Чёрный кофе без сахара (джен)

Наступил тот день, который так ждали Джим и Лили, ну и все Мародеры, конечно же тоже.

Рано утром Сириус и Рем уже были в комнате у Джеймса. Он выглядел вымотанным, но очень бодрым.

— Ты что, не спал ночью? — с удивлением глядя на него, спросил Сириус.

— Почти нет…

— Ты заболел, что ли? — спросил Рем.

— Да нет. Он просто боится первой брачной ночи, наверное. Джим, тут не надо бояться…

— Да заткнись ты, — Джеймс кинул в него подушкой.

— Рем, тащи костюм! Сейчас мы нарядим невесту.

Рем, смеясь, пошел за костюмом, а Джеймс кинул в Сириуса вторую подушку.

— Так, главное, никакого мандража, понял? Ты, Джим, сегодня жених, а не Эванс на экзамене.

Джеймс очень внимательно слушал своего опытного друга. Не то чтобы он боялся... Просто это волнение накрывало волной после каждой мысли.

— Бродяга, ты, конечно, извини, но кожанку тебе придётся снять. Давай, надевай рубашку. Ты шафер на свадьбе Лили, а не Браун на трансфигурации.

— Только ради Лили, понял? Так и быть.

В это время в комнате Лили Эмма устало держала зеркало перед невестой уже полчаса. Алисы с ними не было, потому что она была в Ордене вместе с Френком. Несчастной Эмме пришлось надеть сиреневое платье с серебристым пояском и сделать причёску. Хоть из-за беременности некоторые ее взгляды и изменились, но то что она была и оставалась пацанкой, было у нее не отнять. Однако Лили отняла и нарядила ее, как диснеевскую принцессу. Сама Лили выглядела просто потрясающе. Она была такая красивая в своем белом шёлковом платье и с этой высокой причёской. Она тоже очень волновалась, но была счастлива по-настоящему.

— Сказал бы мне кто-нибудь в школе, что ты будешь так рада выходить за Поттера…

— Ты бы не поверила?

— Нет, я бы не стала как дура сводить вас постоянно, между прочим, по его же просьбе.

— Кто знает, что бы было, если бы вы не приставали ко мне шесть лет подряд... Кстати, в этом платье совсем не видно твоего живота.

— Если честно, мне плевать. Если бы и было видно, кому какое дело до моего живота? В конце концов, мне уже есть семнадцать. И даже девятнадцать. Так что все.

В дверь легонько постучали.

— Да?

Вошел Джон.

— Ох уж это мне общение с Сириусом... Джонни, в комнату, где переодеваются девочки, входить нельзя. Хорошо?

Он послушно кивнул и вышел.

— Эмма... И это говоришь ты? Кажется, твой ребёнок хорошо на тебя влияет.

— Нет, просто Джон не волшебник. В его жизни будет все труднее, чем в нашей. Поэтому он должен привыкать к суровой реальности. Готова? Мы уже, конечно же, опаздываем!

* * *

Звучала музыка, и повсюду были цветы. Джеймс с Сириусом стояли у алтаря и о чем-то тихо переговаривались.

— Если бы я не знал вас обоих, то подумал, что вы новобрачные, — рассмеялся Рем, подходя к ним под руку с Доркас. — Где невеста?

— Ну если бы она была одна, я бы начал волноваться, но так как она с Эммой... Скоро должна прийти.

— Ну или не скоро, да?

Джеймс нервничал. На их свадьбе были только самые близкие. Родители и Петунья — она явно пришла сюда не по своей воле, — Лили, Мародеры с Доркас и Меда с Тонкс. Алиса должна была подойти попозже вместе с Френком.

Наконец в дверях церкви показались две девушки. Джеймсу показалось, что к нему навстречу идёт ангел. Лили излучала свет и была невероятно красива. Эмма подвела невесту к ее отцу, а сама села рядом с Ремусом.

