Птицы под кровлями (гет)

За прошедшие месяцы жизнь Брюса изменилась очень сильно. Ему, конечно, пришлось сменить квартиру. К счастью, однокурсник как раз искал жилье, и сняли вместе. Впервые за многие месяцы Брюсу повезло: Пол оказался серьезным и спокойным парнем, ужились они с легкостью. Разговаривали поначалу мало, но Брюсу никогда не требовалось постоянно с кем-то болтать. Ему было, о чем подумать.

Сначала, конечно, любое воспоминание причиняло боль. От обиды хотелось сделать такое, на что раньше Брюс посчитал бы способным какого-нибудь конченого подонка вроде брата, но никак не себя. Что, например, если изнасиловать Клару? Или как-то скомпрометировать Фиби за то, что отказалась встречаться с ним? Что, если подставить брата под серьезное преступление? Если приехать к Джорджи и изуродовать ее?

Брюсу было сладко представлять, как он делает все это, и они становятся несчастнее его. Так сладко, будто он наконец познал женщину. Но он сразу понял, что никогда не осуществит ни одно из этих желаний. Потому что не хочет в тюрьму. Потому что хочет по-прежнему ходить на занятия, навещать родителей и по выходным что-нибудь готовить для души. Хочет, чтобы родителям жилось спокойно, чтобы они знали, на кого могут надеяться. И еще — чтобы у него самого была чистая совесть, и он по-прежнему мог смотреть свысока на брата, Джорджи и ее любовника, оставаясь честным человеком. А сотворив то, о чем думал, он, конечно, больше не смог бы спокойно спать. "Лучше быть честным и пострадавшим, чем опуститься ниже тех, кого ненавидишь. Когда-нибудь ты поймешь, как ценно жить с чистой совестью", — так однажды сказала мама. Она, конечно, была права.

И как он бы потом сопоставлял то, что сделал с Джорджи, что сделал бы с собой собственной волей — и те чистые минуты, память о которых жила в его сердце? Как первой весной после их с Джорджи знакомства они пускали кораблики в ручьях. Как помогала ему бороться с Андерсом, мстить за обиды. Как она изобличила брата в воровстве, и Брюс был так горд, ведь он действительно помог и ей, и родителям.

Как Клара, придя к ним однажды в гости вместе с Джорджи, учила обоих танцевать? Брюсу тогда было тринадцать, и он впервые осознал, что его подруга не только умна и предприимчива, но и очень-очень красива.

А выпускной? Брюс помнил, как мама любовалась на него, поправлявшего у зеркала костюм, как отец с гордостью на него посмотрел. В школе его хвалили куда больше, чем любого из его класса. Ребята звали его остаться и отмечать. И все-таки после торжественной части, извинившись перед родителями, он взял такси и поехал в школу к Джорджи. Он опасался, что они все уехали куда-нибудь, но им устроили только чаепитие вместе с родителями Джорджи вышла к нему, такая красивая, высокая, тонкая; он на всю жизнь запомнил ее лиловое платье и хрупкие белые плечи. Они пошли прощаться с Квинлендом, обежали все знакомые места. Ему запомнилось, как прямо в праздничном платье она падает высокую зеленую траву и хохочет, раскинув тонкие белые руки...

Рядом с ней он всегда казался себе сильнее, и вдруг оказалось, что именно с ней он был ужасно слаб. Ничего не стоил сам по себе. "Больше так не будет".

Как же хочется связать все воспоминание, как вещи, в узел, выбросить или отдать кому-нибудь, как мама отдала вещи Андерса. Но нельзя, невозможно.

И все-таки очень хотелось придумать что-то, от чего душа раз и навсегда перестала бы так болеть, как-то забыться. В конце марта, поколебавшись, Брюс аккуратно спросил Пола, не знает ли тот какую-нибудь проститутку, от которой ничем не заразишься. Брюс знал, что Пол иногда прибегал к таким услугам, хотя был аккуратен. Пол свел его со своей знакомой.

