Гарри Поттер и Ось Времён (гет)

«Нам приходится вас обманывать, чтобы сохранить ваше доверие»

Мечислав Шарган

Гарри поставил стакан с сомнительной жидкостью на стол, рядом с покоящейся на нём головой Ганса и поднял глаза на своих друзей.

Гермиона держала в руке волшебную палочку, направленную на Майкла. Девушка прошептала несколько плохо различимых слов, по очереди направляя палочку на спящих и наконец подняла голову на Гарри. Юноша прекрасно понял чего от него ждут и тоже достал палочку.

— Silencio Noverio!

Бледно-фиолетовый пузырь растёкся по стенам, ограждая друзей о нежелательных слушателей.

— А теперь, Гарри, ты ничего не хочешь нам рассказать? – спросила Гермиона, усаживаясь рядом с Роном на уже занятую им кровать.

Гарри глубоко вздохнул. Скрывать от друзей видения больше было нельзя, так что он начал свой рассказ тихим, от чего-то хрипловатым голосом. По мере рассказа лица друзей менялись от удивлённых до испуганных и от испуганных снова к удивлённым. Они ни разу не перебили Гарри, пока он выкладывал всё новые подробности своего знакомства со Стражем.

— … и Вольдеморту зачем-то нужна информация об Оси времён, — закончил волшебник, поднимая глаза на замерших напротив друзей.

Очень красочная и трагичная сцена того, как Поттер глядит на Рона и Гермиону огромными зелёными глазами из-за привычных круглых очков, как во взгляде его проявляется отчаяние и даже страх, была испорчена громким непотребным храпом, издаваемым кем-то из временно почивших.

— Как считаешь, — задумчиво протянул Рон, — до этой Оси далеко?

— Понятия не имею, — вздохнул Гарри, — знаю только, что дверь откроется когда боги смертных построятся в ряд, там, где началось время. А вот что вся эта дребедень значит… а ты это к чему вообще спросил? – опомнился гриффиндорец.

— Да вот… прикидываю, как мы втроём будем туда добираться, — охотно ответил Рон, нагло глядя на Гарри.

Поттер моргнул. Потом ещё раз моргнул. А потом, поняв, что не ослышался, спросил:

— А при чём тут, собственно, вы?

— Как это «причём»?! – неподдельно изумился Рон, — неужели ты действительно решил, что мы дадим вам с Бледным и Страшным развлекаться без нас? Если Вольдеморту нужна Ось, то ты туда отправишься.

— А если туда отправишься ты, то только вместе с нами, — закончила за друга Гермиона.

— Решение это окончательное и обжалованию не подлежит, — счёл необходимым добавить Уизли.

После таких слов Гарри оставалось только разрыдаться, благословить их и умереть. Разумеется, ничего подобного Поттер не сделал. Он буркнул что-то неопределённое и немедленно перевёл тему разговора, приняв новые факты к сведению. Если друзья и хотели поговорить о глобальных проблемах, то они отнеслись к мнению Гарри в этом вопросе с уважением и не стали настаивать на продолжении разговора об Оси.

— А что ты с ними сделала? – Гарри кивнул на храпящих товарищей.

— Всего лишь сонное зелье и заклинание глухоты, — махнула рукой староста. — Это Рон придумал.

— Я всего лишь предложил их отключить, — поправил её явно довольный собой Уизли, — а способ выбирала Гермиона.

— И долго они так пролежат?

— До утра дотянут, а там расскажете о том, как вчера было весело, — жизнерадостно изложила план действий староста. – Ну, мальчики, спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — отозвались парни в два голоса.

Как только дверь за Гермионой закрылась, Гарри с Роном мученически переглянулись, синхронно пожали плечами и достали палочки, привычно принимаясь за уборку. Порядок навести было делом пустяковым, но картину портили старшие товарищи, по-прежнему пластами лежащие на всех доступных поверхностях. Если завтра с утра в комнату вздумает заглянуть проверяющий, что не исключено, юношам придётся сочинять довольно интересную историю о том, как все эти люди здесь оказались.

