Второй Шанс (Времена Мародеров, или Все не так) (гет)

Холодное, недружелюбное поместье Малфоев встречало прибывавших мертвой тишиной и равнодушием. То там, то здесь сновали домовые эльфы, предпочитая исчезать при приближении высокопоставленных гостей. Гости были одеты как на похороны: черные длинные мантии, капюшоны... Однако под темными одеждами чаще были заговоренные боевые жилеты; в руках новоприбывшие сжимали маски: металлические, нередко украшенные резьбой, вставками из драгоценных металлов. Несмотря на то, маски эти вселяли ужас и отвращение в рядах орденцев.

Появилась молодая пара, синхронно переступили порог дома; резким движением женщина сдернула маску и капюшон, черные спутанные кудри каскадом упали ей на плечи.

Они молча прошли по пустынным залам Малфой-мэнора. Широкие двери большой гостинной распахнулись, и им навстречу вышел высокий седой старик.

— Беллатрисса. Рудольфус, — старик царственно кивнул молодому человеку и поцеловал девушке руку.

— Здравствуйте, Абраксас. Он уже здесь? — тихо поинтересовался мистер Лестрейндж.

— Да, все уже здесь и ждут вас с новостями. Пойдемте, — и мистер Малфой повел их в Малую Гостиную.

Стремительной походкой все трое вошли в зал, где Малфой-старший прошел к своему месту, а Беллатриса и ее муж преклонили колени перед Темным Лордом. Вопреки обыкновению, они не стали целовать подол мантии, что чрезвычайно удивило собравшихся здесь. Вальбурга Блэк подобралась, как кошка перед прыжком, ноздри Станислава Яксли раздулись, а глаза нехорошо заблестели. Молодые Пожиратели молча и незаметно переглянулись.

— Плохие новости, Мой Лорд, — прошипела Беллатриса. Казалось, что она сейчас перейдет на парселтанг, но Лестрейндж таким даром не обладала, а потом продолжила, чуть повысив голос. — Министерство тщательно охраняется авторами. Едва мы попали в поле их зрения, как они тут же встали в боевые стойки. Нам пришлось уйти ни с чем. Я помню Ваш приказ, Мой Лорд, сегодня мы никого не тронули.

— И в чем же дело, Белла?

— Мой Лорд... Мы заметили в рядах членов Ордена...

— Кого? — Лорд понизил голос.

— Предателей, которых вы приказали убить некоторым из нас... Я успела заметить своего братца и его дружка Поттера.

— Как вы посмели ослушаться меня? — равнодушный голос Темного Лорда прервал напряженную тишину.

— Мой Лорд, это было невыполнимо... — начал Алан Эйвери.

— Круцио! Мне плевать, как это было! — Лорен вздрогнула, когда брат, стоящий рядом с ее стулом, с глухим стуком упал на пол и, корчась от боли, пытался не закричать, раздирая горло ногтями и судорожно хрипя. Волан-де-Морт перевел палочку на Снегга, но пытать пока не спешил. — Я отдал приказ!.. — вскричал Темный волшебник, но внезапно осекся и тихо спросил, — или вам все равно на мои приказы?

Гробовая тишина, установившаяся в гостиной, была красноречивым ответом. Эйвери водила палочкой над братом, беззвучно шевеля губами. Тяжелое сопение всех присутствующих давило на виски, сжимало сердце, заставляло тело содрогнуться в ожидании беспощадного заклятия. Каждый раз, приходя на сбор Пожирателей, молодые люди чувствовали себя не в своей тарелке. Каждый раз шли словно на эшафот.

— Милорд, — Беллатриса с опаской приблизилась к темному магу, — Я... Мы... У меня есть предложение...

Получив в ответ величественный кивок, женщина продолжила:

— Почему мы, чистокровные волшебники, элита магического мира, прячемся, как крысы в подземельях?! Надо заявить о себе во всеуслышание!

У многих пожирателей загорелись глаза от этой идеи. О, как долго они этого ждали! Но кое-кто побледел от слов Беллатриссы и попытался скрыть свой страх. Каждый думал об этом, но только у мадам Лестрейндж с ее маниакалльной любовью к Волан-де-Морту и безумной ненавистью к магглам хватило храбрости это озвучить.

— Надо напасть на Косой переулок! В конце лета там будет куча сопливых грязнокровок и полукровок! Нельзя допустить, чтобы они учились с чистокровными волшебниками! — голос женщины сорвался на визг, но Темный Лорд словно не обратил на это внимания. Он словно о чем-то глубоко задумался. Нетерпеливо махнув рукой, он отпустил Пожирателей и сел в центральное кресло. Испуганный молодняк поспешил сразу исчезнуть из своеобразного зала заседаний, а кто-то даже и из Малфой-мэнора...

