Путешественник Императора (гет)

Кудзе Сара, генерал комиссии Тэнре, терзаемая противоречиями тенгу.

Всю свою жизнь Сара ни в чем и никогда не сомневалась. Она знала свое призвание — защищать. Точно так же, как ее сородичи и предки хранили свои горы, леса и святилища, так и она хранила Инадзуму. Она верно служила своей стране, своему сегуну, комиссии Тэнре и своему приемному отцу, Кудзе Такаюки. В этом не было никаких проблем, ибо все это оставалось единым служением одной великой и достойной цели на пути к Вечности, что Архонт обещала своей стране и своему народу.

И начало Охоты на Глаза Бога нисколько не поколебало ее веру и убеждения. Да, на первый взгляд это казалось большой несправедливостью по отношению ко многим, но Глаза Бога даровали огромную силу своим обладателям, и эта сила в ненадежных и недостойных доверия руках могла принести много вреда и подорвать основы Инадзумы. Потому Сара с готовностью занялась этим делом, полагая, что если сегун пошла на это — значит, достижение Вечности уже близко...

Первое время все шло хорошо, конечно, большинство обладателей Глаз Бога не хотели расставаться с тем, что давало им силу и преимущества в жизни... Но ее терпение, искренность и упорство позволяли ей лучше объяснить людям цели сегуна и добиться цели. Зачастую без крови и конфликта...

Возможно, именно для сглаживания этого неравенства — что, несомненно, мешает Вечности — Охота и была объявлена? Если так... то что же, в нужный день она будет готова лично принести собственный Глаз Бога к статуе всевидящего божества!

И потому для нее стали шоком известия о восстании острова Ватацуми, и что войска мятежников стремительно наступают в направлении Наруками... Всех в Инадзуме подобное застало врасплох: война, раскол, сепаратизм — это было просто антиподом Вечности! Потому принятие решений сильно затянулось, и ее — несомненно, лучшего генерала Инадзумы — сняли с приведения в исполнение приказа об Охоте на Глаза Бога и перевели на противостояние мятежу очень поздно. Войска Ватацуми уже заняли большую часть Каннадзуки, еще немного, и под ударом бы оказался остров Наруками! Подобного позора нельзя было допустить, и она отразила все их атаки, заставив мятежников откатиться назад. А потом медленно, но верно вытеснила их с острова на запад... но принесенные войной разрушения были огромны, производство в Татарасуне было остановлено, и пришлось эвакуировать население. Но, по словам ее советников, ситуация там была под контролем... так она считала, последние события заставили ее усомниться...

Военные действия полностью поглотили ее на время, прошло больше месяца, прежде чем фронт стабилизировался на Надзути, и она смогла позволить себе вернуться в столицу и узнать, что там происходит... Это был еще один неприятный шок. Ибо методы тех, кто сменил ее на роли исполнителя воли ее превосходительства, всемогущей Наруками Огосе, вызывали возмущение у нее и сопротивление у населения. Они своими руками марали великое имя Архонта. Стоило ли удивляться после этого, что многие достойные люди стали покидать свои посты в три-комиссии, а в рядах сопротивления начали появляться обладатели Глаз Бога, что бежали от Охоты...

Саре было больно от того, сколько людей открыто воспротивились Охоте, не видя всего величия целей ее превосходительства, всемогущей Наруками Огосе. Ей было противно от того, что другие слуги Архонта действуют столь грязно и самовлюбленно, преследуя собственные низменные цели и дискредитируя сам идеал Вечности... Но это ничего не меняло — воля сегуна должна быть исполнена. И она будет исполнена!

После этого она прилагала еще больше усилий, чтобы положить конец расколу и выполнить волю сегуна... Но она просто могла разорваться и уследить за всем, и война поглощала большую часть ее внимания. Лишь иногда удавалось ей вырываться обратно в столицу, чтобы сгладить кое-какие углы и остановить то, что в тот миг ей казалось худшими и самыми гнусными злоупотреблениями...

Одним из этих происшествий был захват и попытка самосуда над мастером Масакацу членами комиссии Тэнре! Незадолго до этого участились случаи, когда конфискованные Глаза Бога на деле оказывались подделками — брелоками, что внешне выглядели как дары Богов, но не обладали никакими особыми свойствами. Сама Сара видела несколько таких и искренне не могла понять, как кто-то был вообще способен перепутать их с настоящими. Ладно еще на глаз, на расстоянии... но даже держа в руках! Это уже ставило под большой вопрос компетентность тех, кто проводил конфискации, но, как будто им было мало этого позора, эти люди потом скрутили и бросили в застенок одного из лучших ювелиров Инадзумы.

Ладно, с большой натяжкой Сара могла понять их рассуждения — брелоки были и правда отлично сделаны, что ограничивало количество возможных производителей. Но не больше! Ни тогда, ни потом никто не предоставил сколько-нибудь внятных доказательств, что поддельные Глаза производил именно мастер Масакацу. Но главное, даже если бы такие доказательства существовали, это ничего не меняло — ни один закон Инадзумы и ни один указ сегуна не запрещал производство и продажу копий Глаз Бога! Но даже это меркло с тем, как с мастером Масакацу обращались в заключении!

Именно потому, когда чуть позже она застукала кого-то — в тот момент она старательно не смотрела в лицо проникшего внутрь штаб квартиры полиции Наруками — выводящего Масакацу на волю, Сара предпочла ничего не заметить. А после подала рапорт на полную непригодность всех участвовавших в этой истории к службе в рядах комиссии Тэнре.

Потом она даже не проверила, к чему привел ее рапорт, как и другие аналогичные жалобы, отправленные наверх, ибо внимание было приковано к фронту. Особенно после того, как на Ясиори на свободу вырвался Татаригами, вынудив ее с головой уйти в организацию еще одной массовой эвакуации...

Но все это время ее вера оставалась непоколебимой. Инадзума преодолеет этот непростой период, и цели Электро Архонта будут достигнуты! Пусть многие ее рапорты, казалось, уходят в никуда. Пусть запросы о поддержке и подкреплении, что она регулярно посылала, тоже часто оставались без ответа. Из-за чего, несмотря на номинально огромное преимущество в силах и ресурсах, она не могла должным образом их сконцентрировать, чтобы лишить эту хитрую Кокоми свободы маневра и побыстрее закончить эту глупую войну.

Кудзе Такаюки и другие главы три-комиссии знают, что делают, и направляют ресурсы туда, где они больше всего нужны...

* * *

Сара хорошо помнила тот вечер, когда все ее убеждения пошли крахом, и она наконец узнала, что такое сомнения и противоречия.

Два дня минуло после церемонии изъятия сотого Глаза Бога — сама она никак с ее проведением связана не была, но провалилась она с таким треском, что отголоски докатились и до армии. В тот момент для нее все ограничивалось возможностью, скорее даже, вероятностью того, что чужестранец, посмевший бросить вызов самому Архонту — и каким-то образом уцелевший! — будет искать убежища у сопротивления.

Она приняла все меры, расставив дозоры на маршрутах, которыми бы мог воспользоваться чужеземец — несомненно, очень умелый, но мало знакомый с землей Инадзумы. Все было напрасно, как впоследствии сообщила разведка, к этому моменту чужеземец... Странник уже входил в контакт с сопротивлением на западе Ясиори.

И, возвращаясь вечером в свою палатку после очень суматошного дня, Сара застала там незваного гостя, кто избежал внимания кого-либо в лагере и даже обошел пост охраны прямо перед входом. Вот только крик, чтобы поднять тревогу, застрял в ее горле, ибо поздним гостем оказалась сама ее превосходительство, всемогущая Наруками Огосе, Электро Архонт.

Архонт подняла на нее взгляд своих волшебных, светящихся глаз, оторвавшись на миг от чтения рукописи, в которой Сара с секундным запозданием узнала свой еще незаконченный рапорт. Кудзе Сара застыла, чувствуя себя маленькой птичкой перед сокрушительной бурей, совершенно не представляя, как быть и что делать. До этого дня она видела Наруками Огосе лишь трижды и всегда издалека, здесь же она была совсем рядом... и блеск ее глаз не оставлял сомнений в том, что Божество Инадзумы гневается. И Сара в этот миг не сомневалась, что Божественный гнев направлен на нее, за то, что она так и не справилась с задачами, что были на нее возложены...

Короткий командный жест сегуна пробился через начинающие заполнять ее сознание панику и отчаяние, ее превосходительство приказывала отослать охрану... что же, значит, кару за провалы ей предстоит нести одной. Тем лучше.

