Дети Азкабана (гет)

— Упустили мальчика. Упустили. — сердито шипел себe под нос Дамблдор, входя в кабинет начальника смены охраны Азкабана. Там директор насел на него с требованием отселить Грейнджер от Поттера, дабы соблюдались правила приличия.

— В Хогвартсе у себя командуй, Альбус Персивалич. — отрезал старший аврор Стефан Дурроф, знающий об особой опеке над Гермионой у старшего другой смены. — Все у нас законно. Она его невеста. И режим их содержания, кстати по вашему ходатайству, максимально слабый.

— А я передумал. Режим нужно усилить. — отозвался Дамблдор.

— Так не пойдет. Вы что, ребенок? — покачал головой Дурроф. — Походатайствовал, потом передумал... Ваше ходатайство удовлетворено, так что извините. Для любого действия нужны основания.

Несмотря на то, что у Дамблдора был солидный опыт в плетении интриг, все же он оставался гриффиндорцем, а не слизеринцем, и импровизировать почти не умел. Как и невозмутимо держать удар. Поэтому директор вспылил:

— Основание — мое распоряжение. Я верховный маг Визенгамота! — срывающимся голосом крикнул Дамблдор. — Выполняйте!

На выходца из России вопли старика не произвели впечатления. Он не любил политиков. Политики прямо сейчас распиливали его бывшую родину на части. Так что, Степан Иваныч только хищно оскалился и презрительно ответил:

— Да хоть набоб курултая. Закон для всех един. А у нас в Азкабане и темные лорды плачут, как младенцы. Прошу на выход.

Дамблдор выхватил палочку, но тут под ним загорелся рунный круг, в котором в Азкабане всегда стояли посетители, и его мгновенно парализовало.

— Экспеллиармус! — брезгливо наколдовал разоружение аврор и подхватил палочку директора. Потом укоризненно покачал головой.

— Пожилой человек, а ведете себя как ребенок. Палочка ваша временно конфискована. Вернем в законнoм порядке, после рассмотрения дела о вашем нападении на охрану Азкабана. Арестовать я вас, к сожалению, не могу как председателя Визенгамота.

Когда Дамблдора привели в себя, уже в лодке на пути на берег, он от гнева чуть не сжевал свою бороду. Как он мог так опростоволоситься? Теперь и старшей палочки лишился, она уже, наверное, признала своим хозяином этого аврора и поэтому Альбусу будет бесполезна.

Вот как теперь правильно привязать палочку к себе? Назад палочку наверняка вернет какой-нибудь другой чиновник... Опять напасть на аврора и отобрать у него палочку в бою? Так можно и вообще в Азкабан загреметь.

* * *

После полуночи, Гарри и Гермиона поздравили друг друга с Новым Годом и пожелали счастья. Гарри, по сложившейся у него за годы жизни у Дурслей традиции, нарисовал пальцем на пыльной стене праздничный пирог с надписью "С новым годом, Гарри", потом подумав, добавил еще один слой пирога снизу и начал приписывать " и Гермиона". Девочка отвлеклась от своей тетрадки с записями и начала вчитываться в бледную надпись.

— Что ты там пишешь? Happy New Year, Мерри Kристмас?

— Не Мерри Kристмас, а Гарри и Гермиона. — поправил Гарри.

— А рисунок? Морская мина?

— Торт со свечками.

— Нарисованный торт — это отличный подарок для всех кто сидит на диете. — хихикнула Гермиона. — Тебе нужно наладить их производство для людей с избыточным весом. И настроение поднимает, и минимум калорий.

— Я на все праздники себе такой торт рисовал. — хмуро ответил Гарри.

Гермиона сразу утратила веселость и обняла мальчика:

— Вот и молодец. Я не насмехаюсь, а одобряю. Отличная традиция, я бы даже сказала РИТУАЛ. Ведь ты волшебник? Значит и твой торт волшебный. Давай задумаем свои желания и задуем рисованные свечи. Только сложи вот такие печати. Это поможет призвать стихию ветра.