— Может отлевитировать их по спальням? – предложил Рон, окидывая мрачным взглядом братьев по разуму.

— А ты знаешь где их спальни? – осведомился Гарри, скидывая со своей кровати покрывало.

Рон смущённо промолчал.

— Вот и я тоже не знаю, — констатировал Поттер. – Ну, спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Будут глюки – кричи!

— Обязательно, — буркнул Гарри, почему-то совершенно не обидевшись.

Заснули оба юноши быстро, видимо, сказывались нагрузки прошедшего дня.

Гарри лежал в приятной темноте, накрывшись с головой одеялом, и размышлял о вечном под уже потихоньку становящиеся привычными звуки, издаваемые нехитрым агрегатом, провозглашающим побудку. Звук был такой, словно музыкальный инструмент кто-то по недосмотру вручил шимпанзе.

Когда кошмарная какофония наконец утихла, ей на смену пришли не слишком цензурные стоны несчастных страдальцев, наконец пробудившихся после Гермиониного зелья.

Гарри высунул голову из-под одеяла и прищуренным левым глазом обозрел помещение. Расплывчатые точки, хоть и не чётко, но напоминали вчерашних товарищей, копошащихся приблизительно в тех районах помещения, где они были оставлены несколько часов назад.

Усилием воли юноша разлепил второй глаз и начал шарить рукой по прикроватной тумбочке в поисках очков. Как только очки оказались на своём законном месте, Гарри смог оценить состояние иностранцев. Судя по тому, как они выглядели, девизом этого утра, так же как и предыдущего, было одно ёмкое слово – «похмелье».

После пяти минут немого созерцания происходящего Поттер рискнул подняться с кровати, надеясь, что не будет немедленно сбит с ног кем-нибудь из беспорядочно снующих по помещению учеников аврората. Попытка подняться ему вполне удалась, так что день начался сравнительно хорошо. Судя по нулевой реакции собравшихся на Гарри, если бы он сейчас достал палочку и поубивал всех в комнате, этому бы никто не препятствовал. Подобное обстоятельство заставило Гарри ещё раз подумать, могут ли подобные его нынешним товарищам личности быть Пожирателями смерти. Он решил что вряд ли, но всё же вновь пообещал себе быть осмотрительнее и не подвергать опасности друзей. И по возможности в кратчайшие сроки разубедить их следовать за ним на Ось.

Тем временем с кровати изволил подняться Рон, не преминувший громогласно высказать свою надежду на скорый и сытный завтрак.

Гарри же с тоской вспомнил, что вчера ничего не ел. Желудок немедленно высказал своё мнение по данному вопросу и юный волшебник ощутил ещё больший прилив грусти – если вчерашняя еда была отравлена, то сегодня она съедобной не станет. Вообще-то за годы жизни в доме Дарсли Гарри Поттер привык к голодовкам и скудному пайку, но вот питаться святым духом две недели подряд юноша ещё никогда не пробовал…

Пока вся их пёстрая компания направлялась на завтрак, Гарри краем уха слушал, как Рон с упоением рассказывает товарищам, что было вчера. Юноша ещё подумал, что Рон немножко заврался и что в Слизерин бы его, с таким больным воображением и отсутствием таланта вешать лапшу на уши, точно не взяли.

А потом Гарри удивился своим мыслям насчёт Слизерина. Но долго размышлять на философские темы Поттер не смог, потому что их процессия наконец-то достигла трапезой.

— Смотри, как на тебя этот итальянец пялится, — прошептал Дмитрий, наклоняясь к Гарри.

— Может он педофил? – предположил Майкл, запихивая в рот гамбургер.

— Возможно, — согласился Дмитрий, — или мстить решил.

— А может, у него баночка с твоими слюнями разбилась? – предположил Рон, попутно пережёвывая яичницу. – А подойти ещё попросить стесняется?

Гарри мрачно кивнул, стараясь не смотреть на жующих товарищей. А потом он непристойно обругал себя за то, что посетившая его секунду назад идея не пришла вчера за ужином. Если еда и отравлена, то, почему он не может взять другую? На столах было такое изобилие продуктов, что в глазах рябило.

