А что если? (джен)

Снаружи, словно два сердитых тигра, наворачивали круги Цзян Ваньин, глава Цзян, и Лань Цижэнь, старейшина Лань. Когда из зева пещеры показался глава Лань, оба одновременно смерили его злобным взглядом.

— Один?! А где этот? Почему не схватил? — посыпались на Цзэу-цзюня упрёки. — Что вы там вообще делали столько времени?!

Если бы не положение главы и строгое воспитание дяди, Лань Сичэнь ответил бы в стиле Вэй Усяня — резко и саркастично, однако удержаться от встречного вопроса всё же не смог:

— А никому из вас не интересно, как себя чувствует Ханьгуан-цзюнь, а, дядя? Или предположения Старейшины Илина попали в точку, и Ванцзи дома ждёт разбирательство?! — И, не останавливаясь, перекинулся на второго недовольного: — А Вы, глава Цзян, не желаете спросить, как поживает ваш шисюн после того, как, практически в одиночку выиграв сражение в Безночном городе, подвергся нападению и был вынужден бежать на чужом мече с тяжелораненым на руках?! Или Вы полагаете, что, выполнив свой долг, он более не нуждается в защите ордена?!!

У Цзян Ваньина хватило совести покраснеть, однако невоздержанность на язык испортила всё впечатление:

— Этот монстр мне не шисюн! Все мои братья по ордену погибли вместе с родителями! Если бы не Вэй Ин, Вэни бы ещё долго про нас не вспомнили!

— О, разве?! — со злой насмешкой отозвался глава Лань. — Если мне не изменяет память, Вэни перед самым нападением обратились к мадам Юй с «интересным» предложением: устроить на территории Пристани Лотосов их наблюдательный пункт. По-вашему, это господин Вэй нашептал Вэнь Жоханю эту блестящую идею? Или, может быть, — в глазах Цзэу-цзюня засверкали молнии, а в голосе прорезались металлические нотки, — мой брат не заслуживал спасения в пещере Черепахи-губительницы? Ведь именно это стало поводом к визиту госпожи Ван — требование наказать Вэй Усяня!

Цзян Чэн сдулся окончательно. Взглянув на Лань Сичэня исподлобья, он проворчал:

— Откуда у Вас столь подробные сведения, Цзэу-цзюнь? Шпионите помаленьку?

— Вести по миру птицами разлетаются, глава Цзян, — вздохнул Сичэнь. — Я в то время вынужден был много путешествовать, чего только ни наслушался — из песчинок собираются дюны…

— И всё-таки — о чём вы договорились? — уже спокойнее поинтересовался Лань Цижэнь.

— После того, как Ханьгуан-цзюнь поправится, Вэй Ин прибудет в Гусу и, признав себя виновным в гибели адептов союзных войск, добровольно сдастся и предстанет перед судом Совета кланов.

— Сдастся? Вот так просто?! И Вы поверили?

— А разве у меня был повод не доверять? — удивился Лань Сичэнь. — Вэй Ин хоть раз нарушил свою клятву? Вот то-то же… — И, вздохнув, добавил: — В любом случае, меня сейчас больше всего волнует состояние здоровья брата, и на данный момент Вэй Усянь единственный способен о нём позаботиться. Так что давайте, господа, разойдёмся миром: мы все устали и перенервничали.

* * *

Несмотря на уверения Вэй Ина, Лань Чжань открыл глаза лишь на третий день.

— Вэй Ин… — прохрипел он. — Пить…

В момент к губам Нефрита поднесли пиалу с прохладной жидкостью. Ванцзи попытался подняться, но не преуспел: руки дрожали от слабости, а сердце заходилось от боли.

— Позволь помочь тебе, — послышался взволнованный шёпот. — Я поддержу…

Тут же под позвоночником оказалась сильная рука, позволившая ослабленному телу принять сидячее положение. Сделав несколько глотков, Ванцзи со вздохом откинулся на чью-то широкую грудь, и его, поддерживая, моментально обхватили руки в чёрном ханьфу с красными обшлагами — Вэй Ин, живой.

Внезапно вспомнился ещё один родной голос, слышанный, казалось, в горячечном бреду:

— Сюнчжан…

— Да, Лань Чжан, Сичэнь был здесь, — подтвердил Усянь дрогнувшим голосом. — В тот же день, как мы прибыли. Я только успел обработать твою рану и наложить повязку.

— Что сказал? — Сердце опять сбилось с ритма.

— Расспрашивал о планах, в Гусу звал…

— Поедешь?

— А как же… — усмехнулся Вэй Ин. — Должен же я тебя доставить целого и невредимого и поставить пред старейшинами. А то они собирались штурмом гору брать. Или ты решил меня здесь бросить?