Дети сели перед рисунком пирога и сложили ряд печатей. После чего одновременно подули на стену. По камере загулял сильный ветер, значительно превосходящий то, что могли выдуть их легкие. С рисунка исчезли черточки, показывающие свечи, а имена остались.

— Теперь сбудется. — уверенно сказала девочка. — Ты что загадал?

— Не скажу, а то не сбудется. — отказался отвечать Гарри, который загадал больше не возвращаться к Дурслям.

— Да, точно, — согласилась Гермиона, которая очень захотела, чтобы в Новогоднюю ночь к ним пришел сильный волшебник и научил, как разобраться в магических сложностях, которые она решительно не может понять. У нее был заготовлен целый список вопросов.

* * *

Первого января Гарри и Гермиона проснулись оба с головной болью, хотя ничего спиртного не пили.

— Ты почему морщишься? — спросил Гарри подругу.

— Сон дурацкий приснился, — сказала нехотя подруга. — Аж голова разболелась.

— У меня тоже, — сказал Гарри. — А тебе что снилось?

— Мне снился Перси Уизли. Ну, который староста Гриффиндора. Только он во сне был с Хафлпаффа. И предложил закурить марихуану. — краснея начала говорить девочка. — Сказал, что это первая ступень к тому, чтобы стать шаманом и видеть магические эманации.

— А потом мы лежали, вдыхали дым травы и, хихикая, слушали как он нам рассказывает о будущем? — насторожился Гарри. Гермиона внимательно посмотрела на него и протянула. — Да-а-а. а ты откуда знаешь?

— Мне снился тот же сон, — спокойно, но напряженно ответил Гарри. — Кстати мне не понравилось, что в этом сне он предсказал, что ты будешь носить фамилию Уизли.

— Постой. Так если сон это реальность, а не глюк, то значит это иной мир. Мир-тень. Тень, в которой мы не сидели в Азкабане, а нормально учились. — вдохновилась Гермиона. — И Уизли стала не я, а та теневая Гермиона. А здесь я стану твоей женой.

— Все равно обидно. — сказал Гарри. — Это что же получается? Без принуждения ты бы предпочла Уизли? Ведь он сказал, что мы в его мире были друзьями и только. Здесь у тебя просто нет выбора. А стоит ему появиться...

(События мира-тени заимствованы из фанфика Морозова "Новый Перси Уизли")

— Гарри Поттер, прекрати нести чушь. — сердито оборвала его Гермиона. — Я сейчас четко вспомнила, ЧТО он рассказывал о тебе. Это не я тебя проигнорировала. в смысле ТА Гермиона. Из тени. Это тот Гарри продинамил меня. Её. Он там вообще женился на первой проститутке, которая его сделала мужчиной. И Перси хвастался, что он сам тебя отвел в тот бордель. А теневая Гермиона стала второй женой Перси от отчаяния, потому что для грязнокровки больше не было нормальных женихов. Кстати странно: разве у волшебников может быть несколько жен? Я даже помню имя первой жены Перси. Это некая Луна Лавгуд. И она вроде как сама уговаривала теневую меня вступить в гарем, вместо того, чтобы ревновать. Вы, волшебники, вообще дикари.

— Не вы, а мы. — поправил Гарри, ухмыльнувшись. — Ладно, надо вставать. Чур я первый моюсь. Не подглядывай. И кстати, насчет гарема идея неплохая. Мне бы понравилось, если бы и с другого бока меня кто-то согревал. Жаль не посадили с нами еще одну девочку.

— Сейчас как дам! — грозно рыкнула Гермиона.

Гарри отмахнулся и, подойдя к кругу магического душа, начал раздеваться. Потом, встав голым в него, активировал руны. Его замерзающее тело сразу окутала теплая волна магии, которая сразу начала очищать кожу.

