Возвращение в Хогвартс (джен)

За стенами замка небо все чаще бывало голубым и безоблачным. А уроки тянулись все медленнее. К концу недели друзья уже изнывали от навалившихся домашних заданий и нехватки свободного времени. Учителя будто сговорились запереть всех студентов в замке корпеть над конспектами.

Прошло несколько дней со времени последнего разговора с Коннором. Скорпиус все же наведался несколько раз в библиотеку, но ничего хоть сколько-нибудь полезного не нашел. А Альбус обнаружил, что Роза была права: в поисках информации об авгуреях Скорпиус как-то отвлекся. Он стал охотнее участвовать в разговорах и больше не пропускал уроки. Хотя иногда Альбусу казалось, что друг ну совсем помешался на тайне письма. Когда они оставались втроем, и никто не мог их услышать, Скорпиус только и говорил, что о письме. Однажды Альбус поймал себя на мысли, что рад бы уже поговорить хоть и Викторе Краме, но Скорпиуса занимало только письмо.

Они рассказали Скорпиусу о разговоре, подслушанном в доме на площади Гриммо, 12. Рассказали почти все, кроме того, как там отзывались о Драко Малфое. Хотя Альбус подозревал, что Скорпиус и сам об этом догадывается.

— Ты думаешь, Волан-де-Морт может вернуться? — спросила его Роза, не обращая внимания на то, как Скорпиус вздрогнул, как бывало каждый раз при упоминании имени темного волшебника.

Она сидела на ступеньках, ведущих во внутренний дворик замка, предусмотрительно подложив под себя сумку с учебниками. Альбус привалился спиной к стене, а Скорпиус прохаживался перед ними взад-вперед с очень сосредоточенным лицом.

— Они ведь сказали, что это возможно, если крестражей было больше, — задумчиво сказал Скорпиус.

— Но Невилл не уверен, что уничтожены все, — ответил Альбус.

— А что это за крестражи? — спросил Скорпиус.

Альбус и Роза пожали плечами.

Из дверей замка выбежала группа девочек в мантиях Пуффендуя, громко смеясь и что-то оживленно обсуждая. Друзья смолкли, провожая их взглядом, пока те не скрылись из виду.

— Можно было бы спросить самого Невилла, но его опять нет в школе, — сказала Роза и продолжила, поймав удивленные взгляды ребят. — Энни сегодня утром в спальне говорила, что Алисия ей сказала, что у них вчера Травологию вела директор Стебль. Значит, Невилла нет, — она приподнялась, поправляя под собой сумку, и туже обмотала вокруг шеи красный с золотом шарф.

— Даже если бы он был здесь, это не лучшая идея, — сказал Скорпиус. — Ты же не хочешь, чтобы он узнал, что вы подслушали их разговор.

— Мало ли откуда мы услышали это слово, — раздраженно сказала Роза.

Скорпиус бросил свою сумку на ступеньку рядом с Розой и, подхватив полы мантии, сел. Альбус вздохнул с легким облегчением. Ему уже порядком надоело, что Скорпиус, как маятник, бегает из стороны в сторону, и Альбус уже сам был готов его усадить.

— Я вот, например, ни разу не слышал этого слова, — продолжал Скорпиус.

— Мы тоже, но...

— Так может это неспроста? — он перебил Розу. — Нет, вряд ли профессор Долгопупс обрадуется такому вопросу. Я думаю, можно спросить у Слизнорта, — договорил он.

— Или у Эинара, — оживилась Роза. — А что? Он, наверное, самый нормальный из преподавателей. Уж нормальней Слизнорта точно, — она многозначительно выпучила глаза. — Да и он наверняка оценит то, что мы изучаем что-то не из школьной программы. Заработаем себе баллов за инициативу.

Скорпиус с сомнением на нее посмотрел.

— Слушайте! — заговорил Альбус. — А, может, убьем двух зайцев? Спросим у Хагрида. Вдруг он знает.

— Знаю что? — громыхнуло сверху, и друзья разом подскочили.

Хагрид грузно спускался по ступеням, направляясь к ним. Подмышкой он держал какой-то сундук. Сундук гремел, дрожал, то и дело пытался выпрыгнуть из громадных ручищ лесничего и издавал устрашающие звуки, не то рев, не то смех.

Друзья быстро переглянулись и пришли к молчаливому согласию держать язык за зубами.

— Вы это что так друг на друга коситесь? — с подозрением их рассматривая, спросил Хагрид.

— Ничего! — хором ответили друзья.

Хагрид распрямил спину, но продолжал сверлить их взглядом.

— Вот чертовка! — вдруг воскликнул он и, резво согнувшись, схватил выпрыгнувший сундук уже у самых ступеней.

— Хагрид, что там? — с опаской косясь на сундук, спросила Роза и отодвинула свою сумку чуть дальше.

— А-а-а... Да это так... Всякая живность, — махнул рукой Хагрид. — Тесно ей там, вот и беснуется.

Скорпиус поднялся и сделал шаг навстречу лесничему, внимательно разглядывая сундук.

— Тут руны, — сказал он друзьям.

— Осторожнее ты, — сказал Хагрид и отступил на шаг назад. — Шибанет.

Скорпиус спустился обратно, но садиться не стал.

