Последние краски лета (джен)

Из отпуска вернулись в начале августа. Если поначалу Диана и сомневалась, то по приезде оказалась искренне рада, что они выбрались на море. Старинный город с заросшими тенистыми клёнами улицами, отвесные белые скалы и ласковый шёпот волн подарили массу впечатлений и тёплых моментов. Наконец-то не нужно было никуда спешить, и повседневная рутина отпустила из душных объятий навстречу солнцу и солёным брызгам прибоя. Первый отпуск, который они смогли провести вдвоём. И воспоминания, о котором будут согревать в череде серых будней.

Перед отъездом закупились подарками и сувенирами для родных и друзей. А в поезде разглядывали фотки, сделанные на «Полароид». Смеялись, вспоминали и просто радовались жизни. Казалось, что все тревоги остались позади в далёком-далёком прошлом.

Приехали второго числа, а четвёртого у Васи день рождения. Четверть века не каждый год исполняется. Хотелось как-то отпраздновать. Тем более раньше и приглашать-то некого было, а теперь друзья появились.

День рождения выпал на четверг — рабочий день. Диана с утра разбудила, приготовила оладьи на завтрак. Выходили у неё на диво пышные и румяные.

— С днём рождения, родной! — тепло улыбнулась Диана, расцеловала.

Она подарила наушники (старые как раз сломались) и билет на концерт «Сектора Газа».

Вася удивлённо заморгал и прижал её к себе, закружил.

— Спасибо! — воскликнул он. — Я хотел сходить, только… м-м в прошлом году не получилось.

М-да, были всякие трудности «по работе»: с Аликом разборки и прочее. Оказалось вовсе не до концерта.

— Миша тоже пойдёт, я ему звонила, хотела посоветоваться, — призналась Диана забавно сведя брови.

Вася, конечно, обрадовался. Вдвоём всяко веселее.

После завтрака Ольга Викторовна позвонила — поздравила, а вечером тётя Таня заезжала. Арбуз приволокла спелый и сладкий. Диана сказала, что у тёти Тани всегда получается удачно выбирать.

Отмечали в субботу. Решили гостей позвать на природу, на шашлыки. Дианке вон на работе курица перепала, сосиски пожарили, ещё и соления домашние оставались, так что было из чего стол устроить. В столовке бывало зарплату задерживали, но хоть продукты подкидывали — и то хорошо.

Миша гитару привёз. Поехали к озеру. На улице жара стояла, а у воды ничего — ветерок обдувал, к вечеру и вовсе стало здорово.

Устроили пикник, пели песни. Император развеселился, тоже подтягивал, хотя признался, что больше иностранную музыку любит.

Как стемнело, домой вернулись, пили чай с домашним тортом, который Диана испекла по случаю праздника. В общем, день рождения вышел, что надо. По правде говоря, когда у него такой праздник был, и вспомнить не удавалось. В детстве подарки дарили, если вёл себя хорошо, а если нет, так ещё и дополнительными нотациями награждали. «Праздники только для послушных детей», — так матушка говорила.

В детдоме «своего личного дня рождения» никому не доставалось. Отмечали чаепитием в группе и поздравляли именинников, которые в этот месяц родились. А после выпуска и праздновать оказалось не с кем — день, как день. Ничего особенного. Разве что, Ольга Викторовна звонила — она-то помнила.

А назавтра Дианкины родаки обещали приехать.

С утра Диана возилась на кухне. Когда Вася спустился вниз, по воздуху невидимой нитью вился манящий аромат свежесваренного кофе.

— Мне нельзя, так хоть запах понюхать, — с грустной полуулыбкой сказала Диана, поставив перед ним кружку.

Вася развёл руками.

— Э-э, ну, мне жаль, — не придумал, что ещё сказать он.

Диана махнула рукой.

— Ладно, я уж не так и люблю кофе, но запах прямо с ума сводит.

После завтрака готовились к приезду родственников. Они обещали к обеду подъехать. А Вася с Дианой пока салаты стругали. Курица, запечённая с картошкой, ещё со вчерашнего дня осталась.

Диана сегодня надела просторное домашнее платье и задумчиво крутилась перед зеркалом, поглаживая уже заметно округлившийся живот.

— Надо родителям сказать всё-таки… — протянула она, неловко поджав губы.

— Выберем удачный момент, — предложил Вася и обнял её со спины, сложив ладони на животе.

Диана только усмехнулась.

— По-моему, он уже прошёл.

