Двое в Рохане, не считая Плотвы (джен)

Примечания:

Прошу прощения за сверхгигантский флэшбек, вынудивший меня даже добавить лишнюю главу. Но без него кое-что дальнейшее будет непонятно.

Геральт невооруженным глазом заметил, что с хоббитами — Туком-Болваном, которого вроде бы звали Перегрин, и его более благоразумным компаньоном Мериадоком Брендибаком — что-то не так. Они казались ему уже существенно выше обычных низушек.

— Долго же я вас искал. Ещё бы недельку повозился — и встретил бы вас многодетными отцами, — отпустил шпильку ведьмак.

— Да уж, мы немного выросли над собою — на несколько дюймов. Были мы простыми балбесами, а стали привратниками целого Изенгарда. Эээээ, дурья моя голова, как же я забыл! — воскликнул Тук. — Тут в караулке хороший запас вполне годной человечьей еды и выпивки. Угощайтесь!

Вскоре к ведьмаку и низушкам в караулке присоединились Гэндальф и прочие высокие делегаты. Хоббиты рассказывали о тяготах «забега» в плену орков, о знакомстве с самим Фангорном- Древобородом, о штурме Изенгарда энтами и об энтском эликсире, который и придал им дополнительного роста.

— И когда запрудили они Изен, то вся вода хлынула внутрь Изенгарда, и там как задымит, как зашкворчит! В кастрюлю просто-таки превратился! — изумлённо как в первый раз вещал Мерри.

За окном караулки действительно валил дым из развалин какой-то домны или кузни. «Как бы не сварили они там Лотрандира», — подумал ведьмак. Рассказ хоббитов лился и лился не хуже изенгардской водички. Первым не выдержал Гэндальф и, дослушав про то, как пробирался в башню Ортханка Грима Гнилоуст, сказал:

— Ну, юные хоббиты, полно, пора нам двигаться дальше к башне! А не то переговоры превратятся в пикник в Тукборо.

Внутренний периметр Изенгарда был непрезентабелен, даже когда был гигантской Сарумановой фабрикой, а теперь и вовсе превратился в грязное полу-болото, среди гигантских луж и песчаного месива которого возвышались остановившиеся плавильные печи и обломки стены. Были здесь находки и погаже — так, посреди одной из гигантских луж на мелком месте лежал труп захлебнувшегося полуорка. Вокруг уходящей на огромную высоту черной башни Ортханка вились стервятники.

— Милсдари, это символично, — сказал Лютик. — Как там поётся: "Только стервятник, старый гриф-стервятник знает в мире, что почём".

— Но даже старый стервятник может быть опасен, если он — Саруман, — урезонил его Гэндальф. — Мы не знаем, что он будет делать. Опасно приближаться к хищнику, загнанному в угол. А у Сарумана есть еще власть, о которой вы и не догадываетесь. Берегитесь его голоса!

— Неужели он так плохо поёт? — Лютик после окончания битвы был настроен чертовски несерьёзно.

— Слишком хорошо поёт, собака. Убедительно поёт. Ты вроде раньше не недооценивал чародеев, Лютик, — покачал головой ведьмак.

Делегация достигла подножия Ортханка, где располагался единственный вход в башню.

У начала лестницы Гэндальф и король спешились.

— Я поднимусь, — сказал Гэндальф. — Я бывал в Ортханке и понимаю опасность этого.

— Я тоже поднимусь, — сказал король. — Я стар и больше не боюсь опасности. Я хочу поговорить с врагом, который причинил мне столько зла. Эомер пойдет со мной и присмотрит, чтобы мои старые ноги не споткнулись.

— Как хотите, — сказал Гэндальф. — Со мной пойдет Арагорн. Пусть остальные ждут у подножья лестницы. Они достаточно увидят и услышат, если будет что видеть и слышать.

— Нет! — сказал Гимли. — Леголас и я хотим взглянуть поближе. Мы одни представляем наши народы. Мы пойдем с вами.

— Моё место тоже наверху, на переговорах, — добавил Геральт. — Возможно, если вам удастся выкрутить Саруману руки, он прекратит препятствовать моему возвращению домой, так что я должен присутствовать при переговорах. Не люблю, когда высокие договаривающиеся особы за моей спиной договариваются о какой-нибудь пакости.

— Идите! — сказал Гэндальф и с этими словами начал подниматься по ступенькам.

Еще так недавно Геральт поднимался в эту башню при совсем других обстоятельствах. По прибытии в Ортханк их с Лотрандиром разделили, и больше ведьмак следопыта почти не видал. Самого же его уруки направили в бесконечные закоулки катакомб Изенгарда, занимавших такое пространство вглубь под башней, что непонятно было, как же Саруман до сих пор не провалился, и временно определили в чёрную работу.

— Выноси помои! Да не туда, болван лохматый — это на корм чуханам вроде тебя в камерах! Шевелись! Теперь бочки с оружием! Теперь ящики с доспехами! Шевели задницей, желтоглазый! Ничего, через месяцок задохнёшься тут от дыма — и будут нашим ребятам рёбрышки с дымком! — погоняли Геральта туда-сюда надсмотрщики-уруки, лоснящиеся от жира.

