Гарри Поттер и Ось Времён (гет)

«Весельчак — человек, который, сломав ногу, радуется, что не сломал шею»

Эван Эзар.

После фехтования авроры, похрустывая костями и тихонько проклиная преподавателей, двинулись на обед. Там их встретили накрытые столы и довольный Ларсен.

— Вижу, вы уже имели радость ознакомиться со здешним стилем обмена опытом! – радостно возвестил он. – У каждой делегации найдётся что поведать коллегам, так что ваше пребывание здесь будет продуктивным.

Гарри бы убил его за такую жизнерадостность, но поднять палочку был сейчас не в силах. Так что пришлось довольствоваться двухэтажной анафемой про себя. Спокойной жизни сегодня ожидать не приходилось – далее в программе была ещё одна лекция по заклинаниям и практика.

Сидя за столом, Гарри расслабился, так что когда пришло время подниматься, мышцы едва не свело судорогой. Скрипнув зубами, Поттер выбрался из-за стола и потащился за Роном, который, надо сказать, тоже выглядел не лучшим образом. На Гермиону смотреть тоже было жалко – девушка, конечно, держалась молодцом, но было видно, что это даётся ей не легко. В прочем, ей было легче – у неё, как у потенциального правоведа, вместо половины фехтований будут законы магического мира.

На лекции Гарри всеми силами сосредоточился на том, чтобы запомнить очень полезное заклинание, составленное испанцами. Щитовые чары вплетались в помеховые, создавая пусть слабый, но всё-таки щит, способный защитить не только от простых заклинаний, но и от материальных предметов малого и среднего размеров, движущихся не очень быстро. Он даже исхитрился записать на пергаменте формулу заклинания. Правда, для этого пришлось одолжить у сидящего справа Олега маггловскую ручку, но юношу такие мелочи как использование канцелярских товаров потенциальных Пожирателей волновали в последнюю очередь.

— А ты уверен, что сможешь это воспроизвести? – осторожно поинтересовался русский, заглядывая через плечо Гарри в его конспект, состоящий из семи кривых строчек.

— Если не смогу – возьму конспект у Гермионы, — ответил тот, выводя восьмую строку. – Она всегда всё записывает… может быть, раз в год, и списать даст…

На этом диалог и закончился. Гарри общаться не хотел, а Олег не настаивал. Тем более что на лекциях говорить, теоретически, не положено. Правда, почтенные авроры уже давно забыли, когда в последний раз посещали лекции, так что тишины, в основном, не получалось.

После трёхчасового рассказа, обильно сдобренного демонстрациями и примерами, компания поплелась ко второму из пяти тренировочных залов, в надежде, что их не ждут больше никакие сюрпризы.

Сюрпризов не было, если не считать, что в этот раз в процессе участвовал лично Главный, аки Ларсен.

— Противники, все вы ознакомлены с правилами магической дуэли, так что сейчас, будьте добры – встаньте друг против друга, — изрёк он, проходя мимо только что вошедших Авроров. – Сейчас вам предстоит отработка боевых заклинаний. Используйте те чары, которые бы использовали, если бы на вас напали враги. Начали!

Гарри встал напротив Рона и напряжённо крутил в руках палочку. Уизли же, отвесив поклон и немного помедлив, попробовал его разоружить.

— Protego! – крикнул Гарри, чуть позже, чем следовало. Впрочем, палочка осталась у законного владельца, так что придраться было не к чему.

— Impedimenta! – немедленно среагировал Рон.

— Protego! Saifedos!..

Гарри намеренно неуклюже увернулся от ответного заклинания и, словно бы случайно, сделал шаг влево.

— Petrificus totalus! Stupefy! Expelliarmus!

Рон смог отразить парализующее заклинание и сногсшибатель, но на Expelliarmus его щита третьего уровня уже не хватило. Поттер тяжело наклонился и поднял с пола палочку друга.

