Мастерство разреза (гет)

Алина нервно поерзала. Может, ее не расслышали? Но выражение на красивом лице доктора Морозова отбивало желание повторяться.

Алина думала, что все истории о нем преувеличены. Вряд ли мизантроп, которому поступают предложения о работе со всего мира, выберет местом работы учебную больницу.

Очевидно, она ошиблась.

— Ты мой стажер, — медленно произнес он.

— Да! — взволнованно выпалила Алина.

Доктор Морозов скользнул взглядом по белому халату, которым она так гордилась.

— У тебя есть опыт в хирургии?

— Э-э-э… нет. Я только выпустилась из медицинского вуза, — Алина мысленно пожурила себя за робость. Не в первый раз ей хотелось обладать той же уверенностью, как у прочих ординаторов.

На лице доктора Морозова промелькнуло неверие.

— А до этого?

Если бы только в последнюю беседу перед кончиной родители посетовали ей стать дерматологом, или преподавателем, или выгульщицей собак — кем угодно, но только не хирургом. Но она годами грызла гранит науки, и вот наконец попала на стажировку к всемирно известному хирургу. Нет, она не позволит себя запугать в первый же день.

— Думаете, я практиковалась на своих друзьях?

Доктор Морозов изогнул бровь.

— Значит, мне придется всему тебя учить.

— Не всему. Я ведь закончила медицинский, — напомнила Алина.

— Да? — взгляд доктора Морозова стал острым, как скальпель. — Тогда давай проверим твои знания.

* * *

— Доктор Старкова.

Алина опустила голову, пытаясь скрыть улыбку, которая невольно появлялась, когда к ней обращались «доктор». Но стоило обернуться и натолкнуться на стальной взгляд доктора Морозова, как улыбка сошла с лица.

Не лучшее начало рабочего дня.

— Пройдемте в мой кабинет, пожалуйста.

Алина вошла первой и села в кресло. Морозов занял место за рабочим столом. Откинувшись на спинку кресла, он сцепил руки в замок и уставился на нее.

Алина не смогла выдержать его взгляд и стала рассматривать книжную полку у стены. Стеллаж был выполнен в виде костей, скрепленных проволокой, а корешки книг выглядели изрядно потертыми. Нет ничего удивительного, что в кабинете хирурга в качестве декоративных элементов выбраны кости, просто их оказалось слишком много.

— М-м, у меня неприятности? — спросила Алина, устав ждать, пока наставник заговорит первым.

— Знаешь, что я прочитал сегодня утром?

— Газету?

— Твое досье, — Морозов подался вперед. — Ты закончила лучший медицинский университет с красным дипломом.

Алина не могла понять, куда клонит наставник, и очень нервничала.

— Я в курсе.

— Вот опять, — хмыкнул доктор Морозов.

— Что «опять»?

— Отсутствие уверенности в себе. Вчера я гонял тебя по теории три часа. По твоему тону можно было подумать, что ты ничего не знаешь, но ты ответила на все мои вопросы. Кажется, ты не уверена в своих силах, и тебе не достает дерзости, чтобы взять в руки скальпель.

На миг гнев вытеснил неуверенность.

— Если мне когда-нибудь будет не хватать дерзости, у всегда могу набраться ее у Вас.

Морозов склонился над столом еще сильнее.

— Я высокого о себе мнения, потому что лучший в своем деле, — ровным, но напряженным, голосом произнес он. — Если бы я все время в себе сомневался, то не достиг бы таких высот.

Алине многое хотелось сказать в ответ, но она прикусила язык, чтобы не усугубить ситуацию.

— Ты могла бы стать отличным хирургом, если бы верила в себя.

— Если я не считаю себя лучшей, это не значит, что я не верю…

— Ты не знаешь, — перебил Морозов. Он взял папку и принялся листать документы. — Надеюсь, ты станешь более решительной. И как можно скорее.

* * *

Ветерок шевелил листья на деревьях. Птицы чирикали, перепрыгивая с ветки на ветку. Алина медленно моргнула, давая глазам привыкнуть к свету, а разуму к мысли о том, что за стенами больницы существует целый мир. Первая неделя в качестве стажера выдалась сложной, но она никого не убила — низкая планка, но хорошее начало. Алина вздохнула, мысленно поставила себе золотую звезду и зашагала к машине.

«Молодец, что не убила своих пациентов, Алина».

— Уже уходите, доктор Старкова?

Алина вздрогнула и повернулась на голос. Наставник сидел на скамейке возле больницы, держа стопку папок.

Они почти не разговаривали с той беседы несколько дней назад, хотя Морозов был рядом, когда она делала обходы — наблюдал, ждал чего-то. А Алина смотрела за тем, как он проводит операции с той ловкостью и уверенностью, которых так недоставало ей самой. И хотя за первую неделю она никого не убила, Алина была готова похоронить мечту стать хотя бы посредственным хирургом.

Вздохнув, она провела рукой по лицу, пытаясь скрыть усталость и кофеиновую дрожь.

— Да… я ухожу. Я проработала двадцать четыре часа подряд.

— Всего-то? — взгляд Морозова был ясным, хотя он провел в больнице столько же, сколько и она. — В наши дни к ординаторам относятся слишком снисходительно.

Это уже слишком. Одна из причин такой репутации доктора Морозова заключалась в том, что он был невероятно молод. Другие хирурги, которые могли бы сравниться с ним в мастерстве, были старше на десять, а то и двадцать лет.

— Вряд ли моя практика отличается от Вашей в студенческие годы, — огрызнулась Алина.

— Ты удивишься, узнав, сколько всего изменилось.

Наверное, в его университете преподавали курс о том, как уходить от ответов. Или он и в этом был вундеркиндом.

— Сколько вам лет?

— Сто двадцать.

— И Вы ждете, что я в это поверю?

— Да, — он вернулся к своим папкам. — Я считаю хирургическими годами. И ты тоже будешь, если постараешься и станешь приличным хирургом.

* * *

Алина варила кофе в зоне отдыха, когда рядом из ниоткуда материализовался Морозов. От неожиданности она чуть не пролила на себя кофе.

— Я хочу, чтобы завтра ты провела операцию, — произнес он, прислонившись к барной стойке.

Алина почти забыла о кофе.

— Что? Почему?

— Потому что я хирург, а ты стажер.

— Я Вам даже не нравлюсь, — выпалила Алина. Когда-нибудь она запомнит, что не нужно озвучивать каждую мысль.

Морозов изогнул бровь.

— Ты не должна мне нравится. Тем более я видел, как вчера ты вела госпожу Брацлову.

— Вы видели?! — прошептала Алина.

Это определенно не был звездный час в ее карьере. Алина проводила плановое обследование, когда у женщины остановилось сердце. Алина позвала на помощь, схватила дефибриллятор, всучила его прибывшему на выручку медбрату и быстро объяснила, что делать. Она дала не те указания, которым их учили в университете, но тогда они показались ей правильными.

— Видел.

— Она едва не умерла.

— Но не умерла же, — Морозов подошел к ней и заглянул в глаза. — Ты приняла решение…

— Плохое, — перебила Алина, хотя он и так это знал.

— Плохими называют те решения, которые не работают. Ситуация вышла из-под контроля, и ты с ней справилась. Значит, уверенность похоронена под сомнениями. Нужно просто вытащить ее на свет.

— И вы думаете, есть способ это сделать?

Морозов протянул ей папку.

— Прочти. Операция завтра.

* * *

Шла подготовка к операции. Алина потирала руки, пытаясь скрыть дрожь.

— Ничего сложного, — успокоил доктор Морозов, дезинфицируя руки. — Простая операция на связке надколенника.

— Верно, верно, — кивнула Алина. — Просто не хочу забыть план.

— Ты помнишь план.

— Конечно, — Алина сглотнула. — Но может пробежимся еще разок?

Морозов смерил ее долгим взглядом. Алина забеспокоилась, что он отменит операцию, отправит ее домой, выкинет из программы, но тут взгляд наставника смягчился.

— Еще раз: мы войдем, я возьму в руки скальпель и подготовлю участок — сниму кожу и плоть до связок. Тебе нужно просто вырезать, — Морозов убрал ногу с педали, выключив кран с водой.

— Готова?

— Нет.

— Нужно верить в себя, чего бы это не стоило. Я верю.

Морозов прошёл в операционную, прежде чем Алина нашлась с ответом. Дверь он открыл спиной, чтобы не испачкать руки.

