Замерзшее сердце  (гет)

Машина неслась по темной дороге вдаль, но Драко и не видел дороги толком, руки автоматически управляли автомобилем, а сознание было далеко…

Перед глазами словно мелькал калейдоскоп: улыбающаяся Гермиона; девочка, прикрывающая руками стремительно растущие зубы; счастье в её глазах, когда они встретились в аэропорту; ненависть и злость в глазах девочки в гриффиндорской форме…

Драко никак не мог соединить две половинки одного целого. Для него существовало две Гермионы: враг из прошлого и любимая из настоящего.

Любимая? Это не настоящая любовь, а просто похоть и…

Все, чем убеждал себя Драко все эти месяцы, вдруг начало рассыпаться в прах…

Если бы это была просто похоть, разве сердце бы так стучало в её присутствии?

А время, когда Гермиона находилась в Австралии? Ему тогда стоило огромных усилий не броситься вслед за ней. Увидеть, обнять и… больше никогда не отпускать…

Его убежденность в том, что вместо сердца у него кусок льда, была перечеркнута одной счастливой улыбкой этой девушки. А он этого не понимал, всё пыжился, что-то строил из себя, а сам все глубже увязал в своей любви к ней. И врал себе, что это ничего не значит…

Ничего не значит, что он решил её проблемы с Фарисом, хотя это могло стать отличным поводом отобрать у неё ребенка…

Ничего не значит, что сердце в её присутствии стучит словно сумасшедшее…

Ничего не значит, что при мысли о том, что он никогда её больше не увидит, ему хочется убить кого-нибудь…

Ничего не значит и можно предложить ей стать его любовницей, потому что брак не для него…

Не для него, зато для неё. Разве могла бы такая гордая и умная девушка довольствоваться ролью вечной любовницы? А он убеждал себя, что Гермиона согласится, потому что любит его. И будет покорно ждать его визитов, а он постепенно насытится ею, и тогда желание всегда быть рядом с ней постепенно исчезнет…

И тут Драко неожиданно потерял управление над машиной и, безуспешно давя на тормоз, вылетел с дороги. И в тот миг, когда машина, переворачиваясь, покатилась по склону, головоломка с Гермионой вдруг сошлась. Гермиона из прошлого обрела лицо настоящей и Драко подумал, что он, дурак, упустил возможность признаться ей в своих чувствах. Но было уже поздно, его бросало, ломало, сотни осколков стекла впивались в кожу, причиняя огромную боль… Еще до того, как машина замерла, Драко потерял сознание…

Очнулся он от грохота и увидел перед собой Гермиону. Та что-то кричала, теребя его. Все еще тяжело соображая, Драко все же услышал слова «бензин… машина». Взяв его за руку, Гермиона требовала, чтобы он сосредоточился и аппарировал вместе с ней, иначе погибнет. Они успели исчезнуть буквально за пару секунд до взрыва автомобиля.

Позже Драко рассказали, что его нашли в десяти метрах от горевшего машины. Магглы решили, что при взрыве его выбросило через лобовое стекло…

— Такой симпатичный, — с жалостью произнесла медсестра, смотря на доктора. — Он же выживет?

— Надеюсь, — хмуро поглядывая на больного, ответил тот. — Ума не приложу, как его регистрировать, документы сгорели вместе с машиной. Надеюсь, полицейские смогут его опознать, хотя бы по остаткам машины.

— Да, — сдавленно согласилась с ним медсестра, следя за больным: тот был уже забинтован с головы до ног. Доктор констатировал множество переломов, разрыв селезенки, обширное внутреннее кровотечение и многочисленные внешние порезы. — Повезло ему, что мы ехали почти следом, когда он свалился, а то бы сколько времени он здесь помощи дожидался?

Под тяжелым взглядом доктора, девушка смутилась, быстро сообразив, что ляпнула.

— Но ведь если бы не мы, он бы уже умер? — жалобно спросила она.

— Да, Мэри, конечно. Ему действительно повезло, что помощь пришла так быстро, а теперь хватит разговоров, помоги мне…

В следующий раз Драко пришел в себя только через несколько дней. И успел назвать свое имя, прежде чем вновь провалиться в забытьё.

Едва стало известно, кто он, отношение к нему в больнице резко изменилось. Из безвестного больного он мгновенно превратился в любимчика медсестер.

Но прибывших в больницу Малфоев не устроил уровень обслуживания и они перевели сына в другую клинику. Там Драко стал поправляться со «сказочной» скоростью. И уже через три недели был отпущен домой…

— Спасибо, миссис Смит, но, право дело, не стоило устраивать праздник. Повод не такой уж и значительный, — Драко небрежно улыбался, но та по глазам видела, что ему приятно.

— Ничего подобного, мистер Драко. Все газеты взахлеб расписывают ваше везение, — возразила экономка.

— Да уж, везение, — невесело ухмыльнулся тот. — Второй раз попадаю в серьезную автокатастрофу. Как там написал один из них: «Бог троицу любит». И третий раз якобы может меня добить…

— Не говори такого даже в шутку, — Нарцисса обняла сына. — Ты же знаешь, я не переживу, если с тобой что-то случится.

— И я тоже. Ты же даже наследника после себя не оставил, — грубовато бросил отец. Ему тоже хотелось обнять сына, но он не решился открыто показать своих чувств.

— Наследник, положим, у меня все-таки есть…

— Чем такой наследник, лучше никакого, — в сердцах бросил Люциус. Драко тут же замкнулся в себе.

— Хватит, — решительно оборвала мужа Нарцисса. — Сегодня у нас есть отличный повод для праздника. Драко, иди в спальню, отдохни немного. Тебе еще рано перенапрягаться. Через час будем подавать праздничный обед.

Но за обедом Люциус не удержался и завел старую песню «о женитьбе и достойных наследниках». Едва не потеряв сына, Люциус еще больше хотел подчинить Драко своей воле и заставить жить «как полагается». Нарцисса пыталась заставить мужа замолчать, но безуспешно: тот слышал только себя.