— Хагрид, ты не знаешь, где Невилл? — спросила Роза.

— Я не знаю, — отрывисто ответил Хагрид, а его глаза забегали по сторонам. — В школе, наверное. Я не знаю.

— На уроках его вчера не было, — деловито сказала Роза.

— Значит, приболел! — почти рявкнул Хагрид и тут же неловко потупился. — А что это вы вообще тут расселись? У вас уроков разве нет?

— Они закончились, — тут же ответил Скорпиус.

— А домашних заданий? — прищурился Хагрид.

— Мы сядем за них вечером, — быстро сказал Альбус.

Хагрид перевел взгляд со Скорпиуса на Альбуса и тяжко вздохнул.

— Тогда шли бы и погуляли, — наконец, сказал он. — А то сидите тут как неприкаянные. Кто-то может решить, что вы что-то замышляете.

— Мы ничего не замышляем! — замотала головой Роза и тут же получила тычок от Альбуса.

— Ну да, — с сомнением сказал Хагрид. — Знаю я вас.

Он крепче прижал к себе сундучок и зашагал вниз мимо ребят.

— Вы тут это, не засиживайтесь, — бросил он им через плечо. — Темнеет рано.

— Хагрид! — крикнул ему вслед Альбус. — Мы придем к тебе на выходных?

Хагрид остановился и обернулся, удивленно на него посмотрев:

— Ну так, само собой. Приходите, — сказал он. — Зачем спрашиваешь?

Альбус кивнул и улыбнулся лесничему. Борода Хагрида еле заметно улыбнулась в ответ, и лесничий ушел. Сундук продолжал рычать и вырываться, а Хагрид что-то ему спокойно объяснял.

— Интересно, что там? — спросила Роза, разглядывая спину удаляющегося Хагрида.

— Может, пикси, — предположил Альбус.

— Да ну, они так не рычат, — сказал Скорпиус и поднял со ступенек свою сумку. — Пойдемте к Эинару.

Роза тут же оживилась и сразу потупилась под пристальным взглядом Скорпиуса. Альбус еще раз глянул в след Хагриду и озвучил то, что они молча решили несколько минут назад:

— Про крестражи Хагрида спрашивать не стоит, — сказал он.

— Хагрид не станет говорить родителям, — заупрямилась Роза. Она обогнула Скорпиуса и резво запрыгала по ступенькам наверх, к дверям замка.

— Ал прав, — поддержал друга Скорпиус, поравнявшись с ним. — Лучше спросить у кого-то постороннего. Так надежнее.

— Значит, идем к Эинару, — обернулась Роза, скорчив самодовольную гримасу.

— Да она по нему сохнет, — шепнул другу Альбус, когда Роза скрылась за дверьми замка.

Они вошли следом, Альбус с облегчением отметил, что Роза его реплики не услышала. В противном случае он бы уже точно получил по шее.

Друзья молча прошли через просторный холл и свернули в ближайший коридор. В коридоре не было окон, и Альбус понял, что и на стенах он не видит ни одного светильника. Но в коридоре все равно было светло как днем. Они прошли мимо статуи маленькой горгульи. Роза бодро шагала впереди, а Альбус и Скорпиус плелись следом. Скорпиус о чем-то мрачно размышлял, а Альбус все глядел по сторонам, удивляясь, как это он раньше не замечал, что днем в коридорах всегда светло, хотя нет ни окон, ни свечей.

Друзья миновали еще несколько залов и коридоров. На пути им повсюду попадались группы незнакомых им учеников. Некоторые из них тоже шли кто куда, придерживая на плечах школьные сумки, кто-то разговаривал, стоя у подоконников, группа мальчиков в мантиях их факультета устроила в одном из коридоров игру в плюй-камни. Они хохотали и кричали, пока на них не обрушилась лавина из книг, окутав их облаком пыли. Поблизости тут же загромыхал скрипучий голос, предвещая им скорейшую расправу. Роза рассмеялась и приветственно замахала люстре под потолком. Альбус присмотрелся, но Пивза видно не было, и ему оставалось только гадать, откуда сестре знать, что полтергейст именно там. Мальчики, сбрасывая с себя пыльные книги, проследили за движением Розы и в том же направлении затрясли кулаками. Кто-то из них крикнул, что сейчас же позовет Кровавого Барона, и моментально поплатился: на него упал шкаф.

— Неприятно, наверное, — поморщилась Роза, переступая через груду книг.

Где-то за их спинами раздался свирепый вопль Филча, и друзья, не сговариваясь, ускорили шаг. Если те мальчишки не успеют удрать, точно будут переписывать карточки, которым, Альбус уже точно знал, конца не было. «А если они удерут раньше нас...» — подумал Альбус и невольно обернулся. Завхоз несся по коридору словно морщинистый бладжер, ищущий кого бы сбить с ног. «Давайте быстрее!», — шепнул Альбус и тут же услышал грохот: еще один шкаф рухнул прямо за ними, преградив путь, как школьному завхозу, так и незадачливым игрокам в плюй-камни. Выходя из коридора, друзья услышали ликующее «Попались!», а следом за ним улюлюканье уносящегося прочь Пивза.

