Разоблачение государственной измены (джен)

В темноте Лосано присел за кустами, что росли по другую сторону дороги, напротив гасиенды дона Альфредо. Грубый холст пеонской рубахи, наспех натянутой на тело, нещадно натирал кожу, словно напоминая о его истинном положении. Он ждал, пока ночь окончательно не сомкнет свои объятия, чтобы исполнить приказ магистрадо. Записка от Зорро — требование выкупа, — должна быть доставлена на гасиенду, дабы запустить в действие следующую часть плана Сантьяго. Он крепко сжал нож в руке. Записка была привязана к рукоятке ножа, и он должен был бросить ее у главных ворот, а затем сбежать. В темноте вакеро, охраняющие гасиенду, увидят лишь смутный силуэт оборванного пеона, доставившего весть. Затем — стремительный бросок к лошади, привязанной в отдалении, смена личины пеона на респектабельный облик Клаудио Лосано, торговца из Лос-Анджелеса. И если погоня последует, она будет искать несуществующего человека.

Он приподнялся, готовясь к броску, но замер. Снова припал к земле, прячась в спасительных кустах. Стук копыт, нарастая, приближался к гасиенде. Неужели возвращается дон Альфредо? Но вместо землевладельца у главных ворот появились Диего де ла Вега и его неизменный слуга, Бернардо. Мозг Лосано заработал с лихорадочной скоростью. Как поступить? Передать записку сейчас, пока Диего здесь, или выждать, пока он уедет? Внезапно его осенило. Да, он доставит послание именно сейчас, но так, чтобы тень подозрения пала на самого Диего. Лосано внимательно изучал методы магистрадо, надеясь, что усвоил достаточно. Если его план сработает, это произведет впечатление на Сантьяго, и награда не заставит себя ждать.

Вакеро остановили Диего и Бернардо, требуя спешиться. Лосано, словно тень, скользнул мимо группы, используя темноту и лошадей в качестве прикрытия, бесшумно пробрался к стене, ограждавшей внутренний двор гасиенды. Лишь со второй попытки он смог ухватиться за шершавый камень, но, в конце концов, перевалил через стену, оставшись незамеченным. Держась в тени, он прокрался к огромному дубу, росшему во дворе, и спрятался за его мощным стволом. Отсюда он видел, как Диего убедил вакеро в своей личности, и их пропустили во двор. Диего и слуга направились к дверям гасиенды, где их вновь остановил охранник. Воспользовавшись суматохой, Лосано перебежал от тени к тени и укрылся в кустарнике, росшем у самого дома. Он выглянул из-за угла и увидел, что Диего все еще разговаривает с вакеро. Оглянувшись, он заметил вдоль стены, тянувшейся к задней части гасиенды, два окна со ставнями. Подкравшись к первому, он попытался его открыть, но оно оказалось запертым изнутри. Ко второму окну он подошел с замиранием сердца и, к великому облегчению, обнаружил, что оно открыто. Бесшумно распахнув створки, он проскользнул в темную комнату и, обернувшись, закрыл окно.

Оглядевшись, Лосано понял, что находится в гостевой спальне, которую, судя по всему, редко использовали. Крадучись, он подошел к двери и приоткрыл ее, чтобы видеть и слышать. В коридоре он услышал, как один из слуг дона Альфредо говорит Диего, чтобы тот подождал, пока он не узнает, примет ли его донья Флорентина. Слуга направился не по коридору, за которым наблюдал Лосано, а в другую часть дома. Тогда Лосано, осторожно приоткрыв дверь, выскользнул в коридор и двинулся к месту, откуда доносились голоса. Коридор выходил в просторную прихожую. Справа от него находилась гостиная с камином и изящной мебелью. В прихожей царил полумрак, а в гостиной горели свечи. Диего де ла Вега и его слуга, Бернардо, стояли в прихожей, смиренно держа в руках шляпы. Лосано спрятался за огромной вазой с растением, чтобы остаться незамеченным, прижался к стене и затаил дыхание.