— Подождите, что на вас надето?

— Форма.

— Она черная.

Уголок губ Морозова приподнялся.

— Скрывает кровь.

Алина глубоко вдохнула и пошла на первую операцию.

* * *

Руки перестали дрожать, только когда наставник вручил ей скальпель, и она сделала надрез на живом человеке. Все прошло даже лучше, чем она надеялась — Алина не только отлично справилась, но и получила удовольствие. Доктор Морозов наблюдал рядом, как всегда спокойный и отстраненный, и Алина была благодарна, что маска скрывает ее улыбку, когда она накладывала последний шов.

На четвертый день стажировки она направила запрос в отделение анестезиологии насчет перевода. В университете не раз говорили: «Если твое любимое место в больнице — операционная, будь анестезиологом. Если твое любимое место в мире — операционная, стань хирургом».

После операции, когда они вдвоем с наставником пробирались по лабиринту коридоров к раздевалке, Алина остро почувствовала, что покидает свое самое любимое место в мире.

Морозов взглянул на нее, и Алина не смогла сдержать улыбки.

— Я же говорил.

* * *

После пятнадцатой операции Алина чувствовала себя непобедимой.

— Вы это видели? Я разделала сухожилие! В хорошем смысле.

— Видел. Операция закончилась несколько минут назад, направь свой юношеский энтузиазм в верное русло.

— Радостным Вы не выглядите, — пожаловалась Алина.

За последний месяц наставник стал внимательнее. Алина думала, что сможет найти немного человеческого за холодным фасадом, но видимо доктора Морозова и впрямь увлекала только работа.

— Не ты первая это говоришь.

Алина вздохнула. Не хотелось прогонять послеоперационную феерию, но долг звал. Обернувшись, она взглянула на рентгеновский снимок опухоли. Некоторое время она рассматривала его.

— Ну? Какой у вас диагноз доктор? — спросил из-за спины наставник.

До сих пор Алина работала с простыми случаями, но сегодня она впервые столкнулась с «операцией Морозова» — так называли сложные случаи, с которыми мог справиться только он.

— Нам придется вырезать опухоль и все метастазы, — выдохнула Алина.

— Как насчет эмболизации? Перекроем кислород.

Наставник проверял ее. Алина покачала головой.

— Нет, нам придется иссечь все очаги поражения. Это будет весело.

Морозов на мгновение улыбнулся.

— Да.

* * *

На следующей неделе Алина дала пять руководителю хирургического отделения, который наблюдал за тем, как безупречно они провели операцию. Улыбаясь, Алина шла по коридору вместе с наставником, когда доктор Морозов наклонился ближе и заговорил:

— Мы не даем пять за операции, Алина.

— Вы не даете. Может, я просто больше нравлюсь людям.

— Если ты будешь продолжать вести себя в том же духе, погубишь наши карьеры.

— С моей карьерой все будет прекрасно, — они дошли до поворота в коридоре, где стояли шкафчики для вещей. — И, если Ваша карьера строится на том, чтобы вести себя как мудак, возможно, вам стоит пересмотреть стратегию.

Морозов приподнял бровь.

— Это одна из причин, по которой я вообще пошел в хирургию.

— А другая причина? — спросила Алина.

Морозов прошел мимо шкафчиков.

— Эй, куда вы идете?

— Домой, — бросил он через плечо, не сбавляя шаг.

Алина, конечно, не думала, что он живет в больнице, но глядя в спину наставнику, она вдруг поняла, что прежде не видела, что бы он уходил домой. Она безмолвно стояла в коридоре, наблюдала за удаляющейся фигурой в черном, и в сердце поселилась странная пустота. Она никогда не оставалась в больнице без доктора Морозова.

Мотнув головой, Алина направилась к шкафчику. Любое разочарование прогонит горячий душ и крепкий сон.

Алина застегнула последнюю пуговку на халате, когда заметила доктора Морозова.

— Как прошли выходные? — спросила она, старясь идти с ним в ногу и не отставать. Он протянул ей стопку папок. — Я хорошо провела время. У моей подруги была вечеринка в честь Дня рождения, и график позволил мне пойти.

Алина бегло пробежалась глазами по документам — все они были по уже проведенным операциям. Они свернули за угол, миновав отделение педиатрии.

— На этой неделе мы выступаем на конференции, — объявил наставник.

— Мы? На конференции? На этой неделе?

Морозов в разочаровании прикрыл глаза.

— Мы выступим с докладом на ежегодной конференции для хирургов. Я уже обо всем договорился. Собери презентацию в PowerPoint, я утром посмотрю.

— PowerPoint?

— Keynote тоже сойдет.

— О… отлично. Конечно.

Алина отстала и вынула из кармана телефон. Кто из знакомых умеет делать презентации? Выбор стоял между художником по костюмам и адвокатом.

Я: «Ты знаешь, как делать презентацию в PowerPoin?»

Зоя: «ОМГ Старкова»

Я: «Поможешь мне сегодня вечером? Это важно.»

Зоя: «Ты хоть представляешь, какой счет я выставлю?»

Я: «С меня пицца и вино»

Зоя: «И мороженое!»

Я: «Спасибо!!!»

Зоя: «?‍?»

Алина выдохнула. Отлично. Одна проблема решена.

* * *

Зоя стучала по клавишам, пока Алина сидела рядом и наблюдала.

— У тебя установлен PowerPoint, уже что-то.

Зоя выглядела шикарно: черные локоны волнами спадали по спине. Макияж выглядел безупречно, не говоря уже о бриллиантовых сережках в ушах. Алина по-белому завидовала.

— Когда будет пицца?

— Через полчаса. Вина?

Зоя фыркнула, что расшифровывалось, как: «Ты еще спрашиваешь?». Алина сходила за бутылкой и стаканами. Зоя открыла программу.

— Хорошо, для начала набросаем схему.

К тому времени, как курьер принес пиццу, они уже составили примерный план.

— У тебя есть картинки для иллюстраций?

Алина нашла нужное фото.

— Хорошо демонстрирует проблему, с которой нам пришлось столкнуться во время…

Тут Зою начало мутить. Алина смущенно улыбнулась.

— Прости, я иногда забываю, как это выглядит для обычных людей.

Зоя сделал глоток вина.

— Ты должна гораздо больше, чем пиццу и вино.

— Вот это настрой!

* * *

Спеша в больницу утром, Алина чуть не врезалась в раздвижные двери. Разумеется, доктор Морозов стал свидетелем, как она чуть не оконфузилась.

— Презентация хорошая.

Алина потерла лицо. Они с Зоей работали над ней до самого утра.

— Ох… отлично.

— Я заеду за тобой завтра в семь утра.

— Завтра?

— Мы едем на одну ночь, так что не бери много вещей.

— Одну ночь?

Наставник одарил ее выразительным взглядом.

— Конференция пройдет в паре часов отсюда. Я забронировал нам номера. Будь готова завтра в семь.

Он ушел, а Алина осталась стоять, пялясь в пол. Два часа езды со своим руководителем, ночевка на конференции и презентация?

«Ты справишься, Старкова».

* * *

На следующий день ровно в семь часов к дому Алины подъехал стильный автомобиль. Алина не разбиралась в машинах, но черный седан с тонированными стеклами явно стоил намного дороже, чем ее студенческий кредит.

Оконное стекло опустилось.

— Ты собираешься садиться? — поинтересовался доктор Морозов.

— М-м-м… — Алине даже захотелось надеть перчатки, чтобы не заляпать машину. — Да.

«Спокойно, Старкова».

Алина устроилась на пассажирском сидении и поставила рюкзак между ног. Не успела она пристегнуть ремень безопасности, как автомобиль плавно тронулся с места.

«Так вот почему люди тратят сумасшедшие деньги на машины».

Наставник молчал, и Алина решила первой завести разговор.

— Итак, вы часто бываете на конференциях?

— Ежегодно.

Пара минут прошла в молчании. Как всегда, ей придется поддерживать беседу, но два часа в машине означали, что Алина может узнать Морозова получше. Она глянула на наставника, тот смотрел на дорогу.

— У вас есть семья?

— У каждого есть семья.

Алина сдержала раздраженное фырканье.

— Братья или сестры? Старше или младше? Небинарный близнец?

Наставник покосился на нее и, включив подворотник, перестроился в другой ряд.

— Сестра. Младшая.