— Смотрите! — тихо сказал Скорпиус и остановился, схватив за локти Альбуса и Розу. — Да не на меня смотрите! — возмущенно сказал Скорпиус. — Туда, — он взглядом указал на лестницу в противоположном конце зала, в который они только что вошли.

— И? — спросила Роза.

— Да вон же, в углу! — несдержанно шепнул Скорпиус и хлопнул Альбуса по плечу.

— Ну почему всегда все шишки мне? — простонал Альбус и принялся тереть плечо с таким недовольным выражением лица, на какое только был способен.

— Это же Тайлер Скотт! — воскликнула Роза, и Скорпиус тут же предостерегающе на нее зашикал.

— Это ведь ему писали то письмо родители Коннора? — спросил Альбуса Скорпиус.

Альбус кивнул.

— Что он там делает? — спросил он, наконец, поняв, куда смотрят Скорпиус и Роза.

Тайлер сидел на полу в темном пятачке под лестницей. Если он хотел, чтобы его не увидели, то место он выбрал как нельзя лучше. С лестницы и верхнего этажа его видно не было, и из зала его укрытие почти не просматривалось. Пожалуй, думал Альбус, увидеть его можно было только с того места, на котором они сейчас стояли. Тайлер забился в самый угол и, подтянув к себе коленки, сосредоточенно их рассматривал.

— Пойдемте, — шепнул Скорпиус и потянул друзей за собой. — Не надо попадаться ему на глаза.

Альбус не сводил взгляд с Тайлера, пока его не скрыли резные перила лестницы, к которой друзья направлялись. Роза со Скорпиусом задумчиво переглянулись, но все трое молчали, пока поднимались. И уже когда они ступили на площадку второго этажа, Альбус заговорил:

— Может, он просто упал?

Скорпиус и Роза снова переглянулись.

— Ну что? — разозлился Альбус.

— Ты что, не видел, что он там делал? — нахмурился Скорпиус.

— Разглядывал коленки, — сказал Альбус.

Роза прыснула, еще больше его разозлив. Каждый раз, когда они так переглядывались, будто в чем-то смыслили лучше него, Альбусу хотелось самому надавать Розе по шее, наплевав на то, что она девчонка. Хотя, практика показывала, что не всякой девчонке можно надавать по шее, даже если очень хочется. Розе точно было нельзя.

— У него на коленях была книга, — наконец, сказала Роза неожиданно серьезным голосом.

Альбус развел руками:

— Ну, подумаешь, — сказал он, — Тайлер умеет читать. Вот это новость!

— Ал, нормальные люди читают в библиотеке, — сказал Скорпиус. — Или в своей гостиной, — он обошел друзей и перегнулся через перила, да так, что Альбусу показалось, что он вот-вот свалится вниз. — Нет, не видно, — покачал головой Скорпиус, возвращаясь к ним. — Хорошо спрятался.

— Читать можно где угодно, — запротестовал Альбус.

— Нормальным людям или людям, которым нечего скрывать, — перебила Альбуса Роза.

Альбус промолчал. В словах друзей логика была, и с этим не поспорить.

— Что же он там читает? — понизив голос, спросил Альбус.

— Не видно! — громко отозвалась Роза.

Скорпиус оглянулся на ее голос и чуть не подпрыгнул, увидев, что она перегнулась через перила.

— Роза, он же тебя услышит!

Роза тут же выпрямилась, обернулась и посмотрела на друзей:

— Упс, — она виновато пожала плечами.

Скорпиус негодующе покачал головой, а Альбус думал, что если друга Роза и провела, то он-то знал, что, когда сестра так делает, вины она не чувствует. Надо сказать, Розу чувство вины вообще беспокоило крайне редко.

Друзья развернулись и, не сговариваясь, зашагали в одном направлении. За столько месяцев, проведенных в школе, они, казалось, знали уже каждый коридор, каждый закуток.

Альбус знал, где свернуть, чтобы срезать путь и не опоздать на урок, а новичку бы показалось, что он направляется в тупик. Скорпиус знал, как попасть в библиотеку не через главные двери, минуя при этом пост мадам Пинс (он однажды засиделся допоздна над книгой о зельях для второкурсников и увидел, как один из шкафов отъехал в сторону и оттуда вышел Филч). А в одну из ночей Роза разбудила мальчиков, вывалив на кровать Альбуса целую гору горячих булочек — она так проголодалась, что решила сама пробраться на кухню. Сначала она заблудилась, а после нашла тайный проход за рыцарскими доспехами, который вел напрямик сквозь несколько коридоров точнехонько к картине с грушей.

Друзья шли молча, решив, что вокруг ходит слишком много учеников — а периодически им встречались и преподаватели — и что у них будет возможность все обсудить вечером в их гостиной, где никто не станет их подслушивать.

У дверей профессора Эинара друзей ждало разочарование — дверь в класс была открыта, но сам класс оказался пуст. Роза проигнорировала попытки мальчиков ее отговорить и вошла внутрь. Из дверного проема Альбус, затаив дыхание, наблюдал за тем, как она быстро прошла через весь класс и взбежала по лесенке к двери личного кабинета учителя. Она постучала, но никто не открыл.

— Роза, вернись сейчас же! — крикнул сестре Альбус, гневно размахивая руками.

