МакФасти. Драко и Бродяга (джен)

Больничное крыло ничуть не изменилось с того момента, как Драко приходил сюда прошлой весной, чтобы передать мадам Помфри мамино зелье из мандрагор. Солнечный свет заливал просторное помещение, заставленное койками, столиками и сложенными ширмами, отражался от стеклянных дверец шкафчиков с целительными настойками и порошками и заставлял золотистую оправу очков-половинок профессора Дамблдора блестеть больше обычного.

— Что произошло на занятии, Драко? — доброжелательным тоном спросил у него директор. — Я слышал, что Клювокрыл ни с того ни с сего взбесился и напал на тебя, хотя минутой раньше более чем спокойно отнесся к сидевшему на его спине Гарри. Это так?

Драко неопределенно пожал плечами и тут же скривился от боли. Испуганный лесник притащил его сюда не больше четверти часа назад, зычно подзывая мадам Помфри, и сгрузил его на ближайшую кровать. Школьная медсестра помогла Драко избавиться от окровавленной одежды и промазала рану чем-то неприятно щиплющим, после чего убежала за какими-то еще снадобьями, а на смену ей вдруг пришел сам профессор Дамблдор.

«Дел у него, что ли, нет никаких», — раздраженно подумал Драко, испытывая неловкость. Дамблдор сидел на краешке соседней кровати и выглядел в общем-то приветливо, но что-то во всей этой ситуации было не так. В конце концов, обычно их личные встречи с профессором происходили разве что в конце года, после каких-нибудь происшествий, и каждый раз они были связаны или с баллами, или с отчислением, или и с тем и с другим. Оказаться же с ним лицом к лицу вот так, уже второго сентября…

— Вы сообщили моей маме, сэр?

— С тем интересным зверьком, которого ты прячешь в сумке, она могла узнать обо всем даже раньше меня, — усмехнулся Дамблдор. — Я читал о них в бумагах, которые твоя семья подала в Визенгамот. Любопытная вещица, очень любопытная. Как думаешь, этот маленький дракончик мог стать причиной нападения?

Мог ли? Драко медлил с ответом, заметив, как из подсобного помещения появилась мадам Помфри с парой разноцветных флаконов и горкой бинтов на подносе. Шаг у неё был быстрым, вид — раздраженным, и по всему следовало, что посторонним в своих владениях она сейчас не рада.

— Ваши расспросы могут подождать, директор, — раздраженно произнесла мадам Помфри, сгружая свою ношу на столик рядом с кроватью. — Мистеру МакФасти нужен отдых.

— Конечно, Поппи, я понимаю, — откликнулся профессор и поднялся на ноги. — Что ж, Драко, тогда не буду тебя утомлять. Уверен, Амалиэра придет уже совсем скоро. Право слово, до Хогсмида ведь тут рукой подать.

Когда он ушел, Драко наконец смог расслабиться и на собственной шкуре прочувствовать беспощадность целителей за работой. Гиппогриф оставил несколько глубоких царапин ему на руке, а в нескольких, казалось, даже проглядывала кость. Боль была ужасной, и та дрянь, которую мадам Помфри лила на них, ничуть её не успокаивала.

— Аш-шш-ш, — выдохнул Драко сквозь зубы. — Мне больно! Вы же только хуже делаете! Оно еще и дымится к тому же, так и должно быть?

— Терпите, мистер МакФасти. Нужно потерпеть, — строго ответила ему мадам Помфри. — Экстракт бадьяна лечит быстро, хотя обычно это крайне неприятно.

Еще порция — и у Драко даже в глазах потемнело от боли. В ту же минуту из коридора послышались торопливые шаги. Да нет, там кто-то не просто торопился, а почти бежал.

Мама появилась на пороге Больничного крыла раскрасневшаяся, запыхавшаяся и взъерошенная. Непривычно обычная ярко-синяя мантия была забрызгана грязью, зеленые глаза как будто даже светились от волнения.

— Солнышко, — шумно выдохнула она, опираясь на стену. — Ты живой. О, Поппи, здравствуй.

— Добрый день, Амалиэра. — Мадам Помфри чуть поджала губы и неодобрительно покачала головой, глядя на Драко. — Рада, что ты заглянула, но я хотела бы сначала закончить с мистером МакФасти. Сможете поговорить, когда я уйду.

