Возвращение в Хогвартс (джен)

После ночи, проведенной в коридоре, Альбус как никогда начал ценить свою мягкую кровать с темным пологом.

Утром Альбус, Роза и Скорпиус впервые с начала учебы в Хогвартсе оказались на завтраке раньше всех остальных учеников. Хотя и выглядели изрядно помятыми.

Когда они вошли в Большой зал, в нем было совсем пусто, не было даже учителей, но столы, накрытые к завтраку, уже ломились от еды. Альбус не мог перестать зевать, когда друзья шли к столу Гриффиндора, а сумка казалась ему еще тяжелее, чем днем раньше.

— Думаю, надо было подождать, пока кто-нибудь выйдет из гостиной и зайти переодеться, — сонно сказал Скорпиус, забираясь за стол.

Но Альбус решил, что может возникнуть много ненужных вопросов, если их увидят в такую рань поджидающими по ту сторону портрета. Уж лучше сделать вид, что они встали пораньше и сразу отправились на завтрак.

— Можно было бы сказать, что мы вышли на завтрак, но что-нибудь забыли, — пожала плечами Роза, накладывая себе в тарелку овсянку с брусникой.

— Да, — закивал Скорпиус, — можно было сделать вид, что мы не знали пароль, поэтому и ждали, пока кто-нибудь выйдет. Хотя, в общем-то, для этого и никакого вида делать не надо.

Альбус промолчал и принялся за еду. Он уже пришел к выводу, что все хорошие идеи приходят, когда от них толку чуть.

Большой зал начал понемногу наполняться сонными и голодными учениками. Роза обычно ела быстрее всех, но она даже не успела опустошить тарелку, когда их стол оказался битком. Рядом с друзьями как обычно села Энн Коллинз, а следом за ней показался Джесси Фелпс. Альбус знал, что из Джесси слова не вытянешь, пока он не поест, он только им кивнул и пролез за стол. Энн тоже ограничилась мимолетным приветствием, и друзья облегченно переглянулись: их отсутствия никто не заметил.

И, будто специально, первым уроком у гриффиндорцев стояла История магии.

Небо за окном было пасмурным, и от этого в классе царил легкий полумрак. Ученики шепотом переговаривались, пока профессор Бинс медленно плыл по классу к своему столу, и от тихого шепота у Альбуса начали слипаться глаза. Он подавил зевок и полез в сумку за учебником, тут же заметив, как рядом с ним Роза поджала губы, и понял, что все необходимые на сегодняшний день учебники остались в спальне. Скорпиус положил перед собой пустой пергамент и облокотился на парту, подперев рукой голову. Их удача, тихо сказал он друзьям, что профессор Бинс не давал им домашнего задания. Небо за окном становилось все чернее, и когда по стеклам застучали первые капли холодного весеннего дождя, Альбус услышал рядом с собой мерное посапывание. Роза сидела с закрытыми глазами, держа над пергаментом перо, но Альбусу сразу стало ясно, что она уже ничего не слышит. А когда профессор Бинс затянул свой монотонный рассказ о Барнобасе Отважном, одержавшим семь удивительных побед за семь дней, Альбус со Скорпиусом пороняли головы на парты и захрапели.

Чем ближе дело шло к каникулам, тем больше становилось домашних заданий, и тем быстрее летели дни. Погода налаживалась, и друзья больше времени проводили на улице. Они облюбовали местечко под раскидистой яблоней на берегу озера. Даже в жару там было прохладно, а густая крона укрывала от солнца, распаляющегося с каждым днем все жарче. Друзья еще несколько раз навещали Хагрида. В первый же их визит счастливый лесничий сообщил, что Махаон поправился и даже начал понемногу летать. Скорпиус все порывался расспросить Хагрида о Ведьминой яме, о которой говорил Бэйн, но Роза его отговорила. Она сказала, что Хагрид им все равно ничего не расскажет. Но Альбус был уверен, что ей просто не кажется это таким уж важным. Невилл и профессор Эинар вернулись в школу, и друзья больше не замечали, чтобы кто-то из них отлучился хоть на день. А профессор Слизнорт на своих уроках всячески избегал Скорпиуса, будто позабыв о том, что тот — его любимый ученик.