— Ух, хорошо. — фыркнул посвежевший Гарри. На активацию заклинания уходило все меньше его резерва сил. И усталости он почти не почувствовал.

Отвернувшаяся Гермиона краем глаза увидела, что в камере что-то сильно засветилось. Она повернулась к Гарри и увидела, что тело мальчика окутано светящимся пламенем.

— Гарри ты горишь... — взвизгнула она вскочив. Гарри удивленно обернулся. Он ничего особенного не чувствовал.

— Гермиона, хватит подглядывать. — смущенно прикрылся он руками. — Ничего я не горю. Все нормально. Дай мне спокойно одеться.

— Но как же это? — растерянно отвернулась девочка. — Я сейчас сама видела, как тебя окутали языки пламени. Ты разве ничего не видел?

— Не-а.

— У меня галлюцинации? Гм, неужели? — Гермиона задумалась, вспоминая, что говорил насчет магических эманаций шаман Перси из сна. — Неужели я видела магию? Я что, прошла инициацию как шаман? Из-за воображаемой волшебной травки? Гарри, но тогда почему ты её не прошел? Почему ты ничего не видишь?

— Я же не такой способный, как ты. — усмехнулся Гарри одеваясь. — Мне все нужно по десять раз объяснять. Хотя, в каких-то вопросах ты тоже тупишь иногда. Ой. Чего дерешься?

— Иди на кровать, и не вздумай подглядывать. — скомандовала Гермиона и стала нетерпеливо раздеваться сама. Сложив вещи в круг чистки для одежды, она вошла в круг магического душа и активировала руну заклинания. Вокруг нее и вокруг одежды вспыхнули всполохи магического пламени. Пламя вышло из круга и окутало её полностью, казалось, что она сейчас сгорит, но кожей Гермиона чувствовала только обычное очищение, происходящее в магическом душе.

— Точно. — восхищенно воскликнула она. — Я вижу магию! магию! Ой. Гарри, немедленно отвернись. Что уставился на меня? Я голая.

— Теперь мы квиты, — фыркнул Гарри, отворачиваясь назад. — Хотя я и не хотел подглядывать. Очень надо. Сама орешь как сумасшедшая.

— Что значит, не хотел? — обиделась Гермиона. — Я тебе не нравлюсь? Ой. Отвернись, бесстыжий.

— Черт... — простонал Гарри, бросив быстрый взгляд на подругу и опять отвернувшись. — Да оденься ты, ради бога. Иногда вы, девчонки, просто съедаете мозг своей логикой.

— Нужно говорить не "ради бога", а "ради Мерлина". — поправила девочка, быстро одеваясь.

— Обойдется твой Мерлин, — проворчал Гарри. — Не буду я его рожать. Рожать — твоя работа.

— Бога я рожать тоже не хочу. — хихикнула Гермиона.

* * *

День святого Валентина.

— Гарри ну хватит уже. — краснея, сказала девочка, лежащая со спущенными трусиками перед парнем. Тот завороженно разглядывал анатомическое устройство девочек, устроив голову между её ногами, поднырнув под трусики, на коленях. — Сколько можно смотреть? И зачем так близко голову всунул? Я чувствую твое дыхание уже кожей. Ты и так меня в душе видел.

— Я близорукий. — отозвался Гарри. — Мне нужно все в упор разглядывать. И вообще у нас с тобой договор. Я пять минут смотрю, как устроены девочки, а потом больше не буду подглядывать за тобой до свадьбы. А ты, таким образом, исполняешь мое желание на день всех влюбленных. Твое желание я уже исполнил, купил тебе учебники для пятого курса. Пять минут еще не прошли.

О Мерлин! — вздохнула девочка. — Ну что там можно так долго рассматривать? У женщин там вообще мало чего интересного, не то, что у мужчин. Всего лишь складочка.

