Мозаики Просперо (джен)

— Мы уходим, — спокойно произнес Магнус.

С этими словами Магнус встал и направился к выходу из своей ложи. Он быстрым шагам шел в доки по выдолбленным коридорам в скале. Коридоры Никеи завораживали. Идеально ровные и гладкие стены отдавали блеском в легком освещении.

«Неплохо так Механикум поработали», — подумал Магнус.

Миновав коридор, он вышел в полукруглое помещение, из которого был только один выход, но в нем сходилось еще семнадцать других коридоров.

«Отец не перестает удивлять», — про себя, улыбнувшись, решил примарх. «Нас осталось восемнадцать», — именно эти мысли возникли в голове Алого короля. «Что же нас ждет дальше?» — повторил Магнус.

Его внимание привлекли фрески этого помещения, где запечатлены победы легионов и их битвы с врагами Империума.

«Мы шагали по галактике, неся свет императора, жертвуя собой и людьми, которым открывали истину», — думал Магнус.

На самом деле все стены и потолок представляли собой мозаичное панно, выполненное из маленьких камушков.

— Раньше никого не заботило, как мы достигаем успеха, — послышался голос из-за спины Магнуса.

Обернувшись, он увидел Лоргара, примарха легиона Несущих Слово. Его церемониальная броня отливала антрацитом, а гладкое лицо отражало покаяние. Лоргар любил отца больше всех, даже можно было сказать, что он где-то боготворил отца, за что не раз получал упреки от других братьев и неодобрение самого отца. Магнус понял, что имел в виду Лоргар, поэтому не замедлил с ответом.

— Такова его воля, — ровным тоном сказал он. — За моих сынов я спокоен.

— Не думаю, что это тебя остановит, — язвительно сказал Лоргар, после чего посмотрел Магнусу в глаза.

— Я не собака, Лоргар, и мне не нужен поводырь! — огрызнулся Магнус.

— Я всего лишь хотел сказать, что иногда вопросы можно задавать отцу, а не искать ответы самому. Не все знания несут просвещение.

Магнус хотел было резко ответить Лоргару, но в глубине души он понимал, почему тот так говорит. Его любовь и обожествление отца не знали границ, хотя всех примархов учили, что богов не существует.

«Долго ли отец будет это терпеть?» — пронеслась мысль в голове Магнуса.

В период прогулок Магнуса по эмпиреям ему нашептывали голоса из темноты о Лоргаре, об императоре, о горе и других братьях примархах, но Магнус не хотел верить этим нашептываниям, потому что знал и понимал сущность этих нашептываний. Его самого манили силой и властью в обмен на покорность, но Магнус никому не хотел служить, кроме отца и человечества. Сущности открывали некоторые тайны мироздания, но всегда оставляли зерно истины в тайне, тем самым стараясь склонить Магнуса на их сторону.

— Смотри, чтобы твои методы тебя не погубили, брат, — сказал Магнус.

— А ты приумерь свое любопытство, — с укором сказал Лоргар, продолжая смотреть в лицо Магнусу.

Магнус задержал взгляд на Лоргаре. «Неужели?!.» — он отбросил мысль так же быстро, как она родилась, после чего развернулся и пошел к выходу из помещения, оставив Лоргара одного. Мысли имели силу и могли менять реальность. Эта истина была открыта для Магнуса, и поэтому он не хотел сеять семена этих грязных мыслей. Все это время его сопровождал Кадул Ма, верный сын и ученый. Облаченный в синий доспех, украшенный геральдикой легиона, последний задавался вопросом, почему именно он сопровождает Магнуса, но не мог найти ответа, да и зачем его искать, когда ему выпала такая честь. За это непродолжительное время он увидел многое и все время задавался одним и тем же вопросом:

— Что будет дальше?

— Все будет так же, — парировал Магнус, не глядя на легионера.

По периметру потолка висели знамена легионов, которые освещались прожекторами. Они слегка покачивались, переливаясь на свету. Глядя на них, Магнус ощущал тревогу, его терзало ощущение, что что-то не так. В этот момент он почувствовал легкую тянущую боль в голове. Примерно то же самое он чувствовал, когда выступал перед всеми. В том случае причиной явилось присутствие отца, мощнейшего псайкера Империума. Так что чувство это было знакомым, но кто мог посеять его? Учитывая количество коридоров, отец не должен был выйти вместе с сыновьями, и как следствие, его воздействие учитывать не стоит.

«Кто обладает еще такой силой? Стало быть, здесь рядом Сестры Безмолвия», — данная мысль проскользнула в голове Алого короля.

«Но зачем?! Неужели отец не доверяет сыновьям или боится, что придется силой успокаивать непокорных?! Опять сомнения, почему все именно так? Разве я когда-то его подвёл?!» — не унимался Магнус.

Тревога не покидала его. Она давила.