Роза, как и обещала, написала письмо родителям. Ответ она получила в тот же вечер. И к ее изумлению, родители запретили ей остаться в школе на каникулы и велели возвращаться домой. Миссис Уизли обещала подтянуть ее по всем предметам еще до праздника. И только когда Роза написала новое письмо, в котором рассказала, почему на самом деле хочет провести каникулы в школе, ее мама незамедлительно прислала свое согласие.

Скорпиус заметно повеселел, когда узнал, что Роза все же остается в школе, и все последние перед каникулами дни пребывал в очень хорошем настроении. Альбус же, когда видел, как его друзья о чем-то шепчутся на уроках или просто смеются над какой-нибудь шуткой, начинал грустить. Ему все меньше хотелось уезжать домой. Он ловил себя на мысли, что волнуется, что друзья забудут о нем, когда он уедет. Да и пропускать ночной поход в библиотеку ему совсем не хотелось. Впервые он жаждал нарушать школьные правила еще больше сестры.

Но за несколько дней до отъезда к Альбусу прилетела его домашняя сова. Он был уверен, что она принесла письмо от родителей, но оказалось, что письмо от Лили. Младшая сестра еще не очень хорошо писала, и Альбус был уверен, что ей помогали, но письмо вышло просто чудесным. Лили писала о том, как она скучает дома одна и как ждет их с Джеймсом возвращения, и Альбус захотел вернуться домой сию минуту. Он понял, что в последнее время совсем не думал о том, как Лили дома одиноко. И с тех пор все его мысли о том, чтобы остаться в школе, сошли на нет.

Утром, в день отправления, Альбус бросил на кровать чемодан и откинул крышку. Чемодан был почти пустой, в нем осталось только несколько пар носков, которые Альбус так и не достал. Ткань обивки давно выцвела и в нескольких местах протерлась, открывая темную кожу. Чемодан достался ему от Джеймса, как и некоторые из его мантий, но Альбуса это никогда не заботило. Некоторые мальчики, из тех, с которыми он учился, жаловались, что им приходится донашивать одежду за старшими братьями, но Альбус в ответ на это только пожимал плечами.

Скорпиус полулежал на своей кровати, закинув ногу на ногу, и листал книгу, периодически поглядывая на окружающую его суматоху. Мальчики бегали по комнате в поисках своих вещей, наспех рассовывали их по чемоданам, ползали под кроватями, зазывая пропавшие носки. Аарон Мансфилд негодовал из-за того, что кто-то, как он утверждал, заговорил всю его одежду. И под смех Джесси вновь укладывал одежду в чемодан. Но стоило ему разровнять последнюю футболку, как одежда опять выпрыгивала наружу, разлетаясь по всей комнате. Пока Аарон подскакивал, пытаясь достать с люстры подштанники, Джесси что-то нашептывал в его чемодан, а Скорпиус совсем забыл про книгу и теперь лежал, с интересом наблюдая за происходящим.

— Готово, — сказал Альбус, застегивая молнию на своем чемодане.

Скорпиус нехотя перевел взгляд на друга и, помедлив, захлопнул книгу и слез с кровати.

— Роза, наверное, уже внизу, — сказал он.

Он помог Альбусу стащить чемодан на пол, и они направились к выходу.

— Отличный сглаз, Джесси! — крикнул через плечо Скорпиус, выходя из спальни.

И когда мальчики оказались на лестнице, их настиг негодующий вопль Аарона и крики Джесси, в которого, судя по звукам, полетело что-то тяжелое.

