Мастерство разреза (гет)

Наступила весна, но ни доктор Старкова, ни доктор Морозов не обратили на смену времени года никакого внимания. После конференции они только и делали, что резали людей или готовились резать людей. Доктор Морозов составил изнурительный график, но Алина строго придерживалась его. Так у нее не оставалось времени на размышления о чувствах к наставнику.

Однако сегодня Морозов пригласил ее в обеденный перерыв прогуляться по парку. Повсюду

распускались бутоны цветов.

— Итак… что вдохновило вас на прогулку? — спросила Алина.

— Возможность преподать урок.

Они остановились перед статуей. Она изображала бюст представительного мужчины, эдакого типичного колонизатора. Наверняка при жизни он совершил морально сомнительные дела, но все же удостоился быть увековеченным в камне. Браво.

— Знаешь, кто это?

— Мне прочитать, что написано на табличке?

— Это хирург, у которого я учился.

Алина удивленно подняла брови.

— Статуя выглядит так, как будто ей миллион лет. Вы сказали, что вам всего сто двадцать.

Наставник взглянул на нее, и Алине показалось, что он улыбнулся.

— Я не был его стажером, я учился на его примере. Это хирург под предлогом всеобщего блага делал что хотел, не обращая внимания на своих пациентов. Особенно на тех, которых считал неважными, — доктор Морозов помолчал, рассматривая статую. — Думаю, я тоже мог пойти поэтому пути.

Алина постаралась не выглядеть встревоженной.

— Вы думаете, я буду пренебрегать пациентами?

— Нет. У тебя есть потенциал стать великим хирургом. Но ты не должна об этом забывать.

Алина покраснела.

— Вы привели меня сюда в качестве предостережения.

— Нет. Ты спрашивала о моей семье.

Алина тяжело сглотнула. Он обдумывал вопрос, который она задала четыре месяца назад?

— Это мой дедушка.

— Ваш дедушка… — поразилась Алина.

— Я не распространяюсь об этом факте, — доктор Морозов зашагал дальше по тропинке.

Алина побежала следом, ее сердце гулко билось.

— Почему тогда рассказали мне?

— Потому что хотел, что ты знала.

Остаток прогулки они молчали. Вместе с бутонами расцветала и надежда в сердце Алины.

* * *

— … поэтому я вышвырнула его из постели. Тогда он сказал, что у него нет проблем с обязательствами, и что я должно позвонить ему, когда пойму, чего хочу.

Зоя остановилась перед баром, терпеливо ожидая, как королева, когда Алина откроет перед ней дверь.

— Это парень из твоей фирмы, о котором ты рассказывала? — уточнила Алина, как только они оказались внутри. Зоя кивнула. — Что ты собираешься делать?

— Пока не знаю. Наверное, привяжу его к себе на какое-то время, — голос подруги звучал беззаботно, но Алина знала, что, если она встречалась с парнем так долго, между ними было нечто серьезное.

— А что насчет тебя? — Зоя выразительно вздернула бровь. — Хочешь поделиться какими-нибудь романтическими приключениями?

— Все, как всегда, — пробормотала Алина, следуя за Зоей, которая пробиралась сквозь толпу к бару. Подруга бросила на нее предостерегающий взгляд. — Что? Я много работаю?

— Это не оправдание. Я выставляю счета за восемьдесят часов в неделю.

— Знакомиться с парнями сложно, — Алина протиснулась к стойке.

Зоя закатила глаза.

— Вовсе нет. Я покажу, как это делается, — подруга осмотрела клуб наметанным взглядом и остановилась у противоположной стойки бара. Красные губы сложились в идеальное «о». — Я собираюсь познакомится вон с тем красавчиком.

Алина проследила за ее взглядом и запаниковала.

— Нет! Нет, Зоя ты не можешь.

Подруга вздернула бровь.

— Думаешь, я не готова?

— Это… — Алина вздохнула и опустила плечи, уже понимая, к чему все идет. — Это доктор Морозов.

— О! — выдохнула Зоя и, прежде чем Алина успела ее остановить, начала проталкиваться сквозь толпу к цели.

Алине ничего не оставалось, как последовать за ней. Когда она нагнала подругу, Зоя уже стояла перед Морозовым и хищно улыбалась. Он обернулся и скользнул по ней нечитаемым взглядом.

— Алина, ты нас не представишь? — намекнула Зоя.

Морозов перевел взгляд на нее.

— Доктор Старкова.

