Пробуждение Зверя (гет)

— Опять она? — Рафаэль даже не оглянулся, буквально затылком ощутив, как брат согласно кивнул.

Донателло прокрутил в руках посох, резким точным движением вырубил очередного агрессора, затем еще двоих, почти одновременно, — но все же вынужден был отступить за угол, в кривой переулок. Там будет проще держать оборону, чем на открытом пространстве, где преимущество у толпы. Пусть даже площадь у фонтана близ мэрии не слишком велика… поместились же как-то все они.

Панцирь, никогда бы не подумал он, что придется сначала отбиваться, а потом — и вовсе отступать от простых обывателей, жителей Нью-Йорка, которых столько раз они с братьями спасали от всевозможных злодеев. А ведь они даже не были воинами, все эти люди. Клерки, домохозяйки, пенсионеры и даже бездомные бродяги… казалось, весь мир ополчился против своих же спасителей. И привычные методы — остановить, скрутить, оглушить и обезвредить нападавших, сильно не вредя им при этом, оказалось делом совсем не простым. Слишком уж было их много, да и наваливались все разом, наплевав на принципы честной борьбы, забыв об осторожности и возможности быть покалеченными — чего никак нельзя было допустить. Герои они или кто? Их же самих — всего двое, и лучше не задумываться, каково приходится сейчас братьям, Лео и Майку — на другом конце района. Особенно еще не до конца оправившемуся от травмы старшему.

Происходившее здесь — точнее, как оказалось, в сразу нескольких точках города — все больше не нравилось Донателло. Слишком агрессивными и настойчивыми, слишком неуклюжими и в то же время — словно бы нечувствительными к боли были нападавшие на них люди. Да-да, те самые люди, что обыкновенно в панике бросались наутек, стоило лишь издали увидеть мутанта. Сейчас же… сейчас они проявили редкое единодушие, набросившись на потенциальных спасателей. Хотя незадолго до их появления — Дон был уверен в этом не менее — готовы были перегрызть друг другу глотки.

— Она, — отозвался он с некоторым запозданием. Нашарил за поясом рацию, но поздно: Эйприл уже отключилась. Беглым взглядом окинул переулок за спиной — кто знает, откуда придется ждать очередной угрозы, — и взгляд неожиданно зацепился за странного вида ящик, подобного которому зеленокожему изобретателю видеть еще не доводилось.

— Панцирь, ну нашла время! — точной подсечкой Рафаэль сбил с ног наседавшего на него рослого здоровяка самого что ни на есть бандитского вида и в следующее мгновение пинком отбросил в сторону, на еще нескольких человек, пытавшихся из-за спины громилы достать его — кто зонтиком, кто тростью, а кто и просто голыми руками. — Надеюсь, она не надумала возвращаться? Именно сейчас… — резко выдохнув, он поддел ступней мусорный бак — и тот со звоном покатился, сбивая нападавших, как кегли, — …здесь делать совершенно нечего.

— Этого я и боюсь, — Дон отыскал взглядом еще один бак, не выпуская из поля зрения «ящик», но на нем не оказалось крышки. — Написать бы ей хоть пару слов…

— Когда?! Можно подумать, у нас есть время, — зло рыкнул Рафаэль и, уже особо не церемонясь, поддел краем сая ремень на брюках очередного агрессора. Лео наверняка бы не похвалил его — мог ведь и проткнуть ненароком. А и наср…ть! Где он сейчас, великий мастер ниндзюцу и самая благородная черепашка? Хоть бы с ним ничего не случилось.

— Не зевай, гений, — подпрыгнув, он перерезал бельевую веревку саем и швырнул свободный конец брату, сам же бросился к другому. Как применить находку, Рафаэль придумать не успел, но был уверен, что уж Дон-то сообразит, что с ней делать. Разве не он — мастер на всяческие хитроумные штучки?

Донателло, однако, отреагировал на затею брата как-то вяло, безэмоционально, больше занятый своей находкой.

— Зачем? — он не глядя ловко поймал брошенное. Еще раз подпрыгнул, силясь достать «ящик» хотя бы краем посоха, — но столь же тщетно. — На всех все равно не хватит, и ты знаешь…

— Макраме плести, блин! — рявкнул окончательно разозленный Рафаэль. Покосился на показавшихся из-за бака людей: спотыкаясь и оскальзываясь на мусоре, те упрямо пробивались к ним, чуть ли не по головам друг друга. — Дон, да очнись ты, елы-палы! Надо что-то делать.

