Чудесное подобие близости (гет)

Сидя в кресле, Гермиона постукивала пальцами по подлокотнику, стараясь снова не заплакать. Последнее, чего бы ей хотелось — это провалиться в депрессию. Бросив взгляд на часы, висевшие над камином, она забеспокоилась: была полночь, и она понятия не имела, где сейчас Драко. Ужас и непонимание по поводу потери опеки над Зейном сменилось опасением за жизнь Драко.

Когда она уже собиралась связаться через камин с Нарциссой, чтобы уточнить, не появился ли ее муж в Мэноре, она услышала звук открывающейся входной двери. Она осталась сидеть в кресле, а тревога сменилась негодованием.

Драко появился в комнате спустя пару секунд, сел напротив Гермионы, рухнув в кресло; по его виду можно было понять, что он изо всех сил борется, чтобы не сорваться, но его силы истекают.

Они сидели в тишине, которую никто не хотел нарушать. Им нечего было сказать друг другу. С чего начать? Простое «привет» прозвучит абсурдно, а вздох, скорее всего, послужит началом долгого и бессмысленного разговора.

— Помнишь те времена, когда мы друг друга ненавидели? — вдруг спросил Драко.

Гермиона медленно повернула голову в его сторону, надеясь, что он не сошел с ума от горя.

— Да, помню.

— Сейчас это кажется такой глупостью, да?

— Многие вещи сейчас кажутся глупостью, — ответила она.

— Я ненавидел тебя за то, что ты была настолько самоуверенна, что считала, будто ты знаешь абсолютно все. Это сводило меня с ума, — сказал он.

— Теперь я не такая?

— Нет, ты все еще такая же. Просто я с этим свыкся.

— Знаешь, я тебя ненавидела за то, что ты обращался с людьми так, будто они ниже тебя. И ты все еще не вырос из этой привычки. Ты снисходителен с людьми, которых не знаешь, а иногда и с теми, которых знаешь хорошо. Но больше всего я ненавидела, когда ты говорил снисходительно со мной.

— И ты с этим свыклась? — спросил Драко.

— Да.

— Я ненавидел, что ты была в каждой бочке затычкой.

— Я ненавидела твою вечную показную флегматичность.

— Я ненавидел, когда ты игнорировала мои насмешки.

— Я ненавидела, что ты постоянно побеждал.

— Я ненавидел себя за то, что хотел быть похожим на тебя, — сказал он.

Гермиона замерла, обдумывая его слова. Она ничего не отвечала, поэтому Драко решил продолжить.

— Я ненавидел тебя за то, что у тебя были настоящие друзья, — медленно сказал он.

— Я ненавидела тебя за твою самоуверенность.

— Я больше тебя не ненавижу, — прошептал Драко.

— Я знаю, — тихо ответила Гермиона. По какой-то причине на глаза ее наворачивались слезы. — Я тоже тебя не ненавижу.

— Но ты мне все равно не нравишься, — уточнил он. — Я люблю тебя, но ты мне не нравишься.

— Ты мне тоже не нравишься, — слеза скатилась по ее щеке.

— Но ты меня любишь? — у него слегка сорвался голос. — Я не должен тебе нравиться, Гермиона, но… Ты меня любишь?

— Да, — сказала она, и еще одна слезинка соскользнула вниз по щеке.

Она трепетно вздохнула, когда он приблизился к ней и, нежно прикоснувшись к мокрому следу на щеке, поцеловал ее. Этот поцелуй был ему необходим, чтобы почувствовать, что Гермиона здесь, она реальна и принадлежит лишь ему. Он углубил поцелуй, но не убавил нежности, с которой он ее ласкал, ибо только так он мог передать ей то, что не мог выразить словами.

Это не было одой их любви. Сейчас они заполняли пустоту, оставшуюся от горького дня.

Драко отстранился и прислонился лбом к ее лбу, тяжело дыша и глядя ей прямо в глаза.

— Никогда не уходи от меня, — прошептал он ей в губы. — Я не хочу тебя потерять. Пообещай, что никогда не уйдешь, Гермиона.

— Обещаю, — ответила она. — Я никогда не уйду… Ты тоже пообещай.