Авроры-студенты, если и смотрели на двух школьников, то насмешливо, или сочувственно. А старшие и вовсе сочли ниже своего достоинства наблюдать за мышиной вознёй. Гарри их прекрасно понимал – точно так же ему было скучно смотреть на дуэли однокашников в Хогвартсе. Зато сейчас у ребят появился шанс понаблюдать за профессионалами со стороны. Авроры никак не выказывали того, что недавняя тренировка их ослабила: заклинания рассекали воздух, врезаясь в невидимые, или наоборот яркие щиты. Гарри даже успел отметить, что троих из старших Авроров победил бы легко. Если, конечно, они, как и сам Поттер, не играют с соперниками.

Естественно, юноши закончили дуэль первыми – Гермиона не смогла сдаться противнице без боя и потому продержалась почти пятнадцать минут. В этот раз напротив старосты Гриффиндора стояла та самая американка, с которой на фехтовании разговаривал Фокс, в данный момент обстреливющий Гейне очень даже приличными боевыми заклинаниями средних уровней. Чуть левее Олег и Дмитрий увлечённо сражались, время от времени используя, правда, не всегда оправданно, заклинания высшей магии.

«Фокс – оперативник, а русские оба спецназ» — сделал вывод Поттер, не отрываясь от сражающихся пар.

Следующими его внимание привлекли итальянец и кто-то из латинской Америки (отсюда Поттер не мог увидеть, из какой конкретно страны этот парень). Они не блистали техникой, или силой заклинаний, но при этом итальянец великолепно владел щитовыми чарами среднего уровня, а мексиканец – как Гарри всё-таки смог заметить, на его тёмно-синей мантии с жёлтыми полосами вдоль пол, общей для всех представителей латинской Америки, красовалась маленькая нашивка – флаг Мексики – прекрасно уклонялся от слабых атак противника.

Наконец, когда старшим аврорам наскучило бросаться друг в друга заклинаниями, Ларсен взял слово:

— Что-ж, уважаемые господа, хочется надеяться, что этот день прошёл продуктивно. На сегодня занятия окончены, — сухо продолжал он. — Ужин будет через час, а остальное время вы можете использовать на своё усмотрение.

— Кажется, я знаю, как выглядит моя смерть, — сделав страдальческую мину человека, которому осталось жить несколько часов, объявил Фокс с кровати, на которую завалился, как только они вернулись в свою комнату. – Она низкого роста и с узкими глазами. А зовут её – Сурумаки Нагата!

— Мерлин великий… да как ты это имя запомнил? Не говоря уж о том, что выговорил?! – возопил Рон.

Уизли был единственным, кто этим вечером твёрдо стоял на ногах. Не только стоял, но при этом ещё и самозабвенно размахивал мечом, который ему, как и всем остальным, было поручено хранить до конца курса, отрабатывая выученные сегодня движения. Лично Гарри затолкал свой меч под кровать насколько глубоко, насколько позволили онемевшие от усталости мышцы, и теперь недоумевал, как Рон ещё не развалился на составляющие от перенагрузки.

— Должность, так сказать, обязывает, — буркнул американец в ответ, — порой, за один день столько имён запоминать приходилось, что потом неделю голова квадратная была…

— Что за должность такая, — заинтересовался Гарри, ради такой информации даже повернувший голову в сторону Фоксовой кровати. – Рон! Прекрати размахивать этой дрянью по оперативному простору! – добавил он, когда меч Уизли просвистел в опасной близости от его локтя, свисающего с кровати.

— А… мой отец – министр магии США, — с присущей ему скромностью объявил Фокс, попробовав безразлично махнуть рукой, но быстро отказавшись от этой невыполнимой затеи.

— А ты тут при чём, — удивился Уизли, — зачем тебе-то какие-то имена запоминать?

— Как это «при чём»?! – возмутился американец. – Ведь на нас с мамой развлечение гостей, послов… и прочего сброда.

— Понятно, — рассеянно пробормотал Гарри, быстро утратив интерес к дальнейшему повествованию.