— Надо, — не стал спорить тот. — Подсади-ка меня вон до той штуки, — изобретатель кивнул в сторону «ящика». — Мне кажется, что дело в ней.

— А мне кажется, что ты спятил, — ворчливо отозвался Рафаэль, но отбив еще две атаки, со скрежетом оторвал от стены водосточную трубу, хоть немного перегородив проход. Скептически покосился на странный предмет, но все же подставил плечо.

А может, даже буркнул что-то нелицеприятное. Дон не обратил внимания. Он давно подозревал, что что-то здесь нечисто. Не могли люди — целая куча совершенно разных людей — взбеситься как по заказу. А уж тем более — заиметь зуб на них. В разных кварталах, среди различных слоев, почти в одно время… За этим наверняка что-то стояло… какая-то техника, дурманящая мысли, подавляющая рассудок. И Донателло был почти уверен, что нашел это «что-то», чем бы оно ни оказалось.

Подтянувшись, он оседлал «ящик» и, подцепив, сбросил переднюю панель. Вытащив из-за панциря крюк-«кошку» и пару отверток, что всегда носил с собой на всякий случай, начал копаться в устройстве, не слишком заботясь о его целостности. Гораздо больше волновало гения то, что Рафаэль остался один на один с бушующей толпой. Некоторое количество их удалось оглушить и обезвредить, но подавляющее большинство все так же жаждало их крови. Почти ни у кого не было стоящего зваться оружием, но, как оказалось, любой предмет вполне может послужить его мало-мальской заменой, было бы желание. А уж желания этого оказалось… Дон старался не думать, что будет, если на место происшествия заявится какой-нибудь полисмен или охранник. Он скосил глаза на брата и…

— Ауч! — Дон поспешно отдернул руку, едва не сорвавшись вниз. Потряс ей: разряд тока был совсем не слабым — и, стянув напульсник, как можно плотнее обмотал им пальцы. — Нет, надо аккуратнее. Жареная черепаха никак ему не помож… Бессмертные боги!

Даже Рафаэль, рискуя пропустить очередной удар, оглянулся — слишком непривычным для Дона было такое эмоциональное восклицание. Тот же, словно не видя его, смотрел куда-то поверх головы брата, поверх сбесившейся толпы… в небо?

— Але, Дон, прием, — он бросил в сторону замершего изобретателя выпавшей из бака пустой консервной банкой. — Не зевай! Чего ты там углядел, призрак, что ли?

— Хуже… Технодром, — безжизненным голосом отозвался Донателло.

Рафаэль тут же оглянулся, но ничего не увидел. Матернувшись, отбросил в сторону женщину, впившуюся в его руку острыми ногтями, и сцепился с очередным мужчиной. В отличие от многих, этот умел драться и к тому же не брезговал грязными приемами: не успевший среагировать Раф тут же был наказан длинной царапиной через весь пластрон, краем задевшей бок, от спрятанного в его рукаве ножа.

— Да едрит твою… Дон, живее! — крикнул он, выворачивая руку агрессору в болевом захвате и одновременно пытаясь пинком отогнать наседавшую на него собачонку. Хозяйка ее, хрупкого вида старушонка, уже несколько раз больно огрела его тростью по ногам. — Ломай эту хрень, пока я на хрен не переломал их всех! — при этом Рафаэль старался не думать, что гораздо вернее достанется ему самому.

— Готово! — оборвав очередной провод, Дон уперся в стену шестом и, когда ящик рухнул наземь, ловко приземлился рядом с ним. — Упс… кажется, не сработало, — растерянно пробормотал он.

И в самом деле, поломка неизвестного агрегата никак не сказалась на ярости нападавших. К счастью, Рафаэль то ли не услышал его слов, то ли просто на время выпал из реальности. Потому что меж дальними зданиями снова промелькнула зловещая шарообразная громадина Технодрома. Теперь-то Дон был уверен, что не ошибся — как и в том, чего ради весь этот переполох. Отвлекающий маневр, не более того.

— Раф, бросай его и айда туда! — он кивнул в сторону боевой машины, вновь исчезнувшей вдали, но осекся: повторно сработала рация.