Алина внимательно разглядывала профиль Морозова, пытаясь представить, как выглядела бы женщина с его чертами. Либо потрясающе красиво, либо ужасно.

— Вы близки?

— Нет.

— Почему?

— Зачем ты спрашиваешь?

— Я просто пытаюсь завязать разговор.

— Хочешь, я спрошу о твоей семье?

Удар, намеренный или нет, попал в цель. Алина сглотнула ком в горле и уставилась на пейзаж за окном.

— Мы приехали.

Алина резко проснулась, надеясь, что во сне не пускала слюни.

— Я зарегистрировал нас онлайн. Пароль отправлен на твой телефон. Я в номере 416, ты в 485.

Наставник открыл багажник и вытащил небольшой чемодан. Конечно, черный. Алина повесила на плечо рюкзак.

— Иди положи вещи, встретимся в вестибюле через пятнадцать минут.

* * *

На конференцию пришло гораздо больше людей, чем ожидала Алина. А поскольку каждый участник обладал огромным эго, в конференц-зале сделалось душновато.

А может, дело было в том, что Алина стояла на сцене рядом с доктором Морозовым у всех на виду, пока тот выступал с докладом. По крайней мере, от нее не требовалось произносить речь.

— И эту последнюю операцию провела мой ординатор, доктор Старкова. Передаю ей слово.

Наставник протянул микрофон и кликер для переключения слайдов. Алина запаниковала. Ладони вспотели.

«Я не буду кричать. Я не буду кричать. Я не буду кричать».

Зрители смотрели на нее — терпеливо и выжидающе. Они считали, что она может поделиться чем-то важным. Потому что именитый хирург так сказал.

Алина откашлялась и начала объяснять. Стоило только начать, как слова нашлись сами собой.

* * *

Около четырех часов Алину нашел Морозов.

— Я ухожу в номер, — предупредил он.

— Так обычно и поступают докладчики, когда с ними желает встретится толпа людей, — было очевидно, что многие участники конференции хотят провести время с Морозовым не за разговорами на медицинские темы. — Устали, что в вас бросают ключи от номера?

Взгляд, которым ее одарил наставник, напомнил Алине об особом типе разреза, который требовал много швов.

— Ничего хорошего не происходит в толпе пьяных хирургов. Я советую тебе долго не задерживаться.

После пары рюмок Алина начала подозревать, что он прав.

— Ты ординатор доктора Морозова? — спросила миниатюрная женщина в массивных очках. — Вау!

— Повезло тебе, — добавил ее спутник.

— Он прекрасный учитель, — согласилась Алина.

— Среди прочего, я полагаю, — женщина подняла бровь.

— Что? — переспросила Алина.

— Я имею ввиду… — женщина глянула на спутника, и тот кивнул. — Все эти ночные дежурства…

До Алины наконец дошло, на что именно ей пытаются намекнуть.

— Ох, нет. Между нами ничего нет, — она поставила фужер на поднос. — Думаю, мне уже пора.

— Конечно. Наслаждайся, — подмигнула женщина.

— Я не сплю со своим наставником.

Собеседники переглянулись.

— Интересно, тогда с кем он сейчас?

— Он… он не…

До этого момента личная жизнь доктора Морозова ее не интересовала. Пусть он был невероятно красив, в первую очередь он был ее наставником. И Алина не представляла, чтобы он поехал на конференцию и с кем-то там переспал.

Но, может, она ошибается?

— Я собираюсь лечь пораньше.

— Помоги себе сама, — бросил ей в спину мужчина и рассмеялся.

Алина поднялась на четвертый этаж отеля. В коридоре стояла тишина. Она прошла мимо номера «416», а затем остановилась. Просто не могла ничего с собой поделать. Она вернулась назад и постучала.

Ничего. Конечно. Наверное, он сейчас с одним из тех хирургов. Алина ощутила почти облегчение: если он с кем-то встречался, ей не нужно фантазировать…

Дверь открылась.

— Чем могу помочь? — поинтересовался Морозов.

Алина густо покраснела. Оставалось надеяться, что он спишет это на действие алкоголя.

— М-м, нет! Я просто… проверяла?

— Проверяла?

— Нужно ли вам что-нибудь. Я собиралась выпить кофе.

Наставник наклонился ближе, и сердце Алины забилось чаще. Какого черта?

«Все из-за адреналина после выступления».

— Мне не нужен кофе.

— Отлично! Мне тоже! Ладушки, увидимся утром.

Морозов прищурился.

— Ты в порядке?

— В полном! — Алина изобразила «пистолеты из пальцев». — До завтра.

Она поспешила в свой номер. Только там мысли прояснились. Она — ординатор доктора Морозова, вот и все. И она научится у него всему, чему сможет.

* * *

Программа мероприятия была насыщенная: презентации, доклады, отвратительный обед в конференц-зале. Но вот конференция подошла к концу, и Алина снова села в машину Морозова. Она пообещала себе, что не будет ставить его в неловкое положение.

— Зачем вы каждый год ездите на эту конференцию? Просто поговорить?

— Это только одна из причин. Я приезжаю, чтобы учиться.

— И вы узнали что-то новое?

— Да, — заметив недоумение на ее лице, наставник продолжил. — Когда ты перестанешь учиться чему-то, ты умрешь.

— Я не… У меня, конечно, не такой стаж как у вас, но я думаю, что это не так.

— Возможно.

Они проехали пригород, когда Морозов заговорил.

— Ты уже выбрала, с кем бы хотела работать в следующем году?

Программа стажировки в больнице длилась два года, каждый год с новым наставником. Алина поразилась, что прошло уже полгода. Ей отчаянно не хотелось расставаться с Морозовым, и не только потому, что он замечательный наставник.

Ох, откуда взялась последняя мысль?

— Эм… Я думала взять более узкую специализацию: челюстно-лицевую хирургию.

— Можешь попробовать. Но не думаю, что тебе это понравится.

— Почему?

— Потому что мне не понравилось.

При мысли о том, что он считает их настолько похожими, чтобы их вкусы совпадали, сердце пустилось в галоп.

Оставшуюся часть пути они ехали молча.

* * *

После конференции навалилось много работы, и Алине удавалось незаметно избегать встреч с доктором Морозовым. По крайней мере, она надеялась, что он ничего не заметил.

Ей нужно было много обдумать и решить, что делать.

Морозов определённо не интересовал её в романтическом плане, потому что: а) это ужасная идея; б) встречаться с более опытным хирургом, который к тому же был ее наставником, противоречит деловой этике; в) он вряд ли заинтересуется ею.

Такой мужчина, как он, может позволить себе выбирать.

Но откладывать и дальше разговор с наставником не имело смысла. Алина вздохнула и постучала в дверь его кабинета.

— Входите.

Морозов сидел за столом, склонившись над бумагами. Алина невольно залюбовалась линией плеч…

— Ну?

Она забылась.

«Спокойно, Алина».

— Я… у меня к вам просьба.

Под пристальным взглядом наставника Алине хотелось съежиться и раздеться. Она прогнала непрошеную мысль.

— В следующий вторник моя смена, и у меня нет замены. Трудно найти того, кто согласится нести ответственность за меня, если во время операции что-то пойдет не так… Поэтому я хотела узнать… Могу я записать Вас мне на замену?

Несколько секунд наставник смотрел на нее, а затем откинулся на спинку стула.

— Хорошо, сделай меня своей заменой.

Алина едва удержалась, чтобы не выкрикнуть «спасибо». Возле двери доктор Морозов окликнул ее.

— Возьми папку, операция завтра, — он кивнул на планшет, что лежал на полке.

Алина улыбнулась.

— И она лежала здесь совершенно случайно?

— Я предполагал, что ты зайдешь.

На лице доктора Морозова промелькнула эмоция, которую Алина прежде не видела.

— Рад видеть тебя снова, Алина.

Наступила весна, но ни доктор Старкова, ни доктор Морозов не обратили на смену времени года никакого внимания. После конференции они только и делали, что резали людей или готовились резать людей. Доктор Морозов составил изнурительный график, но Алина строго придерживалась его. Так у нее не оставалось времени на размышления о чувствах к наставнику.

Однако сегодня Морозов пригласил ее в обеденный перерыв прогуляться по парку. Повсюду

распускались бутоны цветов.

— Итак… что вдохновило вас на прогулку? — спросила Алина.

— Возможность преподать урок.