— Внесу другое предложение. — Мама подошла ближе, похлопывая себя по карманам. — Почему бы не заменить обычный бадьяновый экстракт жидким пластырем с ним в составе? Я как раз принесла пару штук.

Найдя наконец то, что искала, она вытащила две крохотные банки, не крупнее галлеона, выставила их на столике и увеличила.

— Это с тем, который семнадцать галлеонов за унцию? — Мадам Помфри удивленно подскочила, во все глаза уставившись на обыкновенные вроде бы банки средних размеров из темного стекла. Каждую украшала бледно-золотистая этикетка, на которой Драко заметил знакомый логотип. «МакФасти Мэджик Лаб», кто бы сомневался. — Который даже Мунго позволить себе не может, не то что наше Больничное крыло?

— Именно он. Скоро начнется спортивный сезон, такая вещь в хозяйстве всяко пригодится. Заживляет так же быстро, без шрамов и совершенно безболезненно, — тут Эра изобразила широкую улыбку, но по её глазам Драко видел: она всё еще беспокоилась.

Настроение же мадам Помфри поменялось в тот же миг. Ей наверняка тоже не доставляло радости выслушивать его жалобы и стоны, так что уже через минуту, вооружившись коротким металлическим шпателем, она обработала царапины, перевязала их, напоила Драко Крововосполняющим зельем и была такова. Уходя в свой кабинет, мадам Помфри бережно, как детей, прижимала к груди заветные баночки.

Драко остался с мамой один на один. Где-то там, за пределами Больничного крыла, студенты скрипели перьями под занудную болтовню профессоров или корпели над домашними заданиями, а здесь, увы, звенела тревожная тишина. Эра неловко замерла у его изножья, не глядя на него. Она поводила палочкой, убирая с мантии грязь, но делала это так нарочито-неспешно, будто готова была заниматься тренировкой бытовых чар до самого заката.

Нужно было что-то сказать.

— А почему не прилетела верхом на молнии? — слабо улыбнулся Драко. — Как на первом курсе.

— Пока нельзя, — Эра тоже едва улыбнулась, но глаз так и не подняла. — У меня свой целитель, и он говорит, что пока я не успокоюсь, колдовать вообще нужно поменьше. И совсем уж никаких чар с молниями. Приходится слушаться.

Целитель? Драко впервые об этом слышал.

— Там было не меньше пятнадцати унций, — заметил он, кивая на кабинет. — С чего такая щедрость?

Мама замерла. Рука с палочкой остановилась на середине движения, а затем она наконец посмотрела на него.

— С того, что эти раны появились на тебе по моей вине. — Вздохнув, Эра тяжело опустилась на то же место, где еще недавно сидел профессор Дамблдор. — Прости меня, солнце. Я не знала, что для детей МакФасти есть правило по выбору предметов. Если бы я только услышала об этом раньше…

Она еще раз тяжело вздохнула, убрала палочку и с усилием растерла лицо ладонями.

— Аль мне сказала, — выдавил Драко. — В обед, перед уроком у этого лесника. Я просто не поверил.

Он ждал, что мама начнет ругаться. Что она разозлится и накажет его. А вместо этого она рассмеялась.

— Ну и дела, — Эра завалилась на бок, поудобнее укладываясь на той кровати, на которой сидела. — М-да, а мы, оказывается, оба хороши. Но теперь-то ты веришь, что с этим факультативом тебе не по пути?

— Вполне, — Драко кивнул на свои бинты. — Аргументы у того гиппогрифа были весьма внушительными.

— Ну и хорошо, — успокоенно подытожила мама. — Какой хочешь взять вместо него?

У Драко уже было время обдумать этот вопрос. Вспомнить, насколько неприятно стоять в стороне и ощущать на себе удивленные взгляды, которые вот-вот могут стать неодобрительными или даже презрительными…

— Вообще-то, — осторожно начал он, — я хотел бы продолжить ходить туда.

— Хочешь дойти до занятия с келпи, когда он тебя притопит? — невинно поинтересовалась мама в ответ. — Или тебе больше по душе мысль об укусах растопырника, основным последствием которых считают неконтролируемые струи огня из задницы?

— Фу, — Драко скривился.

— Какое «фу», дитя моё? — Эра резко села и сверкнула на Драко глазами. Она всё еще не злилась, но раздражение уже давало о себе знать. — Обычные наблюдения бывшего целителя. Суровая правда жизни. Которую ты сможешь проверить на своем опыте, если продолжишь оттягивать неизбежное.