Роза обернулась, смерила его презрительным взглядом, снова повернулась к двери и дернула ручку.

У Альбуса сердце ушло в пятки, его тело онемело до кончиков пальцев, и он вдруг подумал, что, наверное, сейчас так побелел, что его можно было бы спутать с призраком.

— Заперто, — крикнула им через весь класс Роза.

— Слава Мерлину, — выдохнул Альбус и посмотрел на Скорпиуса. Друг не сказал ни слова, он смотрел на Розу, не отрываясь, с какой-то смесью испуга и восторга.

— Роза! — снова зашипел на сестру Альбус, увидев, что та потянулась за волшебной палочкой. — Даже не думай!

— Ал прав, — пришел на выручку Скорпиус. — Пойдем отсюда! Кто увидит — проблем не оберемся потом.

Роза стояла к ним спиной, нацелив волшебную палочку на дверной замок. Она не шевелилась и на их слова никак не реагировала. Альбус только видел, как приподнимаются и тут же опускаются на выдохе ее плечи.

«Не делай этого, не делай», — повторял он про себя с мольбой.

Наконец, Роза опустила руку и сунула волшебную палочку во внутренний карман мантии. Она понуро спустилась вниз по лестнице и направилась к мальчикам.

— Вот что ты за человек такой?! — накинулся на сестру Альбус, когда она вышла из класса.

Скорпиус захлопнул дверь, воровато оглядевшись по сторонам.

— Может, не будем тут маячить? — сказал он, отходя от двери. — Пойдемте отсюда.

— Пойдемте к Слизнорту, — со вздохом сказала Роза.

— Если он знает, — сказал Альбус.

Скорпиус ответил, что Слизнорт точно знает. И наверняка даже больше, чем они могут предположить. Роза поддержала Альбуса, сказав, что Слизнорт занимается зельями, а она, Роза, уверена, что эти крестражи с зельями никак не связаны. И что она вот прям одним местом чует, что эти крестражи — что-то из области Эинара. Скорпиуса развеселило высказывание Розы, но он тут же посерьезнел и сказал, что девочки так грубо не выражаются. А Роза сказала, что, если он не прекратит ее поучать, он еще очень удивится, узнав, как могут выражаться девочки.

Они довольно быстро добрались до двери, ведущей в подземелья. Бывать там Альбус не любил. В подземельях на него каждый раз накатывала какая-то необъяснимая тоска. Здесь всегда было мрачно и очень сыро. И Альбуса не отпускало чувство, что кто-то за ним следит. Где-то за поворотом с потолка капала вода, ударяясь о камень и разлетаясь на крошечные брызги. А может и не за поворотом. Может, за следующим. А возможно, еще дальше. Эхо здесь разносило самый тихий звук, гоня его по всем коридорам и лестницам, бросая его из одного тоннеля в другой, разветвляющийся и ползущий лабиринтом под замком.

— Я тут подумал, — заговорил Скорпиус, и его голос разлетелся во все стороны.

— Ау-у-у!..

— Роза!

— Не тычь в меня своим пальцем, Ал!

— Продолжай.

— Так вот, — снова сказал Скорпиус, не обращая внимания на их перепалку, — вы сегодня видели Эинара на завтраке?

«Я как-то не обратил внимание», «Его не было», — в один голос сказали Альбус и Роза и переглянулись.

— Его не было, — повторила Роза и, снова посмотрев на Альбуса, показала ему язык и продолжила. — Энни за завтраком говорила, что видела его, когда шла в Большой зал. Он ей сказал, что у нее сегодня прелестные косички, — она презрительно фыркнула. — Она сказала, что странно, что на завтраке его нет.

— По-моему, его и на обеде не было, — сказал Скорпиус.

Альбус предположил, что если так будет продолжаться, через пару недель их учить останется один профессор Бинс, а Роза сказала, что она не обязана ходить на занятия, если на них не ходят даже учителя.

У двери профессора Слизнорта они какое-то время спорили, решая, кто пойдет спрашивать о крестражах. Альбус заявил, что после того, как он провалился на последнем уроке, забрызгав зельем все вокруг, включая самого Слизнорта, он ему показываться на глаза не хочет еще по крайней мере пару лет. Роза настаивала на том, что к Скорпиусу Слизнорт относится лучше, чем к ней, а, значит, и расскажет ему охотнее. Скорпиус же говорил, что в последний раз так завалил профессора вопросами, что вряд ли теперь тот ответит ему еще хоть на один. Проголосовали. Скорпиус постучал в дверь.

Огни в факелах на стенах подрагивали от сквозняка. За дверью класса послышались тихие шаги, и Альбус с Розой невольно отступили назад, туда, где из дверного проема их было не увидеть.

Слизнорт открыл дверь. В руке он держал кружку, пахшую совсем не чаем, а другой рукой поправил на переносице очки.

— Мистер Малфой! — в своей добродушной манере поприветствовал он Скорпиуса, улыбнувшись. — Что вы здесь делаете? Сегодня разве не выходной?

— Нет, профессор.