* * *

Тяжелые капли тарабанили в окна, стекла тоненько дребезжали. В штаб-квартире, размещенной в доме Августы Лонгботтом, все нервничали и переживали. Альбус Дамблдор сидел в кресле у камина, сцепив длинные пальцы, и о чем-то напряженно думал. Сама Августа руководила домовиками, которые в спешке накрывали на стол и готовили комнаты для тех гостей, что останутся на ночь. Фрэнк и Алиса сидели в гостиной и тихо разговаривали о поступлении в Аврорат. Остальные прибывали время от времени, хлопали дверями, запускали в дом ветер и сквозняк...

Дверь хлопнула. В очередной раз. Джеймс выскочил в коридор, но на сей раз прибыли Тонксы: Тед и Андромеда с малышкой Нимфадорой. Удивительная девочка-метаморф с первого взгляда понравилась всем без исключения. Молодую семью проводили в гостиную к остальным, а Поттер хотел было уйти, как на улице полыхнула вспышка аппарации; парень распахнул дверь и побежал навстречу Сириусу, который тащил на себе Ремуса. С них ручьем стекала вода, а лицо оборотня пересекала пара свежих глубоких царапин.

— Что случилось? — вскричал Джеймс, перекрывая рокот грома.

Вдвоем они затащили Люпина внутрь дома и сразу же были вынуждены отдать на попечение Августе. Железная леди Лонгботтом была прекрасной целительницей, о чем на удивление мало кто знал.

Сириус молча пошел наверх, в комнату, отведенную ему и Джеймсу. Так же ничего не говоря, он переоделся там в чистое и сухое, сел на кровать и как-то сгорбился весь и замкнулся.

— Что произошло там, Бродяга? — тихо и вкрадчиво спросил Поттер. Прошло совсем немного времени после школы, меньше месяца, но казалось, что прошла вечность. Вечность, которая раньше времени заставила их повзрослеть, научила сильнее чувствовать, сопереживать, бояться, надеяться и верить. Во что бы то ни стало.

— Они не согласились. Они напали на Лунатика. Некоторые из них умеют превращаться вне лунного цикла. Они более похожи на животных, дикие, яростные. В первые секунды меня просто парализовало. Это не то, что происходит с Ремусом, это хуже. Во сто миллионов раз. Из-за меня у Лунатика теперь шрамы на все лицо...

— Не кори себя, — в комнату незаметно вошла Августа, — раны несерьезные, шрамы неглубокие. Конечно, они не затянутся, но что поделаешь. Вы оба молодцы.

В голосе ее была такая глухая тоска, что ни Бродяга, ни Сохатый ей не поверили...

* * *

В огромной спальне Лорен в фамильном замке Эйвери-холла собрались лучшие представительницы высшего света английского магического общества. Франческа Забини и Нарцисса Малфой подбирали ткань и фасон для свадебного платья, Аннабет Эйвери, сидя рядом с родной сестрой, Друэллой Блэк, матерью Беллатрисы, Андромеды и Нарциссы, перебирала семейные драгоценности в принесенной из кабинета огромной шкатулке, больше похожей на сундук. Маргарет Яксли приподнимали рыжие кудри невесты и так, и эдак, глядя, как лучше будет для бывшей слизеринки.

Хотя кто сказал, что слизеринки бывают бывшие?..

Беллатриса Лестрейндж крутилась перед зеркалом, примеряя разнообразные перчатки для своего уже выбранного темно-бордового платья. Черную метку, которая изуродовала ее левое предплечье, необходимо было скрыть, потому что на свадьбу были приглашены важные шишки из Министерства Магии. Маленький и совсем невинный повод для очередной вербовки союзников...

Сама Лорен с каменным, ничего не выражающим лицом сидела в большом резном кресле, смотрела на себя в зеркало и апатично думала.

"Рабастана я знаю с первого курса. Он приличный молодой человек. Богатый, опять же. Древний род Лестрейнджей славный и чистокровный. Престижный. Вот Белла — вышла замуж за Рудольфуса — сразу повысила свой статус в обществе. Меня, мисс Лорен Сюзанну Эйвери, и так не чают в приличных домах, а вот для мадам Лорен Лестрейндж будут открыты все двери..."

Отчаянно пытаясь уговорить себя, девушка все сильнее и сильнее погружалась в сладкие, но запретные воспоминания. Глаза ее были подернуты туманом: ей виделись то игры в прятки на Гриммо, 12 и какие-то книжные и правильные свидания с Сириусом Блэком; то неповторимые ночи в объятьях Джеймса Поттера, его близорукие карие глаза, изогнутый в победной ухмылке рот и непослушные жесткие волосы; то полные тоски и немой любви взгляды Рабастана, его печальные вздохи и самопожертвование ради нее... Все это напоминало бульварный маггловский роман, который она когда-то прочитала лет в тринадцать. Пошлый второсортный романчик с незатейливым сюжетом и героями, штампованными писаными красавцами и красавицами. Все было, как надо: и поклонники, и отвергнутые, и истерики, и соперницы...

Лорен стиснула пальцы на подлокотниках кресла.

— Ох, прости, Лора! — с притворным сожалением воскликнула Маргарет Яксли, поправляя упавшую рыжую прядь...