— Я никогда, — он ее поцеловал, — никогда, — еще поцелуй, — никогда от тебя не уйду.

— Но ты мне все равно не нравишься, — улыбнулась она. Они оба знали, что это значит.

— Я знаю. Ты мне тоже не нравишься, — усмехнулся Драко.

Он взял ее на руки и снова поцеловал, не дав ей возможности отдышаться. Их действия были быстрыми и рваными; они старались коснуться каждой части тела, до которой доставали руки, прижаться друг к другу, слиться воедино.

Гермиона отстранилась, чтобы восстановить дыхание, и то, что она увидела в глазах Драко, заставило ее замереть.

— Они забрали его у меня, — монотонно произнес он. — Они отняли моего мальчика.

— О, Драко, — выдохнув, она его поцеловала и крепко прижалась щекой к его лицу.

— Помоги мне не думать об этом, — просил Драко. — Я не могу больше об этом думать.

— Но как? — беспомощно спросила Гермиона.

— Просто… Просто… — он не мог найти подходящих слов, поэтому просто охватил ее лицо руками и поцеловал.

В этот раз этот поцелуй не закончился так неожиданно. Он продолжался до тех пор, пока вся их одежда не валялась на полу, пока Драко не перешел с ее губ на шею, грудь, живот, и ниже…

Она выкрикнула его имя, моля его не останавливаться, но продолжать покрывать поцелуями все ее тело. Она задрожала, когда он вошел в нее, а их горячие тела слились в страстном поцелуе.

Она хотела чувствовать его всем телом, хотела залезть ему под кожу. Его губы не переставали целовать ее, шепча нежные слова.

В ночи, при свете звезд и городских фонарей, они получили такое наслаждение, по сравнению с которым все их предыдущие разы казались игрой.

После Драко навалился на нее всем своим весом, не в силах сдвинуться. Его тело дрожало от того, как быстро и часто он дышал, закопавшись лицом в ее разбросанные на подушке волосы.

Гермиона не была уверена, каким образом она это поняла, но отчего-то она точно знала, что влага, которую она чувствовала на шее — это был не пот с его лица… Ее собственные слезы покатились с глаз, и она крепко обняла его, позволяя тихо и незаметно плакать. А дрожь в его теле была не от сбившегося дыхания, а от горькой, отчаянной утраты.

* * *

Пламя в камине засветилось ярко-зеленым светом. У камина было защитное стекло, поскольку Пэнси не хотела, чтобы Зейн приближался к огню.

Он никогда не обращал особого внимания на камин, но этот необычный цвет пламени дал мальчику понять, что с ним кто-то хочет связаться.

Он сел на край своей огромной кровати. Динозавр по имени Пози сидел справа от него, а целая куча других игрушек сидела вокруг них, так как он собрался провести с ними важное совещание. У него часто происходили совещания с игрушками, потому что больше ему нечем было заняться в его новом большом доме. Основную часть времени он проводил в своей комнате, разговаривая со своими игрушками и пытаясь заставить домовых эльфов поиграть с ним. Но они никогда не соглашались. Завтрак и ланч подавались в его комнату, и он ел в одиночестве, имея под боком только Пози. Пэнси и ее мужа он видел только на ужинах.

Каждый вечер Зейн непременно спрашивал, когда он сможет отправиться домой. Объяснения в духе «это теперь твой новый дом» его не устраивали.

И вот он с удивлением рассматривал зеленое пламя, а когда там появились очертания двух голов, он крепче прижал к себе свою новую защитницу Пози. Он узнал их! Это же дядя Фред и дядя Джордж! Прежде, чем он успел во всю мощь прокричать их имена, они приложили указательные пальцы к губам, и он прижал ладошку ко рту.

— Привет, Зейн, — прошептал Фред. — Ты можешь убрать этот экран?

Зейн соскочил с кровати и подошел к камину. Приложив силу, он сумел сдвинуть стекло вбок, что позволило близнецам попасть в комнату.

Когда они отряхнулись, Зейн крепко обнял их за ноги, от чего они чуть не упали.

— Вы пришли ко мне!

Джордж присел и обнял мальчика, после чего ему пришлось отряхивать еще и Зейна, так как вся его футболка была в пыли.

— Соскучился, дружище?