Юноша с интересом потянулся к чему-то жидкому и красному, что с большим упоением наворачивал сидящий неподалёку мексиканец, знакомый Гарри по недавней дуэли.

— Ну, как? – с любопытством поинтересовалась сидящая напротив Гермиона, глядя на то, как Гарри хватает ртом воздух.

— Остро, — признался он, овладевая собой. – Но не лучше оборотного зелья.

— Так, вот с этого места поподробнее! – влез вездесущий Фокс. – Какое ещё оборотное зелье?

Гарри обругал себя ещё нецензурнее за то, что прокололся на такой мелочи, но решение возникшей проблемы не замедлило прийти в голову.

— Это такое зелье, от которого меняется внешность, — великодушно пояснил гриффиндорец, с мрачным торжеством слушая, как закашлялся Рон.

— Это я, в общем, понял, — терпеливо ответил Фокс, — но, по-моему, это зелье редко используется даже аврорами, не говоря уж о пятикурсниках.

— Вообще-то мы шестикурсники, — оскорблено встрял откашлявшийся Уизли.

— Не важно — это всё один пень, — отмахнулся Фокс. – Ну так что?

Майклу с его любопытством и привычкой лезть не в свои дела, была прямая дорога в сыщики. Гарри не смог не улыбнуться, вспомнив момент из фильма, который он когда-то краем глаза видел у Дарсли: в маленькой комнатке сидит какой-то обкуренный уголовник, а вокруг, сметая всё на своём пути, скачет следователь, что-то утробно рыча и дымя сигаретой как паровоз. Потом следователь резко наклоняется к уголовнику, ударяя прямо в лицо последнему ярким светом электрической лампы, и орёт что-то оскорбительное не своим голосом, роняя изо рта сигарету. Почему-то на месте следователя Гарри очень ярко и красочно представился Фокс.

— А что тебя так удивляет? – не меняя выражения лица, осведомился Поттер. – Меня слишком легко узнать на улице, чтобы постоянно разгуливать без камуфляжа.

Американец скользнул быстрым взглядом по шраму на лбу юноши и кивнул, признавая его правоту – не узнать Гарри Поттера было тяжело.

Гарри уже привык, что все таращатся на его шрам, довольно занимательной формы с не менее занимательной историей, так что уже не обращал внимания на то, что кто-то из Авроров постоянно косится на его лоб, пытаясь разглядеть вожделенный объект для наблюдения, прикрытый заметно отросшей чёлкой.

— А чем плохо, когда тебя узнают? – недоумённо воззрился на юношу Олег, оставляя в покое ложку, которую мусолил в руках с того момента, как юноша упомянул про оборотное зелье.

— Кроме того, что все начинают пялиться как магглы на привидение? – уточнил Гарри, заглотив очередную порцию чили.

— Гм… да, кроме этого, — не сдавался русский.

— Возможно то, что у меня кровная вражда с Вольдемортом, — небрежно предположил Гарри, — хотя я, конечно, могу ошибаться, — немедленно заверил он собравшихся.

Последних его слов, судя по всему, никто не слышал. После поминания всуе имени Большого и Страшного в помещениях обыкновенно становится очень тихо. Но не в этот раз. Сейчас все твёрдо решили немедленно обсудить со всеми степень дерзости Гарри Поттера. Начали те, кто сидел ближе всех к нашей компании, а остальные моментально подхватили. В итоге уже через несколько секунд зал наполнился разноязычным шёпотом, выражающим интонации в диапазоне от насмешливых до возмущённых.

— Достаточно веский довод? – невозмутимо поинтересовался Гарри у товарищей, когда основная шумиха улеглась.

Довод был веский, и спорить с ним никто не рискнул.

Не смотря на уверенность, звучащую в голосе, Гарри ещё довольно долго ругал себя за то, что не смог держать язык за зубами. Из процесса самобичевания его вывел голос Гермионы:

— Ну, мальчики, счастливо пофехтовать!

