухнул внутрь арки.

— Ты же не думал, что мы не будем с Бродягой вместе, сынок, — сказал голос Джеймса Поттера, — я хочу посмотреть на тебя.

И Гарри увидел призрачные фигуры троих дорогих ему людей – матери, отца и крестного.

— Не надо, малыш, — нежно сказал Лили, подойдя к сыну совсем близко, — не надо, Гарри, посмотри на меня.

Гарри поднял голову и посмотрел сквозь слезы радости и боли в копию своих глаз.

— Мама, — выдавил он, — папа…Сириус…я…так…мечтал увидеть вас…живыми…всех вместе…рядом со мной…

— Мы всегда рядом с тобой, сынок, — сказал Джеймс, — и когда наша помощь будет нужна тебе больше всего, мы придем к тебе, наполнив твое сердце всей любовью, которую питаем к тебе. Так ты сможешь победить Волдеморта.

— Может…, — начал Гарри…

— Нет, дорогой, — ласково сказал Лили, — мы не можем вернуться. И ты не должен хотеть умереть, чтобы быть с нами, Гарри. Ты должен жить за всех нас, понял?

— Обещай сына назвать моим именем, — сказал Сириус и залаял своим собачьим смехом. – Не вини себя, Гарри. Мне не было места среди живых, поэтому я ушел. Ты должен победить Волдеморта, Гарри…

— И ты победишь его, — уверенно проговорил Джеймс.

— Гарри, ты получил наш подарок? — почему-то быстро начала говорить Лили.

— Что? Какой подарок?

— Перстень, Гарри, — ласково сказал Лили.

— ВЫ? – поразился Гарри. – Но, как?

— На случай, если с нами что-то произойдет, — ответил Джеймс, — мы хранили этот перстень в Гринготтсе…

— Мы хотели быть уверены, что наш сын получит подарок в день своего совершеннолетия, — добавила Лили.

— Герб Поттеров, — сказал Джеймс. – Когда-то это кольцо принадлежало моему отцу, Гарри…

— А ты в свою очередь передашь перстень своему сыну, — добавила Лили.

— Если пороешься в списке моих драгоценностей, Гарри, — сказал Сириус, — то непременно найдешь там перстень с родовым гербом Блэков.

— Нам пора, милый, — сказала Лили.

— Нет, не уходите! – закричал Гарри. – Мама!

— Увидимся, родной, — сказал Джеймс и улыбнулся сыну.

— После того, как ты выйдешь отсюда, Гарри, — сказал Сириус, — тоска в твоем сердце станет не такой тягостной ношей, я обещаю. Я люблю тебя, крестник.

— И я люблю тебя, Сириус, — сказал Гарри, — я всех вас люблю! Слышите! Мама! Папа!

Но голоса и призраки исчезли. Гарри опустил вуаль, поднялся на ноги и вышел из комнаты смерти. Когда он закрыл дверь, и вновь началось вращение, Гарри не знал, как, но ему стало легче на душе. Камень вины и грусти уменьшился, и сердце требовало наполнить эту пустоту чем-то другим.

— Стоп! – скомандовал Гарри, и вращение прекратилось. – Мне нужна комната, где хранится любовь! Откройте мне дверь в эту комнату!

Ничего не произошло; Гарри подумал, как еще может называться эта комната или как в нее можно попасть. Возможно, что нужно было наполнить сердце чувством, которое скрыто в той комнате…

Но тут вращение вновь началось, а затем так же резко прекратилось, и перед Гарри открылась дверь. Он медленно приближался к двери, когда оттуда послышался чей-то очень знакомый голос.

— Гарри, выходи оттуда.

— Кто это? – спросил Гарри, остановившись в двух шагах от двери.

Тут в дверном проеме появился Дамблдор.

— Выходи, Гарри, тебе там нечего делать, — сказал Дамблдор, — ты все равно пока не сможешь найти вход в ту комнату, которую ищешь.

Гарри перешагнул порог и очутился в начале коридора Отдела Тайн.

— Зачем ты пошел сюда, Гарри? — Дамблдор говорил очень серьезно. – Ты разве не знаешь, что туда нельзя ходить.

— Я должен был, — промямлил Гарри. – Я видел его…

— Кого? Сириуса? – спросил Дамблдор.

— Да, и маму, и отца, — ответил Гарри, — я всех их видел, я с ними разговаривал.

— Не может быть, — очень удивился Дамблдор, — ты входил в арку, Гарри?

— Нет, я одернул вуаль, их голоса звали меня, — ответил парень, — а потом я увидел их, говорил…

— Тебе стало легче?

