Чёрная Эскадрилья/Black Squadron (джен)

Люку понадобилась всего пара дней, чтобы понять, как много времени отнимает работа.

Казалось, что со дня прибытия у него не было ни одной свободной минуты. Усиленная лётная подготовка, оперативные совещания и другие обязанности — каждый час был расписан. Он приуныл, осознав, что полёты — не основная часть работы. Каждый вылет тщательно планировался, а после разбирался — даже обычное патрулирование. Хорошо хоть они все были, так сказать, в одной лодке: если у него возникали затруднения, ему протягивали руку помощи. Разумеется, Люк всегда был готов ответить взаимностью и быстро учился. Он чувствовал, что товарищи по эскадрилье ценят его доброжелательность и оптимизм.

Однако, была и работа, которую он предпочёл бы никогда не осваивать: составление отчётов.

Люк вздохнул и провёл рукой по лицу, уставившись на бланк отчёта для службы безопасности, который ему надо было заполнить. Сначала он должен был проверить исправность истребителей, и эта часть ему понравилась, так как он был силён в механике. Если приглядеться, ионный двигатель не так уж отличался от испарителя, к тому же он с детства был одержим космическими кораблями и знал о них всё. Но количество бланков, которые нужно было заполнять в связи с этим, откровенно сбивало с толку. Он до сих пор не мог понять, что писать, как писать и кому это отправлять.

Люк потянулся в кресле, ощущая каждую мышцу. Он отмахнулся от мысли оставить отчёты на потом и пойти как следует потренироваться. В последние дни он пренебрегал физическими тренировками, адаптируясь к новой обстановке, но понимал, что вскоре ему придётся их возобновить, чтобы выполнять нормативы.

Он глянул вниз и с раздражением отметил, что на униформе уже второй раз за день расстегнулась верхняя кнопка, и правая часть двубортного кителя повисла. Он поспешно застегнул её, отметив про себя, что надо как можно быстрее поменять застёжку.

Нет, пора заканчивать с этими отчётами. Он в очередной раз собрал волю в кулак, углубился в документы и начал печатать. Почему в Имперском Флоте так ненавидели простой общегалактический язык?

Он насколько мог правильно заполнил половину документа, когда в коридоре раздались шаги. Поняв, что ссутулился, Люк выпрямился в кресле, но расслабился, увидев, что это Крыса, так как знал, что рыжему пилоту было совершенно всё равно, в какой позе он сидит.

— Эй, салага, я тебя ищу. Мы отправляемся в гиперпространство, хочешь посмотреть?

— Что? Отправляемся? — Люк знал, что стоянка на Анк-Китааре была нужна только для обслуживания и пополнения запасов. Теперь они снова отправляются в самые неспокойные уголки галактики. Но он не думал, что можно прекращать работу из-за отправления корабля.

— Ну что ещё? — с улыбкой спросил спросил Крыса и, увидев, что Люк колеблется, добавил: — Лейтенант Танбрис разрешил.

Люк закусил губу в нерешительности.

— Ну не знаю... я ещё не закончил.

— Да это продлится не дольше десяти-пятнадцати минут, потом доделаешь, — не отставал Крыса. Он положил костлявую руку ему на плечо. — Ну давай, ты же не хочешь пропустить свой первый гиперпрыжок?

Люк медлил. Ему действительно не хотелось пропустить такое. Он редко бывал в гиперпространстве, и каждый раз в пассажирском отсеке без окон. Ему было, мягко говоря, любопытно.

Но он не был уверен, что ему можно... сколько времени потребуется, чтобы закончить отчёт? Наверно, десять минут не сделают погоды...

— Ладно, — наконец сказал Люк с улыбкой, положил планшет на стол и встал с кресла. — Пойдём.

Он последовал за Крысой по однообразным коридорам через пустой посадочный отсек, который казался гораздо больше, когда основная часть кораблей стояла в ангарах, в командный пункт.

Там был всего один офицер, который вопросительно уставился на них, но, когда Крыса вкратце объяснил ситуацию, кивнул и снова занялся своими делами.

Они расположились у второго иллюминатора, Крыса отошёл, чтобы Люку было хорошо видно.

— Это традиция: все пилоты-новички смотрят, как корабль прыгает в гипер, — объяснил он. — Я до сих пор помню, как это было у меня. Я тогда был не намного старше тебя и служил на Крестоносце, который возвращался из своего первого вылета. Я не мог оторвать глаз — говорят, если смотреть слишком долго, можно сойти с ума.

Люк кивнул, хотя сомневался в последнем утверждении — в конце концов, космические путешественники известны своими суевериями. Снаружи было чёрное, как обычно, пространство, усыпанное лишь сверкающими точками звёзд. Вдруг будто что-то изменилось, и Крыса, стоявший рядом с Люком, улыбнулся и прошептал:

— Вот.