— А как ты в авроры попал? – поинтересовался Рон, наконец прислоняя меч к стене и заваливаясь на своё ложе.

— Отец настоял, — охотно отозвался Майкл, удобнее располагаясь на застеленной кровати. – Сразу после школы отправил в аврорское училище. Весело там было… а уж на практике!.. хотя, куда вам понять?... Теперь, вот, эта поездка…

— И как тебя отец отпустил, — участливо и с болей насмешки продолжил расспросы Рон.

— А почему нет?

— У нас тут, между прочим, война идёт, — милостиво разъяснил Рон, но Фокс лишь усмехнулся и всё-таки махнул рукой.

— Ты, конечно, не обижайся, Рон, но мне кажется, что ваша война немного раздутая. Ну убивали магглов… плохо, конечно. Но ведь не каждый ненормальный убийца — великий волшебник! А Сами-знаете-кто… даже с ребёнком справиться не смог…

Последние слова он буквально промямлил, запоздало вспомнив, что этот самый «ребёнок» сейчас находится с ним в одной комнате.

— Разве в США не проходили акции Пожирателей смерти? – заинтересованно спросил Гарри, возвращаясь к беседе и делая вид, что не заметил промаха Фокса.

— Несколько десятков ненормальных в чёрных балахонах и масках обстреляли нашу основную торговую магическую точку. Их быстро обезвредили.

Гарри не стал спрашивать о потерях, зная, что ответа не получит. И потому задал совсем другой вопрос:

— А где находится ваше Министерство?

Судя по тому, какой гордостью озарилось лицо Фокса, своим министерством он гордился.

— Вообще-то в каждом штате своё министерство, но все они сосредоточены в одном главном центре. Нет, не в Вашингтоне, округ Колумбия, как у магглов. Наше главное управление находится в Нью-Йорке. Прямо в небоскрёбах-близнецах, как думают магглы, зданиях Всемирного торгового центра! Нет, — поспешил продолжить он, — против магглов я абсолютно ничего не имею, просто иногда они ведут себя как самые настоящие придурки!

— А вас не напрягло разрушение министерства Германии? – как бы между прочим поинтересовался Поттер, возвращаясь к скользкой теме.

— А не слишком ли ты любопытен для школьника, приятель? – начиная выходить из равновесия, спросил Майкл. Судя по всему, считавший, что резкий тон заставит Гарри испугаться.

— Да нет, можешь не отвечать, — тем не менее поспешил заверить его Поттер, — просто я – лицо заинтересованное…

На этом разговор и окончился. Рон с Гарри же вновь уселись играть в шахматы.

Приблизительно через полтора часа раздался тихий скрип открывающейся двери. Гарри немедленно вскочил с кровати, выдёргивая из рукава палочку, уверенный в том, что это Пожиратель пришёл по его душу.

Ганс застыл в дверях, удивлённо глядя на палочку, направленную ему в сердце. За ним маячили фигуры Олега и Дмитрия.

— Оу… мы не во время? – с немедленно ставшим заметным немецким акцентом заговорил он.

— Нет, что вы… — промямлил Поттер, опуская оружие. – Извините.

— Не обращай внимания! – посоветовал со своей кровати по-прежнему лежащий пластом американец. – В худшем случае ты бы остался без глаза.

— Скорее с палочкой в носу, — мрачно заметил Рон, не оценивший шутку по достоинству. – Он троллей только так побеждал!

Почему-то никто не поверил, что Гарри побеждал троллей, засовывая им в нос волшебную палочку. Настаивать Поттер не стал, так что, отсмеявшись, поздние гости беспрепятственно вошли в помещение.

— Ну что, ребятки, будем веселиться? – потирая руки, спросил Олег, водружая на единственный стол увесистый пакет, в котором что-то звякало.

— Надо же отметить знакомство! – поддержал товарища Дмитрий.

