Once and future king / Король прошлого и будущего  (джен)

— И что они могут теперь сделать?— спросил Финн. Они с Полом вышли на прогулку. Их новый дом, особняк, принадлежащий Эмме Фрост, в котором теперь размещались Люди икс и школа Ксавье стоял практически на берегу залива Мэн, на Новой Шотландии. Друзья каждый вечер выбирались на прогулку: Финн теперь перемещался в кресле, хотя делал робкие попытки ходить, но даже с помощью Элексира его ноги никак не восстанавливались. Однако он начал их чувствовать, пусть и очень слабо — одно это уже было хорошим прогрессом.

— Поднять общество. Миром правит информация,— Пол говорил, убрав руки в карманы, смотря куда-то вдаль, на гладь воды,— а прикрываясь общественным негодованием, можно провернуть все, что угодно. Но этот Барри... Он явно нацелен на то, чтобы "вылечить" всех мутантов.

Финн тревожно посмотрел на друга, не уверенный, стоит ли продолжать вопросы. Для него это было как коснуться другого мира — он понимал его, знал о нем, но все равно не мог почувствовать себя в нем. Таков он, человек среди мутантов, человек, предавший свой вид.

— Ты не жалеешь?— словно в ответ его мыслям, спросил Пол,— не жалеешь об оставленной жизни? Ведь ты все еще мог бы жить, как нормальный человек...

— Как нормальный человек?— Финн вопросительно поднял бровь,— я никогда не мог и не умел жить, как нормальный человек. Скорее, я делал все наоборот.— он улыбнулся, и чуть перекатился,— и свою жизнь я бы ни на что не променял, даже если мне придется навсегда остаться в кресле, и всегда быть одному.

— Ты не один, друг мой,— улыбнулся Пол, похлопывая блондина по плечу,— я тебя не оставлю, даже если человечество и мутанты объявят друг другу войну.

Солнце медленно ползло к горизонту, словно не желая отпускать этот день. В новом доме для мутантов жизнь кипела своим чередом,— все чем-то были заняты, хотя сейчас не было никаких занятий или чего-то еще: все просто занимались своими делами.

Зверь медленно двигался по двору, оглядываясь, и пытаясь запомнить каждую деталь. Несмотря ни на что, этот вечер казался ему самым счастливым.

Он много думал, осознавал, пытался понять. Размышлял о том, что было и что будет, что он делает и что ему стоит сделать. Маккой пришел к различным выводам, но один из самых важных касался того, что надо ценить, что имеешь и вот такие спокойные моменты.

Хенк любил цвета, в которые окрашивает закат все, что встает на его пути. Сегодня это была смесь яркого золота, и цвета, который у мутанта ассоциировался с гречишным медом, причем, настолько сильно, что, казалось, в носу стоял запах меда.

Он прошел мимо большого скопления. В центре сидел Магнито, что-то рассказывая и показывая облепившей его молодежи. Братство снова собралось, но не для того, чтобы воевать с человечеством. Они нашли какие-то свои ресурсы, и жили теперь где-то ближе к Нью-Йорку, но много времени проводили с Людьми икс. Было интересно, и радостно смотреть на тех, кто представляет собой грозную силу, и в это же время играет с детьми (в школе были и совсем дети — лет десяти, пятнадцати). Леншер вообще выглядел в такие моменты другим человеком, что-то показывая, рассказывая, обучая молодежь. В такие моменты повелитель магнетизма казался стариком, вокруг которого собралось множество любимых внуков.

Со дня пожара и заявления Траска прошло не более пары суток, а чувствовалось, словно прошел месяц. Мир шумел, все высказывались, лишь политики пока молчали — но экстренно собирался Большой совет, на который были приглашены абсолютно все страны — от Свазиленда до Геноши. Явиться собирались около сотни государств — почти половина всех стран мира, руководители крупных стран уже прибывали на место сбора, в Гренландию.

А они могли лишь ждать, ожидать, пока все эти люди там будут решать их судьбу. Маккой понимал сейчас Леншера как никогда раньше — еще в детстве переживший жестокость, тот всегда сражался против нее. И внутри Хенка рос страх того, что не продолжив его сражение, Люди икс сделали большую ошибку. Эта мысль колола его в самое сердце.

Он приветственно махнул пожилому мужчине, и тот, распрощавшись со слушателями (некоторые откровенно были расстроены тем, что рассказ оборвался), двинулся навстречу Хенку. Вместе, делясь мыслями, они двинулись к месту общего сбора, в главном корпусе. Мутанты теперь не делились на Людей-икс и Братство, они теперь просто были группой мутантов, и названия остались нужны лишь для того, чтобы как-то самоопределяться. Теперь их волновала одна цель — как выжить, когда погода в мире резко ухудшилась. Теперь они все были лишь теми, кто безвольно ждет решения сильных мира сего.

Среди собравшихся глав стран будет несколько мутантов — но это лидеры Геноши, Андорры, Монголии и других стран, к мнению которых еще не начали прислушиваться. Хотя это был вопрос времени — страны, выбравшие либеральный путь развития двигались семимильными шагами и в развитии экономики, и в развитии технологий. Монголия уже давно обзавелась собственным космодромом и несколькими мировыми производствами. Однако, для того, чтобы их голос был услышан, нужно было время, время, которого у мутантов не было.