Удобнее момента нельзя было и представить. Ловким тычком посоха попав в лоб противника Рафа, Донателло выхватил черепахофон и нажал кнопку вызова.

— Эйприл, не приезжай сюда, здесь о…

— Дон, это я, — отозвалась рация голосом Леонардо. Как обычно спокойным и деловитым, однако что-то неуловимо поменялось в его тоне, и Донателло подсознательно насторожился. — Как вы там?

— В относительном порядке. Лео, Шредер снова здесь, со всей своей армадой. Надо остановить его…

— Не сейчас, Дон, — перебил его лидер. — Майки серьезно ранен, ему нужна помощь. Мы возвращаемся в логово.

— Ну, тогда мы са… — начал было подошедший ближе Рафаэль, но Леонардо прервал его еще строже:

— Никакой самодеятельности, Раф. Это приказ учителя. Мы выступим против него позже, все вместе.

— Да ладно те… — не договорив, Рафаэль охнул, одновременно неловко шагнув вперед и схватившись за раненую ногу. Стоявший лицом к нападавшим Дон успел дернуть его на себя, и пуля прошла по касательной, но зацепить все же успела. А где первая, там и вторая. Оттолкнув брата за спину, Донателло нашел взглядом нападавшего и обреченно вздохнул. Полицейский. Рано или поздно это должно было случиться…

— Бежим, Раф, — он дернул Рафаэля за руку, вглубь переулка, нет-нет да опасливо косясь ему за плечо, готовый ко всему. — Раненым много не навоюешь, особенно после огнестрела.

Внимательный взор его уже рассмотрел вдалеке пожарную лестницу. На вид донельзя ржавую и хрупкую, но может, она все же сумеет их выдержать? Хотя бы по одному? Возможность запутать след, не более того. Разве он так много просит?

— Мы подлечим тебя и Майка и вернемся, брат. Точно тебе говорю, — Донателло еще более настойчиво дернул за руку Рафаэля, нервно косясь на перелазивших над и под трубой людей. — Ну же, ускорим время реванша.

— Ну, так и быть, — Рафаэль без труда освободил руку и, прихрамывая, поспешил в указанном направлении. Дон замыкал процессию, не выпуская шеста из рук. Он был уверен, что оружие еще не раз сегодня ему понадобится.

* * *

«Свершилось! Вот оно: обломки старого прогнившего мира, ставшие пылью у наших ног. Ты чувствуешь это, Шредер? Этот запах свежей плоти и крови, привкус дыма и пыли на губах? Этот хруст и скрежет под гусеницами Технодрома? Это начало нашей победы, нашего триумфа.

Да будет так! Больше, еще больше жертв и руин! Пусть сгинет в пропасть этот серый, пропитанный пороками город! Ничего иного он не стоит. Пусть весь мир увидит это, увидит — и содрогнется перед нашей мощью. Скоро, очень скоро он станет нашим, полностью, до последней пылинки, до мельчайшей молекулы. А следом за ними — и иные миры. Пламенем и кровью впишем мы новую страницу в историю, эпоху, которую затмит все, что было и будет».

Разумеется, находясь в командной рубке Технодрома, надежно изолированный от окружающего мира, Шредер не мог ощущать всего этого. Но ему довольно было и зрелища на панорамном экране; перевозбужденное воображение же живо дорисовывало все остальное. Безжалостно смятые гусеницами Технодрома бока коробок-небоскребов, многие из которых заваливались и рушились прямо перед ним, словно кланялся в ноги спесивый гигант-мегаполис, поглотивший не одну чужую жизнь. Черно-серые ленты дыма от пожаров, мало-помалу пепельной дымкой заволакивающие город, взметнувшиеся в белесовато-синее небо стаи перепуганных птиц — издалека видимый сигнал беды и катастрофы. Скомканные, связанные в искрящие узлы провода электросетей, обвисающие с обломанных и погнутых — где махиной боевой машины, где метким выстрелом — столбов. Рытвины и канавы, перепахавшие дорожное покрытие, укрывшие в своих валунах не один автомобиль, не одного невезучего беглеца. И все прочие ничтожные муравьи-людишки, те немногие, которым не повезло в этот час оказаться на улицах — слабые, жалкие твари, способные лишь трусливо прятаться или же бесславно гибнуть, насыщая его жажду крови и разрушения.