Скорпиус замялся и обернулся, показывая на друзей, но никого не увидел. Он завертел головой, и, наконец, заметив их, вжавшихся в стену за дверью, сердито на них глянул. — Профессор, — сказал Скорпиус, снова повернувшись к Слизнорту, — я пишу эссе на свободную тему по Защите от Темных искусствдля профессора Эинара. И я подумал, может, вы сможете мне помочь. Мне не хватает материала.

— Так, может, вы обратитесь с этим к самому профессору Эинару? — с надеждой в голосе спросил Слизнорт.

— Но, профессор, как же я смогу удивить его своим эссе, если приду к нему за советами? — ответил Скорпиус. — А кроме вас, мне вряд ли кто-то захочет помогать.

Слизнорт устало выдохнул и позвал Скорпиуса в класс. Дверь захлопнулась, и Роза тут же выбралась из укрытия, подбежала к ней и приложила ухо к щели между дверью и косяком. Альбус подошел к противоположной стене и сполз по ней на корточки. Он без интереса наблюдал за тем, как Роза отстранилась от двери и зашарила по внутренним карманам мантии. Она несколько раз отбрасывала в сторону длинные рыжие волосы, пока ей это не надоело. Она стянула зубами с запястья резинку и ловким движением собрала их в «хвост».

— Что ты ищешь? — спросил Альбус, когда Роза снова распахнула мантию и сунула руку в карман.

— Удлинители ушей, конечно же, — ответила Роза таким тоном, будто Альбус не понимал очевидных вещей. — Как же тут теперь что-то найти?!

Роза сунула руку в карман по локоть, и Альбус от неожиданности поперхнулся на вдохе. Он собирался спросить, когда Роза успела перешить карманы, но тут она вытащила из недр своей мантии другую мантию и бросила на пол. Следом за ней полетел надкусанный штрудель, бумажный пакет с тут же посыпавшимся из него совиным кормом упал сверху. Альбус отклеился от стены и на четвереньках подполз к стремительно растущей куче всех возможных вещей, ошарашено ее разглядывая. Когда перед его носом плюхнулся томик в мягкой обложке «Виктор Крам: легенда спорта или неудачник?», Альбус поднял глаза на Розу — она с довольной улыбкой вытягивала из-за пазухи оранжевый шнурок.

— Ты как туда это все упихала? — спросил он, снова посмотрев на лежащую перед ним гору вещей.

— Я тебя умоляю, — отмахнулась Роза.

Она опустилась на пол рядом с Альбусом и начала просовывать шнурок в щель под дверью. Она как раз собиралась вставить другой его конец себе в ухо, когда за дверью раздался не то крик, не то рев. Альбус даже подскочил от неожиданности. Чтобы услышать его, не нужны были и удлинители ушей — так громко свирепствовал Слизнорт. Сразу же за криком послышались громкие быстрые шаги.

— Уносим ноги! — зашипел на Розу Альбус, сгребая в охапку все ее добро, пока Роза растеряно терла ухо — она успела поднести удлинитель слишком близко.

— Вы бы еще к директору с такими вопросами пошли! — кричал на Скорпиуса Слизнорт. — Да с чего вы вообще взяли, что я что-то могу о таком знать!

«Быстрее, быстрее», — приговаривал Альбус, он вытащил из брюк свитер, вытянув его перед собой так, что тот теперь образовывал некое подобие мешка, и закидывал в него вещи. Если слова можно было разобрать — Слизнорт уже совсем рядом, дверь вот-вот распахнется, и им попадет по первое число. То-то Филчу будет раздолье. Роза, опомнившись, быстро подобрала оставшиеся предметы и бросилась бежать в конец коридора. Альбус поспешил за ней, крепко прижимая к себе переполненный свитер и думая только о том, как бы все не рассыпать. Если Слизнорт поймет, что Скорпиус пришел не один, то точно догадается, что дело вовсе не в эссе. И тогда, вероятно, об их вопросах узнает и их декан, и, что еще хуже, — родители. А с учетом того, как профессор кричал, Альбус бы не удивился, узнав, что за такие вопросы могут и исключить.

— Да как вы вообще додумались писать о чем-то подобном! — услышал Альбус совсем рядом. Они с Розой только завернули за угол и остановились. Альбус понял: дверь открылась. Роза стояла полусогнувшись, она держалась рукой за выступ в стене и тяжело дышала. Голос Слизнорта вдруг стал тише. — Я больше никогда не хочу слышать от вас таких слов, мистер Малфой. Я думал, вы лучше, чем... — он смолк на мгновение и продолжил. — Это неподходящая тема для эссе, Мистер Малфой.

Раздался удар — дверь захлопнулась.

Альбус осторожно выглянул из-за угла и замахал рукой, привлекая внимание друга. Скорпиус стоял перед дверью красный, как рак, и, казалось, уже был готов разрыдаться, когда все же заметил движение в конце коридора. Он понуро поплелся в их сторону и украдкой вытер рукавом щеку.

— Прости нас! — жалобно заскулила Роза, когда Скорпиус подошел к ним совсем близко. — Это была ужасная, ужасная идея! Не надо было нам идти к Слизнорту.

Альбус подумал, что Роза сейчас расплачется, и это придало ему уверенности. Удивительно, но, когда такая сильная Роза вдруг начинала вести себя «совсем как девчонка», как говорил Джеймс, Альбусу казалось, что он становится чуточку сильнее и храбрее, чем есть на самом деле.

