А Лорд сдержал слово (гет)

Дурсли провожали их по-разному.

Петунья словно не поверила тому, что Лили может ехать куда-то со Снейпом, и так и смотрела на неё молча, раскрыв глаза и иногда рассеяно гладя Дадли по голове.

Вернон же не скрывал своей радости. В прощальной речи он успел выразить свою неприязнь ко всем волшебникам, в частности к «тому огромине, который привез сюда эту» (так он называл Хагрида) и «мрачной летучей мыши». Правда, выразить свою благодарность за «избавление» от Лили последнему он не успел, потому что тот смерил его таким взглядом, что, когда двое магов покидали дом, молчали уже все его обитатели.

Теперь же она сидела на кровати в «Ночном рыцаре» напротив Северуса. Автобус страшно раскачивался, и она то и дело подпрыгивала, едва не ругаясь. Каждый раз на неё неодобрительно косился кондуктор, лысеющий блондин средних лет с пышными усами, одетый в порядком потрепанную темно-коричневую мантию, — косился так, словно на самом деле она сидела в великолепном гостиничном люксе и бессмысленно прыгала на месте для своего удовольствия.

Северус молча смотрел в окно. Казалось, его тряска не беспокоила.

Лили поежилась — даже в теплой мантии сегодня было очень холодно. Снейп как-то тут же заметил это и, повернувшись, тихо, но достаточно четко, чтобы расслышать, попросил у кондуктора какао для неё. Тот посмотрел него так, словно его только что бесцеремонно отвлекли от самого важного дела в жизни, но все же, быстро сходив куда-то, принес Лили кружку с горячим напитком.

Ей сразу стало теплее. Северус на благодарность не ответил, вернувшись к молчаливому наблюдению темноты за окном.

Лили думала о своем согласии поехать в Хогвартс. Перед её глазами возникло лицо Снейпа и то единственное, что оно выражало. Глубочайшее недоумение. Он наверняка готовил целую речь, подбирал аргументы, а она взяла и согласилась сразу.

Сама не понимая, зачем это сделала.

Подумав, что скоро увидит человека, если так можно назвать Волдеморта, который убил её мужа и сына прямо на её же глазах...

Автобус опять резко тряхнуло, и Лили облилась какао. Горячая жидкость обжигала пальцы. На кровати рядом с ней растеклось коричневое пятно.

Заметив это, кондуктор недовольно забормотал что-то себе под нос и, покосившись на Снейпа, спросил у неё резким голосом:

— Уберете, может?

— Я... — немного растерявшись, начала Лили и тоже посмотрела на Северуса. Оказалось, что он дремал, прижавшись лбом к стеклу с закрытыми глазами. Интересно, сколько же он не спал до приезда на Тисовую улицу?

Кондуктор кашлянул. Она, вспомнив о нем, снова заговорила:

— Эмн, я...

Он только махнул на неё рукой и, достав палочку, сказал:

— Экскуро! — одеяло стало чистым.

— Спасибо.

Но кондуктор уже направился на второй этаж автобуса.

Лили снова погрузилась в свою рассеянную, отрешенную почти задумчивость. Зачем она едет в Хогвартс?

Первым, естественным объяснением было материнское чувство, заставляющее её хотя бы попробовать облегчить жизнь несчастных детей, вынужденных учится у темных магов.

Вторым... Лили не хотелось верить, что Волдеморт захватил власть навечно. И если она будет в Хогвартсе, когда...

В действительности, никакого плана у неё не было. Видимо, придется придумывать его на ходу. Лили вспомнила о Джеймсе — ему бы это понравилось. Импровизация.

Неуверенно улегшись в одежде на кровати, она тихо-тихо заплакала...