Роза стояла в центре гостиной, сплетя перед собой руки, и осматривала все вокруг с таким видом, будто вся гостиная принадлежит ей.

— Ты чего это? — улыбаясь, спросил Скорпиус, когда мальчики сошли со ступенек на затертый ковер.

— Представляет, каково это быть здесь, когда больше ни души, — сказал Альбус.

— Точно, — кивнула Роза.

Друзья все вместе зашагали к портрету. Скорпиус помогал Альбусу тащить его чемодан, то и дело повторяя, что не понимает, зачем ему столько вещей. Роза говорила, что хочет пойти в библиотеку уже сегодня ночью. Скорпиус был уверен, что с первой попытки они вряд ли что-то отыщут, а потому полностью поддерживал Розу. Друзья спускались по лестницам, то прыгая по ним, то перелетая к площадке следующего этажа, когда лестница меняла направление. Вокруг было шумно: волшебники в портретах разговаривали друг с другом, толпы учеников заполняли коридоры и лестницы, торопились к выходу из замка, а оттуда — на перрон, где их ждал «Хогвартс-экспресс».

— Вы же будете мне писать? — спросил Альбус, когда друзья вышли на улицу.

— Ал! Тебя не будет всего ничего! — сказала Роза с удивлением, но Скорпиус улыбнулся и, положив Альбусу руку на плечо, заверил его, что да, они непременно будут ему писать.

Им пришлось распрощаться у ворот замка. Оказалось, что тем, кто остается в школе, нельзя провожать до Хогсмида тех, кто уезжает. Скорпиус выпустил из рук чемодан и крепко обнял Альбуса на прощание. Роза сначала наигранно поморщилась, но последовала примеру Скорпиуса.

— Если узнаешь что-то об этой Ведьминой яме, сразу пиши нам, — шепнул Скорпиус.

Альбус кивнул и взялся за ручку чемодана обеими руками.

— Увидимся после каникул! — крикнул он друзьям, выходя за ворота замка.

У ворот уже стояли рядами безлошадные кареты, и ученики тянулись ручейками, занимая первые свободные из них. Альбус долго бегал глазами по каретам, пытаясь разыскать кого-нибудь, с кем ему захотелось бы ехать вместе, но не видел ни Джесси, ни Алисию, ни Энн.

Альбус шел по тропе между карет, в которых уже заняли места ученики, и чувствовал щебень сквозь тонкие подошвы весенних ботинок. Он увидел несколько человек со старших курсов Гриффиндора, в другой карете расселся Эван Элмерз в компании Сета Марлоу и еще нескольких слизеринцев-первогодок — девочек среди них не было.

Заполненные кареты начали постепенно отъезжать, и Альбус забеспокоился, что не успеет выбрать себе место и ему придется идти пешком до самого перрона. Ему на глаза попалась карета с учениками в желтых мантиях. Он узнал Саймона Солсбури и Закари Бутмана. Алексу Фейн он тоже не раз видел на совместных уроках, но никогда не решался с ней заговорить. Она и сейчас сидела рядом с Закари, но выглядела абсолютно отстраненной. У нее были очень тонкие черты лица и длинные светлые волосы, такие же желтые, как ее школьная форма. А во всей ее позе чувствовалось только осознание собственного превосходства. Она была очень красива. Соседнее место рядом с Алексой пустовало, а напротив расположились Саймон и две другие девочки, чьих имен Альбус не знал. Помнил только, что у одной из них фамилия Томпсон, Невилл слишком часто спрашивал ее на уроках.

Альбус остановился у кареты пуффендуйцев в некотором сомнении, не зная, что делать. Он понимал, что если попросится к ним, то сидеть ему придется рядом с Алексой, что его весьма пугало. Но в противном случае он мог остаться один на пустой тропинке.

— Эй, Альбус, привет! — заговорила девочка по фамилии Томпсон. У нее были темно-русые волосы, сплетенные в два жидких хвостика, а на носу громоздились квадратные очки в широкой оправе. — Поехали с нами, кареты скоро отправятся.