Они остановились перед статуей. Она изображала бюст представительного мужчины, эдакого типичного колонизатора. Наверняка при жизни он совершил морально сомнительные дела, но все же удостоился быть увековеченным в камне. Браво.

— Знаешь, кто это?

— Мне прочитать, что написано на табличке?

— Это хирург, у которого я учился.

Алина удивленно подняла брови.

— Статуя выглядит так, как будто ей миллион лет. Вы сказали, что вам всего сто двадцать.

Наставник взглянул на нее, и Алине показалось, что он улыбнулся.

— Я не был его стажером, я учился на его примере. Это хирург под предлогом всеобщего блага делал что хотел, не обращая внимания на своих пациентов. Особенно на тех, которых считал неважными, — доктор Морозов помолчал, рассматривая статую. — Думаю, я тоже мог пойти поэтому пути.

Алина постаралась не выглядеть встревоженной.

— Вы думаете, я буду пренебрегать пациентами?

— Нет. У тебя есть потенциал стать великим хирургом. Но ты не должна об этом забывать.

Алина покраснела.

— Вы привели меня сюда в качестве предостережения.

— Нет. Ты спрашивала о моей семье.

Алина тяжело сглотнула. Он обдумывал вопрос, который она задала четыре месяца назад?

— Это мой дедушка.

— Ваш дедушка… — поразилась Алина.

— Я не распространяюсь об этом факте, — доктор Морозов зашагал дальше по тропинке.

Алина побежала следом, ее сердце гулко билось.

— Почему тогда рассказали мне?

— Потому что хотел, что ты знала.

Остаток прогулки они молчали. Вместе с бутонами расцветала и надежда в сердце Алины.

* * *

— … поэтому я вышвырнула его из постели. Тогда он сказал, что у него нет проблем с обязательствами, и что я должно позвонить ему, когда пойму, чего хочу.

Зоя остановилась перед баром, терпеливо ожидая, как королева, когда Алина откроет перед ней дверь.

— Это парень из твоей фирмы, о котором ты рассказывала? — уточнила Алина, как только они оказались внутри. Зоя кивнула. — Что ты собираешься делать?

— Пока не знаю. Наверное, привяжу его к себе на какое-то время, — голос подруги звучал беззаботно, но Алина знала, что, если она встречалась с парнем так долго, между ними было нечто серьезное.

— А что насчет тебя? — Зоя выразительно вздернула бровь. — Хочешь поделиться какими-нибудь романтическими приключениями?

— Все, как всегда, — пробормотала Алина, следуя за Зоей, которая пробиралась сквозь толпу к бару. Подруга бросила на нее предостерегающий взгляд. — Что? Я много работаю?

— Это не оправдание. Я выставляю счета за восемьдесят часов в неделю.

— Знакомиться с парнями сложно, — Алина протиснулась к стойке.

Зоя закатила глаза.

— Вовсе нет. Я покажу, как это делается, — подруга осмотрела клуб наметанным взглядом и остановилась у противоположной стойки бара. Красные губы сложились в идеальное «о». — Я собираюсь познакомится вон с тем красавчиком.

Алина проследила за ее взглядом и запаниковала.

— Нет! Нет, Зоя ты не можешь.

Подруга вздернула бровь.

— Думаешь, я не готова?

— Это… — Алина вздохнула и опустила плечи, уже понимая, к чему все идет. — Это доктор Морозов.

— О! — выдохнула Зоя и, прежде чем Алина успела ее остановить, начала проталкиваться сквозь толпу к цели.

Алине ничего не оставалось, как последовать за ней. Когда она нагнала подругу, Зоя уже стояла перед Морозовым и хищно улыбалась. Он обернулся и скользнул по ней нечитаемым взглядом.

— Алина, ты нас не представишь? — намекнула Зоя.

Морозов перевел взгляд на нее.

— Доктор Старкова.

— Доктор Морозов… Это…

— Зоя Назяленская, — Зоя протянула руку. — Юрист.

Морозов посмотрел на ее руку, потом на Алину, затем осушил рюмку.

— Еще водки, — махнул он бармену.

Зою не сдавалась.

— Три рюмки, — добавила она.

— Что вы здесь делаете? — спросила Алина. Она старалась не думать о личной жизни Морозова, но в баре она точно не ожидала его увидеть.

Бармен принес рюмки. Зоя взяла одну себе, а другую протянула Алине. Доктор Морозов немедленно вырвал рюмку из ее рук.

Алина привыкла к его причудам за то время, что они работали вместе, но такое поведение на глазах ее подруги выходило за рамки.

— Простите?

— Мне нужно, чтобы ты завтра пришла рано и ясно мыслила.

Алина скрестила на груди руки.

— Неужели есть что-то, с чем мне нужно справиться вместо вас?

— Поэтому и пью, — он осушил ее рюмку и осторожно поставил на стойку. Посмотрел на Зою, потом на Алину. На мгновение сквозь дымку алкоголя и маску Алина мельком увидела чистую эмоцию. — Увидимся завтра, доктор Старкова.

Зоя замешкалась, схватила Алину за локоть и увела прочь.

— Что это было?

Алина пожала плечами.

— Думаю, что скоро узнаю.

* * *

Дверь в кабинет доктора Морозова была приоткрыта, но Алина из вежливости постучала. Он сидел за столом, просматривая материалы дела, одетый в ту же одежду, в который был вчера в баре. Если он и спал, то в больнице. Алина хотела спросить, все ли с ним в порядке, но когда он поднял на нее глаза, ей стало совершенно ясно, что он не в порядке.

— Вы хотели меня видеть?

Он кивнул и встал, чтобы включить подсветку на доске, где были развешаны рентгеновские снимки. Алина внимательно изучила их, пока доктор Морозов наблюдал за ней, скрестив руки на груди. Небольшое скопление опухолей, переплетенное с нервной тканью в спинном мозге и стволе головного мозга… Это не просто сложная операция. Это «операция Морозова».

Алина взглянула на наставника.

— Вы хотите, чтобы я провела эту операцию? Почему не возьметесь сами? — он покачал головой. — Почему не доктор Берген?

— Она будет присутствовать, но я хочу, чтобы операцию провела ты.

— Но почему не Вы?

Он сжал челюсти.

— По соображениям этики.

— Что вы хотите сказать?

Доктор Морозов прикрыл глаза.

— Я не могу оперировать собственную мать.

— Ох… — «вот, черт». — Доктор Морозов, я думаю вам следует пригласить кого-то более опытного.

— Я не хочу кого-то другого. Я хочу тебя.

— У доктора Берген гораздо больше опыта! Особенно когда речь идет о…

— Пациентка попросила моей рекомендации, и я ее дал, — Морозов протянул ее папку с анализами. — Палата 241А. Ознакомься с делом, она ждет тебя через час.

Алина взяла паку.

— А что насчет Вас?

Наставник откашлялся и устремил взгляд куда-то Алине за спину.

— Я возьму оплачиваемый отпуск, — он говорил так, словно произносил эти слова впервые. — Следующий месяц я проведу с пациентом.

— Вашей мамой.

— Да.

Алина хотела как-то утешить наставника. Но он сел за стол и уставился в пустоту. Лучшее, что она могла для него сделать, это сосредоточиться на операции и не убить его мать.

Алина тихо вышло, прикрыв за собой дверь.

* * *

Алина постучала в дверь палаты 241А. В ответ донеслось: «хмф». Она вошла и с удивлением обнаружила, что Багра Морозова выглядит лучше, чем ее сын утром: прямая спина, темные волосы уложены в аккуратный пучок. Пронзительный взгляд и такие же, как у доктора Морозова, острые скулы.

— Здравствуйте, я…

— Я знаю, кто ты, — пациентка окинула ее пренебрежительным взглядом. — Ты слишком молода.

— Рада познакомится, — как можно более дружелюбно произнесла Алина. — Я изучила историю болезни и анализы. Уверена, доктор Морозов многое с вами обсудил. Я зайду позже, чтобы подробнее рассказать об операции, если у вас нет ко мне вопросов.

— Я доверяю сыну.

— Он прекрасный хирург, — согласилась Алина, — но решение об операции должны принимать вы. Прогноз не очень хороший.

— Я в курсе.

Кажется, Алина начала понимать, откуда у наставника склонность к лаконичности.

— Даже если операция пройдет хорошо, восстановление будет долгим. Я знаю, что доктор Морозов проведет с вами следующий месяц, и замечательно, что с вами рядом будет врач. Придет ли кто-то еще в качестве поддержки? Он упоминал, что у него есть сестра?