Они собирались в столовой — пустой зал с высоким потолком и узкими окнами во всю стену, через которые падал косой медный цвет. Вокруг пары составленных вместе столов собралось несколько мутантов — Шторм, которая и собрала всех, Росомаха и Мари, которые теперь были ее правой и левой рукой, Зени, которая сидела, обставившись самой различной техникой, Гамбит, бросавший время от времени взгляды на девушку с седой прядью, Майкл, Эмма и Курт. Хенк и Эрик заняли свои места, и Орора кивнула Зени. Девушка, вскинув голову, оглядела всех взглядом "Я только что оказалась на этой планете", и лишь через пару секунд до нее дошло, о чем ее просили. Она развернула и приподняла над столом кубический голомонитор, так, чтобы всем было видно, и начала говорить о том, что говорит мировое информационное поле.

Мир, как и ожидалось, пульсировал, сходил с ума, и, как ни печально, но большинство людей, то самое, которое не всегда хорошо понимает ситуацию, но всегда готово громко протестовать и возмущаться, требовало лечения мутантов, а то и вовсе "очистки расы", чтобы истребить их всех. Мутанты, которые, по имеющимся у Людей-икс данным, составляли около трети мирового населения, не были так громогласны — зачастую, из-за отсутствия у них средств связи и времени на тиражирование своего мнения. Таким образом, в информационной войне они проигрывали.

— И что же мы можем с этим поделать?— задал резонный вопрос Логан, глядя на выдающую информацию девушку. Та ответила ему укоризненным взглядом: она лишь собирала и переваривала информацию, и то не полностью сама — Пол и пара учеников школы помогли ей настроить технику и не утонуть в океане происходящего в сети. Именно она этим занималась как единственная, кто из взрослых людей, живущих в этом особняке, хоть немного умеет в информационной сети ориентироваться.

— Готовиться к обороне,— спокойно ответила Шторм, кивая Зи, чтобы та присела, но девушка задержалась, нервно кусая губу.

— Вообще-то есть еще один способ,— робко добавила она,— сеть и мнения людей можно поменять за один день, и такие прецеденты известны. Тут главное разработать верные тактику и стратегию действий, а у нас под рукой есть те, кто сведущ в этих делах. Мутанты почти молчат, и этим можно воспользоваться. Официальные заявления скучны, их никто не смотрит, нужно что-то живое и броское, возможно, драматично, такое, чтобы самого простого человека заставило проявить эмоции — сожаление, обиду на тех, кто против мутантов, или праведный гнев на них же. Да, у людей больше ресурсов, но мы в положении "обиженных", и поэтому эмоции людей можно перетянуть на себя...

— Довольно, спасибо,— сухо ответила Шторм. Ей претила сама мысль этих политических игр, кроме того она, поработавшая и с людьми, и с властями, и с реальным общественным мнением, отлично знала, что парой слезливых видео ситуацию не переменишь. Их пожалеют, но не пойдут против власти. Нужно было что-то сильнее, чтобы пробудить людей, если такое вообще было возможно. Зи обиженно поджала губы, и присела, но тут же переключилась на свой коммуникатор, что-то выискивая и просматривая. Повисла тяжелая тишина.

— Есть еще одна проблема,— продолжила Шторм,— наши счета, кроме резервного, арестованы. Резервного едва хватит на месяц существования, а остальные резервы тоже арестовали под каким-то благовидным предлогом. Я думаю, руку к этому приложил Траск, но не так важно узнать это, как постараться выкрутиться из ситуации. Так что пока у нас не будет ни техники, ни лабораторий. Остался только самолет, и все, что есть в этом доме,— она обвела залу рукой. Снова повисло неловкое молчание, среди которого слышался лишь скрип электропера Роуг о ее планшет,— она что-то записывала, и набрасывала.

— Нужно начать эвакуировать учеников сюда,— начала Фрост,— как бы дорого это ни было, после саммита с ними может быть что угодно. Хотя бы детям мы можем предоставить достаточную защиту. Если люди захотят войны, мы хотя бы сможем защитить самых слабых. Если люди не захотят этого, то мы ничего не потеряем.— она говорила, почти не смотря на собеседников, так, будто они выбирали пиццу, а не говорили о выживании.

— Это разумная мера, но надо будет постараться не светиться в сети,— добавила Мари,— мало ли что может прийти на ум тем, кто узнает, что Люди икс вместе с Братством подтягивают множество мутантов к себе.

Шторм кивнула обеим, дальше пребывая в мыслях, когда голос подал Магнито.

— Просто для понимания: как вы отреагируете, если люди решат, что все мутанты подлежат "лечению"?

Вопрос завис в воздухе, и каждый углубился в обдумывание его. Зени лишь кинула на Леншера взгляд, и он кивнул. Так же горящим, и не сулящим ничего хорошего любителям "лечения" взглядом ответил ему Гамбит. Курт сидел, закусив губу, но, в конце-концов, тряхнул головой и сказал, что вылечится только через свой труп.

— А я не поддаюсь "лечению" вовсе,— тихо добавила Мари. Шторм, недовольно посмотрев на Леншера, медленно проговорила:

— Если они решат, что мутанты не имеют права сами решать, как им жить, мутантам придется им это как-то объяснять. И да простит меня Чарльз Ксавье, но мне надоело спасать их неблагодарные филейные части.