Вторая часть Мерлезонского балета (гет)

Десять лет спустя

Солнце, отразившись в зеркале, заискрилось и засветило прямо мне в глаза. Не выдержав, я чихнула и недовольно поморщилась: не люблю просыпаться с зарей. И почему я вообще поддалась на уговоры Глиннаэля и разрешила построить второй этаж окнами на восток?! Делать нечего, придется вставать. Бросив взгляд на своего эльфа, я фыркнула: этот хитрец наверняка заранее просчитал, кто по его прихоти будет просыпаться первым. Не зря он так настаивал на зеркале с моей стороны и уговаривал позволить ему лечь у стены! Опустив ноги на пол и утонув в мохнатом ковре, я тихонько вздохнула и побрела в туалет. Нет, ну надо же, как может испортить настроение сочетание незакрытых штор и солнца, торжествующе пробравшегося в комнату!

Да вот фиг вам! Сейчас, разбежалась и пошла есть готовить! Умывшись, я вернулась в спальню, тихонько задернула штору и забралась под одеяло, прижимаясь к горячему телу Глиннаэля. Он недовольно дернулся, пытаясь отодвинуться, но я крепко вцепилась в него, обняв руками и ногами. Немножко повозившись и уткнувшись носом между лопаток, я блаженно закрыла глаза, чувствуя, как проваливаюсь в дрему. Но доспать мне сегодня явно было не судьба.

Глиннаэль накрыл мою ладонь своей, нежно проводя по ней тонкими пальцами. Перехватив ее поудобнее, он поднес мою руку ко рту, осторожно целуя каждый палец. Сколько лет прошло, а эта невинная ласка все еще вызывает во мне трепет! Я сильнее прижалась к горячей спине, легонько покусывая плечи и тихонько мурча. Да и ну его этот сон, в самом-то деле!

* * *

— Ты уверен, что мы можем поехать? — в который раз спрашивала я, нарезая сыр для бутербродов.

— Не вижу причин, чтобы отказать, — пожал плечами Глиннаэль, открывая только что принесенный из погреба холодный компот.

— Н-но все-таки придется ехать через Лихолесье, — я замялась, не сумев подобрать нужной фразы.

— Я больше не ревную тебя к Владыке, если ты об этом, — спокойно проговорил Глиннаэль, бросив быстрый взгляд в мою сторону. Я перехватила его и показала язык, облегченно улыбнувшись. Мы избегали разговоров о короле, но игнорировать то, что он есть, что он жив и здоров и правит где-то в своем королевстве, иногда становилось проблематично. Хотя, наверное, это проблематично для меня — Глиннаэль давно не проявлял ни малейшего беспокойства при упоминании его имени.

— Тогда я вообще не понимаю, что мы все еще здесь делаем, — шутливо воскликнула я, толкнув в бок своего эльфа. — Гимли и Ири, поди, заждались!

— Они только месяц назад прислали приглашение, — недоуменно сказал Глиннаэль. — Или?..

— Они шлют их каждый год, — я опустила голову. — Я просто боялась тебе говорить, чтобы не ругаться из-за…

— Владыки Трандуила, — вздохнул Глиннаэль, подойдя поближе и обнимая меня за плечи. — Я. Не. Ревную. Тебя. К. Нему, — раздельно произнес мой эльф, приподнимая мой подбородок двумя пальцами. — Я люблю тебя.

Некоторое время в нашей столовой правила тишина, прерываемая лишь влажными звуками поцелуев. Наконец я оторвалась от Глиннаэля и вернулась к сыру.

— Сегодня же скажу Магде, пусть собираются. Они так давно мечтали повидать Средиземье…

— То есть вы без меня давно все решили! — удивился Глиннаэль, всплеснув руками.

— Скажем так: мы не сомневались, что когда-нибудь ты согласишься! — облегченно рассмеялась я.

* * *

Древний лес вырастал перед нашими глазами бескрайней темной стеной. Магда изумленно ахнула, пытаясь объять взглядом раскинувшееся перед ней великолепие. Вирион философски взирал на высокие деревья, словно уже прикидывал, как долго придется пересекать эту чащу. Леголас заметно приободрился, расправив плечи. Даже глаза его загорелись ярче, чем обычно. Глиннаэль тоже тихонько засветился, хотя по нему нельзя было сказать, что он рад вернуться домой. Он был напряжен, хоть и не показывал виду. Мне же было все равно. Память — удивительная вещь. Я помнила, как мне здесь было хорошо, но сами чувства больше не касались ни души, ни сердца. Первой тронув свою лошадь, я вступила под густой зеленый свод.