Драко смотрел на разглагольствующего отца и поражался: неужели тот действительно считает, что вправе распоряжаться судьбой сына, решать, с кем тому жить и с кем спать.

У него не было ни сил, ни желания спорить, но ужасно хотелось бросить какую-нибудь «бомбу» в самоуверенность отца…

— Мама, — начал он, улучив момент, когда Люциус замолчал, чтобы перевести дух, — помнишь, ты рассказывала мне о кольцах Малфоев?

— О каких кольцах? — нахмурилась та.

— О кольцах Люциуса и Лауры, — пояснил сын. — Мне они нужны.

— Они в семейном сейфе в Гринготтсе, — вмешался Люциус и подозрительно нахмурился. — А зачем они тебе?

Драко ухмыльнулся, словно предлагая догадаться.

— Грязнокровка получит его только через мой труп, — отчеканил Люциус. — Такого позора я не переживу.

— Тогда начинай писать завещание, пап, — спокойно заметил Драко. — Потому что я уже все решил.

— Решил? — скривился отец в презрительной усмешке. — Да она к тебе даже в больницу не пришла! А ведь я знаю, что Цисси ходила к ней. Знаешь, чем она сейчас занимается? Готовится к свадьбе с Уизли! О тебе она и думать забыла!

— А кто в этом виноват? — Нарцисса подняла голову и в упор посмотрела на мужа. — Если бы ты не угрожал ей…

— Знаешь, дорогая, я сделал то, что должен был. И не собираюсь этого стыдиться!

— О чем вы? — внутренне холодея, спросил Драко.

— Мать сама тебе сейчас расскажет, — бросил Люциус, уходя.

— Понимаешь, Драко, — медленно начала свой рассказ Нарцисса, осторожно подбирая слова.

Услышав всю историю, Драко помрачнел: мало того, что он сам умудрился обидеть Гермиону, так еще и папочка постарался. И что теперь делать?..

— Мам, я хотел спросить: когда ты к ней ходила, Гермиона ничего не просила мне передать?

— А я её не видела, Драко. Дверь открыла жена Поттера, Джинни, кажется. Она была вежлива, даже чаю предложила. А Гермионы дома не было, так Джинни сказала. Она же пообещала, что передаст Гермионе, что я приходила и твою просьбу.

— Как ты думаешь, она могла скрыть от Гермионы твой приход? — Драко ужасно хотелось верить, что Гермиона не проигнорировала его просьбу прийти.

— Джинни явно не обрадовалась моему приходу, это все что я могу сказать, Драко. Конечно, она могла и не рассказать подруге, но зачем?

— Эти Уизли меня терпеть не могут, — с досадой заметил тот и отвернулся. — Ладно, чего уж теперь говорить.

Встав, Нарцисса подошла к сыну и положила руку ему на плечо, словно подбадривая:

— Ты и правда собираешься жениться на Гермионе?

— У меня просто нет другого выхода, — усмехнулся тот.

— Но разве обязательно сразу жениться? Можно просто пока пожить вместе, хотя ребенок… Но и эту проблему можно решить, — задумалась Нарцисса.

— Мама, ты против Гермионы? — невольно удивился Драко.

— Не то чтобы я против, но вы кажетесь мне совершенно разными людьми. Моя бабушка всегда повторяла: «Чтобы брак был счастливым, супруги должны быть из одного теста!»

— Мы с Панси были именно такими и понимали друг друга с полуслова, и что в итоге? Она променяла меня на маггла! — В голосе Драко слышалась явная горечь.

— Я тоже не ожидала такого от Панси. Мне казалось, она влюблена в тебя больше, чем ты. Но с другой стороны, лучше, что вы расстались сейчас: куда тяжелее разводиться, когда тебе уже за сорок. — Тяжкий вздох матери заставил Драко удивленно встрепенуться и посмотреть ей в лицо. — Да, ты правильно все понял! Я устала и от своего брака, и от Люциуса. Он еще ничего не знает, но, думаю, не станет возражать. В конце концов, мы никогда не любили друг друга.

Драко обнял мать за плечи:

— Даже не знаю, что сказать! Но ты помни, что я с тобой, хоть и не всегда рядом.

В голубах глазах Нарциссы засверкали слезы, но она сдержала их:

— Я надеялась, что ты так скажешь. И ты тоже делай то, что решил. Кто знает, может быть, Гермиона и сделает тебя счастливым! Кольца я тебе завтра привезу. Кстати, почему ты хочешь именно эти кольца?

— Гермиона сейчас маггла, но я-то смогу воспользоваться ими, если понадобиться. И еще, принеси заодно и сквозные зеркала бабушки Ирмы, — добавил Драко.

— А их зачем? — не удержалась Нарцисса еще от одного вопроса.

— А это секрет пока, — ухмыльнулся сын, снова обнимая мать, и добавил. — Ты когда отцу расскажешь?

— Сегодня и расскажу. Чего тянуть-то? Как ты думаешь, он сильно расстроится? — улыбнулась она.

— Я бы на его месте был против и не отпустил бы тебя, — Драко был серьезен.

Он любил своих родителей, даже отца, хотя и видел того насквозь. И поступок Люциуса по отношению к Гермионе и ребенку Драко совсем не удивил. Он ожидал чего-то подобного, поэтому и скрывал Гермиону от родителей. Неприятно царапнула мысль, что если бы не мама, то их с Гермионой ребенка уже не было бы. Придется объяснить отцу, что он думает по этому поводу. Хотя Драко сомневался, что его гнев напугает отца или заставит передумать. Подавив нарастающую ярость, Драко задумался над тем, как можно серьезно наказать отца. Не убивать же его, в самом деле?..