— Он так сказал?

— Она тоже приедет?

— Нет, — Багра настороженно на нее посмотрела. — Она живет в Северном ледовитом океане.

Алина нахмурилась.

— Типа… в плавучем доме?

— Что-то в этом роде. Послушай, девочка, — Алина не любила, когда к ней так обращаются, но не собиралась поправлять а) мать доктора Морозова, б) пациентку, которая могла умереть на операционном столе, — мне нужно, что ты сделала все хорошо. Но если у тебя не получится, и я умру… тебе придется иметь дело не со мной.

* * *

Операционную и хирургический кабинет готовили к операции. Алина надела специальную форму и бахилы, шапочку и маску для лица. Анестезиолог тем временем готовил пациентку. Доктор Берген ждала здесь же, в предоперационной. Алина размяла шею, когда краем глаза заметила какое-то движение. Она подняла голову и увидела в окно комнаты для наблюдений доктора Морозова. Он был одет в деловой костюм и выглядел в нем великолепно, но сейчас было не время думать об этом.

«Соберись, Старкова».

Их глаза встретились, и Алина прочитала в его взгляде уверенность.

Если наставник был уверен, что она справится, то и она должна верить.

Анестезиолог закончила подготовку.

— Готовы, доктор Старкова?

Алина сделала глубокий вдох.

— Да, давайте начинать.

* * *

В послеоперационной палате было тихо, когда туда вошла Алина. Доктор Морозов сидел в кресле рядом с койкой, подперев подбородок ладонью. Он поднял на нее глаза.

— Операция прошло хорошо, — прошептала Алина.

Он знал, поскольку следил за ходом операции из наблюдательной.

— Знаю, — он перевел взгляд на мать. Грудь женщины мерно поднималась и опускалась.

— Восстановление будет долгим.

— Знаю.

Алина помолчала.

— Я оставлю вас.

— Алина.

Она обернулась. Морозов смотрел на нее открыто, как никогда прежде.

— Спасибо.

* * *

Несколько дней с момента выписки матери доктор Морозов не появлялся в больнице, а потом вышел на работу, несмотря на отпуск. К тому времени Алина официально стала стажером доктора Берген. Алина многому научилась у нее, но скучала по работе с доктором Морозовым. Скучала по его взглядам, когда что-то у нее получалось особенно хорошо. Она скучала по нему.

Он часта наблюдал за ее операциями, а Алина, когда выпадала такая возможность, за его. Время от времени он бросал взгляд на комнату наблюдения, и Алина готова была поклясться, что под маской он улыбается.

* * *

Наступила осень. Деревья оделись в золотисто-красные наряды. Алина почти закончила суточную смену. Через сорок пять минут она рухнет в постель и крепко заснет.

— Доктор Старкова.

Алина встрепенулась. Доктор Морозов жестом пригласил ее в свой кабинет. По коже пробежали мурашки.

Алина вошла в кабинет и огляделась: все осталось на своих местах. Она, конечно не ждала увидеть плакаты с подписью «Алина Старкова спасла жизнь моей матери» или «Алина Старкова — живая святая», но это стало бы хорошим началом.

Они посмотрели друг на друга.

— Как дела у Вашей мамы?

Багре предстояло пройти физиотерапию, ЛФК, массаж — полный комплекс процедур по реабилитации.

— Она сама ходит и терроризирует первый этаж дома. Мне повезло, что она пока не может подняться по лестнице.

Алина сжала губы, чтобы скрыть улыбку.

— Представляю, как Вы вылезаете из окна второго этажа, чтобы добраться до работы.

Доктор Морозов скупо улыбнулся.

— Моя мать хотела бы пригласить тебя на ужин завтра вечером, — после паузы сказал он.

— Она хочет меня видеть?

Взгляд наставника стал напряженным.

— Тебе не обязательно приходить, если не хочешь.

— Вы шутите? Я умираю от желания быть запуганной вашей мамой, — Алина достала телефон, чтобы сделать в календаре отметку. — Что мне принести с собой?

* * *

Следующим вечером Алина вышла из внедорожника Зои, припарковавшегося через дорогу от дома Морозова. Зоя настояла на том, чтобы выбрать вино — «у тебя ужасный вкус, Старкова». К тому же, подруге хотелось взглянуть на дом.

— Неплохо, неплохо, — оценила она.

Мягко сказано. Дом доктора Морозова находился всего в паре миль от Алининого, но был совершенного другого уровня: в квартале у подъездных дорожек стояли шикарные и дорогущие автомобили.

Дверь открыл хозяин дома. Он был одет в темные брюки и светлую рубашку, выглядел он невероятно. Алина покраснела, она пришла не для этого, точнее ее пригласили не для этого. Она неловко улыбнулась, и показала бутылку «Мальбека».

— Не знаю, пьете ли вы что-то, кроме водки…

— Спасибо.

Морозов взял вино и пригласил её войти. Дом был строгим и безликим, в том смысле, что у его хозяина были средства, но он жил на работе, поэтому поручил заняться интерьером дизайнеру. Открытые пространства и натуральные материалы.

Алина сносно вела предобеденный разговор с госпожой Морозовой. Ее сын налил каждому по стакану «Мальбека», и Алина мысленно прокляла Зою за выбор вина, которым легко испачкать красивую мебель. И признала, что подруга была права насчет ее вкуса — вино было в сто раз лучше, чем у нее дома.

— Спасибо, что пригласили меня.

— Мой сын ничего не говорит о тебе. Мне любопытно узнать о человеке, который спас мне жизнь.

— О, хорошо, — Алина сделала глоток. Ей следовало чаще слушать Зою.

В дверь позвонили — курьер принес индийскую еду.

— Мы не готовим, — объяснила Багра, и Алина испытала одновременно радость, что ее пациентка не надрывалась на кухне, и облегчение от того, что не придется наблюдать, как доктор Морозов, закатав рукава, вытаскивает блюдо из духовки. От самой мысли об этом у Алины кружилась голова.

После того, как они сели за стол, и Алина попробовала сааг панир, дал махани и съела большую порцию риса, она решила использовать подвернувшийся шанс.

— Итак, госпожа Морозова, есть ли у вас какие-нибудь истории из детства Вашего сына, которыми Вы могли бы поделиться?

— Он когда-нибудь рассказывал Вам о своей учебе в художественной школе?

Алина распахнула глаза.

— Нет.

Морозов отложил вилку и сделал вид, что смотрит на часы:

— Думаю, доктору Старковой пора.

— Ему нравилось что-то делать своими руками, поэтому я отдала его в художественную школу. Думала, занятия разовьют мелкую моторику.

— И это сработало.

— Во всяком случае медицина лучше рисования, — Багра взглянула на сына. — Его рисунки были слишком тревожными и наглядными для других детей.

Алина взглянула на наставника.

— Правда?

— В какой-то степени. Ты хотела узнать о докторе Старковой, больше никаких историй обо мне.

— Не будьте занудой.

— Мой дом, мои правила.

— Хорошо, больше никаких историй, — согласилась Багра и посмотрела на Алину. — Тебе придется говорить. Что заставило тебя стать хирургом?

Алина вздохнула и покрутила бокал.

— Я спорил со своими родителями: они думали, что я стану хорошим хирургом, а я сказала, что не хочу идти в мединститут. Это был наш последний разговор перед тем, как они… — Алина передернула плечами, ей всегда было тяжело говорить о смерти родителей. — Наверное, мне хотелось уважить их желание. И поначалу мне казалось, что я поступила в медицинский ради них — я думала так десять лет. Но теперь… теперь я наконец-то начинаю чувствовать, что делаю это для себя.

И доктор Морозова, и его мать смотрели на нее — его взгляд был твердым и пристальным, а ее — более любопытным.

— Откуда они узнали? — спросила Багра.

— Узнали что?

— Что ты будешь хорошим хирургом?

Алина покраснела.

— Не знаю…

— Мой сын сказал, что однажды ты можешь его превзойти.

Алина рассмеялась.

— Неужели доктор Морозов признал, что в чем-то он может уступать? Ни за что не поверю.

Наставник невозмутимо смотрел на нее. За последнее время он изменился — отчасти это было связано с тем, что его мать чуть не умерла, но Алина гадала, не в ней ли дело. Она то и дело ловила на себе его взгляд.

— Тогда следующий вопрос.

Алина вздохнула, повернулась к Багре и улыбнулась.