Но, как только она вернулась в палатку, отослав пост охраны, первым вопросом сегуна было — подтверждает ли она, что все написанное в этом ее рапорте — правда? В других обстоятельствах само сомнение в том, что она — генерал Кудзе Сара — напишет в своем рапорте что-то кроме правды, возмутило бы ее до глубины души, и тот, кто посмел бы высказать такое, жестоко поплатился. Но все совсем иначе, когда этот вопрос задает сама сегун... Сара поймала себя на том, что, помимо воли, спешно вспоминает написанное, задаваясь вопросом, не приукрасила ли она что или где... Но нет, она всегда докладывала по сути и не пыталась приуменьшить масштабы проблем.

Ее ответ лишь еще больше разгневал Божество, молнии сверкнули во взгляде, и Сара уже была готова к тому, что одна из них обрушится на нее Божественной карой, но... Случилось что-то совсем иное, и теперь, задним числом, Сара временами не могла не задуматься, не было ли проще быть тогда сметенной гневом Архонта, чем теперь жить со знанием, что твоя вера и убеждения были ошибочны...

Сегун Райден передала ей два пышных отчета, которые она легко узнала, пусть никогда и не держала в руках — именно в этом виде главы комиссий регулярно делали доклады Наруками Огосе. Ее собственные отчеты всегда направлялись ее отцу, и уже он решал, в какой форме извещать сегуна... В тот момент она еще ожидала немедленной кары за свои провалы и изумилась, почему всемогущий сегун дает ей честь прикоснуться к столь значимым, почти священным документам.

Но воля сегуна была очевидна, а потому она раскрыла рапорт комиссии Тэнре, сразу отметив про себя, что он подозрительно короткий, но печать клана Кудзи была на месте... И... в первый раз она не поверила своим глазам. Перечитав текст дважды, она уже не могла отрицать того, что видит, и начала рассматривать внешнюю сторону послания, где по традиции, шрифтом, подражающим молнии, указывалась дата... У нее оставалась одна отчаянная надежда, что, может, это старый доклад, один из первых с начала Охоты, а потому ничего худшего еще не случилось... Но нет... это доклад попал в руки сегуна в этом месяце.

И в нем не было ни слова о недовольстве, о восстании Ватацуми, о войне и разрушениях, об эвакуации Ясиори и Каннадзуке. Все эти люди... ее солдаты, что отдали свои жизни за Инадзуму в разгоревшейся войне, все жители, что были вынуждены бросить свои дома из-за несчастий, обрушившихся на острова... ни о ком из них тут не было и слова. Если верить этому рапорту, то в Инадзуме все было в полном порядке, Охота на Глаза Бога пользовалась почти полной поддержкой населения...

На этом фоне известия о мире и процветании в Инадзуме, что описывались в докладе комиссии Кандзе, уже не были столь шокирующими. Как и тот факт, что ни о каких беженцах, нашедших прибежище на острове Наруками, не было ни слова... Зато были упоминания про фестивали и об открытии нового храма, а этого вовсе не должно было быть в этом послании, ибо касалось зоны ответственности комиссии Ясиро... не потому ли отчетов всего два, а не три, как предполагается?

В других обстоятельствах уже этот факт вызвал бы огромную тревогу у Сары, ибо мог стать причиной страшного скандала, но сейчас она почти немедленно выбросила его из головы. Другие откровения были слишком... слишком... просто слишком.

“Даже увидев все это своими глазами, я не хотела верить, что измена проникла так глубоко... но он был прав, во всем” — голос Архонта каким-то образом сочетал все ярость и боль, оставаясь при этом бесстрастным. И именно этот голос заставил ее вновь прийти в себя.

И именно в этот момент Сара познала, что это такое — сомнения и противоречия... но... ненадолго, ибо да — это было, несомненно, самое болезненное решение в ее жизни, но... приняла она его без колебаний.

* * *

Выполнять напрямую волю сегуна было... необычным ощущением и опытом для нее, кто до сих пор получала указания лишь через уста своего приемного отца... И задачи, что давала ее превосходительство, всемогущая Наруками Огосе, были тоже необычны. Первым ее заданием было... потерпеть поражение.

Почти всю ночь они вместе с сегуном разрабатывали план. Сперва она своими словами, сколько возможно полно описывала все события, связанные с Охотой на Глаза Бога и ее последствиями. По карте она демонстрировала ход боевых действий, и здесь Архонт вновь продемонстрировала свое величие, в считанные минуты полностью разобравшись в ходе конфликта. Ближе к концу она читала ход событий просто с карты, лишь иногда задавая уточняющие вопросы... Сара могла лишь лишний раз восхититься мудростью и опытом Архонта, чьи знания в военном деле оставляли ее саму невообразимо позади.

Странник — чужеземец, что общался с сегуном и... Сара не смела всерьез задумываться над тем, как именно прошла их встреча. Но было очевидно, что именно он предоставил Электро Архонту доказательства того, что рапорты, которым она, очевидно, до этого момента доверяла, ложны. Саре только и оставалось, что сжимать зубы от стыда, что понадобилось вмешательство кого-то из-за пределов Инадзумы, чтобы сделать то, что было долгом три-комиссии и других служителей сегуна...

Странник подозревал, что за сопротивлением стоит что-то худшее, и решил внедриться туда, чтобы разобраться. Более того, во время их разговора сегун сказала что-то, отчего кровь Сары на миг заледенела от ужаса, а потом вскипела от ярости — катастрофы на Ясиори и Каннадзуке вполне могли быть не несчастным случаем, но результатом преднамеренных действий... Саботаж... что сделал целые острова непригодными для жизни... Пусть ситуация на Каннадзуке, вокруг Татарусану в значительной мере стабилизировалась — кажется, опять дело рук Странника, что почти полностью прошло мимо нее — возвращать сюда людей было рано...

Странник собирался разобраться во всем этом, и ее задачей было максимально упростить ему внедрение, всячески выставляя на показ то, как яростно его ищет сегунат. А если удастся, то и выставить его даже более выдающейся личностью, чем он есть... И еще, конечно, передать ему послание, а потом де-эскалировать и окончательно заморозить конфликт, который как раз только начал разгораться с новой силой, в ожидании комплексного решения, которое затронет всю Инадзуму...

Новая битва состоялась три дня спустя на отмели Надзути — это было уже далеко не первое сражение здесь, зато теперь были причины надеяться на то, что оно будет последним. Коль скоро в этой битве целью не была победа, Сара воздержалась от множества потенциально рискованных ходов. Вместо этого она — так, чтобы не привлечь ненужное внимание — сконцентрировалась на том, чтобы в конце отступить максимально организованно и бескровно... ну а если при этом получится симулировать панику, то совсем хорошо.

И... Сара могла совершенно искренне сказать, что эта часть плана сработала выше всех ожиданий, ибо чужестранец — кто, очевидно в начале ничего не знал о их замыслах — очень быстро сориентировался. Перед битвой он стоял почти прямо за спиной Горо — правой руки Кокоми, официальной главы всего сопротивления. Сара тогда еще удивилась, как и когда он успел так высоко забраться... Мелкая беловолосая летунья, зависшая в стороне над рядами сопротивления, осталась почти незамеченной.

Ее первый ход: предложение выдать чужестранца в обмен на перемирие, встретило ожидаемый отказ. Мало того, что генерал Горо был прям и честен как палка, принять подобное предложение нанесло бы тяжелейший ущерб репутации сопротивления. Потому она ни на миг не сомневалась в отказе, зато сам факт подобного предложения лишний раз подчеркивал значение Странника.

И тогда она предложила Страннику представить своих нынешних соратников на поединке чести — где трое избранных бойцов двух армий по очереди выходят друг против друга... Еще один способ прибавить значимости Страннику, ибо сама Архонт сказала, что “он ей не проиграл”...

Саре было очень неприятно слать своих бойцов почти на убой, и первым она выбрала Фундзиту Сансиро — молодого, талантливого, но и очень амбициозного бойца. Который, как она теперь, оглядываясь на прошедшие месяцы, ясно понимала, шпионил за ней для главы комиссии... Странник же... превратил поединок в показательное выступление. Воткнув меч в землю сразу после начала схватки, он демонстративно голыми руками отобрал копье у Сансиро, словно тот был не хорошо обученным бойцом, а просто мальчишкой. А потом... удар древком под колено остановил солдата Инадзумы, когда тот попытался добраться до оставленного меча. Сразу за этим второй удар снизу вверх в подмышку выбил плечо из сустава, а потом разворот, и удар ногой выносит бойца далеко за пределы площадки... мгновение спустя на рухнувшего Сансиро сверху упало его же копье...

Нет более вызывающего и ясного способа показать собственное превосходство, чем в поединке насмерть демонстративно воздерживаться от смертельных ударов. А Странник сделал именно это и даже больше, и восторженные перешептывания из стана сопротивления подтверждали его успех... Но... он не стал убивать и даже калечить ее солдата... Сансиро не сможет участвовать в этом сражении, но поправится...