Закончить разговор так и не успели — на улице прозвучал автомобильный гудок. Родаки приехали. Вася пошёл отворять ворота, а Диана сказала, что накроет на стол.

— Привет, именинник, — крепко пожал руку и хлопнул по плечу дядя Лёша.

— Здравствуй, Вася. С днём рождения, чё ль! — ласково улыбнулась тётя Галя и обняла. — Ну, я в дом пойду, по доче вон соскучилась, — поправив пышную причёску, заявила она. — А ты отцу помоги, мы вам там привезли кой-чего.

«Кой-чего» оказались овощи и яблоки с огорода, а ещё кулёк домашних вареников, которые настряпала тётя Галя.

Пока они с дядей Лёшей «разгружались», Диана вышла на крыльцо, и между ними с тётей Галей состоялся весьма интересный разговор, окончание которого Вася как раз застал.

— Чёй-то, доча, тебя так разнесло? — всплеснула руками тётя Галя. — Вроде только с моря приехали, отдыхали, а у тебя вона какие круги под глазами…

Диана рассеянно качала опущенной головой, а светлые локоны раздувал ветер.

— Мам, я…

Тётя Галя сурово свела брови и шагнула к Диане.

— Хосподи, вот я дура-то! Мне ещё Танька намекала, а я не верила. Думала, уж матери-то поди скажешь такие новости, — упрекнула она, а после обняла Диану за плечи. — Ну и какой срок?

— Пятый месяц, скоро будет шестой, — едва слышно вымолвила побледневшая Диана.

Вася замер с пакетом в руках, так и не ступив на крыльцо. Дядя Лёша как раз подошёл.

— А чё за столпотворение? — весело поинтересовался он.

— Может, в дом пойдём? — прокашлявшись, неуверенно предложил Вася.

В воздухе повисло молчание, напряжённо-звонкое, будто вскользь задетые струны. Глупо вышло, будто они какие-то нашкодившие дети, которых предки застукали за воровством соседских яблок. И вовсе не так всё представлялось! Вместо радостных поздравление тревога и стыд.

В дом всё же вошли, и тётя Галя, оглядев их обоих, обиженно поджала накрашенные губы. Дядя Лёша же, кажется, не до конца сообразил, что происходит.

— Вот, значит, как, и всё это время мне ни слова! — воскликнула тётя Галя. — И со свадьбой потому так спешили? — подозрительно перевела взгляд на Васю.

Вася вмиг встряхнулся и сообразил, что пора вмешаться, вступиться за Диану.

— Вовсе нет! — чуть дрогнувшим голосом заявил он и, шагнув к Диане, взял её за руку. — Мы вообще узнали, когда уже заявление подали.

— И всё молчали! — вновь упрекнула тётя Галя. — Дианка, вот чем думала! Учёба на носу, а тебе теперь с пелёнками возиться.

— Мам, вот поэтому и не сказала, — сердито выдохнула Диана, стиснув его ладонь. — Знала, что ты попрекать станешь, да ругаться.

Дядя Лёша крякнул и растрепал короткие рыжие пряди на макушке.

— Галка, правда, чё уж теперь, как говорится: назад не шмыгнёшь, — усмехнулся он. — Будет дитё, внук вон у нас будет! Радость же это, а не печаль.

Вася прикусил губу, скрывая поползшую ухмылку. Дядя Лёша, как никто другой умеет разрядить обстановку. Тётя Галя хмуро кивнула, и тот взял её под руку.

— Пошли к столу, чё-ли, молодые, — поторопил дядя Лёша. — Такую новость надо обмыть! Дедом стану, ну надо ж… Сами-то хоть рады? — не без тени любопытства добавил он.

— Да, — вытолкнул Вася. — Мы… — поймал встревоженный взгляд Дианы и, осёкшись, замолчал.

— Мы не планировали, но так вышло, — должно быть, набравшись смелости, заявила Диана. — Но всё равно рады, просто… просто всё ещё страшно, — призналась она.

Тётя Галя вздохнула и сразу как-то оттаяла: смягчились черты лица, исчезли недовольные складки в уголках тонких губ. Она потрепала Диану по плечу, а после прижала к себе.

— Ладно уж, доча, как-нибудь справимся, чай не в лесу, поднимем малыша. Мы с отцом, конечно, поможем, раз такое дело. Можно было так уж не торопиться, но сейчас-то, и в самом деле, рассуждать поздно. Задним умом все крепки.

