Не в деньгах счастье (джен)

Гарри был счастлив, несчастлив, снова счастлив и огорчен. Рождественские каникулы юного национального героя всея Магической Британии выдались насыщенными на события, интересными и — что уж тут скрывать! — весьма и весьма выгодными. Но обо всем по порядку.

Поттер, еще в Хогвартсе договорившийся встретиться на День подарков со всеми однокурсниками у Джастина Финч-Флетчли, на званый вечер не попал, чему, впрочем, совершенно не огорчился. Конечно, посмотреть как и где живет Джастин хотелось очень (в конце концов, мальчики, которые должны были поступить в Итон, абы где не проживают!), но внезапно прилетевшая рыжая сипуха принесла потрясающую новость: аккурат на Новый Год, который в семье Дурсль не очень-то и праздновали, министр Фадж лично от лица благодарных жителей МагБритании устраивал торжественный прием в честь вручения Гарри Поттеру заслуженного и выстраданного им ордена Мерлина I степени. В общем, наконец награда нашла своего героя, а посему мальчика с опекунами ожидали в Министерстве.

Дурсли, обсудив приглашение, сходить на предстоящее мероприятие согласились, однако же, в таком случае, Гарри нужно было выбрать: или к Фаджу за орденом, или к Джастину за подарком от однокурсников. А то больно уж обширная программа намечалась на не такие уж и большие каникулы. Естественно, выбор был сделан не в пользу Финч-Флетчли.

Гарри Поттер был счастлив: в конце концов, если бы не его любопытство и своевременная договоренность с Ритой Скитер, то и не видать бы ему ордена, как своих ушей! А он, этот самый орден, во-первых, был очень симпатичным, позолоченным и даже с парочкой бриллиантиков, а во-вторых (и в главных!) к нему прилагалась единоразовая денежная выплата! Рита, кстати, на вручении почетной награды юному Поттеру тоже присутствовала. А потому на следующий день все, кто выписывал «Ежедневный Пророк», могли полюбоваться колдографией гордого и торжественного Гарри, который получал из рук не менее торжественного и гордого Корнелиуса Фаджа орден Мерлина.

Дядя Вернон, по случаю торжественного мероприятия облачившийся в какой-то уж очень дорогой костюм, держал под руку тетю Петунью, которая в кои-то веки была готова посетить магическую локацию. Пускай все эти странные люди у нее воодушевления не вызывали, да и в целом к колдунам женщина относилась не так, чтобы очень, но и игнорировать столь значимое для племянника событие она не могла. Да и бомонд есть бомонд, магический он там или нет. Посетить мероприятие, где соберутся высшие лица хоть чего-нибудь, миссис Дурсль была не против.

Итак, Гарри Поттер, как можно видеть, был счастлив! Еще больше счастья ему добавил тот факт, что Дурсли, посовещавшись, в качестве подарка на Рождество, Новый Год, первые сданные экзамены и прочие случившиеся праздники решили скостить мальчику часть долга. Короче говоря, Гарри искренне считал себя большим везунчиком. Ровно до того самого момента, как под конец каникул не появились первые новости от мистера Вэнса.

Новости были неутешительны: взыскать с волшебников хотя бы часть прибыли, которая была сделана ими на имени Поттера, увы, не получится никак — законы Магической Британии, конечно, можно вертеть только так, но вот в данном случае вердикт Визенгамота точно будет не в пользу национального героя. Несмотря на то, что это, в общем-то, было ожидаемо (в конце концов, ставка делалась скорее на будущее, нежели на прошлое), и именно на такой исход неугомонного племянника настраивал мистер Дурсль, обладавший немалым жизненным опытом, Гарри все равно был несчастлив!

Поттер даже задумался: отчего так? Вот только совсем недавно он подстригал газоны соседей и выгуливал собак подружек тетушки Петуньи, получал за это свою небольшую денежку и был чрезвычайно горд собой! В его чуланчике под лестницей потихоньку скапливалось, как ему казалось, целое состояние, и мальчик частенько пересчитывал свои богатства, представляя как в один прекрасный день накопит достаточно, чтобы расплатиться с родней, и вот тогда уже — уууух!