Уже через несколько секунд, на столе материализовалось несколько стеклянных бутылок с чем-то прозрачным и несколько пластмассовых стаканов, убранных один в один.

Гарри с интересом наблюдал за манипуляциями русских. Уже через несколько секунд одна из бутылок была открыта. Наивный Гарри ожидал шипения, какое издают все бутылки с газированными напитками, но оного не последовало. Пока Олег открывал таинственную бутылку, Дмитрий возился с небольшой стеклянной банкой, в которой оказались огурцы, почему-то на огурцы не слишком похожие – они плавали в какой-то жидкости и были странного тёмно-зелёного цвета. Следующей из пакета материализовалась банка, на которой были нарисованы оливки.

— Дим, а она точно не палёная? – настороженно глядя на жидкость, спросил Олег.

— Ты же меня знаешь! – возмутился его товарищ, отрываясь от процесса открывания оливок. – Чтобы я купил палёнку! – Да никогда!

Остальные с интересом внимали этой перебранке, решительно ничего не понимая в происходящем. Кто такая «она», и почему палёная? Что за манипуляции сейчас проделывают будущие авроры России? А главное – зачем?

Наконец Олег раздал всем по белому пластиковому стаканчику и начал разливать прозрачную жидкость. Получив свою порцию, Гарри осторожно её понюхал. Резкий запах немедленно ударил в нос, живо напомнив кошмарные зелья мадам Помфри.

— Что это? – спросил Фокс, тоже не удовлетворённый запахом предложенного продукта.

— Это – водка, — с гордостью сообщил Дмитрий, — вы, ребятки, небось до этого только бурду свою пили… пиво, или как его там?

— Сливочное пиво, — подтвердил Рон.

— Во-во! Именно оно, — буркнул Олег, крутя в руке вожделенный стаканчик. – Так. Пить положено сразу, но если не получится – ничего страшного.

— За знакомство, — объявил Дмитрий и стукнул стаканчиком о ёмкость с напитком своего боевого товарища.

Тут случилась заминка, но после короткого объяснения непосвящённые в тайны ритуала поняли, что надо «чокнуться», то есть ударить стаканчиками друг о друга.

— Не чокаясь, только на поминках пьют! – весело пояснил Дмитрий.

После того, как все ритуалы были выполнены, Гарри, как и объяснял Олег, махнул всё, что было в стакане одним глотком, как пил особенно гадкие зелья.

Горло обожгло жутким, неприятным вкусом. Что-то неприятно ударило в нос, а глаза заслезились. Гарри показалось, что с него на мгновение сорвали очки. Но что бы то ни было предпринимать уже поздно – юноша уже проглотил жидкость. Он закашлялся, начисто забыв наставления своих отравителей о том, что надо немедленно «закусить». Вспомнил он об этом только тогда, когда Рон, бешено вращая огромными, налитыми кровью глазами, в два прыжка удалился из комнаты в направлении уборной, а Майкл, неприлично ругаясь на неизвестном Гарри наречии, потянулся к ёмкости со снедью. Ганс в это время уже дожёвывал оливку, утирая выступившие слёзы.

Гарри Поттер, глубоко и часто дыша, дрожащей рукой полез в банку с огурцами. Когда с боем извлечённый из неё огурец, оказавшийся очень кислым, но всё же съедобным, был съеден, и несовершеннолетний герой магического мира получил назад способность говорить, он сипло изрёк:

— Дрянь!

— Что, не понравилось? – изумился невозмутимый Дмитрий, устроившийся на кровати Уизли.

— Когда я тебя угощу ядом «Perpetuum timeo», скажу то же самое! – прошипел Гарри, вылавливая ещё один огурец. – И послушаю, что ты ответишь!

— Кровожадный ты, однако! – проинформировал Поттера Ганс, наконец справившись с организмом. – Да и рецепты таких ядов тебе знать не положено – им и Авроров-то не всех учат!

