Шёпот огня, шёлка и стали (гет)

Золотые пески сияли на солнце, волнистыми локонами простираясь на мили вокруг. Жаркий воздух дрожал, словно вся пустыня была одним большим костром. Редкие колючие растения с безобразными мясистыми стволами давали длинные узкие тени, слишком узкие, чтобы укрыться от беспощадных лучей.

Длиннохвостые вараны лениво отодвигались, когда небольшая процессия проходила мимо. Их раскрытые рты, казалось, выражали удивление, что путников занесло в это пекло, где, чтобы выжить, нужно быть покрытым или чешуёй или колючками.

Она не спрашивала, долго ли ещё плестись по скрипящему песку, не просила воды, хотя во рту у неё пересохло от жажды. Белая тяжёлая накидка волочилась сзади, едва слышный ветер теребил полупрозрачную вуаль, скрывающую лицо девушки. Кожаные сандалии с позолоченными ремешками натёрли ей пальцы на ногах, и песчинки жалили её в порванные мозоли.

Рядом с ней шёл мужчина, с головы до пят закутанный в светлые, цвета жирного молока, шёлковые ткани. В руке он нёс кожаную флягу с водой, которую он время от времени подносил ко рту, и тогда лицо его открывалось, обрамлённое высушенными рыжими и белыми прядями. Иногда он молча протягивал флягу девушке, и она скромно отпивала из неё глоток, медленно пропуская ручеёк в иссушенное горло.

Впереди мерно ступали верблюды, устало перебирая длинными ногами, а облачённые в слоёные белые одежды мужчины с чёрными мечами у поясов вели животных под уздцы.

Чуть в стороне от них шёл молодой мужчина, на котором не было никакой одежды, кроме короткой повязки, скрывающей его бёдра и мужские органы. Длинные белые волосы чуть заметно шевелились на ветру, как затаившиеся змеи. Он шёл, не оборачиваясь, но девушка знала, что если заглянуть ему в лицо, невидящим взглядом по ней скользнёт пара чёрных, как смола, глаз, и немые тонкие губы слегка сожмутся, выражая то ли укор, то ли презрение.

Он был их проводником в этом палящем аду, без карт и ориентиров знавший, куда вести маленький караван. За всё время их долгого путешествия он не выпил ни капли воды, не остановился по нужде, не отёр пот со своей идеальной мраморной кожи. Никто не знал его имени, никто с ним не заговаривал, словно он был не человеком, а безмолвным призраком, ведущим их всех в обитель смерти.

Солнце медленно совершало оборот в безоблачной синеве, и, спускаясь к дрожащему жаром горизонту, с одной стороны оно окрасило небо золотом и розами, а с другой — лавандовыми вихрами.

Внезапно их путь продолжился вверх по огромным дюнам. Ноги людей вязли в песке по самые щиколотки, усталые верблюды спотыкались, падали, гневно храпели и отказывались вставать — тогда мужчины с мечами стегали их короткими кожаными плётками.

Когда, наконец, едва дыша, Арья добралась до вершины, ветер сорвал с её лица вуаль, и глазам её предстала огромная масса округлых красных камней, высоких и громоздящихся вплотную друг к другу. Черневшие между ними проёмы были похожи на входы в сеть пещер.

Верблюды галопом неслись вниз по крутому склону, взрывая песок нетерпеливыми копытами, а далеко за ними шагали их погонщики, стараясь на упасть, споткнувшись о собственные заплетающиеся ноги.

Беловолосый проводник исчез прежде, чем Арья достигла вершины дюн — вероятно, он укрылся в красных камнях.

Остановившись рядом с Арьей, Якен Х’гар отбросил назад капюшон и высвободил свои длинные спутанные волосы, позволив ветру растрепать их хлёсткими порывами. Арья молчаливо ждала объяснений.

— Девочка готова, — только и сказал ей он, хмуря брови.

— Пусть человек назовёт задание, — песок летел ей в глаза, и она пыталась этого не замечать.

— Кровь и огонь, — прошептал он, и шелест шёлка почти заглушил его слова.