Через несколько мгновений слуга вернулся.

— Сеньор де ла Вега, сеньора Флорентина примет вас через минуту. Она просит вас подождать ее в гостиной?

— Gracias, — сказал Диего, передавая слуге свою шляпу.

Бернардо сделал то же самое и последовал за хозяином в гостиную. Слуга положил обе шляпы на узкий столик, стоявший в прихожей специально для этих целей. Затем и он вошел в гостиную.

— Могу ли я предложить вам вина, сеньор? — спросил он.

— Нет, спасибо. Мы просто подождем сеньору, — ответил Диего.

Слуга поклонился и покинул комнату.

Через несколько мгновений в гостиную вошла донья Флорентина в сопровождении служанки. Остановившись, она обратилась к слуге:

— Пабло, останься, пожалуйста, с детьми. Я не хочу, чтобы они оставались одни, если проснутся.

— Да, сеньора, — ответил слуга, поклонился и удалился исполнять ее поручение.

Когда они остались одни, Флорентина вновь обратила свой взор на Диего. Он, не теряя времени, приблизился к ней и бережно взял ее руки в свои.

— Сеньора, я здесь, чтобы предложить вам свою помощь, — произнес он с мягкой настойчивостью. — Что вам нужно? Что я могу сделать?

Донья Флорентина печально улыбнулась.

— Ничего, Диего, благодарю тебя. Я хочу лишь одного — чтобы Альфредо вернулся..

Диего удивился.

— Разве он еще не вернулся?

Донья Флорентина с достоинством покачала головой.

— Нет, сегодня он был в отдаленной части гасиенды. Посланные на поиски вакеро, должно быть, столкнулись с трудностями… — она умолкла на мгновение, опуская взгляд. — Он должен скоро вернуться. Он… он мне нужен, — прошептала она, и Диего отпустил ее руки, давая ей возможность вытереть слезы кружевным платком.

— Конечно, он вам нужен, сеньора. Я уверен, он скоро будет здесь, — ответил Диего, стараясь утешить ее словами, наполненными надеждой. — Я также хотел сообщить вам, что магистрадо и уланы из казармы продолжают прочесывать холмы в поисках преступника. И, надеюсь, они отыщут маленького Эдуардо и вернут его вам уже сегодня вечером.

Донья Флорентина перестала плакать и одарила его слабой, но искренней улыбкой.

— О, Диего, ты принес мне бесценный дар. Дар надежды.

Диего ответил ей теплой улыбкой.

В этот момент их внимание привлек шум в прихожей. Дверь распахнулась, и вошел мужчина. Он устало снял шляпу и перчатки, бросив их на небольшой столик рядом со шляпой Диего. На его лице застыла маска скорби и твердости.

— Альфредо! — тихо воскликнула Флорентина, бросаясь в объятия мужа.

Дон Альфредо крепко обнял ее, и они застыли в этом объятии. Донья Флорентина зарыдала, и лицо дона Альфредо смягчилось, когда он прижал ее к себе. Через несколько мгновений он помог ей вернуться в гостиную, где они опустились на диван. Казалось, он не замечал ни Диего, ни Бернардо, которые старались держаться в тени.

— Моя дорогая, моя любимая, — шептал он, нежно гладя ее по волосам и укачивая в своих объятиях. Прошло еще несколько томительных мгновений, прежде чем он заметил гостей.

— Диего, прошу прощения, — произнес он, поднимаясь, но не выпуская руки Флорентины. — Я не хотел показаться невежливым к своим гостям.

Диего взмахнул рукой.

— Не стоит беспокоиться, дон Альфредо. Я пришел узнать, чем могу помочь.

— Я не знаю, Диего, — ответил дон Альфредо с растерянностью в голосе. — Я был далеко от дома, занимаясь делами с вакеро, когда прискакал гонец с ужасным известием — мой старший сын похищен. Похищен Зорро, — он посмотрел на Диего с недоумением: — Как такое возможно? Несмотря на свои преступные наклонности, Зорро всегда был другом народа. Однажды он спас мне жизнь, и я был ему бесконечно благодарен. Но теперь… как он мог так поступить со мной? — Он посмотрел на донью Флорентину. — С нами? Что с ним случилось?