А затем вдруг расслабилась и, фыркнув, добавила:

— Хотя… Знаешь, не стану настаивать. Ты уже взрослый, можешь решать сам, какие уроки посещать. Спрошу только: почему?

Драко отвернулся и посмотрел в потолок. Боль в руке утихла, даже лежать стало будто бы легче, но говорить о своих переживаниях по-прежнему было слишком неловко.

— Уверена, что если ты скажешь Гарри и Невиллу о причине, по которой тебе нужно сменить занятия, они тебя не осудят, — донеслось до него оброненное как бы невзначай. — Думаю, даже наоборот, поддержат и приободрят.

— С чего ты взяла?

— Потому что если дружба настоящая, то она крепче, чем может показаться. Вы же с Невиллом не стали общаться меньше после того, как ты пошел в команду по квиддичу, а он — нет?

Ну да, так и было. Хотя Драко понимал, что Неву может быть не особо интересно слушать о пасах и обводках, как и он не начал вдруг фанатеть по жабам и всяким сорнякам, это ведь было еще не всё.

— А если дружба не настоящая? — Он повернулся к Эре.

— Тогда простись, погорюй и забудь. То, что не было настоящим, забывается быстро, но здесь явно не тот случай. В общем, поразмысли на досуге.

— А что будет с Хагридом? — решил увести её от темы Драко. — И тем гиппогрифом? Это глупое животное чуть меня не убило, ты ведь это так не оставишь?

— Не уверена, что в произошедшем вина одного только гиппогрифа, — с намеком протянула мама. — Я готова признать свою промашку, да и ты, как сам недавно сказал, поступил в этот раз не вполне обдуманно. Животные, в отличие от людей, реже думают и чаще повинуются инстинктам. Так что лучше возьмем с бедолаги виру за кровь в виде красивых перышек и полезной слюны и отпустим. А Хагрид получит умеренную по силе взбучку за то, что с первого урока зарядил вам что-то с когтями, хотя обещал так не делать, и мою благодарность за своевременную доставку тебя в лазарет.

— Ты правда оставишь этого лесника профессором? — не поверил своим ушам Драко. — Да ты хоть видела, какой учебник он нам посоветовал?

— Ага, забавная метафора. Драко, я знакома со многими магозоологами и должна признать: они все со странностями. При этом, уверена, им кажемся чудиками мы, зельевары, сидящие в своих лабораториях неделями вместо того, чтобы прогуляться на свежем воздухе и, ну не знаю, посмотреть на брачные танцы фей. Хагрид хорошо разбирается в том, что делает, просто с его габаритами даже цербер покажется милым Пушочком.

Драко прыснул. Ну конечно, Пушок. Как он мог забыть о Пушке. Да и Норберта не просто так у него появилась. А может, мама всё-таки права? Ну не клеится у него с этим факультативом, мало ли других? Не магловедение, конечно, но в его сундуке, помнится, до сих пор лежит один не задействованный учебник.

— Слушай, — вспомнил он. — Имей в виду, профессор Дамблдор задавал странные вопросы о Мини. Кажется, он думал, что гиппогриф бросился на меня из-за него. Да, а что это за зелье ты принесла? И раз оно такое дорогое, кто вообще его покупает, когда есть обычный бадьян?

— О, — тут мама почему-то смутилась. — Ну, я создала его еще в школе как подарок для постоянно калечившего себя парня. Друг друга, как это обычно бывает. Чтобы меньше мучился. Бадьян от обычных ран, растопырник от проклятых и еще несколько подходящих компонентов… А что до цены, мой пластырь просто бесподобен и не может стоить меньше. Продаю его понемногу и немногим, в основном игрокам в квиддич. Это и удобно: партии большие, деньги тоже, а время на готовку что сотни банок, что одной — одно и то же.

* * *

Раны затянулись уже на следующее утро, даже следа не осталось, но Драко всё равно чувствовал слабость. Голова была ватная, а руки тряслись так, что он едва не расплескал на себя тыквенный сок.

— Это не страшно, — успокаивала его мадам Помфри. — Так всегда после экстракта бадьяна бывает. Ничего, если еще поранишься, у меня есть чудо-зелье от твоей мамы. С ним такого не будет.

