The Winner Takes It All - Победитель забирает всё (гет)

We don't care about anything

And we go hey (you) live (now)

And love will come your way

I play my vintage six string

And we go hey (you) live (now)

Catch your luck and play

Catch Your Luck And Play — Scorpions

Чего Ги Хи не ожидала, так это того, что на утро она проснётся не одна. Хотя, казалось бы, именно этого и стоило ожидать, если вечером напиваешься с мужчиной. А они именно это и сделали. Сколько соджу было выпито, вопрос, не поддающийся вычислению, особенно в свете того, что разлепила глаза Ги Хи не у себя дома.

Кряхтя, она приняла более вертикальное положение. В номере мотеля было всё отвратительно розового цвета. Кровать, кресло и даже лотос на картине. Она фыркнула — у владельцев этого бизнеса было крайне дурацкое представление о любовном гнёздышке.

Чувствуя, как трещит голова, будто её использовали вместо гонга, Ги Хи попыталась собрать картинку вчерашней ночи. Та ретивой бешеной мухой ускользала от неё, рассыпаясь при малейшей попытке вспомнить. Оставалось довольствоваться голыми фактами, в которых сама Ги Хи таковой не была.

Она проснулась в помятом, но одетом виде, закинувшей ногу на такого же измятого и одетого мужчину. Ин Хо, кажется... От них обоих так разило соджу, будто они купались в нём.

Значит, они пили. А потом как-то добрались до отеля, где ничем интересным не занялись. Просто отрубились. Да, сама Ги Хи его спрутом обвила, но это ничего не значило. Башка трещала, а Ги Хи злилась...

Да уж, напилась до беспамятства — хороша временная опекунша Чхоля, ничего не скажешь. Хотя повод был — значит, Сон и без подвернувшегося красивого мужика ужралась бы по-свински.

Она снова покосилась на спящего крепко-крепко Ин Хо. В отличие от неё, тот спал собранным и похожим на сжатый кулак. Даже пьяный в напряге... Да уж. Она почесала голову. Вот и кто из них выиграл пари?

А, впрочем, неважно. Ей нужно бежать домой, пока Чхоль не начал волноваться. Ги Хи очень тихо выскользнула из номера. Она запретила себе жалеть: у Ин Хо и так хватало в жизни проблем, чтобы ещё и с ней связываться. Выпили и забыли. Но напоследок она заказала в номер 001 доставку Хэджангук. Не то чтобы Ги Хи считала себя проигравшей — просто ей хотелось хоть как-то скрасить его одинокое утро и извиниться за побег.

Остаток дня передвигающаяся вялой мухой Ги Хи старательно не думала о новом знакомом, а также что она жалеет о том, что ничего толком не запомнила из их попойки. Когда их разумы ещё не были отравлены алкоголем, он показался ей интересным. И вот о чём она думала, добровольно отпустив дочь на другой край света? Ги Хи обругала себя последними словами.

А вечером снова пришла в этот бар. И да, Ги Хи ненавидела себя за то, как замерло и расслабилось её сердце, когда спустя полчаса на соседнее место плюхнулся Ин Хо.

— Ты не оставила номер телефона, — вместо приветствия заявил он. — Спасибо за суп, но, кажется, это я тебе его задолжал, судя по тому, что у тебя ещё остались силы убраться утром.

— Закажи мне сейчас, — проигнорировала Ги Хи намёк дать номер. — Только, чур, сегодня пьём меньше.

— Как-то преждевременно заказывать похмельный супчик, давай лучше закуски... А утром посмотрим, — хмыкнул тот и заказал жареных кальмаров. Сон гипнотизировала их с минуту, а потом плюнула и начала есть. В таком виде они нравились ей больше.

— Значит, ты водишь такси, — начал тот разговор, пока Сон остервенело жевала кальмара. — Необычное занятие, — он не договорил, но это ясно слышалось: «для женщины».

— Да, я не являюсь мечтой мужчин, так что, Ин Хо, подумал бы ты, на кого тратишь деньги, — она невесело хмыкнула. — Я приношу только неудачи. Бывшему сразу поперло, как он меня бросил и отжал дочь, — Ги Хи поджала губы. Ну вот, снова вспомнила... Горло так привыкло к соджу, что даже не обожгло. — Точнее, это я от него ушла, да, после того, как тот начал изменять со своей красивой и молодой секретаршей. Классика, — она тяжело вздохнула и вперила в него тяжелый взгляд. — Ни за что не поверю, что ты не женат.