Лес преобразился, почти не напоминая мрачную пущу, оплетенную серыми нитями паутины. Черные искореженные стволы исчезли, уступив место молодой ярко-зеленой поросли. Широкая дорога светлой лентой вилась между деревьев, птицы перепрыгивали с ветки на ветку, провожая нас веселым чириканьем. Кажется, даже Глиннаэль наконец расслабился, удобнее развалившись в седле, любуясь возрождающимся Эрин Ласгален.

На ночлег остановились на одной из многочисленных полянок, и Магда, кряхтя и тихонько ворча себе под нос, принялась развязывать многочисленные котомки. Я присела рядом, помогая ей собирать ужин, а мужчины занялись костром и палатками. Помимо нас в Эрин Ласгален ехали несколько эльфов, пожелавших навестить родных и близких, так что каждый вечер в лагере неизменно превращался в маленький концерт эльфийской самодеятельности. Но сегодня эльфы, кажется, решили превзойти самих себя. В мягком мерцании лесных сумерек они пели высокими чистыми голосами, и через некоторое время им стали вторить другие, а их обладатели постепенно выходили на поляну, присоединяясь к нам.

— Они все сияют, впервые такое вижу, — громко прошептала Магда мне на ухо, ошалело глядя на окружавших нас эльфов.

— Они всегда светятся, когда попадают домой, — тихо ответила я, приветственно кивая вновь прибывшим.

— Ой, — Магда повернулась ко мне, изумленно расширив глаза, — Аля, ты… ты тоже светишься…

— Я? — я повертела головой, пытаясь оглядеть себя со всех сторон, вытянула вперед руки, но ничего необычного так и не нашла. — Странно, я не вижу.

— Зато я вижу, — Магда на всякий случай немного отодвинулась от меня, ошарашенно улыбаясь. Мне оставалось лишь пожать плечами и попытаться найти своего эльфа в этой толпе.

Прекрасный дворец Трандуила не уставал поражать своим великолепием, и хотя я и видела его уже много раз, все равно замерла в немом восторге, любуясь ажурной каменной резьбой. Стоило нам подъехать к мосту, как высокие створки ворот распахнулись, выпуская наружу красочную толпу, возглавляемую своим Владыкой. Мы остановились, ожидая, когда процессия поравняется с нами. Трандуил первым делом нашел глазами Леголаса, приветственно кивая сыну, не сдерживая радости при его виде.

— Мы ждали вас позже, — он извиняюще развел руками, — потому сегодня собрались на охоту.

— Думаешь, твое отсутствие помешает нам хорошо отдохнуть с дороги? — улыбнулся Леголас.

— Боюсь, как бы вы не покинули дворец раньше, чем я вернусь, — ответил Трандуил, широко улыбаясь.

— Мы никуда не спешим, — успокоил его принц. — К тому же у меня накопилось немало вопросов, которые я хотел бы с тобой обсудить.

— Видно, пребывание в Итилиене идет тебе на пользу, — хмыкнул Владыка, делая знак своим сопровождающим. Спустя несколько минут мы остались на дороге одни, а всадники продолжили свой путь.

* * *

С наслаждением я смыла наконец с себя пыль и пот, надевая платье и закинув подальше штаны и сапоги. Нет, и все-таки такая одежда не для меня! Пока Глиннаэль еще плескался в купальне, я старательно причесывала свои волосы, давно переставшие напоминать паклю желтого цвета. Длинные, ниже лопаток, они переливались на свету. В Итилиене мне редко удавалось походить с распущенными волосами: все-таки почти что субтропический климат не располагает к таким прическам. А здесь я с удовольствием распустила волосы и даже надела легкий витой венец, который привез мне как-то Глиннаэль из Минас Тирита. Довольно покрутившись перед зеркалом, я расправила несуществующие складки на бледно-розовом платье и, крикнув Глиннаэлю, что ухожу, отправилась побродить по дворцу, а заодно попытаться найти Женечку. Если она до сих пор не выскочила мне навстречу, я боюсь даже предположить, что с ней могло стрястись…

Вот уж где точно ничего не изменилось, так это в дворцовом саду! Те же деревья, рассаженные в том же порядке цветы: сразу бросалось в глаза одно — хозяин этого сада не любит перемен. Я расслабленно бродила по дорожкам, присыпанным белым гравием, любуясь пышными кустами гортензий, когда ушей моих коснулись знакомые до боли интонации.