Альбус улыбнулся ей в ответ, удивленный тем, что она знает его имя, и энергично закивал.

— Давай я тебе помогу, — сказал Саймон, поднимаясь с места, когда Альбус попытался закинуть свой чемодан в карету.

— Зачем ты взял столько вещей, дружище? — спросил его Закари.

Он тоже спрыгнул на землю и ухватился за вторую ручку, и они с Саймоном легко втянули чемодан на пол кареты. Альбус забрался следом и, чуть помешкав, сел рядом с Алексой.

— Спасибо, — сказал он смущенно, на что Саймон хлопнул его по плечу.

— Ваши — там, в самом начале, — сказал он с улыбкой.

— Но это ничего, — подхватил Закари, — здорово, что ты с нами!

— А Скорпиус и Роза не поехали домой? — спросила девочка с хвостиками. — Я Дженна, мы вместе ходим на Травологию, — сказала она, видно, заметив, смущение Альбуса.

— Да, я помню, — кивнул он. — Невилл постоянно тебя спрашивает на уроках.

— Точно, профессор Долгопупс прочит ей большие успехи в Травологии — заговорила третья девочка, имени которой Альбус не знал. Она казалась очень высокой даже сидя и выглядела старше своих сокурсников. Альбус бы засомневался, первокурсница ли она, но сразу припомнил, как лихо она справилась с ядовитым цветком на одном из уроков Невилла.

— Зои Милтон, — снова заговорила девочка и протянула Альбусу руку. Он тут же ее пожал и вспомнил, что видел Зои в день их прибытия в Хогвартс. Она одна вела себя так, будто ее ничего не пугает, а когда подошла к столу своего факультета, здоровалась со всеми, будто пришла поужинать в обычный учебный день.

— У тебя тут учится кто-то из старших братьев или сестер? — спросил Альбус.

— Нет, с чего ты взял? — удивилась Зои.

— Помню тебя в первый день, — сказал озадаченный Альбус.

— Да, у нас у всех коленки дрожали от страха, а Зои будто знала всех за столом, — подхватил Закари, откидывая длинную челку.

Альбусу показалось, что Зои смутилась, но Дженна ободряюще ей подмигнула.

— Я здесь все знала, потому что уже училась в Хогвартсе в прошлом году.

Альбус от удивления открыл рот, но не смог ничего сказать.

— Родители нашей Зои переехали во Францию еще до Рождества и забрали ее из Хогвартса, — сказал Закари.

— Меня хотели отдать доучиваться в Шармбатон, но там отказали из-за разницы в программе, — сказала Зои. — Я должна была начать учиться снова с первого курса в сентябре, но летом маму пригласили в команду «Холихедских Гарпий», и мы вернулись в Лондон, чтобы она могла готовиться к Чемпионату. И вот я снова здесь, — Зои улыбнулась.

— Правда же! — вдруг оживилась Алекса, и Альбус вздрогнул, тотчас себя проклянув. — Следующим летом ведь Чемпионат мира по квиддичу. Еще не известно, какие команды будут играть? — спросила она, оглядев всех вокруг.

Альбус знал, что список участников еще не утвержден, его мама была ведущим редактором спортивной колонки «Ежедневного пророка», но сказать это он никак не мог — язык будто отнялся. К его счастью, его спасла Дженна.

— Пока нет, — сказала она, — список еще не утвержден, я читала об этом в прошлом выпуске.

Альбус насупился. Ведь это так просто — сказать! Он ведь именно так и подумал! «Список не утвержден». Почему так сложно?

— Поттер, ведь твоя мама ведет спортивную колонку? — спросила Алекса, повернувшись к нему, и Альбус почувствовал, как сидение уплывает подним, а он вот-вот провалится сквозь пол и закувыркается по дороге.