Как-то раз пленнику досталась даже почти настоящая ведьмачья работа — ловить крыс в орочьих казармах, за которую Геральт получил самый эффектный гонорар за годы на большаке: дополнительный половник недоеденной изенгардскими вояками похлёбки, которую, по слухам, готовили им из проштрафившихся узников.

В то же время Геральта держали в катакомбах на подозрительно привилегированном положении. К нему был приставлен отдельный урук-надзиратель, который держал при себе его мечи и его медальон. А когда другой клыкастый жирдяй, которому ведьмак с очередным срочным грузом наступил на ногу, хотел было рубануть его саблей, надзиратель строго сказал тому: "Приказ Шарку!". Геральт решил для себя, что Шарку — это какой-то вовсе высокопоставленный орк на службе Сарумана.

"Значит, в верхах Ортханка решают, что со мной делать. А пока спихнули убирать помои, чтобы зря не пропадал. Неудивительно, что Сарумана заинтересовал экзотический ведьмак. Вопрос только — для чего?", — думал вчерашний охотник на чудовищ.

Геральт почти потерял счет времени, но по своим прикидкам, он провел в катакомбах дня четыре. На пятый день он проснулся от того, что подзабодавшийся личный надзиратель болезненно дёрнул его за цепь на ноге и скомандовал:

— Пойдёшь со мной! Шарку тебя требует!

Ведьмак плохо помнил, сколько времени его, грязного и взмыленного, гнали наверх, пока пещеры не сменились базальтовыми коридорами с колоннами, вычурными светильниками и иными архитектурными детальками, напоминавшими ему нуменорские и арнорские руины. Только вот интерьеры Ортханка были дополнительно разукрашены Белой Дланью в черном шестиугольнике.

Геральт, ведомый надзирателем, блуждал по бесконечным лестницам, шел через гостиные с уютными тахтами и тронный зал с потолком, уходящим под самую верхушку Ортханка. Наконец его завели в не менее бесконечную библиотеку — где, правда, пока ведьмака никто не ждал. От скуки он начал разглядывать корешки книг, но среди них часто попадались заголовки на неизвестных ему языках с непонятной письменностью. Наконец ведьмак нашел трактат на всеобщем с названием "Компендиум медицины эльдар, во граде Ост Гуруте составленный ...", но дочитать корешок не успел.

— Ты жаждешь знаний, Геральт из Ривии?

Прямо к ведьмаку направлялся благообразного вида старец, чем-то похожий на мэтра Гэндальфа — с такими же длинными седыми волосами и седой бородой, но более бровастый и с каким-то более непреклонным выражением глаз.

— Я — Саруман Мудрый и мне ведомо многое из того, о чем ты даже не догадываешься, но все же и для меня есть загадки, ведьмак. Мне нужна твоя помощь, — сказал Саруман. Видимо, он и был "стариком" — "Шарку" уруков из катакомб и полуорков из банд на Севере.

— В чём именно, гроссмейстер? — спросил Геральт. — А то последнее время я предаюсь очень забористым физическим упражнениям, и долго играть в загадки после них становится тяжело.

Надзиратель дёрнул ведьмака за цепь — мол, ври, да не завирайся, и занес над ним кулак. Но Саруман остановил урука.

— Для тебя не секрет, Геральт, что твой путь завершился поражением. Как же долог он был! Долог и бесплоден. Сколько павших друзей... Пожалуй, тебе пора остановиться в Ортханке, ривиец. Вместо того, чтобы строить друг другу козни с подачи нашего общего и увы, столь мнительного друга Гэндальфа, мы могли бы помочь друг другу, — рассуждал чародей-ренегат.

— Но как именно? — Геральт почувствовал, что он заинтригован. Точнее, не так — будто бы его кто-то взял гигантской рукой и... заинтриговал.

— Думаю, ты помнишь, что когда выполнил поручение Гэндальфа с тем эльфом-мятежником из ниоткуда, то не смог возвратиться обратно так же, как и пришел, через портал? Гэндальф объяснял это блокирующими чарами Мордора. Но возможно, старый хитрец, который еще никому и никогда не раскрыл подоплёку своих замыслов, мог попытаться задержать столь полезного человека в Средиземье подольше, поняв, как здесь важны ведьмаки с их способностями. У меня есть для тебя идея получше, — бархатный голос Сарумана словно бы укутывал ведьмака плотной пеленой.

— Какая?

— Суть её проста: как гласит основополагающий принцип сделки в законах Нуменора — ты мне, я тебе. Вместе с тобой воины из Тур Морвы привезли кое-что невероятно ценное для высокоорганизованного ума...

— Мои эликсиры, — с разбегу понял Геральт.