И потому она быстро изменила планы, выставив против него одного из своих лучших копейщиков: Каяму Тадао. И она не прогадала, пусть в этот раз чужеземец соизволил воспользоваться мечом, он все равно ограничился несколькими травмами, что выведут его противника на время из строя, но не больше. Восторг в стане врага возрос, а сам Странник при этом не раз и не два кидал на нее задумчивые взгляды, явно что-то подозревая.

И тогда она решила рискнуть, выставив третьим поединщиком одного из своих лучших и самых доверенных людей — Такасаку Идзуми, кто, кстати, высказывал осторожные сомнения в целесообразности Охоты, но оставался верен долгу... Она пока никому не рассказывала об истинной сути происходящего, но Такасака был с ней почти все время и не мог не заметить, что что-то изменилось, но молчал... И потому, наставляя его, она быстро сунула ему под наручи послание для Странника от сегуна. Вначале она собиралась передать сообщение сама, во время битвы — как генерал, в поединке участвовать она не могла, но теперь... Да, Странник явно заметил. А вот Такасака сделал вид, что не заметил ничего...

Такасака был одним из лучших самураев в ее армии, но даже он не продержался против Странника и четырех ударов. После чего чужеземец вывихнул ему ногу, а потом руку — ту самую, со спрятанным посланием — и отправил за пределы арены... восторженный рев солдат сопротивления был оглушителен, а Такасаку, как и остальных, немедля эвакуировали в тыл.

Сара была бы рада тут же отступить, не вступая в ненужную теперь битву и избегая кровопролития, которое в нынешних обстоятельствах было воистину бессмысленным. Но подобный шаг с ее стороны был бы слишком странным и привлек всеобщее внимание, в том числе и их главных противников по обе стороны фронта. А значит, сражения было не избежать.

В других обстоятельствах она бы действовала куда агрессивнее, использовала бы свое преимущество в числе и экипировке. Да, сейчас схватка шла на узкой песчаной косе, где численное превосходство реализовать куда сложнее, но силы сегуната могли менять бойцов в первом ряду куда чаще. Лучшее вооружение и броня помогли бы им оттеснить противника назад, где отмель расширялась, тем самым вынудив их либо отступить, либо сильнее растянуть ряды, что было им совсем невыгодно...

Вместо этого она действовала осторожнее... и Странник этим немедля воспользовался. Сара не могла сказать с уверенностью, прочел ли он уже послание от Архонта — ситуация была не подходящей. Но было очевидно, что он понял подоплеку ее действий, и стремился к тому же самому — максимально быстрому и бескровному завершению этого сражения, одновременно продолжая быть у всех на виду. И он... будет сильным преувеличением сказать, что он выиграл эту битву сам, но...

Генерал Горо, такое впечатление, не знал, как быть, бывало у нее временами впечатление, что почти все, на что он способен — это умело следовать чужим указаниям. И Странник, в какой-то момент почти взял командование на себя. Когда две армии сошлись, строй против строя, он раз за разом пробивал ряды ее войск, оружием и элементами разваливал любое подобие боевого порядка. Причем опять почти бескровно, но очень эффектно. Она немедля реагировала, организовывая умелый отход и перестроение, а сам Странник в какой-то момент останавливал порыв сопротивления, очевидно, объясняя это угрозой удара во фланг...

Это повторялось несколько раз, и Сара наконец поняла, какое впечатление хочет произвести Странник: он как бы раз за разом открывает сопротивлению возможность победить, но те просто не успевают ею воспользоваться... Ибо командная структура не поспевает — Горо до сих пор не сориентировался... ну а те бойцы, что были рядом с ними или просто следовали его примеру — их было недостаточно... И теперь Сара могла спокойно командовать отход, тем более что разведка доложила, что приближаются значительные силы сопротивления, возглавляемые лично Кокоми...

Уже поздно вечером, в лагере Сара наконец смогла сформировать четкое понимание произошедшего. Сангономия Кокоми подготовила засаду, куда бы ее армия несомненно попала, действуй она с привычной агрессией... Тут же, на глазах у всех, Странник выиграл битву еще до ее появления...

* * *

С той битвы прошло почти три недели. В соответствии с волей сегуна она отвела войска и больше не предпринимала попыток атаковать. Война упала до уровня локальных стычек, пусть в последнюю неделю — по докладам — бойцы сопротивления добились некоторых успехов, проявляя странную силу...

Она оставила руководство войсками оправившемуся Такасаке — частично объяснив ему ситуацию — сама же вернулась в столицу. Теперь она могла уделить больше внимания тому, чтобы смягчить последствия Охоты — которая сейчас оказалась почти поставлена на паузу, и весьма вероятно, будет отменена — а главное, начать собственное расследование. Вернее, присоединиться к сегуну в ее подготовке. Архонт ожидала возвращения Странника с информацией, прежде чем начать действовать. Ну а пока они собирали данные и готовились...

Сара... верила в решения сегуна. За эти недели она узнала еще много того, что предпочла бы никогда не знать. Еще тогда, в своей палатке, читая полный бравурных заявлений лживый доклад, разумом она понимала, что это проклятое послание никак не могло появиться без ведома и активного участия ее отца... Но ее нутро... часть ее, оставшаяся от той маленькой раненой девочкой, что он принял в своем доме. Ее нутро долгое время не могло смириться с тем, что человек, кем она восхищалась, на кого стремилась равняться, оказался предателем... И потому ей раз за разом на ум приходили разные абсурдные идеи, чтобы оправдать его, чтобы выставить его столь же обманутым, как была она сама...

И эти последние, отчаянные, детские мечтания продержались недолго после возвращения в столицу. Ибо стоило только начать копать — пусть в одиночку и с большой осторожностью — как следы коррупции просто полезли наружу. Комиссии Тэнре и Кадзе, а при более внимательном рассмотрении именно кланы Кудзе и Хийраги делили прибыль от беспорядков в стране, грызлись между собой и попутно откусывали куски от комиссии Ясиро. Те, под началом Камисато Аято, умело защищались, но их обложили со всех сторон, а главное, хитроумный глава клана Камисато, при всех своих талантах пока не понимал истинных масштабов происходящего.

И потому средства, что предназначались для помощи беженцам, исчезали ни пойми куда. Многие банды ронинов, похоже, неофициально работали на ту или иную группировку в комиссиях... Лишь немного покопавшись, она нашла явные следы, как состояния нескольких важных лиц и семей, кто “случайно” погиб при Охоте на Глаза Бога или при нападениях распоясавшихся бандитов, переходили в руки важных членов комиссий... в том числе и лично Кудзе Такаюки.

Следы ее отца можно было без труда найти в доброй половине той грязи, что она нашла... Более того, копнув чуть глубже — на пределе того, что могла себе позволить, не привлекая внимание — Сара нашла что-то, что по своему было даже хуже, чем все остальное: следы переписки с Фатуи! Ее отец вступил в сговор с иностранными представителями против сегуна Райден!!!

Хуже было бы, только вступи он в сговор с Бездной...

С этими мыслями шла она сейчас поздно вечером по столичным улицам в сопровождении Мотосукэ и Еситаки — младших офицеров, кого она нынче часто брала с собой и намечала сделать своими прямыми помощниками, когда придет пора действовать... Кстати о действиях.

Они двигались по боковым улицам, в стороне от центрального проспекта, возвращаясь после встречи с одним из ее осведомителей, когда от скрытой в тени стены отделилась фигура и заступила им дорогу. Ее сопровождающие немедленно напряглись, но фигура не проявляла враждебности, лишь выступила на свет... Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы узнать в ней Странника — Александра, это было его имя.

Официально самый разыскиваемый преступник на Инадзуме открыто и без опаски вышел навстречу ей, кто должна была заставить его понести наказание... было в этом что-то нездоровое. Впрочем, узнать его было непросто: самыми главными его приметами были золотые волосы, неполная броня примечательного покроя и наконец, его белая летающая спутница. Сейчас же его спутницы было не видать, он снял доспех, накинув поверх своей черной заграничной одежды плащ местного покроя, и наконец, его волосы скрывал парик. Даже его лицо с ярко выраженными чужеземными чертами сейчас не так выделялось и бросалось в глаза...

- Отставить! — бросила она, когда ее сопровождающие с задержкой, но поняли, кто перед ними, и подняли оружие. Приказ их несомненно удивил, но они тут же отступились.

- Аж душа радуется... — чуть усмехнулся тот. — Настоящая армия после того сброда, что зовется сопротивлением. Генерал, — он приветственно чуть склонил голову.

- Зачем ты здесь? — спросила она, уже догадываясь, что услышит.

- Моя маленькая экспедиция в ряды сопротивления увенчалась успехом, я разобрался, кто есть кто, а самых гнусных спалил, прежде чем удалиться, — собеседник взглядом быстро указал на ее сопровождение, как бы напоминания, что они не одни. Сара никак не отреагировала, и Александр принял это как сигнал, что при них можно говорить открыто. — Ну и мы решили сперва найти тебя и посоветоваться, прежде чем идти в Тэнсюкаку, раз очевидно, что Райден ввела тебя в курс дела.