— Да, кажется, — не уверенно произнес Гарри. – Вы знаете, профессор, этот перстень…

— Принадлежал твоему отцу, — перехватил Дамблдор, — да, я знаю. Вот, возьми его, Гарри. Он принесет тебе удачу.

Гарри надел перстень и ощутил тепло, исходящее от него.

— А теперь возвращайся домой, Гарри, — сказал Дамблдор, — можешь аппарировать. Ты ведь сдал тест?

— Да. А Римус где?

— Он понял, куда ты отправился, связался со мной в штабе, — ответил Дамблдор, — тебя уже давно все ждут.

— Давно? – удивился Гарри. – Да прошло не больше пяти минут.

— Ты так думаешь, Гарри? – сказал Дамблдор. – С момента, как ты расстался с Римусом на шестом уровне, прошло почти семь часов.

— Сколько? – выдохнул Гарри. – А почему же мне…

— В этом месте, в комнате, где ты был, Гарри, — пояснил Дамблдор, — время убыстряет свой бег, когда открывается вуаль арки. Иди…

Гарри аппарировал в кухню крестного; там его и, правда, ждали друзья.

— Гарри! – воскликнул Римус, подлетая к парню. – Как же ты меня напугал, приятель! Я уже думал, что все, что ты пропадешь там…

— Нет, Римус, я не стал входить в арку, — ответил Гарри, — я только одернул вуаль.

— Ты был в Отделе Тайн? – удивилась Гермиона. – Там, где…

— Да, именно там я и был, — ответил Гарри, — и я видел Сириуса.

— Что? – Рон и Джинни чуть со стульев не рухнули. – Как?

— Не важно, — отмахнулся Гарри, — я говорил с ним, с мамой и папой. Мне стало легче. Сириус сказал, что когда я выйду из Отдела Тайн, моя тоска пройдет.

— И что? Прошла? – спросили все Уизли разом.

— Мне гораздо легче, — ответил Гарри. – Камень пал, песок остался. И еще я узнал, от кого этот перстень.

Гарри протянул правую руку, где на мизинец был надето серебряное кольцо с гербовой печатью.

— Это кольцо отца, — объяснил Гарри, — герб Поттеров. Этот перстень переходит от отца к сыну в нашем роду.

— Дай посмотреть, — подлетел Рон и схватил руку Гарри, развернув ее к себе так, чтобы было удобно смотреть. – Класс! Я всегда хотел бы иметь перстень с печаткой родового герба!

— Сириус сказал, что он мне оставил подобное кольцо с гербом Блэков, — сказал Гарри. – А еще…

Гарри улыбнулся впервые за два года, рассказывая о крестном.

— Еще Сириус попросил моего будущего сына назвать в его честь, — закончил Гарри. – Будто я и сам не догадался бы сделать такое.

— Я так понял, что ты сдал тест на аппарацию, да, Гарри? – спросил Рон.

— Угу, — буркнул Гарри, но затем улыбнулся. – Гермиона, ты сдала?

— Да, — ответил девушка, обрадовавшись, что Гарри снова с ней разговаривает.

— Гарри, дорогой, ты будешь кушать? – спросила миссис Уизли.

— Э-э, — протянул Гарри, — наверное, да.

Гарри сначала поведал друзьям о том, как мотался по миру, аппарируя в те места, куда указывала приемная комиссия; а потом пересказал то, что произошло возле арки.

— Я хотел пробраться еще в одну комнату, — добавил Гарри, — но Дамблдор сказал, что пока я не готов туда попасть.

— Куда именно? – спросила Джинни.

— Лучше не говорить, наверное, — перехватил ответ Гарри Люпин. – Тебя бы выпороть за такое самовольство, Гарри.

— Ты злишься? – спросил парень.

— Ты мог погибнуть, Гарри, — ответил Римус,— твоя бесшабашность иногда поражает. Пора стать взрослым.

— Меня слишком рано заставили стать взрослым, Римус, — уже серьезно ответил Гарри. – Я так хотел их всех увидеть, и мне удалось! Теперь мне стало легче, Римус! И Снэйпу не надо будет утирать мой сопливый нос, как он сказал!

* * *

После ужина Гарри поднялся в свою комнату и стал разглядывать кольцо, которым он теперь владел, как представитель рода Поттеров. Как ни старался Гарри прочитать надпись на внутренней стороне ободка перстня, ему этого сделать не удалось. До того Гарри много раз видел кольца с печатями родовых гербов; такой перстень был почти у всех студентов факультета Слизерин, включая самого Мастера Зелий.