* * *

Нарцисса вернулась в Малфой-мэнор уже за полночь. Пройдя в свою спальню, она с удивлением обнаружила там мужа. Уже много лет у них были отдельные спальни и если в молодости они частенько проводили ночи вместе, то сейчас все свелось к нескольким ночным встречам в месяц. Хватало ли этого Люциусу, Нарцисса не знала, но ей самой было вполне достаточно, она и в молодости не отличалась страстным темпераментом…

— Он сильно на меня зол?

— Очень, — усмехнулась жена. — Раздумывает: четвертовать тебя или просто убить!

— Я всегда желал ему только добра. — Люциус упрямо «гнул» свою линию. — И этот ребенок никому не нужен.

— Говори за себя, Люциус. — Нарцисса чувствовала навалившуюся на неё усталость, но ей хотелось сегодня объясниться с мужем. — Почему ты никогда не считал нужным сначала узнать, чего хотят другие? — с неожиданной яростью закончила она.

— Какие другие? Эта грязнокровка, что ли? — Люциус был искренне удивлен её неистовством.

— Не только она. Я, например. Ты когда-нибудь спрашивал меня — чего я хочу? Нет, ты просто ставил меня в известность о «наших» планах. — Из Нарциссы начала выплескиваться обида, копившаяся долгие годы. — Я всегда хотела второго ребенка, но ты заявил, что хватит и одного. Я хотела переделать этот чертов дом после смерти твоего отца, но и тут ты оказался против…

Люциус бесстрастно слушал обвинения жены, не понимая, что происходит и почему всегда покорная и равнодушная жена бросает ему в лицо нелепые обвинения. Но ему не удалось вставить и слово в обвинительную речь Нарциссы и оставалось только смиренно ждать, пока та выскажется. Но окончательная фраза жены заставила его внутренне содрогнуться.

… — Я хочу развода, Люциус!

Высказавшись, Нарцисса ожидала реакции мужа с тайной надеждой. Надеждой на что? Она и сама этого не понимала до конца, но ей точно хотелось, чтобы бесстрастность покинула его лицо, чтобы захлестнувшие эмоции, пусть даже это будет радость от предстоявшего избавления от опостылевшей жены, отразились на красивом лице мужа…

Но это были напрасные надежды.

Люциус с все еще бесстрастным лицом поднялся и пошел к выходу, бросив напоследок:

— Я должен подумать.

Оставшись одна, Нарцисса бросила растерянный взгляд в огромное настенное зеркало.

То отразило немного растрепанную женщину с ярким румянцем на щеках и сверкающими от непролитых слез голубыми глазами. Она была потрясающе красива, и только в глубине глубоких глаз прятались грусть и одиночество.

* * *

Люциус так и не смог уснуть в эту ночь.

Развод? Да как она может? Он — один из самых богатых мужчин магической Англии и самых красивых, к тому же! Да Нарцисса должна быть счастлива и благодарна, что такой мужчина рядом с ней. Нет, конечно, она и сама еще красива, но ей уже за пятьдесят! Кому она будет нужна, кроме альфонсов, которые станут тянуть из неё деньги за свою любовь? А он. Тут Люциус задумался. А что он?..

Люциус так привык к мысли, что не испытывает мужской любви к жене, что с трудом начинал осознавать правду.

Вскочив с кровати, он налил себе огневиски.

Мерлин бы побрал его женушку! С чего это она решила именно сейчас начать отстаивать свою независимость? Ей что, так плохо жилось все эти годы?..

Люциус знал, что Нарцисса не любит его, когда они поженились, но это не трогало: он и сам её тогда не любил. Но прошли годы, он привык к жене. И даже привязался. А теперь она хочет уйти. Уйти именно сейчас, когда их жизни ничего не угрожает!

Люциус представил свою жизнь без Нарциссы:

Он еще молод и стоит только намекнуть кое-кому, и у порога выстроится очередь из ведьмочек, желающих стать его женами.

Он с легкостью сможет создать новую семью и даже родить еще одного сына, не такого неблагодарного, как Драко.

А по ночам будет наслаждаться юным телом жены. Жены, послушной его воле.

И жены, которая не будет знать его по-настоящему, и станет видеть перед собой только надменного и самоуверенного Люциуса.

Все дело было именно в этом. Нарцисса была с ним в самые трудные времена, она знала и другого Люциуса: запуганного и неуверенного в своем будущем…

Люциуса, почти раздавленного Волдемортом.

Знала и никуда не ушла, находясь рядом с ним и одним своим присутствием поддерживая его.

Нарцисса не ушла даже, когда Люциуса посадили на несколько лет в Азкабан.

Она первой встретила его на выходе из тюрьмы. И за одно это Люциус был ей безмерно благодарен.

И тут ему пришла в голову другая мысль: «А если у Нарциссы кто-то есть? И она уходит не в пустоту, а к другому мужчине?»

Чувствуя, как вскипает от неожиданной ревности кровь, Малфой крепко сжал кулаки. Ну уж нет! Это его жена и так просто он её никуда не отпустит!..

* * *

Обоняние Нарциссы щекотал приятный и знакомый аромат. Вдохнув его еще раз, она окончательно проснулась и тут же нахмурилась. Над ней стоял Люциус с подносом в руках. Изящный фарфоровый кофейник с парой крохотных чашек, плетенка со свежими круассанами и масленкой.

— Что это? — Нарцисса удивленно воззрилась на мужа.

— Завтрак, дорогая. — Обаятельно улыбаясь, Люциус пристроил поднос на постель жены. — Тут все, что ты любишь есть по утрам.

— И зачем это? — Нарцисса не торопилась улыбаться в ответ, грозно поглядывая на мужа. — Ты забыл, что я вчера попросила развод?

— Не забыл. — Люциус тут же стал серьезным. — Но я прошу тебя дать нам шанс!

— Какой шанс? — Обескураженная Нарцисса вскочила с постели, едва не опрокинув поднос с завтраком.

— Шанс быть вместе! — Торжественно пояснил Люциус и добавил. — Ты нужна мне и я не хочу разводиться.