Лили шла к алтарю об руку с отцом. Она улыбалась из-под прозрачной фаты своими добрыми зелёными глазами и светилась не только своей красотой, но и радостью.

Церемония бракосочетания была отменно скучной, и половина гостей проснулась только на поцелуе. Эмма с Ремом свистели и хлопали. Миссис Эванс с Доркас утирали слёзы. Сириус просто смотрел на своего счастливого друга и сам становился счастливее. А Джон с Тонкс подошли к молодожёнам и осыпали их лепестками роз.

Свадьба была очень весёлой. Для Мародеров это был самый долгожданный день за всю их жизнь. Подумать только, сколько времени, планов и нервов они убили, чтобы воссоединить эту парочку. Вспоминать страшно... Какие цветы они только ни таскали, сколько раз мальчишки лазили в окно по лиане из простыней Эммы.

В общем, это был тот самый лучший день в их жизни.

Джеймс и Лили красиво танцевали под медленную музыку. К ним присоединились миссис и мистер Эвансы. Сириус хотел было пригласить Эмму, но та усадила его обратно на стул.

— Мы должны видеть это, — только прошептала она.

Празднование проходило во дворе дома Джеймса. Там было очень уютно и полно места.

Вечерело. Джеймс не отходил от своей жены. Сириус грустно смотрел, как она приглаживает ему волосы.

— Сириус, ты чего?

— Все нормально, — ужасно печальным тоном ответил тот.

— Эй, Бродяга, что это с тобой?

— А вдруг он станет подкаблучником? Вдруг все будет теперь зависеть от Эванс…

— Не, от Эванс по-любому не будет. Она ведь теперь Поттер.

— Эм, что это ты такая спокойная?

— Потому что, Сириус, я абсолютно трезвая. А ты уже не очень. Поэтому сейчас заплачешь от того, что Эванс увела у тебя Поттера.

Сириус улыбнулся. Его жена все равно лучше. Она аккуратно чистила апельсин Джону и что-то объясняла ему. Он задумчиво смотрел на нее.

— Эй, Блэк! — Сириус резко обернулся. Меда подошла к нему сзади и дернула за волосы, — Пошли, хоть поговоришь с сестрой.

Сириус встал с места и с простой улыбкой подошёл к ней.

— Ну что? Поздравляю будущего папочку лично, — она обняла его нежно. Они за сегодня успели только кивнуть друг другу с улыбкой.

— Спасибо, Меда.

— Я, конечно, всё понимаю, но сидеть с двумя твоими детьми я не собираюсь!

— Да не парься. Эмма сейчас, конечно, говорит, что как только родит, сразу встанет и пойдёт воевать, но она же не знает, что такое рожать, верно?

— А ты прямо знаешь. Да Грюм адекватный человек, так что не волнуйся. Он не пустит ее никуда.

— Да я тоже никуда ее не пущу.

— Ну ты, Блэк, молодец. Я не думала, что из тебя выйдет что-нибудь путное. Но ты образумился. Теперь вот жена, ребёнок. Молодец.

— Если бы не Эмма, я бы никогда не образумился.

— Ну да, тебя надо было зацепить. Ты так смотришь на нее, что я понимаю — это любовь.

— Я тоже понимаю. Как Тед?

— Всё в порядке. Сейчас в Ордене... Я жутко за него волнуюсь. Кстати, сегодня я забираю вашего Джона.

— Да? Это Эмма попросила?

— Нет, это попросила моя дочь.

— Как официально…

— Я не могу называть свою дочь по имени, потому что она его ненавидит. А называть ребёнка по фамилии немного странно.

Сириус покачал головой.

— Дети командуют тобой как хотят... А еще и Блэк.

— На тебя через пару лет посмотрю, Блэк. Ты стал меньше пить или мне кажется?

— Ну да. Без Поттера скучно, — сказал Сириус, махнув головой на Джеймса, который целовал Лили, посадив к себе на колени.