— Нет… конечно, нет… Но тебе… опасно…

Усянь весело фыркнул:

— Лань Чжань, дорогой, жить вообще опасно — от этого умирают. Но раз уж я кашу заварил — сам и расхлёбывать должен. Ничего страшного со мной не сделают — глава Лань обещал.

— Хорошо…

Силы резко закончились, глаза закрылись, и Ванцзи провалился в целительный сон.

На полное выздоровление Ханьгуан-цзюню потребовался месяц.

* * *

Рано утром, практически сразу после подъёма, стража Облачных Глубин заметила приближение грузного заклинателя со стороны Илина. Многие мысленно посочувствовали духовному оружию: такой вес нести. Однако по мере приближения «гостя» стало понятно: на самом деле на мече стоят двое, просто очень близко друг к другу.

Ещё через пару минут караульные смогли различить цвета одежд посетителей — белые и чёрные, а когда заметили, что лоб ведущего меч заклинателя опоясан лобной лентой, немедленно отправили гонца к главе Лань, чтобы выходил встречать брата.

Тот появился на заставе в течение пяти минут в сопровождении Совета Старейшин.

Тем временем меч спустился к воротам, и все с изумлением узнали во втором заклинателе, так бережно обнимаемом Вторым Нефритом, Вэй Усяня, Старейшину Илина.

Последовала немая сцена, и, пока она длилась, Лань Ванцзи сошёл с Бичэня и помог спешиться своему спутнику. Присутствующим стало кристально ясно: оба находятся здесь по доброй воле.

— Сюнчжан, — односложно поздоровался Ханьгуан-цзюнь с братом. — Старейшины. — Ещё один кивок. — Мы прибыли.

При последних словах он демонстративно задвинул Усяня себе за спину.

Лицо главы Лань осветилось радостью.

— Брат, господин Вэй, добро пожаловать! — Заметив же чрезвычайную бледность последнего, он распорядился: — Ванцзи, прошу, отведи господина Вэя в лазарет, да и тебе осмотр целителя не повредит.

— Мгм, — отозвался тот и, поддерживая Усяня под руку, направился к больничному павильону.

Уловив у себя за спиной удивлённые шепотки и ядовитые смешки, Ванцзи с достоинством обернулся и процитировал очередное правило Облачных Глубин:

— Сплетничать запрещено!

Стражники, потупившись, замолкли.

Целитель, осмотрев обоих прибывших, констатировал у господина Вэя «упадок сил» и рекомендовал ему постельный режим в течение суток. Ханьгуан-цзюнь же был вполне здоров, а потому после осмотра попросил у брата частной аудиенции. Тот, естественно, согласился и, извинившись перед старейшинами, повёл Ванцзи в ханьши.

Стоило им закрыть дверь кабинета Главы, как тот без всяких предисловий спросил:

— Сюнчжан, тебе удалось?

— Да, брат, — ответил тот с улыбкой, и Ханьгуан-цзюнь расслабился. — Причём до странного легко.

Вопрос о контрибуции проигравшей стороны решался на территории клана Цзинь — ближайшего к Цишань Вэнь.

Когда зашла речь о дележе территорий, глава Лань отказался от всяческих притязаний.

— Что же уважаемый Цзэу-цзюнь попросит взамен? — удивлённо поднял бровь Цзинь Гуаншань, глава принимающего клана. — Ни для кого не секрет: орден Лань понёс самые большие потери в этом сражении.

— Глава Цзинь мудр и справедлив, — склонил голову юный глава Лань. — Сущий пустяк: остатки клана Вэнь и их библиотеку.

Главы больших и малых кланов понимающе закивали — все слышали об ужасном пожаре в Облачных Глубинах, устроенном по приказу Вэнь Жоханя. По слухам, половина ценных рукописей ордена была утрачена.

На этом фоне послышавшийся фырк прозвучал как гром среди ясного неба:

— Да кто там мог остаться-то?! — возгласил Цзинь Цзысюнь, племянник главы. — Старики да дети — мусор, одним словом!

Старшие неодобрительно воззрились на юнца, посмевшего открыть рот во время столь серьёзной беседы.

— Несмотря на грубость слов моего племянника, — вздохнул Гуаншань, — в них есть зерно истины. Что будет, если Вы никого не найдёте?

— Я не отступлюсь, — повторил Лань Сичэнь. — Если никого из Вэней не осталось, заберу лишь рукописи.

— Да будет так! — постановил хозяин башни Золотого Карпа.

— Я нашёл их поселение глубоко в лесу возле Безночного города, — продолжил повествование Лань. — Жалкие остатки — пять или шесть семей, в основном старики. Из молодых — брат и сестра Вэнь с двоюродным племянником двух лет от роду. Милый малыш. Я дал им выбор: войти в клан Лань или, сохранив фамилию, обосноваться за территорией ордена.

— Их решение?

