Вечные узы (гет)

Поначалу Элизабет не обратила внимания на легкое недомогание, списав его на усталость и постоянный недосып. И не обращала бы и дальше, если бы однажды у нее не закружилась голова при Джоне, когда она вставала из-за стола, чтобы пойти с ним пообедать. Она пошатнулась, и Джон тут же подхватил ее, восстанавливая равновесие. После чего уставился встревоженным взглядом.

— Элизабет? Что с тобой?

Она отмахнулась:

— Ерунда. Просто голова закружилась — слишком резко встала.

— Или слишком много работаешь.

Она пожала плечами и выпуталась из его объятий, направившись к двери. Но Джон поймал ее за руку, останавливая.

— Элизабет, сходи к доктору Келлер. Вдруг что-то серьезное.

Она слегка раздраженно вздохнула:

— Джон…

Он умоляюще посмотрел на нее взглядом несчастного щенка, который всегда действовал безотказно.

— Пожалуйста? Ради моего спокойствия.

Элизабет снова вздохнула — на этот раз обреченно. Он теперь не отстанет, пока не добьется своего, так что лучше сразу согласиться.

— Хорошо. После обеда схожу. Доволен?

Джон кивнул, победоносно ухмыльнувшись. Элизабет закатила глаза — надо бы ей уже выработать умение сопротивляться его взгляду несчастного щенка.

 

Обещание она выполнила — сразу после обеда пошла в медпункт. Джон хотел проводить ее туда, чтобы точно убедиться, что Элизабет не передумает, но она сумела настоять, что вполне в состоянии дойти до медпункта одна.

Дженифер обследовала ее, после чего Элизабет еще какое-то время ждала результатов, пытаясь подавить нетерпение и легкое раздражение. Она наверняка зря теряла время — Джон просто склонен слишком опекать ее. После того, как Родни перепрограммировал наниты и они восстановили ее организм, Элизабет чувствовала себя здоровой как никогда — даже колено перестало ее беспокоить. Похоже, они исцелили в ее организме всё, что только можно. И недавно возникшим легким недомоганием она наверняка обязана исключительно переутомлению. Не стоило из-за этого беспокоить доктора Келлер и отрывать ее от пациентов, которые действительно нуждались в помощи.

Однако когда Дженифер подошла к сидевшей на одной из свободных кроватей Элизабет, у нее было такое странное выражение лица, что Элизабет невольно встревожилась.

— Что?

Дженифер помотала головой и неуверенно улыбнулась:

— Наверное, я должна вас поздравить, доктор Вейр.

Элизабет вопросительно приподняла бровь.

— Вы беременны.

Элизабет моргнула, гадая, не послышалось ли ей.

— Беременна? — и, дождавшись ответного кивка, помотала головой. — Но этого не может быть. У меня стоит спираль.

Дженифер смущенно прочистила горло.

— Хм, вообще-то нет, — и, когда Элизабет взглядом попросила ее пояснить, добавила: — Нет спирали.

Элизабет снова поморгала:

— Как это может быть?

Дженифер немного помолчала, а потом неуверенно сказала:

— Я предполагаю, когда доктор МакКей перепрограммировал наниты, чтобы они восстановили ваши клетки, они просто уничтожили все инородные элементы в вашем теле. Знаю, звучит, немного бредово, но другого объяснения у меня нет.

Элизабет уставилась в противоположную стену, пытаясь осознать. На языке крутился вопрос: «И что мне теперь делать?» — но она сдержалась: уж точно не Дженифер это решать.

Элизабет была растеряна. Во-первых, она не планировала детей — точно не в ближайшее время, не с ее жизнью. Во-вторых, это грозило серьезными неприятностями и для нее, и для Джона. Но одна только мысль об аборте вызывала яростное отторжение. Она не хотела убивать своего ребенка, даже если он появился в ее жизни крайне не вовремя.

— Если… если вы хотите… — Дженифер не договорила, похоже, не уверенная, как лучше сформулировать, но Элизабет поняла и покачала головой:

— Нет. Я не стану делать аборт, — она встала и улыбнулась. — Спасибо, Дженифер.

Та почти робко улыбнулась в ответ, кивнув.