— Я же сказала тебе, что хочу варенья из ревеня! Не из персиков, а из ревеня!

Кусты поблизости зашевелились, и навстречу мне выскочил Элемир, прижимая к груди банку с желе янтарного цвета. Радостно кивнув мне, он, тем не менее, не стал задерживаться, бросившись в сторону дворца. Я же поспешила нырнуть в заросли, заранее радуясь встрече. Однако, оказавшись с другой стороны кустов, я в замешательстве остановилась, пытаясь понять, кому же принадлежал знакомый голос. На скамейке в тени жасмина сидела изящная эллет в голубом платье. Длинные золотые волосы ее струили по плечам и спине, в прядях матово мерцали небольшие жемчужины. На шее лежало жемчужное ожерелье, и те же камни обвивали тонкие запястья. Она лениво покачивала босой ступней в прозрачной воде пруда, что лежал у ее ног, и, казалось, была настолько поглощена этим занятием, что поначалу даже не обратила внимания на чье-то присутствие. Пришлось деликатно кашлянуть — я хотела узнать, куда делась Женечка, отчитывающая Элемира еще пару минут назад. Но стоило эльфийке поднять на меня глаза, как я не удержалась и присвистнула от удивления.

— Женечка?!

— Аля?! — она улыбнулась и неуклюже поднялась, являя миру сильно округлившийся живот.

— А я все гадаю — отчего ты нас не встречаешь! — я подошла к подруге, опускаясь на скамейку рядом с ней. — А ты оказывается не сегодня завтра родить собираешься?

— Через неделю, — Женечка гордо погладила живот, — ты же знаешь, эльфы всегда точно знают дату рождения ребенка.

— Нет, не знаю, — я пожала плечами. — Но рада за тебя и Элемира. Ты, смотрю, совсем его, беднягу, загоняла.

— Пусть побегает, — величественно махнула рукой… хм… девчушкой назвать ее язык уже не поворачивался. — Я последние годы только и делала, что выполняла его указания, должна же я хоть немного отыграться. Скоро мне уже так повеселиться не получится…

Мы просидели с Евгениэль до позднего вечера. За это время Элемир успел принести варенье из ревеня, унести его обратно и принести целую корзину душистых персиков. Хотя несносная девчонка и гоняла его почем зря, я не могла не заметить: она без ума от мужа, да и он от нее тоже.

* * *

Боже, как же я отвыкла от таких застолий! Такое столпотворение народа я видела в последний раз в Гондоре, на свадьбе Боромира. Огромные залы, теряющиеся в темноте потолки, стрельчатые окна во все стены и обилие балконов: кажется, я даже немного растерялась. Нет, мне несомненно было приятно снова одеть прекрасное шелковое платье из сундуков Трандуила, вспомнить, что кроме сапог и домашних тапочек есть ещё изящные туфли и что можно не думать о том, что приготовить на ужин. Но всё-таки это уже было не моё…

— Ты выглядишь потерянной, — я обернулась, улыбаясь Глиннаэлю, невесть откуда откопавшему нарядный камзол под стать моему платью. — Я тоже решил подготовиться к поездке, — он удовлетворенно обвел себя взглядом в ответ на мой безмолвный вопрос. — Заглянул пару раз в твои сундуки, — и подмигнул мне, предлагая руку.

Леголас давно растворился в толпе, подхваченный друзьями. Магда и Вирион робко шли позади, разглядывая подземный дворец Лесного Короля. Сам Владыка, впрочем, задерживался, явно передав, чтобы начинали праздник без него. Подхватив бокал с одного из многочисленных столиков, я отпила, подавая пример друзьям, и счастливо выдохнула, позволив себе расслабиться и отдаться веселью.

Лихолесское вино пьянило, но не опьяняло, заставляя беспричинно улыбаться и любить всех вокруг. Магда и Вирион уже танцевали под одобрительные крики эльфов, учивших людей сложным па. Глиннаэль рядом напрягся, и мне даже не стоило искать причину резкой смены его настроения: гул у двери возвестил о том, что на праздник наконец пожаловал Владыка.

