Летние каникулы (гет)

Рома скрипел зубами, краснел, но в итоге извинился и ситуацию объяснил, в общих чертах, разумеется. Живот у него прихватило — что ж, с каждым бывает.

Гарик и Даша чувствовали себя немного виноватыми и взяли с Ромы обещание сегодня все-таки вернуть меня домой вовремя в целости и сохранности. Они, конечно, порывались проводить меня сами, но я отказалась: зачем портить влюбленным вечер? А вот Ларисе вечер я бы испортила с удовольствием. Никогда бы не подумала, что могу быть настолько злой.

Про приставания Демьяна я деликатно умолчала.

Сегодня на Поляне было немноголюдно, и вечер прошел относительно спокойно, если не считать моих внутренних терзаний: Рома снова не отходил от Ларисы.

Демьян так и не появился (чему я не могла не порадоваться). Из его компании пришел только Краб.

А около одиннадцати Рома снова скрылся в кустах. Я не знала, плакать мне или смеяться. К половине двенадцатого он так и не вернулся, как и Гарик с Дашей. А Эрни на Поляну и вовсе не пришел.

Тяжело вздохнув, я попрощалась с присутствующими и несмело двинулась в лес.

Демьян поджидал неподалеку. Прислонившись к массивному дереву, он насвистывал смутно знакомый мотивчик... Ну конечно! Незабываемая песенка про женскую грудь размера «четыре плюс»!

— Привет, — поздоровался Демьян, подходя ближе. — Проводить? А то, я смотрю, Узел снова выбыл из строя.

Я скрипнула зубами.

— Может, у твоего рыжего друга медвежья болезнь от близкого общения с девушкой?

Мои кулаки непроизвольно сжались.

— Хотя если эта девушка — Лариса, я бы тоже испугался.

Злость тут же испарилась. Ну хоть Демьяну Лариса не по душе.

— Ты следил за мной? — нахмурилась я.

— Просто ждал удобного момента, чтобы извиниться за свое вчерашнее поведение. Кубинский ром как-то странно на меня влияет.

— Ты? Извиниться?! Действительно, ром как-то странно на тебя влияет, — протянула я, сложив руки на груди.

— Громова, я просто хотел извиниться. Все.

— Ты не логичен, — хмыкнула я. — Но раз это все, что ты хотел мне сказать, я, пожалуй, пойду. — И я прошла вперед по тропинке.

— Стой, — Демьян тут же оказался рядом. — Я провожу.

— Только без фокусов, — предупредила я.

— Вчера факир был пьян и фокус не удался, — заржал Малофеев, а я, не ответив, двинулась дальше.

Ладно, потерплю его общество еще чуть-чуть, главное — чтобы до дома довел. И не приставал. При воспоминании о вчерашнем вечере щеки предательски покраснели. Чтоб Малофееву еще раз в одежде искупаться! И без меня!

Когда мы добрались до Черного озера, удача вновь от меня отвернулась: на берегу, преградив нам путь, сидела огромная лохматая собака. Заприметив нас, она поднялась и гавкнула. Мгновение — и я вскарабкалась на первое попавшееся... нет, не дерево. Я с ужасом осознала, что, словно гигантский кальмар, всеми своими конечностями намертво вцепилась в Демьяна.

Стоит отдать Демьяну должное, он хоть и напрягся, но перед лицом лохматой опасности не отступил и меня с себя не скинул.

— Не делай резких движений, — прошептал он, осторожно делая шаг назад.

Я медленно кивнула и, осторожно повернув голову, искоса взглянула на преградившее нам путь чудовище. Чудовище вновь гавкнуло и, оттолкнувшись от земли, прыгнуло.

А я неожиданно очутилась под Демьяном: молниеносно развернувшись, он все-таки успел накрыть меня собой за миг до нападения. Наши взгляды встретились, и у меня перехватило дыхание. А потом был толчок, радостный собачий визг и громкий смех Демьяна.

— Громова, это щенок, — сквозь хохот, выдавил Демьян, сползая с меня и отпихивая разыгравшееся чудище.

— Щенок? Это? — ужаснулась я, поднимаясь на ноги.

У Демьяна встать не получалось, монстрообразный щенок, казалось, пытался зализать его до смерти.

В этот момент на тропинке замаячила внушительных размеров фигура.

— Монстрюша! — раздался суровый мужской бас, и любвеобильный щенок, оставив наконец Демьяна в покое, кинулся, по-видимому, к хозяину.

Хозяином оказался Харитон, наш лесник. Что не удивительно: он всегда питал слабость к монстрообразным зверюшкам.

— Грета, ты? — позвал он, подходя ближе, а затем удивленно добавил: — С сынком Малофеевых?

Демьян к тому времени уже был на ногах и высокомерно взирал на Харитона. Правда, снизу вверх, так как наш лесник был необычайно высок. В нем с легкостью уместилось бы несколько Демьянов: два в ширину и полтора в высоту. Если бы великаны существовали, я бы даже не сомневалась, чьим потомком является Харитон.

