Мальчик-который-готовил (джен)

После столь продуктивной беседы Гарри вернулся в башню и залёг в засаде у девичьего крыла. Ничего криминального — просто хотел встретить Луну и помочь прибрать ей волосы, если этого не сделают соседки.

Не прошло и пяти минут, как послышались осторожные шаги босых ступней, и в гостиную тенью прокралась Лавгуд в широкой ночнушке ярко-голубого цвета.

— Ты почему босиком? — обеспокоенно спросил Поттер, приподняв её за талию и усадив перед собой на диван. — И где твоя расчёска?

Девочка неожиданно всхлипнула:

— Соседки сказали, что она мне не поможет, а обувь спрятали нарглы — я как раз собиралась поискать…

— Та-а-ак… — Изумрудные глаза заледенели, и в них явственно засверкали молнии. — Сиди здесь, Луна. Мы сейчас напишем одному очень важному человеку — и он всё решит: и с волосами, и с нарглами — никому мало не покажется!

Она поджала озябшие ножки и, укрыв их ночнушкой, несмело улыбнулась:

— Мы сейчас напишем декану, да? Он мне показался очень милым!

— Совершенно верно, — подтвердил Поттер, — и уверяю тебя, он совсем не мил с теми, кто обижает слабых!

— Но я не слабая! — запротестовала девочка. — Я… просто… не ожидала…

— Конечно, — нежно закутал её в плед Гарри. — Никто не ожидает подлости от тех, с кем хочет подружиться.

Написав послание Флитвику, Поттер озорно подмигнул девчушке и спросил:

— Каких почтовых птиц ты знаешь, Луна?

Та принялась перечислять, по-детски загибая пальцы:

— Голуби, совы, вороны, ястребы…

— Очень хорошо, — кивнул Гарри, — а теперь смотри, — и, постучав палочкой по пергаменту, стал превращать его в названных почтальонов. Девочка захлопала в ладоши: — Я вспомнила, вспомнила: в Министерстве записки с этажа на этаж носятся в виде журавликов!

Откуда это известно такой юной особе, Поттер допытываться не стал и, сложив пергамент упомянутым способом, отправил его в полёт.

Через пятнадцать минут к ним спустился мрачный декан и, глянув на свою новую подопечную, вздохнул:

— Мисс Лавгуд, — но, не увидев реакции, обратился по-другому: — Полумна.

Девочка тут же обратила на него слегка расфокусированный взгляд.

— Что с Вашими волосами и где обувь?

Та грустно вздохнула:

— Туфли, по-видимому, унесли нарглы, а волосы… После того как от нас ушла мама, папочка стал таким забывчивым…

Гарри в порыве сочувствия притянул её к себе — он понял, что означало её тихое «ушла»: очевидно, мама Луны умерла, а отец не справился со своим горем и потерял интерес к жизни.

Флитвик вздохнул, и у него в руках появился красивый гребень, а затем и пара шёлковых ленточек под цвет ночнушки Лавгуд. Но, поскольку девочка не проявила интереса к этим предметам, полугоблин передал их Гарри, молча потянувшемуся за ними.

— Не волнуйтесь, профессор, я всё сделаю. Луна будет самой красивой студенткой.

Одобрительно кивнув, декан направился в девичье крыло, ибо был единственным, кто мог беспрепятственно пройти на «запретную территорию». Ему предстояла неприятная обязанность: разобраться с воровками и сообщить родителям о поведении их чад (или же чада, если действовала одна «умница»).

Тем временем Гарри тщательно расчесал каждую прядку и, разделив волосы на прямой пробор, заплёл две толстые длинные косички. Потом, переместил Луну к ростовому зеркалу и покаянно вздохнул:

— Прости, Луна, но других причёсок я не знаю, да и практиковаться не на ком было.

Увидев себя в зеркале, девочка счастливо взвизгнула, развернулась к Гарри и крепко обняла его.

— Спасибо-спасибо-спасибо! Мне такие косички мама каждый день заплетала. Я и забыла, как это здорово, когда волосы никуда не лезут!

— Рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Поттер. — А теперь — умываться! Только что нам с твоей обувью делать?

— Ничего не надо с ней делать, мистер Поттер! — устало проворчал возникший на пороге гостиной Флитвик. — Вот туфельки мисс Лавгуд, а вот — её гетры. Девочкам очень стыдно, и они уверили меня, что больше не будут. — И уже на пределе слышимости добавил: — А иначе я им такое устрою — век помнить будут!

Порция благодарных обнимашек досталась и декану — девочка была в восторге: уважаемый профессор оказался одного с ней роста (тогда как Гарри — на две головы выше).

Луна скрылась за дверью ванной комнаты, а Поттер задумался: как же обезопасить эту милую девочку? По-крупному ей вредить, конечно, не станут — декан страшен в гневе, — а вот по мелочи… Надо сделать так, чтобы у кумушек и мысли такой не возникло! Взяв ещё один пергамент, мальчик принялся за письмо своему регенту.