Ее глаза оказались лазурно-голубыми, и Альбусу показалось, что он смотрел в них целую вечность, но когда ему удалось кивнуть в ответ, заговорила Дженна, будто не прошло и секунды.

— Говорю вам, Болгария пройдет на Чемпионат, только если утвердят Крама.

— Не-а, — замотал головой Закари, поджимая губы. — Сборная Болгарии сейчас соперничает с «Холихедскими Гарпиями» за место в турнире. А все показывает, что они сильнее, — сказал он с видом знатока.

— У них команда сильнее. Но если Крам выступит ловцом, то у Болгарии больше шансов, — услышал Альбус, и его сердце тут же ушло в пятки: он понял, что голос принадлежал ему и, что еще страшнее, Алекса снова смотрит на него.

— В девяносто четвертом году, если я не ошибаюсь, — заговорила она, — Крам поймал снитч. Но их команду все равно обскакали. Они проиграли.

— Им слишком быстро назабивали голов, — закивал Саймон. — Да, я читал об этом. Но так редко бывает.

— Чем ты собираешься заниматься на каникулах, Альбус? — спросила Дженна и поправила на переносице очки.

Альбус пожал плечами:

— Буду сидеть дома, — сказал он. — Меня сестра ждет, так что вряд ли она даст мне заскучать.

— О, это здорово! — сказала Алекса, снова посмотрев на Альбуса. — А когда она приедет в Хогвартс?

— В следующем году, — ответил тот, вдруг осознав, что уже не выдавливает из себя слова, оказалось, говорить с Алексой не так уж и сложно, как он опасался.

— Альбус! Ал!

Кареты остановились, и Альбус заозирался вокруг.

— Альбус, мы здесь!

Он увидел Энн и Алисию. Они стояли у ступенек, ведущих на перрон, и Энн усиленно махала ему рукой, то и дело подпрыгивая. Алисия стояла рядом и посмеивалась, глядя на подругу.

— Увидимся после каникул, Альбус, — сказала Алекса, тоже заметив девочек в мантиях Гриффиндора. — Тебя там ждут.

— Да, — закивал Альбус и тут же поспешил к выходу, таща за собой чемодан.

— Не торопись, мы поможем! — сказал Закари, и Саймон тоже поднялся.

— Увидимся после каникул, — улыбнулась Альбусу Зои.

Альбус помахал пуффендуйцам и потащил свой чемодан по тропинке, уже сам проклиная себя, что взял так много вещей. Энн и Алисия ждали его у перрона, всем своим видом показывая, что не сдвинутся с места, пока он не подойдет.

— Мы тебя ждали три часа! — всплеснула руками Энн, когда Альбус наконец-то остановился и пытался перевести дух.

— Вы не могли ждать меня три часа, — выдохнул Альбус. — Кареты стоят меньше часа.

— Я пытаюсь сказать, что мы ждали тебя очень долго, — недовольно подчеркнула Энн. — Привет, — сказала она хмуро, и Альбус удивленно на нее посмотрел, но тут же заметил проходящих мимо Закари и Саймона, тянущих три чемодана, а за ними — Зои, Дженну и Алексу. Последняя шла с пустыми руками.

— Если мы не поторопимся, придется ехать в коридоре, — сказала Алисия, хватая сумку. — Только самое необходимое, — ухмыльнулась она и, заметив удивленный взгляд Альбуса, выразительно глянула на его чемодан.

— А почему Скорпиус с Розой не поехали домой? — спросила Энн, когда она шли по вагону, ища свободное купе.

Альбус пожал плечами. Рассказывать о том, что Скорпиуса не хотят забирать домой ему показалось сродни предательству. Сам бы он не хотел оказаться тем, кого не хотят забирать домой. А говорить, что Роза остается, чтобы Скорпиусу не было одиноко, было еще хуже.