— Знаешь, ты субъективна. Мне довольно интересно.

— А вот сейчас ты чего хихикал?

— Извини, — смущенно отозвался Гарри. — Просто странная мысль в голову пришла.

— Ты странные мысли пока гони. Нам еще рано их иметь.

— Я не в том смысле извращенка. Я в абстрактном смысле. Просто, кажется, понял, откуда взялась идея восклицательного знака в письменности. Черточка и точка. И мужчины сразу возбуждаются. Это же пиктограмма женщины между ног. У тебя тут черточка и снизу точка.

Гермиона окончательно смутилась и быстро выгнувшись, натянула трусики, отпихивая голову парня ногой.

— Отвали, придурок. Кино окончилось. Время истекло. Ты так всю романтику убьешь между нами. Черточка и точка. В женщине должна оставаться загадка какая-то.

— Ты для меня полна загадок по-прежнему, — заверил Гарри, шаря под попой девочки рукой. — Привстань пожалуйста, я очки уронил, а ты на них легла, кажется. И сегодня я не придурок, а твой Валентин.

Гермиона, чтобы успокоиться, взяла газету, которую еще не читала.

— Гарри, oпять новости из Хогвартса. Детей ночью погнали на отработку в Запретный лес. И там их чуть не съели огромные пауки. А хижину Хагрида сжег дракон. А когда лесник пытался наколдовать на хижину огнетушащее заклинание своим зонтиком, то вместо этого случайно наколдовал поросячий хвостик находившемуся рядом наследнику Малфоев.

Теперь Хагрида собираются посадить в Азкабан. Он,возможно, рядом с нами сидеть будет, у него вряд ли будет строгий режим.

— Ну и отдохнет здесь, — пожал плечами Гарри. — Здесь гораздо безопасней. Хогвартс — это дурдом какой-то. Уже драконы там летают.

— А гигантские пауки? Бр-р-р. — поежилась Гермиона. — Как можно ночью к ним в лес гнать первокурсников? Зачем? Безумие! Ой, кто-то идет по коридору. И не один. Может Хагрида уже ведут?

Но к ним в камеру вошли адвокат Бастер и директор Дамблдор. Оба довольно улыбались.

— Гарри, хорошие новости. — радостно сказал адвокат. — Тебя полностью оправдали.

— Меня? Оправдали? — растерянно спросил Гарри озираясь на застывшую Гермиону.

— Совершенно верно, мальчик мой. — радостно улыбнулся Дамблдор. — Визенгамот с моей помощью устранил этот пробел в законе. Теперь за убийство незарегистрированного анимага в звероформе людям не грозит наказание. Они же не виноваты, что не знали, кто это, правда?

Вся общественность была возмущена твоим несправедливым осуждением. Сколько писем пришло в твою поддержку! Магическое общество тебя отстояло в этом вопросе, хотя кое-кто и поговаривал, что закон обратной силы не имеет. Но мне удалось добиться твоей свободы. Цени это. Теперь ты в долгу перед магическим миром.

Гермиона завороженно смотрела на плетения чар, которые исходили от Дамблдора и осторожно обволакивали Гарри, но коснуться его не могли, так как мальчика окутывал какой-то невидимый защитный слой. После разрушения проклятья в шраме щиты Гарри сильно укрепились.

— А... — протянул Гарри нерешительно, опять оглянувшись на Гермиону.

— А мисс Грейнджер пока придется еще здесь задержаться, мальчик мой, — скорбно вздохнул Дамблдор. — Мисс Амбридж была зарегистрированным анимагом. Так что новый закон её дела не коснулся. Но ты не переживай. Она тоже скоро выйдет на свободу, не позже апреля. И еще успеет сдать экзамены за первый курс, если подготовится хорошо.

— Я не согласен. Я не оставлю её. — вспылил Гарри. Гермиона успокаивающе положила руку ему на плечо.