Люк ощутил, как внизу живота начало тянуть, как будто его обхватили и потащили назад, но открывшийся вид удивил ещё больше. Звёзды начали вытягиваться, превращаясь в тонкие светящиеся нити, которые вращались и приближались к ним с бешеной скоростью — бело-голубой калейдоскоп. Он завороженно смотрел, пытаясь увидеть каждую из них и понимая, что это невозможно.

Крыса похлопал его по плечу.

— Пора возвращаться.

Обратно они пошли тем же путём.

— Спасибо, — сказал Люк, искренне улыбаясь. — Вид был восхитительный.

В ответ Крыса криво улыбнулся.

— Знаю.

Они молча шли через посадочный отсек, и Люк, прислушавшись, заметил, что постоянный шум ангара изменился. Еле слышное жужжание стало более резким и пронзительным.

Они почти дошли до бронированной двери, когда Люк заметил то, от чего аж споткнулся: высокую, зловещую фигуру Дарта Вейдера, который разговаривал с офицером в противоположном конце ангара. Весь в чёрном, в широкой накидке до щиколоток, этот человек — если он был человеком, — казалось, слушал собеседника. Он стоял спиной к ним, но даже так его властное, давящее присутствие ощущалось через весь ангар.

На секунду Люк застыл, уставившись на него в ужасе, после чего Вейдера, похоже, что-то отвлекло, и он резко повернул голову, давая Люку увидеть профиль своей маски. Люк задрожал, по спине пробежал холодок, словно его обвили ледяные щупальца. Он забеспокоился подумав, что, несмотря на разрешение находиться здесь, лучше ему было не покидать станцию.

Крыса смотрел на него вопрошающе.

— Что случилось?

Люк в ответ лишь пожал плечами, не в состоянии найти слова для своих ощущений.

По пути назад они болтали и подшучивали друг над другом, после чего Крыса оставил Люка заниматься своими делами. Молодой человек ещё раз поблагодарил его и вернулся к работе, хотя перед глазами до сих пор стояла потрясающая картина. Как только Люк взял в руки датапад, на него обрушилась реальность, и он застонал: бумажная работа — это страдание.

Через час он, наконец, понял, что надо делать, и с чувством большого облегчения отправил отчёт, радуясь, что закончил с этим. Он жевал батончик из пайка, размышляя о событиях дня, когда в комнату вошёл Охотник и поприветствовал его. Люк проглотил кусок и радостно ответил ему:

— Привет. Крыса водил меня посмотреть на гиперпрыжок, — сказал он, желая поделиться впечатлениями.

Охотник одарил его широкой улыбкой.

— А-а-а, — ответил он с видом человека, прекрасно понимающего, о чём говорит Люк, — ну и как, понравилось?

— Это было чудесно, хотелось бы ещё разок посмотреть. Вряд ли получится, конечно, учитывая, сколько всего нужно сделать. Ты знаешь, куда мы направляемся?

— Без понятия, — ответил Охотник, падая на скамейку рядом с Люком. — Нам не сказали. Я рад, что мы улетели: терпеть не могу такие праздные миссии почти без вылетов.

— Расскажи мне о полётах. — Люк пытался изобразить небрежность бывалого пилота, но его волнение всё равно было заметно. Охотник усмехнулся.

— Мне не терпится подстрелить парочку повстанцев, а тебе?

Охотник изобразил рукой выстрел из бластера, и у Люка скрутило живот.

— Конечно, — ответил он, отворачиваясь и доедая батончик.

— Не могу понять, почему они нам досаждают, — продолжил Охотник. В его тоне сквозила ненависть, от которой Люку стало не по себе. — Жду не дождусь, когда мы избавимся от этих грёбаных паразитов. Их всех надо отправить на Кессель, там они хотя бы принесут обществу какую-то пользу.

Люк ничего не ответил, внутри у него по-прежнему всё сжималось. Он хоть и был несогласен с повстанцами, но никогда не испытывал к ним таких сильных чувств. Многие его однокурсники говорили подобные вещи, но делали это не так страстно. Люк содрогался от глубокой враждебности Охотника. Похоже, что тот, к сожалению, заметил его дискомфорт.

— Ты в порядке? — спросил он, нахмурившись. Его густые брови сошлись к переносице.

— Да, всё отлично, — ответил Люк, стараясь не выдать сарказм. Ему удалось натянуть улыбку, и он надеялся, что Охотник не заметит её фальши. — Ничего страшного.

Охотник глянул на него с сомнением, но ничего не сказал.