— А чего хочу я, тебя не волнует? — рассержено прищурилась Нарцисса.

— Волнует, и именно поэтому я и хочу предложить тебе небольшой компромисс.

Смерив мужа подозрительным взглядом, Нарцисса переставила поднос на небольшой столик. И, налив кофе в обе чашки, приглашающее кивнула мужу.

Тот, не торопясь высказываться, намазал половинку круассана маслом и протянул его жене.

Нарцисса еле заметно улыбнулась.

— Я хочу три месяца настоящей семейной жизни. И если за это время ты не передумаешь, я дам тебе развод. — Голос Люциуса звучал бесстрастно, но только он знал чего ему это стоило.

— Настоящей? — подозрительным тоном протянула Нарцисса.

— Именно настоящей, — подтвердил муж. — Ты не должна отстраняться от меня.

Протянув руку, он ласково провел пальцами по щеке жены.

— А мне-то это зачем? — нахмурилась та.

— Нарцисса, неужели ты после стольких лет сможешь просто взять и уйти? — Люциус улыбался, скрывая охвативший его испуг, что жена откажет. — И потом я предлагаю отправиться в кругосветное путешествие. А это значит, что гр… любовница Драко, оставшись в Англии, будет в безопасности от меня…

— Или ты в безопасности от гнева сына, — насмешливо подхватила Нарцисса.

— И это тоже, — рассмеявшись, легко согласился с ней Люциус. — Поехали со мной?

Нарцисса не торопилась с ответом, хотя для себя мгновенно решила, что согласится.

Она же ничего не теряет.

Только пусть Люциус не воображает, что это будет легкая победа, ему придется доказать не только свою любовь, но и право быть рядом с ней.

Она едва не хмыкнула вслух, представляя себе, как все это будет происходить и, чего греха таить, заранее предвкушая грядущее удовольствие…

* * *

На следующее утро к Драко пожаловал незваный гость.

— Поттер?! — Драко старался, чтобы голос звучал бесстрастно, но сердце уже сжалось в предчувствии плохих новостей. — Что-то с Гермионой или ребенком?

Отметив про себя последовательность вопроса, Гарри чуть не улыбнулся:

— Здравствуй, Малфой. Нет, с ними все в порядке. Малыш растет нормально, Гермиона тоже чувствует себя хорошо.

— Тогда что ты здесь делаешь? — прищурился тот.

— Где твои манеры и гостеприимство, Малфой? — Гарри улыбнулся немного ехидно, но почти дружески. — Разве тебя не учили правилам этикета?

— Ну, располагайся удобнее, раз пришел. — Процедил Малфой, понимая, что над ним посмеиваются. Ему пришлось подавить огромное желание выставить школьного врага за дверь. Поттер явно что-то задумал. И хотелось бы выяснить, что именно. — Что-нибудь выпьешь? Или, может быть, хочешь позавтракать?

— Хочу, — неожиданно согласился Гарри и, широко улыбнувшись, пояснил. — Я сегодня не успел позавтракать.

— Что так? Или Уизли тебя специально не кормит? Хотя правильно делает, ты немного растолстел за последние годы! — Драко не смог удержаться от язвительной «шпильки».

Гарри лишь усмехнулся, было заметно, что язвительность Малфоя его не задела.

К удивлению обоих, завтрак прошел почти в дружеской атмосфере. Драко был обаятелен и внимателен к собеседнику, поддерживая и направляя беседу в приятное для гостя русло.

Малфой сдерживал свое любопытство, рассудив, что раз Поттер соизволил явиться лично, то ему явно нужна помощь. Вот пусть и просит, сам Драко больше ничего спрашивать не станет.

— Сигару? — Малфой был сама любезность, но Гарри отрицательно покачал головой. — Правильно, курить — здоровью вредить! — ухмыльнулся Драко, с явным наслаждением затягиваясь и выпуская дым в сторону гостя. На самом деле курил он крайне редко, не желая впадать в зависимость от вредной привычки.

Поттер молча наблюдал за Малфоем. Тот действительно изменился за эти годы: самонадеянный мальчишка превратился в уверенного в себе мужчину. Довольно обаятельного мужчину! Этого Гарри тоже не мог отрицать. Ему стало ясно, чем Малфой смог привлечь Гермиону. Да и надменность, сквозившая в каждом жесте школьника Драко и так раздражавшая его в школе, исчезла.

— Мне кое-что нужно от тебя, — Гарри смотрел на Драко, словно раздумывая стоит ли продолжать.

Но если Малфою и было интересно, он никак этого не показал, сохраняя бесстрастный вид.

— Гермиона обмолвилась, что ты нанимал сыщика, чтобы выяснить о ней правду, — осторожно продолжил Гарри. — И я хочу получить полный отчет этого детектива.

— Зачем? — Драко так опешил от неожиданности, что на пару мгновений утратил беспристрастный вид.

— Мне это очень нужно.

Краткий ответ не удовлетворил Малфоя и он отрицательно покачал головой:

— Не пойдет, Поттер. Это личная жизнь Гермионы!

— Но тебя же это не смутило, — усмехнулся Гарри.

— У меня были на это причины, — Драко пожал плечами, не желая оправдываться.

— Поверь, у меня они тоже есть. — Гарри был серьезен и с ожиданием смотрел на Драко. Тот никогда не видел у Поттера просьбы в глазах. На какое-то мгновение Малфою захотелось сказать или сделать школьному врагу какую-нибудь гадость. Но он одернул себя, напоминая, что детство осталось позади и они больше не враги.

— Я дам, если узнаю, зачем тебе этот отчет.

Несколько мгновений Поттер колебался, но потом согласно кивнул головой:

— Я не верю, что произошедшее в девяносто восьмом было случайностью.