Зейн закивал, широко улыбаясь.

— А где мамочка с папочкой?

Джордж грустно улыбнулся своему брату и обратился к Зейну:

— Прости, приятель. Они не смогли прийти.

— Почему? — расстроился малыш. — Они не хотят меня видеть?

— Конечно хотят, — успокоил его Фред. — Эта корова внизу не разрешает им тебя видеть.

— У нас в доме корова? — захихикал Зейн.

— Он имел в виду Пэнси, — объяснил Джордж. — Она не разрешает твоим родителям навещать тебя.

— Почему?

— Потому что она су…, — разразился Фред, но Джордж вовремя перебил его.

— Потому что она не хочет, чтобы они тебя забрали. Она очень злая и эгоистичная, поэтому, мой дорогой друг, мы пришли, чтобы внести свой вклад в план по выведению Пэнси из равновесия.

— Вы останетесь здесь, со мной? Мне очень скучно, никто со мной не разговаривает, — грустно поведал Зейн. — Я скучаю по мамочке с папочкой, и по Деде с Бабой, и вообще, по всем!

— Нам нельзя здесь оставаться, Пэнси это не понравится, — тихо сказал Джордж. — Мы тебе кое-что принесли, всякие мелочи, чтобы пошутить над Пэнси. Ты ведь хочешь развлечься?

Зейн подумал пару секунд и кивнул.

— Да, я хочу.

— Мы будем приходить тебе каждый вечер. Когда у тебя отбой? — спросил Фред.

— Когда захочу, — Зейн пожал плечами. — Когда мы поужинаем, я отправляюсь в свою комнату и играю с игрушками, а когда я начинаю засыпать, то я ложусь в кровать. Пэнси и этот дядя желают мне спокойной ночи сразу после ужина, они не приходят ко мне после этого. Они даже не читают мне сказки!

— Что ты скажешь, если мы будем читать тебе сказки перед сном? А ты будешь помогать нам подшучивать над Пэнси и этим дядей.

— Вы будете приходить каждый день? А вы приведете мамочку с папочкой? А Вольфа? Или Бабу с Дедой?

— К сожалению, им нельзя появляться в этом доме, но мы сможем привести любого, кто не является членом твоей семьи.

— Я хочу домой, — сказал Зейн. — А Пэнси мне не разрешает.

— Твои мамочка с папочкой стараются изо всех сил, чтобы вернуть тебя, дружище. А пока ты должен быть хорошим мальчиком и шутить с Пэнси, следуя нашим указаниям, тогда все случится гораздо быстрее.

— Хорошо. Что мне нужно делать?

Фред и Джордж обменялись многозначными взглядами и присели возле Зейна, показывая ему первое из миллиона приспособлений, предназначенных для бедной Пэнси.

* * *

Мистер и миссис Малфой,

Я пишу в надежде, что все, что я вам скажу, останется в полной тайне. Как только вы прочтете письмо, уничтожьте его и никогда о нем никому не говорите. Я пишу вам не как Домовой Министерский Прокурор, а как человек, борющийся за справедливость. Предлагаю встретиться вам в пабе «Голубой кавалер» сегодня в одиннадцать вечера. Никто не должен знать о нашей встрече. Я прошу прощения за все, что между нами было, и надеюсь, что смогу вам помочь.

Р.У.

Гермиона вошла в спальню, крепко сжимая послание в руке. Она позвала Драко, и ответ, к ее удивлению, раздался из комнаты Зейна.

На краю детской кровати сидел Драко, уперевшись локтями в колени, он сжимал в руках Рози. На него было просто невыносимо смотреть, как и на Гермиону; они пребывали в прострации уже два дня, с тех пор, как у них забрали сына… Два дня с тех пор, как они признались друг другу в любви.

— Что? — спросил он, не отрывая взгляд от игрушки.

— Нам пришло письмо, — она подошла к нему, протягивая конверт.

Развернув письмо, он быстро пробежался глазами по содержанию.

— Р.У., — он нахмурил брови, — Ронда отправила нам это?

Она пожала плечами:

— Похоже, что так. Единственный человек с такими инициалами, которого я знаю, это Рон, но, насколько я знаю, он не ДМП. Думаешь, это шутка?