«Уважаемый наставник!

Очень нужен Ваш совет: как можно защитить одну маленькую девочку от травли, не прибегая при этом к насилию? Как-нибудь так, что бы никому и в голову не пришло посмеяться над малышкой, что слегка не от мира сего.

Жду скорейшего ответа,

Гарри Поттер, наследник рода.»

Он долго думал, как подписаться, остановившись на официальном варианте — это подскажет Антуану, что дело срочное. Кликнув Красса, он вручил птице послание:

— Отнеси регенту рода и возвращайся с ответом.

Ворон важно кивнул и уже расправил крылья, приготовившись взлетать, как был остановлен восхищённым вздохом:

— Какой красавец! Гарри, он твой? Можно погладить?

Услышав такую характеристику, ворон приосанился и благосклонно разрешил до себя дотронуться (а ведь на других шипел, что рассерженный книззл) — Поттер только глаза закатил: его почтальон оказался тем ещё нарциссом.

Когда гостиная стала наполняться студентами, Красс всё же улетел, а Гарри, взяв Луну за руку, отправился на завтрак.

Ответ Поттера настиг этим же вечером. Оказалось, что существует аж три варианта: помолвка (сразу нет), введение в род (хорошо для магглорождённых, но чревато потерей собственной фамилии) и личный вассалитет (фамилия остаётся прежняя, связь с родственниками не рвётся, но есть и минус — предполагаемый сюзерен должен быть совершеннолетним).

В общем, есть о чём подумать.

Гарри, конечно, больше всего понравился вариант с принятием в род — так он станет не названным, а вполне себе реальным старшим братом. Но вряд ли сама Луна на это пойдёт — отца она не бросит. Остаётся личный вассалитет — вдруг есть возможность принять его в присутствии и под ответственность регента…

* * *

Дни полетели за днями.

Из переписки с наставником Гарри выяснил, что если ОЧЕНЬ надо, то можно всё — даже принять вассалитет в двенадцать без посредников. Для этого «всего-то» нужно доказать матери-Магии, что достаточно зрел для этого. Вот только как это сделать — забота того, кому НАДО.

Выручил, как всегда, случай — точнее, давно запланированный визит.

В конце октября, перед самым Самайном, Динки обратился к Гарри:

— Мистер Поттер всё ещё хочет проведать Королеву змей?

Тот яростно закивал, став похожим на китайского болванчика.

— Хорошо, — ответил «главный». — Пойдём сегодня вечером, сразу после отбоя.

Глаза у Гарри азартно заблестели — это когда ещё получится совершенно безнаказанно нарушить правила?!

Предупредив старосту — вдруг тому взбредёт в голову проверить наличие «младшеньких» в постелях, — он дождался условленного часа и спустился к кухне. Оттуда, уже гружёные гостинцами, они с Динки тайными эльфийскими тропами направились в подземный лабиринт, как окрестил это место главный домовик.

— В эту часть замка, — таинственным шёпотом вещал он, — нет хода никому, кроме домашних эльфов и когда-то — самих Основателей и их наследников. Посмотрим, к кому причислит тебя Хогвартс. — Остановившись у преградившей им путь стены с изображением коронованной змеи, Динки сделал приглашающий жест: — Что ж, продемонстрируйте свои знания, наследник Поттер — прикажите пропустить нас.

Гарри долго настраивался — с нарисованными змеями он ещё не общался… И вот, когда ему почудилось, что у той заблестели глаза и дёрнулся кончик хвоста, Поттер прошипел:

— Откройс-с-ся!

Страж благосклонно кивнула и исчезла с картины, которая, обзаведясь ручкой, приняла вид обычной двери.

— Напоминает принцип прохода на кухню , — поделился он наблюдением. — Только там — действие, а здесь — пароль на парселтанге… — И вдруг вскинулся: — Постойте, а как же вы без знания языка змей справляетесь?

— А там, слева от картины, для обслуживающего персонала специальная дверка предусмотрена, — ухмыльнулся провожатый. — Только зачем Вам мучаться, если можно идти в полный рост?

За разговором Гарри и не заметил, как они вошли в просторный грот. Он был сухим и тёплым, хотя и плохо освещённым. У самой дальней стены послышался шорох: будто наждачной бумагой скребут по камням.

Главный эльф Хогвартса вытянулся в струнку и, зажмурившись, отрапортовал:

— О, Великая! Я принёс провизию, согласно договору. — Поставив корзину на пол, он сделал три шага назад и вдруг остановился как вкопанный. Не открывая глаз, «старший» с дрожью в голосе объяснил:

— Эт-то уч-чен-ник Хогвартса и… почётный домовой эльф, госпожа. — Гарри понял, что спросили про него.

Дальше снова пауза и ещё более взволнованный ответ Динки:

— Умоляю, не гневайтесь! Мой помощник открыл основной вход, вот мы и появились с другой стороны…

— Как интерес-с-сно! — услышал, наконец Поттер. — Знач-щ-щит, ты понимаеш-ш-шь меня?

