Долгая дорога домой (джен)

VI

Дадли было не по себе. Он сам прекрасно понимал, что был избалованным ребенком, которого берегли родители, и поэтому ему редко доводилось испытывать какие-нибудь негативные чувства. Может, поэтому ему было так паршиво в последнее время: он не привык ни о чем беспокоиться, никогда ни о чём особенно не задумывался и не просчитывал события наперед.

В последнее время, когда он ловил странный, блуждающий взгляд кузена, ему становилось не по себе. Да еще теперь тот взял привычку как-то странно ухмыляться, когда понимал, что кто-то на него смотрит. Такая ухмылка возникала обычно у самого Дадли, если он задумывал какую-нибудь пакость.

Чёртов монстр! Дадли несколько раз нажал кнопку мыши, прежде чем засранец сдох. Жизни почикал, гад.

Сперва, когда Поттер не исчез из жизни его семьи после своего совершеннолетия, как хотел поначалу, Дадли даже слегка обрадовался. Он понимал, что остался в долгу перед ним за спасение от ужасных чудовищ, напавших на него в позапрошлом году, и хотел хоть как-то успеть вернуть долг, чтобы оставшуюся жизнь вспоминать чертового кузена разве что с легким презрением.

Не выходило. Как только он видел Поттера, то просто не мог относиться к нему нормально, так, как раньше — как назло, тут же всплывали в памяти все случаи, когда Поттер пытался унизить его своим клятым волшебством. Всплывали так, будто с ним рядом снова появлялся невидимый, сосущий душу монстр и заставлял все вспоминать заново — особенно самый ужасный день рождения, когда он, одиннадцатилетний сопляк, стоял за стеклом террариума, буквально парализованный ужасом — Дадли всегда панически боялся змей, которые там, по его тогдашним представлениям, просто кишели.

И тогда он просто не мог быть благодарным кузену за позапрошлогоднее спасение и начинал его снова ненавидеть.

Его виртуальный персонаж блуждал по заваленному трупами компьютерному лабиринту — кажется, он везде уже был. Может, пропустил где-то дверь?

Скорей бы Поттер умотал обратно в свой волшебный мир — никто и ничто его тут больше не держит. Тогда... Тогда он бы просто спокойно вспоминал, что был у него когда-то кузен, которому он что-то там должен. И всё.

Чёрт. Его персонажа застрелили в очередной раз.

Психанув, Дадли выключил компьютер и вышел из комнаты. Самое паршивое было то, что что-то заставило его прислушаться, где находится Поттер.

Пошли все к чёрту!

Вытащив из отцовской куртки бумажник, Дадли отсчитал несколько мелких банкнот — всё равно не заметит — и вышел на улицу. Съездить, что ли, в Лондон? Ну и что, что придется битый час трястись в автобусе — зато можно прогуляться по большому городу, достать в некоторых райончиках вещи, которые не достанешь здесь, в Литл-Уингинге.

Решено.

Через два часа он уже шел по небольшой, узкой улице старого Лондона. Его фальшивые водительские права были в порядке, а значит, в проверенном магазинчике, где обратят внимание на бумажку, а не на то, как он выглядит, можно купить немного хорошего спиртного и качественной порнушки. Вообще-то пиво и порно можно было купить где угодно, но Дадли презирал низкопробный ширпотреб: отец привил ему любовь ко всему качественному. Так что ему нужны были виски или бренди и порнушка с сюжетом.

Выходя из-за угла, он услышал мальчишеские голоса — кого-то били. Дадли прекрасно помнил, что так кричали его друзья, когда после школы зажимали его щуплого кузена в углу. Магазинчик как раз находился за углом, и, повернув, он увидел краем глаза, что группа подростков, — все явно не старше тринадцати — только что загнала в угол какого-то сопляка.

«Ну, сейчас начнется самое интересное, — подумал он, вспоминая свои детские годы. — Сначала заводила как следует опустит его, загрузит его маленько, а уже потом, когда сопляк или перетрусит, или начнёт грубить, вмажет ему по лицу. Добивать будут уже ногами».

Дадли шел спокойно, не собираясь вмешиваться — только смотрел. В прошлом было неприятно, когда взрослые мешали ему веселиться, так что разборки малышни — это разборки малышни.

Сопляк попытался удрать, проскользнув вдоль стены под боком какого-то здорового парня. На какое-то мгновение Дадли поймал взгляд жертвы.

— Эй! — крикнул он неожиданно для себя. — Как пройти в библиотеку?

— Чего? — мальчишки разом повернулись к нему, но пытавшегося ускользнуть сопляка поймал за шкирку здоровяк.

-Я говорю — тут полисмен за углом, — спокойно сообщил Дадли. — А полисмены — это такие люди, что не дадут повеселиться, — он даже подмигнул для убедительности.

Врать надо красиво.

Он был спортсменом: завалить этих четверых ему ничего не стоило, даже когда он был в худшей форме. К тому же, четыре года разницы давали ему более чем нехилую фору. Однако драться из-за сопляка не хотелось: могут и куртку порвать — объясняйся потом с матерью. А так он просто отмажет мальчонку.

— Не врешь?

— Чтоб я сдох.

— Сид, кидай его, — сказал заводила. — Мы с тобой, мелкий, потом разберёмся.

Здоровяк как следует шмякнул неудавшуюся жертву о стену, и мальчишки поспешили убраться.

Да, полисмены — личности неприятные, сколько раз они мешали ему мутузить Поттера...

— Спасибо, — пробормотал мальчонка, поднимаясь и отряхивая колени.

— Знай, с кем связываешься, — буркнул Дадли. — В другой раз не будет рядом доброго дяди.

Он даже ухмыльнулся, примеривая на себя роль эдакого защитника слабых и обиженных. Да, на всех не напасешься.

Мальчишка еще раз поблагодарил его, на что Дадли только презрительно хмыкнул и продолжил свой героический путь в ларек за пивом... Пардон, в бутик за виски.

В голове рождался гениальный план. Надо будет натравить на Поттера свою компанию, а потом так же отмазать — вот тебе и вернул долг. Так сказать, ты меня от дементоров, а я тебя от хулиганов. Надо бы сказать спасибо подателю мысли.

Обернувшись, он увидел, что малец всё еще стоит на месте и растерянно на него смотрит.

— Что замер? Тикай отсюда, пока не вернулись твои благодетели. Спортом займись, сопляк.

Домой он возвращался весьма довольный собой: приятными вещичками запасся по самое не хочу, и, опять же, доброе дело сделал. Что там причитается за добрые дела от Санта Клауса (пока что он несовершеннолетний, следовательно, ребёнок, следовательно, и Санта Клаус на него тоже есть, ведь есть же, черт бы их побрал, всякие колдуны и демонические твари)?

По дороге домой он понял, что заставило его помочь сопляку. У мальчонки всё лицо было в ещё незаживших резаных шрамах. Жуть. Над человеком нельзя издеваться только из-за каких-то шрамов. Он хорошо помнил, как над ним шутили одноклассники, когда в раздевалке увидели у него рубец на заднице. От пошлых шуточек насчет ампутации энных частей тела (а как всё-таки близки оказались от истины, а?) их отучили только твердые кулаки умеющего постоять за себя парня. А вообще, такие издевательства... Это неприятно.

Неужели он научился сочувствовать людям? Странно — может, это оттого, что он взрослеет и становится серьезнее? Как бы то ни было, сегодня Дадли ложился спать с чувством выполненного долга.