В течение следующей недели Гарри вернулся к изучению новых книг, подаренных ему на День рождения. Он снял с книжного шкафа подарок Дамблдора – книгу "Тайны Рода". Там описывались удивительные достижения тех волшебников, в которых течет кровь создателей. Каждый из четырех разделов книги был отведен для одного из создателей. Понятно, что Гарри начал изучать род Годрика Гриффиндора.

Оказалось, что до того, как он появился в магических кругах того времени, никто и не знал о роде Гриффиндоров. Это показалось Гарри очень странным, так как ему было не понятно, каким образом о таком великом маге, одном из создателей Хогвартса не было известно до того момента, как он тал творить такие чудеса, о которых не слышали ранее.

Далее была подробно расписана идея создания и само творение Хогвартса. Гарри понял, что теперь ему не нужно будет отдельно читать "Хогвартс: история", потому как в "Тайнах рода" описано достаточно.

А вот когда Гарри дошел до представителей рода Гриффиндоров, где рассказывалось о потомках создателя и их достижениях, в глаза бросилось одно имя, которое Гарри никак не мог пропустить – Албус Дамблдор. Как выяснилось из книги, Дамблдор – последний из рода Гриффиндоров, и ему, как ни одному из других потомков Годрика Гриффиндора, досталась самая большая магическая сила создателя. Историки объясняют это явление, как редчайшее. Кроме Дамблдора, лишь в одном маге была замечена подлинная сила предка, отличающаяся от средней мощи, данной большинству волшебников. Конечно же, речь шла о Волдеморте.

Гарри подробно изучил особенности рода Гриффиндоров и сравнил силу, принадлежащую Годрику, с силой Дамблдора. В книге было сказано, что большинство сложнейших заклинаний были придуманы именно создателями Хогвартса. И, что больше всего поразило Гарри, исключительно создатели и их потомки способны придумывать новые заклинания.

Через пять дней изучения рода Гриффиндора, Гарри дошел до Салазара Слизерина, где досконально обрисовывалась история начала разногласий, а затем и открытой вражды между ним и Гриффиндором. Так же для Гарри оказалось очень познавательным узнать о чертах характера тех или иных представителей родов создателей. И Гарри постарался сопоставить свой нрав, темперамент и магическую силу со всеми четырьмя создателями. И оказалось, что в нем ровно половина от Гриффиндора, а вторая – от Слизерина.

Вот почему сортировочная шляпа колебалась с его распределением. Но тут Гарри вспомнил, что старая шляпа однозначно хотела направить Гарри в Слизерин. Он снова и снова анализировал полученную информацию, и пришел к выводу, что если бы в нем не было бы силы Волдеморта, которую тот вложил в него в ночь, когда наградил шрамом, то шляпа определила бы его в Гриффиндор без всяких сомнений.

И к огромнейшему удивлению Гарри, на последних страницах, где были приведены генеалогические древа всех четырех родов, юноша обнаружил свое имя и в роде Гриффиндора, и Слизерина. Так же, Гарри убедился, что Снэйп действительно реально ближе к прямому наследию Слизерина, нежели Волдеморт.

— Я вижу, что ты нашел эту книгу интересной, Гарри, — парень услышал позади себя голос Дамблдора. – искал сходства?

— И нашел, директор, — ответил Гарри. – Почему вы не сказали, что вы – прямой потомок Гриффиндора?

— Те, кто читал историю создателей, знают, как различить истинных потомков, Гарри, — ответил Дамблдор. – А мне не нужна слава, как ее понимает Том.

— А еще я обнаружил, что мы с вами в родстве, сэр, — сказал Гарри.

— Да, как и большинство чистокровных семей волшебников, — улыбнулся Дамблдор. – Род твоего отца пересекается с родом Гриффиндора, начиная с шестнадцатого века, Гарри. В этом нет ничего удивительного.

— Профессор, а почему я нашел свое имя и в древе Слизерина тоже?

— Не догадался?

— Из-за Волдеморта?

— Гарри, я уверен, что ты сможешь ответить на этот вопрос…, — начал Дамблдор, — точнее всего, на вопрос, к какому роду – Гриффиндоров или Слизерина, ты принадлежишь, смогут ответить твои дети, когда они придут учиться в Хогвартс.

— Если они будут, профессор, — сказал Гарри.

— Я уверен, что так и будет, Гарри, – улыбнулся старик.

— Профессор, а родовые кольца могут иметь магическую силу? – спросил Гарри. – Я имел в виду, способны ли они увеличивать или уменьшать мощь волшебника, который носит это кольцо?