Поезд вновь мчался меж полей и лесов, так быстро, что Альбус не успевал разглядеть то, что только что увидел за окном. Размеренный стук колес его усыплял, и он даже пожалел о том, что в поезде нет кроватей, только диваны. Алисия заглядывала в каждое купе, а Энн удивлялась, как это они все успели так заполниться.

— Остановимся здесь? -Алисия неуверенно глянула на друзей и снова засунула голову в дверной проем, обращаясь к трем сидящим в купе мальчикам. — К вам можно?

Мальчик с очень коротко стрижеными волосами кивнул. Он поправил зеленый галстук на груди и, недоверчиво посмотрев на Альбуса и Энн, кивнул еще раз.

— Это Блэйк Кэролл, — сказала Алисия, указывая на главного из ребят, как показалось Альбусу.

— Огден Фергусон и Элайя Пейдж, — сказал тот, кивнув в сторону своих друзей.

— Они учатся со мной, — сказала Алисия, заходя в купе, но это Альбус понял и сам, по цвету их мантий.

Элайя и Огден поднялись со своих мест и помогли девочкам и Альбусу убрать вещи на полки.

— А куда девались Эван и Сет? — спросила Алисия, садясь рядом с Блэйком.

Тот откинулся на спинку дивана и почесал ежик волос.

— Ушли в купе к второкурсникам, — ответил за него Огден.

Огден был рыжим. Таким рыжим, что искрило в глазах. Волосы Розы, да и всех Уизли, не шли ни в какое сравнение с рыжими волосами Огдена Фергусона.

— И слава Мерлину, — хохотнул третий.

Элайя, как понял Альбус. У Элайи было однозначно недоброжелательное лицо, но стоило Альбусу взглянуть ему в глаза, как он удивился, почему не общался с этим мальчиком прежде.

Блэйк и Огден сидели у окна по обе стороны. Алисия села рядом с огненным Огденом, как прозвал его про себя Альбус, и Энн присоединилась к ней. А сам Альбус плюхнулся на последнее свободное место по правую руку от Элайи.

— Ну что, — ухмыльнулся Огден, посмотрев на Альбуса и Энн. — Ваша команда готова к игре?

— Гриффиндор и Когтевран играют сразу после каникул, — понимающе кивнула Энн.

Альбусу иногда казалось, что он единственный во всем Хогвартсе, кто не интересуется квиддичем в полной мере. Когда близилось время игры, школа будто сходила с ума. Только и разговоров, что о квиддиче.

— Брось, — хохотнул Элайя, — если они поставят в команду Уизли — Когтевран продует.

Альбус понимал, что первокурсницу ни за что не допустят к игре. Как и понимал, что Элайя таким образом попытался всего лишь сделать комплимент его сестре.

— Говорят, Роза начнет играть со следующего года, — сказал Альбус, и все мальчики удивленно на него посмотрели.

— Сначала — отборочные, — сказал Блэйк.

— Наш капитан уверен, что она их пройдет без проблем, — ответил Альбус.

— Ладно тебе, ты тоже видел ее на том матче, — сказала Алисия Блэйку. — Роза нам еще покажет, это точно.

Блэйк ухмыльнулся, но промолчал.

— Какие у вас планы на каникулы? — спросил Огден.

— Мы с родителями поедем к родственникам в пригород, — отозвалась Энн. — Там здорово. Много детей съезжается на выходные. Будем кататься на скейтах и на роликах.

Мальчики удивленно поморщились.

— Что за скейты? — наконец, спросил Элайя.

— Ну, знаете, такие доски, — ответила Энн, — ну, на колесиках.

— Магловские, — сказала Алисия с вызовом.

— Ты из семьи маглов? — удивился Огден.

Энн кивнула и покосилась на Альбуса.

Альбус хотел ей помочь, но не знал, что сказать. Лично он в скейтах ничего зазорного не видел. Но ему на выручку пришел Элайя.

— И как тебе среди волшебников? — спросил он. И было видно, что ему это искренне интересно. В вопросе Элайи Альбус не почувствовал и доли ожидаемого презрения. Только любопытство.