— Гарри, не бойся за меня. — прошептала она ему. — Это я за тебя боюсь. Там ведь в Хогвартсе драконы летают. И пауки.

— Совершенно напрасно беспокоитесь, мисс Грейнджер. — сказал Дамблдор. — Дракона уже поймали и отправили в заповедник. А пауков тоже — ловят. И вообще Гарри нечего делать в Запретном лесу. А в школе совершенно безопасно.

— Это неправильно. — прошипел Гарри. — Почему меня разлучают с невестой в день всех влюбленных?

— Именно великая сила любви тебя освободила. — важно заявил директор. — Сила любви всех людей к тебе. И сила любви не позволит твоей подруге удерживать тебя здесь в тюрьме.

— Да Гарри, — кивнула печально Гермиона. — Иди. Это действительно нелепо, когда в тюрьме сидят и крестный отец, и его крестник за одно и тоже убийство с разницей в десять лет. Вопиющая несправедливость. А мне здесь будет безопасно. Со мной все будет хорошо. Ты, главное, будь осторожен ТАМ, а то опять влипнешь. И держись подальше от этого Рона Уизли. Он корень всех бед в Хогвартсе.

— Мисс Грейнджер. — поморщился Дамблдор. — Рональд Уизли вполне достойный молодой человек. Просто ему не повезло и он оказался в неподходящее время в неподходящем месте.

— Вы назвали Хогвартс неподходящим местом? — удивилась Гермиона. Дамблдор не нашелся, что ответить и заторопился.

— Давай, мальчик мой, быстро собирайся. Тебя ждет Хогвартс, лучшая в мире школа чародеев.

* * *

Гермиона сидела, обхватив колени, совершенно одна в камере. С одной стороны, ей было страшно за Гарри, с другой стороны обидно за себя. Слишком уж она привыкла к обществу этого мальчика. Хотя, и к одиночеству ей было не привыкать. Она до знакомства с Гарри всегда была одинока. Родители много работали, а она сидела одна. Теперь возвращалась опять прежняя Гермиона, самостоятельная и одинокая. Может, и лучше быть одной. Гарри все время сбивал её с рабочего ритма всякими глупостями. Лишь бы с ним там ничего не произошло, пока он там один...

В камере лязгнул замок и вошел её друг дядя Сократ.

— Что? Переживаешь, что осталась одна?

— Скорей за Гарри боюсь, — отозвалась Гермиона. — Слишком беспокойно в Хогвартсе в этом году.

— Хочешь, дам поколдовать настоящей палочкой? А то ведь сильно отстанешь от других учеников, — предложил охранник.

— Хочу, — улыбнулась Гермиона смущенно. — Но ведь тебе нельзя давать заключенным палочки?

— Ерунда. — отмахнулся Сократ. — Тебе чуть больше месяца сидеть осталось. Можешь попробовать поколдовать. А то все теория и теория. Вот, посмотри, какая у меня палочка. Самого Дамблдора!

— Откуда она у Вас? — удивилась Гермиона, бережно беря палочку в руки. — Он её потерял?

— Не-а, — усмехнулся Сократ. — Он попытался на охранника напасть, вот мы у него и изъяли палочку -временно. Он пока не спешит её забирать.

Мы уже все попробовали ей колдовать. Что-то плохо выходит. Слишком слабая. Дамблдор в самом деле великий волшебник, если колдует такой дрянью.

— Может, она подчиняется только ему? Что за это материал? — взяла палочку Гермиона, рассматривая её магическим зрением.

— Бузина вроде. Хотя знаешь, у того русского из другой смены вроде получалось ей колдовать. А привязки кровной на ней нет. Я проверял. Она колдует, только слабо.

— По-моему у нее несколько магических сердцевин, — сказала Гермиона, осматривая палочку подробно. — И, кажется, активна только одна крайняя. Сейчас попробую. Люмос!

