А Лорд сдержал слово (гет)

Утром первыми, кого увидела Лили, были Лестранж и Северус. Они обсуждали что-то, стоя у дверей Большого зала, и если Снейпа можно было назвать, как и обычно, мрачным, то Беллатрикс выглядела слишком озлобленной. Она что-то хмуро доказывала, резкими взмахами палочки заканчивая сложную, из безупречно завитых волос, причёску, а он молчал, плотно сжав губы. Наконец Лестранж резко повернулась — под распахнувшейся на мгновение мантией Лили успела заметить парадное алое платье — и, встретив вчерашнюю противницу ледяной усмешкой, скрылась в коридоре.

О чём-то задумавшийся Снейп повернулся и скрылся в зале, не заметив Лили. Это... удивляло.

Постояв немного, наблюдая за запаздавшими хаффлпаффцами, она всё же направилась к дверям. Сделав глубокий вдох, теперь-профессор шагнула вперёд.

Большой зал показался ей удивительно тихим. Лили старалась не разглядывать учеников: на неё прямо посмотрели тоже немногие, но косые удивлённые взгляды не заметить было невозможно. Тот-Кого-Нельзя-Называть поднял голову, и внимание будто бы исчезло, обратившись к нему, — вот только против ленивых глаз с красноватыми отблесками идти оказалось даже сложнее. Всё же добравшись до учительского стола — на неё оттуда смотрели почти все, и каждый шаг казался всё более тяжёлым, — Лили села, и "директор" заговорил:

— Профессор Марлоу, — он по-прежнему не сводил с неё внимательного взгляда, так что все повернулись к Лили, — будет вести зельеварение у учеников с первого по пятый курс.

Волдеморт кивнул Макгонагалл, и та, поднявшись, объяснила, что все те, у кого в расписании есть зельеварение у профессора Марлоу, должны собираться за десять минут до урока у Большого зала, откуда отправятся в новый кабинет. Лили напряжённо вслушивалась в её, такой знакомый, голос и старалась не особенно волноваться из-за пристального внимания. Раньше даже публичные выступления не вызывали у неё ни малейшего страха, и мысль о том, могли ли теперь в нём быть виноваты Пожиратели и Тёмный Лорд, немного помогла отвлечься. Она огляделась.

Кэрроу с неприятной улыбочкой разглядывала слегка побледневшую Лили, а остальные уже занимались больше своей едой, выказывая коллеге столь же мало уважения, сколько и ученикам. Это позволяло без опаски улыбаться в ответ на обеспокоенные взгляды Спраут и Флитвика — теперь она явно почувствовала себя лучше.

Северус же рядом то и дело отпивал из кубка, но не притрагивался к еде, не замечая окружающих. Наконец она всё же решила привлечь его внимание, негромко пожелав доброго утра. Снейп дёрнул плечом, а потом резче, чем нужно, повернулся, посмотрев на неё почти в изумлении.

— Что-то не так?

— Я, хм... не видел тебя, — с некоторым недоумением произнёс он.

Лили моргнула. Потом покосилась на Того-Кого-Нельзя-Называть и Макгонагалл, чтобы убедиться, что их слова не ей почудились в волнении, и снова внимательнее вгляделась в лицо Северуса. Ему давно, вообще-то, было свойственно забывать о чьём-то присутствии тогда, когда оно не представляло угрозы, но к себе подобного безразличия она ещё ни разу не замечала. Под глазами Снейпа залегли тени, а кожа словно слегка пожелтела, но ничего особенно ужасного Лили не видела.

— Ты опять не спишь?

Он неопределённо мотнул головой и вернулся к кубку, вновь о чём-то — уже более мрачно и серьёзно — размышляя. Лили, помедлив, вернулась к завтраку: среди прочитанных ею перед занятиями книг было что-то о важности для лектора правильного питания. Мысль о статье, как ни странно, есть помогала. Очередной добрый взгляд, на этот раз от профессора Вектор — нечасто от неё можно было дождаться поддержки — и Лили стало почти спокойно. Тот-Кого-Нельзя-Называть теперь не обращал на неё внимания совсем.