Дядя Лёша, поймав его напряжённый взгляд, улыбнулся, потёр рыжую щетину на подбородке. Напряжение растаяло, будто прошедшая стороной грозовая туча. Буря миновала.

И действительно сели за стол, праздновали, а Диана с тётей Галей не сторонились друг друга. Хоть тётя Галя женщина пылкая, но отходили они обе быстро.

Дядя Лёша настойку свою фирменную привёз («не то, что всякая магазинная дрянь»), разлил по стопкам.

— Ну, надеюсь, внучок будет. Мальчишек у нас в семье маловато, — произнёс он и подмигнул Васе.

— Главное, чтобы ребёнок был здоровый, — подытожила тётя Галя. — А уж мальчик или девочка — как бог даст. В сорок лет бабкой стать… Ну, дочка удружила! — всё ещё шокировано покачала головой она.

Дядя Лёша обнял её за талию, чмокнул в щёку.

— Ладно, Галка, бабка, дед — хоть горшком назови, только в печку не ставь. Ты у меня самая красивая, как двадцать лет назад.

Тётя Галя сразу зарделась, смутилась даже, вздохнула и ласково пригладила дяде Лёше растрёпанные волосы. Задумалась на миг, и на лицо её набежала тень.

— Мы после Дианки второго хотели, потом, как она в школу пошла. И обустроились, и с деньгами полегче стало, устаканилось, в общем. Лёша всё мечтал о сыне. И время вроде, подходящее наступило, а вот… Застудилась я как-то зимой, пока товар принимал, проблемы потом по-женски пошли, лечилась долго, — печально вздохнула тётя Галя. — Так и остались втроём. А, может, если бы не тянули, да ждали подходящего момента…

Дядя Лёша ласково погладил тётю Галю по плечу.

— Ладно тебе, Галка, как уж вышло, не твоя вина. Одного ребёнка бог дал — и то счастье.

Тётя Галя поймала его сочувственный взгляд, и на губах её мелькнула улыбка. Дядя Лёша снова разлил по стопкам.

— Выпьем за именинника! В жизни всякое бывает, нечего одни печали лелеять — толку с того не будет. Вася, желаю тебе крепкого здоровья, счастья и упорства, чтобы трудности все преодолеть. И с Дианкой нашей, чтобы в мире жили и берегли друг друга. Парень ты хороший, мы с матерью рады, что в надёжные руки дочку отдали.

Тётя Галя присоединялись к поздравлениям, добавила:

— Пусть побольше будет радостных событий в жизни и верных друзей рядом! С днём рождения, дорогой зять!

Выпили, посидели ещё за столом, угощаясь разносолами, которые приготовила Диана. И дядя Лёша с тётей Гале преподнесли подарок: тёплый джемпер на грядущую осень. А потом чай пили с остатками вчерашнего торта и смотрели фотки с отпуска. Тётя Галя живо расспрашивала про море, про город и как им в целом поездка. Дядю Лёшу больше заинтересовали пушки и бастионы старинного Севастополя. Сами они всё мечтали на море выбраться, да так пока и не вышло.

Потом свадебный альбом рассматривали в новенькой хрустящей обложке и вспоминали тёплые моменты прошедшего торжества. Вышел по-настоящему уютный домашний вечер.

* * *

На следующие выходные обои клеить собрались. Дианкины тётя с дядей на свадьбу подарили большой пушистый ковер, и хотелось как-то спальню освежить. Обои вместе выбирали: сине-голубые с серебристыми листочками. Диану к Дашке отправили — пусть отдохнёт, да и нечего ей клеем дышать. А сами с Мишкой взялись за дело. Вася и Императора хотел пригласить: всё же втроем сподручнее и веселее, но дозвониться не смог.

Миша сегодня был какой-то молчаливый. Поначалу расспрашивал про отпуск, но видно было, что мысли его витают далеко отсюда.

Вася клей мешал, а Миша нарезал обои на ровные, заранее отмерянные листы.

— Всё нормально, Миш? Ты какой-то… Ты будто и не слушаешь, — растерянно произнёс Вася.

— Да, прости, задумался, — поднял голову от своей работы Миша. — Настя со своим новым мужем решили в Москву перебраться.

— О, ну и дела-а, — протянул Вася. — А Данька как же, с ними останется?

Миша покачал головой.

— Я предложил, чтобы хотя бы пока они там не устроятся, остался со мной.

— И она согласилась?