Он медленно покачал головой:

— Хотелось бы верить, что это правда, и что она действительно может нам помочь. Как думаешь, что может случиться, если это чья-то хитрость?

— Ну, я думала об этом, но я не вижу ничего такого в том, чтобы просто… сходить в паб.

— Нам стоит пойти, — решительно сказал Драко. — Хуже уже не будет.

Гермиона присела рядом с мужем и положила голову ему на плечо, а рукой ободряюще приобняла его.

— Мы вернем его, Драко. Будет это завтра, на следующей неделе, через месяц или год, но мы вернем его.

— Я уже говорил тебе, что ты мне не нравишься?

Она улыбнулась и повернула голову так, что уткнулась носом ему в плечо.

— Да, помню что-то подобное…

— Ты мне очень не нравишься, — сказал Драко. Она услышала по голосу, что он улыбается.

— Ты мне тоже очень не нравишься.

— Если я перестану тебе не нравится, я, наверное, сойду с ума, — предупреждающе пригрозил пальцем Драко.

— О, я не думаю, что ты сойдешь с ума, — она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Он непонимающе уставился в ответ.

— Я знаю, что ты сойдешь.

* * *

За несколько минут до одиннадцати Драко и Гермиона стояли на пороге паба «Голубой кавалер», который был расположен на противоположном от их дома конце Лондона. Они не сразу решились войти.

Просканировав взглядом паб, который оказался почти пустым, они увидели Ронду Уэстин, занимающую отгороженный столик в конце зала; очки слегка косо сидели на ее лице, а в руках она сжимала стакан с чаем — явно с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

Когда они подошли к ней, она улыбнулась и жестом пригласила их сесть за маленький круглый стол.

— Я рада, что вы пришли, — тихо сказала она. — Нужно подождать еще одного человека.

— Кого? — подозрительно покосился на Ронду Драко.

— Я пригласила вашего Судебного Адвоката присоединиться к нам. Я… понимаю, что вы мне не доверяете, поэтому я предположила, что мистер Забини сможет вас убедить, что я не пытаюсь вас никоим образом обмануть.

— Спасибо, что согласились помочь нам, мисс Уэстин, — ободряюще улыбнулась Гермиона. — Вы многим рискуете.

Щеки Ронды покрылись румянцем, и она смущенно отвела взгляд.

— По правде говоря, миссис Малфой, ваша семья — первая, с которой я работаю. Я всегда хотела стать Домовым Министерским Прокурором, чтобы помогать людям, и я прекрасно вижу, что вы двое — замечательные родителя для Зейна. Да, Пэнси — его биологическая мать, но у нее есть кое-какие проблемы с ее отношением к ребенку, финансовыми тратами и… образом жизни в целом.

— Мы могли сказать вам об этом в самом начале, и не пришлось бы тратить время на эти инспекции, — выдохнул Драко.

— Вы знали, что из Пэнси получится плохая мать, и все равно отдали ей Зейна? — спросила Гермиона.

Ронда тяжело вздохнула.

— Я не могу нарушать законы, установленные Министерством. У нас у всех начались бы проблемы из-за этого, поэтому я решила поступить по правилам. Теперь я хочу помочь вам вернуть сына до того, как эта разлука успеет причинить ему горе.

— Вы знаете, как он там? — тихо спросил Драко.

— Миссис Д’Августино отправила в Министерство отчет о том, что Зейн прибыл во Францию вместе с ней, и что он привыкает к новому дому. Вчера они ходили с ним в магазин игрушек, и, по ее словам, ему все нравится.

— В ваших отчетах об инспекциях упоминается, что она беспросветная врунья? — вскипела Гермиона. — Зейну не может там нравиться.

Ронда поправила очки и, сделав глоток чая, обратила свой взор на открывшуюся дверь паба.

— Мистер Забини здесь, — ее лицо снова залилось румянцем, и она быстро отвела взгляд от входа и уставилась в свой стакан.

— Прошу прощения за опоздание, — Блейз сел на стул рядом с Рондой, напротив Драко и Гермионы. Привычным движением ослабив галстук, он жестом попросил официанта принести ему кружку пива. — Всю неделю кручусь, как белка в колесе, из-за этого отсталого стажера, которого ко мне прикрепили. Только представьте, я ухожу домой в полночь!

