Потерянные: жизнь - игра (джен)

Гарри стряхивает наваждение.

― Пошли на трансфигурацию. ― Он протягивает руку Гермионе, помогая ей слезть со стола. ― И хватит надумывать. У каждого может такое случиться, говорю тебе. Ты просто слишком много учишься, надо и отдыхать когда-нибудь.

Проговорив все это тоном строгой бабульки-училки, он тянет подругу за собой. Он просто не знает, как успокоить Гермиону и чувствует себя крайне неловко. У него раньше не было друзей, никого, кроме Драко. Может, он грубовато с ней обошелся, и надо было просто ее обнять? Эх, Поттер на его месте точно бы знал, что делать.

А еще к МакГонагалл не хочется опаздывать: она может снять баллы даже со своих, слишком справедливая. Да к тому же Гарри написал отличное эссе, будет, чем блеснуть на уроке.

И вообще, надо бы поскорее отвлечься на что-то менее тяжелое и непонятное, чем все эти мысли о воображаемом враге. Хотя, кажется, не такой уж он и воображаемый: современная книга в тонкой обложке на полу в средневековой магической школе ― тому доказательство.

* * *

― Приступайте к практике, а я тем временем проверю ваши эссе.

Профессор МакГонагалл одним движением палочки собирает все пергаменты и отправляет их на свой стол. Гарри со вздохом кладет перед собой камень, слабо представляя, как из него можно сделать пирожок с яблоками. Может, не сделать, а испечь? Что-то эта трансфигурация дается ему хуже всего. То ли дело ― зелья. Уж в следующий раз он будет следить за своим котлом очень внимательно и не позволит Драко или кому-либо еще вкинуть туда какую-то гадость.

Гермиона сидит поникшая и не спешит колдовать над своим булыжником. Палочка лежит рядом, а она сама смотрит прямо перед собой с таким видом, словно ее жизнь закончилась.

Гарри не знает, что ей сказать. Как утешить. Кто бы утешил его самого и дал надежду, что скоро все станет, как раньше. Что они с Драко вернутся домой, и он будет вспоминать эту школу только как сон, который никогда не был явью.

И он не понимает, что происходит с Гермионой. С Невиллом. С ним самим, когда он не может вспомнить толком ничего, что связано с отцом. Только какие-то обрывки порой всплывают и мучат его: в этих воспоминаниях обычно нет ничего хорошего.

― Мистер Поттер, что все это значит?

Гарри вздрагивает и поднимает голову. Его камень даже отдаленно не напоминает выпечку, да он и не старался, просто сидел и ничего не делал. И сейчас, кажется, получит выговор.

Профессор МакГонагалл сжимает губы в тонкую линию и мрачнеет.

― Мне не хочется верить, мистер Поттер, что вы списали у Драко Малфоя. ― Она встает из-за стола и взмахивает пергаментом. ― Полагаю, что это вы дали ему списать, что тоже является нарушением, но могу и ошибаться. Мистер Малфой, может быть, вы проясните ситуацию?

Драко встает, привычно покраснев.

― Я ни у кого не списывал, профессор МакГонагалл. ― Он нервно сжимает и разжимает пальцы, но держит при этом прямую осанку и изо всех сил старается себя не выдать.

― Мистер Поттер?

Гарри тоже встает, ощущая, как затаились гриффиндорцы. Они словно даже дышать перестали.

― Профессор МакГонагалл, ― вдруг подает голос Рон. ― Я думаю, Малфой украл у Гарри эссе или подсмотрел как-то.

― Ничего подобного! ― взвивается Драко и тут же стыдливо замолкает, отвернувшись.

― Мы не помогаем слизеринцами, вы же знаете, профессор, ― тихо проговаривает Дин.

― Потому что они нас вечно подставляют и ведут себя, как скоты! ― выпаливает Рон и тут же краснеет:

― Ой, простите, профессор, случайно как-то вырвалось…

― Так что же, мистер Поттер, вы скажете в свое оправдание? ― степенно произносит МакГонагалл, одарив перед этим Рона свирепым взглядом.

Одна секунда, две, три…

Несколько ударов сердца…

― Я списал у Малфоя, ― выдыхает Гарри.

Да, он это сделал. Снова.

― Мистер Малфой, вы знаете, что давать списывать свои работы строго запрещено? ― Профессор переключается на брата.

Драко затравленно вскидывает на нее глаза, открывает рот, будто пытаясь что-то сказать, но молчит.

― А он и не давал, ― спокойно говорит Гарри. ― Я своровал у него эссе, переписал, а потом вернул на место.

Пусть его после этого убьют, но он не может иначе.

Просто не может.

― Вы меня очень разочаровали, Поттер. Двадцать баллов с Гриффиндора, ― раздается ледяной голос МакГонагалл в полной тишине, которая давит и ломает изнутри похуже самого жесткого крика.

Кажется, он сам себе вырыл яму и туда благополучно прыгнул, даже без чьей-либо помощи.

И похоже, что на этот раз байки о его проблемах с памятью не прокатят. Остается одно ― бежать.

Но куда?