А потом оказалось, что и какие-то несметные сокровища в его сейфе имеются (подумать только: собственный сейф в волшебном банке!), и где-то там еще ждет его потенциальное наследство Поттеров, которое — и это Гарри знал совершенно точно — он обязательно найдет, а если нужно, то и бороться за него будет всеми силами. Кроме того, ведь еще были новые проекты, которые либо уже приносили пусть небольшой, но доход, либо же должны были быть реализованы в будущем… Но вот какая штука: как только мальчик услышал, что на его имени наживаются, а он сам ни кната с этого не имеет, что есть потенциальная возможность (пускай и мизерная) получить ту самую упущенную прибыль, как Гарри Поттер уже заранее представил все эти золотые горы галлеонов и посчитал их своими безраздельно. А тут — такая трагедия! Пускай этих денег у мальчика физически никогда и не было, да и не обещал никто, что будут, но все равно было ужасно обидно, и Гарри прямо-таки чувствовал, что его буквально обокрали.

Короче говоря, Поттер был очень несчастен, и ситуацию не скрашивал ни вкуснейший пирог Петуньи Дурсль, ни недавно полученный орден Мерлина, ни даже щедрое предложение Дадлза поиграть на его новенькой приставке. Гарри горевал.

Вернон Дурсль наблюдал за племянником из-за газеты уже добрых полчаса. Пацан сидел, уткнувшись взглядом в стол, и мрачно ковырял вилкой остатки пирога, будто это был не вкуснейший десерт, приготовленный Петуньей, а какая-то дрянь из непонятной забегаловки.

— Ну что, мальчишка, — наконец отложил газету Дурсль, решившись подбодрить упавшего духом Поттера и заодно рассказать пару примеров для закрепления полученного урока, — похоже, ты впервые столкнулся с главным законом бизнеса.

Гарри поднял голову:

— Каким еще законом, сэр?

— Законом «не считай цыплят до осени».

Гарри нахмурился, но дядя уже начал объяснять дальше:

— Слушай сюда. Когда я только начинал свое дело, у меня был партнер — Арчибальд Смит. Умный парень, но жадный до фантазий. Однажды мы выиграли тендер на поставку дрелей и прочего стройинструмента для армии. Арчи уже мысленно купил яхту, виллу в Испании и начал выбирать цвет для нового «Ягуара». А потом выяснилось, что контракт подписан, но бюджет урезали неимоверно. Мы с таким договором чуть ли не в минус выходили, но отказаться уже не могли. Времена тогда были непростые.

— И что? — Гарри отложил вилку.

— А то, что он так расстроился, что продал мне свою долю за бесценок и ушел в запой. Потом ситуация на рынке, да и в стране в целом, становилась все хуже и хуже, я тащил бизнес сам, и с контрактом тем разбирался сам. Было непросто, но «Граннингс» запомнили, и спустя время наша фирма получила контракт в десять раз больше — уже без Арчибальда Смита.

Дядя Вернон внимательно посмотрел на племянника и внушительно произнес:

— Ты сейчас ведешь себя как Арчибальд. Прикидываешь прибыль, которой у тебя никогда не было, и страдаешь, будто тебя ограбили. Но отнять у тебя могут только то, что у тебя есть. А у тебя не было ни пенни с этих торговцев — значит, и терять нечего.

Мальчик насупился:

— Но это же несправедливо!

— А ты думал, бизнес — это честно? — фыркнул Вернон. — Вот тебе пример ближе: помнишь, как в прошлом году «Макдональдс» открылся рядом с кафе миссис Тернер?

Гарри кивнул. Элоиза Тернер, подруга тети Петуньи, тогда рвала и метала, предрекая скорый крах «этой американской помойке».

— И что? Через месяц ее пирожки стали покупать в два раза меньше. Она могла злиться, плакать или подать в суд (хотя за что?). Но она сделала умнее — начала продавать кофе вдвое дешевле, чем у них, а пирожки, наоборот, дороже. И теперь все идут к ней, потому что есть всухомятку никто не хочет, а кофе в «Макдональдсе» оставляет желать лучшего.

— То есть… мне нужно продавать кофе? — помотал головой Гарри, который в последнее время даже соображал хуже обычного от расстройства.