— Специально для вас я готов научиться, — заверил его Поттер, борясь с желанием немедленно выложить рецепт яда и напомнить, что он убивает практически мгновенно, а противоядие варится почти неделю, но в то же время понимая, что почти прокололся.

В это время дверь отворилась, и в комнату вошёл заметно погрустневший Рон. Вид у него, надо сказать, был не важный.

— Ну что, герой, познакомился с большим братом Белое ухо? – участливо спросил Дмитрий, двигаясь, уступая Рону побольше места на его кровати.

— С кем? – слабо спросил Уизли.

— С унитазом, — милостиво пояснил Олег, проглатывая оливку.

— Ага, — вздохнул Рон и уселся на покрывало.

— Боевое крещение состоялось, — торжественно объявил Дмитрий и потянулся к бутылке.

От «второй» Гарри тактично отказался, потому как вовсе не желал отключиться и позволить Пожирателям убить его, мирно храпящего. Рон вопросительно посмотрел на друга. По глазам Уизли было видно, что за «крещение» ему очень стыдно и теперь жутко хочется реабилитироваться в глазах временных товарищей.

Гарри безразлично пожал плечами, давая понять, что он будет караулить, а Рон может творить что пожелает.

После «шестой» Гарри пожалел о своём решении и проклял своё сочувствие к желаниям друга. Дело в том, что Рон распробовал этот кошмарный напиток, хотя глаза всё ещё предательски слезились при каждом глотке. Если у Гарри после «первой» и последней голова закружилась, и пространство время от времени куда-то плыло, если не фокусировать взгляд на чём-то конкретном, то после шести «за…» у Рона началось неудержимое веселье. Сейчас он истерически ржал над тем, как не менее пьяный Майкл пытается попасть рукой в банку с огурцами, где сиротливо плавал единственный овощ, упрямо не желающий попадать в дрожащие пальцы.

Потом русские поведали душещипательную историю про то, как они с друзьями в Москве веселились.

— …и вот мы решили пойти к Виталику, парню из оперативного корпуса, — заплетающимся языком вещал Дмитрий. – У него квартира в маггловской части Арбата, недалеко от нашей академии.

— И вот мы притащились туда, — подхватил Олег не более внятным голосом. – Сначала сидели за столом. Потом Костя заявил, что только что видел белку. Причём зелёную.

— И мы все ползали по квартире, пытаясь её поймать, — продолжил его товарищ. – И что вы думаете? Поймали!

— Только потом это оказалась моя рубашка… — буркнул Олег. – Ну? Ещё?

В итоге, когда гости уползли по своим комнатам, Гарри оказался наедине с непотребно храпящими соседями.

— Гарри! Убей меня! Я ведь знаю – ты умеешь! – стонал Уизли утром, подняв на щедро облившего его водой Поттера всклокоченную голову с огромными, полными страдания глазами.

— Воды-ы-ы, — донеслось с другого конца комнаты, где из недр кровати уже появилась не менее всклокоченная голова Майкла.

Гарри немедленно вошёл в положение товарища и, окинув его сочувственным взглядом, облил ледяной водой.

Американец честно попытался проглотить хоть несколько капель драгоценной влаги, но ничего не получилось. Тогда он посмотрел на Гарри ТАК жалобно, что юному спасителю мира стало даже чуть-чуть стыдно. Но потом он вспомнил, что всё-таки имеет дело с сыном министра магии США, так что если он умрёт от похмелья, может разразиться скандал. В связи с этим Поттер напряг мозжечок и вспомнил заклинания, которые они учили недавно на дополнительных занятиях трансфигурацией. Он немедленно их применил, наколдовав два больших стакана. Они получились не очень красивые, но зато целые и ёмкие. Стаканы эти были немедленно наполнены водой.

Влаге несчастные страдальцы обрадовались как манне небесной. Они жадно хлебали воду, большая часть которой стекала по подбородку на шею и грудь, но до таких мелочей никому не было дела. Гарри же наблюдал за процессом со своей кровати, которую уже успел убрать, меланхолично покручивая в руках волшебную палочку.