И они гибли, бессильные сбежать, не способные сопротивляться — в тесных гробах машин или же на сером брюхе асфальта. С высоты, откуда взирал на город завоеватель, они были почти неразличимы — как, впрочем, и всегда. Другие люди были для Шредера лишь расходным материалом, низшими существами, рожденными ему на потребу — и сейчас он ощущал это как никогда. Что ему до полиции и армии, этих картонных игрушек разжиревшего правительства; до пугачей и пукалок, которыми они тщетно силились достать его? Они — его! Ха, это даже забавно. Ну что ж, сыграем!

Бортовой компьютер отследил местоположение очередного отряда, пытавшегося преградить ему путь, забаррикадировав дорогу и обстреляв Технодром из своих допотопных лазеров и минометов (видимо, убедившись, что что-то менее калиберное не оставляет на титановых стенах и царапины), любезно вывел на экран, расположенный чуть ниже основного, координаты и расстояние до противника. Ниндзя чуть лениво тронул рычаг, откинувшись на спинку кресла, из-под полуприкрытых век наблюдая картину, что всегда радовала взор. Вспышка — и на месте боевой группы остался лишь внушительный дымящийся котлован. Люди, техника — все исчезло бесследно, обломками и ошметками расшвырянное на приличное расстояние. Щедро удобренная почва даст отменный урожай — потом, в будущем…

Губы под стальной маской растянулись в кровожадной ухмылке, очень похожей на оскал Зверя. И немудрено: голос чудовища, кровожадно-сладострастно описывающий грядущее, более не казался Шредеру чужим и ужасающим, ощущался собственной мыслью и мечтой — настолько близко и желанно было поведанное им к тому, чего ниндзя так давно и страстно желал. Потом… да, потом на месте руин будет возведен новый мир, очищенный от пороков и скверны старого. Но вначале для него надо расчистить место, избавившись от всего лишнего.

Отведя взгляд от бокового экрана (за прошедшие два дня даже тотальное разрушение, столь желанное и ему, и внутреннему демону, успело немного приесться и привлекало лишь ненадолго), Шредер обернулся к основному — и с силой стиснул ладонь на рычаге наведения. Мелькнувший впереди и чуть влево от курса Технодрома синевато-серый силуэт высотки с большой спутниковой антенной наверху и ярко-красной эмблемой в виде цифры чуть ниже поначалу пробудил былой азарт — слишком уж приметная и соблазнительная цель, да к тому же орудие в руках его врагов. Было бы изрядной глупостью оставлять его позади. И лишь со второго взгляда ниндзя опознал здание и с видимым усилием разжал пальцы.

«Какого черта?! — тут же взвыл в его сознании демон, обманутый в ожидании. — Шредер, ты спятил?! Ты хочешь оставить своим врагам средство связи и воздействия? Забыл, как выгодно можно использовать безобидные с виду коммуникации? Сотри с лица Земли эту гребанную телестудию со всеми обитателями — в назидание остальным. Или же это сделаю я!..»

Шредер отрицательно мотнул головой, с досадой поморщившись. Голос самым омерзительным образом напомнил ему давно сгинувшего Кренга, с его замашками и кровожадностью. Чувствуя судорогу, сжавшую ледяной хваткой мышцы, ниндзя поднялся и на шаг отошел от панели, дабы не поддаться на провокацию. Видят боги — из последних сил. Слишком уж много неприятных переживаний, унизительных провалов связано было с этим местом. С его работниками, будь они прокляты, гадкими прихвостнями пресмыкающихся и крысы. За одно это они уже заслуживали немедленного уничтожения, но… здесь же работала и Эйприл. И, вполне возможно, как раз сейчас находилась в телестудии. Причинить ей вред? Ни за что на свете!

«Не переживешь такой потери? — глумливо-понимающе ухмыльнулся Зверь. Шредер, кажется, воочию видел чуть прищуренные, горящие вечной злобой глаза, скрежетнувшие друг о друга когти. — Ну, давай, распусти тут сопли. Жил же как-то не тужил, в Измерении своем. Мужиком был, а не тряпкой под дверью. А там-то смазливых девок не так много, как здесь, будет. Одной рыжей сучкой меньше — велика беда!»