- Время пришло? — Сара проследила за взглядом собеседника... вон, над крышей ближайшего дома, осматриваясь по сторонам, висела его загадочная спутница. На ней тоже был плащ, что удивительно терялся на фоне неба...

- Да, главных психов на Ватацуми я убрал, пока можно не опасаться, что они еще какую дичь учинят. И теперь, пусть Фатуи им и помогают, причем...

- Фатуи в контакте с сопротивлением?

- Да, чуть ли не треть снабжения сопротивление получает от “загадочных доброжелателей”, — Странник сделал руками странный жест, словно... изображая кавычки? — Было очевидно, кто это, еще до того, как я их за руку поймал. Причем эта группировка, похоже, стремится к тому, чтобы эта война шла до последнего инадзумца. Потому среди прочего они принялись поставлять вот это, — продемонстрировал он...

- Глаз Порчи? — с ними она уже сталкивалась.

- И не простой. Снежной обычно не нужны бойцы на один бой, потому в них вставлены предохранители, чтобы не дать носителю растратить все свои жизненные силы за раз. Тут же я видел пару энтузиастов, кто ради пары побед в мелких стычках сделали себя глубокими стариками за считанные дни...

- Война до последнего инадзумца... — повторила она его слова, что теперь наполнились смыслом... и ужасом.

- Да, сейчас я им вставил палки в колеса, но надо с этим заканчивать по-настоящему.

- Да... — Сара мимоходом задумалась, что же он имеет в виду под “спалил психов”, но сейчас ей было не до этого, в любом случае, она услышит детали потом. Все мысли ее в этот момент занимало другое. — Но... могу я попросить об услуге? — бросилась она как в воду.

- Какой именно? — чуть склонил голову собеседник, покуда недоумение и растерянность ее подчиненных продолжали расти.

- Я... я долгое время не хотела верить, что Кудзе Такаюки предатель, — выдохнула она. — Но после всех найденных доказательств, я уже не могу это отрицать... но я так же и не в силах понять это! Сколько я себя помню, я не слышала и не видела от него ничего кроме непоколебимой преданности сегуну! Кудзе Такаюки почитает Мусо но хитотати, как никто другой... мое собственное уважение по сравнению с этим лишь жалкая тень! — почти всхлипнула она. — Я до сих пор не могу даже вообразить, как сама мысль об измене против сегуна могла зародиться в его голове! — голос ее обрел твердость. — И потому прежде чем идти к ее превосходительству, всемогущей Наруками Огосе, я хочу встретиться с ним последний раз, лицо к лицу, и, глядя ему в глаза, спросить, как он мог докатиться до такого!

- А... — глаза Александра, которые и до этого никак не могли принадлежать подростку лет пятнадцати, на миг стали по-настоящему древними, и в них промелькнуло такое сочувствие и понимание... как если бы понимал ее нынешнее состояние лучше ее самой. Неловкое шевеление ее подчиненных воистину осталось на заднем плане. — Хорошо, давай сперва навестим его. И тогда позволь дать два совета. Во-первых, при встрече сделай вид, что сегун еще ничего знает, а ты только что наткнулась на информацию, тогда он будет уверен в своей силе и с большей вероятностью скажет правду... А во-вторых... будь готова к тому, что ответ тебя разочарует.

* * *

Александр, замаскировавшись, ни у кого большой тревоги не вызывал, потому они смогли беспрепятственно войти на территорию комиссии Тэнре. Своих людей она отослала на базу, указав им, где искать инструкции для дальнейших действий, чтобы они лучше представляли, чего ждать после ее возращения. Все это время они хранили молчание и дисциплину, но было очевидно, что их распирает от вопросов и непонимания. Что же, в ее инструкциях они найдут часть ответов. Это же... это личное, и лишь та решающая роль, которую Странник и его спутница сыграли во всем этом, мешала ей обратится к ним с просьбой или даже приказом остаться позади... Лишь на подходе к личным покоям ее приемного отца их остановили.

- Простите, госпожа Кудзе, но нам приказали никого не впускать...

- С дороги! — у Сары, помимо воли, в голове возникла картина, как ее отец в этот момент спешно швыряет в огонь бумаги с доказательствами каких-то еще более ужасных преступлений. — Мне нужно поговорить с ним! Дважды повторять не буду!

- У нас приказ...

- Тут по-хорошему дальше не выйдет... — спокойно заметил Странник, взмахом руки создавая легкий купол Анемо вокруг них... чтобы заглушить звуки, наверное? — После вас, леди, — и через секунду Гео конструкт ударил в дверь позади них, перегораживая путь в остальную часть штаб-квартиры...

- Что?.. — охрана только начала поднимать оружие, как Сара выпустила на волю свою силу Тэнгу. Волна Электро раскидала их в стороны — тоже ничего смертельного, но встанут они не сразу...

Схватка не затянулась — большая часть охраны осталась позади них, и не факт, что могла услышать шум боя или крики о помощи, а если и могла, путь был перекрыт. Оставшихся охранников в основном разметала тоже она, с помощью тупых заряженных Электро стрел... Лишь прибежавший на шум глава отдела внутренних дел, Такацукаса, отбил ее атаку в сторону своим мечом. Сара не знала, насколько этот человек замешан в темных делишках и чуть замешкалась, решая, как вывести из строя самурая в полных доспехах, но тут в дело вступил Александр.

Парировав выпад своим мечом в правой руке, он нанес удар вспомогательным и... развалил катану из нефритовой стали, как если это было подгнившая палка. Такацукаса на миг застыл, оторопело глядя на свое разрубленное почти у самой рукояти оружие — вероятно, семейную реликвию — и немедленно получил удар эфесом, сбивший его с ног.

- Стойте! — рявкнул знакомый голос. — Сара, ты совсем спятила? Как ты посмела ослушаться моего приказа? — Кудзе Такаюки выскочил с мечом наизготовку, но опустил его, видя происходящее.

- Господин... — голос Сары дрогнул помимо воли, детские воспоминания нахлынули с новой силой... она вдохнула поглубже, чувствуя молчаливую поддержку Александра и летуньи — Паймон из-за спины. Голос ее зазвучал куда тверже. — Господин Такаюки, я видела отчет комиссии и письмо Фатуи... скажите, почему?!

- Эти странности последнее время... так это была ты?! — в голосе главы комиссии обвинение смешалось с удивлением и... разочарованием? Так или иначе, значит, ее поиски не прошли уж совсем незамеченными... тогда...

- Первые следы попались мне случайно... а начав искать, найти это было уже не так уж и сложно, — соврала она, помня совет Странника. — Прошу, господин, я должна знать... правда ли, что комиссия Тэнре предала сегунат?!

- Хм-м... — Кудзе Такаюки даже убрал оружие в ножны, спокойно сложив руки на груди. — Да, я веду дела с Фатуи, и отчет, что ты где-то видела, был написан мною. Дипломаты Снежной многое предложили, прося взамен лишь, чтобы Охота на Глаза Бога продолжалась. У клана Кудзе всегда было множество завистников, тех, кто свергли бы нас при любой возможности...

Сара слушала его уверенный голос и не могла поверить в то, что слышит... Кудзе Такаюки, глава комиссии Тэнре, ее приемный отец... открыто, без обиняков и хотя бы намека на сомнения или сожаления, признавал, что он вступил в сговор с чужой страной и поддерживал Указ об Охоте на Глаза Бога, который поверг Инадзуму в хаос гражданской войны и принес неисчислимые — она и сейчас не видела полной картины — страдания народу, ради... власти?..

- Но вы... вы же всегда почитали сегуна? Как вы можете так спокойно говорить о предательстве? — вырвалось у нее.

- Предательстве? — лицо Такаюки преисполнилось недоумением. — Разве это считается предательством? Фатуи думают, что используют меня, но на деле все наоборот! Что они могут сделать? — глаза у него загорелись знакомым ей фанатическим блеском. — Когда в Инадзуме грянет гром, они упадут на колени, дрожа от страха! В конце концов, могуществу сегуна Райден и Мусо но хитотати нет равных!!!

Сара замерла с отрытым ртом, пытаясь осознать услышанное... да, в каком-то извращенном смысле вера Кудзе Такаюки в сегуна и в ее могущество осталось непоколебимой... Вернее, его вера в то, что это могущество позволит ему делать что угодно без последствий...

Додумать она не успела, ибо из-за спины у нее вылетел Александр. Удар правой — и голова Такаюке дернулась в сторону, изо рта вылетела слюна, перемешанная с кровью и несколько зубов. Удар левой — и глава комиссии тут же согнулся пополам. Удар ногой — и он со стоном повалился на землю.