— Привет, Блейз. Мы тоже рады тебя видеть, — ехидно произнес Драко.

Блейз с улыбкой откинулся на спинку стула.

— Добрый вечер, мисс Уэстин. Много семей успели разрушить с нашей последней встречи?

Заметив разбитый взгляд Ронды, Гермиона решила прийти ей на помощь:

— Вообще-то, Блейз, Ронда хочет помочь нам вернуть Зейна. Она как раз говорила нам о том, как она сожалеет о случившемся.

Блейз вскинул брови и почтенно обратился к Ронде:

— Что же, беру свои слова обратно, мисс Уэстин. Примите мои извинения. Иногда я бываю просто невыносим.

Губ Ронды коснулась легкая улыбка, но она упорно не хотела отрывать взгляд от стола.

— Все в порядке, мистер Забини. Думаю, я этого заслужила. Моя работа не самая благодарная, но я стараюсь, как могу.

Гермиона весело толкнула Драко коленкой под столом, когда Ронда наконец встретилась взглядом с улыбающимся Блейзом. Драко закатил глаза и грозно покачал головой, чтобы она даже не думала играть в сводничество.

— Думаю, мы можем приступить к делу, — сказала Ронда. — Я хотела бы вам объяснить, что такое апелляционный анализ.

— Апелляционный анализ? — тут же встрял Блейз. — Разве это можно применять в делах касательно опеки?

— На самом деле, это может применяться в любой области магического законодательства. Многие этого не знают, — объяснила Ронда. — Если мы воспользуемся этим правом в случае мистера Малфоя, это может сработать, вам не кажется?

Блейз с задумчивым видом постукивал пальцами по столу.

— Я никогда об этом не думал. Я был уверен, что апелляционный анализ не применяется в судебных процессах по делам опеки. Но, черт, это блестящая идея.

Драко снова не удержался и закатил глаза, увидев, как Ронда засмущалась от его похвалы.

— Не соизволите ли вы объяснить двум простым смертным, о чем вы вообще говорите?

— Есть вероятность, что вы сможете вернуть Зейна домой уже в следующем месяце, — сказал Блейз. — Может, даже раньше.

Драко и Гермиона молча слушали, не смея перебивать Блейза.

Но тут вступила Ронда:

— Апелляционный анализ — это процесс подачи апелляции в Министерство с целью отменить введенный судебный приказ. В соответствии с Законом о защите детей, вам необходимо ждать год, чтобы подать апелляцию на право совместной опеки над Зейном. Но, если вы пройдете процедуру апелляционного анализа, срок ожидания существенно сократится, и вам придется лишь подождать, пока Визенгамот подпишет разрешение на возвращение Зейна в семью.

— И как это происходит?

— Ну, во-первых, необходимо заполнить вот эти две формы, — она протянула им бланки, — это запрос на право полной опеки над вашим сыном. Я уверена, вы не хотите иметь совместную опеку с семьей Д’Августино, поэтому вам следует заполнить эти формы и найти пять свидетелей.

— Свидетелей? — Драко казалось, будто он сидит на уроке по Древним Рунам.

— Нужно найти пять свидетелей, который смогут подтвердить, что Зейну будет лучше будет с вами, в вашей семье. Эти люди должны быть членами магического сообщества, они не могут быть вашими родственниками, а также являться родственниками друг другу. Их вызовут на слушание в Визенгамот и зададут вопросы, касающиеся ваших родительских качеств. Если членам Визенгамота покажется, что их слова не полностью правдивы, то возможно применение веритасерума.

— Так… Значит, нам необходимо найти пять людей, которые смогут ответить на эти вопросы, и тогда мы сможем получить право полной опеки? — прокрутив в голове все услышанное, уточнила Гермиона.

— Да, если такое решение вынесет суд.

— Как-то слишком просто, — недоверчиво протянул Драко.

— Кого вы сможете привести в роли свидетелей? — спросил Блейз, доставая блокнот из кармана своего пиджака. — Я запишу их имена для проверки на предмет родства.

— Донни, конечно же, — сразу предложила Гермиона. — Еще Гарри и Рон. Уже три человека.

— Разве Уизли не уехал в тур? — спросил Драко.