— Это же очевидно, Гарри, — ответил Дамблдор, — любая вещь может нести в себе магическую информацию в определенной мере. Тем более, если речь идет о заведомо волшебной вещи, такой, как перстень рода.

— И как определить, есть ли в кольце сила?

— Оно проявит себя само, если сочтет нужным, Гарри, — ответил старик.

Тут в комнату Гарри практически влетел Фрэд Уизли.

— Профессор Дамблдор, скорее! – закричал он. – На кухню!

— Что случилось, Фрэд?

— Новости от Снэйпа!

Дамблдор быстрым шагом вышел из комнаты, Фрэд и Гарри – за ним. На кухне было людно, но, видимо, Снэйп не желал по десять раз рассказывать одно и тоже, поэтому не отвечал на вопросы.

— Что произошло, Северус? – едва преступив порог кухни, спросил Дамблдор.

— Вы сядьте, директор, не то я боюсь, что вы не удержитесь на ногах, — Снэйп был очень угрюм; хотя он усиленно прятал свои эмоции под мощным блоком и маской безразличия, Гарри заметил, что тому не по себе.

— Говори, Северус, — потребовал Дамблдор, садясь на стул.

— Амос Диггори убит, — сообщил Снэйп без предисловий.

— ЧТО? – раздалось сразу с десяток разных голосов.

— Как убит? – спросил Дамблдор. – Когда?

— Меньше часа назад, — ответил Снэйп, так же садясь за стол.

— Ты присутствовал при этом? – спросил Дамблдор.

— Министерство магии пало, — сообщил вторую новость Снэйп.

Опять раздались возгласы недоумения, сменившись криками ужаса.

— Впечатлительных особ прошу удалиться, — сказал Снэйп, — я хотел бы, чтобы меня не перебивали всхлипываниями.

— Рассказывай, Северус, — тихо произнес Дамблдор.

— Два часа назад Лорд вызвал меня, — неторопливо начал Снэйп, — когда я появился перед ним, то понял, что он планирует провести крупную операцию в ближайшие час-два. Лорд приказал мне, как и остальным, никуда не уходить, поэтому я не смог предупредить вас, директор. Лорд собрал около трехсот человек, и операцией руководил сам через Крэбба и Гойла, а мне приказали быть рядом, но не высовываться.

Снэйп сделал паузу, чтобы все переварили первую часть его рассказа.

— Лорд приказал убить только одного человека – министра магии, — продолжал Снэйп, — увы, но я не мог помочь Диггори. Он итак, увидев меня рядом с Лордом, чуть не выкрикнул, что я предатель. Мне удалось подать ему знак, чтобы тот молчал. Он прекрасно понимал, что раскрыв меня, свою жизнь не спасет.

— Амос погиб на твоих глазах? – спросил Дамблдор.

— Да, — ответил Снэйп. – Лорд убил его сам, сопроводив необходимой речью.

— А дальше что? – выдавил Дамблдор.

— Дальше? – протянул Снэйп. – А теперь самое интересное: у нас уже есть новый министр магии, господа…и дамы…

— Ты? – спросил Дамблдор.

Снэйп закатил глаза и громко хмыкнул.

— Видимо, меня совсем перестали слушать в этом доме, — скривился Мастер Зелий, — нет, не я.

— Питегрю, — подсказал Гарри.

— Спасибо, Поттер, — скорчил недовольную рожу Снэйп, — да, Питер теперь – большая шишка. На самом деле, все очень серьезно, Дамблдор.

— Меня он уже сместил?

— Рано вы переходите к этой главе, директор, — сказал Снэйп, — я не сказал, что Лорд оставил всех служащих министерства на своих постах при условии, что они примут его преемника?

— Так вот оно что, — дошло до Дамблдора. – А если…

— Тогда на лондонских кладбищах появится много свежих могил сотрудников министерства, — еще раз скривился Снэйп, — хвала Мерлину, что всем хватило ума принять его власть и не пытаться сражаться. Что же касается вас, Дамблдор,…то пока вы остаетесь во главе Хогвартса, но, боюсь, что новые указы и условия, которые будет ставить марионетка Лорда, вам не придутся по душе, директор.

— Я приму все его указы, но останусь в школе, — заявил Дамблдор.

— Ну, естественно, — протянул Снэйп, вновь закатив глаза от тугодумности старика, — особенно, когда Лорд планирует раз в месяц приезжать в Хогвартс с инспекцией. Лично приезжать…

— ЧТО? – воскликнули Дамблдор и Гарри одновременно.

— Остаетесь, директор? – наигранно–весело спросил Снэйп. – Хороша перспектива? Вижу, что вы в полном экстазе.