— Задавайте.

* * *

Осенний вечер выдался теплым, поэтому, когда пришло время уходить, Алина сказала, что пойдет пешком. Благо, жила она не так далеко.

— Дай мне пару минут устроить маму, и я тебя провожу.

— Не нужно, — улыбнулась Алина.

— Знаю. Просто подожди. Пожалуйста.

Алина кивнула и вышла на крыльцо. Таяли последние лучи солнца.

Вскоре доктор Морозов вышел из дома.

— Ладно, — сказал он, засунув руки в карманы брюк. — Показывай дорогу.

Прогулка вышла очень приятной. Алина поймала себя на том, что часто смеется. Когда разговаривать с наставником стало так просто?

— Итак, доктор Морозов…

— Ты только что два часа провела в компании моей матери. Можешь звать меня Александром.

— О, — сердце Алины забилось сердце. — Хорошо, Александр… чем бы ты занимался, если бы не пошел в медицинский?

— А что в этом сценарии мешает мне стать хирургом?

— Это имеет значение?

— Конечно. Если у меня нет рук, то это ограничивает варианты.

— Хорошо, будь хирургом, — рассмеялась Алина.

— А кем стала бы ты?

— Не знаю. Честно говоря, я до сих пор не могу поверить, что стала хирургом, — Алина мельком взглянула на Александра, но он смотрел вперед. — Я бы не справилась без тебя.

— Не говори так.

— Это правда.

— Не надо.

— Что плохого в том, чтобы признать, как много ты для меня сделал?

— Ты тоже для меня много сделала. Так что мы равны.

Алине стало очень тепло от этих слов.

— Хорошо, допустим ты не можешь стать хирургом, потому что у тебя нет пальцев. Что бы ты делал без этих прекрасных рук?

Алина подняла его ладонь между ними. У Александра были очень красивые, тонкие пальцы, как у пианиста. Или как у хирурга.

Александр сделал вид, будто любуется своими руками.

— Они хорошие.

Затем он потянулся к ее руке и приложил ее ладонь к своей.

— У тебя такая же форма. Длинные проксимальные фаланги, хорошее соотношение дистальных и промежуточных.

Он осознал, что держит ее за руку, в тот же момент, что и Алина, и отпустил. Симпатическая нервная система Алины заставила кровеносные сосуды на ее лице расширится, увеличивая приток крови к щекам.

— Ты просто так это сказал, — попыталась отмахнуться Алина.

— Я никогда ничего не говорю просто так.

Они подошли к ее дому. Алина развернулась лицом к Александру. В его взгляде было нечто новое и напряженное. Теперь она знала, что ей не показалось.

Александр наклонил голову, предлагая. Алина встала на цыпочки и поцеловала его. Она целовалась раньше — учеба в медицинском требовала снимать стресс, но это поцелуй был непохож на остальные.

Может, дело было в том, что они месяцами обменивались многозначительными взглядами. Или в том, что они так много работали вместе, что научились двигаться, как единое целое. Алина отстранилась, хватая ртом воздух.

— Хочешь войти?

— Алина… — Александр провел рукой по волосам. — Ты все еще ординатор.

— Ты беспокоишься о том, что подумают другие люди?

— Мне было наплевать на других людей. Я забочусь о тебе.

— Ты не войдешь, потому что я тебе не безразлична?

— Я не войду, потому что это не будет только одна ночь.

Алина нервно рассмеялась.

— Если ты не войдешь, вообще ничего не будет.

— Если я войду, то захочу остаться. Если я останусь, люди узнают. И как только люди узнают о нашей связи, ты будешь гадать: не предложили тебе работу только и-за меня. Не окажись мы в постели, как сложилась бы моя карьера? — Александр убрал выбившийся локон ей за ухо. — Я не могу стоять у тебя на пути. Тебе нужно доказать себе самой, что ты всего можешь достичь без моей помощи.

— Что? Я знаю, что это не так.

— Посмотри мне в глаза и ответь, что если мы начнем встречаться, ты никогда не задаешься вопросом, получила ли ты что-то благодаря нашим отношениям.

Алина открыла рот, чтобы сказать именно это… И не могла. Александр печально улыбнулся.

— Я очень хочу этого. Я хочу тебя. Мне просто нужно знать, что ты знаешь, что я тебе не нужен, — он наклонился и запечатлел на ее губах логий поцелуй. И когда Алина решила, что он передумал, Александр отстраниться и зашагал прочь по тротуару.

— Как только ты это поймешь, Алина, ты знаешь, где меня искать, — сказал он на прощание.

— Что он сказал?! — переспросила по громкой связи Зоя.

Алине потребовалось сорок минут, чтобы собраться с мыслями после поцелуя и позвонить подруге.

Зоя щелкнула языком. В такой момент она выглядела особо свирепо.

— Поверить не могу, что он выдал эту покровительственную чепуху

— Самое страшное, — перебила Алина, не в силах слушать, как подруга ругает ее… бывшего наставника? Потенциального жениха? Будущего парня? — что в некотором роде он прав. Я действительно думаю, что многого достигла именно благодаря ему. Не всего, конечно, я много работаю...

— …и ты великолепна.

— Конечно. Я великолепна. Как и многие люди. Но это не значит, что их выбирают на операции…

— Ладно, он определенно прав: ты приписываешь ему свои заслуги, — удивительно, но Зоя встала на его сторону. — Если бы вы поменялись ролями, он бы думал о тебе так, как ты о нем?

Алина нахмурилась.

— Это бессмыслица.

— Вовсе нет, — вмешался мужской голос.

Алина резко выпрямилась.

— Зоя, кто это?

— Тот, кто был занят кое-чем интересным…

— Не важно, — вмешалась Зоя.

— Николай Ланцов. Приятно быть представленным.

— Зоя! Это коллега, о котором ты рассказывала!

— Расскажи, что она обо мне говорила, — взмолился Николай.

— Напоминаю, что Алине нужна помощь, — оборвала Зоя. — Придерживайтесь темы, и, если он будет вести себя хорошо, я вас когда-нибудь познакомлю. Ясно?

— В этом вопрос, как и во всем, я полагаюсь на вас, госпожа Назяленская.

Алине живо представила, как Зоя закатила глаза.

— Я хочу- кое-что прояснить… Если меня консультирует старший юрист и его коллега, значит ли, что в конце мне выставят счет на две тысячи долларов?

— Не волнуйся, ты уже много лет числишься в списке клиентов Зои на безвозмездной основе, — заверил Николай.

— Вернемся к крушению личной жизни Алины.

— Спасибо.

— Все, что тебе нужно сделать, это просто стать уверенней.

— Тебе не кажется, что если бы это было так просто, я бы сделала это много лет назад? — фыркнула Алина.

— Но это просто, — возразила Зоя.

— Для тебя — может быть.

— И для тебя тоже, если ты попробуешь. — Зоя помолчала. — Слушай, мне пора. Нужно кое с чем разобраться…

— Мне не нужны подробности, Зоя.

— Я верю в тебя, Старкова.

Зоя повесила трубку, и остаток вечера Алина провела, глядя в потолок и гадая, почему человек, который верит в нее меньше всего, — это она сама.

* * *

Наступил понедельник. Алина вела себя так, словно ничего не произошло. Остановившись у кабинета доктора Морозова, она глубоко вздохнула и сказала себе, что в силах поговорить с ним спокойно, без неловкости. И прежде чем успела засомневаться, просунула голову в кабинет.

— У тебя есть минутка?

Морозов кивнул. Перед ним на столе лежало несколько раскрытых папок с историями болезней пациентов. Алина села перед ним, похвалив себя, что не споткнулась, учитывая то, как сильно она волновалась. Взгляд Морозова был напряженным, интимным и профессиональным — сочетание, которое нервировало.

— Я думала о том, что ты сказал. Пару ночей назад. Перед моей квартирой. Когда мы…

— Я понял.

— И ты… наверно, прав, — Алина поежилась: она-то хотела показать, как хладнокровна и уверена в себе. — Надеюсь, это не помешает нам работать вместе.

— Конечно, нет, — Морозов протянул одну из папок ей. — Я хочу, чтобы ты помогла с этой операцией, если будешь свободна в четверг.

Сердце Алины сжалось, как если бы Морозов предложил ей встретить вдвоем закат на круизном лайнере или провести вечер в постели. Она взяла папку, и с каждой страницей ее сердце билось все быстрее. Невероятная операция.