Я повернулась в его сторону, улыбнувшись пышности королевских одежд. Но больше всего меня поразило не это: рядом, гордо держа голову, шла эльфийка, одетая в те же цвета, что и Трандуил. Яркие изумруды сверкали в золотом венце на ее голове.

Мне показалось или рядом, с двух сторон пронеслось два торнадо: потрясённый выдох Леголаса и облегчённый — Глиннаэля? Лучезарно улыбаясь подданным, Владыка приближался к нам. Насмешливые искорки в его глазах были заметны даже с места, где мы стояли. Видно было, что Трандуил более чем доволен реакцией, которую вызвал своим появлением. Судя по удивленным взглядам собравшихся эльфов, к такому повороту событий они были подготовлены не лучше, чем мы.

Тем временем король, безмятежно улыбаясь, приблизился к нам, кончики пальцев эллет, его сопровождающей, едва касались парчового расшитого рукава.

— Рад представить тебе, сын, мою избранницу, — лазурный взгляд ласково скользнул по смутившейся фарфоровой статуэтке рядом с ним. — Эйриенор, мой весенний цветок.

Эльфийка мило зарделась, пробормотав что-то подобающее случаю. Трандуил меж тем перевёл взгляд на нас с Глиннаэлем, приветливо кивая последнему.

— Рад, что вы нашли время навестить нас, — он тонко улыбнулся. — Надеюсь, тебя не обидит тот факт, что я отдам Але её вещи, что всё ещё хранятся в нашем дворце.

Мы оба, я и Трандуил, знали, что всё бывшее у меня когда-то мне давным давно отправили. Но Глиннаэль-то об этом не знал, потому я не собиралась отказываться от халявы. К тому же у меня там ещё гномы впереди, кто их знает, может, наших подарков им мало будет! Глиннаэль открыто кивнул, широко улыбаясь.

— Конечно, Ваше Величество. Думаю, Аля не будет возражать? — две пары глаз выжидающе уставились на меня. Ох, пардон, три: Эйриенор тоже смотрела на меня, украдкой и с любопытством.

— Владыка столь любезен, вспомнив о моих вещах, — я опустила глаза, всеми силами стараясь сдержать рвущийся смех. Комичность ситуации забавляла: король нашёл новую пассию, был счастлив в кои-то веки, не пряча свою избранницу, но при этом чувство вины перед бывшей любовницей и давний опыт расставаний заставляли одарить меня дарами. Уверена — эта мысль пришла ему в голову сегодня днём, когда мы встретились у ворот.

Весь вечер Владыка не отходил от тонкой русоволосой эллет, прелестно робевшей при каждом знаке его внимания. Леголас в углу мрачно напивался с друзьями, время от времени кидая тяжелые взгляды в сторону отца. А я впервые за долгое время наслаждалась своим весёлым бесшабашным эльфом. Даже не верится, что его ревность наконец позади!

Неделя в Лихолесье открыла мне Леголаса с новой стороны. Впрочем, и Глиннаэля тоже. Даже не верилось, что я знаю этих эльфов более десяти лет! Я даже представить себе не могла, что они могут так много пить. Это категорически отказывалось укладываться у меня в голове — мой эльф и принц оказались настоящими алкоголиками, сумевшими поразить даже меня!

Леголас пил вдумчиво и молча. Чаще всего я видела его сидящим где-нибудь в одиночестве. Обычно неподалеку находилась бочка и маячил слуга, с несчастным видом ожидавший, что его пошлют в погреб за добавкой. На все попытки поговорить принц отвечал невнятным мычанием и лишь мотылял головой. Запивал стресс, тут и ежу было понятно, что лучше не мешать.

Глиннаэль же, напротив, был весел и беспечен, как бабочка, перепившая нектара. Он смеялся без удержу, постоянно лез обниматься и целоваться и с радостью откликался на любое предложение выпить со старыми друзьями. Нескончаемая любвеобильность так и лилась из него, обдавая всех вокруг розовыми облаками вселенского счастья. Магда, Вирион, десятки знакомых эльфов — никто не избежал его повышенного внимания. Кроме меня. Меня он обычно сажал рядом и заставлял слушать, как сильно он меня любит и как ему со мной повезло. После получаса пения дифирамбов я тихонько сбегала, находила Леголаса и садилась неподалёку, тихонько качая головой. С каждым днём всё яснее становилось одно: надо вывозить моих алкоголиков из леса, иначе мы и до зимы до горы не доберёмся.