— Доктор Морозов… Это…

— Зоя Назяленская, — Зоя протянула руку. — Юрист.

Морозов посмотрел на ее руку, потом на Алину, затем осушил рюмку.

— Еще водки, — махнул он бармену.

Зою не сдавалась.

— Три рюмки, — добавила она.

— Что вы здесь делаете? — спросила Алина. Она старалась не думать о личной жизни Морозова, но в баре она точно не ожидала его увидеть.

Бармен принес рюмки. Зоя взяла одну себе, а другую протянула Алине. Доктор Морозов немедленно вырвал рюмку из ее рук.

Алина привыкла к его причудам за то время, что они работали вместе, но такое поведение на глазах ее подруги выходило за рамки.

— Простите?

— Мне нужно, чтобы ты завтра пришла рано и ясно мыслила.

Алина скрестила на груди руки.

— Неужели есть что-то, с чем мне нужно справиться вместо вас?

— Поэтому и пью, — он осушил ее рюмку и осторожно поставил на стойку. Посмотрел на Зою, потом на Алину. На мгновение сквозь дымку алкоголя и маску Алина мельком увидела чистую эмоцию. — Увидимся завтра, доктор Старкова.

Зоя замешкалась, схватила Алину за локоть и увела прочь.

— Что это было?

Алина пожала плечами.

— Думаю, что скоро узнаю.

* * *

Дверь в кабинет доктора Морозова была приоткрыта, но Алина из вежливости постучала. Он сидел за столом, просматривая материалы дела, одетый в ту же одежду, в который был вчера в баре. Если он и спал, то в больнице. Алина хотела спросить, все ли с ним в порядке, но когда он поднял на нее глаза, ей стало совершенно ясно, что он не в порядке.

— Вы хотели меня видеть?

Он кивнул и встал, чтобы включить подсветку на доске, где были развешаны рентгеновские снимки. Алина внимательно изучила их, пока доктор Морозов наблюдал за ней, скрестив руки на груди. Небольшое скопление опухолей, переплетенное с нервной тканью в спинном мозге и стволе головного мозга… Это не просто сложная операция. Это «операция Морозова».

Алина взглянула на наставника.

— Вы хотите, чтобы я провела эту операцию? Почему не возьметесь сами? — он покачал головой. — Почему не доктор Берген?

— Она будет присутствовать, но я хочу, чтобы операцию провела ты.

— Но почему не Вы?

Он сжал челюсти.

— По соображениям этики.

— Что вы хотите сказать?

Доктор Морозов прикрыл глаза.

— Я не могу оперировать собственную мать.

— Ох… — «вот, черт». — Доктор Морозов, я думаю вам следует пригласить кого-то более опытного.

— Я не хочу кого-то другого. Я хочу тебя.

— У доктора Берген гораздо больше опыта! Особенно когда речь идет о…

— Пациентка попросила моей рекомендации, и я ее дал, — Морозов протянул ее папку с анализами. — Палата 241А. Ознакомься с делом, она ждет тебя через час.

Алина взяла паку.

— А что насчет Вас?

Наставник откашлялся и устремил взгляд куда-то Алине за спину.

— Я возьму оплачиваемый отпуск, — он говорил так, словно произносил эти слова впервые. — Следующий месяц я проведу с пациентом.

— Вашей мамой.

— Да.

Алина хотела как-то утешить наставника. Но он сел за стол и уставился в пустоту. Лучшее, что она могла для него сделать, это сосредоточиться на операции и не убить его мать.

Алина тихо вышло, прикрыв за собой дверь.

* * *

Алина постучала в дверь палаты 241А. В ответ донеслось: «хмф». Она вошла и с удивлением обнаружила, что Багра Морозова выглядит лучше, чем ее сын утром: прямая спина, темные волосы уложены в аккуратный пучок. Пронзительный взгляд и такие же, как у доктора Морозова, острые скулы.

— Здравствуйте, я…

— Я знаю, кто ты, — пациентка окинула ее пренебрежительным взглядом. — Ты слишком молода.

— Рада познакомится, — как можно более дружелюбно произнесла Алина. — Я изучила историю болезни и анализы. Уверена, доктор Морозов многое с вами обсудил. Я зайду позже, чтобы подробнее рассказать об операции, если у вас нет ко мне вопросов.

— Я доверяю сыну.

— Он прекрасный хирург, — согласилась Алина, — но решение об операции должны принимать вы. Прогноз не очень хороший.

— Я в курсе.