— Я был женат, — Ин Хо налил себе полный стакан. — Она умерла пять лет назад.

— Дерьмово, — вздохнула Ги Хи, догадываясь, к кому она его вчера отвозила. — Прости, — она допила свой стакан.

— Живая неудача лучше мёртвого шедевра⁽¹⁾... — задумчиво ответил тот, глядя не на неё, а на грани стакана. — У тебя был путь, был опыт, неудачный, но... есть ведь дочь, он не мог отобрать её у тебя полностью. Не мог лишить твоей половины и того факта, что это ты дала ей жизнь. У неё может и не быть твоих глаз или улыбки, она может быть далеко, но она всё равно есть, и этого не отнять... У меня же, — он замолчал. — Жена умерла беременной. Срок был поздним, но и малыша спасти не удалось. И в этом виноват только я, — если бы голосом можно было морозить лёд, у них в стаканах давно бы плавали кубики соджу... Сон замерла — это было так ужасно, что тяжело даже представить.

— Как? — только и спросила.

— Меня не было рядом с ними, — он откинулся на спинку, наконец посмотрев на неё темнеющим взглядом. — Я пытался заработать денег на её лечение и так увлёкся, что она умерла в одиночестве. Никто ей не помог, не спас хотя бы ребёнка.

— Держи, — поёжившись, прошептала Ги Хи и пододвинула ему налитый стакан. — Ты хотя бы пытался... А я сдалась. Моя дочь вчера улетела в Америку вместе с бывшим, его нынешней и их общим сыном. Навсегда. Я могла бы побороться за неё в суде, но не стала.

— Почему не стала? — тихо спросил её Ин Хо. — Вы не выглядите плохой матерью. То, что у вас не лучшее финансовое положение, не делает вас таковой. Как и неудачи, что обрушиваются на нас. Плохой матерью вас может сделать только одно: если вы пожертвуете счастьем своего ребёнка, а вот в угоду чего — уже частности.

— Ты случайно не философию преподаешь? — хмыкнула Ги Хи, то и дело раскачиваясь между вежливым и панибратским стилем общения. — Я выбрала счастье Ка Ён, но я ужасная мать. Как можно быть хоть какой-то матерью, будучи на расстоянии в полземного шара?

— Философией я всего лишь увлекаюсь, — просто сказал Ин Хо. — Не всегда счастье ребёнка состоит в хорошем финансовом положении и приличной школе. Ты её саму-то спрашивала? С кем она хочет жить?

Ин Хо пугал и путал её своими вопросами. Ги Хи моргнула раз, потом второй. Она балансировала между желанием пристукнуть этого доставучего типа и... тем, что тот, возможно, был прав. Ги Хи ведь так и не спросила Ка Ён, чего именно она хочет.

— Я... У неё хорошая жизнь. Она любит отца и брата, мачеха к ней хорошо относится. Я им только мешала, — судорожно прошептала Сон.

— Это ты так думаешь, а её ты спрашивала? Зачем решаешь за дочь? — неожиданно его рука опустилась и сжала запястье. — Позвони ей.

— Не могу... Не хочу, чтоб ей было больно потом, — Ги Хи опустила взгляд.

— А сейчас? Сейчас ей не больно от того, что мама её бросила? И тебе не больно? Разве это неважно — твои чувства?

Чужие руки осторожно приподняли её лицо. Сон почувствовала, как застывают слёзы в глазах. Она посмотрела на него. Отвечать не хотелось. У этого типа выдающиеся способности: вывернуть душу с помощью одних только слов.

— Я подумаю об этом завтра, — пересохшими губами прошептала она. А после сделала дурость, сдавленно попросив: — А сейчас поцелуй меня.

Эту ночь они закончили в розовом отеле совершенно осознанно. Ги Хи давно так не отдавалась нахлынувшим чувствам. И она очень давно не была с мужчинами. Настолько, что, кажется, то и делала, что вела себя нелепо. То за ухо прикусит, будто они собаки, что грызлись за место вожака в стае, то закричит так, что стены слышавшего и видевшего черт знает что мотеля задрожат... то и вовсе закинет ноги так высоко, что у того наверняка плечи отвалятся на утро — так её держать.

И всё это под нелепые попытки пошутить и собственное очевидное стеснение множества свежих шрамов... Будто она не женщина, а отпетая уголовница, которую какой только заточкой не протыкали и не распарывали.