Выйдя из медпункта, Элизабет вздохнула и потерла лоб. Она решила не беспокоиться обо всем сразу и разбираться с проблемами поочередно. И для начала следовало поговорить с Джоном. Элизабет уже собиралась сосредоточиться, чтобы понять, где он, как он сам появился из-за поворота с крайне встревоженным выражением лица. Ее немедленно окатило волной его беспокойства. Явно следил за ее настроением, пока она была в медпункте. Почему-то от этого смятение в душе улеглось, сменившись чувством защищенности.

— Что случилось? — без предисловий спросил Джон. — Ты больна? Что-то серьезное?

Элизабет со слабой улыбкой покачала головой:

— Не здесь.

Он недоуменно нахмурился, сбитый с толку сменой ее настроения, но кивнул, жестом предлагая ей вести.

Элизабет решила, что лучше всего поговорить в ее комнате, которая стала их общей.

Пока Элизабет сбивчиво объясняла сложившуюся ситуацию, нервно расхаживая туда-сюда, Джон неподвижно замер у стены рядом с дверью.

Замолчав, Элизабет остановилась и неуверенно посмотрела на него. И впервые за долгое время не смогла понять, что он чувствует.

— Ребенок? — недоверчиво спросил Джон.

Элизабет кивнула, прикусив губу. Несколько мгновений он внимательно смотрел на нее, а потом с явным беспокойством спросил:

— Ты ведь не собираешься… — не договорив, он неопределенным жестом взмахнул рукой.

Но Элизабет поняла, что он хотел сказать, и со слабой улыбкой покачала головой:

— Нет. Ни за что.

Джон радостно улыбнулся:

— Хорошо!

Элизабет невольно рассмеялась. Теперь она четко чувствовала, что он счастлив. Он был рад этому ребенку, вопреки всему, и это наполняло ее сердце сияющим теплом. И всё же она не могла не спросить:

— Ты понимаешь, какие у нас могут быть проблемы?

Джон небрежно отмахнулся:

— Будем решать их по мере поступления.

Элизабет позабавленно покачала головой, но больше ничего не успела сказать, поскольку Джон резко притянул ее к себе и пылко поцеловал.

— Не беспокойся об этом, Лиз, — прошептал он. — Всё с нами будет хорошо.

Она далеко не была в этом так уверена, но сейчас, в его надежных объятиях, зная, что он поддержит ее, чтобы ни случилось, верила, что они справятся с любыми трудностями.

* * *

— Входящая червоточина! — голос Чака заставил оторваться от компьютера, и Элизабет поспешила в зал управления.

Для возвращения Джона было слишком рано, других команд сейчас в иномирных операциях не было. Скорее всего это был Ричард Вулси, о прибытии которого недавно предупреждал генерал Лэндри во время плановой связи с Землей. Элизабет подошла к Чаку и вопросительно посмотрела на него, когда Врата открылись.

— Код Ричарда Вулси, — объявил он, как она и ожидала.

— Опустите щит, — велела Элизабет.

Его визит не вызывал особого энтузиазма — проверки Международного Наблюдательного Совета никогда не сулили ничего хорошего, — но изменить тут она в любом случае ничего не могла.

Несколько мгновений спустя Вулси прошел через Врата, и Элизабет спустилась в зал встретить его.

— Доктор Вейр, — деловито произнес Вулси после обмена любезностями, — МНС прислал меня для проверки вашей работы.

— По какому поводу? — со всей доступной ей невозмутимостью поинтересовалась Элизабет, приподняв бровь.

Вулси пожал плечами:

— Они обеспокоены вашим пребыванием в плену у репликаторов и… еще одним вопросом.

Элизабет приподняла бровь выше, взглядом спрашивая: каким именно?

— В связи с этим вас и подполковника Шеппарда вызывают на Землю, — невозмутимо продолжил Вулси. — Кстати, где он?

Элизабет приложила все силы, чтобы остаться спокойной и не показать, насколько встревожило ее это известие. Подобный вызов, вкупе с инспекцией, мог означать только большие неприятности. Очень большие.

— Подполковник Шеппард на миссии на PST-457. Должен выйти на связь… — Элизабет бросила быстрый взгляд на часы, — через три часа.

Вулси деловито кивнул:

— Хорошо. Тогда подождем его возвращения, а я пока начну работать. Можете не провожать.

И решительно зашагал прочь. Элизабет посмотрела ему вслед, гадая, чего ей ждать от визита на Землю.