Малфой опешил от неожиданности, а Гарри тем временем продолжал:

— Авария самолета могла быть и случайной, но как объяснить маггловскую видеосьемку? А заклинание Ненахождения? Гермиону искали сотнями поисковых заклинаний и ни одно не сработало. Почему? Кто его наложил на Гермиону? — Гарри начал горячиться и вскочив с кресла, начал ходить по комнате.

— Может быть, сработало старое заклинание, сохранившееся с тех пор, как вы бегали по лесам от пожирателей? — Неуверенно предположил Драко. Но слова Поттера явно упали на благотворную почву, заронив сомнения, и он мысленно начал искать ответы и на другие вопросы.

— Это возможно, — кивнул Поттер. — Но авиакатастрофа и появление Гермионы в аэропорту?!

— Ты думаешь, она была подстроена? — потрясенно спросил Драко. Раньше ему и в голову не приходила такая мысль. — Но зачем такие трудности? Гораздо проще было убить Гермиону где-нибудь в тихом уголке и уничтожить тело. Но авиакатастрофа?! Там погибло много людей.

— Мне кажется, таков и был первоначальный план. Но Гермиону спасло чудо. Другого слова просто не подобрать: она попала под машину и, когда её полуживую увезли в больницу, убийца решил, что она и так умрет, и отправился в аэропорт, закончить начатое…

— Тут у тебя нестыковка, Поттер, — перебил Драко, поневоле начиная верить в теорию Гарри. — Зачем тогда авиакатастрофа? Гермиона погибла — цель достигнута! Зачем еще притворяться Гермионой, а потом уничтожать самолет?

— Я сам это понимаю. — В голосе Гарри слышалось отчаяние. — Но чувствую, что здесь не все так просто. А если их было двое? И они выполняли определенный план. Один должен был «разобраться» с Гермионой, а второй улететь из Сиднея в её образе. И тот первый не успел или не стал отменять план с самолетом. В принципе, они все правильно рассчитали: увидев видеосъемку из аэропорта, власти перестали искать Гермиону.

— А лже-Гермионы? Они-то откуда? — подумал Драко вслух.

Гарри задумался и потом начал отвечать, он явно не раз размышлял и об этом:

— А если эти двое почти не знали друг друга и больше не встречались? И один из них все же решив убедиться, что Гермиона умерла, с ужасом обнаружил, что та до сих пор жива, хоть и лежит в больнице в тяжелом состоянии. Убивать её он побоялся или просто не смог и тогда появились лже-Гермионы. Надо признать, они хорошо сыграли свою роль — я окончательно поверил, что Гермиона погибла и перестал искать. — Гарри прекратил кружить по комнате и сел.

— Нет, Поттер, это больше похоже на фантастический роман. Одни теории и никаких доказательств. — На самом деле Драко уже почти поверил в теорию Гарри, но здравый смысл упрямо нашептывал, что это слишком нереально.

— Да, с доказательствами у меня негусто, — согласился с ним Гарри. — Поэтому я к тебе и пришел, — неожиданно признался он.

— В отчете ничего нет, — Драко отлично понял его намек. — Едва детектив сообщил мне про Фариса, я приказал ему заниматься только этой историей и искать доказательства против насильника.

— Я бы все же взглянул, — мягко возразил Гарри.

Больше не споря, Драко принес ему отчеты детектива. И пока тот листал увесистую папку, продолжал про себя размышлять. Он все больше верил в теорию Поттера.

Но тогда получалось, что…

— Гермиона в опасности! — выпалил Драко.

— Не думаю, — возразил Гарри, поднимая голову от бумаг. — Прошло шесть лет и убийца, по крайней мере, один из них, давно знал, что она жива. И до сих пор ничего не сделал.

— Но есть еще и второй, — не унимался Драко, чувствуя, как тревога за Гермиону начинается превращаться в панику. — А из газет теперь всем известно, что Грейнджер жива. Её нужно охранять круглосуточно, — он вскочил, явно намереваясь заняться этим тотчас.

— Успокойся, Малфой! — твердо попросил его Гарри. — Гермиона живет в моем доме и её хорошо охраняют, поверь мне! И из дома она без меня или Рона не выходит.

Упоминание об Уизли заставило Драко замолчать. Налив себе виски, он залпом выпил, заставляя себя успокоиться: не хватало еще, чтобы Поттер понял, что его гложет вульгарная ревность.

— Какой из Уизли защитник? — презрительно бросил он, осторожно наблюдая за реакцией Поттера.

Но тот лишь пожал плечами, продолжая листать отчет.

— Это был благородный поступок, Драко. Спасибо.

Тот невольно вздрогнул, услышав свое имя вместо фамилии.

— Я ничего не сделал, — он постарался сохранять равнодушный вид, все еще не доверяя Поттеру. Использование сыворотки правды было незаконным и при желании могло сыграть против него.

— Конечно, нет, — соглашаясь, Гарри искренне улыбался. — Просто справедливость восторжествовала и негодяй сам во всем признался.

Драко тоже невольно улыбнулся в ответ и тут произошло самое неожиданное — Гарри первым протянул ему руку:

— Знаешь, Драко, жизнь с магглами явно пошла тебе на пользу. Ты изменился в лучшую сторону.

Малфой удивленно уставился на его руку. Гарри Поттер сам протягивает ему руку! Мир точно перевернулся!..

— Или мы все еще враги? — Гарри смотрел на него открытым и искренним взглядом.

Опомнившись, Драко крепко пожал ладонь теперь уже бывшего врага.

— Отец действовал по собственному желанию и я о нем не знал, — почему-то вылетело у него.

— Я понимаю. — Гарри ухмыльнулся и, сверкнув глазами, добавил. — Передай ему, чтобы больше никогда не приближался к Гермионе, иначе… — Он не закончил, но Малфой и так понял невысказанную угрозу.

— Ты будешь вторым, — мрачно пообещал Драко.

Поттер лишь ухмыльнулся и поинтересовался:

— Я заберу отчет с собой?