— Ты поразительно догадлив, мой желтоглазый друг, — подольстил ведьмаку хозяин Ортханка. — Те самые эликсиры, которые ты принимаешь перед боем. Скольким отважным — эльфам, гномам, людям — могли бы они спасти жизнь, сберечь её для важнейшей схватки!

— Если бы каждый раз, когда я слышу в Средиземье просьбу об эликсирах, мне платили новиградскую крону, я бы мог купить у вас Ортханк. У них есть один изъян, который мешает... — начал было решительный отказ Геральт.

— Я знаю, о чём ты, мой осторожный друг-ведьмак, — перебил его Саруман. — В башне Ортханка ты найдёшь отличную лабораторию, превосходящую даже Ривенделл. Там мы сможем поработать над эликсирами, чтобы снизить их токсичность и сделать их пригодными для употребления моими воинами. Когда же усовершенствованные эликсиры будут готовы, то я, в свою очередь, помогу тебе вернуться в отечество, обойдя барьеры, которые Гэндальф, признаться, никогда не умел ставить как следует...

Тем временем ведьмак думал:

"Явно сканирует мне мозг — иначе откуда он знает и про токсичность, и про лабораторию в Ривенделле? Я ему ничего не рассказывал... Как грамотно подъезжает — сначала кнут, а потом, когда кнутом ты насытился, тебе полагается пряник. Но с другой стороны, он не так уж неправ — Гэндальф и впрямь сильно темнит, а возвращаться домой когда-то надо".

— Боюсь, мне нечем помочь тебе, мэтр Саруман, — в конце концов ответил Геральт. — Мои алхимические познания скромны. Варить эликсиры для себя я еще умею, но усовершенствовать их так, чтобы они не отравили урука или человека. не проходившего крайне суровые испытания — уже выше возможностей рядового ведьмака. Эликсиры не наша выдумка, их оставил нам века назад уже забытый ныне чародей.

Хотя попробовать можно: но при двух условиях, гроссмейстер. Ты открываешь портал в Венгерберг, откуда я был отправлен в Средиземье, прямо на моих глазах. А кроме того, Лотрандир покинет Изенгард целым и невредимым, и я буду видеть, как он беспрепятственно выходит из долины.

— Боюсь, твои условия чрезмерны, ведьмак, — сказал чародей. — Лотрандир нужен мне здесь — он тоже кладезь ценнейших сведений, хотя и иного рода, нежели у тебя. Но и его, и твоя судьба сейчас полностью в моих руках. Подойди сюда, Гун Аин!

Из-за какой-то тёмной портьеры выступила темноволосая женщина в черно-желтом платье, чье лицо было знакомо, слишком знакомо Геральту. Когда в Ангмаре он забрел во владения горцев, лояльных Железной короне, то её выставили на поединок с заморской диковинкой, ведьмаком. Ведьмак победил, а девка, хоть и выжила, в наказание была изгнана сородичами. Даже имя забрали у неё — Гун Аин значит "Лишенная имени".

Гун Аин бежала в ледяной Форохель — где чуть ли не воровала недоеденные кости у белых медведей и где ее застали Лотрандир и ведьмак. обогрели, накормили и спровадили. А теперь она здесь, докладывает, ангмарская курва.

— Гун Аин следует за тобой по пятам с самого Севера, ожидая удачного момента отплатить тебе за унижение. Где-то на середине пути я её встретил. Теперь она работает на меня. Сейчас эта способная девушка занимается Лотрандиром и моли валар, чтобы она не занялась тобой!

— Верьте мне, мой господин. Я рано или поздно расправлюсь с ними обоими и заработаю своё новое имя, — брюнетка отвесила Саруману поясной поклон.

— Что ж, ведьмак, я даю тебе время на размышления. Чтобы ты не терял его зря, я переведу тебя в ведение старшего надсмотрщика Морфлака. Работа на свежем воздухе внутри Круга явно пойдёт тебе с твоим неразумным гонором на пользу. И когда мы повстречаемся ещё раз, я надеюсь услышать уже другие ответы. Увести! — на этот раз вся патока пропала куда-то из голоса Сарумана.

Гэндальф остановился перед дверью в Ортханк и ударил в нее посохом. Послышался глухой звук.

— Саруман! Саруман! — воскликнул Гэндальф громким повелительным голосом. — Саруман, выходи!

— Выходи, подлый трус! — крикнул следом за ним Лютик и затянул хулительную песню на мотив "Девиц из Виковаро", которую сымпровизировал на ходу:

— У волшебника Сарумана

Не проходит дня без обмана,

Не мила и жизнь без обмана

Для волшебника Сарумана...

Наконец окно над дверью приоткрылось и послышался противный голосёнок, обладателю которого так и хотелось отвесить оплеуху.

— Кто это? Что вам нужно?

Теоден вздрогнул.

— Я знаю этот голос, — сказал он, — и я проклинаю день, когда впервые услышал его.

— Иди и приведи Сарумана, раз уж ты стал его личным слугой, Грима Гнилоуст! — скомандовал Гэндальф. — И не трать зря нашего времени!