Но Драко надеялся, что хотя бы до первого матча он в Больничное крыло больше не заглянет. Аполло, судя по всему, надеялся на то же: после случившегося домовик ходил вокруг Драко скорбной тенью и едва не плакал, благо хоть самому себе навредить не пытался. То, что никто его не винил, кажется, только больше огорчало эльфа, и с этим ему было никак не помочь. А бездельничать, лежа на кровати в обнимку с Мини и коробкой печенья, было, конечно, приятно, да и визит друзей скрасил его досуг, но Драко чувствовал, что уже достаточно отдохнул. Лишь смерть освободит его от домашней работы, а еще — правда, в этом Драко не был готов признаться и под пытками — даже история магии с Бинсом интереснее тишины Больничного крыла.

Хотя для появления на занятиях день был выбран не самый удачный: сдвоенный урок зельеварения, к которому он так толком и не подготовился, и защита от темных искусств после обеда. Добродушие и Снейп — понятия несовместимые, а Люпин вообще та еще темная лошадка. Что будет…

Для начала лечебная порция яда и притворного сочувствия.

— Рад, что слухи о вашей травме оказались преувеличены, мистер МакФасти, — поприветствовал его профессор Снейп после начала занятия. — Послушать их, так вашу жизнь спасли разве что чудом. И примите мою особую благодарность за то, что удостоили сегодня своим появлением эту скромную лабораторию. Не окажите ли честь, рассказав мне и классу что-нибудь об уменьшающем зелье?

— Окажу, сэр, как не оказать, после таких-то теплых слов. — Драко собрался с мыслями. — Уменьшающее зелье известно волшебникам с незапамятных времен. Существует множество рецептур, по которым изготавливаются зелья с подходящим эффектом, то есть уменьшающие, но лучшую из них создал в тысяча пятьсот восемьдесят шестом году Зигмунд Бадж. Помимо способности уменьшать, его зелье также омолаживает. Например, превращает овец в ягнят. Это достигается перемешиванием после добавления сушеной смоквы, хотя бытует мнение…

— Достаточно, — кивнул Снейп с умеренным раздражением. Ха, да он почти доволен! — Самое главное вы запомнили, теперь время проверить всё на практике. Доставайте котлы, отправляйтесь за ингредиентами. И поживее!

Проблемы начались еще на этапе заготовки ингредиентов. Нарезать коренья маргаритки? В любой другой день — легко. Но именно сегодня, когда это было так нужно, нож выпадал из руки Драко едва ли не при каждом движении.

— Может, тебе помочь? — шепотом предложил Нев, старательно сопя над своей разделочной доской. — Я всё нарежу, а ты потом со стола уберешь.

— Давай, — сдался Драко, с облегчением выпуская нож из негнущихся пальцев. — Спасибо. Выдавлю пока сок из пиявок для нас обоих, уж с этим-то я справлюсь.

Но даже когда компоненты оказались более-менее готовы, уменьшающее зелье продолжило сопротивляться его усилиям.

— Да что такое? — Драко непонимающе окунул черпак в зелье и вытащил его, рассматривая цвет. — Сиреневый? Но почему не розовый?

— А всё от чьих-то кривых рук, мистер МакФасти. — Снейп будто этого и дожидался. — Кривых рук и косых глаз. Вы знаете, как выглядит сушеная смоква, мистер МакФасти?

— Конечно. — Драко взял оставшийся неразрезанным плод и повертел его в руке. — И на коробке тоже было написано «смоква».

— У вас она вяленая, а не сушеная, мистер МакФасти. А значит не та, которая была вам нужна, но вы её взяли и, увы, имели глупость положить в свой котел, — добавил Снейп и закатил глаза. — Теперь ваше зелье непредсказуемо сильно, а значит опасно, поздравляю. Оно бесполезно, мистер МакФасти. Минут пять очков Гриффиндору. Очистите котел.

— Не нужно, я успею переделать, — ответил Драко и сжал зубы, чтобы не закричать от раздражения. Ну почему именно сейчас он не в форме? Почему?!

Вопреки ожиданиям, Снейп не стал запрещать ему делать это или отговаривать.

— Что ж, — с усмешкой ответил он. — До конца урока двадцать минут. Удивите меня.

«Или лишитесь ещё скольки-то там баллов». Есть вещи, которые уже даже не обязательно проговаривать.

— Мне порезать тебе еще немного маргаритки и гусениц? — Невилл опасливо покосился на Снейпа и, добавив в котел несколько капель пиявочного сока и пару кусочков смоквы, облегченно перевел дух. — И моя смоква еще осталась.