На палочке загорелся слабый огонек. Палочка слушалась действительно плохо, но Гермиона была довольна.

— Можно я все заклинания первого курса попробую?

— Давай. — подбодрил её охранник. Та начала последовательно колдовать все заклинания. Но вначале она трансфигурировала старый свитер Уизли в некий манекен, в который кидала заклинания. Аврор присвистнул. Это было заклинание из четвертого курса.

— Ну, ты талант. — восхитился он. — Почти все получается с первой попытки. Вижу, тебе уже хочется попробовать заклинания старших курсов? Давай уж. Разоружающее знаешь? Можешь попробовать на мне. Посмотрим, сможешь ли ты разоружить старого аврора.

Тот достал палочку и нацелил на девочку. Она неуверенно скастовала "Экспеллиармус", палочка аврора дернулась, но он её удержал.

— Слабовато, но почти получилось. — ободрил он её и сам разоружил её. — Вот как надо.

Гермиона обратила внимание, что телескопическая бузинная палочка вроде как засветилась ярче. Вместо одного ядра засветилось уже два из четырех.

— Я так и делала, просто у меня палочка слабая была, — сказала она. — Если бы я вашей палочкой колдовала, вышло бы лучше.

— Ну, на попробуй. — протянул аврор ей свою палочку, а сам остался с бузинной.

— Экспеллиармус. — крикнула Гермиона, и бузинная палочка выскочила из рук Сократа, упав перед ним. Гермиона застыла. У палочки активировалось уже три ядра. Что это значит?

— А можно еще раз попробую? — радостно спросила она. Аврор поднял бузинную палочку и встал наизготовку.

— Экспеллиармус. — крикнула Гермиона. Колдовать, когда видишь магические эманации, было удивительно легко. Плетения всегда получались идеально. Это все равно если ты до этого танцевал с закрытыми глазами, а потом вдруг их открыл — совсем иные ощущения, как будто крылья за спиной!

Бузинная палочка вылетела из рук аврора и плавно спикировала в руки девочки.

— Интересный эффект, — пробормотала она, разглядывая как сверкнули уже все четыре ядра телескопической палочки. — Четыре в одной? А если теперь снова попробовать этой? Люмос.

Сократ и Гермиона от неожиданности зажмурились, настолько ярко засиял огонек волшебного светлячка.

— Ого! — уважительно сказал аврор. — Ты кажется раскочегарила палку директора на полную катушку. Она тебя признала почему-то.

— А можно?..

— Нет, мне уже пора идти, — покачал головой старик-аврор, забирая палочки. — Оставить тебе палочку не могу. Потом еще загляну через день в свою смену. Не скучай.

— Дядя Сократ, спасибо!

— Пожалуйста.

— А почему?..

— Я с тобой вожусь?

Гермиона смущенно кивнула, пытливо глядя на охранника.

— Ты выполнила за меня мой долг мести, — признался аврор. — Только никому не говори, за что я тебе благодарен. Видишь ли, я сам хотел убить эту жабу Амбридж. Да опасался. Она была подручной Фаджа в самых темных делах. Понимаешь? В самых темных. Короче, она для него даже убивала его противников. Один из убитых этой жабой был моим родственником, вся вина которого была в том, что он публично критиковал Фаджа.

— Разве так бывает? — изумилась девочка. Аврор вздохнул.

— Сплошь и рядом. У всех политиков есть такие цепные псы, готовые убивать или пытать по их приказу. Они не стесняются в средствах... Когда повзрослеешь, поймешь.

— И у Дамблдора есть такие люди для темных дел? — спросила Гермиона тихо.

— Пф. У него целая толпа таких орлов. — фыркнул Сократ. — Да хоть тот же твой оборотень-учитель, если Дамблдор прикажет, прибьет любого. У старика директора целая организация таких верных псов. Но ты об этом тс-с-с... помалкивай. А то долго не проживешь.

И аврор приложив палец ко рту, ушел.