— Не страшно, — прервал его мысли Скорпиус. — В конце концов, это же была моя идея, — Скорпиус вдруг заметил, что Альбус и Роза стоят с полными руками и нахмурился. — Откуда у вас это все? — спросил он подозрительно.

— Да, — подхватил Альбус, посмотрев на Розу. — Откуда у нас это все?

Роза развела руки, уронив на пол все, что держала, опустилась на колени и распахнула мантию, принявшись засовывать вовнутрь вещи одну за другой. Скорпиус от удивления раскрыл рот. Роза, не обращая на него никакого внимания, протянула руку к Альбусу, и он начал передавать ей все то, что смог унести.

— Ты не боишься, что в твоей мантии заведутся тараканы? — спросил Альбус, с сомнением наблюдая, как Роза впихивает в карман крошащийся штрудель.

Роза замерла, вытащила штрудель, задумчиво повертела его перед собой, затем достала волшебную палочку из другого кармана. Она подняла штрудель над головой, прицеливаясь, и Альбус тут же сделал шаг в сторону. Роза замахнулась и запустила штрудель в стену, к молчаливому удивлению мальчиков. Но, не успел штрудель удариться о стену и разлететься на куски, как Роза выбросила вперед руку с волшебной палочкой и произнесла:

— Редукто!

Штрудель взорвался под потолком, осыпав всех троих крошками.

— Очень умно, — саркастично сказал Альбус, отряхиваясь.

— Сарказм — низшая форма юмора, Ал, — пробурчала в ответ Роза и поднялась на ноги. Она забрала у брата последнюю вещь — книгу о Викторе Краме, и та в мгновение исчезла у нее за пазухой.

— Да это же заклятие незримого расширения! — восторженно выдохнул Скорпиус, не сводя взгляд с мантии Розы. — Как тебе удалось его сотворить?

Роза посмотрела на него, подняв бровь.

— Это моя мама сделала, — ответила она. — Чтобы у меня всегда были при себе шапка и шарф.

Альбус хотел сказать, что как раз их-то он и не увидел, но решил промолчать. Он посмотрел на Скорпиуса.

— Что там было? — спросил Альбус, хотя они с Розой и так прекрасно это знали. — Он хоть что-то сказал?

Скорпиус покачал головой. Слизнорт начал кричать сразу, как только Скорпиус упомянул о крестражах, сказал он, когда все трое направились к выходу из подземелий. Оставаться здесь дольше желания не было ни у кого. С каждым коридором друзья ускоряли шаг, стремясь поскорее оказаться в теплых и светлых залах замка. Теперь они точно знали, что крестражи — что-то очень запретное. Настолько запретное, что забастовочные завтраки и блевальные батончики начинали представляться чуть ли не одобренными директором детскими забавами. Но теперь друзья понимали, что идти с этим нельзя ни к Эинару, ни тем более к Невиллу. А Хагрид вообще вряд ли что-то об этом знает. Альбус сказал, что, раз оно такое запретное, может, им и знать об этих крестражах ничего и не надо. Но, к его удивлению, ответила ему не Роза, а Скорпиус. Ему все не давала покоя записка, отправленная родителями Коннора Тайлеру Скотту. Скорпиус был уверен, что она связана с тем, что их родители прятали в школе. Как и разговор, подслушанный на каникулах Альбусом и Розой, когда они и услышали про крестражи. Оставалось только придумать, как узнать, что это.

— Слушайте, а что если... ну, так, для смеху... Что если нам поискать в библиотеке? — спросил Скорпиус, посмотрев на друзей таким взглядом, будто еще никогда и ничем не был так разочарован, как их умственными способностями.

Роза презрительно фыркнула и упала в кресло перед камином — друзья пришли в гостиную Гриффиндора, и, к их радости, любимое место перед камином было свободно. Гостиная пустовала — на улице небо еще не потемнело, и большинство учеников проводило время на свежем воздухе. В гостиной сидели только четверо мальчиков с шестого или седьмого курса, но на ребят они внимания не обращали.

— Ты ведь уже искал в библиотеке, — сонно сказал Альбус Скорпиусу, растягиваясь на диване.

Скорпиус забрался с ногами в соседнее кресло и подтянул к себе сумку.

— Я ведь искал книги только об авгуреях. Я тогда еще не знал о крестражах, — сказал он с обидой. На Альбуса Скорпиус не посмотрел — он перебирал пальцами лежащие в сумке книги, пока не нашел ту, что искал.

— Знаете, — сказала Роза, наблюдая за тем, как брошенное ею в камин полено медленно охватывает пламя, — раз уж это что-то такое запретное, что даже Слизнорт взбесился, вряд ли это будет в библиотеке.

Скорпиус оторвался от книги о братьях Харди, которую листал в поисках нужной страницы, и снова одарил Розу тем же взглядом, что и несколько минут назад.

— Конечно, не будет, — сказал он так, будто говорил о том, что призраки — прозрачные.

— Но ты сказал... — начала Роза, но Скорпиус ее перебил.

— Запретная секция, — прошептал он, покосившись на играющих в волшебные шахматы в противоположном конце гостиной мальчиков.