— Ну глядишь, так и до здорового образа жизни докатишься…

— Кто знает…

На улице совсем стемнело. Родители Лили и Петунья оставались у Джеймса на ночь. Последняя выглядела запуганно. Мародеры попрощались с Джеймсом и, наговорив ему кучу пожеланий и намёков, обняли его на прощание. Эмма поцеловала его в щеку, сказав при этом: "В последний раз". Сириус помахал ему салфеткой и утирал ей воображаемые слезы. Рем взял Доркас под руку и отвёл ее подальше от этого неадекватного зрелища.

Джеймс поднял Лили на руки и понёс на второй этаж.

— Вот мы и остались одни…

* * *

Сириус, Эмма и Рем с Доркас шли по просёлочной дороге. Девушки разулись и вздохнули с облегчением. Эмма остановилась и, вытащив из причёски десяток шпилек, которые Лили натыкала ей с утра, растрепала волосы. Она зачем-то накинула на плечи свою мантию мракоборца.

Они шли не спеша и дыша воздухом свободы и мира. Было невероятно тепло и хорошо. Вдруг из какого-то старого заброшенного домика раздался детский крик. Сириус с Ремом переглянулись и свернули в ту сторону. Девушки решительно последовали за ними. Эмма вошла последней и тут же в ужасе поняла, что произошло. В центре обшарпанной комнатки стояли две девушки... Это были Лизабет Свон и Беллатриса Лестрейндж. Вторую Эмма знала из плакатов розыска. Обе были в чёрных платьях с вызывающим вырезом. Друзей нигде не было видно.

— Эмма! Уходи быстро! — раздался голос откуда-то сверху. Эмма резко обернулась. Заклятием к стене были крепко прикованы Сириус, Рем и Доркас. По лицам их было понятно, что они терпят ужасную боль.

— Беги, я сказал! — крикнул Сириус снова.

— Я вас не брошу, — спокойно, как только могла, сказала Эмма.

— А я знала, что ты смелая девочка, — раздался холодный женский голос. Лизабет, держа то же расстояние от нее, двинулась вдоль стены на высоких каблуках.

— Что вам нужно от нас? — неуверенно спросила Эмма.

— Девочка, что это у тебя? — с отвращением заговорила Беллатриса, бесцеремонно приближаясь. — Ты хочешь сказать, что ты... ТЫ! Магловское отродье, и носишь ребёнка Блэка? Этому не бывать!

— Подожди, Белла… Остынь, — мягко остановила ее Свон.

— Отвалите от нее! Убейте лучше меня! Не троньте ее! — Сириус безуспешно пытался выбраться из невидимых оков, не обращая внимания на то, что каждое движение причиняло ему сильнейшую боль.

— Блэк... До тебя очередь дойдёт, не переживай. Белла, угомони братца!

— Он не достоин называться моим братом! — оскалилась та. Она направила палочку на Сириуса. У него изо рта, носа и глаз потекла кровь. Эмма в ужасе смотрела на действия Беллатрисы. Рем пытался успокоить ее взглядом, но он у него тоже отражал ту муку, которую он испытывал.

— Итак, начнём с тобой, Браун. Будем звать тебя так, — покосившись на Беллу, сказала Лизабет. — Ты знаешь меня…

— Знаю, — с вызовом ответила она.

— Из-за тебя, Эмма, моя жизнь пошла кувырком. Если ты помнишь того мальчишку… С разноцветными глазами. Ведь помнишь?

— Да как ты смеешь… Как ты можешь говорить о нем? Ты ведь убила его. Из-за тебя Вилли мёртв!

— Девочка, ты прекрасно знаешь, что если бы не ты, меня бы могло там не быть вовсе. Дело в том, что я не люблю, когда берут чужое… А ты, Эмма Браун, отняла его у меня.

