Запах осени (джен)

Расстановка фигур на доске была не ахти, плохая, в общем, позиция. Дед методично загонял войско Михая в... э-э-э... патовую, короче, ситуацию.

— Мишаня, ходи, чего застыл?

Михай глянул на деда, потом на доску и коротким жестом послал коня вперёд. Белый конь всхрапнул и одним прыжком перескочил через белые же пешки, освобождая выход туре и атакуя черного коня, охраняемого лишь одной, чёрной же, пешкой.

— Дед, расскажи страшную тайну.

— И какую из страшных тайн тебе рассказать-то? — дед повел бровью, и чёрная тура, с криком «Их-ха!» пробежав всю линию «А», врезалась в белую туру. И как та ни прикрывалась, но кубарем вылетела с доски и рухнула без сознания. — Хех.

— Да так, министр наш отчего-то в истерике. Вызвал, орал о каких-то силах тьмы, требовал имать и карать немедля. Отчитал, как щенка. Я его таким и не видел никогда. Это, часом, не с той аглицкой дамой связано?

— Ну, ты. Не аглицкая дама, а министерская аглицкая дама. Разницу понимать надо. Аделаида Элла Булстроуд есть замша ихнего твоего коллеги.

— Да, а чего тогда всё тишком? Бросили список неких, кого поймать надо, а зачем, почему — вроде как сам домысливай. Я этих гавриков, конечно, копнул и всё понимаю, но чего тень-то наводить? Эти их "пожиратели" уж который год по миру бегают, вот и к нам некоторых занесло. Ну, выловим, ну, передадим. Чего истерить-то?

— Ты, Мишаня, вспомни, как наш министр вел себя о прошлом годе. Как он перед француженкой извивался, когда в Китеже «Кубок огня» проводили, стыд ведь. А тут аглицкая! — дед поднял вверх указательный палец.

Прервав их разговор, на перила верхней веранды села сорока и смешно боком запрыгала к деду с внуком. Дед, высокий плечистый старик с длинными, по-стариковски сухими руками, полностью седой, с бородой, заплетённой в косу, заправленную под широкий тканый пояс, спросил:

— Чего тебе, неугомонная? — сорока застрекотала, перепрыгнув на шахматный столик, искоса поглядывая на чёрного короля с блестящей короной на голове.

— Но-но, ты, белобокая, смотри у меня. Миша, дай ей бутерброд, что ли.

Михай, подойдя к плетёному столику, на котором стояло большое серебряное блюдо с бутербродами и чайник с взваром, взяв большой бутерброд с бужениной, протянул его белобокой вымогательнице. И подойдя к перилам, с улыбкой наблюдал, как та, изо всех сил молотя крыльями, несла не лёгкий, в общем-то, кусок вкусняшки. Сама веранда, кстати, была весьма примечательна. Она висела на восьми соснах примерно в десяти саженях. И, собственно, была выращена из ветвей самих сосен. Дед вырастил эту веранду как раз для приёма гостей в неформальной обстановке. Заставлена веранда была плетёной мебелью, и лишь шахматная тумба красного дерева выглядела фундаментально, ибо баталии на ней разворачивались весьма грозные.

Еремей Старый наблюдал за внуком. Рослый и мощный, и при этом не отяжелевший, сорокасемилетний внучок радовал деда. Как и правнук с правнучкой. «Жаль, Митька не видит». Сын Еремея погиб под завалами Спитака. Да, каким бы сильным ни был маг, но когда на тебя внезапно рушится многоэтажный дом, то… Старик грустно вздохнул. Зато спасённая Дмитрием черноглазая Ануш стала ещё одной внучкой.

Чтобы отвлечься от грустного, дед проговорил:

— Мы же её малым составом Совета принимали, официальное лицо.

— И что? Что донесла?

— А... начала нести всякое о наших якобы прегрешениях перед мировым и особенно британским магосообществом. Будто мы этих тёмных прячем от их правосудия.

— Ого, а министр чего?

— Молчал, как говорится, потупив взор. А я не смолчал.

— И?

— А чего — и? Напомнил, как в семьдесят втором мы с братом подали заявку в министерство магии Великобритании с просьбой разрешить въезд на остров. Мол, мы Салазаровы, готовы помочь британскому магическому сообществу приструнить непутёвого родственничка. А в ответ отписка, мол, мы Наивеличайшая британия Британия и сами могём, а допускать в страну агентов коммунизма никак нельзя. Идиоты. И к чему это снобство привело? Сотни погибших, а то и тысячи, за две-то бузы.

— И чего она?

— А-а. Да как узнала, что я САЛАЗАРОВ, так и глаза на лоб полезли. У них же Салазар — самый-пресамый главный злодей всех времён и народов. Так что разговор не очень-то задался.