- Мразь!.. — прорычал Странник, глядя на него сверху, потом медленно повернулся к ним. Саре понадобилось немалое усилие воли, чтобы не попятиться. Судя по испуганному вскрику за спиной, на Паймон эффект это тоже произвело. Лицо Александра была искажено яростью, а глаза нечеловечески светились золотом... Он со вздохом провел рукой перед глазами, и те вернулись в норму. — Прошу прощения... это твое личное дело, и мне не следовало вмешиваться, просто... — Он опустил взгляд. — Сколько же раз я слышал подобное из уст разных ублюдков в Империуме... достаточно просто поменять слово “Фатуи” на “ксеносы” или даже “хаос”, а сегуна на Бога-Императора...

- Ха... — она нашла в себе силы усмехнуться, хотя про себя гадала, о чем он говорит. — И... ты был прав, ответ и правда разочаровал меня. Спасибо, что согласился на это... теперь пора доложить сегуну.

- Да... — прошептала Паймон, пока Александр просто покачал головой и сделал пару шагов к выходу.

- Наивное детское упрямство... — догнал их голос Такаюке... Сара вдруг поймала себя на мысли, что слово “отец” на ум больше не приходит. Этот голос потерял часть величия и подрагивал от боли, но вот уверенности и самомнения в нем не убыло... — Идите и все скажите сегуну, это ничего не изменит. Статус клана Кудзе теперь незыблем! А ее превосходительство сейчас как раз принимает Предвестницу по имени Синьора в Тэнсюкаку...

- Синьора? Опять она? — изумилась Паймон, выдавая, что эта парочка ее знает.

- Это уже какая-то закономерность, — согласился Странник не оборачиваясь.

* * *

Покинуть штаб-квартиру комиссии Тэнре не составило труда, тревога поднята так и не была, хотя это скорее всего скоро уже изменится. Но никакого значения это уже не имело. А ворота в Тэнсюкаку были менее чем в сотне метров.

Сегун дала Саре пропуск еще в их первую встречу, и у Александра с Паймон были свои — возможно, именно их она и передала им во время памятного сражения. Причем пропуска эти были особые, что давали гостю право попасть прямо в покои сегуна — честь, которой удостаивались единицы — в любое время. Сара вообще не могла сказать с уверенностью, что такое кто-то получал до них... Александр, кстати, в какой-то момент избавился от парика и надел свой знаковый доспех — она и не заметила. И потому лица солдат и самураев гарнизона Тэнсюкаку в прямом подчинении сегуну начали вполне ожидаемо вытягиваться, причем вряд ли из-за прежде невиданных документов — их, несомненно, предупредили — но от того факта, что демонстрировали их разыскиваемые преступники, что спокойно стояли плечом к плечу с генералом комиссии Тэнре... Сара даже не пыталась представить, какие мысли мелькали в их головах. Тем не менее, дисциплина защитников обители сегуна была нерушима, и их пропустили без лишних слов.

Саре уже случалось бывать на внутренней территории Тэнсюкаку, ей даже однажды была предоставлена честь визита и использования королевских бань на этой территории. Потому она могла указывать дорогу своим спутникам, ибо, при этих размерах, в первый раз тут было не грех заблудиться.

При этом сама Сара не могла до конца подавить некоторую робость от мысли о грядущей новой встрече с сегуном в самом защищенном и священном месте Инадзумы... А вот ее спутники подобной тревоги никак не разделяли. И если с Паймон, кто сейчас с почти детской непосредственностью глазела по сторонам, все можно было списать на то, что она просто не осознает величие и значимость этого места, то вот Александр... Он спокойно... даже как-то величественно шагал, тоже поглядывая по сторонам, всем своим видом демонстрируя, что он посещает обители правителей и божеств если не ежедневно, то раз в месяц точно...

Перед входом в личные покои Архонта, где Саре бывать никогда не случалось, их пропуск проверили еще раз... Внутренняя охрана контролировала свои лица лучше внешней, возможно, они просто были лучше извещены о том, что может произойти...

И Сара помимо воли застыла перед дверью... но не успела даже толком разобраться в своих чувствах, как Странник просто толкнул ее и вошел, как к себе домой или в ресторан... Сара даже не знала, возмущаться полным отсутствием пиетета, или восхищаться решительностью... храбростью?..

В конце обширного зала на возвышенности стоял трон, и рядом с ним стояла фигура сегуна, кто немедленно приковала к себе все ее внимание... лишь пару секунд спустя Сара осознала, что у подножья трона, возмутительно — на ее взгляд — близко к Архонту стояла еще одна женщина. Очевидно, Синьора — Предвестник Фатуи...

- Никаких приличий... — пробурчала Предвестник, неспешно оборачиваясь к ним... И Сара почти прикусила губу от возмущения от того, как по-хозяйски она тут себя вела. — Заходит кто попало...

- Мы не кто попало, — в тон ей откликнулся Александр.

- Они ожидаемые и желанные гости, — подтвердила сегун, и сердце Сары забилось с новой силой, от сдержанного, но несомненного тепла в ее голосе.

- Вот как? — глаза Синьоры расширились, и она с очевидным удивлением обернулась к сегуну. Странно, их встреча тянулась уже солидное время, что же ее так удивило?

- Нам с тобой стоит прекращать встречаться в подобных обстоятельствах, — тон Странника... был непонятным, словно он сам еще не решил, враг перед ним или нет.

- Пожалуй... значит, вести о том, что ты тут особо разыскиваемый преступник, сильно преувеличены. Мне стоило догадаться, что ты не станешь совершать такой откровенной глупости. И раз так... — на лице Синьоры промелькнула тревога, и она вновь обернулась к сегуну. — То, что мне вдруг наконец предоставили аудиенцию — это ловушка?! Напомню, что я — дипломат Снежной.

- Нет, — голос Архонта вновь стал бесстрастным. — Мне было неизвестно, когда точно наши гости прибудут. Целью этой встречи было лишь оценить, насколько один из двух Предвестников, что находятся в моей стране, причастен к бедствиям, что происходят в Инадзуме.

- Двух предвестников? Это многое объясняет, — наклонил голову Александр, а вот Синьора напряглась еще больше. — И чем же она тут занималась?

- Подкуп членов комиссий, шпионаж и даже кража многих ценностей, — погладила подбородок сегун, в глазах ее разгорались молнии. — Но она никак не связана с военными действиями, и это не ее подчиненные снабжают восставших на Ватацуми...

- Вот оно как?.. — Странник заметно расслабился, и голос его зазвучал чуть мягче. — Тем лучше.

- В большинстве случаев Предвестники действуют парами, — заговорила Синьора, все еще напряженно переводя взгляд с Александра на ее превосходительство. — И за западную часть Инадзумы отвечает Скарамучча, шестой Предвестник...

- И что ты можешь о нем сказать?

- Вот так сразу? — приподняла бровь Предвестник, но потом продолжила. — Не так уж много... наша организация не самая сплоченная, но Скарамучча, кажется, ненавидит всех нас... кроме, возможно, Дотторе. Я знаю, что он не человек, и в целом... презирает людей... и не только людей, возможно, он ненавидит вообще всех. Но... он питает какую-то особую ненависть именно к Инадзуме...

- И конечно же, именно его сюда и прислали... что же, это многое объясняет... — в руке Странника возник давешний Глаз Порчи, Синьора напряглась еще больше.

- Что-то с ним не то...

- Эта штука запросто дарует куда большие силы, чем обычные, но оттого стареешь в считанные дни... именно их производят на юго-западе Ясиори и поставляют сопротивлению. Идеальное средство, если хочешь, чтобы последний житель Ватацуми убил последнего жителя Инадзумы и сам умер рядом с ним... — Сара, кто не сказала пока ни слова, ощутила смесь ужаса и ярости, судя по лицам, эта новость не оставила равнодушным никого.

- Даже так... — весь облик Синьоры весь как-то чуть изменился, став менее... конфликтным? — Что же, вчера Скараммуча подал сигнал, что основная цель нашего присутствия здесь достигнута, и с того момента выйти с ним на контакт у меня не получалось. В связи с этим эта встреча, среди прочего, имела целью добиться беспрепятственного прохода корабля через штормы, чтобы вывезти значительную часть моих людей с островов... Теперь же... помня твои результаты, Александр... я прощу не преследовать моих подчиненных и позволить эвакуировать их всех.

- Вот так просто? — приподняла бровь сегун Райден.

- Смею предположить, что в ближайшее время у вас на виду будет куда более крупная рыба, чем мои люди. И... право слово, чтобы добиться желаемого, нам почти и не пришлось прилагать усилий, главы ваших комиссий... — Синьора оборвала себя на полуслове. — И я могу это доказать, — извлекла она на свет...

- И что это? — сложила руки на груди сегун.

- Это ключ... от банковской ячейки, — Сара наконец вставила слово в разговор, где чувствовала себя лишней.