Как же сильно Диего хотелось ответить на эти слова дона Альфредо! Но, конечно, он не мог.

— Я не знаю, дон Альфредо, — вынужден был ответить он. — Сам не понимаю. Эти слухи о его армиях и грабежах пеонов… — он покачал головой. — Это совсем не похоже на настоящего Зорро.

Позади него Бернардо бросил на своего хозяина предостерегающий взгляд. Он понял, что Диего допустил оплошность. Ему оставалось лишь надеяться, что дон Альфредо не обратит внимания на эту двусмысленную фразу. Но он был разочарован.

— Настоящего Зорро? — переспросил дон Альфредо, нахмурившись. — Что ты имеешь в виду под «настоящим Зорро?

Диего мгновенно осознал, что сказал лишнее. Эта проблема преследовала его каждый раз, когда речь заходила о Зорро, а точнее, о человеке, позорящем имя народного мстителя: как намекнуть на то, что этот самозванец топчет честь Зорро, не раскрыв источник своих знаний? Ответ на этот вопрос пока ускользал от него. К счастью, от неминуемого объяснения с доном Альфредо его спасла донья Флорентина, вернувшая внимание супруга к себе. Лишь Бернардо облегченно выдохнул, когда хозяйка дома нарушила молчание, и это осталось незамеченным.

— О, Альфредо, этот злодей говорил, что передаст тебе послание, где укажет, что нужно сделать, чтобы вернуть нашего сына, — произнесла она, судорожно сжимая руку дона Альфредо.

— И такое послание было доставлено? — с тревогой спросил дон Альфредо.

— Нет, мой дорогой, — ответила донья Флорентина.

Диего бросил многозначительный взгляд на Бернардо, который едва заметно кивнул в ответ. Это развеяло одно из сомнений.

Во время этого разговора Лосано скользнул взглядом вглубь коридора, одновременно наблюдая за присутствующими в зале. Он знал, что сделает с запиской о выкупе от Зорро. Бесшумно выбравшись из своего укрытия, он подкрался к небольшому столику в прихожей. Там он снял перчатки дона Альфредо и спрятал записку в тулью его перевернутой шляпы, тщательно замаскировав ее перчатками, которые вернул на место, расположив точно так, как их оставил дон Альфредо. Затем он, словно тень, вернулся за большую вазу. Затаившись, он продолжил подслушивать. Магистрадо наверняка заинтересуется разговором в гостиной.

— Он сказал, когда будет доставлено это послание? — дон Альфредо вопросительно посмотрел на жену. — Я должен знать, чего он хочет. Понять, что я должен сделать, чтобы вернуть моего сына.

— Нет, ничего не сказал, — ответила донья Флорентина, снова вытирая глаза. — Лишь упомянул, что инструкции поступят позже.

— Позже... — пробормотал дон Альфредо.

Диего воспользовался паузой, чтобы вмешаться.

— Дон Альфредо, прошу вас. Когда поступят эти «инструкции», немедленно свяжитесь с магистрадо или со мной. Не предпринимайте ничего, пока не переговорите с кем-нибудь из нас.

— Я должен сделать все, что потребуется, чтобы спасти моего сына, Диего, — торжественно сказал дон Альфредо. — Когда я увижу сообщение, я сам решу, как поступить.

— Я умоляю вас не делать глупостей, дон Альфредо, — серьезно сказал Диего. Не успел он продолжить, как его перебили.

— Диего, я благодарен тебе за сочувствие к нашему горю, но полагаю, что в этом вопросе я в состоянии принимать решения самостоятельно, — сурово отрезал дон Альфредо. Старик выпрямился, в голосе его зазвучало раздражение от того, что молодой человек позволил себе слово «глупый».