Гарри удивлённо приоткрыл рот.

— А ты? – глупо спросил он.

— Если бы ты изволил послушать, о чём я говорила на завтраке, то знал бы, что у меня до конца недели правоведение вместо фехтования, — отчеканила она. – И тогда, возможно, ты не тратил бы время и силы на глупые вопросы.

Стоящий позади и поэтому слышавший всю эту тираду Майкл, многозначительно присвистнул.

— Ясно, — очень содержательно изложил свои мысли по этому вопросу Гарри, решивший, раз уж оказался в идиотской ситуации, встретить её с достоинством.

Гермиона хмыкнула, дав юноше понять, что достоинства в нём в данный момент несоизмеримо меньше, чем идиотизма, и, весело сделав парням ручкой, удалилась в диаметрально противоположном направлении вместе с небольшой группой потенциальных правоведов.

— Иногда она просто невозможна, — буркнул Гарри, ни к кому, собственно, не обращаясь.

— Да, малыш… тебе ещё учиться и учиться, — сочувственно похлопывая Гарри по плечу, изрёк вездесущий Фокс. – Если уж ты не слушал девчонку, то никогда не позволяй ей об этом догадаться! – назидательно изрёк он.

У Гарри возникло резкое желание наколдовать непрошенному советчику пару ослиных ушей и пятачок, но здравый смысл, зародившийся в юноше летом этого года и с того момента бурно развивающийся, в очередной раз не позволил ему наделать глупостей.

— Что ещё с ними не нужно делать? – в высшей степени заинтересованно спросил Гарри, резко поворачиваясь лицом к собеседнику и с тем энтузиазмом, который выказывает обычно рабочий в первую неделю на должности, уставился в глаза собеседника.

— Ну, это просто! – преувеличенно добродушно ответил Фокс, хотя Гарри вполне отчётливо услышал в этих словах издёвку, — нельзя при них рассказывать про квиддичные матчи, нельзя заходить в комнату первым, нельзя просить списывать домашние задания – надо тонко намекать, что без её помощи ты никогда не справишься, надо…

— Нельзя забывать, когда у неё день рожденья – это главное, — встрял доселе околачивающийся рядом Дмитрий.

— А нам можно опаздывать на фехтование? – с намёком спросил Рон, обращаясь ко всем.

— Нет конечно! Пошли!

— Пошлить не будем, Ганс, — строгим голосом ответил немцу Майкл, — а вот на фехтование пойти можно. Так вот… на чём бишь я?..

Всю дорогу до фехтовального зала, благо не слишком долгую, Гарри выслушивал градом посыпавшиеся советы по поводу девушек.

— Слушай, — наконец не выдержал Поттер, — если ты такой умный и обходительный, то почему тогда та блондинка общается с тобой с таким явным непочтением?

— Какая блондинка? – искренне изумился американец, моментально забывая о нравоучениях.

— Которая на первом фехтовании с вами рядом была. Она ещё тебе советовала домой валить, — чуточку резковато пояснил Гарри.

— Ах, эта!.. – осенило Фокса. – Её зовут Элизабет Уилсон. Мы с одного факультета. В школе тоже вместе учились… короче, друзья детства. Мы раньше вместе куролесили, только она при этом ещё и учиться как-то успевала. Вообще-то я ей нравлюсь, — самодовольно улыбнулся он.

— А мне почему-то показалось, что она тебя прибить готова, — задумчиво протянул Олег, тормозя возле входа в зал.

— Да Лиз меня по десять раз на день убить клянётся, — отмахнулся Майкл, — только это всё шутки. Просто привыкнуть надо…

На этом разговор и кончился, перейдя в очередной обряд «скаканья с дрынами», в ходе которого Гарри впервые смог одолеть Рона, хотя, если честно, так и не понял, что он для этого сделал.

На последующей за этим лекции, до которой друзья, вопреки ожиданиям, добрались без потерь, представительница аврората Аргентины рассказывала о заклинании звуковой волны.

Гарри пришло в голову прислушаться, потому что на первый взгляд чары казались очень полезными.