— Я смотрю, ты зачастила в сад, — Трандуил, как всегда, застал врасплох. Я резко повернулась, разглядывая Владыку, улыбавшегося широко и довольно, словно кот, объевшийся сметаны.

— Сына вот твоего караулю, — я махнула головой в сторону кустов малины, в которых сегодня решил запивать свою тоску Леголас.

— Решила уличить его в воровстве ягод из моего сада? — иронично приподнял бровь король.

— Решила обворовать его, когда он напьётся и вырубится, — в тон ему ответила я.

— Мой сын никогда не «вырубается» от вина, — фыркнул Трандуил.

— О, смотри, вторую катят, — я кивнула на эльфа, с кряхтением тащившего бочку. Мы молча проследили за тем, как он скрылся в зарослях. До наших ушей долетел звук открывающейся крышки, и снова опустилась тишина.

— Ты бы поговорил с сыном-то, — я покосилась на Владыку Лихолесья. — Он никак не может прийти в себя после новости о твоей женитьбе.

— Так свадьба только в следующем году, — растерянно проговорил Трандуил, всё ещё не в силах отвести взгляд от малинника.

— А сына ты когда в известность собирался поставить? В торжественный день? — съязвила я. — Иди давай, Владыка, поищи нужные слова для успокоения отпрыска.

Подтолкнув короля к кустам, я проследила за тем, как его высокая фигура рассекает малину и скрывается в ней: Трандуил нашёл Леголаса и опустился рядом с ним на землю. Кажется, мы скоро поедем к горе…

* * *

Эсгарот меня не впечатлил. Возможно, виной тому было лето, а может быть, не в жаре дело… Вонь в городе стояла невыносимая! Воняла вода, затхлая и застоявшаяся в многочисленных мелких канальчиках и канальцах. Мутная плёнка покрывала тёмную жижу, в которой плавали отходы и очистки. Под ногами скользила чешуя, прямо на дощатых настилах лежала рыба, мясо, овощи, толпились хозяйки, бегали дети. К чести города могу сказать, что центр выглядел чисто и опрятно, но чтобы дойти до него, надо было миновать не один квартал покосившихся домишек, а озеро и тут отдавало тиной и цвело. В общем, в Городе-на-воде мы не задержались. Само озеро оказалось на удивление чистым, и мы с удовольствием поплескались на берегу. Как же всё-таки человек может загадить природу, аж грустно становится…

От горы было не отвести взгляд. Она была повсюду. Одинокий пик её пронзал яркое небо цвета индиго, цепляя пушистые белые облака, что изредка лениво проплывали в высоте. Гора не была самой высокой из виденных мною в Средиземье. Кажется, тот же Карадрас повыше будет. Но от неё веяло мощью и скрытой силой, а от Карадраса исходила невнятная угроза. Мы достигли подножия горы на второй день после Эсгарота, любуясь раскинувшимся под ногами Дейлом. Невнятный гул доносился до нас, дорога, ведущая в город, была забита телегами и людьми, а также гномами, сновавшими по ней туда-сюда.

— Как же этот город напоминает мне мой родной Лебеннин! — воскликнула Магда, горящим взглядом окидывавшая Дейл. Его красные крыши и белые, выгоревшие на солнце стены домов — не хватало только моря поблизости. Вместо чайки высоко в небе парил орёл. Я перевела взгляд дальше, глядя на бесконечный поток телег, вливавшихся в гору, распахнувшую свои ворота.

— Ну что, поедем, посмотрим на этот город, — Вирион тронул коня, первым спускаясь вниз. Мы потянулись следом.

Дейл нам понравился. Весёлый и шумный, он производил впечатление города-праздника, живущего одним днём, но каким! Ярким, сочным, немножко сумасшедшим. Многообразные ярмарки, крикливые торговцы, даже продажные женщины тут ходили прямо в толпе, игриво подмигивая эльфам. Дейл определённо пришёлся мне по душе. Мы остановились на постоялом дворе, твёрдо пообещав себе задержаться здесь подольше на обратном пути.