 

По крайней мере, Джон на этот раз вернулся с миссии вовремя и без приключений, и ей не пришлось нервничать еще и по этому поводу. Элизабет, как всегда, спустилась в зал Врат встретить его. Вулси с тех пор не появлялся, занимаясь своим расследованием.

Довольное выражение лица Джона, когда он прошел через Врата, быстро сменилось озадаченным.

— Что тут успело случиться, пока нас не было? — спросил он.

Его команда посмотрела на него с некоторым недоумением — они явно не заметили в Атлантиде никаких изменений.

Элизабет вздохнула:

— Прибыл Ричард Вулси и сообщил, что помимо его проверки нас с тобой вызывают на Землю.

Джон нахмурился, в его глазах Элизабет ясно прочитала: «Что опять Земле не нравится?» Она пожала плечами: «Вот и узнаем». Джон усмехнулся и кивнул: «Действительно».

— Опять?! — возмущенно воскликнул Родни. — Надеюсь, это не из-за того, что ты была у репликаторов? Если они попытаются тебя снять, передай, что тогда они лишатся всех ведущих специалистов. Потому что мы уйдем с тобой!

Элизабет невольно улыбнулась, тронутая его поддержкой:

— Спасибо, Родни. Но, надеюсь, до этого не дойдет.

— Тебя правда могут снять? — встревоженно спросила Тейла.

Элизабет пожала плечами, стараясь казаться равнодушной, хотя сильно подозревала, что это никого не обмануло:

— Вполне.

— Им же лучше, чтобы этого не случилось, — пробормотал Родни.

Элизабет покачала головой и послала их в медпункт на обследование после миссии. А после совещания они с Джоном начали собираться. Элизабет внутренне готовилась к сражению. Ей не впервой, конечно, но постоянные придирки земного командования уже начали утомлять.

 

На Земле их встретил генерал Лэндри.

— Доктор Вейр, подполковник Шеппард, — приветствовал он их. — Добро пожаловать на Землю. Я сообщу о вашем прибытии, а пока можете отдохнуть после дороги.

Он махнул одному из солдат, чтобы гостей проводили в предназначенные для них комнаты.

— Не то чтобы дорога была такой уж утомительной, — усмехнулся Джон. — Если не считать суточного карантина на промежуточной станции.

Он бросил быстрый, почти незаметный для постороннего взгляд на Элизабет, который напоминал ей, что карантин прошел далеко не так скучно, как мог бы. И ей пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы сохранить невозмутимость, одновременно послав ему столь же быстрый угрожающий взгляд. Нагло проигнорировав его, довольный собой Джон направился к выходу из зала Врат. Элизабет оставалось только последовать за ним, злорадно понадеявшись, что он чувствует ее желание настучать ему по голове.

* * *

Разбирательства с Международным Наблюдательным Советом начались с вопроса о репликаторах. Точнее о пребывании Элизабет в плену и нанитах в ее теле.

— Мы не можем быть уверены, что наниты не активируются снова… — говорила посол Шаои.

— Можем, — подчеркнуто вежливым тоном возразила Элизабет. — Вы читали отчет доктора МакКея и доктора Келлер? И заверяю вас: если бы я не была уверена в том, что мои наниты обезврежены, я бы не вернулась на Атлантиду. Я бы никогда не стала подвергать ее такой опасности.

— Да, но…

— Да ради Бога! — воскликнул Джон.

Он явно собирался выдать прочувствованную (и неуместную в данных обстоятельствах) речь, но Элизабет выразительно посмотрела на него, и он замолчал, однако недовольно нахмурившись.

— Если вы не доверяете доктору МакКею, — многозначительным тоном произнесла Элизабет, — я готова пройти любое обследование, какое вы сочтете нужным.

Это было опасное предложение — обследование могло обнаружить ее интересное положение, — но иначе упрямых чиновников не убедить. К счастью, после короткого, но бурного обсуждения, они все-таки сошлись на том, что заключению Родни можно верить и дополнительное обследование не требуется.

— Что ж, — подвела итог посол, — тогда переходим к главному вопросу.

Элизабет встревоженно переглянулась с Джоном. К главному вопросу? То есть предыдущее обсуждение было не таким важным? Это заставляло нервничать. Подавив беспокойство, Элизабет вопросительно посмотрела на членов совета.

— Речь идет о ваших отношениях, недопустимых между руководителем экспедиции и командующим военными силами, — заявил Кулидж, поочередно со значением посмотрев на оппонентов.