Энн замялась.

Алисия улыбнулась Альбусу и посмотрела на Энн.

— Да, как тебе? — спросила она с широкой улыбкой.

— Ты знаешь, — бросила Энн. — Это странно, знаете, — сказала она, оглядев всех в купе. — Будто ты попал в одну из волшебных книжек. Странно. Я проучилась уже столько времени, а мне... Мне все не верится.

— А как вы живете без магии? — спросил Блэйк, и Альбус видел, как тот ерзает на сидении, видел, как тому и вправду любопытно.

— На Слизерине мало учеников из семей маглов? — спросила его Энн.

— На Слизерине таких нет, — сказал Огден.

— Это на нашем курсе нет, — перебил его Блэйк, — а на старших есть студенты из неполноценных семей.

Энн с Альбусом нахмурились и украдкой переглянулись.

— Он имеет в виду семьи, где один из родителей неволшебник, — сказала Алисия, кинув на Блэйка испепеляющий взгляд.

— В общем, да, — сказал тот.

Элайя встрепенулся, будто вспомнив что-то, и повернулся к Энн, уже собирался заговорить, но Алисия его одернула:

— Ну что вы к ней пристали? Там все как у нас. Только в комнате прибираться приходится руками.

Энн с Альбусом засмеялись, а остальные мальчики в недоумении на них смотрели.

Альбусу нравилась Алисия своей самоуверенностью. Он был уверен, скажи то же самое кто-нибудь другой, мальчики со Слизерина их бы засмеяли. Но когда говорила Алисия, ни у кого и мысли не возникало с ней спорить. Было в ней что-то особенное, чего в себе Альбус пока не находил. Невидимый стержень, что заставлял видеть красоту в ее некрасивом лице и грацию в несуразной фигуре. Альбус все гадал, почему же Алисию распределили на Слизерин, ведь лучший факультет — Гриффиндор, и ей место только на нем. Но Скорпиус как-то напомнил ему, что на Слизерине учатся вовсе не подлецы, а тот же Эван Элмерз может встретиться и на любом другом факультете. На Слизерине учатся лидеры, хитрые и расчетливые. Скорпиус сказал, что это не делает тебя хуже других. Даже лучше. Ему так говорила мама.

Время в пути пролетело незаметно. К своему удивлению, Альбус обнаружил, что мальчики, с которыми он ехал, мало чем отличаются от него самого. Разве что они совсем не имели представления о жизни маглов. Поэтому в дороге больше всего говорила Энн. И все ее с интересом слушали, что Альбусу было очень приятно. Он видел, как радовалась Энн впервые рассказывая о чем-то, что остальным было в новинку. В какой-то момент она будто расцвела, и ее глаза горели.

Отец Альбуса рос среди маглов, пока не отправился в Хогвартс. Поэтому что-то о магловской жизни Альбусу было известно. Но и его Энн удалось удивить своими рассказами. Для Элайи, Огдена и Блэйка было чем-то немыслимым то, что какие-то дела по дому делаются без волшебства — Альбус с Лили всегда собирали свои игрушки самостоятельно, на этом настаивал отец. Но Энн рассказала, как ездила к своей бабушке, проведя в дороге несколько дней, а такое не мог представить даже Альбус — его родители всегда пользовались летучим порохом, когда отправляли их с сестрой на лето в «Нору». Энн рассказывала об электронных письмах и компьютерах, о том, что можно отправить письмо за секунду, а там уж у всех отвисли челюсти от недоумения, ведь никто из присутствующих и предположить не мог, что может быть что-то быстрее совиной почты. В семье Поттеров «магловскими штучками» увлекался только Джеймс. Мама шутила, что это у него от деда.