Драко покачал головой, пытаясь вспомнить кое-что важное из занятий, которые мама проводила в прошлом году в Ильверморни. Нейтрализация — так, кажется? — это внесение непредусмотренного рецептом компонента, чтобы уравновесить излишек чего-то, что уже добавили. Если сушеная смоква подходит лучше, чем вяленая, то, возможно, причина кроется в количестве влаги. А что можно с этим сделать? Драко помнил, что как-то добавил в зелье кусочек хвостового плавника русалки, а профессор всыпал туда бентонит. Хотя нет, в тот раз Зубной очиститель был совершенно загублен. Нужно поискать что-то другое.

Встав с места, он направился к шкафам для ингредиентов. Что же подойдет, что же… Ага! Схватив несколько бледно-золотистых с бурым веточек, Драко вернулся к котлу. Пожалуй, не стоит бросать все разом, лучше начать с половинки первой.

Когда колокол оповестил их о конце занятия, Драко с удовольствием проследил, как торжество профессора Снейпа будет испорчено ядовито-зеленым цветом его зелья. Тот дважды набирал зелье в черпак, разглядывая его со всех сторон с ничего не выражавшим лицом, пока наконец не спросил:

— Каким образом вы добавили сфагнум, мистер МакФасти?

— Последовательно, по половинке веточки, без помешивания. Только палочкой взмахнул в конце, когда цвет изменился.

Драко гордился собой. Он догадался! Сам догадался, и зелье переделывать не пришлось. Неясно только, насколько правильно оно работало, но нужного цвета он всё же добился.

— Наполняйте флакон и ставьте на стол к остальным, — бросил наконец Снейп и, вернув черпак на место, отошел к слизеринцам.

Убираться ему помогал сиявший Невилл, который едва ли не подпрыгивал от нетерпения и желания что-то сказать. Тема для разговора оказалась приятной.

— Это невероятно! — выпалил он, когда они с Гарри и Гермионой наконец вышли в коридор. — Ты сделал что-то не по рецепту — и всё получилось!

Да, погреться в лучах славы, пусть даже мимолетно, никогда не помешает. Драко не был уверен, что Снейп оценит его зелье хотя бы на «удовлетворительно», но он хотя бы сделал всё, что мог, верно?

— Как ты догадался? — Они поднимались по лестнице в холл, и Гермиона тоже изнывала, но уже от любопытства. — И почему именно мох?

— Прошлым летом мы с мамой ездили в Северную Америку, помните? Так вот, там она рассказала о некоторых интересных трюках зельеваров, и этот был в их числе. Не знаю, получилось бы у меня так, окажись проблема в чем-то более серьезном, чем влажность ингредиентов, но я знал, что мох впитывает воду, и понадеялся на нужный эффект. — Драко довольно приосанился, наслаждаясь окружавшим его восхищением, и вдруг заметил, что кое-кого недостает. — Хм, а где Гермиона?

Они остановились. Мимо прошли, перешучиваясь, Парвати с Лавандой. Было время обеда, и вокруг них непрерывно топали и гриффиндорцы, и слизеринцы, и студенты с других факультетов… Только Гермиона как сквозь землю провалилась.

— Ну не могла же она куда-то не туда свернуть? — Драко недоуменно огляделся по сторонам. — Одна дорога, и Большой Зал в той стороне.

— Вот она, — воскликнул Гарри, указывая куда-то ему за спину. — На нижней площадке.

Драко обернулся. Гермиона, отдуваясь, поднималась по лестнице. В одной руке у нее был туго набитый портфель, в другой — стопка библиотечных книг, перевязанных бечевкой. Странно. Он не видел их у неё до зельеварения.

— Ой, а мы тебя потеряли, — мягко попенял Гермионе Невилл. — Вот только была здесь, рядом, а в следующую секунду — вжух! — и нет.

— И откуда книги? — Драко прищурился.

— Давай я помогу донести. — Гарри уже протянул руку, чтобы взяться за бечевку, но отпрянул, когда портфель Гермионы наконец не выдержал выпавших на его долю испытаний и лопнул по шву. Учебники посыпались на ступени, перья разлетелись в стороны, чернильница со звоном покатилась по лестнице вниз.

«Ну да, как уж тут не порваться», — недовольно подумал Драко, наклоняясь, чтобы подобрать пару книг. Так-так, что это тут у нас? Магловедение и древние руны? Домашнее задание она на обеде делать собралась, что ли?