Элизабет невольно вздрогнула, почувствовав, как рядом напрягся Джон. Значит, все-таки узнали. Рано или поздно это должно было случиться, но она наивно надеялась, что все-таки не сейчас. Что ж, значит, придется сражаться. Элизабет состроила свое лучшее непроницаемое лицо и приподняла бровь:

— Извините? Что именно в наших отношениях является недопустимым?

— Военный устав запрещает офицеру вступать в отношения со своим главнокомандующим, — заявил Кулидж.

Джон уже собирался возразить — Элизабет видела это по выражению его лица и чувствовала его возмущение, но его опередил генерал О’Нилл, который до сих пор молча наблюдал за дебатами.

— Кхм, — кашлянул он. — Вообще-то, доктор Вейр — гражданское лицо, так что технически подполковник Шеппард не нарушал устав.

Элизабет и Джон синхронно послали ему удивленно-благодарный взгляд. Генерал и бровью не повел, будто ничего особенного не произошло.

Это несколько обескуражило членов совета, но ненадолго.

— Пусть так, — сурово произнесла посол. — Но вы же должны понимать, что подобные отношения непременно влияют на работу: в принятии решений вы оба будете руководствоваться эмоциями, а не разумом. А это недопустимо.

Элизабет откинулась на спинку стула, сцепив руки перед собой в замок, и, сузив глаза, отчеканила:

— Я не вполне понимаю, на основании чего вы позволили себе сделать такие выводы.

— Да хотя бы на основании последних событий, когда подполковник Шеппард отправился на безнадежную операцию, чтобы вернуть вас от репликаторов, бросив Атлантиду на произвол судьбы, — с апломбом заявил Кулидж.

Джон пронзил его неприязненным взглядом:

— Результат этой операции говорит, что она была вовсе не безнадежной. И я сделал бы то же самое ради любого члена экспедиции. Мы не бросаем своих.

— Правда? — язвительно произнес Кулидж. — А что насчет лейтенанта Форда?

Джон отчетливо скрипнул зубами. Элизабет чувствовала, как в нем поднимается ярость, и поспешила вмешаться. Со всем доступным ей хладнокровием она объяснила, что они сделали для Форда всё, что было в их силах. Завязалась дискуссия на эту тему, которая плавно перешла на обсуждение чуть ли не каждого их решения и действия за последний год.

В виске застучала пульсирующая боль, и Элизабет почти всерьез начала думать, не передать ли им угрозу Родни. Но с некоторым сожалением решила, что не стоит. Во всяком случае, точно не сейчас.

— Хорошо, — подвела итог посол Шаои, — мы примем окончательное решение, когда вернется мистер Вулси с результатами проверки.

Элизабет отрывисто кивнула и встала.

— Ждем с нетерпением, — с сарказмом пробормотал Джон, в свою очередь вставая.

Элизабет едва заметно усмехнулась на его реплику. Перед нападением азуранцев она в сердцах сказала к Тейле, что сама подаст в отставку. На самом деле, она слишком любила Атлантиду для этого, но в подобные моменты возникало такое желание.

 

Учитывая, что возвращение Вулси ожидалось только через несколько дней, у Элизабет и Джона образовалось свободное время. И она пригласила его к своей матери.

— Знаешь, я тут подумал, — начал Джон, когда они сидели в самолете, — не слетать ли нам в Лас Вегас?

— Зачем? — не поняла Элизабет.

— Затем, что там можно расписаться сразу на месте без волокиты с документами, на которую у нас нет времени, — само собой разумеющимся тоном ответил он.

— Джон Шеппард, ты делаешь мне предложение? — спросила Элизабет, послав ему игривую улыбку и приподняв бровь.

Он ухмыльнулся в ответ:

— Ну, должен же я сделать всё, как положено — лучше поздно, чем никогда.

Элизабет хмыкнула:

— Я бы не сказала, что это — как положено.

— Ты хочешь, чтобы я встал на колени? — произнес Джон таким тоном, что она точно знала: если она скажет, что хочет, он встанет: прямо в самолете, не обращая внимания на окружающих людей.

Она помотала головой:

— Не обязательно. Но кольцо не помешало бы.

— А, — он многозначительно поднял палец, после чего достал из кармана маленькую коробочку. — Кольцо у меня есть.

Элизабет удивленно моргнула, беря коробочку у него из рук и открывая ее — внутри лежало тонкое золотое кольцо.