Получив согласие, Поттер собрался, но колебался, явно борясь с сомнениями. Потом достал из кармана белый конверт и протянул Малфою.

И, неловко кивнув на прощание, скрылся в камине.

В конверте оказалось приглашение Министерства на бал по случаю дня рождения героини войны Гермионы Грейнджер.

Выйдя из камина в министерстве, Гарри прошел в свой кабинет. Его начали мучить сомнения: правильно ли он поступил? Не было ли это предательством по отношению к Рону? Но с другой стороны, Гермиона беременна-то от Малфоя. И все еще ждет его, хоть и не признается в этом. А Рон? Вдруг Гарри своими руками лишил друга последнего шанса?.. Но он просто не мог поступить иначе. Гарри чувствовал, что Гермиона несчастна, да и Малфой уже не тот, что в школе. Пусть поговорят и тогда все наконец решится. Хотя, возможно, Малфой и не придет на бал. Или Гермиона все же выберет Рона.

Встряхнув головой, Гарри отогнал мысли о своем предательстве, решив заняться своим планом. Надежда на успех была ничтожна, но другого варианта все равно не было.

* * *

В назначенный день Драко оделся с особой тщательностью. Сегодня ему предстояло трудное, но приятное дело: помириться с Гермионой. Коробочка с кольцом была надежно спрятана в кармане. Мама сдержала обещание и прислала обещанное на следующий же день вместе с сообщением, что они с отцом отправляются в кругосветное путешествие. И даже успела сегодня позвонить. Сначала она битый час с восхищением рассказывала сыну об Италии. Под конец, словно спохватившись, добавила, что Люциус подарил ей миленький домик в горах и если сын нуждается в уединенном месте, то может пожить там, а сами они скоро уезжают в Бразилию на карнавал. В голосе матери было столько восторга, что Драко искренне порадовался за неё. О себе он сообщил только, что с ним все в порядке.

И вот Драко на балу. Он наконец-то увидит Гермиону! Драко чувствовал себя хмельным от предвкушения и радости. Почти никого из гостей не замечая, он осторожно скользил по залу, стараясь не замечать чужих, порой недобрых, или явно удивленных взглядов. В кармане у него было приглашение, подписанное самим Гарри Поттером, и Малфой не собирался чувствовать себя здесь незваным гостем. Да и не волновало его чужое мнение: он хотел услышать приговор Гермионы.

И тут на него налетело маленькое огненное облако, в коем он не без труда опознал мисс Уизли, то бишь, нынешнюю миссис Поттер.

— Что ты здесь делаешь, Малфой? — Прошипела та, не желая беспокоить других гостей перепалкой, но явно намереваясь выставить его с праздника. — Тебе запрещено показываться в нашем мире. Немедленно убирайся отсюда или я сообщу Гарри и…

— Твой муж меня сам сюда пригласил, — холодно улыбнувшись на публику, прищурился тот.

Уизли явно растерялась, застыв изумленно на пару секунд, А Драко тем временем, продолжая мило улыбаться, поинтересовался. — Кстати, ты сообщила Гермионе о визите моей матери и о моей просьбе?

Лицо Джинни полыхнуло смущением, но она не отвела прямого взгляда:

— Нет, она и так слишком много перенесла, я не хотела тревожить её, поэтому об аварии ей не рассказала. И, понятное дело, что твою наглую просьбу я тоже скрыла. — Она гордо вскинула голову. И снова прошипела. — И как у тебя хватило наглости явиться сюда после всего, что ты ей сделал?

— Мы с Гермионой сами во всем разберемся, без тебя, — многозначительно добавил Драко. — А теперь скажи мне, где она? — потребовал он.

Джинни вдруг рассмеялась:

— Ты опоздал, Малфой. Гермиона собирается выйти замуж за Рона.

— Она его не любит, — против воли в голосе Драко слышалась не только ревность, но и страх.

— Кто тебе сказал? — ухмыльнулась Джинни. — Старая любовь не ржавеет, а Рон преданно ждал её все эти годы.

— Где Гермиона? — Драко был взбешен уверенностью, прозвучавшей в голосе Джинни.

Та небрежно кивнула на одну из дверей: — Там. Они там, — многозначительно ухмыльнулась она.

Хоть Драко и был немного готов к тому, что увидит, но ревность, уже подогретая намеками Джинни, мгновенно лишила его рассудка:

— Какая милая сцена! Уизли, ты — настоящий мужчина, даже брюками пол не боишься вытереть! — Ярость, владевшая им, искала выход. — Привычка, наверно, осталась еще с тех времен, когда твоя одежда ни на что другое и не годилась?

Гермиона вспыхнула и вскочила, явно намереваясь защитить Рона. Но тот по-настоящему удивил Драко.

Мгновенно оказавшись на ногах, Рон властно притянул к себе Гермиону и бросил:

— Малфой, выйди на пару минут, у нас важный разговор и ты не вовремя.

— Неужели? — еще больше разозлился тот. — А если я не уйду?

Против его воли ситуация становилась неуправляемой, вместо того, чтобы холодными насмешками выводить Уизли из себя, Драко сам терял остатки разума, наблюдая, как рыжее недоразумение спокойно обнимает ЕГО Гермиону. А та, словно и не против, да еще и удовлетворенно улыбается.

— Значит, уйдем мы, — Рон нежно улыбнулся Гермионе, та удивленно смотрела на него, восхищаясь его невозмутимостью.

Драко, увидев восхищение в её взгляде, пожалел, что у него нет волшебной палочки и он не может шарахнуть по Уизли круциатосом.

— Что, Уизли, торгуя детскими игрушками, окончательно растерял гриффиндорскую храбрость? — ехидно осведомился он. — Раньше ты никогда не бежал с поля боя. А, нет! — Драко картинно хлопнул себя по лбу. — Бежал, один раз точно бежал! Так что тебе не впервой прятаться от трудностей…

Драко продолжал разглагольствовал, а Гермиона вдруг испытала непонятное чувство. Дежавю! Точно, именно дежавю. Словно они вернулись в школьные годы, и Малфой оскорбляет их, без труда находя самые слабые места. Задумавшись, она упустила тот момент, когда Рон бросился на Драко.