Она оказалась довольно красива, молода и не особенно отличалась внешне от обычной девушки, к тому же у нее были золотистые волосы и карие глаза. Брюсу очень понравилось, на пару дней к нему вернулась энергия, и мир перестал казаться таким уж пакостным местом. Потом депрессия вернулась снова. Энни, так она представилась, предложила заходить еще, но Брюс, подумав, решил больше к ней не возвращаться. И не только из-за того, что она недешево брала, а подобных трат родители бы точно не одобрили. Но в голове стал все громче звучал язвительный голос Андерса. невидимый брат поздравлял, что Брюс наконец нашел ту единственную, что его не оттолкнет ("Ах нет, не единственную, если появятся деньги!"). Пожалуй, Андерс сказал бы именно это, если бы узнал про Энни. Брюс должен был доказать всем, и прежде всего себе, что девушка может полюбить его просто так. Тут-то в голову и пришла одна мысль, которая, пожалуй, могла помочь ему убить двух зайцев разом: почувствовать себя наконец не хуже Андерса и отомстить Фиби. Ведь для нее точно будет ударом, если ее красоту перестанут замечать, зато окружат вниманием... ее младшую сестру.

После этого решения он приезжал в Квинленд дважды. В первый же приезд он ка будто случайно встретился Розмари, возвращавшейся из школы, и проводил ее домой. Кажется, она искренне обрадовалась, увидев его, а когда у калитки он поцеловал ей руку, просияла. В выходные он ей позвонил, они встретились и два часа гуляли по городу. Розмари сначала молчала, опустив глаза, и только время от времени хихикала. Когда стал рассказывать что-то из истории старых зданий Корлинга, залилась румянцем и вся превратилась в слух.

Кажется, мечта Брюса начала сбываться. Ему было очевидно, что Розмари им серьезно увлечена. Но эта мысль почему-то не вызвала никакой радости. Она была совсем не из тех, кого сложно добиться, кем можно похвастаться. Эта победа не давала ничего.

Правда, отталкивать ее все же было немного жаль, да и снова оставаться совсем одному не хотелось. Кроме ого, надо было на ком-то оттачивать навык обращения с женщинами, вспоминать о чьей-то преданности, когда снова почувствуешь себя ничтожеством. Словом, он обещал, что они обязательно встретятся, когда он придет снова — и слово сдержал. Досадно только, Фиби словно не затронуло, что он забыл о ней и ухаживал за ее сестрой. Но, может быть, она просто скрывала свои чувства.

И вот совершенно неожиданно судьба свела Брюса с Джесси. В то, что произошло, тоже было сложно поверить: красивая, изящная, трепетная Джесси жалась к нему, смотрела с восхищением, искала у него защиты. Как он мечтал получить все это от Джорджи.... Но сможет Джесси ее заменить?

Тогда, в суматохе, он не сумел понять, что она за человек. Когда он потом звонил ей, ему нравился ее восторженный голос, но все-таки он не мог доверять ей так, как доверял бы Розмари. Не напоминала ли ему новая знакомая Энни? Кажется, нет.

"Может, все дело в том, что она официантка?" Хотя Брюс и знал, что его отец поднялся из самых низов, все же общаться с девушкой не его круга было несколько неловко. Впрочем, об этом никто никогда не узнает, ведь Брюс не собирался жениться на ней. Он даже и влюбляться не собирался в нее: ему теперь было нужно, чтобы его любили.

На свидании он и разглядел Джесси как следует, и смог оценить, умна ли она и много ли читала. Насчет первого он порадовался: внешне она была нисколько ни хуже Джорджи, даже женственнее, явно больше следила за собой. Второе сразу понять оказалось непросто: она предпочитала слушать, а Брюсу всегда это нравилось. "Может, не так и важно, что она в чем-то может уступать Джорджи, если я действительно нравлюсь ей?" И все-таки какой-то мерзкий червячок сосал сердце.

Они сидели в кафе, и, видимо, Брюс слишком уж задумался, потому что Джесси осторожно дотронулась до его руки.

— Все в порядке? Ты о чем-то грустишь?

Джорджи никогда так не делала. Брюс улыбнулся про себя, а вслух сказал:

— Я вспомнил про того сумасшедшего, который за тобой погнался. Тебе просто не стоило привлекать его внимание.

— Это я уже поняла, — вздохнула Джесси. — А ты что-нибудь о нем знаешь?

— Пол мне что-то рассказывал, когда ты ушла. С этим сумасшедшим беда какая-то случилась: то ли разорился, то ли ограбили. Но вроде за ним смотрят. Только вот недоглядели.

— Но все-таки мне кажется, я не побоюсь снова прийти на вашу улицу, — Джесси посмотрела на него с гордостью. — Если ты меня проводишь, конечно.

"Вот что значит — никакого воспитания! Разве приличная девушка так сказала бы? Это слишком быстро и настырно". Но вслух Брюс снова сказал другое:

— Конечно, я провожу тебя, если захочешь.