— Гарри, я тебя обожаю! – отдышавшись, известил его Рон, едва ли не благоговейно глядя на Поттера.

— Аналогично, — прокряхтел Фокс. – А теперь будь другом – расскажи, что было вчера?

Гарри не хорошо усмехнулся, вполне успешно копируя своего преподавателя алхимии. Рон это непременно заметил, и сглотнул, понимая, что на то, что вчера было что-то хорошее, надеяться не приходится.

— До или после того, как ты устроил танец дикарей на столе? – поинтересовался Гарри, в упор глядя на американца.

Лицо сына министра магии США посерело.

— Можно, конечно, с того момента как Ганс решил сделать то же, но только на гардеробе… но тогда я не смогу поведать о том, как ты, Рон, (Уизли напрягся, в ожидании чего-то ужасного) изображал белку и проломил свою кровать.

«Белка» медленно подошла к кровати, которую покинула ради животворной влаги и откинула в сторону всё, что на ней лежало, вместе с матрацем. В доске, которая, собственно, и была кроватью, зияло отверстие, по размеру совместимое с ботинком.

— Или о том…

— Ладно, достаточно, — мрачно заявил Фокс, подходя к гардеробу.

Лучше бы он этого не делал…

Открыв гардероб, американец озадаченно уставился на того, кого увидел в зеркале, на внутренней стороне дверцы. Несколько секунд он пытался опознать этого незнакомца, а, опознав, испустил жалобный писк, свидетельствующий о том, что нынешний облик его категорически не устраивает. Лицо Фокса, как, собственно, и Рона, опухло и опознанию действительно подлежало с трудом.

— Голова болит, — счёл необходимым известить присутствующих Рон, осторожно нагибаясь, в поисках волшебной палочки.

— Reparo, — великодушно скомандовал Поттер, и кровать вернулась в нормальное состояние.

— Ещё плохие новости есть? – поинтересовался Фокс, оторвавшись от зеркала. День у него был окончательно испорчен.

— Хорошо, что ты спросил! – обрадовался Гарри. – Подъём играли полчаса назад, так что до завтрака осталось около десяти минут.

Ответом ему было скорбное мычание обоих товарищей.

По прошествии пяти минут американский гость облачился в давешнюю футболку, надпись на которой, однако, изменилась и теперь гласила: «Подставь другую щёку, а сам – хуком справа!».

Рон же в это время добрался до зеркала и с ужасом созерцал то, что в нём было.

— А уборную вы посетить не хотите? – насмешливо спросил довольный жизнью Гарри.

— Садист! – вынес вердикт Рон.

— Мизантроп, — поддакнул Фокс, шаря в тумбочке в поисках зубной щётки.

— Вот именно! – охотно согласился Гарри. – Ну, вы тут разбирайтесь, а я, пожалуй, пойду…

С этими словами Гарри Поттер подло дезертировал на завтрак.

Стоит заметить, что вчерашние товарищи выглядели не многим лучше Рона и Майкла. Осмотревшись по сторонам, Гарри с изумлением отметил, что в подобном состоянии пребывает ещё, как минимум, восемь человек, включая нескольких почтенных Авроров.

«Жалко, никто Нагату споить не догадался» — с досадой подумал Поттер, усаживаясь рядом с ничего не понимающей Гермионой.

Последними в зал вошли Рон и Майкл.

— Рон! Что случилось?! – изумлённо глядя на друга, вопросила Гермиона.

— Ничего, — буркнул Уизли.

— Гарри…

— Ничего страшного – жить будет, — заверил её Поттер.

— Вы что, пили? – догадалась староста, моментально ставшая похожей на классическую тёщу.

Рон молчал. Гарри же преспокойно поглощал яичницу, казалось бы, не замечая того, что Гермиона готова убивать. Причём медленно и с наслаждением.