Схватив Драко в охапку, Рон без труда оторвал худощавого Малфоя от пола и начал трясти его, словно грушу. Извернувшись под невероятным углом, Драко со всей силы пнул Рона ногою в пах. Буквально зарычав от боли, Рон бросил Драко на пол, явно намереваясь продолжить экзекуцию, но Драко, не обращая внимания на боль, мгновенно вскочил и встал в стойку. Занимаясь кудо, он твердо усвоил, что главное — это не размеры физической силы, а умение управлять ей. И теперь намеревался одержать над Уизли победу.

Но тут между ними выросла Гермиона:

— Прекрати, Малфой. Тебе и правда лучше уйти, — тихо добавила она.

— Мне? Уйти? — выдохнул Малфой. — Он первый начал!

— Ты его спровоцировал, — холодно заметила Гермиона. — И ты действительно нам помешал.

В первое мгновение Драко растерялся, а потом снова разозлился, но уже на Гермиону:

— Помешал тебе принять его предложение? — недобро прищурился он. — Именно на это рыжее недоразумение ты меня променяла?

— Давай не будем спорить, кто кого променял, — устало попросила Гермиона. — Разве теперь это имеет значение?

Гермиона имела в виду, что Малфой сам отказался от неё, но Драко понял её слова, как признание, что она выходит замуж за Рона.

Злость вдруг схлынула, уступив место невероятной усталости и разочарованию:

— Поздравляю, Уизли! — бросил он напоследок.

Выйдя снова в зал, Драко, спотыкаясь, побрел к выходу. Джинни, ожидавшая неподалеку, проводила его взглядом. Ей даже стало немного жаль Малфоя, столь побитый вид у того был. Рон, наверняка, устроил ему взбучку. Но все же она не могла не радоваться за брата: тот наконец-то будет счастлив.

Очнувшись уже на улице, Драко поплелся по улице, едва переставляя ноги. Увидев яркую неоновую вывеску бара, он, не раздумывая, вошел внутрь. Ему потребуется много выпивки, прежде чем он сможет забыться, и еще больше, чтобы забыть…

* * *

Рон проводил уходящего Драко немного растерянным взглядом, он не ожидал столь легкой победы.

Гермиона стояла к нему спиной и её плечи вдруг подозрительно затряслись. Обняв подругу, Рон успокаивающе прижал её к себе:

— Все закончилось, Гермиона. И теперь все будет совсем по-другому. Я больше никому не позволю тебя обидеть.

Гермиона в ответ зарыдала еще сильнее. Рону оставалось только ждать, пока приступ отчаяния пройдет. Пытаясь утешить её, Рон подобрал упавшее на пол кольцо и, бережно отряхнув его, протянул Гермионе. Но та лишь покачала головой, продолжая горько плакать.

— Но, Гермиона, оно твое, ты же согласилась, — Рон улыбнулся через силу, отгоняя последние сомнения.

— О чем ты, Рон? — искренне удивилась та. — Я и не думала соглашаться.

На мгновение в глазах Рона проскользнуло облегчение, но тут же исчезло:

— Ну ты же сама сказала Малфою, — растерялся он. — И я тоже так подумал…

Рон замолчал, смущенно глядя на Гермиону.

— Что подумал? — удивилась Гермиона. — Ты думаешь, он из-за этого ушел?

— Похоже, — запинаясь, ответил Рон. — Я ведь тоже так подумал.

— О, боже мой! И зачем тебе только это понадобилось, Рон? — вспыхнула Гермиона. — Ты все испортил!

— Я? Ничего я не портил, я хотел тебе только добра. Я люблю тебя и…

— Хватит, Рон, — перебила его Гермиона. — Ты ведь и сам не веришь в то, что говоришь.

Рон обидчиво уставился на неё, но Гермиону уже «понесло»:

— Перестань, Рон, притворяться и подумай о том, чего ты действительно хочешь!

— Но я любил тебя, то есть люблю, — тут же поправился Рон, но было поздно.

— Вот именно «любил» ключевое слово в наших отношениях. Я тоже тебя любила, Рон. И сейчас люблю, но уже не так, как раньше, только как друга.

— Но я считал, что это навсегда, только пустышки влюбляются-разлюбляются, а настоящая любовь одна и на всю жизнь.

Гермиона хотела засмеяться, но, глядя в искренние глаза Рона, лишь вздохнула:

— Рон, это не всегда так. Очень редко школьная любовь становится единственной на всю жизнь. Возможно, если бы обстоятельства не разлучили нас, то мы бы до сих пор любили друг друга, подобно Гарри и Джинни. Но все было против нас: время, расстояние.

— Но для истинной любви не существует расстояний и времени, — упрямо возразил Рон. — Вспомни Снейпа.

Гермионе захотелось заплакать и засмеяться одновременно:

— Рон, перестань цепляться за избитые истины. Она у каждого своя. И наша с тобой такова, что наша любовь превратилась в дружбу. Так ведь, Рон, или мы станем врагами? — требовательно спросила она.

Вместо ответа Рон обнял её и чмокнул в макушку.

— Скажи, Рон, у тебя, что совсем никого не было за все эти годы? — не удержалась Гермиона. Она уже давно хотела задать этот вопрос.

— Сначала никого не было, я любил тебя и ни на кого не обращал внимания. А совсем недавно появилась Астория. Поначалу мы были друзьями, а потом… так получилось…— Рон смутился и замолчал.

— А где Астория сейчас? — с любопытством поинтересовалась Гермиона. Теперь ясно, почему остальные так смущались, когда в разговоре всплывала тема Рона. — И почему я о ней ничего не слышала?