- А... — протянул Александр. — Компромат? На всех, с кем вели дела?

- И не только. Гарантирую, даже с твоими административными талантами, у тебя уйдут дни, чтобы полностью использовать эти данные...

- Вот оно как... — задумчиво протянул Александр. Они с сегуном встретились взглядом, и пару секунд спустя он чуть заметно кивнул.

- Хорошо, — провозгласила сегун Райден, пока Сара пыталась принять тот факт, что Наруками Огосе, по сути, следовала мнению чужестранца... — Даю тебе три дня, чтобы покинуть мою страну со всеми твоими людьми, по истечению этого срока все представители Фатуи на островах Инадзумы буду считаться врагами!

- Благодарю, — Синьора чуть склонила голову и протянула ключ Александру, — за сим позвольте откланяться...

Уходила Предвестник с достоинством, но и с большой поспешностью...

* * *

Яэ Мико, также известна как Гудзи Яэ. Фамильяр Электро Архонта. Недовольная происходящим кицунэ.

Ситуация на Инадзуме не нравилась ей уже давно. Да что там, с того самого момента, как Эи, движимая то ли страхом перед эрозией, то ли стремлением отгородиться от мира, что напоминал об утерянном, заперлась в своем царстве Эвтюмии, Яэ не могла сказать, что была хоть раз по-настоящему довольна... Да, первое время вдруг полученная полная независимость в купе с властью немало опьянили ее. Но уже скоро нехватка Эи в ее жизни начала сказываться, вынуждая ее отгораживаться от этих неприятных ощущений.

Но шли годы, десятилетия, а потом и века. И Инадзума жила своей жизнью, даже не осознавая того, что ее Архонт забился в свой темный уголок, откуда не выглядывает, а ее роль играет лишь хорошо сделанная кукла. И Яэ тоже жила, исполняя свои обязанности жрицы — когда не удавалось отвертеться и свалить их на кого еще — и предаваясь разным хобби, и в целом так же привыкла к отсутствию Эи... И казалось, так будет продолжаться и дальше... возможно, это даже будет продолжаться вечно...

Яэ даже сама не могла сказать, когда вдруг резко и точно осознала, что дела плохи... Определенная тревога у нее возникла еще до Охоты на Глаза Бога, но, по правде говоря, это было больше связано с тем, что указ Сакоку затруднял ей получение некоторых любимых товаров с материка. Так что понимание пришло позже... но еще до начала Охоты на Глаза Бога она по-настоящему почувствовала неладное. И еще она вдруг с четкостью осознала собственное бессилие. До Эи было не докричаться, а она сотни лет мало интересовалась политикой, и теперь обнаружила, что даже в комиссии Ясиро ее влияние крайне мало...

А потом все покатилось под откос: Охота, война, разруха, плюс еще и агенты Фатуи, что начали расхаживать по землям вокруг Храмов, как если бы были хозяевами... Теперь Яэ уже не зевала и, пусть пока что и ничего не могла сделать, завела столько контактов, сколько могла. Чего уж там говорить, у нее было несколько связных на острове Ватацуми, в рядах сопротивления. Причем один из них был, похоже, приближенным этой дерзкой девчонки Кокоми... а может, это вообще была она сама.

Ну а потом появился и тот, кто мог помочь разорвать этот узел, что все крепче и крепче сжимал горло Инадзумы. Со стороны материка пришли слухи о странном молодом человеке с еще более странной спутницей. Он не был родом из какого-либо региона Тейвата, владел сразу двумя элементами, раз за разом совершал невозможное и... искал встречи с Архонтами. Вот он, шанс. Если что и способно вырвать Эи из ее меланхолии-транса, так это что-то выходящее далеко за рамки того, что она считает возможным... она может сколько угодно называть это “угрозой Вечности”, но она была любознательна и падка на необычное еще когда скрывалась в тени сестры...

Она нажала на все рычаги, чтобы подтолкнуть его к столкновению — именно столкновению с Эи, чтобы его необычность оказалась выставлена на показ... и это было первым провалом. Она, за не имением лучшего, основывалась на слухах, что доходили до Инадзумы. И по ним Странник выходил молодым храбрецом, кто никогда не откажет в помощи и не бросит в беде... Потому она приложила усилия, чтобы он своими глазами повидал жертв Охоты — хотя она никак не думала, что это приведет к их ранней встрече. Ну... она была готова к тому, что слухи будут отличаться от реальности, но чтобы настолько... И она уже не и помнила, когда в последний раз ее попытки вывести кого-то из равновесия, запутать, смутить или даже запугать терпели полный крах. Еще он был куда лучше осведомлен, чем она ожидала, ну а его взгляд на последствия изъятия Глаза Бога и вовсе шокировал...

Именно тогда она решила сразу передать ему приготовленное Омамори, что должно было открыть ей самой путь в Эвтюмию, зарядившись энергией элементов и связанных с ними амбиций... Она не думала делать это сразу, ибо тогда столь желанная встреча может произойти в совершено неблагоприятных обстоятельствах... Но, коль скоро Странник, этот Александр “сам решает с кем и когда встречаться”, другой возможности могло вообще не представиться...

А потом Странник просто взял и попер на сегуна! И явно встретился с Эи! Причем примерно так, как она ожидала, будь он похожим на ее ожидания и следуй он приготовленной дорогой! Вот только Омамори в тот момент даже не пошевелился! Они явно встретились и схлестнулись — слухи опять могли все переврать и преувеличить, но все сходились на том, что, вернувшись выглядел он плохо и убегал с трудом. Так что произошло?! Не на службу же сегуну он там поступал?! Наверное, он вообще выбросил ее подарок... Хамло!

Так или иначе, дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки и пошло в нужном направлении, ибо Странник отправился в ряды сопротивления... Она очень сомневалась, что он там задержится, ее собственные источники рисовали куда менее привлекательную картину происходящего на Ватацуми, чем гуляла среди противников Охоты на Глаза Бога. Эта девочка — Сангономия Кокоми — явно заигралась, и уже явно рисковала потерять контроль. Ну а Странник был достаточно проницателен, чтобы понять это...

Потому она приняла меры — было непросто добиться того, чтобы его знак члена сопротивления был особенным, это стоило ей много сил и средств. Но она была уверена, что это будет того стоить, ведь благодаря благословениям, что она наложила на западные острова еще сотни лет назад — по совсем другой причине — она сможет отслеживать эту парочку, а то мало ли... Жаль лишь, что с Омамори такого было не провернуть...

Ну и два дня назад на Ватацуми явно начались большие дела — ее контакты это подтверждали... И Странник почти сразу покинул этот остров, чтобы отправиться на Ясиори... на юго-западное побережье... Ну почему его именно туда понесло?! Да, Яэ была готова и к такому повороту, но право слово...

И ей пришлось вновь встречать эту несносную куклу: Куникудзуси... чего бы очень хотелось избежать, но Яэ не сомневалась, что если Странник схлестнется с ним по-настоящему, да еще на его территории, то ничем хорошим это не закончится...

Вот только она опять недооценила Странника — тот и не подумал соваться в пасть к морскому зверю, ограничившись тем, что устроил крупный пожар. И лишь позже она поняла, что он выбросил свой знак принадлежности к сопротивлению неподалеку от фабрики, где дефектная кукла, ставшая аж шестым Предвестником Фатуи, творила свои кукольные дела... Неужто он подозревал, что за ним следят через него?..

И как результат, в лапы Куникудзуси попал не Странник, а она сама... и пришлось откупаться. Яэ нисколько не жалела об этой непонятной, но пугающей цацке, что именовалась Гнозисом. Эи отдала ей его в их последнюю встречу, причем не доверила на хранение, а именно отдала, как если бы просто искала, кому бы сбагрить... И что же, если эта штука так нужна Фатуи, то пусть получают, особенно если после этого они оставят Инадзуму в покое... Но все-таки неприятно осознавать, что сама она ничего взамен не получила. Одно дело обменять эту цацку на жизнь и признательность Странника, другое — по сути просто отдать ее... Она чувствовала себя дурой, а это было неприятно.

Но самое главное, след оборвался, и теперь она понятия не имела, куда делся Странник, и чем он занимается... даже мелькнула паническая мысль, что он решил, что раз сопротивление не лучше сегуната, то делать ему тут нечего, и что он уже покинул Инадзуму...

Из-за всего происходящего не спалось. Яэ Мико смотрела в ночное небо, до боли закусив губу и пыталась что-то придумать... когда вдруг поступил сигнал от Омамори, который она уже совсем сбросила со счетов.

Что? Как?! Странник опять пролез в царство Эвтюмии и теперь реально сцепился с Эи?!

Яэ в этот момент уже ничего не понимала, но одно знала точно — нужно действовать. Прямо сейчас, ибо другого шанса уже не будет, а потому...