— Ах да… Точно. Завтра он уезжает в Нью-Йорк, — вздохнула она. — Ну ладно, любой из семьи Уизли сможет прийти вместо него. Пускай они тебе не нравятся, но они обожают Зейна.

— Я не говорил, что они мне не нравятся, — защитился Драко.

— Потом об этом поговорим, — махнула рукой Гермиона. — Но нужны еще два человека. Почти все, кого мы знаем, как-то связаны друг с другом.

— Может, Люпин? — после продолжительного молчания спросил Драко. — Он нам не родственник.

— Но он женат на твой кузине, — Гермиона повернулась к Блейзу и Ронде. — Так можно?

— Никаких запретов в таком случае нет. Мистер Люпин может быть свидетелем.

— Отлично, остался еще один человек, — пробормотал Драко. — Может ты, Блейз?

— Я крестный Зейна, — он покачал головой. — Я не могу.

— Как думаешь, Оливер может быть свидетелем? — спросила Гермиона.

— Он нас едва знает. И, вдобавок, я почти на сто процентов уверен, что этот идиот меня ненавидит, всегда ненавидел и всегда будет ненавидеть до самой моей смерти.

Гермиона пропустила этот выпад мимо ушей и задумчиво накрутила прядь волос на палец.

— Должен же быть еще кто-то, кто сможет нам помочь. Можно мы скажем вам имя последнего человека, как только решим, кто это будет? — она спросила Блейза.

— На проверку свидетелей уйдет один день, слушание обычно назначается на пятницу. Весь процесс в целом занимает около трех часов, и решение оглашается в этот же день. Так что в ваших же интересах найти последнего свидетеля как можно быстрее, тогда Зейн вернется к вам уже в конце этой недели.

— Завтра среда, — сказал Драко.

— Но помните, всегда есть следующая неделя, следующая, так что не волнуйтесь, если вы не сможете найти подходящего человека уже завтра, — сказала Ронда.

Гермиона и Драко кивнули.

— Мы постараемся все сделать как можно скорее.

* * *

Наступил вечер среды, а они так и не нашли человека, который сможет помочь им вернуть сына. Они потеряли связь со многими бывшими друзьями с Хогвартса, остальные их друзья и знакомые были либо их родственниками, либо родственниками уже выбранных свидетелей. Коллеги Драко по работе не были хорошо знакомы с Гермионой и Зейном, поэтому обращаться к ним было делом бессмысленным.

Их родители и друзья также подключились к мозговому штурму и пытались найти подходящего кандидата на роль последнего свидетеля. Это должен быть близкий семье человек, который сможет хорошо ответить на вопросы, или же это должен быть великолепный лжец. Гермиона и Драко пораскинули мозгами и решили, что, поскольку весь их брак был основан на обмане Министерства, так что же мешает им снова нарушить правила?

Прошел четверг, и они уже начали терять надежду. Так как они не могли найти подходящего человека, Зейну придется остаться во Франции до конца следующей недели.

В ночь с пятницы на субботу Гермиона лежала рядом с Драко, положив голову ему на колени, и бездумно смотрела телевизор. Она уже предупредила его не подшучивать на тему того, какой эротичной была эта поза. В этот момент шла реклама, где увлеченная своей работой девушка безумным голосом рассказывала о ножах такой остроты, которыми, при желании, можно разрезать камень. Гермиона подумала, что стоит прикупить наборчик и закидать ими Пэнси.

— Я спросила Донни, сможет ли Оливер быть нашим пятым свидетелем, — устало произнесла она. — Она сказала, что он бы с радостью согласился, если бы не отправился в этот дурацкий тур.

— Вместе с Уизли, что ли?

— Да, но они в разных командах. На самом деле это не тур в обычном понимании, а летний лагерь для детей с отклонениями в развитии по всему миру. Там будут представлены специальные метлы и мячи, чтобы они смогли играть в квиддич, — вздохнув, она добавила, — и это очень широкий жест с их стороны.

— А как насчет этого… Ах, черт, он же тоже Уизли. Их семья просто огромная, — буркнул он.

— Мы что-нибудь придумаем, Драко. Я верю в судьбу. Если это должно произойти, то оно произойдет.