— Прошу прощения, если мои слова задели вас, дон Альфредо, — искренне произнес Диего. Он понял, что пожилой мужчина счел, что он, как человек гораздо моложе, перешел границы дозволенного. — Я не хотел проявить неуважение. Просто магистрадо — представитель короля в вопросах закона, а я — его помощник. Этот преступник нарушил закон, похитив вашего сына. Это дело должно быть в ведении офиса магистрадо. И я вновь умоляю вас, ничего не предпринимайте, пока не посоветуетесь с кем-либо из нас.

Лицо дона оставалось было непроницаемым.

— Ты, безусловно, прекрасный молодой человек и сын моего лучшего друга, но у тебя нет… скажем так… «опыта», необходимого, чтобы предложить что-либо дельное в нашей ситуации. Прости, Диего, но это так.

Диего стиснул зубы, но гордо вскинул подбородок. Бернардо видел, как напряглись широкие плечи его молодого хозяина, как болезненно отозвались в его душе эти слова. Дон Альфредо, из великодушия, прикрылся словом «опыт», хотя на его месте любой другой употребил бы слово «способности», если бы не хотел казаться грубым, и Бернардо это прекрасно понимал. Диего тоже это понимал. Подобные замечания, которые раньше молодой человек с легкостью пропускал мимо ушей, теперь достигали цели, особенно после того, как Диего начал службу в офисе магистрадо. Бернардо думал, что Диего был способен на гораздо большее, чем все они могли себе представить, и все же он не мог сломать созданный им образ, даже несмотря на прекрасную работу, которую он выполнял в качестве помощника магистрадо. И это желание преодолеть созданный им образ со временем становилось все сильнее.

Серьезность ситуации заставила Диего подавить свои эмоции. На карту была поставлена жизнь ребенка. Это было главное. Собравшись с мыслями, он отбросил личные переживания и вновь попытался убедить дона Альфредо действовать с осторожностью.

— Но магистрадо... — начал он.

— Я уже ответил тебе, Диего, — перебил его дон Альфредо, отрезав дальнейшие возражения.

Донья Флорентина перевела взгляд с лица мужа на лицо Диего и увидела искреннее беспокойство в глазах молодого человека. Ей стало жаль молодого дона, который пришел лишь предложить свою помощь, какой бы незначительной она ни была. Встав, она протянула Диего руки и, говоря, потянула его за собой.

— Диего, спасибо, что пришел. Ты был так добр, что предложил нам свою помощь.

Она и Диего вошли в прихожую, сопровождаемые Бернардо. Дон Альфредо остался в гостиной, повернувшись лицом к камину. Флорентина продолжила:

— Но, как ты видишь, мой муж поступит так, как считает нужным.

Она взяла шляпу Диего и протянула ее ему.

— Сеньора, прошу прощения, если мои слова вас обидели, но я искренне обеспокоен тем, что вы не должны ничего предпринимать, не посоветовавшись с магистрадо, — повторил Диего.

Он еще раз взглянул на дона Альфредо в гостиной, который по-прежнему стоял к ним спиной.

Флорентина на мгновение повернулась к мужу, а затем вновь взглянула на Диего. Она слегка улыбнулась ему.

— Желаю вам и вашему слуге приятной дороги домой, — тихо произнесла она.

Поняв, что его мягко выпроваживают, Диего ничего не оставалось, кроме как подчиниться ее желанию.

— Ваш покорный слуга, донья Флорентина, — учтиво сказал он.

Увидев, что дон Альфредо наблюдает за ними, он почтительно поклонился старику, который лишь кивнул в ответ. Вздохнув про себя, Диего жестом пригласил Бернардо следовать за ним, надел шляпу и вышел во двор. Бернардо взял свою шляпу и последовал за ним. Остановившись в нескольких шагах от тропинки, Диего обернулся и увидел, как донья Флорентина кивнула ему и тихо прикрыла дверь. В тишине ночи слышались лишь звуки ночной жизни. Расправив плечи, Диего направился к воротам во внешней стене двора.