Атмосфера стала удушливой и тяжелой. Люк испытывал вину, но не мог понять этой ненависти. Он полагал, что должен разделять точку зрения Охотника, как и любой имперец, но никогда не мог заставить себя этого сделать. У него не получалось, несмотря на то, что он тогда сказал своему лучшему другу.

— Всё будет хорошо, — голос Охотника смягчился, к облегчению Люка. — Я знаю, в академии говорят, что новички держатся не дольше пяти минут, но они просто вас запугивают, чтобы вы понимали, во что ввязываетесь.

— Ясно, — ответил Люк несколько сухо, хотя и не хотел. В данный момент он не нуждался в покровительстве Охотника. Он поднялся со скамейки и слишком рьяно бросил обёртку от батончика в мусорную корзину. — Не стоит беспокоиться обо мне.

Он уже выходил из комнаты, когда его окликнул Охотник:

— Эй, полегче! — пилот изумлённо глядел на Люка. — Ты чего так разнервничался?

— Да ничего, — ответил он, стараясь унять дрожь в руках. — Просто у меня есть дела поважней, чем сидеть здесь и воображать, как я буду расстреливать людей.

Он пожалел об этих словах, как только сказал их. Взгляд Охотника помрачнел, и у Люка снова скрутило живот от чувства вины.

— Вот из-за подобных рассуждений тебя и могут убить в первые пять минут боя.

— Я понимаю, — ответил Люк. — Насчёт боя. Дело в том, что мы не в бою, и они тоже люди! Как ты можешь так хладнокровно говорить об этом?

— Как я могу? — резко парировал Охотник, и Люк вздрогнул. — Да ты хоть представляешь, сколько моих товарищей они убили? Это же провокаторы! Преступники! Каждый раз, когда они с чем-то не согласны, они убивают законопослушных граждан! А ты называешь меня хладнокровным за желание остановить это безумие?

— Я не это имел в виду, — поспешил возразить Люк. — Мне тоже не нравится то, чем занимаются повстанцы! Они неправы, и я ненавижу их за то, что они развязали войну, но...

— Но что? — с вызовом спросил Охотник, свирепо глядя на Люка. Он до сих пор сидел на скамейке, скрестив руки на груди, и, хотя Люк стоял и смотрел на него сверху вниз, он ощущал себя крошечным под этим взглядом. — Скажи, салага, зачем ты пошёл во флот?

У Люка замерло сердце. Ответ "я хотел летать" вдруг показался очень глупым. Так или иначе, инструкторы никогда не принимали такой ответ, и вряд ли Охотник примет.

Но Люк ведь не скользил по поверхности, правда? Он сделал выбор сознательно и понимал, что до этого дойдёт. Понимал, чем ему придётся заниматься. Он давно этого боялся, но всё равно продолжал, будучи уверен, что поступает правильно. Легче от этого не становилось.

— Хочу остановить повстанцев, — ответил он. — Просто... я просто не предвкушаю, как буду их убивать.

Люк вспомнил улыбки, смех, лёгкое товарищество, которое было когда-то, и внутри всё сжалось.

Охотник вздохнул. Люк посмотрел на него и с облегчением отметил, что его лицо смягчилось.

— Понимаю, — сказал он. — Извини, что вышел из себя — твои чувства нормальны. В первый раз убивать всегда тяжело, но ты привыкнешь.

Люк кивнул, хотя слова скорее показались ему зловещими, нежели успокоили. Его ссоры с Биггсом и другими товарищами по академии казались такими далёкими, словно невинные детские игры. Он, конечно, всегда понимал, что всё сведётся к жизни и смерти, к выбору убивать или быть убитым. Но сейчас, когда он слышал голос Охотника и знал, что его очередь скоро настанет, перспектива выглядела гораздо более реальной.

Напарник Люка заметил его мрачное настроение и спросил:

— Эй, не хочешь сразиться со мной на симуляторах? Я, собственно, за этим и пришёл. Мне нужно налетать ещё час, чтобы получить доступ, и я подумал, что тебе, возможно, понравится игра.

Люк улыбнулся в надежде, что это отвлечёт его от только что состоявшегося разговора.

— Конечно, — ответил он.

— Отлично, — сказал Охотник, поднимаясь со скамьи. — Кстати, у тебя китель расстегнулся.

Люк выругался себе под нос, в очередной раз застегнул форму и поспешил за Охотником.

Как Люк и думал, ему сразу полегчало, стоило сесть в кабину симулятора. Паря в космосе и зная, что перед глазами взрываются лишь нарисованные точки, было легко забыть о трудностях войны. Охотник выбрал несколько вариантов сражений, и с началом тренировки Люк полностью сосредоточился на задании. Вскоре напряжение между ними уступило место духу дружеского соревнования и жажде победы.