— Уф, спасибо, — тяжело дыша, сказала Гермиона, когда вещи были собраны и кое-как заброшены обратно в портфель. — Я вернулась в класс… м-м-м, эти вот книги забыла, — указала она на перекочевавшую к Гарри стопку. — Да и вообще, чего удивляться. У меня ведь больше предметов, чем у вас.

— Но как ты всё успеваешь? — Драко засунул учебники под мышку, а затем аккуратно подцепил левитацией позабытую хозяйкой чернильницу и подвел ближе к Гарри, чтоб тот её перехватил. — Разве нет проблем с расписанием?

— Всё хорошо. Мы с профессором МакГонагалл всё обговорили, помнишь? А теперь пойдемте скорей на обед. Умираю от голода!

* * *

Обед, как и всегда после домашнего разнообразия, не больно-то впечатлял, а вот профессор Люпин, что интересно, действительно смог удивить. Начать хотя бы с места проведения урока.

— Как вы думаете, что там? — с улыбкой спросил он, указывая на старый гардероб для мантий в дальнем углу учительской.

Будто услышав команду, внутри что-то завозилось. Послышался шорох, еле слышно заскрежетали чьи-то когти. Драко попятился, стараясь оказаться подальше на случай, если там и в самом деле засело что-то опасное, как вдруг гардероб заходил ходуном. Стоявшие рядом с ним гриффиндорцы тоже отшатнулись. И неудивительно: это нечто ломилось наружу с таким пылом, что едва ручку дверцы не вырвало.

— Успокойтесь, это всего-навсего обычный боггарт, — ободряюще подсказал им Люпин. — Они любят темноту, потому и прячутся чаще всего в гардеробах, ящиках… Одного я как-то нашел в футляре напольных часов. Бояться нечего. А кто мне скажет, что такое боггарт?

— Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид, — тут же послышался уверенный голос Гермионы. — Он превращается в то, чего человек больше всего боится.

— Замечательно, даже я не ответил бы точнее, — похвалил её профессор. — А вы знаете, какое самое лучшее оружие против боггарта? Смех! Само заклинание очень простое, но нужно хорошенько сосредоточиться и превратить боггарта во что-то смешное. Рассмейтесь — и он тут же исчезнет, ясно? Хорошо. Тогда сначала поучим заклинание без палочек. Повторяйте за мной: ридикулус!

Они повторили, а потом пошла потеха. Профессор Люпин попросил их встать в очередь, чтобы по одному подходить к гардеробу и пробовать свои силы, а сам отошел в сторонку.

Первым оказался Невилл. Драко еще гадал, чей вид примет боггарт, тетушки Беллатрисы или миссис Лонгботтом, как вдруг из-за дверцы вылетела школьная метла. Старенькая, с потертым древком и распушившимися прутьями — точь-в-точь как те, на которых они летать учились!

— Р-ридикулус, — запнувшись, выпалил Невилл. Взмахнул палочкой, и начавшая было свой победный круг метла отшатнулась обратно к гардеробу, отброшенная взрывом смеха. Всё её древко теперь было оплетено розово-золотистыми ленточками, на прутьях расцветали ядовито-розовые цветочки, а внизу болтался крупный портрет Златопуста Локонса в его знаменитой «валентиновой» мантии. Да-да, той самой, в тон цветочкам.

— Очень хорошо, Невилл, — фыркнул профессор Люпин. — Очень хорошо. Драко, теперь ваша очередь.

Довольный Нев отошел в сторону, а Драко, судорожно сглотнув, сделал шаг вперед. Чего он боится больше всего? Гиппогрифа, наверное. Надо бы ему лаком коготки намазать…

Но цветастая метла, крутанувшись на месте, стала отнюдь не гиппогрифом. Перед Драко возникла смутная фигура невысокого человека в круге яркого света. Он стоял там совсем один, а вокруг колыхались огромные уродливые тени. Совсем как тогда.

«Это не я». Драко что было сил уцепился за эту мысль и рывком вернул себя в настоящее. У него есть мама, есть Этамин, и есть, Мордред побери, задание!

— Ридикулус!

Фигурка в центре превратилась в ещё одного профессора Локонса, такого напомаженного и довольного всем сразу на тридцать два зуба, а всё остальное — в его искривленные отражения. Здесь он худой как щепка, там обзавелся брюшком, а кое-где даже оказался маленьким, синеньким и с крылышками.