— Да иди ты на х…! — не выдержал Шредер, с силой жахнув кулаком по панели. И даже не оглянулся в ту сторону: чем бы ни обернулась городу его вспышка, ему было совершенно безразлично. — Здесь я решаю, что и когда делать. Только я! Усек?

Резко развернувшись, так что плащ крылом ворона хлестнул по голеням, ниндзя вдруг заметил замерших в нерешительности на пороге рубки Бибопа и Рокстеди.

— А вам чего, бездари? — напустился он на помощников, про себя радуясь возможности хоть немного сбросить напряжение. Занудный голос все еще шипел что-то на грани сознания, но Шредер старательно не прислушивался к нему — и без того прекрасно знал, что услышит. Нет, он решил твердо: никчемный мир со всеми его обитателями — это одно, а Эйприл — совершенно иное. И горе тому, кто посмеет это оспорить.

В голове совершенно некстати всплыло воспоминание о последней проведенной с ним ночи. Черт возьми, совершенно невовремя! Шредер снова оглянулся уже на боковой экран: «Шестой канал» медленно, но верно оставался позади. Вместе с Эйприл, которую он, Ороку Саки, желал видеть здесь и сейчас. Немедленно. Но и захват Нью-Йорка отложить на потом тоже никак нельзя. Пока еще действует электромагнитное поле, изолирующее город от окрестностей, не пропуская никакой боевой техники — но надолго ли такое везение? Сработает ли оно относительно более серьезного оружия, что рано или поздно будет пущено в ход? Узнать попросту неоткуда. Но не разорваться же, в самом деле?

— Простите, бо… то есть повелитель, — поспешно поправился Рокстеди, для пущей уверенности нащупал висевший за плечом бластер. — Вроде как вы нас звали.

Он уже развернулся к выходу, толкнув в бок Бибопа, торопясь покинуть помещение как можно скорее, дабы не провоцировать начальство. И тут Шредера посетила замечательная идея. Ну, то есть, наведаться самому за Эйприл, было бы, конечно, круче, но за неимением лучшего и эта тоже вполне подойдет.

— Стоять, — ледяным тоном скомандовал ниндзя, и когда струхнувшие мутанты замерли, не решаясь даже повернуться, добавил. — Раз уж вы все равно здесь, для вас, олухи, отдельное задание. Кругом! — рыкнул он недовольно, когда созерцать спины помощников начало надоедать.

— Так вот, — продолжил Шредер более спокойно, еще раз сверившись с курсом Технодрома и на время остановив машину. — Сзади и справа от нас остался «Шестой телеканал». Наведаетесь туда и приведете Эйприл О’Нил. Ну? — вспыхнул он, раздосадованный выражением откровенного непонимания на тупых рожах мутантов. — Какое из слов вам не ясно?

— Б… эта… а кто такой этот Эйприл О’Нил? — осторожно переспросил Бибоп. Рокстеди согласно кивнул.

Шредер с трудом сдержался, чтобы с силой не ударить себя ладонью по лбу. Нет, ну просто слов нет — одни эмоции, и то матерные. Он-то думал, что операция Кренга пошла на пользу непутевым подчиненным — меньше стали отвлекаться на всякую ерунду типа комиксов и видеоигр. Ан нет, соображения у этих имбецилов и вовсе не осталось. Не помнить Эйприл О’Нил, столько раз с ней столкнувшись…

— Рыжая девчонка, что работает на телеканале. Можно сказать, единственная девка в их долбанной конторе, — нетерпеливо пояснил он. — А теперь живее, и только попробуйте мне вернуться с пустыми руками… — ниндзя многозначительно сжал кулак, так что острие тэкко-каги коснулось кончика носа кабана-мутанта. — Все поняли?

— Так точно, повелитель, — почти в унисон отрапортовали оба и, чуть не столкнувшись плечами в дверном проеме, поспешили покинуть рубку.

Шредер проводил их пристальным взглядом, затем с явной неохотой вернулся к панели управления. Город почти что в его руках, но предстоит выполнить еще несколько малоприятных, но нужных задач. Скучная рутина… ну, ничего, скоро ему будет, на что отвлечься.

Саки в предвкушении потер ладони, с удовлетворением отмечая, как беспокоящие и раздражающие его голос и образ демона тускнеют и пропадают из сознания. С не менее недоброй многозначительной ухмылкой клыкастой пасти…