Регулус Блэк и Орден Феникса (джен)

— Профессор, — я поднимаю глаза на совершенно невозмутимого Дамблдора, — а что будет с Гарри? Теперь, когда… — я пытаюсь сказать «Сириус погиб», и не могу. Я прекрасно понимаю, что моего брата больше нет в живых, но сказать это вслух — все равно что убить его еще раз.

— Я думаю, — качает головой профессор, — что он отправится к родственникам своей матери.

— К магглам? — из меня как будто одним ударом выбили весь воздух. — Но…

— Регулус, — теперь Дамблдор смотрит на меня так, как будто я провалился на экзамене, — я понимаю все предубеждения твоей семьи против магглов…

И тут я взрываюсь. Никогда, ни на кого в жизни я, кажется, так не орал, как на профессора Дамблдора. Вернее, раньше я просто никогда ни на кого не орал.

— Ничего вы не понимаете, дракл вас задери! Мне плевать, магглы, домовики, кентавры… да хоть великаны! Мне плевать, будь у них хоть восемь рук и перепончатые крылья! Мне плевать на них так же, как им самим плевать на Гарри. Ему уже больше года, а они ни разу, ни разу даже не поинтересовались… — я перевожу дух, вцепившись в край стола. — Даже я, и то бывал у Поттеров чаще, чем они, а ведь я им даже не приятель! И вы хотите отдать их сына людям, которым будет на него откровенно плевать? Хотите, чтобы он, когда вырастет, так же орал на вас за то, что семьи у него нет и никогда не было?

— Так же, Регулус? — единственный вопрос, который задает мне профессор. Он настолько спокоен, что я окончательно впадаю в бешенство.

— Так же, как я! — кричу я в эту фиолетовую мантию, седую бороду, невыносимо добрые глаза за чудовищно благообразными очками. Кажется, теперь я понимаю, что чувствовал Сириус, когда орал на маму. — Только он будет иметь на это гораздо больше прав. Я, знаете ли, всего лишь в бешенстве от того, что вы назвали моей семьей людей, которым я был безразличен, которые принимали, как должное, и мои успехи, и мои решения, и мою любовь, и мою верность, а взамен не давали и ломаного кната, а когда я пропал — даже не вспомнили обо мне. Я уже в ярости, хотя вы всего лишь назвали их моей семьей. А этот мальчик будет знать, что именно такую семью для него выбрали вы. Я обещаю, я клянусь вам, что хотя бы об этом он узнает. И тогда я очень удивлюсь, если он не захочет придушить вас на месте!

— Хорошо, — кивает Дамблдор все с тем же невозмутимым видом, — но что же ты предлагаешь, Регулус?

— Отдайте его людям, которым будет не все равно, — выдыхаю я. — Ну, допустим, я не подхожу: я ему никто, да и Визенгамот свой вердикт относительно меня еще не вынес. Ремус тоже не подходит: по полнолуниям ему самому нянька нужна. Но есть же еще Алиса с Фрэнком, Артур с женой, наша кузина Энди… да хотя бы и Грозный Глаз, да даже Хагрид — все будет лучше, чем…

— Регулус, Регулус… — если сейчас он скажет одну из своих заумных глупостей, я все-таки шарахну чем-нибудь ему по очкам.

Я замолкаю и сжимаю в кулаке палочку. Ну, профессор…

— Регулус, вы ведь лучше меня знаете, — качает головой Дамблдор, — что такое хоркруксы. И, если предполагать, что их больше одного… вы сами должны понимать, что Волдеморт вернется. Его поражение, увы, скорее всего не окончательно.

— Да, но какое это отношение имеет к Гарри? — скалюсь я.

— Ради его безопасности ему нужно жить со своей кровной родней, Регулус, — наклонил голову профессор. — Да, ты прав, много у кого ему будет лучше. Но места безопаснее для Гарри я, по правде говоря, не знаю.

— Профессор, — качаю головой я, — вы думаете, что его больше некому защитить?

— Мне кажется, Регулус, — качает головой Дамблдор, — что родная кровь защитит мальчика от Волдеморта. А что до выходок его дурно воспитанной родни… неужели ты с этим не справишься?

* * *

— …и вы не станете препятствовать ему общаться со мной, или с Ремусом, или с кем бы то ни было еще.

— Да, да, — кивает сухопарая женщина.

— И не будете мешать ему бывать у нас в гостях.

— Да, да.

— И не станете скрывать от него, кто он такой.

— Черт вас… — она переводит взгляд с моего бледного лица на палочку в моей руке. — Черт с вами. Да.

— И если я узнаю, что ему у вас плохо живется…

Женщина уже беззвучно, как будто все слова у нее кончились, наклоняет голову.

— Смотрите, я проверю, — говорю я. — До скорой встречи, миссис Дурсль.

Очень трудно выпустить из рук сверток со спящим мальчишкой, но я делаю усилие и все-таки передаю его. Здесь тебе будет безопасно, мальчик. А об остальном я позабочусь, или я не Регулус Блэк.

— До скорой встречи, миссис Дурсль, — повторяю я. — До свидания, Гарри. Едем, Хагрид.

Мотоцикл трогается с места.

Всегда ненавидел мотоциклы.