От свистяще-шипящих звуков Динки, казалось, вот-вот концы отдаст. Пожалев его, Гарри предложил уйти — обязанность он выполнил, а присутствовать при разговоре нет необходимости. Тот с благодарностью посмотрел на него, но упрямо заявил:

— А к-как же Гарри? Динки не может бросить ученика… — Поттер закатил глаза — сейчас «старший» как никогда напоминал ему Добби, — и, тяжко вздохнув, пояснил: — Нам очень нужно поговорить, Динки, а после наша гостеприимная хозяйка сама проводит меня в башню. Ты же веришь стражу Хогвартса?

Динки верил, но опасался. Низко поклонившись, он развернулся и молча покинул грот, мысленно поставив галочку — спросить у дежурного по башне воронов, во сколько мистер Поттер появился у себя.

Стоило домовику шагнуть за порог, как на стенах загорелись факелы, а из-под купола пещеры раздалось тихое:

— Уф-ф, с-с-спас-с-сибо! Ты даж-ш-ше не предс-с-ставляеш-ш-шь, как было слож-ш-шно з-с-сдерж-ш-шивать с-с-свои инс-с-стинкты и не наброс-с-ситься на этого ис-с-спуганного с-с-старика!

— Знач-щ-щит, и с-с-света не было, чщ-щ-щтобы уменьш-ш-шить с-стрес-с-с для «перс-с-сонала»? — полюбопытствовал Гарри с хитрым прищуром.

— Точ-щ-щно: наказ-с с-с-самого Ос-с-снователя — кто бы тогда з-с-самок и уч-щ-щеников обихаж-ш-шивал? Кстати, — вспомнила странную деталь Басси, — а поч-щ-щему с-с-старший эльф наз-с-с-свал тебя «поч-щ-щётным домовиком» и «помощ-щ-щником»? Да ты с-с-садись, не с-с-стесняйс-с-ся.— Из тени выполз хвост толщиной со среднее брёвнышко, приглашающе изогнувшись. — Бес-с-седа нам предс-с-стоит долг-х-хая…

Гарри с удовольствием принял приглашение — признаться, ноги у него после путешествия по лабиринту и продолжительного стояния подрагивали. Любовно погладив тёплую чешую, переливавшуюся в свете факелов всеми оттенками зелёного, он попросил:

— А ты мне не покажеш-ш-шьс-с-ся? А то как-то странно самому с собой бес-с-седовать…

— А не ис-с-спугаеш-ш-шься? — В тоне василиска послышался добродушный хмык. — А то упадёш-ш-шь в обморок со с-страху — никакой бес-с-седы не выйдет, а поговорить надо…

— Ну, допус-с-стим, час-с-сть тебя я уже увидел, — с весёлым скепсисом ответил Поттер, — и дара реч-щ-щи не потерял. Не думаю, что от вида твоей головы что-то изменитс-с-ся.

— С-с-смотри, сам напросилс-с-ся! — прошипела та, и к мальчику приблизилась голова настоящего дракона.

— Вау! — не сдержал восторга Гарри. — Какая же ты!..

— Как-х-хая? — с интересом осведомилась Басси: такими глазами на неё смотрел лишь один человек — сам Салазар Слизерин, и было это очень давно.

Далее произошло невероятное: Поттер протянул к пасти обе руки и принялся почёсывать рептилию под подбородком, словно котёнка:

— Крас-с-савица, умниц-с-са, девоч-щ-щка! — приговаривал он. — А как тебя звать?

— Василиск я, — расслышал он вздох за низким урчанием. — Но для друз-с-сей и родных — Басси.

— А меня ты к какой группе относиш-шь? — продолжая почесушки, спросил Гарри. — Кстати, я — Гарольд Поттер, для друзей — просто Гарри.

— Магия у тебя ощущается очень знакомо, — ответила, щурясь от удовольствия, «змейка», — так что, скорее всего, ко второй… Может, ответиш-ш-шь уже на мой вопрос? — напомнила она. — К-х-хак-хие отношения тебя связывают с домовиками Хогвартс-с-са?

— Искренняя любовь к готовке, — усмехнулся Поттер. — Я, можно сказать, вырос на кухне.

— А дар з-с-смеиного яз-с-сыка у тебя отк-х-худа? От отс-с-са?

— Про папу не знаю — не углублялся ещё в хроники рода, — смущённо признался тот, — а вот тётушка моя с кузеном этим даром тоже не обижены. Это я позапрошлым летом выяснил. Интересно, что никому из них письмо из Хогвартса не пришло…

— Бывает… — вздохнула Басси. — Дар есть, а силёнок маловато. Так ты с ними до школы жил?

— Ага, — кивнул Гарри. — Тётя Петуния меня к готовке и приохотила.

И тут они одновременно воскликнули:

— Слушай, есть у меня к тебе одна просьба…