— … эффективно в том случае, если вы окружены. При достаточной концентрации, — заученно и монотонно говорила аврор, отрешённо изучая свой маникюр, — вы сможете просто оглушить несколько противников, или же отбросить их на какое-то расстояние. Эффективность заклинания во многом зависит от взмаха палочки. Если вы окружены, то необходимо сделать резкий полный оборот вокруг корпуса, запуская волну. Можно запускать заклинание полукругом, но никак не целенаправленно.

Чары эти нравились Поттеру всё больше и больше, но, судя по всему, женщина закончила рассказ и продолжать не собиралась, а у юноши ещё остались вопросы. Гарри повертел головой, обозревая своих товарищей по аудитории, и понял, что задавать дополнительные вопросы никто не намерен.

Юноша несколько секунд поколебался, решая, что ему важнее – не попасть в очередную щекотливую ситуацию, или узнать побольше о понравившихся чарах, но всё же поднял руку.

— Да? – оживилась аврор, увидев заинтересовавшееся её повествованием лицо. – Вы что-то хотите уточнить?

— Да, верно, — подтвердил Поттер, и продолжил, не поднимаясь со стула, — я бы хотел уточнить, если волна не целенаправленна, то как скоро она сойдёт на «нет»?

Лектор воззрилась на него с недоумением.

— Простите, юноша, но не могли бы вы выразиться более понятно? – как показалось Гарри, несколько высокомерно спросила она.

— Разумеется. Как я понял из вашего рассказа, заклинание звуковой волны не является целенаправленным, то есть не преследует цель до попадания в неё или в любую преграду, — копируя профессорский тон, каким эта мадам вела лекцию, пояснил Гарри. — А это значит что луч, выпущенный из палочки, будет удаляться от волшебника, постепенно слабея и сходя на «нет». Вопрос состоял в том, сколько времени после сотворения будет действовать звуковая волна.

Занятия в аврорской школе проходили значительно спокойнее, чем в Хогвартсе – это Гарри заметил на первых же занятиях. Было так в основном из-за того, что треть аудитории составляли взрослые авроры, среди которых попадались даже раритетные экземпляры, служащие в аврорате больше пятидесяти лет. Этим почтенным старцам как-то не пристало устраивать кавардак на занятиях. Ещё одна трудность состояла в том, что большинство зачастую не были знакомы друг с другом, а некоторые даже говорить-то по-английски толком не умели. Но всё же абсолютно тихо в аудитории было очень редко. Сейчас как раз был один из этих случаев. По какой-то необъяснимой причине, всем аврорам вдруг стало страшно интересно, сколько же времени действует звуковая волна. С немалым любопытством доселе листавшие конспект или праздно созерцающие потолок авроры заинтригованно воззрились на лектора.

— Теоретически, — тихонько выдавила она, — заклинание будет действовать в зависимости от его силы. Если вы желали оставить окруживших вас врагов без барабанных перепонок и зрения, то в радиусе приблизительно около двадцати метров полопаются стёкла, а маггл в километре от вас ощутит неприятный звон в ушах. Если же будет использовано более слабое заклинание, то стёкла лопаться не будут… в общем, всё зависит от силы заклинаний, — быстро закончила она.

Кто-то в аудитории хмыкнул, поняв, что от теоретика фактов не дождёшься, а другие авроры продолжили допытываться мельчайших деталей немедленно заинтересовавшего их заклинания.

— А как волну обнаружить? – спросил, поднимаясь, кто-то из австрийских Авроров.

— Волна проходит по воздуху как круги по воде. Её тяжело не заметить, — немедленно ответила лектор.

— А как от подобной волны защититься? – задал самый актуальный вопрос воодушевлённый примером Гарри Ганс, так же не вставая с места, поднимая вверх кончик маггловского карандаша, которым и составлял конспект.

Собравшиеся в аудитории вновь замолчали, ожидая пока лектор поделится с ними столь важной частью знаний о любом боевом заклинании, как защита от него.

— Волна блокируется лишь седьмым уровнем щитового заклинания, — многозначительно объявила аргентинка.