Кажется, Алина начала понимать, откуда у наставника склонность к лаконичности.

— Даже если операция пройдет хорошо, восстановление будет долгим. Я знаю, что доктор Морозов проведет с вами следующий месяц, и замечательно, что с вами рядом будет врач. Придет ли кто-то еще в качестве поддержки? Он упоминал, что у него есть сестра?

— Он так сказал?

— Она тоже приедет?

— Нет, — Багра настороженно на нее посмотрела. — Она живет в Северном ледовитом океане.

Алина нахмурилась.

— Типа… в плавучем доме?

— Что-то в этом роде. Послушай, девочка, — Алина не любила, когда к ней так обращаются, но не собиралась поправлять а) мать доктора Морозова, б) пациентку, которая могла умереть на операционном столе, — мне нужно, что ты сделала все хорошо. Но если у тебя не получится, и я умру… тебе придется иметь дело не со мной.

* * *

Операционную и хирургический кабинет готовили к операции. Алина надела специальную форму и бахилы, шапочку и маску для лица. Анестезиолог тем временем готовил пациентку. Доктор Берген ждала здесь же, в предоперационной. Алина размяла шею, когда краем глаза заметила какое-то движение. Она подняла голову и увидела в окно комнаты для наблюдений доктора Морозова. Он был одет в деловой костюм и выглядел в нем великолепно, но сейчас было не время думать об этом.

«Соберись, Старкова».

Их глаза встретились, и Алина прочитала в его взгляде уверенность.

Если наставник был уверен, что она справится, то и она должна верить.

Анестезиолог закончила подготовку.

— Готовы, доктор Старкова?

Алина сделала глубокий вдох.

— Да, давайте начинать.

* * *

В послеоперационной палате было тихо, когда туда вошла Алина. Доктор Морозов сидел в кресле рядом с койкой, подперев подбородок ладонью. Он поднял на нее глаза.

— Операция прошло хорошо, — прошептала Алина.

Он знал, поскольку следил за ходом операции из наблюдательной.

— Знаю, — он перевел взгляд на мать. Грудь женщины мерно поднималась и опускалась.

— Восстановление будет долгим.

— Знаю.

Алина помолчала.

— Я оставлю вас.

— Алина.

Она обернулась. Морозов смотрел на нее открыто, как никогда прежде.

— Спасибо.

* * *

Несколько дней с момента выписки матери доктор Морозов не появлялся в больнице, а потом вышел на работу, несмотря на отпуск. К тому времени Алина официально стала стажером доктора Берген. Алина многому научилась у нее, но скучала по работе с доктором Морозовым. Скучала по его взглядам, когда что-то у нее получалось особенно хорошо. Она скучала по нему.

Он часта наблюдал за ее операциями, а Алина, когда выпадала такая возможность, за его. Время от времени он бросал взгляд на комнату наблюдения, и Алина готова была поклясться, что под маской он улыбается.

* * *

Наступила осень. Деревья оделись в золотисто-красные наряды. Алина почти закончила суточную смену. Через сорок пять минут она рухнет в постель и крепко заснет.

— Доктор Старкова.

Алина встрепенулась. Доктор Морозов жестом пригласил ее в свой кабинет. По коже пробежали мурашки.

Алина вошла в кабинет и огляделась: все осталось на своих местах. Она, конечно не ждала увидеть плакаты с подписью «Алина Старкова спасла жизнь моей матери» или «Алина Старкова — живая святая», но это стало бы хорошим началом.

Они посмотрели друг на друга.

— Как дела у Вашей мамы?

Багре предстояло пройти физиотерапию, ЛФК, массаж — полный комплекс процедур по реабилитации.

— Она сама ходит и терроризирует первый этаж дома. Мне повезло, что она пока не может подняться по лестнице.

Алина сжала губы, чтобы скрыть улыбку.

— Представляю, как Вы вылезаете из окна второго этажа, чтобы добраться до работы.

Доктор Морозов скупо улыбнулся.

— Моя мать хотела бы пригласить тебя на ужин завтра вечером, — после паузы сказал он.

— Она хочет меня видеть?

Взгляд наставника стал напряженным.

— Тебе не обязательно приходить, если не хочешь.

— Вы шутите? Я умираю от желания быть запуганной вашей мамой, — Алина достала телефон, чтобы сделать в календаре отметку. — Что мне принести с собой?