Только вот Ин Хо как будто бы было плевать. Он полностью ушёл в то, чтобы доставить ей удовольствие. Муж так не делал. Да что там... Ни один из её любовников не делал. Так что вскоре Ги Хи даже забыла обо всех своих заморочках, отпустив ситуацию.

Настолько хорошо отпустив, что это они проделали той ночью не единожды... В их-то возрасте. Кажется, не у неё одной напряжения скопилось на целый секс-марафон. Бессильно распластавшись на кровати и отпуская скомканные простыни и (почему-то!) волосы Ин Хо, Ги Хи приблизительно к четырём часам почувствовала, что всё. Это её предел. Всё тело болело, но не так, как после игр, а приятно так... В голове разливалась приятная лёгкость, которую не могло обеспечить ни одно соджу в мире. Она чувствовала себя живой. Невероятно, но факт.

— Спасибо, — тихо прошептала она скатившемуся с неё Ин Хо, тот выглядел так, будто и правда бежал марафон. Весь раскрасневшийся, потный и... удовлетворенный. — Пожалуй, на сегодня хватит, — заявила она и отрубилась, не замечая, как победоносно сверкнули глаза у её любовничка на этом «сегодня».

Утро подкралось незаметно. Ги Хи совершенно не выспалась, но была полна сил. Вырубив будильник после первого пика, она скосила глаза на Ин Хо. Сегодня она распласталась морской звёздой, а он, чуть изменив своей старой зажатой позе, включил в этот замок её. Видимо, чтобы не сбежала. Вот ведь кальмар! Раскусил-таки. Она вздохнула и легонько потрепала его по волосам. Высвободиться самой у неё шансов было мало — придётся будить. И да, оставить номер телефона. Глупо всё же выжить в аду и ставить на жизни крест, тем более, что та... — Ги Хи покраснела, вспоминая вчерашние американские горки — может быть и приятной штукой.

Любовничек растолкался с третьей попытки. Зато сразу схватил её за колено, будто бы Ги Хи его атаковать намеревалась. Впрочем, едва взгляд у Ин Хо прояснился, он её отпустил.

— Прости, — отрывисто произнёс. — Привычка, — и чуть отодвинулся, давая себя наконец рассмотреть. В треклятом розовом свете ночника это вышло так себе.

Сон же подметила то, что бросилось ей в глаза ещё при первой встрече. Красивый рельефный торс, накачанный, но не до размеров банок. Он точно не офисный работник — это подтверждало и несколько выступающих на бледной коже шрамов. Один на плече был вообще свежим и напоминал... пулю.

— Кто же ты такой, что имеешь такие привычки? — прошептала она, будучи не в силах оторвать взгляд от его раненного плеча.

— Коп, — тихо ответил тот. — Бывший, — прибавил он негромко. — Меня попросили после того, как я занял у клиента денег на лечение жены. Вот только не спрашивай, какие клиенты у копов... — он вздохнул. — Я расследовал экономические преступления — а там мы и профилактикой занимаемся.

— А сейчас? — Ги Хи прикусила губу. В душе всколыхнулась жалость. По Ин Хо было видно: он любил работу, но лишился всего, в том числе разума. Почти. — Шрам-то свежий.

— Частная охрана, — он поджал губы, пряча глаза. — Я глава охраны у одного богатенького выродка, — выпалил Ин Хо чересчур эмоционально. — Прости, — он протянул руку к ней, легонько дотрагиваясь до плеча. — Просто так достало это всё.

— Понимаю, — Ги Хи потянула его на себя всего. — Богатенькие те ещё зажравшиеся ублюдки... — и они завершили вчерашний марафон своеобразной заминкой. Этот секс вышел медленным и очень чувствительным — после ночи тела болели и стали страшно чувствительными. Но и не в этом было дело. Желание торопиться и насытиться полностью оставило их. Вместо этого пришло новое чувство — распробовать, утешить... В это утро Ги Хи дрожала даже сильнее, потому что Ин Хо взял на себя странную задачу зацеловать все её раны, она попыталась не отстать... Вышло неожиданно хорошо. Очень хорошо. Настолько, что из кровати и его объятий Ги хи отдирала себя на морально-волевых.

Чхоль сам себя в школу не соберёт. Точнее, он мог бы, но это не дело. Назначив встречу, она убежала, чувствуя, что внутри, кажется, впервые за долгое время настала весна, сменив, перешагнув зиму, дождливую бесконечную осень.

1) Бернард Шоу

Вернуться к тексту