Когда поезд остановился у платформы вокзала Кингс-Кросс, мальчики стащили свои чемоданы с полок для багажа и помогли достать чемоданы девочкам. Элайя сказал, что девочкам нужно помогать, даже если они не просят, чем очень напомнил Альбусу его друга, оставшегося в Хогвартсе.

Родители и Лили ждали Альбуса у одной из колонн, он их увидел, только выйдя из поезда. Алисия и мальчики наспех попрощались и разбежались в разные стороны, увидев свои семьи. Только Энн стояла у вагона с грустным лицом: ее родители не могли войти на перрон без нее.

— Пойдем со мной? — сказал Альбус Энн. — Выйдем отсюда вместе.

Энн заулыбалась и кивнула.

— Мои ждут меня на той стороне, — сказала она. — Уже и «смс-ку» прислали, что приехали.

Альбус замялся, не понимая, о чем речь, но Энн вытащила из кармана какую-то странную штуку, показывая ему. Он понял, что видел такую же у своей тети.

— Мобильный телефон, — самодовольно сказала Энн. — В Хогвартсе он не работает, а тут уже ловит.

— Что ловит? — удивился Альбус. Они шагали по направлению к его семье, таща за собой чемоданы.

— Ну, сеть, — сказала Энн. — Ох, Ал! Быстрые письма, о которых я рассказывала!

— А-а-а... — протянул Альбус, хотя толком так и не понял, как там все устроено.

Он хотел сказать что-то еще, но на него налетело что-то очень маленькое, солнечно-рыжее и чуть не сбило его с ног.

— Лили!

— Кто твоя подружка? — улыбаясь, спросила Лили, даже не думая о том, что вгоняет Альбуса в краску. Но Энн тут же протянула ей свою ладонь и сказала:

— Привет!

— Это Энни, — сказал Альбус, обращаясь к приближающимся к ним родителям. — Мы учимся вместе.

Мама и папа тоже пожали Энн руку, и Джинни огляделась по сторонам:

— А где твои родители? Они тебя не встречают?

— Родители Энни — не волшебники, — встрял Альбус. — Они ждут на той стороне.

Джинни улыбнулась.

— Альбус много рассказывал о тебе, — сказала она.

Альбус и Гарри оторопело на нее посмотрели, а Энн заулыбалась во все лицо.

Они вместе вышли в пролет между платформами «9» и «10». Родители Энн оказались такими же обычными, как и родители Альбуса. Альбус узнал, что папа Энн работает пилотом, а мама — художница. Альбус отметил, что Энн очень похожа на свою маму. Та была высокой и очень худощавой. У нее тоже были черные волосы, остриженные до плеч, и такой же длинный тонкий нос и впалые щеки. Также Альбус заметил, что Энн всегда приосанивается, как и ее мама. Даже на уроках, когда все горбились над партами, записывая конспекты, Энни держала спину ровно, и теперь он понял, от кого это у его подруги.

— Мы поедем на метро? — спросил Альбус.

Они шли вчетвером. Мама держала его за руку, а с другой стороны шла Лили, сжимая его ладонь. Справа шел папа, держа за руку Лили.

— Нет, — ответил Гарри с улыбкой, но Альбусу взгрустнулось: он любил метро.

— Мы приехали на машине, — сказала мама.

Они шли молча к выходу из вокзала, и Альбус поглядывал на лица родителей. Они улыбались. Он понимал, что, конечно же, родители рады, что он возвращается домой. Так же радовалась и идущая с ним рядом Лили. Но было в улыбках родителей что-то большее.

Только много лет спустя Альбус вспомнил этот день и понял их радость. Только тогда, когда узнал обо всех бедах и испытаниях, с которыми его родители столкнулись прежде, чем Альбус и Лили появились на свет. Только когда сам узнал, как опасна жизнь. И когда много лет спустя осознал, как непросто найти кого-то, с кем хочется быть всегда.

Но в этот день, шагая по бетонным плитам вокзала Кингс-Кросс, Альбус был уверен в одном: его родители по-настоящему счастливы.