— У меня много работы с доктором Берген, поэтому я надеюсь, что ты не ожидаешь, что я всегда буду тебе ассистировать, — как можно более спокойней ответила она.

Выражение Морозова как-то изменилось.

— Мои надежды на тебя безграничны.

После этого Алина быстро откланялась, так как больше всего ей хотелось прыгнуть Александру на колени и поцеловать его. И несмотря на то, что ей понадобилось полчаса, чтобы успокоится, после разговора Алина почувствовала себя лучше. Она с нетерпением ждала четверга, чтобы провести время с дорогим человеком за любимой работой.

* * *

Алина знала, что доктор Морозов не выносит еженедельных совещаний в масштабах всего отделения, но сама она с нетерпением ждала их. Начинали с вкусного кофе, часто лакомились восхитительной выпечкой, а изредка даже потрясающими рогаликами с хумусом! Кроме того, это был редкий шанс оказаться в одной комнате с доктором Морозовым без необходимости придумывать оправдания, когда они не оперируют вместе. Кроме того, это отличная возможность показать, какая она из себя крутая и убедить его встречаться с ней.

Абсолютно нормальная ситуация.

Обсудив ряд сложных случаев за предыдущую неделю (как всегда, половина присутствующих предложили свои, лучшие решения), хирурги принялись составлять расписание на следующую неделю. Было несколько интересных операций, в том числе та, ради которой из Швеции прилетят четыре врача. Почти все ординаторы хотели попасть на эту операцию, но только не Алина. Она знала, что ни одна из операций не будет такой интересной, как та, которую представит доктор Морозов. И оказалась права: презентация привлекла ее внимание больше, чем серые глаза доктора Морозова, а это о многом говорило.

— Учитывая характер этой операции, — заключил доктор Морозов, — я бы хотел, чтобы мне помогал ординатор. Доктор Старкова, вы свободны?

Для доктора Морозова Алина была всегда доступна. Но прежде чем она успела смутиться, вмешался ее нынешний наставник.

— Вы продолжаете ставить на операции моего ординатора, доктор Морозов, — заметила она.

Он закрыл папку.

— Это так?

— Да, — доктор Берген сверлила его взглядом, пока тот раскладывал бумаги. — В чем дело?

— Да, — доктор Морозов поднял взгляд от бумаг, и Алину затошнило. — Дело в том, что у нас, похоже, не хватает компетентных людей в отделе. Дело в том, что госпожа Старкова лучше, чем другие ординаторы и большинство хирургов, которые у нас есть в штате. Дело в том, что когда я берусь за самые сложные операции, мне нужен ассистент, которому я могу доверять. Еще вопросы, доктор?

— Нет, этим почти все сказано, — доктор Берген повернулась к Алине. — Операция ваша.

— Спасибо, — пролепетала Алина. Разговор перешел к следующему пункту повестки дня, который Алина не запомнила. Она смотрела на докладчика, не обращая внимания на то, как взгляд доктор Морозовой задерживался на ней всю оставшуюся часть совещания.

* * *

Через пару месяцев все стало почти нормально. Алина и доктор Морозов провели дюжину операций без какой-либо неловкости, и Алина начала добровольно участвовать в презентациях и других активностях, которые, по ее мнению, могли убедить доктора Морозова в ее уверенности.

«Притворяйся, пока сама не поверишь», — стало ее девизом. Но, возможно, это так не работало.

Однако она отлично выступила утром. Группа хирургов из нескольких штатов приехала на семинар, и Алина собрала презентацию PowerPoint (без помощи Зои!), чтобы показать, над чем работало их отделение. Доктор Морозов присутствовал на презентации — вот так совпадение.

Она гордилась собой, и когда семинар закончился, с улыбкой вошла в лифт. Прямо перед тем, как двери закрылись, вошел доктор Морозов. Они стояли бок о бок, глядя прямо перед собой.

— Итак, как у меня дела? — спросила Алина. — Я про уверенность. Думаю, я хорошо справляюсь.

Доктор Морозов разглядывал потолок лифта, словно увидел там что-то интересное.

— Ты занимаешься демонстрацией.

— Ну, да. В этом и заключается смысл презентации.

— Нет, как птица, демонстрирует оперение в попытке найти себе пару.

Алина моргнула.

— Не знаю, принимать ли это за оскорбление.

— Мне не нужно видеть твое оперение, Алина. Я знаю о нем, — наконец Морозов обернулся, чтобы посмотреть на нее. — А ты?

Дверь лифта распахнулась, и он вышел, оставив Алину одну в лифте. Она выругалась про себя.

* * *

Алина стояла перед пустым постом медсестер и делала пометки в карте пациента, когда кое-кто встал рядом с ней. Даже периферийным зрением она сразу узнала эти руки.

— Я тебе кое-что принес, — сказал доктор Морозов.

Она подняла глаза, подняла брови.

— Как ты узнал, что у меня День рождения?

— Я взломал твои аккаунты в социальных сетях.

— Ты что?

— Шучу, я едва могу пользоваться компьютером. Но я все-таки кое-что приготовил, — он протянул материалы дела. — Это операция.

Алина улыбнулась. Она знала, что доктор Морозов уйдет, как только она возьмет файл, поэтому не стала этого делать: им так редко удавалось побыть рядом вне операционной. В конце концов, сегодня ее День рождения.

— Тебе не следовало.

— Ничего не мог с собой поделать.

— Мне трудно в это поверить, — пробормотала Алина. Его сдержанность начинала по-настоящему раздражать. Есть ли у его самообладания какой-то лимит, израсходовав который, он станет встречаться с ней или это бездонная яма.

— Я знаю, что тебе нравится делать новые операции, — заметил он. — Даже если ты не спешишь приглашать меня на свои.

— Я все еще новичок! У меня не так много операций, как у тебя. Кроме того, — сказала она, вспоминая, как попросила доктора Морозова вмешаться в сложный случай, — однажды у меня было для тебя дело.

Он слегка улыбнулся, но он не ответил, поэтому с некоторым сожалением Алина взяла папку и прочитала первую страницу. Это был ее любимый вид хирургии.

— Ну?

— Мне нравится, — Алина закрыла папку и посмотрела ему в глаза. — Спасибо.

— Не за что.

— Сегодня вечером встречаюсь с Зоей и ее новым бойфрендом, — сказала она. —Я бы пригласила тебя, но мне как-то сказали, что ничего хорошего не происходит, когда хирурги напиваются вместе.

Алина почти надеялась, что Морозов пригласит сам, но он просто торжественно кивнул.

— Тот, кто тебе это сказал, был очень мудр.

Мгновение спустя он оттолкнулся от стойки и направился прочь. Однако в конце коридора обернулся, и сердце Алины пропустило удар. Неужели передумал?

— Алина, сколько тебе лет?

— Восемьдесят шесть, — ответила она. — В хирургических годах.

Алина улыбнулась Морозову, и он улыбнулся в ответ.

* * *

Доктор Морозов и Алина снова отправились на ежегодную хирургическую конференцию. Так они могли провести время вместе за пределами операционной, но не переступить черту… Которую, на самом дели хотели переступить. Это были, безусловно, самые запутанные отношения в жизни Алины.

Алина открыла дверцу машины и неловко села на сиденье, зажав между ног сумку.

— Что ты запланировала на конференцию в этом году, Алина? — поинтересовался Морозов, когда они выехали на шоссе.

— Я послушаю несколько интересных докладов и выступлю с презентацией о случае, над которым работала с доктором Берген.

— И что ты по этому поводу чувствуешь?

Вопрос сам по себе звучал невинно, но Алина запаниковала.

— М-м, я рада? Немного нервничаю, перед выступлением.

Морозов кивнул и перестроился.

— У тебя все получится.

Некоторое время они ехали в молчании.

— Знаешь, несколько человек спрашивали меня, в чем твой секрет, — рискнула Алина.

— Мой секрет?

— Ну, знаешь, высокий, темный и загадочный мужчина. Кажется, что ты всех ненавидишь, но ты бросил все, когда твоя мама заболела, — Алина прикусила губу. — И я вроде как нравлюсь тебе.

— Ты мне нравишься, — признал он, и сердце Алины сладко сжалось. — Но какое это имеет отношение к делу?

— Людям любопытно узнать о тебе, — пожала плечами Алина. — И они полагают, что я знаю тебя лучше всех. Стив из радиологии много спрашивал о твоей семье.