Он остановился и окинул взглядом помещение. В него уже вошли практически все его братья и их легионеры. После разговора с Лоргаром ему больше ни с кем не хотелось разговаривать. Ноющая боль не покидала его. С того самого момента, как Магнус ступил на Никею, она отталкивала его, и даже сейчас, когда на его труды пала тень запрета, его вновь гонят. Примарх тряхнул головой, пытаясь очистить мысли.

«Почему мы так слепы?» — подумал Магнус.

Он шел по помещению к центральному коридору и гулял взглядом. В этот момент он наткнулся на Мортариона, который уверенным шагом шёл к нему. Неприязнь, которую он видел в глазах Мортариона, нисколько не заботила Магнуса. Его бледное и холодное лицо, скрытое за маской с фильтрами, с его запавшими глазами и желтой кожей были символом смерти, которую он олицетворял. Таким же символом был и его легион. Несмотря на это, в действиях Мортариона чувствовалось какая-то нереализованность, стремление всем что-то доказать. Чувство, что он не на своем месте. Магнус хорошо это понимал. Мортарион практически никогда не говорил с Магнусом и даже не искал повода для этого. Рядом с Мортарионом в терминаторской броне шагал Тифон. Он, в отличие от Мортариона, не был таким слепым. В нем что-то было. Их судьбы сильно сплелись, и, несмотря на пришествие императора, их узы становились только крепче.

— Отец, не стоит обращать на него внимание, — произнес с тревогой Кадул Ма.

— Он тоже хочет кинуть в меня камень. Пускай. Может быть, так он найдет своё место, — ответил Магнус.

Мортарион остановился около Магнуса, и под его маской было видно, что он улыбается и пришел просто посыпать соль на рану.

— Чем обязан, брат? — сказал Магнус.

— Как ты теперь будешь воевать? — язвительно спросил Мортарион.

Ехидная улыбка Мортариона не сходила с лица. Он наслаждался этим моментом. Моментом, когда он может как-то реализовать себя.

— Ты хочешь оскорбить меня и мой легион? — спокойно ответил Магнус.

— Мне просто интересно, — ехидно сказал примарх Гвардии Смерти.

— Болтером и мечом, — ответил Магнус.

— Некоторые из братьев настаивали на том, чтобы к тебе приставили кустодиев. Не все уверены в тебе, однако отец отверг это. Не забудь сказать ему спасибо.

— Это их мнение. Мне оно безразлично, — отмахнулся Магнус.

— Вот оно твое отношение к братьям. К их мнению, — злорадствовал Мортарион. — Тебе еще повезло с результатом данного мероприятия.

— Я им не доволен… брат, — с отвращением сказал Магнус.

— Если ты ослушаешься отца, я лично приведу тебя к ответу, — глядя в глаза сказал Мортарион.

Легкий ветерок влетел в помещение, отчего качнулись знамена под потолком. В этот момент вокруг рук Магнуса начал потрескивать воздух. Кадул Ма зафиксировал резкое понижение температуры на визоре шлема. Доспех автоматически перенаправил энергию для поддержания стабильного состояния легионера.

«Именно этого он и хочет. Он хочет всем показать, что Магнус опасен», — подумал Кадул Ма.

Он хотел было уже обратиться к своему отцу и предупредить его об этом, но Магнус оказался быстрей.

«Не получится!» — в голове Кадула Ма появился голос Магнуса. Этот голос отразился эхом, уходящим вдаль, как звук выстрела артиллерии, находящейся где-то далеко. Он повернул голову в сторону Магнуса, но тот стоял спокойно. Однако в нем чувствовалось напряжение, отчего локоны его гривы слегка подрагивали в такт треску воздуха.

В этот момент Тифон отступил назад с озадаченным видом, а Мортарион лишь опустил руку на «Лампион», покоящийся на поясе примарха.

Внезапно Магнус начал громко смеяться. Его смех эхом гулял по помещению, что привлекло внимание всех присутствующих. Его серьезное лицо растаяло так же молниеносно, как и появилось. Оно отражало теплоту и заботу, радость и ребячество, отчего на лице Мортариона появилось удивление. Затем он просто наклонился к Мортариону и сказал:

— Побереги своих сыновей для более значимых событий, — медленно произнес Магнус.

После этих слов он направился к выходу из помещения, оставив Мортариона с Тифоном. Примарх Гвардии Смерти не был удовлетворён его ответом, поэтому лишь кинул ему вслед:

— Помни! Магнус!

Магнус шел молча, погруженный в себя. Он был спокоен, однако взгляд его был задумчивым. Его мысли оставались секретом для Кадула Ма. Он был шокирован произошедшем. Быть свидетелем ссоры двух полубогов, да к тому же свидетелем разговора с примархом легиона Несущих Слово.

В конце пути им предстало большое помещение, где их ожидал транспортник. В этот момент Кадул Ма зафиксировал восстановление температуры окружающего воздуха, после чего сразу же с удивлением посмотрел на Магнуса.

Его отеческое лицо тоже смотрело на него. Магнус не видел за шлемом удивления на лица Кадула Ма, но знал, о чем он сейчас думает, поэтому просто с горечью сказал:

— Отец мне больше не доверяет.