Альбус так удивился идее друга, что прекратил потягиваться и приподнялся на локте. Он тоже с опаской глянул через спинку дивана, волнуясь, как бы их не подслушали.

— Туда ведь даже не у всех семикурсников доступ есть, — сказал Альбус. — Мы туда как попадем?

— Как думаешь, Джеймс одолжит тебе мантию-невидимку еще раз? — спросил Скорпиус, хитро прищурившись.

Роза перевела взгляд со Скорпиуса на Альбуса, и тот заметил, как загорелись ее глаза.

— Ал, нужно выпросить мантию, — сказала она. — Думаю, Скорпиус прав: где еще быть книгам о запретных вещах, как не в запретной секции?

— И что мне ему сказать? — спросил сестру Альбус. — Что я хочу пробраться туда, куда мне пробираться нельзя?

— Он будет в восторге, — хохотнул Скорпиус. — Но, мне кажется, так говорить не надо.

— Эй! — шепнула Роза, указывая взглядом на портретный проем — в гостиную как раз вошел Джеймс, следом за ним показался Лиам. Мальчики о чем-то оживленно разговаривали, бурно жестикулируя и размахивая руками.

— Иди попроси, — сказал Скорпиус Альбусу.

— Что, вот так вот сразу? — опешил Альбус. — Без всякого плана?

— Да Мерлиновы же кальсоны! — выругалась Роза и выбралась из кресла. — Эй, Джеймс! — крикнула она через комнату и замахала мальчикам. — Привет, Лиам, классная футболка, — услышал Альбус, когда Роза уже пересекла гостиную, и теперь он мог видеть только ее спину, выглядывая из-за дивана. Скорпиус сидел в кресле, с таким увлечением читая о приключениях братьев Харди, будто раскрыл книгу не секунду назад.

— Это Мимбулус Мимблетония, — тоном оскорбленного до глубины души человека ответил Лиам и запахнул мантию, пряча испачканную футболку. — Спасибо, что заметила.

— Да я по запаху уже поняла, — отмахнулась Роза, а Лиам покраснел и направился к лестнице, ведущей в спальни. — И мантию тоже переодень! — крикнула ему вслед Роза и повернулась к Джеймсу, такому же раскрасневшемуся, как и его друг, но не от смущения, а от разрывающего его смеха.

— У вас была Травология? — спросила Роза Джеймса.

Тот кивнул, утирая выступившие слезы и, отдышавшись, ответил:

— Стебль, — сказал он, не дав Розе даже задать вопрос.

Альбус перевернулся на другой бок и посмотрел на Скорпиуса. Тот украдкой глянул на друга поверх книги.

Невилла все еще не было. Альбус уже нисколько не сомневался в том, что периодические исчезновения преподавателей связаны ни с чем иным, как с тем, что собираются спрятать в школе или даже уже прячут. Возможно, когда они узнают, что такое крестражи, они узнают и обо всем остальном. Может, тогда они смогут и загадку письма разгадать!

Роза вернулась и залезла в свое кресло.

— Ну что? — спросил ее Скорпиус, убирая книгу в сторону.

— Он даст, — кивнула Роза.

— Ты сказала, зачем она нам? — спросил Альбус.

Роза замотала головой:

— Он не спрашивал, — сказала она. — Собирался спросить, но я пообещала ему, что, если он даст мне мантию, ты будешь прислуживать ему, как домовой эльф, все каникулы.

— Что?! — воскликнул Альбус, мигом садясь.

Скорпиус улыбнулся и сказал:

— Ладно тебе, Ал. Не думаешь же, что он всерьез заставит тебя это делать?

Альбус, подняв брови, выразительно посмотрел на друга. Скорпиус пожал плечами.

— Ты приедешь к нам в гости на каникулах? — спросила Роза Скорпиуса. Альбус знал, что она хочет сменить тему, чтобы избежать перепалки, но ему тоже стало интересно, что ответит друг. Альбусу хотелось, чтобы во время каникул Скорпиус погостил у него.

— Я не поеду домой на Пасху, — вдруг помрачнев, сказал Скорпиус.

Роза и Альбус удивленно переглянулись.

— Как это — не поедешь? — нахмурилась Роза. — Останешься в школе на все каникулы?

Скорпиус кивнул.

— Почему? — спросил Альбус.

— Отец написал, что не сможет забрать меня на эти каникулы, — помедлив, ответил Скорпиус.

— Почему? — снова спросил Альбус, Роза на него предостерегающе глянула, а Скорпиус только пожал плечами. — Ты ведь останешься в школе совсем один! — не унимался Альбус, но вдруг ему на ум пришла, как он подумал, гениальная идея. — Ты можешь поехать на каникулы ко мне домой! — сказал он так, будто решил разом и вопрос с крестражами, и разгадал тайну письма.

Скорпиус улыбнулся и посмотрел на него с благодарностью, но, когда он заговорил, голос его оставался грустным:

— Не думаю, что отец разрешит. К тому же, — сказал он, — я не останусь тут совсем один. Родители Коннора тоже не забирают его домой. Вот у нас с ним и будет время заняться его письмом. И я слышал, что Алисия тоже остается в школе.

— Нет, — покачала головой Роза. — Она едет на каникулы к Энн. Ее родители недавно ездили к родителям Алисии за разрешением.