— Когда ты успел?

Джон усмехнулся с крайне самодовольным видом:

— Пусть это останется моим секретом.

Он вынул кольцо из коробки, и Элизабет протянула ладонь, чтобы он надел кольцо ей на палец. Секунду полюбовавшись новым украшением, она подняла взгляд на Джона и с улыбкой коротко поцеловала его:

— Я согласна.

 

В Джорджтауне стояла летняя жара, воздух даже рябил от зноя. К счастью, в такси работал кондиционер. Зато стоило выйти из машины перед домом, в котором прошло детство Элизабет, сразу обдало волной жара.

Похоже, мама увидела их из окна, поскольку дверь открылась раньше, чем они успели до нее дойти.

— Элизабет! — мама сбежала по ступенькам крыльца навстречу, чтобы крепко обнять ее. — Я так по тебе соскучилась, милая!

— Я тоже, мам, — Элизабет поморгала в попытке сдержать слезы и обняла ее в ответ.

Джон топтался сзади, и она чувствовала исходившие от него смущение и нервозность. Отступив от мамы, Элизабет с улыбкой повернулась к нему, чтобы представить:

— Мама, познакомься с подполковником Джоном Шеппардом.

Мама одарила его внимательным взглядом и расплылась в довольной улыбке:

— Наконец-то я имею честь познакомиться со знаменитым Джоном.

Тот озадаченно моргнул, посмотрел на Элизабет и снова перевел взгляд на ее мать.

— Знаменитым?

— Вы даже не представляете, сколько я слышала про вас от Элизабет, — заявила та, увлекая их в дом.

— Мама! — прошипела Элизабет, чувствуя, что начинает краснеть.

Зато Джон очень заинтересовался:

— Правда? — быстрый лукавый взгляд на Элизабет; она только закатила глаза. — И что же именно она рассказывала, миссис Вейр?

— О, зовите меня Кэтрин, — немедленно предложила мама и, бросив на Элизабет насмешливый взгляд, сжалилась над ней: — Много всего интересного. Возможно, я расскажу вам как-нибудь в другой раз.

Джон состроил разочарованную физиономию, и Элизабет фыркнула.

Она не стала говорить маме, что они успели пожениться, иначе пришлось бы выслушать возмущенную речь о том, как она могла выйти замуж, даже не сообщив матери и не пригласив ее на свадьбу. И о своей беременности тоже пока упоминать не стала. Зато рассказала о предполагаемой свадьбе в Лас Вегасе. Мама поначалу пришла в ужас — как это никакого праздника, никакой пышной церемонии?! — но согласилась с тем, что их вынуждают обстоятельства.

— У нас в распоряжении всего пара дней. А когда нам удастся выбраться в следующий раз — неизвестно, — объяснила Элизабет, взглядом прося понять.

Конечно, мама не была довольна, но смирилась.

— Но я поеду с вами, — решительно заявила она. — Ты не будешь выходить замуж, как сирота.

Элизабет улыбнулась:

— Конечно, мама.

Элизабет видела, что Джон сразу ей понравился (впрочем, была ли на свете хоть одна женщина, которой он не нравился?), они быстро нашли общий язык и вскоре уже запросто болтали. Сама Элизабет больше молчала, просто наслаждаясь обществом двух самых дорогих для нее людей и атмосферой родного дома.

* * *

В Колорадо-Спрингс их вызвали на третий день. Если кто в Командовании Звездных Врат и обратил внимание на обручальные кольца, комментариев на этот счет не последовало.

На этот раз на заседании присутствовал вернувшийся с Атлантиды Вулси, который выглядел вполне дружелюбно. Переглянувшись, Элизабет с Джоном сели за стол, чтобы выслушать решение МНС.

— Приняв во внимание все обстоятельства, проведенное мистером Вулси расследование и мнение членов экспедиции, — торжественно начал Кулидж, — мы считаем, что можем оставить вас, доктор Вейр и подполковник Шеппард, на занимаемых вами должностях.

Элизабет не сдержала облегченной улыбки и обменялась с Джоном радостным взглядом.

— При условии, что вы будете сохранять профессионализм и не вмешивать личные отношения в работу.

 

Атлантида встретила их возвращение с радостным энтузиазмом. Их тут же окружили друзья с приветствиями и поздравлениями. Атлантида давно стала для Элизабет домом, но никогда это не чувствовалось так остро, как сейчас.