— Метафора, мальчишка! — дядя стукнул кулаком по столу. — Суть в том, что нельзя ныть о том, что у тебя украли. Нужно делать так, чтобы в следующий раз украсть не смогли. Или чтобы украденное все равно работало на тебя. Ты думаешь о тех, кто уже нажился. А надо думать о тех, кто заплатит тебе завтра. Вэнс сказал: скоро твое имя будет защищено. Значит, все новые «поттеровские» конфеты, палочки и прочая дребедень будут приносить тебе деньги. Это и есть победа.

Гарри задумался. Дядя был прав: он представлял себе горы золота, которых никогда не видел, и злился, будто их у него отняли. Но если посмотреть иначе…

— Значит, я должен радоваться, что теперь хоть что-то получу?

— Нет, — Вернон ухмыльнулся. — Ты должен радоваться, что теперь у тебя есть то, чего нет у них — право на будущее. А будущее, мальчик, всегда дороже прошлого.

Поттер вдруг рассмеялся: настроение понемногу улучшалось.

— Ладно, дядя. Кажется, я понял.

— Вот и славно, — Дурсль снова уткнулся в газету. — А теперь иди покажись на глаза тете Петунье. Она говорила, что ты обещал ей с чем-то помочь.

Словом, в Хогвартс после каникул Гарри возвращался, пребывая в очень странном настроении. Однако ж его сердце грела мысль о скорой организации в школе платной библиотеки комиксов. Комиксы эти, нужно сказать, Дадли передал под опись, в соответствии с которой летом кузену и нужно будет вернуть все забранное (вместе с причитающейся младшему Дурслю долей прибыли, конечно).

Магия — такая магия! Все восемь огромных коробок, в которые раньше с трудом умещалась собранная Дадли коллекция комиксов, с легкостью поместились в безразмерном школьном сундуке Поттера. К новому семестру мальчик теперь был готов!

Хогвартс встретил юного Поттера дружелюбно: знакомые студенты похлопывали мальчика по плечу, поздравляя с присвоенной наградой, незнакомые — глазели и перешептывались. Кое-кто, впрочем, тихонько злословил, но тут уж ничего не поделаешь: всем нравиться невозможно, а завистники и сплетники найдутся всегда.

Гарри запустил свой мини-бизнес, и ребята, еще не успевшие втянуться в учебу, с радостью переключили свое внимание на новое развлечение. Скучающие младшекурсники потянулись в небольшое помещение, где теперь размещался основанный Поттером «Клуб любителей комиксов», а карманы национального героя медленно, но методично стали пополняться волшебными деньгами.

В коридорах и факультетских гостиных теперь часто можно было услышать:

— Ты уже брал новый выпуск «Бэтмена»? — спрашивал рейвенкловец Кристофер Кирк у гриффиндорца Джека Слопера.

— Нет еще, я пока «Людей Икс» читаю! — отвечал Джек, закатывая глаза. — Только представь — мутанты, которых все боятся! Прямо как мы, волшебники, среди магглов!

— Да ну, — фыркал Кристофер, — магглы бы таких точно сожгли на костре. А вот у Бэтмена хоть гаджеты есть. Интересно, это как наше волшебство или нет?

— Ты что, это же просто железки! — вмешивался в разговор кто-нибудь из старшекурсников, проходя мимо. — Настоящие технологии — это артефакты древних!

Но старшие студенты, хоть и интересовались новшеством, стеснялись заходить в «Клуб любителей комиксов» — помещение было оккупировано младшекурсниками, и выглядело это… несерьезно.

— Эх, жаль, что там вечно толпа… — вздыхал какой-то семикурсник.

— Да, я бы глянул пару выпусков, но среди этих сопляков… — вторил ему приятель.

Гарри ловил такие разговоры и уже обдумывал идею отдельного «взрослого» зала.

— Я бы почитал, но там же одни мелкие тусуются, — ворчал шестикурсник Теренс Хиггс. — Неловко как-то.

— Я тебе почитаю! — хлопал сзади его по плечу Маркус Флинт. — Иди торможение лучше тренируй! У грифов, конечно, так и нет нормального ловца, но зато они могут сделать нас на голевой разнице. А ты — «почитаю»… Ты что, читать в Хогвартс пришел, что ли?