— Твой оптимизм мне не поможет, — проворчал он. — Разве мы не вправе хандрить?

Она подняла голову и улыбнулась ему:

— Ты достаточно хандрил за нас двоих.

Драко показал ей язык, что, по-видимому, было признаком регрессии до уровня семилетнего ребенка, а затем мягко погладил рукой ее распущенные волосы.

— Вряд ли мы найдем подходящего человека.

— Найдем, нужно только верить.

Он запрокинул голову и тяжело выдохнул.

— Я скучаю по нему.

— Я знаю, — тихо сказала Гермиона. — Я тоже по нему скучаю.

— Интересно, что он сейчас делает?

Гермиона задумалась.

— Ну, если предположить, что у них есть хоть какой-то режим, то в это время он, должно быть, готовится ко сну. Может, принимает ванну…

— Надеюсь, он хорошенько обрызгает Панси.

— Надеюсь, она утонет, — буркнула Гермиона.

Драко улыбнулся:

— Он хороший мальчик. Наверное, сейчас он просто сидит и ждет, пока ему расскажут сказку.

— Бедный Зейн. Могу поспорить, она читает не многим лучше, чем он.

* * *

В то самое время вдали от Лондона и от своих родителей Зейн Малфой рассматривал маленький флакончик, который ему дали Фред и Джордж. Они сказали ему, что его надо вылить в шампунь Пэнси, чтобы ее прическа стала еще красивее, чем сейчас.

К несчастью для Пэнси, красивой прической для близнецов Уизли было отсутствие волос на голове у ее владельца.

Зейн с грацией тайного суперагента выглянул в коридор, чтобы убедиться, что берег чист. Это была очень секретная миссия, и никто не должен был узнать, что это сделал он. Он торжественно поклялся Пози, что никто и никогда не узнает, откуда он взял это «лечебное» зелье.

Он подошел к огромной двери, ведущей в комнату Пэнси. Она и ее муж были внизу, значит, комната была пуста.

Зейн быстро забежал в ванную комнату и нашел большую розовую бутылку — шампунь Пэнси. Фред и Джордж каким-то образом узнали, чем Пэнси моет голову (вне всяких сомнений, они проникли в ее комнату через камин) и дали указания Зейну — залить всю жидкость из флакончика в шампунь Пэнси.

Только специальный антидот, разработанный близнецами Уизли, мог отменить действие зелья и вернуть волосы облысевшей жертве. Никакие заклятия и обряды не смогут победить действие зелья. Всего за девяносто галлеонов Пэнси может заказать антидот, если она, конечно, узнает, что послужило причиной ее резкого облысения.

Выполнив свое задание, Зейн спрятал пустой флакончик в карман и поставил большую бутылку с шампунем на место. Быстрым шагом он отправился обратно в свою комнату, забрался на кровать и дьявольски улыбнулся сам себе.

Дядя Фред и дядя Джордж будут им гордиться!

И вдруг, словно по мановению волшебной палочки, затрещал камин, и близнецы появились в детской.

— Ну как, получилось? — тут же спросил Фред, плюхаясь на кровать рядом с Зейном.

Малыш яростно закивал головой:

— Я сделал все, как вы сказали!

— А где флакончик? — Джордж уже сидел с другой стороны.

Зейн достал маленький пустой бутылёк из-под зелья и протянул его Джорджу, который тут же заставил его исчезнуть с помощью своей волшебной палочки.

Правило номер один — нельзя оставлять никаких улик!

— Вы почитаете мне сказку? — спросил Зейн.

— А то! Сегодня, маленький проказник, ты услышишь невероятную, захватывающую историю про робота и динозавра, — торжественно объявил Фред, выкладывая перед обрадованным мальчиком большую книгу со сказкой.

— Ого! — восхищенно охнул Зейн.

— Ну что, ты готов?

Зейн запрыгнул под одеяло и приготовился слушать.

— Однажды, давным-давно…

* * *

Солнечный свет был редким явлением в новой комнате Зейна.

Последние пару дней он просыпался под пение птиц за окном. Однако этим утром он проснулся от другого звука — жуткого крика, раздавшегося из комнаты Пэнси. С довольной улыбкой на лице малыш накрыл голову подушкой и снова заснул.