— Я ничего у тебя не брала. Вилли ненавидел тебя! Он никогда тебя не любил! Ясно?

— Я знала его куда больше, чем ты.

— Ты не знала его, Лизабет Свон. Ты совсем его не знала.

— Ну, тебе-то лучше знать. Какая разница, со сколькими встречаться и сколько знать, правда, Эмма Браун?

— Я понимаю, на что ты намекаешь. На то что я шлюха? Это не так!

Лизабет расхохоталась очень звонко. От этого ледяного смеха кровь стыла в жилах.

— Это так, дорогая моя!

— Что ты несёшь? — вдруг вступился Ремус, глядя на Лизабет исподлобья. — Ты ведь и сама знаешь, что это бред!

— Белла, угомони волчка... Продолжим, Эмма Браун... Ведь Вилли любил тебя больше своей жизни, как оказалось. Он так легко расстался с ней из-за тебя.

— Видишь, и тут я тебя обошла. Он любил меня, но не тебя!

— Круцио! — заорала Лизабет, теряя самоконтроль.

Эмма упала на колени и согнулась от боли. Она не проронила ни звука. Только посмотрела на мучительниц с таким презрением, что скулы свело.

— Продолжим спокойно. Итак... Мой парень влюбился в милую особу, которой, в свою очередь, было абсолютно плевать, с кем спать...

— Я ни разу не спала с Вилли!!! — ставя ударение на каждое слово, прокричала Эмма.

— Плевать, с кем спать. Поэтому эта особа принимала Вилли, как подарок судьбы. Я же, честная девушка, хотела отомстить за свою искреннюю любовь! Однако несмышлёный мальчик не понимал, что я хочу ему добра, и пожертвовал собой. Вопрос. Кто же в этой ситуации стерва и сволочь? Отвечай ты, красотка.

— Ты сволочь, — с трудом произнесла Доркас, у которой из носа пошла кровь.

Лизобет самодовольно ухмыльнулась. Конечно же, она знала, что она сволочь…

— Нет, девочка. Стерва и сволочь тут одна. И она стоит на коленях передо мной. Она приняла поражение.

Эмма смотрела на нее испепеляюще и так ненавистно, насколько было способно ее сердце. Она с ужасным трудом и болью вставала с колен.

— Я не буду преклоняться перед тобой. Лучше убей меня.

— Как скажешь, но попозже. Я так долго хотела поговорить с тобой. Такой случай упускать нельзя.

— Что тебе нужно от меня? Что?

— Мне нужны мучения, страх и ужас в твоих глазах. Мне нужны страдания и боль.

Эмма смотрела на нее с нескрываемым презрением.

— Чтоб ты сдохла... Лизабет Свон, — сквозь зубы проговорила она.

— Круцио! — опять крикнула та.

На этот раз Эмма кувырком отлетела к камину. Однако Рем заметил, что она сделала это целенаправленно.

— У тебя очень взрослые аргументы, девочка…

— А у тебя подход… Мы безоружны, беззащитны.

— В том-то и дело... Нам плевать на это. Мы не в дуэльном клубе. Я не буду драться с тобой на равных. В этом нет смысла, я сильнее всех вас, вместе взятых.

— В таком случае не тяни. Давай.

— Эмма, НЕТ! — крикнул Сириус в отчаянии.

— Мне не страшно. Убивай.

— Конечно... Потерпи немного.

— Пожалуйста! Не делай этого!

Эмма почти забралась в камин, под одобрительным взглядом Рема.

— Она уходит! Авада Кедавра!!!

Комнату озарил ужасный зелёный свет. Беллатриса опустилась палочку. Камин был полностью разбит, но тела Эммы там не было.

— Она мертва. Я видела, как заклинание попало в нее.

— Приятно было поболтать, молодые люди, — поспешно сказала разочарованная быстрым концом спектакля Лизабет и от одного взмаха ее пальца все трое упали на деревянный пол. Ведьмы трансгрессировали.