— Аха-ха, да это же Злато-пикси, — гоготнул Рон, под всеобщий смех показывая на бедолагу пальцем.

— Хорошо, Драко, ты справился, — кивнул ему профессор Люпин, вместе с тем недоуменно поглядывая на ёжащегося «Локонса». Видимо, не знаком еще с историей своего предшественника. — Гермиона, прошу.

Драко с облегчением отошел вбок, к Невиллу, с интересом присматриваясь к чужим страхам. Гермиону, как выяснилось, больше всего сейчас пугала ругающая её профессор МакГонагалл. Когда же профессор попала в мыльный пузырь, не пропускавший и звука наружу, и принялась, забавно разевая рот, стучать по нему, на смену Гермионе пришла Парвати. В ту же секунду МакГонагалл стала жуткой, покрытой пятнами крови мумией, но запуталась в своих бинтах и рухнула ничком под одобрительный смех.

Следом к боггарту подходили еще несколько девочек. Фэй Данбар заставила его превратиться в угрожающе помахивавшую хвостом гремучую змею, а потом связала её красивым узлом. Лаванда, пискнув, отскочила от крупной красноглазой крысы, но справилась с собой, и вот уже крыса гоняется за собственным хвостом, а через минуту окровавленный и зависший в воздухе глаз, который возник после приближения к гардеробу Келлы, разлетелся стайкой ярких рыб.

Другие гриффиндорцы тоже не стояли в стороне: Рон нацепил на паучьи лапы забавные ботинки с колесиками, Дин поймал ползшую к нему оторванную руку в мышеловку, Симус заставил банши онеметь… А там и настала очередь Гарри.

— Позвольте мне, — вдруг вмешался профессор и попытался преградить Гарри путь, но тут у него на пути случайно встал отходивший Симус, и Люпин не успел.

Щелк! Рот Драко приоткрылся от изумления, когда он увидел, что перед Гарри возник… Гарри. Точно, ошибки быть не могло. Те же волосы и глаза, тот же шрам. Но что это на нем надето? Огромные штаны, висевшие на нем мешком и пузырившиеся на коленях, обмотанные цветной лентой очки с разбитыми стеклами и ужасный линялый свитер, снятый, наверное, с какого-нибудь великана. В руках, вместо палочки, Гарри-боггарт держал садовую лейку.

— Ридикулус! — выпалил настоящий Гарри и отчаянно взмахнул рукой.

Миг — и боггарт обзавелся миленьким веночком из ромашек. А вместе с растерянным видом оплошавшего привидения… Да, так посмеяться над собой нужно уметь! Драко весело фыркнул, да и не он один. Смех загулял по учительской, даже напряженно замерший профессор Люпин оттаял и улыбнулся. Шагнув вперед, он подождал, пока боггарт не превратится в серебристый хрустальный шар, а потом спокойным «Ридикулус!» превратил его в белый воздушный шар. Тот заметался по комнате, сдуваясь с неприличным звуком, все захохотали — и боггарт лопнул, только клочки дыма остались.

— Урок окончен! — Профессор повернулся к ним и широко, пусть и кривовато, улыбнулся. — Все молодцы. По пять баллов каждому, кто сражался с боггартом, а еще пять баллов Гермионе за правильный ответ. А теперь вы свободны.

Гриффиндорцы загалдели и повалили вон из учительской, едва двери не снесли.

— Выдели, как я расправился с этой ведьмой? — возбужденно кричал Симус.

— А я? — перебил его Дин. — Поймать в мышеловку — хитро, скажи?

— Отлично придумал с метлой, — похвалил Нева Драко. — Такие воспоминания!

— Ты тоже. — Друг сиял. — Слушай, а что это за страх у тебя такой? Тени какие-то… Или это слишком личное? — всполошился он. — Если так, то можешь не отвечать, не страшно.

— Да нет, — Драко покачал головой. — Неожиданно, вот и всё. Я-то думал, что гиппогрифа увижу, а тут сцена того дня, когда Эра меня усыновила. А ты, Гарри? Неужели себя боишься?

Гарри пожал плечами.

— Не знаю. Я вообще раньше всегда так ходил, когда жил у Дурслей.

— М-да, — Драко ухмыльнулся. — Кажется, этот боггарт слишком глубоко копнул. Но наше с тобой представление — не самая большая странность этого вечера. Я понимаю: пауки, мумии, глаза всякие, но как думаете, чем может напугать обычный хрустальный шар?