Утро встретило нас в дороге, теперь впереди ехал Леголас, не раз за последние годы успевший побывать в гостях у друга. Гномы у ворот встретили нас на удивление приветливо, обменявшись с принцем парой шуток на кхуздуле. Кажется, вести здесь разносились со скоростью лесного пожара, потому что не успели мы проехать и несколько десятков метров, как на нас налетел тёмно-синий вихрь бархатных юбок.

— Вы приехали! — Ири пыталась обнять всех и сразу, едва наши ноги успевали коснуться камня. — А мы с Гимли поспорили на новый молот, что опять не доедете!

— И кто проиграл? — я наконец выпуталась из крепких объятий, с любопытством разглядывая детей, с хитрым прищуром выглядывавших из-за пышных юбок Ири.

— Гимли, конечно, — широко улыбнулась гномка. — Сегодня же загляну в лавку Кира, я там себе давно присмотрела один замечательный молоточек! Ну а что мы стоим на дороге! — спохватилась наконец Ири и потянула нас за собой.

Коридоры, переходы, галереи, большие и маленькие, и всюду гномы. Хриплый хохот, шумные разговоры, стук подкованных железом сапог — неповторимый гул наполнял гору изнутри, делая её живой и вполне дружелюбной. Едва ли можно было назвать место, где жила чета моих друзей, «покоями». Скорее, это был основательный дом в горе.

Ярко освещенные десятками свечей комнаты устилали толстые грубые ковры, защищая от стылого холода каменного пола. Узкие световые шахты рассекали потолок, давая приток свежего воздуха, но не солнечного света. В каминах горел огонь, разгоняя отнюдь не летнюю прохладу. Ири завела нас в дом, прикрикнула на ребятишек, скорее мешавших, нежели помогавших нам разгружать поклажу. Подмигнув, отпрыски Гимли без разговоров исчезли, кажется, один из них украдкой тащил за собой папину секиру. Ну да ладно, не мне их ругать или воспитывать…

Весь день прошёл за разбором сундуков, которые я привезла с собой из Итилиена и Лихолесья. Мягкие шкуры лесных зверей были редкостью в предгорье, Ири с удовольствием накидывала их на себя, прикидывая, что и как можно будет из них сшить. А вот отрезы шелка, оказавшиеся в одном из сундуков (признаюсь, последние подарки Трандуила я особо не разглядывала), вызвали у гномки смех и послужили темой для долгой дискуссии о том, что эльфы шьют себе из столь тонкой и нежной ткани и как носят. Приход Гимли прервал нас, заставив наконец оторваться от тряпок и вспомнить о наших мужчинах.

— Так значит Трандуил решил снова жениться?! — Гимли хмыкнул в кружку и глянул на хмурого Леголаса. — Ну а что ты так переживаешь? Боишься, наследник новый появится? На трон захотелось?

— Да ну тебя, — Леголаса аж передёрнуло. — Просто, он мог бы сказать мне об этом раньше, хотя бы написать…

— Да, твой отец умеет преподносить сюрпризы, — усмехнулась Ири, раскладывая по тарелкам куски жаренной свинины. — Вспомнить хотя бы его договор с нашим королём о торговле, заключенный пару лет назад.

— А что тут удивительного? — вклинилась я. — Разве гномы с эльфами не торгуют? Я думала, после войны отношения наладились.

— Торговля ведётся уже много лет, ты права, — Гимли вонзил вилку в мясо, — вот только в тот раз, после визита наших послов в Эрин Ласгален, он прислал несколько сундуков с вот этим, — гном поднял прибор в воздух. — А ещё подарил три десятка бочек с мылом.

— А вы? — заинтересовался Вирион, отрываясь от еды.

— А мы в ответ отправили свою самогонку, углём очищенную, — подмигнул Гимли. — Судя по тому, что в ответ ничего не пришло, король наш напиток оценил.

Мы дружно рассмеялись. Вечер подходил к концу, Магда с Вирионом ушли в отведённую для них комнату, Ири пошла укладывать детей, а Леголас с Гимли засели в дальнем углу комнаты, тихо что-то обсуждая. Глиннаэль сыто откинулся на спинку стула, с добродушной улыбкой глядя перед собой.

— Ты в последние дни как-то не слишком разговорчив, — тихонько склонилась я к своему эльфу. Он поднял на меня безмятежный взгляд и сказал:

— Просто я наконец абсолютно счастлив.

И я не могла с ним не согласиться.