— Рональд Уизли! Как ты мог надраться в первый же день? – гневно полыхнув глазами начала поучать староста. – А ты, Гарри Поттер, почему не остановил его?

Гарри наконец оторвался от завтрака и спокойным тоном обратился к Гермионе:

— Во-первых – потише, пожалуйста, если не хочешь нас подставить. Во-вторых – я, между прочим, тоже бы с огромным удовольствием напился до потери сознания, но кто-то должен был ждать Пожирателей. А Рон уже своё получил.

Гермиона повнимательнее изучила Уизли и, надо полагать, пришла к выводу, что Гарри прав – Рон своё уже получил, а если не получил, то непременно получит сегодня на занятиях.

Разумеется, староста была права. Через полчаса должна была быть лекция в исполнении кого-то из Авроров.

Этим кем-то оказался лично Ларсен, что сразу же заставило Гарри насторожиться. Как выяснилось, не зря.

— Сейчас я расскажу вам о непростительных заклинаниях, — безо всяких вступлений начал он. – Уверен, что все вы и без меня прекрасно с ними ознакомлены, но я всё-таки повторюсь, а попутно скажу несколько способов противостояния им. Но прежде я бы хотел узнать, к кому из вас применялись непростительные заклятия. Поднимите, пожалуйста, руки те, на кого воздействовали заклятием Империус.

Гарри честно поднял руку вместе с Роном, Гермионой и большей частью собравшихся – как позже выяснилось, в некоторых странах противостояние Империусу входит в обязательную программу обучения Авроров, ну а учеников Хогвартса, как известно, тренировали Пожиратели. Рона и Гермиону – Крауч-младший, под личиной Аластора Хмури, а Гарри ещё и Вольдеморт.

— Замечательно, — Ларсен довольно кивнул. — А теперь, пожалуйста, те, к кому применяли Куруциатус.

В этот раз руки подняли Гарри и пять взрослых Авроров.

— И теперь те, к кому применяли Авада Кедавра, по какой-то причине не достигшее цели.

Деваться было некуда, потому что, как сказал незабвенный Крауч-старший, у Гарри Поттера слишком известная история. Одинокая рука Гарри ярко свидетельствовала о том, что Авада Кедавра обычно своей цели достигает.

Комментировать лектор не стал, за что Гарри его мысленно горячо поблагодарил.

— Что-ж… продолжим. Сейчас я расскажу больше об этих чарах, — в который раз за сегодня пообещал командир, — а на сегодняшней практике у многих из вас будет шанс попрактиковать непростительные чары, а в другой раз — продемонстрировать своё умение противостоять Империусу.

За сим последовала лекция, которую Гарри и сам когда-то рассказывал членам АД. Сегодня Гарри Поттер наконец-то понял Дамблдора, который спал на недавнем экзамене, мерно кивая головой отвечающему. Нет, говорил Лерсен хорошо, но абсолютно ничего нового.

Когда духовно и информационно обогащённые авроры покинули аудиторию, Гарри уже почти выспался. Вчерашние герои тоже потихоньку начали отходить. По крайней мере, их лица вернулись к нормальному состоянию и обрели хоть сколько-нибудь осмысленное выражение.

Однако дальше язвить по поводу вчерашней попойки Гарри не смог – именно в этот момент возле него притормозили четверо Авроров-учеников: два итальянца, китаец и грек.

— Так ты, оказывается, крутой, — проинформировал юношу азиат на мало разборчивом английском.

— Все непростительные заклятия опробовал! – подхватил темноволосый итальянец, стоящий справа. – Можно твой автограф? – продолжил он, подставляя Гарри под нос ладонь для подписи и ухмыляясь.

Гарри молчал, глядя на компанию как на дохлых тараканов. Однако их этот взгляд оставил полностью равнодушными, а на поверку ещё больше развеселил.

— Ну хотя бы плюнь! – настаивал темноволосый.