— Добрый вечер, — я робко выглянула из-за плеча Демьяна, собаки я по-прежнему опасалась. — Мы домой возвращались, а тут твой щенок.

— Не мой он, — горестно вздохнул Харитон, глядя на Монстрюшу. — Приблудился пару дней назад.

Словно в ответ на его слова, Монстрюша жалобно заскулил.

— Ну не прогонять же, — добавил Харитон, запуская руку в копну спутанных, торчащих в разные стороны волос. Пожалуй, больше не буду жаловаться на свои непослушные пряди.

— Вас проводить? — спохватился Харитон.

— Спасибо, мы как-нибудь сами, — протянул Демьян.

— А, ну хорошо, тогда мы с Монстрюшей пойдем.

— Спасибо, что защитил, — поблагодарила я, когда Харитон с щенком скрылись за деревьями.

Демьян сдержанно улыбнулся.

— Не знал, что ты боишься собак, — мягко произнес он и протянул мне руку. — Ну что, идем?

Я несмело улыбнулась в ответ, но руку не приняла.

Оставшийся путь, к счастью, мы проделали без приключений.

* * *

— Проблемы с животом? Снова? — Даша рвала и метала. Если бы сглаз Узловой не был вымыслом — не вылезать Роме из кустов до конца лета.

Я читала на веранде, когда следующим утром друзья пришли меня навестить. Рома вновь долго извинялся, и Даша, никогда не отличавшаяся кротостью и терпением, в какой-то момент сорвалась.

— Серьезно, Ром, второй вечер подряд? — негромко спросил Гарик. — Как-то странно...

В моем сознании промелькнула неясная мысль, смутное подозрение. Промелькнула и тут же исчезла.

— Я уже попросил прощения у Греты! — не выдержав, перебил Гарика Рома. — Что вы еще от меня хотите?

— Ребят, действительно, тут нет вины Ромы, — повторила я фразу, которую пыталась втолковать друзьям уже не в первый раз. — С каждым может случиться.

— Может, но случается отчего-то только с моим братом, — Даша сложила руки на груди и отвернулась.

— Да ну вас! — рыкнул Рома и в ярости выскочил за дверь.

— Не волнуйся, обещаем: сегодня мы тебя на Поляне одну не бросим, — сказала Даша. — Представляю, как неприятно было возвращаться по темноте через лес в одиночестве.

Неприятно? Возможно. Но не в одиночестве уж точно. Правда, рассказывать друзьям о том, кто именно меня провожал, не хотелось.

* * *

Но Гарику и Даше не пришлось держать обещание: в тот вечер я осталась дома. Настроение испортилось еще в обед, когда я ненароком бросила взгляд на соседний участок. С моей веранды открывался прекрасный вид на беседку, где любила коротать время Лариса. Сегодня она коротала его в компании Ромы — они целовались.

* * *

Я сидела под деревом с книгой в руках и, кажется, в десятый раз перечитывала одну и ту же страницу. Закрыв бесполезное чтиво, я прислонилась спиной к могучему стволу.

Когда мне хотелось побыть в одиночестве, я всегда приходила на берег Черного озера именно к этой плакучей иве. Ее посадил еще мой дедушка, и казалось, что дерево меня чувствует, защищает и радуется моему приходу, шелестя листьями. В детстве, еще до знакомства с Гариком и Роном, я часто здесь засиживалась.

Я вновь посмотрела на книгу и, вздохнув, отложила ее в сторону. Мысли путались, обида душила, не давая свободно дышать. Как Рома мог так поступить? Как он мог выбрать эту... Ларису? У нее же на уме лишь мальчишки да модные шмотки, а на языке — одни сплетни. И как только Рома мог ей увлечься? Хотя чего я ожидала от человека, у которого эмоциональный диапазон не больше, чем у чайной ложки.

— Привет, — раздался рядом тихий женский голос.

Я вздрогнула и повернула голову — передо мною стояла Лана.

Лана Лавгина жила в «Орлином гнезде» постоянно. Ее мать умерла рано, а отец, владелец небольшого городского издательства, считался человеком эксцентричным, если не сказать, странным. Лане, видимо, по большей части передались его гены.

— Мне сказали, что здесь кто-то грустит, — произнесла Лана, усаживаясь в позу лотоса.

— Кто сказал? — опешила я.

— Они... — И Лана улыбнулась своей потусторонней улыбкой.

— Они?

Лана кивнула и произнесла:

— Не грусти: обида обязательно пройдет, дружба останется.

— А любовь? — неожиданно для самой себя спросила я.

— Любовь? — Лана ненадолго задумалась. — Быть может, ты не там ищешь?

Я устало прикрыла глаза. В этом вся Лана, редко кому удавалось понять, что именно она имеет в виду. Хотя не многие и пытались.

Когда я открыла глаза, Ланы рядом уже не было.