— Пробовали отказаться, — хмыкнул Сичэнь, — но, когда прозвучало имя Вэй Усяня, попросили время на размышления. Сейчас они временно разместились в гостевых домиках: приглашённых учеников сейчас всё равно нет.

— Вэй Ин будет рад, — еле заметно улыбнулся Лань Ванцзи. — Что будет с ним?

— Суд.

— Суд?! — резко поднялся с места Второй Нефрит.

— Послушай, — попытался успокоить брата Сичэнь. — Когда я навещал тебя в пещере Фумо, Вэй Усянь обещал предстать перед судом и принять наказание за смерть адептов от Печати. Взамен я должен был позаботиться об остатках Вэней. Я свою часть сделки выполнил. Осталось собрать Совет глав кланов. Обещаю, господин Вэй не умрёт — я об этом позабочусь.

— Мгм, — кивнул Лань Чжань и едва слышно добавил: — И я тоже.

* * *

Главы кланов прибыли уже на второй день. Совет решили отложить до завтра.

Рано утром, когда Вэй Ин, расчесавшись, взялся за ленту, чтобы завязать ею привычный хвост, со спины к нему подошёл Ванцзи.

— Разреши помочь.

Усянь, широко улыбнувшись, протянул ему красную ленту.

— Нет, не так, — отказался Лань Чжань, аккуратно затянув на лбу друга свою ленту с вышивкой в виде голубых облаков.

— Что? — непонимающе захлопал глазами Усянь. — Что это значит? Это же твоя…

— А-Ин⁽¹⁾, — вздохнул Ханьгуан-цзюнь. — Теперь ты — семья. Защитим.

— Дагэ! — растрогался Усянь, резко развернувшись и крепко сжав талию Ванцзи в объятиях.

— Эр-гэ⁽²⁾, — поправил его тот, ласково гладя по голове. — Сюнчжан — дагэ.

Взгляд Вэй Ина загорелся озорным блеском:

— Позволишь? — спросил он, усаживая названого брата на своё место.

— Мгм, — кивнул тот и закрыл глаза.

Пара секунд — и на голове Лань Ванцзи красовался усяневский хвост, забранный красной лентой.

— Вот так, братишка, — растянул губы в довольной ухмылке Вэй Ин. — И пусть только скажут, что мы не похожи!

* * *

В Зал Советов они вошли вместе и сразу же привлекли всеобщее внимание.

— Это что?! — еле сдерживаясь, шипел Лань Цижэнь на ухо старшему племяннику. — Три поклона⁽³⁾?!!

— Что Вы, дядя, всего лишь Высокая клятва⁽⁴⁾, — весело подмигнул младшим братьям Лань Сичэнь. — Зато теперь мы в полном праве назначить господину Вэю любое наказание, принятое у нас в Облачных Глубинах.

— Даже дисциплинарный кнут? — уточнил Лань Цижэнь, и в голосе старика затеплилась надежда.

— Даже кнут, — убитым тоном ответил Цзэу-цзюнь: он так и не смирился с планом Старейшины Илина.

Суд прошёл быстро — в свете последних событий дело из «общественного» перешло в разряд «семейных», а значит, и смерти Усяня требовать никто не стал. Порку кнутом, что удивительно, заменили на розги — но зато по полной программе: шестьдесят ударов. В число жертв «чудесным» образом попала Цзян Яньли с мужем, но Вэй Ин, казалось, даже обрадовался этому факту.

Найдя взглядом своего шиди, он одними губами произнёс: «Спасибо!», а тот, спрятав глаза, угрюмо проворчал: «Мазохист чёртов!»

После продолжительного восстановления же Усяня ждало ограничение в передвижении: ни шагу за пределы Облачных Глубин, только в сопровождении.

— Я присмотрю, — сжав кулаки, вызвался Ванцзи. — Будет жить в цзиньши.

Главы орденов не стали спорить — главное, не им светила эта головная боль.

* * *

Вечером, проведав Вэй Ина в лазарете и собственноручно сменив ему повязки на спине, Лань Чжань опустился перед гуцинем и, почувствовав ветерок, что принёс на своих крыльях прохладу с заснеженных вершин Гусу, ещё раз вспомнил весь путь, что прошли они с Усянем — от почти соперников в учёбе до названых братьев. И пусть последний шаг мог показаться кому-то вынужденной мерой — чтобы сделать невозможным вынесение смертного приговора, — Ванцзи был уверен в искренности желания А-Ина стать его сяо-ди: самым младшим братом.

Так и не сыграв ни одной ноты, Ханьгуан-цзюнь переместился на кровать и, приняв положенную позу, мгновенно заснул.

1) ласковое, «домашнее» обращение: префикс «А» в сочетании с последним (как правило) иероглифом имени

Вернуться к тексту

2) второй по старшинству брат

Вернуться к тексту

3) брачная клятва

Вернуться к тексту

4) ритуал побратимства

Вернуться к тексту