— Она собрала вещи и ушла в тот день, когда стало известно о твоем «возвращении», — уныло ответил Рон.

Гермиона резко выдохнула, ей стало жаль незнакомую девушку, но не Рона:

— Ты — идиот!

— Что? — Рон опешил от её резкости.

— Ты — идиот, Рональд Уизли, и сволочь к тому же! — повторила Гермиона. — Сначала ты обнадежил бедную девушку, а потом выставил её из своего дома.

— Она сама ушла! — возмутился Рон.

— Но ты её не остановил, — рыкнула Гермиона. — Ты вообще когда с ней в последний раз разговаривал? — прищурилась она.

— В тот день, когда мы с тобой впервые встретились, мы завтракали вместе, а потом пришел Гарри и все завертелось, домой я вернулся только поздним вечером, Астории уже не было, как и её вещей.

— И ты даже не пытался встретиться с ней? — потрясенно спросила Гермиона.

Рон прикусил губу, ничего не отвечая.

— Что я могу сказать, Рон? — Голос Гермионы был сердитым и строгим. — Если тебе нужна эта девушка, то придется сильно постараться, чтобы она тебя простила.

— А ты бы простила?

— Я? Не знаю, наверное, да, — немного подумав, ответила Гермиона. — Но только если бы он искренне раскаялся. А сейчас мне нужно найти Драко и все ему объяснить.

— Подожди, Гермиона. Я еще кое-что от тебя скрыл. — Глаза Рона смотрели так виновато, что Гермиона невольно похолодела.

— Когда Малфой находился в больнице после аварии, он просил тебя прийти к нему. А я… я не сказал тебе этого.

— Почему ты мне этого не сказал? — Гермиона была чертовски зла и отчетливо чеканила каждое слово.

— Прости меня. Я хотел как лучше, надеялся, что ты вернешься ко мне, — Рон выглядел так жалко, что Гермионе на мгновение стало его жаль.

Она резко отвернулась, понимая, что бесполезно теперь что-то говорить, лучшим наказанием для Рона станет отсутствие её прощения.

— Я должна найти Драко и все ему объяснить, — решительно объявила Гермиона. Рон и не пытался возражать, молча последовав за ней. Сердито сверкнув глазами в сторону Джинни, которая, несомненно, была соучастницей брата, Гермиона устремилась к выходу, но была остановлена крепкой рукой.

— Гермиона, мне необходимо познакомить тебя еще с одним человеком. — Гарри был необычайно серьезен.

— Не сейчас, — возразила та. — Мне необходимо увидеть Драко, он…

— Это займет минут десять, не больше, — твердо перебил её Гарри и успокаивающе добавил. — А потом я лично отвезу тебя к Малфою. Это очень-очень важно, Гермиона!

— Хорошо, — нервно оглядывая зал, смирилась та. — Кто он?

— Это герцог Вестминстер, — ответ Гарри был лаконичен, но Гермиона не смогла удержаться и не хмыкнуть:

— Настоящий герцог?

— Самый настоящий. Его предок в пятнадцатом веке оказал Карлу Второму какую-то неоценимую услугу и тот наградил его графским титулом и пэрством. Позже еще один король, уже не помню кто, наградил герцогским титулом. Кстати, это единственный пэр-волшебник в мире, — быстро пояснил Гарри. Гермиона без интереса выслушала эту историю, не понимая, зачем Гарри ей это рассказывает.

Тем временем Гарри уже подводил её к красивой паре: мужчине лет пятидесяти с весьма представительным видом и молодой женщине со светлыми волосами, уложенными в изысканную прическу.

— Ваша светлость, позвольте представить вам мою подругу — мисс Гермиону Грейнджер. Гермиона, познакомься с лордом Робертом Гросвенор, герцогом Вестминстером и его супругой. Впрочем, ты, наверно, помнишь мисс Браун из нашей школы? — весело улыбнулся он.

— Лаванда! — Гермиона не смогла сдержать удивленного вздоха.

— Здравствуй, Гермиона. Ты сильно изменилась, немного округлилась. — Улыбка Лаванды была равнодушно-вежливой. Да и сама она круто отличалась от миленькой школьницы с длинными кудрями. От всего её облика веяло благополучием, спокойствием и безупречностью. Именно так, Лаванда превратилась в безупречную молодую леди, настоящую герцогиню.

— Да, есть немного, — Гермиона ни капли не смутилась от намека Лаванды. — Судя по твоему цветущему виду, Лаванда, нет необходимости спрашивать как у тебя дела?

— Да, все прекрасно, я счастлива, — подтвердила та, самодовольно улыбаясь.

— Дети? — с интересом спросила Гермиона.

— Пока их нет. Но всему свое время, — Роберт Гросвенор холодно улыбнулся, наблюдая за Гарри. — А вы уже знаете кого ждете, мисс Грейнджер?

— Мальчика, — гордо улыбаясь, ответила та. — Но я была бы рада и девочке. Я всегда хотела детей.

— Да, я помню, — подхватила Лаванда. — Ты еще в школе с удовольствием возилась с первокурсниками.

— В большинстве случаев, это было моей прямой обязанностью, — сочла нужным поправить её Гермиона.

— Чем же сейчас собираешься заниматься? — снова вежливо улыбнувшись, поинтересовалась Лаванда.

И тут в разговор вмешался Гарри, до сих пор молчавший:

— Пока мы с Гермионой жаждем только одного — узнать правду о произошедшем в Австралии.

Гермиона удивленно вскинула на него глаза, но он лишь подбадривающее улыбнулся ей.

— А что там произошло? — вежливо поинтересовался герцог.

— Отвратительнейшая и запутанная история. Кто-то послал Гермионе письмо о том, что Рон её бросает и уходит к тебе, Лаванда, — говоря, Гарри впивался в ту взглядом, явно ожидая её реакции. И безо всякого перехода вдруг спросил. — Кстати, Лаванда, где ты была третьего июля одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года?..