Лосано, уже было собравшийся уйти, пока Диего прощался с Флорентиной, передумал. Он решил, что его укрытие достаточно надежно, чтобы продолжить наблюдение за доном Альфредо. Ему необходимо было убедиться, что дон обнаружит записку с требованием выкупа и правильно истолкует намек на ее отправителя. Сантьяго непременно захочет знать, как дон отреагирует и что предпримет. Поэтому Лосано остался на месте.

Вскоре Диего и Бернардо скрылись во тьме. Оказавшись вне зоны слышимости вакеро, охранявших гасиенду, Диего остановился.

— Что ж, Бернардо, мы лишь убедились, что послание от этого самозванца еще не доставлено.

Бернардо что-то изобразил. Диего был вынужден пожать плечами.

— Дон Альфредо, конечно, упрямец. Но и я не уступлю. Мы сделаем то, что задумали. Ты займешься западной частью гасиенды, я — восточной. Следи за всеми, кто приближается к дому. Наша цель — перехватить гонца. Если возникнут трудности, с которыми не справишься, выстрели в воздух. Конечно, на выстрел сбегутся все вакеро дона Альфредо, так что не пали зря.

Бернардо кивнул. Диего хлопнул его по плечу и галопом поскакал по объездной дороге, ведущей к его посту на восточной стороне. Бернардо отправился искать удобное место для наблюдения за гасиендой со своей стороны. Оба мужчины быстро заняли позиции, готовые к долгому дежурству. Ночь обещала быть холодной и бесконечной.

В гасиенде дон Альфредо проверил, спят ли его дети. Он нежно поцеловал каждого, убедился, что одеяла плотно укрывают их до подбородка, согревая в ночной прохладе. Флорентина последовала за ним, касаясь лбов детей легким поцелуем. Попросив Пабло остаться с ними, родители вернулись в гостиную, где, обнявшись, сели на диван. Дон Альфредо попросил Флорентину снова рассказать о произошедшем, и она повторила все до мельчайших деталей. Он не мог понять, зачем преступнику понадобилось похищать невинного ребенка, вдобавок ко всем остальным злодеяниям. Где сейчас Эдуардо? В безопасности ли он? Жив ли? Он гнал от себя эти мысли. У похитителя должна быть причина, и нужно просто дождаться указаний. Магистрадо делает все возможное, прочесывая горы в поисках Эдуардо, но дон Альфредо понимал, что это безнадежно. Зорро мог просто исчезнуть, раствориться в ночи, и никто не смог бы его найти, если он сам того не захочет.

И все же в его сердце пылал огонь, не дающий покоя. Он жаждал лишь одного — оседлать коня и отправиться на поиски Эдуардо. Как он мог бездействовать? Он сдерживал себя из последних сил, но это чувство росло, пока не стало невыносимым. Он поднялся и направился в прихожую за шляпой и перчатками. Флорентина преградила ему путь.

— Куда ты, муж мой? — спросила она.

— Я должен попытаться найти Эдуардо, — ответил он, его голос звучал глухо и решительно. — Сообщение может и не прийти. Время идет. Я больше не могу сидеть сложа руки.

— Магистрадо и его солдаты делают все возможное, — возразила Флорентина, повторяя те же слова, которыми он пытался успокоить себя. — Что ты можешь сделать, чего не могут они? — ее глаза молили о понимании. — Зорро сказал, что будут инструкции. Если тебя не будет здесь, когда их доставят, как я найду тебя? Альфредо, ты нужен мне здесь… рядом со мной. Ты должен быть здесь, когда принесут инструкции, чтобы мы могли вернуть нашего сына. Пожалуйста, пообещай мне, что ты будешь ждать здесь, — умоляла она, сжимая его руку, и потянула его обратно в комнату.

Медленно качнув головой, дон Альфредо позволил увлечь себя в гостиную.

— Любимая, ты разрываешь мне сердце, — выдохнул он, словно каждое слово причиняло боль. — Но я останусь с тобой.

Флорентина, несмотря на окутавшее ее горе, одарила его слабой, но нежной улыбкой.