Сириус в изнеможении на одних локтях подползал к камину. Возле него он сел и закрыл лицо руками. Рем вытирал слёзы, смешавшиеся с кровью с лица. У Доркас была настоящая истерика. Она билась на полу, рыдая. Сириуса трясло. Он дрожал всем телом, а с ресниц в первый раз в жизни падали на лицо горячие, жгучие слёзы. Он сам не замечал, как в исступлении царапал пол ногтями. Сердце вырывалось из груди от боли… Рем смотрел на него и не представлял, как тот сможет это пережить. У самого Рема как будто кусок сердца вырвали из груди, что уж говорить о человеке, которого лишили целого сердца. Он поклялся себе, что не оставит Сириуса ни на шаг, пока тот хоть чуть-чуть не придёт в себя.

* * *

Эмма проснулась от жуткого холода. Голова у нее раскалывалась. Кто-то перевернул ее на спину. Тут она распахнула глаза. На нее с удивлением смотрел какой-то взрослый человек. Она испуганно попятилась от него. Он что-то неразборчиво заговорил. Эмма поняла, что он говорит на каком-то другом языке.

— Извините... А где я? — спросила она хрипло и поразилась своему голосу. Он был... Взрослым. Последнее, что она помнила было... Приход на вокзал Кингс-Кросс. Она прошла сквозь стену... очень странное ощущение. А дальше пустой лист.

— Вы говорите на английском?

— Я да…

— Что с вами случилось? Давайте, я помогу вам встать.

Эмма встала на шаткие ноги.

— Я не знаю, что случилось, — честно сказала она.

— Вы пьяны?

— Нет… Я не пью. Я... А где я?

— Вы в городе Страсбург. Это граница Франции и Германии.

— Где я? О Боже... Как я вообще здесь оказалась? Вы не видели?

— Я видел, как вы упали... Пойдёмте со мной. Здесь небезопасно.

— Почему? Хулиганы?

Он усмехнулся ее наивности.

— Почти.

— Вы, наверное, подумаете, что я сумасшедшая, но последнее, что я помню, это как прошла сквозь стену на платформе, чтобы уехать в школу волшебников…

— Как называется ваша школа?

— Хогвартс.

— Значит, вы девушка из Англии, волшебница без памяти... Интересно. А почему это мы с вами разговариваем на вы? Вы ненамного меня моложе. Выглядите лет на двадцать. Выходит, я старше всего на два года. Можете звать меня Стефан.

— Я Эмма. Эмма Браун, я помню, — она в изумлении слушала его слова. Она выглядит на двадцать. Это вообще возможно?

— Ты хороший человек? Ты волшебник?

— Ну как можно сказать про себя, что ты хороший человек? Да, я волшебник, целитель.

— Целитель? Это типа модное название для врача?

— Не понимаю, о чем ты… А, ты, наверное, из семьи магглов? Ну, твои родители не были волшебниками?

— Нет.

— Да, целитель — это тот, кто лечит людей. Вот мы и пришли. Входи.

Эмма вошла в подъезд многоэтажного дома и спотыкаясь побрела по ступеням.

— Давай, я помогу тебе. Вот так. Хорошо, недалеко идти.

Они вошли в дверь на втором этаже. Стефан включил свет. Эмма огляделась. Это было простое жильё, с небрежно лежавшими вещами и не протёртой пылью.

— Разува... а, ты босиком?.. Что это на тебе? Это же мантия мракоборца! Выходит, ты была на задании, когда тебе отшибли память и выбросили сюда... Хотя по платью не скажешь. Да раздевайся, будь как дома.

Эмма стянула с себя потрёпанную пыльную мантию. Стефан взял ее, чтобы повесить.

— Подожди-ка. Посмотри, в карманах нет документов? Может, сейчас узнаем, где ты живёшь.

Эмма вытащила тонкую картонную книжечку.