* * *

Следующим вечером Алина вышла из внедорожника Зои, припарковавшегося через дорогу от дома Морозова. Зоя настояла на том, чтобы выбрать вино — «у тебя ужасный вкус, Старкова». К тому же, подруге хотелось взглянуть на дом.

— Неплохо, неплохо, — оценила она.

Мягко сказано. Дом доктора Морозова находился всего в паре миль от Алининого, но был совершенного другого уровня: в квартале у подъездных дорожек стояли шикарные и дорогущие автомобили.

Дверь открыл хозяин дома. Он был одет в темные брюки и светлую рубашку, выглядел он невероятно. Алина покраснела, она пришла не для этого, точнее ее пригласили не для этого. Она неловко улыбнулась, и показала бутылку «Мальбека».

— Не знаю, пьете ли вы что-то, кроме водки…

— Спасибо.

Морозов взял вино и пригласил её войти. Дом был строгим и безликим, в том смысле, что у его хозяина были средства, но он жил на работе, поэтому поручил заняться интерьером дизайнеру. Открытые пространства и натуральные материалы.

Алина сносно вела предобеденный разговор с госпожой Морозовой. Ее сын налил каждому по стакану «Мальбека», и Алина мысленно прокляла Зою за выбор вина, которым легко испачкать красивую мебель. И признала, что подруга была права насчет ее вкуса — вино было в сто раз лучше, чем у нее дома.

— Спасибо, что пригласили меня.

— Мой сын ничего не говорит о тебе. Мне любопытно узнать о человеке, который спас мне жизнь.

— О, хорошо, — Алина сделала глоток. Ей следовало чаще слушать Зою.

В дверь позвонили — курьер принес индийскую еду.

— Мы не готовим, — объяснила Багра, и Алина испытала одновременно радость, что ее пациентка не надрывалась на кухне, и облегчение от того, что не придется наблюдать, как доктор Морозов, закатав рукава, вытаскивает блюдо из духовки. От самой мысли об этом у Алины кружилась голова.

После того, как они сели за стол, и Алина попробовала сааг панир, дал махани и съела большую порцию риса, она решила использовать подвернувшийся шанс.

— Итак, госпожа Морозова, есть ли у вас какие-нибудь истории из детства Вашего сына, которыми Вы могли бы поделиться?

— Он когда-нибудь рассказывал Вам о своей учебе в художественной школе?

Алина распахнула глаза.

— Нет.

Морозов отложил вилку и сделал вид, что смотрит на часы:

— Думаю, доктору Старковой пора.

— Ему нравилось что-то делать своими руками, поэтому я отдала его в художественную школу. Думала, занятия разовьют мелкую моторику.

— И это сработало.

— Во всяком случае медицина лучше рисования, — Багра взглянула на сына. — Его рисунки были слишком тревожными и наглядными для других детей.

Алина взглянула на наставника.

— Правда?

— В какой-то степени. Ты хотела узнать о докторе Старковой, больше никаких историй обо мне.

— Не будьте занудой.

— Мой дом, мои правила.

— Хорошо, больше никаких историй, — согласилась Багра и посмотрела на Алину. — Тебе придется говорить. Что заставило тебя стать хирургом?

Алина вздохнула и покрутила бокал.

— Я спорил со своими родителями: они думали, что я стану хорошим хирургом, а я сказала, что не хочу идти в мединститут. Это был наш последний разговор перед тем, как они… — Алина передернула плечами, ей всегда было тяжело говорить о смерти родителей. — Наверное, мне хотелось уважить их желание. И поначалу мне казалось, что я поступила в медицинский ради них — я думала так десять лет. Но теперь… теперь я наконец-то начинаю чувствовать, что делаю это для себя.

И доктор Морозова, и его мать смотрели на нее — его взгляд был твердым и пристальным, а ее — более любопытным.

— Откуда они узнали? — спросила Багра.

— Узнали что?

— Что ты будешь хорошим хирургом?

Алина покраснела.

— Не знаю…

— Мой сын сказал, что однажды ты можешь его превзойти.

Алина рассмеялась.

— Неужели доктор Морозов признал, что в чем-то он может уступать? Ни за что не поверю.

Наставник невозмутимо смотрел на нее. За последнее время он изменился — отчасти это было связано с тем, что его мать чуть не умерла, но Алина гадала, не в ней ли дело. Она то и дело ловила на себе его взгляд.

— Тогда следующий вопрос.

Алина вздохнула, повернулась к Багре и улыбнулась.

— Задавайте.