— Он не войдет в Хогвартс, пока я там директор, — решительно сказал Дамблдор.

— Он уже сделал это однажды, Дамблдор, — перебил Снэйп.

— На Хогвартс уже наложено заклятие Хранителя, — Северус, — сообщил Дамблдор, — и я не пущу Тома в школу, чтобы он не делал.

— Ну, хоть одну хорошую новость услышал сегодня, — выдохнул Снэйп, и его выражение лица теперь сменилось с пренебрежительного на то, которое больше соответствовало ситуации. – Теперь последнее и самое главное…

— О Гарри? – догадался Дамблдор.

— О нем, родимом, — протянул Снэйп, — я думаю, что Поттеру не стоит ехать в Хогвартс, Дамблдор.

Тон Снэйпа был настолько драматичен, что Дамблдор не на шутку заволновался.

— Говори…

— Лорд нашел решение своей проблемы, — сказал Снэйп.

— Проблемы? – перебил Гарри.

— Помолчи, Поттер, — заткнул его Снэйп. – Дамблдор, если Поттер приедет в Хогвартс, он не доживет и до Рождества.

Все женщины издали дружное "Боже мой", отчего Снэйп вышел из себя.

— Будто вы не догадывались! И вы еще не сказали нашей звезде, что Малфой с дружками вернется в школу в этом году? – сказал Снэйп.

-ЧТО? – крикнул Гарри. – Как вернутся? Он их вытащил?

— Да, Поттер, — произнес Снэйп, — они – часть его грандиозного плана. И,…в общем, сиди дома, Поттер, не возвращайся в Хогвартс. Даже я тебя не спасу в этом году.

— Об этом не может быть и речи, Северус, — вмешался Дамблдор, — Гарри поедет и закончит Хогвартс, как и его друзья.

— Ну, как знаете, директор, — вскинул брови Снэйп, — я вас предупредил. Что до меня…боюсь, что с первым сентября…

— О чем ты, Северус? – забеспокоился старик.

— Я не смогу вам помогать, Дамблдор, — потусторонним голосом произнес Снэйп, — увы, но…малейшая оплошность, и мне конец.

— Боитесь за свою жизнь? – не выдержали близнецы.

— Молчать! – рявкнул Снэйп, вскакивая со стула. – Я не желаю медленно умирать под пытками Волдеморта, когда из-за чужих гормонов меня вычислят! В прошлом учебном году из-за ваших амурных дел, господа желторотики, вы не только едва не погубили меня и мою многолетнюю работу, но еще и чуть Поттера не угробили! Вы целый год думали о том, с кем бы переспать, а не о том, что идет война!

— Северус, перестань, — сказал Дамблдор.

— Я никогда в жизни не совершал столько ошибок, как в прошлом году, — взбесился Снэйп. – И если кто-то из вас считает меня трусом, который отступает в решающий момент, то могу вкратце рассказать о том, что такое проклятия пытки Лорда Волдеморта в его исполнении! Есть желающие? И я молчу про книгу черной магии, через которую…

— Хватит, Северус, — оборвал его Дамблдор. – Я не обвиняю тебя в измене или трусости, а перед другими ты не должен держать ответ. Если ты считаешь, что для тебя слишком опасно помогать нам…

— Я сделаю все, что смогу, Дамблдор, — перехватил Снэйп, — но не требуйте от меня большего – это просто самоубийство!

— Тебе есть, чем еще порадовать меня, Северус? – спросил Дамблдор.

— Вам мало? – удивился Снэйп. – Ладно, тогда я продолжу, если мне дадут воды.

Гермиона, которая была ближе всех к кухонным шкафам, вскочила с места и быстро налила в стакан воды.

— Завтра "Ежедневный Пророк" огласит указы нового правительства, — обрадовал Снэйп, отпивая воды, — несомненно, что Лорд будет давить на издательство под угрозой расправы.

— Еще что? – спросил Дамблдор.

— Мне повезло услышать о некоторых планах новоиспеченной власти, — ответил Снэйп, — Лорд закроет школу Авроров и первым делом убьет тех, кто не будет на него работать. Дементоры полностью ему подчиняются, он возвращает их в Азкабан, куда будет сажать неугодных.

— Долг платежом красен, — вставил Дамблдор. – Он пойдет по стопам Барти Крауча — старшего.

— Да, — кивнул Снэйп, — только с оттенком Лорда Волдеморта.

— Я же говорил, — выдал Гарри, — что прошлый год был только началом конца.

— Вот, только, остается один вопрос…, — произнесла Гермиона, — чьим он будет….