— И они ее отпустили? — удивился Альбус.

— Ага, — сказала Роза. — Энни говорит, родители Алисии очень хорошо их приняли, она тоже удивлялась. Ну, знаете... Алисия из чистокровной семьи, и вся ее семья по отцовской линии училась на Слизерине, — Роза запнулась и покосилась на Скорпиуса. Но он сидел, молча разглядывая обложку книги.

— А ее мама? — спросил Альбус, не обратив внимания на повисшую неловкость.

— Она болгарка, — ответила Роза. — Училась в Дурмстранге примерно в то же время, что и Виктор Крам.

— Ну конечно, — съехидничал Альбус. Не будь в этой истории упоминания о Краме, Роза бы забыла о ней, только услышав.

— А почему ты не можешь поехать на каникулы к бабушке с дедушкой? — спросила Роза, проигнорировав реплику Альбуса.

— Отец написал, что я остаюсь в школе, — сказал он тоном, означающим, что тема закрыта, и снова раскрыл книгу.

Альбус перевел взгляд на Розу. Она неотрывно смотрела на Скорпиуса с какой-то жалостью. Альбусу тоже было обидно за друга. Он сам скучал по дому. А оставаться в пустой школе, да сейчас, когда Скорпиусу так необходима компания... Коннор, конечно, тоже будет здесь, и они смогут проводить вместе все дни напролет, думал Альбус, и вдруг понял, что немного ревнует. В конце концов, Скорпиус — его друг. И как бы ему ни нравился Коннор, он волновался, как бы эти двое за каникулы не подружились крепче, чем сам Альбус и Скорпиус. И пусть дни они будут проводить вместе, но на ночь Скорпиус будет возвращаться в пустую гостиную.

— Так даже лучше, — вдруг заговорил Скорпиус, выдернув Альбуса из своих размышлений. Он отложил книгу, но смотрел не на друзей. Он разглядывал замысловатые узоры на ковре. — Я сам не хочу возвращаться домой. Я не знаю, как туда возвращаться теперь, когда... — Скорпиус запнулся. Альбус слышал, как его голос дрогнул, и понимал, что говорить сейчас Скорпиусу сложно. Но Скорпиус откашлялся, как будто прочищая горло, и продолжил. — Это очень странно, — сказал он и посмотрел на Альбуса, Розу он как будто не замечал, хотя говорил так, чтобы ей тоже было слышно, — но мне не верится, что мамы нет. Мне все кажется, что она ждет меня дома, что я приеду, а она там, что... — он снова покашлял и шумно втянул носом воздух. — Когда я приеду домой... ведь окажется, что ее там нет.

Альбус заметил боковым зрением какое-то движение, он повернулся и увидел, что Роза вытирает щеки, но слезы все равно не переставали течь, и она снова терла щеки, сердито и так сильно, что они покраснели еще сильнее, чем ее глаза.

После слов Скорпиуса Альбусу самому на душе сделалось совсем скверно, но он был рад, что друг им это сказал. Впервые с того вечера, как Скорпиус вернулся в школу, он заговорил о своей маме. Альбус перевел взгляд на друга. Он бы не удивился, если бы и его увидел в слезах. Но Скорпиус не плакал. Он побледнел еще сильнее обычного, и его губы были крепко сжаты, но Альбус понял, что пока Скорпиус не войдет в спальню и не задвинет полог на своей кровати, он не заплачет.

— Я останусь с тобой, — сказала Роза, и Скорпиус удивленно на нее посмотрел. Он хотел что-то сказать, но Роза снова заговорила, и тон ее был таким, что никто не решился бы ее перебить. — Я скажу маме, что не успеваю по нескольким предметам. Она меня сама после этого домой не пустит. Даже если приеду, отправит в школу обратным «Хогвартс-экспрессом».

Мальчики рассмеялись, и Роза заулыбалась, довольная собой.

— Я тоже останусь, — сказал Альбус, ругая себя за то, как это он сам не догадался это предложить.

— Нет, — запротестовала Роза, серьезно на него посмотрев. — Ты должен поехать домой.

— Да, — поддержал ее Скорпиус. — Ты можешь там что-то разузнать, — сказал он, не давая Альбусу заговорить. — Ты же все время будешь рядом с родителями. Может, они скажут что-то, пусть вскользь, что-то, чего нам и не хватает, чтобы во всем разобраться.

— Я дам тебе один удлинитель ушей, — закивала Роза.

— Нелегко мне будет это сделать, ежесекундно прислуживая Джеймсу, — сказал Альбус, одарив Розу гневным взглядом.

— А мы возьмем мантию Джеймса и проберемся в библиотеку, — сказала Роза, не обращая внимания на его слова. Но Альбус заметил, что она слабо улыбнулась, ему даже показалось, что улыбка вышла виноватой.

— И Коннор будет здесь, — подхватил Скорпиус. — И у нас будет полно свободного времени. Может, втроем нам удастся что-то выяснить.

Альбус погрустнел. Похоже, он пропустит все веселье. Быть застуканным Филчем в запретной секции, конечно, не хотелось, но и тухнуть дома с подносом в одной руке и веером — в другой ему казалось еще большим кошмаром. Но делать было нечего. Он знал: друзья правы.