* * *

После завтрака Северус повернулся к ней и собирался, было, что-то сказать, но его прервал голос Макгонагалл:

— Профессор Снейп, если у вас ещё есть время, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет. Меня беспокоит один из... гм, ваших семикурсников — если я правильно понимаю, во время отсутствия профессора Лестранж стоит обращаться именно к вам? — Тот-Кого-Нельзя-Называть уже успел уйти из зала, обсуждая что-то с Краучем, и теперь преподаватель трансфигурации обращалась к вчерашнему ученику с некоторой — полубезнадёжной, впрочем,— насмешкой.

Он бросил взгляд, с небольшой долей вины, на Лили и только сказал:

— Удачи, — а потом повернулся к профессору Макгонагалл, говоря: — Как раз делами семикурсников мадам Лестранж занимается достаточно увлечённо. Впрочем, можно предположить, что в этом и есть ваша, — теперь губы Снейпа скривились слегка презрительно, — проблема.

Если Лили даже научилась обращаться к ней "Минерва", пусть и только в разговоре, то отношения Северуса с профессором ухудшались с каждым днём. Казалось, он ненавидит её за что-то, уже ушедшее, и это ничто не может изменить — а Макгонагалл терпеть не могла его за близость к Лорду.

Лили кивнула, хотя на неё уже никто не обращал внимания, и собиралась уходить — но бывшая декан вдруг повернулась к ней и с улыбкой пожелала успехов. Взгляд Северуса, будто отвлёкшегося от своих мыслей, теперь вроде бы тоже выражал поддержку.

Кивнув ещё раз, Лили вышла из зала и оглядела оставшихся в малом холле. Она вдохнула и спросила, как можно более уверенно и ровно:

— Гриффиндор-Слизерин, третий курс?

Наконец, кто-то кивнул.

— Все?

Гриффиндорка с кудрявыми медными волосами, оказавшаяся к Лили ближе всех, боязливо покусывала губы. Все молчали.

— Понятно. Идёмте.

Некоторым, по крайней мере, хватило смелости переглянуться. Уже хоть что-то хорошо.

* * *

Конспект лежал перед ней на столе, но смотреть в него не хотелось. Зашедший последним мальчик — на перекличке он отозвался на фамилию Баррингтон — сверлил её взглядом. Он был единственным из класса, кто задал вопрос о профессоре Снейпе, — и, Лили могла поспорить, единственным в школе, кто мог одобрить обучение у него на последних курсах.

Слушали её внимательно, а вспоминался материал удивительно легко. В кабинете словно бы маячил Слагхорн — хотя Лили и знала, что здесь он даже не работал, сейчас она чувствовала себя так, словно бы под его снисходительной улыбкой рассказывала что-то о новом зелье. В сравнении с Волдемортом Слагхорн явно был весьма неплох, дети, пусть и бледноватые, выглядели вполне естественно, и она уже начала чувствовать себя в своей тарелке (лихорадочно конспектирующая её слова девочка на первой парте выглядела довольно мило), когда поднял руку кто-то из слизеринцев.

— Да. Извините, мисс...

Губы девушки чуть скривились, и Лили едва не захлестнуло отвращение — именно это выражение потрясло её в первый же день на первом курсе.

— Моя фамилия Хэйли. Я хотела только спросить, одобрена ли руководством школы программа, по которой вы собираетесь обучать нас?

— Не думаю, что этот вопрос действительно относится к тем, которые любому из учителей следует обсуждать с вами. Здесь нет никого, кого не одобряют, и ничего, что не одобряют. Вас что-то не устраивает?

Бледно-серые глаза Хэйли посмотрели на Баррингтона.

— Профессор Снейп давал такой материал только в виде ссылок на книги, избранным ученикам, — заметил тот. — Мы занимались на уроках варкой зелий, понимаете ли.

— Кто-то здесь чего-то не понимает? — Лили огляделась.

Все промолчали. Девочка с первой парты по-прежнему сжимала перо, а её медно-рыжая соседка с тёмно-карими глазами несмело улыбалась.

— Я думаю, мы можем продолжить.

В конце класса хмыкнул какой-то гриффиндорец.

* * *

Голова у неё всё-таки разболелась.

Лили зашла в комнату, рассеянно склонившись, чтобы погладить подбежавшую Нелли, и замерла, не до конца выпрямившись. Сидевшая в кресле Нарцисса Малфой — с до крайности любопытным и лишь слегка игривым выражением чересчур красивого лица — обернулась, встречая её насмешливой улыбкой. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а потом Нарцисса, задумчиво сощурившись, заметила:

— Я мало знала о Лили Эванс, это верно. Но запомнилась она мне совершенно не такой.