У нее оставался еще один козырь, который мог бы быть использован в определенных обстоятельствах... Во всеми забытых пещерах в скале, на которой стояла Тэнсюкаку, сохранилась точка телепортации, что за годы до Катаклизма пытались вместе создать некоторые Адепты Ли Юэ и Йокаи и продержке своих Архонтов. Им удалось создать рабочий прототип, опираясь на знания, найденные в каких-то древних руинах — Яэ тогда была совсем маленькой и большая часть разговоров проходила мимо нее. Но она помнила, что проект провалился, ибо точка телепорта оказалась слишком хрупкой, требовала очень долгого времени перезарядки и энергии потребляла слишком много. Потому прототип отключили и оставили на старом месте, в ожидании новых идей... а потом случился Катаклизм, большинства участников не стало, а оставшиеся о нем прочно забыли...

Но Яэ вспомнила, проверила и убедилась, что самодельная точка телепорта на месте, все еще работоспособна, вновь зарядилась за сотни лет и готова к использованию... пусть, возможно, и один-единственный раз. И еще она знала, как ее вновь активировать.

И потому, прежде чем погрузиться в медитацию, чтобы воссоединиться с той частичкой себя, что она вложила в Омамори, Яэ открыла телепорт и послала сообщение о нем всем своим связным в сопротивлении.

Воспользуется ли кто-то этой информаций? И если да, то как скоро? Яэ не знала. Не знала она, и к чему приведет возможное появление ударной группы сопротивления почти у ворот Тэнсюкаку. Но тут уже только оставалось идти ва-банк. Ну и если что... вряд ли этот отряд сделает все хуже, чем оно уже есть...

* * *

Первые эмоции, что она испытала, попав в царство Эвтюмии, во внутренний мир Эи, был чистый восторг. У нее все-таки получилось! Несмотря ни на что, невзирая на то, сколько раз все пошло не по плану, что план вообще уже, наверное, не существует, она это сделала! И теперь...

И она наконец осмотрелась и поняла, что происходящее вновь в корне отличается от ее ожиданий. Коль скоро прежде она тут не бывала, Яэ понятия не имела, как выглядит царство Эвтюмии. Но, зная Эи, и представляя состояние, в котором она заперлась здесь и пребывала все эти века, не выглядывая наружу, догадаться было нетрудно...

Вот только Яэ не видела и не чувствовала вокруг себя ожидаемой и давящей тоски и боли... и сам этот мир был куда светлее, чем она могла ожидать, темно-фиолетовое небо местами розовело, его раз за разом рассекали молнии. А вместо депрессии вокруг ощущался гнев, направленный куда-то вовне, готовность, решимость действовать и даже некоторое нетерпение...

Более того, помимо Эи, Странника и даже Паймон, которых она ждала увидеть, тут был и четвертый участник: Кудзе Сара. Честная, отчаянно преданная сегуну Генерал комиссии Тэнре, кого во многих планах она думала перетянуть на свою сторону. И она была тут, на краю площадки, а рядом с ней висела эта мелкая, странная Паймон, и они с восторгом — а летунья еще и с опаской — смотрели в центр... где замерли, скрестив оружие, Странник и Эи.

Все это длилось лишь какую-то секунду, а потом противники просто разошлись... и Яэ с необычной ясностью поняла, что это был возможно напряженный, но дружеский поединок. Странник извлек на свет ее светящийся Омамори, прежде чем повернуться к ней. То есть... ее ждали?

- Тебя только за смертью посылать, Гудзе Яэ, — выдохнул он тяжело дыша. — Еще немного, и я бы не выдержал этого темпа...

- Да... Пусть ты и владеешь тремя элементами, что невероятно, — заговорила Эи. И Яэ неприятно кольнул тот факт, что, пусть та и одарила ее взглядом, но первые слова она обращала Страннику. — Но вот твои навыки их использования ничто по сравнению с владением мечом...

- Леди Райден, — фыркнул тот в ответ, обращаясь к Эи, как к старой знакомой, — силы элементов существуют лишь в Тейвате, куда я попал около полугода назад, почти полностью потеряв свои привычные способности. И возвращаются они медленно... — вокруг него на миг зажглась странная золотая аура, действительно чуждая элементам и... Эи вздрогнула? — Так что уж простите, что за эти месяцы я не интегрировал должным образом элементы в тот стиль боя, что я оттачивал всю жизнь. Но если мои предположения верны, то получив все семь элементов, я верну и свои силы, вот тогда можно будет померяться ими по-настоящему.

- Буду ждать... — Эи улыбнулась, и наконец повернулась к ней. — Ну здравствуй, Яэ...

- Эи... — как бы не впервые в жизни она совершенно не знала, что сказать.

- Александр так и не сумел понять, что это такое, — приняв от того Омамори, заговорила Эи. — Но я догадалась сразу, ведь это ты научила меня вкладывать сознание в предметы... так скажи мне, неужели ты не нашла другого способа достучаться до меня, чем ждать его появления?

- Я... — в глазах Эи что-то мелькнуло, и Яэ только и могла, что опустить глаза и признаться. — Я... я никогда не смирилась и не согласилась с твоим решением запереться здесь, но я и не собиралась его оспаривать... и не искала способа попасть сюда. Если бы у меня был легкий доступ внутрь Тэнсюкаку, я бы, скорее всего, нашла способ пробиться сюда... но я никогда не думала подготовить почву для этого, собрать влияние... а потом стало поздно, и доступ был мне закрыт.

- Лениво, — сурово обронила Эи одно слово, но тут же продолжила более мягким тоном. — А еще крайне недальновидно... но не мне тебя упрекать, — отвернулась она. — Сама я, похоже, прокладывая себе и Инадзуме путь в Вечность, справилась лишь с тем, чтобы отрезать себя от мира и всех тех, кто мог бы рассказать, что происходит на самом деле...

И снова Яэ только и осталось, что стоять, хватая воздух ртом. Когда и как Эи успела так измениться?.. Ладно, на самом деле она не изменилась, а наоборот, просто стала куда более похоже на былую себя, когда с готовностью следовала за своей сестрой. И очевидно, это было делом рук Странника... но как... как и когда он успел так на нее повлиять и вырвать из той меланхолии, с которой она сама ничего не смогла поделать в свое время?!

- Гудзи Яэ, — теперь Эи звучала официально и повелительно. — Я вызываю тебя в Тэнсюкаку, нам всем предстоит очень много работы...

- Да, только... — не думала она, что ее выдумка с отрядом сопротивления ей вдруг так аукнется. Но если она сейчас промолчит, а те таки явятся, будет куда хуже...

- Знаешь, — голос Странника разорвал тишину, что зависла, когда она закончила свое признание. — Это вообще-то измена. Но сегуну решать, что с тобой делать. А так... это можно обратить на пользу!

* * *

Каэдэхара Кадзуха, странствующий самурай, убежденный противник Охоты на Глаза Бога, начавший сомневаться участник сопротивления.

С первой же встречи со Странником Кадзуха был уверен, что этот внешне молодой человек принесет изменения на его родину, с которой ему пришлось бежать. Даже если не принимать в расчет солидную репутацию, что следовала за ним, сами ветра шептали ему, что Александр и Паймон несут перемены. Перемены к лучшему. Это дало ему надежду, пусть Странник прямо говорил, что он вовсе не рвется идти против сегуна.

Они высадили его с Паймон на Рито, где выгрузили товар, что везли на Инадзуму по хотя бы полуофициальным каналам и контрактам. А дальше были три рейса в сторону Ватацуми с уже полноценной военной контрабандой, где в добавок к штормам им приходилось избегать еще и военных кораблей сегуната.

И во время их третьего рейса пришла новость — Странник открыто выступил против Охоты на Глаза Бога, вышел один на один против самого сегуна и ушел живым. И теперь он уже в рядах сопротивления. Тогда же Сангономия Кокоми предложила капитану Бей Доу очень хорошую цену за участие в одной, скоро ожидаемой битве на их стороне, чтобы сполна воспользоваться этой новой возможностью. Капитан согласилась, а сам Кадзуха был тогда преисполнен энтузиазмом и оптимизмом.

И все закончилось знаменательной победой, пусть эффект и получился довольно смазанным, поскольку битва оказалась выиграна, и враг отступил еще до того, как они, под началом Сангономии Кокоми добрались до поля боя. Сражение выиграл, по сути, сам Александр...

Именно тогда Кадзуха решил распрощаться с капитаном и вступить в сопротивление. В прошлый раз он бежал с Инадзумы, ибо не видел никаких перспектив. На Ватацуми, пусть и помогли ему бежать, никто еще и не думал об открытом противостоянии... Теперь все изменилось. А для него это было и личной борьбой.