Они состязались чуть больше часа, хотя Люку показалось, что все закончилось слишком быстро, и теперь спорили о том, кто победил.

— Не, салага, ты проиграл и будешь заполнять отчёты, как договорились, — сказал Охотник, когда они шли к себе в каюту.

— Ничего подобного, это ты проиграл, — парировал Люк. — В последнем бою я, как хороший напарник, спас твою задницу, иначе тебя бы сбили.

Охотник фыркнул и так хлопнул Люка по спине, что тот чуть не упал.

— Я не виноват, что ты не понял смысла соревнования, — сказал он, смеясь, от чего острые черты лица смягчились. — Я уничтожил больше кораблей противника, значит, я выиграл.

— Да я поддался, чтобы тебе не было обидно проиграть ребёнку вдвое младше тебя, — ответил Люк. — Может, я и сбил на один-два истребителя меньше, зато они были более сильными противниками, за которых дают по два очка, так что я выиграл.

— Ты это только что выдумал, — заявил Охотник.

— Нет, ты же сам понимаешь!

— Очки считаются не так. Лучше прими поражение с достоинством или мне придётся доложить о твоём неподобающем поведении.

Люк помотал головой, раздражённый, но в то же время сдерживая улыбку.

— Ах ты лицемерный, бесчестный кусок бантского...

Вдруг Люк застыл на месте, игривое настроение мигом испарилось. За несколько футов от них из конференц-зала выходил Дарт Вейдер. За ним по пятам шёл коммандер с вытянутым лицом и синяками под глазами. Люк и Охотник вытянулись по стойке "смирно", но Вейдер не сразу им ответил. Он нарочито медленно остановился перед ними, заложив руки за спину, и молча их разглядывал. Механическое дыхание громко шипело в стенах коридора. У Люка от страха началась тахикардия.

— Энсины, — наконец поприветствовал их Вейдер, — я полагаю, у вас есть основания для столь недостойного поведения.

— Нет, милорд, — ответил Охотник, — их нет. Мы извиняемся, больше такого не повторится.

— Постарайтесь, чтобы не повторилось. Я не собираюсь мириться с детскими шалостями на своём корабле, — сказал Вейдер, зловеще тыкая в них пальцем.

От угрозы, сквозившей в его голосе, Люк сглотнул. Вблизи мужчина казался невероятно высоким, его удушающее присутствие распространялось на весь коридор. Люк с трудом заставил себя не двигаться и оставаться сосредоточенным, когда маска принялась изучать его. Он смотрел перед собой, ощущая себя мышью под взглядом кота.

— Как вас зовут? — спросил его Вейдер.

— Люк Ларс, сэр, — с каждой секундой он всё сильнее сжимался внутри.

— Скажите, энсин Ларс, — продолжал Вейдер мягким металлическим голосом с нотками угрозы, — вы считаете, что выглядите подобающе для встречи со своим командиром?

Люк нахмурился, не понимая, к чему этот вопрос. Он уже хотел попросить Вейдера объяснить, но тот указал пальцем на его форму. У Люка замерло сердце.

Китель опять расстегнулся, и большой кусок плотной черной ткани небрежно повис, как будто издевался. Вторая кнопка тоже, казалось, готова была оторваться под его весом.

Во рту у Люка пересохло, он начал поспешно застёгиваться, но кусок ткани никак не хотел заправляться. Секунды тянулись невыносимо медленно. Наконец Люк управился с формой и встал по стойке "смирно", глядя прямо на Вейдера и стараясь выглядеть как можно более невозмутимым, невзирая но то, что внутри трясся от ужаса.

Вейдер долго стоял неподвижно, и Люк призвал всё своё мужество, чтобы не съёжиться. Казалось, молчание Вейдера означало погибель. Ситуацию усугубляло воображение, разыгравшееся на фоне ужасных историй, которые слышал Люк.

— Имейте в виду, молодой человек, — наконец предупредил Вейдер, и у Люка пробежал холодок по спине, — что вам следует вести себя хорошо, если не хотите меня разозлить.

После этого он ушёл, не сказав больше ни слова. Коммандер быстро ответил на их салют жалостливым взглядом и последовал за Вейдером.

Они свернули за угол, и Люк выдохнул — он даже не осознавал, что задержал дыхание.

— Господи, вот это первое впечатление, — прокомментировал Охотник. — Я знал, что у тебя талант влипать в неприятности.

Люк пожал плечами, пытаясь стряхнуть нервозность.

— Стараюсь как могу, — застенчиво улыбнулся он.

Охотник усмехнулся.

— Всё это замечательно, но нам ещё нужно подвести итоги. А форму действительно лучше починить, — сказал он, кивком указывая на китель Люка.

Люк согласился, и они вернулись в каюту молча.