Печать Шинигами  (гет)

Изуна любил своего брата, любил свой клан и горд был носить веер утива на спине. Так же он с сожалением вынужден был признать, что Шинигами послали клану нового матриарха явно не за заслуги. Нет, Сакура могла быть очень доброй и милой. Могла. А ещё могла в порыве гнева ударом руки расколоть тяжёлый дубовый стол на собрании старейшин. Или ужасным голосом злого Шинигами процедить:

— Если ты сейчас же не выпьешь лекарство, Сас… Изуна-кун, то я засуну его в твой организм таким путём, что тебе потом даже Мадаре жаловаться будет стыдно.

Мадаре, кстати, жаловаться приходили постоянно. Сначала. Кто-то не хотел идти на осмотр, кто-то возмущался, что женщина должна знать свое место и не помыкать мужчинами, кто-то просто не хотел менять привычный уклад жизни. Учиха на это реагировал всегда одинаково — сначала внимательно слушал, а потом орал на пришедшего так, что тряслись стены ближайших домов. Желающие жаловаться как-то быстро иссякли.

Справедливости ради, хотя бы Мадару Сакура слушалась. При нём это розоволосое исчадие ада вело себя аки прекрасное создание, тут же теряя навык речи диктатора и краснея от одного его взгляда. Даже когда она сломала тот злополучный дубовый стол — Изуна не будет говорить, сколько из их воинов пытались потом повторить этот удар в надежде доломать стол, и потерпели неудачу, — требуя себе помещение, где она могла бы лечить людей, её мужу было достаточного одного «Сакура», чтобы та посмотрела на его ухмылку и тут же густо залилась краской, немедленно перестав кричать и сев обратно на свое место. Выглядело впечатляюще. Уважение к главе клана так и витало в воздухе в такие моменты. Изуна, правда, не хотел думать, как именно его брат воспитывал свою жену. Особенно с учётом того, как часто обновлялись звукопоглощающие печати на их спальне.

Помещение ей все-таки выдали. Рассудили, что и дело хорошее, и Мадара-сама всё время в поселении не будет. Оставаться без него с новым матриархом было страшновато. Пусть лучше в больнице сидит. Сакура тут же набрала себе несколько учениц-помощниц и действительно немного сбавила обороты. До следующего собрания. В этот раз, наученные горьким опытом, старейшины гораздо быстрее согласились с требованиями выделить средства на закупку необходимого инвентаря и лекарств.

Было, конечно, и много хорошего в том, что делала Сакура. Само по себе то, что она врач, уже делало её незаменимым членом клана. До этого Изуна медиков видел только в клане Сенджу, но ни один из них, включая Хашираму, и близко не дотягивал до её уровня. А ещё, невзирая на строгий характер, Сакуру просто обожали маленькие Учиха. Куда бы она не двинулась, стайка детей обязательно следовала за ней. Кагами так и вовсе, похоже, поселился у них дома. Изуна как-то поинтересовался на этот счёт у брата, на что тот, не отрываясь от свитка, ответил:

— Спроси об этом у Сакуры, — а затем ухмылка скользнула на его лицо. — У них там особая любовная история.

Выражение лица невестки намекало, что Изуна точно не хочет знать, что это значит.