— Паспорт. Отлично.

Он взял из ее рук документ и открыл его.

— Эмма Сьюзен Блэк... Ты замужем.

Та вытаращила на него испуганные глаза.

— Замужем, — повторила она шепотом.

— А вот, наверное, твои фотографии с мужем.

Эмма быстро взяла из его рук несколько фотокарточек. Со снимка на нее смотрели абсолютно незнакомые, очень красивые парень и девушка, смеющиеся и абсолютно счастливые. На краешке фотографии было тонко написано: "Сириус Блэк — идиот".

— Мне нужно зеркало, — вдруг сказала Эмма тихо.

— Да, конечно. В ванной, по коридору налево.

Эмма быстро вошла в комнату, включила свет и подошла к зеркалу с закрытыми глазами. Потом резко и решительно открыла их и ахнула. Она была очень красивой девушкой, с большими карими глазами и русыми спутанными волосами. Она не могла узнать ту себя, которую помнила. Ее не было. Это не она. На своей груди она увидела голубой сияющий кулон, горящий тусклым светом. И тут она коснулась растерянно своего живота и в ужасе потрогала его. Это был не тот плоский живот и каменным прессом…

Эмма выбежала из ванной и в испуге подошла с Стефану, который вертел в руках очень маленькую книжечку, не понимая, что это.

— Стефен, я не понимаю, что с моим животом…

— Он болит?

— Нет... Потрогай его.

Он сосредоточенно, профессиональным движением обхватил ее ладонями на уровне талии.

— Как бы тебе сказать это... Ты не волнуйся, но ты... беременна. Четвёртый месяц, насколько я понимаю.

Кровь отхлынула от ее лица..

— Какой месяц… Что? Как это вообще возможно…

— Пойдём со мной, — Стефан завёл ее в какую-то комнату и включил свет. Эмма в первый раз рассмотрела его. Светло-русые гладкие волосы, красивые, прямые черты лица, очень большие и красивые карие глаза и тонкие губы. Он указал на кровать в довольно уютно обставленной комнатке.

— Тут раньше жила моя сестра. Ты пока можешь остаться тут.

— Что с ней? С твоей сестрой?

— Ее вместе с ее женихом убили Пожиратели несколько месяцев назад. Ну это такие плохие люди… Потом тебе объясню. Если хочешь, можешь пожить у меня какое-то время, я буду рад. Ну с профессиональной точки зрения, конечно. Исследую твою память. А потом как-нибудь съездим к твоему мужу, и ты снова будешь жить дома.

— Нет…

— Что?

— Пока я не вспомню этого человека, я не стану возвращаться к нему.

— Если честно, я уже привязался к тебе, Эмма Браун. Так что возражать не буду. Станем друзьями?

— Да, — слабо улыбнулась она. — Что это у тебя в руках?

— Это выпало из твоей мантии. Не знаю, как это... А может, так? — он коснулся крошечного предмета палочкой, и на руке его, к великому изумлению Эммы, выросла книжка.

— Да это альбом для рисования!

— О, хоть что-то из своей жизни я помню. Я обожаю рисовать.

— Давай посмотрим?

— Да!

Они сели рядом на кровати, и Стефан открыл альбом. Эмма узнала себя, стоящую рядом с тремя абсолютно незнакомыми мальчишками. Они все дрались и смеялись, а она вместе с ними.

— Это, видимо, твои лучшие друзья… Смотри, тут подписано что-то, — они склонились над листом и увидели: "Исторический момент. Мародёры начинают свою преступную деятельность".

Стефан с интересом рассматривал альбом все дальше и дальше, а Эмма мучительно заставляла себя вспомнить хоть одного из мальчишек. Тот, что с чёрными волосами, похоже Сириус Блэк, за которого потом она вышла замуж, потому что на тех фотографиях он похож на себя в детстве... А лохматого и со шрамами она вообще не могла воскресить в своей памяти.