— Я лишь выйду, перекинусь парой слов с вакеро, что несут стражу, чтобы убедиться, что все спокойно.

Флорентина кивнула, принимая из его рук перчатки, когда он потянулся за шляпой. Дон Альфредо замер, заметив что-то спрятанное внутри. Он извлек сложенный клочок бумаги и, протянув шляпу Флорентине.

— Что это?

Дон Альфредо развернул листок, и кровь отхлынула от его лица.

— Это записка, — прошептал он, словно боясь нарушить тишину своим голосом. — С требованием выкупа.

— Но как… Как она попала в твою шляпу? — встревоженно спросила Флорентина.

— Я не знаю. Единственный раз за сегодня я оставил ее без присмотра, когда вернулся домой и положил на стол. Но я уверен, что тогда там ничего не было.

— Но единственные, кто приближался к ней сегодня вечером, — это Диего и его слуга… когда они уходили, — проговорила Флорентина, нахмурившись. — Пабло был с детьми. — Она вопросительно посмотрела на мужа. — Ты же не думаешь, что Диего... — она осеклась.

Дон Альфредо плотно сжал губы.

— Я не знаю, что и думать. Я знаю лишь то, что говорят факты, — ответил он, глядя на сложенный листок. — Я оставил шляпу на столе, и вот — эта записка. Если не Диего, то кто?

Флорентина лишь покачала головой в замешательстве.

«Мог ли Диего быть как-то замешан? — размышлял дон Альфредо. — Зачем ему это?» Диего не нуждался в деньгах, и у него была многообещающая должность в офисе магистрадо, несмотря на его «неопытность». Не было смысла в том, чтобы он участвовал в таком гнусном деле, как похищение. Но Диего сильно изменился после возвращения из Испании. Могло ли что-то произойти с ним там? Он стал загадкой для всех, даже для собственного отца. Конечно, он больше не пользовался уважением дона Алехандро, но старший де ла Вега все еще любил мальчика. Что-то фундаментально изменилось в Диего, и это было все, что знал дон Альфредо.

Увидев сомнение в глазах мужа, Флорентина произнесла тихо:

— Неужели Диего?

В тени, Лосано, незаметно притаившийся в углу, довольно улыбался. Именно такое подозрение он и хотел посеять в сердце старого дона.

Дон Альфредо покачал головой.

— Я не знаю, Флорентина. Ответа у нас нет, лишь одни догадки. Но мы упускаем главное. Даже если Диего как-то замешан, он всего лишь пешка. Гораздо важнее вот что, — он поднял бумагу. — Послушай, что здесь написано. Если хотите увидеть сына живым, у вас есть время до восьми часов вечера завтрашнего дня, чтобы принести десять тысяч песо в Санта-Барбару.

Флорентина ахнула, услышав сумму. Дон Альфредо бросил на нее взгляд и продолжил.

— Никому ни слова, приходите один. За вами будут следить. Отнесете деньги в церковь после захода солнца, но не раньше, и положите их под скамью в исповедальне. Затем снимите комнату в «Розах» и ждите. Не покидайте комнату, иначе мальчик умрет. Если я увижу, что вы в точности выполнили мои указания, вам сообщат, где найти сына. Помните, за вами будут следить. Подпись: Зорро.

Он продолжал смотреть на бумагу.

— Столько денег, — прошептала Флорентина.

Не говоря ни слова, дон Альфредо повернулся, подошел к своему столу и, открыв ящик, достал окованную железом шкатулку. Она тяжело и глухо стукнула о столешницу. Их взгляды встретились. Другого ответа не было. Другого выбора не было. Они отдадут все, что потребует Зорро, лишь бы вернуть сына живым. Дон Альфредо достал из другого ящика ключ и открыл шкатулку. Внутри лежали холщовые мешочки с монетами. Отбросив в сторону проклятую записку, он опустился на стул и принялся пересчитывать деньги. Флорентина подошла и встала рядом, не отрывая от него глаз.