Гарри послушно плюнул в подставленную ладонь, и с интересом ждал продолжения. Почему-то он был уверен, что это не Пожиратели смерти, а самые обыкновенные идиоты, вроде Малфоя и его компании.

Оплёванный итальянец трижды изменился в лице, приобретя забавный бледно-фиолетовый оттенок. Ещё через несколько секунд он поднял на Гарри налитые кровью и бешенством глаза.

— Да я тебя сейчас…

Гарри уже приготовился достать палочку и палить на поражение, но излияния итальянца были грубо прерваны низким, немного хриплым голосом Олега, не замедлившего появится откуда-то справа вместе со всей вчерашней компанией.

— Ну надо же! Какие люди – и без намордников! Этот парень с нами, Трап… как тебя там?

— Трапатонни, — подсказал Майкл сзади.

— Да какая разница, — отмахнулся русский, добавив несколько непонятных выражений из тех, которые Гарри уже слышал вчера. – Так вот, этот парень с нами, так что будь другом – обойдись без грубостей. А слюну, так и быть, можешь собрать в баночку и хранить как память.

Тот, кого назвали Трапатонни, хотя Гарри так и не понял, имя это, или фамилия, быстро оценил ситуацию, сделав для себя определённые выводы, и поспешил удалиться, прихватив компанию с собой.

— Вы что, знакомы? – спросил Рон, сидя в очередной аудитории и ожидая появления очередного преподавателя, который должен будет посвятить их в азы составления заклинаний.

— Вчера после фехтования этот умник решил, что он – король мира, — пояснил Ганс, сидящий ближе всех к мальчишкам, — мы его вежливо заверили, что он ошибается… а он почему-то обиделся…

— Пришлось бить морду, — встрял Дмитрий. – Тогда он, почему-то обиделся ещё больше.

— И теперь самоутверждается за счёт тех, кто отпор дать не сможет, — закончил немец.

Рон промолчал, а Гарри глубокомысленно кивнул, подтверждая, что отпор он, скорее всего, дать не смог бы.

Итак, составление заклинаний проходило просто великолепно: скоро на кафедру взгромоздился некто в немецкой чёрно-жёлтой форме, по габаритам способный потягаться с дядей Верноном. Гарри ещё вчера обратил внимание на то, как этот субъект владеет мечом. А точнее – не владеет, а выделывает какие-то кренделя, глядя на которые опытный фехтовальщик Нагата едва не сделал себе харакири от ужаса.

— Это что за пингвин? – прошипел Майкл, обращаясь к Гансу.

— Это – наш учитель по составлению заклинаний, Отто Краузе, — так же шёпотом пояснил немец, — скотина редкая, надо сказать! Сначала всегда задаёт задание, потом собирает работы, а только потом – объясняет, как они должны были быть выполнены.

— А зачем вообще аврорам нужны составители заклинаний? – в пол голоса поинтересовался Рон, не отрывая взгляда от бормочущего что-то не по теме немца.

— Вообще-то составители – отдельный отдел аврората, — просветил ребят Майкл, мгновенно потерявший интерес к бухтению учителя. – Раньше они были сами по себе, но потом на каком-то саммите министров магии скольких-то стран было решено, что новые разработки должны принадлежать аврорам. Самые же секретные проекты держит под контролем Отдел Тайн. С того времени ничего не менялось... ну… в США, по крайней мере…

— Ничего оригинального Фадж всё равно придумать не смог бы, — заметил со своего места Гарри, — так что а Англии, скорее всего, всё как и у вас.

— А ты, вижу, с министром не в ладах? – со свойственной ему прямолинейностью поинтересовался Фокс.

Гарри уже в который раз захотелось дать американцу в зубы за эту самую прямолинейность, но, внимательнее изучив оппонента, который был выше его почти на голову, юноша решил, что морду бить пока не стоит:

— Не в ладах, — тихо подтвердил он, и перевёл взгляд на необъятного лектора, тем самым показывая, что для него разговор окончен.