Алина верила, что знала Морозова лучше, чем кто-либо. Он доверил ей не только оперировать мать, но и поучительную историю своего великого деда.

— Стив из радиологии?

— Да.

— Х-м — должно быть, он тоже подумал о статуе Ильи Морозова, потому что спросил. — И ты ему рассказала о моем деде?

— Нет, конечно, нет.

Он кивнул в знак благодарности, и Алина была рада видеть, что он не волновался — он действительно не беспокоился, что она поделится его секретами.

Он доверял ей. Алине нравилось это чувство.

— Но я сказала, что твоя мама ужасна.

Морозов рассмеялся.

— Любой, кому довелось общаться с ней, знает это.

Алина наблюдала за ним, любуясь каждой черточкой на его лице, а потом задала давно интересовавший вопрос:

— Кстати, о твоей семье: почему твоя сестра не приехала, когда ваша мама болела?

— Это долгая история.

— У меня есть время.

Морозов вздохнул.

— Она русалка. Вышло коротко.

— Ладно, не говори мне.

Морозов кивнул на приборную панель.

— Найди нам приличную радиостанцию.

— Ты собираешься слушать музыку вместо того, чтобы отвечать на личные вопросы?

Морозов улыбнулся краешком губ. Алина включила радио и откинулась на сиденье, держа наготове следующий вопрос. Она решила узнать все возможное о мужчине рядом с ней.

* * *

Алина не видела доктора Морозова с тех пор, как они заселились в гостиницу: ей пришлось спешить на лекцию, а потом готовится к выступлению с доктором Берген. По правде, она нервничала из-за выступления больше, чем показывала, но выступление перед большой аудиторией должно помочь справится с неуверенностью.

В итоге все прошло гладко. После презентации их с доктором Берген окружили хирурги, которые хотели задать вопросы. Освободилась Алина только через два часа и едва не ввалилась от усталости в лифт.

И снова, прямо перед тем, как двери закрылись, вошел доктор Морозов.

— Я выступала с докладом, — поделилась Алина.

— Да.

— Все прошло хорошо.

— Определенно.

— О! Так ты был там, — Алина надеялась, что сумела достоверно изобразить изумление.

— Я бы ни за что не пропустил твое выступление, Алина.

— Х-м, — она взъерошила волосы. — Я не только выступала без тебя, но и не заметила тебя. Кажется, это значительный шаг.

Он улыбнулся. Двери лифта открылись, и они вместе зашагали по коридору, пока не добрались до комнаты Алины.

— Ну, мой номер.

Пару секунд они неловко стояли, а затем набросились друг на друга. Их губы слились в страстном поцелуе. Алина обхватила Александра за шею, и он прижал ее к стене. В их движения не было нежности, но был огонь.

— Я убедила тебя, что ты мне не нужен? — шепнула Алина.

— Нет, но мне нравится смотреть, как ты пытаешься.

Алина медленно вздохнула, стараясь говорит ровно.

— Ты уверен, что не хочешь войти?

— Ни в малейшей степени, — он вздохнул и выпустил Алину из объятий.

Алина заметила, что его волосы слегка растрепались.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

— Мне пора идти.

— Ты не… — он приподнял брови, и Алина продолжила. — Раз ты не зайдешь в мою комнату, то ты не…-гм… не пойдешь к кому-то другому?

Алине хотелось съежиться, но она постаралась придать лицу безмятежный вид.

Морозов не смог сдержать улыбку.

— Другой комнаты нет. Я могу подождать, когда ты осознаешь свои собственные возможности.

— Что, если я никогда этого не сделаю?

— Вот видишь? — он заправил прядь волос ей за ухо. — Я знаю, на что ты способна. Мне хватает убежденности, а тебе нет.

— В этом-то вся проблема.

Морозов наклонился поцеловать ее, атмосфера быстро накалилась, и только благодаря героическому самообладанию отстранился, пока поцелуй не перерос во что-то большее.

— Отличный доклад, доктор Старкова. Ты заслужила хороший отдых.

— Я хотела другого! — крикнула Алина ему вслед. Он помахал ей и скрылся за углом.

Алина вошла в номер — одна — и плюхнулась на кровать, уставившись в потолок.

Она думала, что выступление с докладом и активное участие в обсуждениях на совещаниях помогут ему разглядеть в ней уверенность. Возможно, она делала все неправильно.

Возможно, было бы лучше, если бы он не был таким.

Алина смотрела в потолок, пока в конце концов не заснула.

* * *

Пару месяцев спустя Алина c улыбкой вошла в кабинете доктора Морозова.

— Хорошей пятницы.

Он оторвался от бумаг и нахмурился, заметив выражение ее лица.

— Что хорошего в пятнице?

— У меня выходные, — Алина плюхнулась на стул перед его столом. — Я собираюсь праздновать.

— Праздновать что? — уточнил Морозов, складывая папки в порядке, понятном ему одному.

— Мою новую работу.

На миг Морозов замолчал, но продолжил приводить в порядок свои бумаги, не поднимая глаз.

— Вот как?

— Сегодня мне поступило предложение. Из общественной больницы Оверлук.

Морозов наконец посмотрел на нее.

— Это отличная больница. Я не знал, что ты подал заявление туда.

— Потому что я не указала тебя, как рекомендателя. Оказывается, мне не нужно было этого делать, — Он поднял брови, и Алина рассмеялась. — Ты был прав. Мне не нужно твое покровительство, Александр.

Его лицо было странно неподвижным.

— Больница Оверлук находится в двух штатах отсюда.

— Верно.

— Значит, ты переезжаешь.

— Оказывается, я востребована. Здесь мне тоже предложили работу.

— Тоже отличная больница.

Алина улыбнулась.

— Вот почему в следующем месяце я переезжаю в офис по коридору.

Мгновение Морозов смотрел на нее с таким же непостижимым выражением, как всегда. А потом улыбнулся.

Он встал, полез в ящик стола, вытащил ключи и направился к двери.

Она повернулась в кресле и крикнула ему вслед:

— Куда ты идешь?

— Домой, — сделав несколько шагов в коридор, он обернулся. — Ты идешь?

Она рассмеялась и закрыла за ними дверь кабинета.

* * *

Не успели они подняться по лестнице, как начали снимать друг с друга одежду — до спальни они добрались уже обнаженными. В первый раз, Алина позволила ему сжать свои запястья в замок.

Во второй раз уже он позволил ей.

* * *

Три года спустя

На очередной хирургической конференции Александр Морозов вновь задумался о том, что если мероприятие проводится в счастливый час, то оно должно длиться не более шестидесяти минут. Казалось, что каждая конференция проходит в одном и том же унылом отеле, с одними и теми же потертыми коврами и разделительными перегородками, покрытыми тканью, чтобы поглощать звук. Он терпел декор, так как приехал, чтобы учиться, а не наслаждаться видом. Но счастливые часы? Александр не любил общественные мероприятия, хотя в последнее время часто их посещал.

Невыразимо скучный разговор закончился, когда его собеседница извинилась, чтобы попробовать сырную тарелку, предоставив ему несколько милосердных минут уединения. Александр потягивал нечто, что рекламировалось как мартини, из своего маленького пластикового стаканчика, когда другой хирург заметил его и принялся пробираться сквозь толпу.

Он представился и восторженно пожал руку.

— Я надеялся, что найду вас здесь! Я перинатолог и специализируюсь на фето-фетальном трансфузионном синдроме.

Хирург выжидающе смотрел на него.

— Ясно.

— В прошлом году вы написали статью, которую я хотел бы обсудить — менее инвазивный метод разделения плаценты на две части.

Александр моргнул.

— А, вы про «Новые методы в фетоскопической лазерной хирургии» А. Морозова и др. Это была совместная работа, но никогда не возникал вопрос о том, кто будет указан автором в первую очередь очередь. Статья была опубликована в одном из лучших журналов и привлекла достаточно внимания, чтобы о ней написали в нескольких газетах, что необычно для такой нишевой темы исследований.

— Про нее. И я должен сказать, что техника, которую вы там применили, была блестящей. Мне нужно знать, как вам пришла в голову эта идея.

— Никак, — Мужчина в замешательстве сморщил брови, и Александр улыбнулся. — Вы немного ошиблись. — Он посмотрел на Алину, беседующую с небольшой группой хирургов, и похлопал собеседника по плечу. — Позвольте познакомить вас с моей женой.