Гарри едва не присвистнул. Это, безусловно, очень полезное заклинание, которое при этом далеко не каждый способен блокировать. Разумеется, было бы ещё лучше, если бы блок ставился каким-либо строго определённым, а в идеале – при этом мало кому известным заклинанием, но высший щит это тоже не мало.

— Можно ещё вопрос?

На этот раз в воздух поднялась рука Гермионы.

— Как вы сказали, — начала староста Гриффиндора, — чары распространяются волной и воздействуют сразу на нескольких человек. А что с ними будет, если кто-то из врагов использует щитовые чары?

— Простите, мисс…

— Гренжер, — подсказала Гермиона.

— Верно. Но я снова не поняла вопрос. Видимо, вам стоит чётче формулировать мысли.

— Мисс Гренжер хотела сказать, — резко вмешался Гарри, которому не очень понравилось замечание по поводу чёткости мыслей и их изложения, — что ей интересно, как поведёт себя волна, если кто-то один из массы нападающих блокирует его. Либо оно обойдёт одного его, а менее расторопные Пожиратели попадут под действие чар, либо, как при использовании Avada kedavra explosio до того как оно достигнет преграды и произойдёт взрыв, достаточно того, чтобы кто-то один остановил заклинание.

Видно, Поттеру на роду было написано, кроме всего прочего, переводить этой даме простые вопросы.

Лектор смерила юношу недовольным взглядом, а аврор через два ряда слева как-то странно покосился на юношу, заставив его прийти к выводу, что про заклинания чёрной магии, да ещё восьмого уровня, он вспомнил напрасно. Но лектор всё же изволила ответить на вопрос, пресекая дальнейшие пересуды по поводу подобной осведомлённости нынешних учеников Хогвартса.

— Каждому придётся создавать отдельный щит, мистер…

Лектор замялась, делая вид, что забыла, как зовут собеседника. Надо сказать, что при этом выглядела она довольно забавно. Но втрое забавнее она стала выглядеть тогда, когда поняла, что выбрала не совсем того ученика, чьё имя легко забыть.

— Поттер, — усмехнувшись, подсказал даме Гарри.

— Гм… разумеется, — подтвердила она.

Гарри с трудом удержался от едкого комментария о том, что теперь, спасибо ей, он уж точно этого не забудет, но решил, что для одного утра он уже достаточно наговорил. Что-ж, выходит правду говорят, что на месте Гарри не сидится и, прожив два дня, не вляпавшись в историю, юноша совершил подвиг, о котором когда-нибудь сложат легенды. Теперь парень, пусть не сознательно, можно даже сказать на уровне рефлексов, нарывался на неприятности.

С такими мыслями Гарри направился в давешний класс алхимии, смутно предчувствуя, что рано или поздно неприятности всё же настигнут его в самый неподходящий для этого момент, как это всегда бывает.

Этим вечером, вернувшись в комнату после практики заклинаний, где они запускали боевые заклинания в деревянные монекены, пытаясь их взорвать, Гарри и Рон обнаружили в помещении приятный порядок и тишину. Само по себе подобное зрелище было не просто удивительно, а, можно сказать, аномально. Комната была пуста.

Юноши переглянулись. Гарри медленно кивнул головой. Рон повторил его жест, медленно подбираясь рукой к левому рукаву мантии. Уже через секунду оба парня были вооружены и стояли спина к спине, настороженно оглядывая помещение.

В комнате по-прежнему было пусто. Гарри быстро сделал несколько взмахов палочкой, направляя её по очереди на кровати, на шкаф, стол… и ничего не обнаружил.

— Постоянная бдительность, — буркнул Рон, опуская палочку и заваливаясь на свою кровать.

— Куда они делись? Идеи есть? – поинтересовался Гарри, так же бухаясь на кровать.

— Может у них эта отрава кончилась? – предположил Уизли, — ещё искать пошли?

— Или к остальным пошли, их соседей спаивать, — продолжил гадать Поттер, роясь под подушкой в поисках полезной литературы.