* * *

Осенний вечер выдался теплым, поэтому, когда пришло время уходить, Алина сказала, что пойдет пешком. Благо, жила она не так далеко.

— Дай мне пару минут устроить маму, и я тебя провожу.

— Не нужно, — улыбнулась Алина.

— Знаю. Просто подожди. Пожалуйста.

Алина кивнула и вышла на крыльцо. Таяли последние лучи солнца.

Вскоре доктор Морозов вышел из дома.

— Ладно, — сказал он, засунув руки в карманы брюк. — Показывай дорогу.

Прогулка вышла очень приятной. Алина поймала себя на том, что часто смеется. Когда разговаривать с наставником стало так просто?

— Итак, доктор Морозов…

— Ты только что два часа провела в компании моей матери. Можешь звать меня Александром.

— О, — сердце Алины забилось сердце. — Хорошо, Александр… чем бы ты занимался, если бы не пошел в медицинский?

— А что в этом сценарии мешает мне стать хирургом?

— Это имеет значение?

— Конечно. Если у меня нет рук, то это ограничивает варианты.

— Хорошо, будь хирургом, — рассмеялась Алина.

— А кем стала бы ты?

— Не знаю. Честно говоря, я до сих пор не могу поверить, что стала хирургом, — Алина мельком взглянула на Александра, но он смотрел вперед. — Я бы не справилась без тебя.

— Не говори так.

— Это правда.

— Не надо.

— Что плохого в том, чтобы признать, как много ты для меня сделал?

— Ты тоже для меня много сделала. Так что мы равны.

Алине стало очень тепло от этих слов.

— Хорошо, допустим ты не можешь стать хирургом, потому что у тебя нет пальцев. Что бы ты делал без этих прекрасных рук?

Алина подняла его ладонь между ними. У Александра были очень красивые, тонкие пальцы, как у пианиста. Или как у хирурга.

Александр сделал вид, будто любуется своими руками.

— Они хорошие.

Затем он потянулся к ее руке и приложил ее ладонь к своей.

— У тебя такая же форма. Длинные проксимальные фаланги, хорошее соотношение дистальных и промежуточных.

Он осознал, что держит ее за руку, в тот же момент, что и Алина, и отпустил. Симпатическая нервная система Алины заставила кровеносные сосуды на ее лице расширится, увеличивая приток крови к щекам.

— Ты просто так это сказал, — попыталась отмахнуться Алина.

— Я никогда ничего не говорю просто так.

Они подошли к ее дому. Алина развернулась лицом к Александру. В его взгляде было нечто новое и напряженное. Теперь она знала, что ей не показалось.

Александр наклонил голову, предлагая. Алина встала на цыпочки и поцеловала его. Она целовалась раньше — учеба в медицинском требовала снимать стресс, но это поцелуй был непохож на остальные.

Может, дело было в том, что они месяцами обменивались многозначительными взглядами. Или в том, что они так много работали вместе, что научились двигаться, как единое целое. Алина отстранилась, хватая ртом воздух.

— Хочешь войти?

— Алина… — Александр провел рукой по волосам. — Ты все еще ординатор.

— Ты беспокоишься о том, что подумают другие люди?

— Мне было наплевать на других людей. Я забочусь о тебе.

— Ты не войдешь, потому что я тебе не безразлична?

— Я не войду, потому что это не будет только одна ночь.

Алина нервно рассмеялась.

— Если ты не войдешь, вообще ничего не будет.

— Если я войду, то захочу остаться. Если я останусь, люди узнают. И как только люди узнают о нашей связи, ты будешь гадать: не предложили тебе работу только и-за меня. Не окажись мы в постели, как сложилась бы моя карьера? — Александр убрал выбившийся локон ей за ухо. — Я не могу стоять у тебя на пути. Тебе нужно доказать себе самой, что ты всего можешь достичь без моей помощи.

— Что? Я знаю, что это не так.

— Посмотри мне в глаза и ответь, что если мы начнем встречаться, ты никогда не задаешься вопросом, получила ли ты что-то благодаря нашим отношениям.

Алина открыла рот, чтобы сказать именно это… И не могла. Александр печально улыбнулся.

— Я очень хочу этого. Я хочу тебя. Мне просто нужно знать, что ты знаешь, что я тебе не нужен, — он наклонился и запечатлел на ее губах логий поцелуй. И когда Алина решила, что он передумал, Александр отстраниться и зашагал прочь по тротуару.

— Как только ты это поймешь, Алина, ты знаешь, где меня искать, — сказал он на прощание.