Миша поморщился и вздохнул:

— Не так всё просто. Им уезжать через месяц, ждут там с работы. Настя хотела Даньку к своим родителям отправить в Калугу. А к школе его забрать. А мне надо с работой решить. Если с Палычем договорюсь на пятидневку… Персонала у нас не хватает — сам знаешь.

Вася нахмурился.

— Чёт я не догоняю. Она его с тобой оставлять не хочет?

— Не то чтобы… — многозначительного протянул Миша. — Больше меня печалит, что она его с собой забирать не хочет. Просто решила, что отвезёт к родителям и всё. Мать у неё на пенсии, Настя сказала, что ей проще будет присматривать. Так легко от него отказалась, будто бы он ей вовсе не нужен, — поджал губы он.

Вася вздохнул, утёр пот со лба. Окна пока не открыть — воздух влажно-липкий проскользнул в горло, будто комок вязкого киселя.

— А если с Палычем не уладишь?

Миша покачал головой.

— Работу сейчас менять — не лучшее время. Маша — сестра моя, обещала, что сможет Даньку к себе взять, пока я на смене. У неё своих двое: младший на год Даньки старше. В садик можно устроить вместе. Вот такие дела, — попытавшись придать тону бодрости, заключил Миша.

Вася закашлялся и потянулся за ингалятором. Миша предложил на улицу выйти, сделать небольшой перерыв и воздухом подышать.

— Может, всё к лучшему? — чуть поразмыслив, заявил Вася. — Ты ведь хотел, чтобы сын с тобой жил.

— Хотел, но не так же! Не так, чтобы мать его бросила, — удручённо опустил голову Миша.

— Это уж её выбор — ты на это повлиять не можешь, — цокнул Вася и коснулся его плеча. — Всё к лучшему, Миша.

Вернулись к работе и больше этой темы не касались. Миша снова казался прежним, хоть порой в тёмных его глазах и мелькал тревожный огонёк. С ремонтом провозились до темноты. А после разогрели ужин, заботливо приготовленный Дианой вчера.

Вася крутил в руках «трубку»: от Императора так вестей и не было. На звонки он не отвечал. Как бы чего не случилось…

— Звонка ждёшь? — заметив его беспокойство, спросил Миша.

Вася рассеянно кивнул и, чуть помешкав, решил вывалить всё как есть.

— Император он, ну… у него есть проблемы, — стыдливо отводя глаза, признался Вася. — Я волнуюсь, не могу до него дозвониться уже два дня.

— Проблемы? — уточнил Миша, и по кислому Васиному лицу, очевидно, понял, о чём речь. Может, сам догадывался, может, в Усадьбе ещё сказали. — Я понял, — вздохнул, потеребив подбородок. — Он хороший человек, но с алкоголем у него проблемы, да.

— Я пробовал с ним поговорить! — громче, чем следовало, воскликнул Вася. Сложно удержать эмоции под контролем, когда в груди тонкой струной звенит тревога. — И он мне обещал…

Миша снова кивнул, понимающе в тоже время печально.

— «Ты можешь молиться за человека, но ты не можешь за него исповедоваться»⁽¹⁾, — так у нас батюшка говорит. Если он сам себя в руки не возьмёт, то ты его не заставишь.

— Можно же как-то помочь? — растерянно протянул Вася.

— Можно попытаться, — приободрил Миша. Он предложил вместе к Императору съездить, но Вася помотал головой. Нет уж, лучше самому. Император наверняка расстроится, что он в отчаянии растрепал всё Мише.

— Есть у меня одна идея, надо обдумать, — сказал Миша напоследок.

Остаток вечера прошёл спокойно. Кино врубили по видаку, а после спать легли. Утром Миша уехал рано, договорились быть на связи.

Вася прибрался чутка на кухне и отправился встречать Диану на остановку. Она звонила, говорила, что в десять будет дома. По пути набрал Императора, но снова безуспешно.

Обновлённую спальню Диана оценила, нахваливала их. Хотели выходной провести вместе, но Вася всё-таки не мог унять тревогу. Император мог куда-то уехать. За город, например. Он человек компанейский и знакомых у него пруд пруди. Но всё же лучше удостовериться, что всё с ним в порядке, чем потом сожалеть. Живёт он один — мало ли что.

До дома Императора Вася добрался к полудню. Старый подъезд встретил долгожданной прохладой после душной летней улицы. Звонок долго заливался дребезжащим кашлем, но открывать никто не спешил…

1) Это действительно слова какого-то священника. Но, к сожалению, автора цитаты найти не смогла.

Вернуться к тексту