— Что теперь читаешь? – продолжил беседу Рон, устраиваясь удобнее.

— Всё то же, — вздохнул Поттер. – Яды.

Рон, уже в который раз за несколько недель, сочувственно посмотрел на своего несчастного, неизлечимо больного друга, которому он, увы, ничем не в силах помочь, и изрёк:

— Как ты это читаешь? Мне со Снейпом зелий до конца жизни хватает!

— Так это-то без Снейпа, — возразил Поттер. – Вообще-то зелья это даже где-то интересно. Например, ты знаешь, как убить человека так, чтобы о настоящей причине смерти никто не догадался?

— Авадой Кедаврой, — не задумываясь ответил Рон.

— Да? Авада Кедавра не оставляет следов. Именно поэтому её легко определить. А если взять зелье «Чёрная вдова», то через месяц у жертвы начнётся обострение любой хронической болезни. Если же таковой нет, то случится банальный разрыв сердца. И самое главное – ничего не докажешь.

— А почему «Черная вдова»? – спросил Рон, усиленно стараясь не думать, для чего применяется подобное зелье.

— Чёрная вдова это такой паук. И его яд здесь один из основных компонентов, — отрешённо пробормотал Гарри, углубляясь в чтение.

Рон же мелко задрожал, выражая ни то страх, ни то отвращение ко всему роду паучьему в целом и чёрной вдове в частности. По крайней мере, судя по виду, Уизли был готов убивать всех пауков направо и налево, позабыв обо всех моральных принципах.

— Честное слово, Гарри, — пробормотал он наконец, — лучше бы ты про квиддич читал…

— И потом убивал Вольдеморта бладжером, — охотно закончил за него гриффиндорец. – Или снитчем.

— Не понимаю твоего скептицизма! Он бы его крыльями защекотал до смерти!

— Наверное… ужинать-то пойдём? Всего пятнадцать минут осталось, — откладывая книжку и глядя на часы известил друга Поттер. – Умываться не пойдёшь? Ты весь в опилках от того манекена.

— Ничего! Больше грязи – шире рожа, — бодро отозвался Уизли, поднимаясь. – Пойдём! Вдруг парни там цирк устроят, а мы пропустим.

Братья по разуму на завтраке не обнаружились, как, собственно, и по возвращении в комнату. Гарри это ни в коей мере не напрягало, до тех пор, пока Рон не предположил, что они где-то веселятся. Здесь терпение Гарри Поттера лопнуло. Больше сидеть в тишине и читать юноша не мог.

— Рональд, друг мой, ты думаешь о том же, о чём и я?

— Предлагаю провести разведку с целью более подробного изучения особенностей местности, — ухмыльнулся Рон.

— Поддерживаю ваше предложение. Только для подобного мероприятия нам потребуется опытный стратег с хорошо развитым логическим мышлением…

— Но сойдёт и Гермиона, — подхватил Рон, пресекая дальнейший поток комплементов в сторону старосты.

— Но где её искать? – картинно пригорюнился Поттер.

— Попробуем довериться интуиции. Что-то мне подсказывает, что она находится в женском крыле, — с умным видом протянул Уизли.

— Твоё чутьё внушает мне благоговение, — возопил Поттер, — ну, пойдём!

Как выяснилось, найти Гермиону оказалось намного сложнее, чем парни предполагали. Дело в том, что комнаты располагались в двух противоположных крыльях этажа. В итоге парни без труда обнаружили крыло, но их взорам предстала дюжина абсолютно одинаковых, коричневых дверей без каких-либо опознавательных знаков.

— И что дальше? – озадаченно пробормотал Рон, ероша себе волосы.

— Может покричим? – без энтузиазма предложил Поттер.

— И отправят нас отсюда сногсшибателями под зад… для ускорения, — вздохнул Уизли.

Что делать дальше Гарри не представлял, и сделал то единственное, что можно было, хоть и с большой натяжкой, начать разумным в сложившейся ситуации. Он распахнул ближайшую дверь, просовывая туда голову.