Вот только его эйфория не продлилась долго. С того самого момента сколько-нибудь крупных сражений не было, армия сегуната оттянулась назад, по слухам, генерал Кудзи Сара временно покинула войска... И Кадзуха имел возможность поближе познакомиться с происходящим в рядах сопротивления, а так же с тем, что творилось на землях затронутых войной.

И то, что он увидел сам, ему решительно не нравилось. Пусть со стороны казалось, что Сангономия Кокоми была единоличным гениальным лидером Ватацуми и сопротивления, это было далеко не так. Ибо среди почитателей Оробаси но микото — по сути, ядра сопротивления — был явный раскол, который ему со стороны просто бросался в глаза, но возможно, что для большинства жителей Ватацуми это было не так заметно. Среди них набирала силу и влияние ярая группировка, чье почитание Оробаси принимало очень тревожный оттенок... Вместо того, чтобы отдавать должное памяти мудрого змея, кто очень многое сделал для их народа, они скорее поклонялись ему нынешнему — то есть почти полностью разложившемуся мертвому телу... Временами Кадзухе казалось, что многие из них и вовсе поклоняются именно этому разложению... И это наводило на очень неприятные мысли по поводу бедствия, что обрушилось на Ясиори... может ли быть, что Татаригами?..

Сангономия Кокоми пользовалась огромной популярностью среди населения Ватацуми и большинства бойцов, и она вроде как держала в узде большую часть радикалов, но... ветра шептали ему, что что-то тут не то. Особенно его тревожили эти загадочные добродетели, что снабжали их, требуя в ответ лишь продолжения их борьбы... и то, что большинство, казалось, совершенно не обращало внимание на эту загадку, тревожило его еще больше.

И еще от Кадзухи не укрылось, что Александр, принятый как герой в ряды сопротивления, вписался в их ряды далеко не лучшим образом... Его назначили командующим спец-подразделения “Рыба-меч 2”, которое было на очень высоком счету у самой Кокоми... Сам Каздуха видел их лишь несколько раз, но выглядели они так, словно их на веревке протащили через Бездну... И другие бойцы шептались, что с новым командиром у них отношения не заладились, зато вот гонору у солдат из этого отряда резко убыло...

Кадзуха за эти три недели встречал Александра нечасто, но временами замечал у него в глазах скрываемое презрение, враждебность, а порой и вовсе отвращение. И Паймон была необычайно молчаливой.

Все было совсем не так радужно, как казалось раньше, и Кадзуха чувствовал, как над их головами словно собираются тучи... гроза только ждала повода, что разразиться.

И разразилась она два дня назад, когда “загадочные добродетели” оказались Фатуи, а их дары оказались отравлены. Кадзуха сам видел многих юных, особо целеустремлённых воинов, кто состарился и поседел буквально за ночь... Некоторые умерли на месте... и мелькавшие и прежде вопросы, как Кокоми мирилась с полным незнанием того, откуда идет помощь — да и мирилась ли она сама деле? — вернулись с новой силой. Информации вдруг оказалось очень много, даже их вероятную базу тут же нашли... Александр шумно и показательно ушел с острова, чтобы разобраться в происходящем... не слишком ли показательно? Непохоже это на него...

И в ту же ночь одно из главных святилищ Оробаси — то, где базировалось большинство последователей учения, что так тревожило Кадзуху — вдруг вспыхнуло как гора сухой травы как раз во время какого-то крупного ритуала...

Кадзуха не успевал за происходящим, но на следующий день он начал всерьез опасаться, не начнется ли в рядах сопротивления раскол, и репутация и позиция Кокоми резко пошатнулись... И тут вдруг появилась информация, что передал кто-то из их сторонников на Наракуми. Был открытый путь прямо к Тэнсюкаку, и сам Александр тоже был там...

Кадзуха уже совершенно ничего не понимал, но одно было ясно: именно Александр был как-то замешан во всем этом, возможно, именно он и отправил это сообщение, или, по крайней мере, оно отправлено по его указанию. Так или иначе, все решится именно сейчас. А потому он вызвался добровольцем в тот отряд, что решил отправиться туда... вместе с Горо и группой бойцов.

* * *

Сообщение не лгало, их действительно перенесло к никому не известной и не охраняемой точке телепортации — выглядевшей немного иначе — в пещерах под Тэнсюкаку. Кадзуха был готов принять, что никто о нем не помнил, а потому ни сам телепорт, ни тропы, что вели наверх, не охранялись... Происходящее наверху принять было сложнее.

В первых лучах рассвета штаб-квартира комиссии Тэнре больше походила на разворошенный улей, ворота были перекрыты, но никому внутри не было никакого дела до вдруг появившегося рядом отряда бойцов в цветах Сангономии. А вот ворота Тэнсюкаку были нараспашку. И никем не охранялись.

Это было больше похоже на ловушку, чем на что-то, что мог организовать Александр, но они уже слишком далеко зашли, чтобы усомниться, остановиться или попытаться вернуться... Все вместе они ворвались внутрь и... остановились, как вкопанные. Кадзуха никогда не бывал в Тэнсюкаку, но представшее перед ними зрелище было явно ненормальным.

На широкой лужайке стоял массивный, заваленный бумагами стол, который явно сюда поставили совсем недавно, за ним и вокруг него собрались все те, кто пропал непонятно куда, и многие другие тоже.

Первой в глаза бросалась, конечно же, сегун Райден, кто сидела во главе стола. А по правую руку от нее нашелся и Александр, кто как раз принимал какие-то бумаги из рук Паймон... По левую руку сидели Кудзе Сара и... Яэ Мико, первая что-то спешно писала, вторая же сидела, обхватив голову руками. Кроме них за столом сидело несколько офицеров и самураев, а еще больше людей сновали вокруг, было очевидно, что у них на глазах происходило планирование и подготовка чего-то массивного... но, судя по лицам большинства участников, они пребывали примерно в таком же шоке, как и сам Кадзуха в этот миг...

- Ой, вы только посмотрите! — раздался голос Александра, в котором усталость боролась с весельем. — Леди Райден, я восхищен этим единением между вами и вашим народом! Мы только-только подписали эти указы, и вот — ваши подданные уже здесь, чтобы услышать вашу волю!

- Да... — лицо сегуна... тронула легкая улыбка?!? Одновременно она повелительным жестом остановила окружающих, многие из которых были готовы схватиться за оружие. — Глашатай, коль скоро нашим верноподданным так не терпится ознакомиться с нашими последними решениями, объявите им эти указы! — махнула она рукой.

Если бы Кадзуха в этот момент уже обнажил меч, он бы его, несомненно, выронил. Сегун... улыбнулась? Поддержала явную шутку? Холодная, бесстрастная и безэмоциональная сегун, которую знала вся Инадзума уже многие поколения?.. Если бы не исходящая от нее сила, Кадзуха бы всерьез заподозрил подмену...

Тем временем глашатай, на лице которого было написано, что он тоже не понимает, что тут творится, начал зачитывать указы... Кое-кто из бойцов Сангономии и правда выронил оружие.

Охота на Глаза Бога была отменена, конфискованные Глаза будут возвращены владельцам. Специальная комиссия будет сформирована, чтобы оценить возможные последствия изъятия, а потом возвращения Глаза Бога. В связи с происходящим на всей территории Инадзумы в стране объявляется чрезвычайное положение. И сегун Райден возьмет под личное командование армию сегуната, чтобы положить конец кровопролитию и взять под контроль ситуацию на Ясиори и Каннадзуке. В то же время Александр объявляется полномочным представителем сегуна на Наруками, ему дается полнота власти и задача положить конец беззаконию и коррупции. Кроме того...

Было многое другое, но Кадзуха уже просто не мог это толком воспринять... Охота на Глаза Бога отменяется... вот так просто? После чего сегун, кто почти никогда не покидает Тэнсюкаку, идет лично громить сопротивление и наводить порядок на западных островах, одновременно объявив Александра, по сути, своим заместителем?

Да... он знал, что Александр принесет перемены, но такие?..

Он плохо запомнил, что было дальше... их окружили и потребовали сложить оружие... и они сложили, наверное, самые лучшие и отважные бойцы сопротивления сдались без боя... но, в конце концов, их целью ведь было остановить Охоту на Глаза Бога, так что...

По-настоящему запомнилось ему лишь одно: Александр повел два отряда из числа охранников Тэнсюкаку в штаб-квартиру комиссии Тэнре. Второй раз, судя по разговорам...

- Александр, мы почти двое суток на ногах... — зевала летящая за ним Паймон. — Это не может подождать?..

- Нет... понимаешь, Паймон, обычно подонков, вроде Кудзе Такаюки, я отправляю на костер. Но в Инадзуме это не принято, потому я готов смириться с простой виселицей. Но если слишком долго ждать, даже до его куриных мозгов дойдет, куда дует ветер. Сбежать он вряд ли сумеет, а вот если вдруг он покончит с собой, будет очень обидно...