Лосано тоже наблюдал за происходящим из своего укрытия. Его взгляд приковала увесистая пачка песо. "Эти землевладельцы непристойно богаты", — подумал он, облизывая пересохшие губы. Он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь прикоснуться к таким деньгам. Но без приказа магистрадо он не смел. Слишком дорога была его собственная шкура.

Семь тысяч триста пятьдесят песо. Именно столько и должно было быть, но он хотел убедиться. Не хватало двух тысяч шестисот пятидесяти. Он провел рукой по волосам, откинулся на спинку стула и невидящим взглядом уставился на стопки монет. Где он возьмет такую сумму в столь короткий срок? Не было времени, чтобы продать скот или лошадей, или хоть что-нибудь из имущества. Он не заметил, как Флорентина вышла из комнаты, пока она не вернулась, держа в руках нечто, искрящееся в полумраке кабинета. Она положила это перед ним.

Дон Альфредо взглянул на нее, изумленный:

— Только не драгоценности твоей бабушки, Флорентина! Их подарила ей сама королева!

Флорентина выпрямилась, взгляд ее был тверд и решителен:

— Без моего сына они ничего не стоят, Альфредо. Их должно хватить, чтобы покрыть недостачу, не так ли?

— Да, но...

— Значит, ты их возьмешь.

В ее голосе звучала такая непреклонность, что дон Альфредо понял: возражения бесполезны.

Он взял брошь и серьги, усыпанные бриллиантами и рубинами, и положил их в пустой мешочек. Затем, нащупав под столом, он вытащил богато украшенную кожаную седельную сумку. Собрав монеты, он пересыпал их обратно в холщовые мешочки и один за другим уложил в сумку. Потом, взглянув на Флорентину, аккуратно положил сверху мешочек с драгоценностями. Застегнул ремни. Флорентина кивнула. Дон Альфредо поднялся с сумкой в руке, словно готов был отправиться в путь немедленно.

Флорентина положила руку ему на плечо.

— Дорогой, я тоже хочу, чтобы Эдуардо вернулся как можно скорее, но времени добраться Санта-Барбары у тебя будет достаточно, если ты отправишься утром. В записке сказано, что в церкви ты должен быть после наступления темноты, — она указала на бумагу. — И помни, там сказано, что за тобой будут следить. Что они подумают, если ты уедешь ночью? Не решат ли, что ты отправился докладывать магистрадо? Ты поедешь через Лос-Анджелес по дороге в Санта-Барбару, они могут неправильно истолковать твою цель. Мы не можем так рисковать, Альфредо. Они могут убить нашего сына.

Дон Альфредо пристально посмотрел на нее. Более мягко, со слезами на глазах, она добавила:

— Ты устал. Тебе нужно отдохнуть после дороги, а мне… Мне нужно, чтобы ты был рядом этой ночью.

Слезы потекли по ее щекам.

Дон Альфредо опустил седельную сумку на пол и обнял Флорентину. Нежно гладя ее по волосам, он прошептал:

— Ты права, любимая. Как всегда. Я могу выехать в середине утра и прибыть в Санта-Барбару засветло.

С грустной улыбкой он поцеловал ее, и Флорентина прижалась к нему. Положив сумку с деньгами обратно в ящик стола, дон Альфредо запер его. Затем он взял Флорентину за руку, крепко прижал ее к себе, и они медленно пошли в спальню. Никто из них не надеялся заснуть этой ночью, но они искали утешение в объятиях друг друга.

Никто из них не заметил, как Лосано скользнул обратно по коридору и, закрыв за собой окно гостевой спальни, исчез. В тени могучих дубов он пробрался к тому месту в стене, откуда впервые проник во двор. Бесшумно взобравшись на стену, Лосано перелез через нее и скрылся в темноте, убегая в направлении, противоположном от охранников. Он собирался обойти вокруг и добраться до лошади, привязанной неподалеку от гасиенды. А затем он вернется в Лос-Анджелес, чтобы доложить магистрадо.