Теренс Хиггс хмурился, но покорно плелся на тренировку, в то время как Маркус Флинт, не моргнув глазом, направлялся прямиком в клуб комиксов. Этот здоровяк вообще ни перед чем не останавливался — ни перед младшекурсниками, ни перед профессорами, ни даже перед собственными принципами.

Изначально Флинт, конечно, планировал просто отобрать понравившиеся выпуски силой — он же капитан команды по квиддичу, ему можно! Но когда он попытался вынести пачку комиксов, дверь клуба внезапно захлопнулась перед его носом, а сами издания буквально выскользнули из рук и вернулись на полки.

Гарри заранее позаботился о защите. После консультации с профессором Флитвиком (который, к слову, сам заинтересовался «этими удивительными рисованными историями») помещение было зачаровано против краж. Маленький профессор с энтузиазмом научил Поттера основам защитных чар, но все заклятия в помещении «Клуба» наложил сам.

После этого случая за Поттера вступились сразу несколько старшекурсников, включая капитана гриффиндорской команды Оливера Вуда. Флинта публично пристыдили, а сам Гарри получил неожиданную поддержку даже среди слизеринцев, которым — о чудо! — ничто человеческое тоже было не чуждо.

Так что теперь Маркус Флинт, хоть и ворча, приходил в клуб на общих основаниях: платил и читал, как все. Кстати, его любимыми оказались комиксы про суперсильных героев. Особенно те выпуски, где они крушили все вокруг своими невероятными способностями. «Вот это сила!» — обычно бормотал он, листая страницы.

А тем временем в клубе вовсю уже хозяйничал Драко Малфой.

— Мой отец, конечно, купит мне потом всю коллекцию, — задирал нос блондин, разглядывая комикс. — И вообще, эти «Люди Икс» — единственное стоящее чтиво. Видно же, что про волшебников!

— Драко, это не про волшебников. Там магглы с мутациями, — ухмылялся Гарри.

— Неправда! —презрительно щурился Малфой. — Суперсилы — это самая настоящая магия!

И, хотя Драко постоянно ворчал и все время припоминал своего могучего папу, он не только исправно платил, но и всегда оставлял лишние сикли «из принципа». Гарри, конечно, не возражал.

Бизнес шел в гору, принося небольшой, но доход. Гарри Поттер был счастлив. Еще больше радости ему добавили два долгожданных события: зачисление в класс будущих алхимиков и запуск факультатива по экономике Магической Британии.

В Хогвартсе царило небывалое оживление. Помимо обсуждений новой библиотеки комиксов, все разговоры крутились вокруг одного имени — Николас Фламель. После окончания новогодних каникул профессор Дамблдор, как и обещал, объявил о наборе в экспериментальную группу по изучению трудов великого алхимика.

Студенты буквально осаждали кабинет заместителя директора, выстраиваясь в длинные очереди, чтобы подать заявки. Все хотели попасть в число избранных, кому будет дарован доступ к уникальным материалам Фламеля. Особый ажиотаж вызывала перспектива попытки создания упрощенной копии философского камня — пусть даже и в сильно урезанном его варианте.

Отбор был строгим. Претендентов оценивали по академическим успехам, аналитическому мышлению и, что немаловажно, способности к кропотливой работе. В итоге сформировали два класса: для старшекурсников и для младших учеников, показавших выдающиеся результаты.

Гарри Поттер, несмотря на свою репутацию «мальчика, который выжил», попал в список не благодаря славе, а из-за впечатляющих оценок по зельеварению и трансфигурации.

Радости Поттера не было предела. Алхимия сулила не только знания, но и перспективы — кто знает, может быть, когда-нибудь именно он научится превращать свинец в золото? Или, на худой конец, раскроет секреты бессмертия? Последнее, конечно, не столь впечатляюще, но тоже сойдет.

Если занятия алхимической группы были только запланированы и должны были начаться не ранее конца февраля, то факультатив по экономике, который Гарри верно и преданно ждал с самого сентября, начинался уже в январе! Вести факультатив должен был самый настоящий гоблин из Гринготтса.

На первое занятие Поттер, сияющий ярче новенького галлеона, мчался на всех парах, а вот по завершению занятия выходил из кабинета задумчивый и — что уж тут скрывать! — изрядно огорченный. Полученные сведения об экономике Магической Британии оборотистого мальчишку совсем не порадовали!