В подвернувшемся помещении располагались француженки, и это было единственным, что спасло Гарри от скорой смерти. Снимая с головы запущенный в него какой-то пронзительно визжащей рыжей француженкой кружевной лифчик, Гарри подумал, что сперва, возможно, имело смысл постучаться. (На самом деле первые мысли, посетившие Гарри в данной ситуации, были подвергнуты цензуре и вырезаны, как несовместимые с выбранным рейтингом.)

Находясь перед бдительным оком сдавленно хихикающего Рона, Поттер бегло осмотрел добычу, и поспешил исправить конфуз. Он деликатно постучался в дверь и терпеливо дождался, пока она откроется.

На пороге стояла другая француженка с короткими каштановыми волосами и огромными карими глазами. Одеты на ней были довольно миниатюрный халат и натянутая улыбка.

— Гм… простите, — очень виновато потупившись, пробормотал Поттер, протягивая ей свой трофей. – Я не хотел. Я просто искал…

Но извинения юноши были грубо прерваны вмешательством владелицы элемента туалета, появившейся откуда-то справа, за это время успевшей облачиться в приблизительно такой же халатик. Рыжая бестия выхватила из протянутой руки вышеупомянутый элемент гардероба и начала что-то безостановочно и крайне возмущённо говорить на своём языке. Слова из неё сыпались со скоростью, доселе казавшейся Поттеру немыслимой.

Когда поток, казалось, начал иссякать (впрочем, Гарри подозревал, что иссякал не словарный запас, а воздух в лёгких), у Гарри появился шанс вставить своё слово. На самом деле, Поттер очень хотел, чтобы это слово было «Silencio», но всё-таки, подстраиваясь под трещание собеседницы, вставил:

— Леди, будьте снисходительны! Мы всего лишь ищем подругу и наше здесь появление – чудовищное недоразумение! Ещё раз приношу свои глубочайшие извинения за причинённые неудобства… но я не могу понять, чего стесняется такая очаровательная девушка? Мальчишки-шестикурсника? Простите, леди – не поверю.

Судя по выражению лица, комплемент был единственным, что услышала девушка. Но этого вполне хватило, чтобы она передумала продолжать возмущаться.

— У малыша хорошие манеры, — с сильным французским акцентом заговорила она, — и, надо сказать, хороший вкус.

— Самореклама? – удивлённо поднял брови Гарри, понимая, что в этом случае краснеть и смущаться – дохлый номер.

— Кто же тебя похвалит, если не ты сам? – проворковала француженка.

Гарри согласно кивнул.

— Я ищу нашу подругу, — перешёл к делу Поттер. – Вы могли видеть её с нами…

— Ах, не продолжайте, — вновь вступила в разговор открывшая дверь. Они живут через четыре двери слева от нас.

— Спасибо… а как вас называть, леди? – усиленно стараясь быть вежливым, спросил Поттер.

— Я – Люсиль, — представилась рыжая. – А это – моя подруга Женевьева. А ещё Марлен, — девушка кивнула куда-то влево, где, судя по всему, была ещё одна кровать.

Люсиль широко распахнула дверь, давая Гарри и стоящему позади Рону увидеть ещё одну француженку, с интересом взирающую на них с кровати, заваленной всевозможными баночками с жидкостями, несомненно, являющимися косметикой.

— Очень рад, — предельно вежливо сказал юноша. – Я – Гарри, а это – мой друг Рон.

После довольно продолжительной порции смешков и хихиканий Гарри задал вопрос, который желал озвучить ещё в самом начале своих крайне витиеватых излияний:

— Вы позволите нам откланяться?

Откланяться-то им позволили, но при этом пришлось пообещать заглядывать ещё и объяснять, где живут они. Впрочем, особых иллюзий по поводу этих заданных скорее из вежливости вопросов Гарри не питал.

Наученный опытом, Гарри прежде всего предложил постучать в дверь, а потом подумал и предоставил это очень важное и ответственное дело Рону.

Так и не отошедший от созерцания выступления Гарри Рон, всё ещё посмеиваясь, постучал.