Покой и воля (Книга I) (джен)

Филиус Флитвик утомленно потер переносицу и вновь принялся изучать расписание уроков.

— Где-то читал о том, что русские маги умеют создавать так называемые «дубли», то есть свои точные копии. Нам бы сейчас очень пригодилось их умение...

— Или устройство, с помощью которого можно управлять временем, — подхватил Снейп. — Говорят, такое имеется в Отделе тайн. Потому что я не представляю, как мы выкрутимся.

Обидно тратить выходной день на решение рабочих вопросов, но у двух профессоров не оставалось выбора: требовалось перестроить график своих уроков на следующую неделю так, чтобы выкроить время для замещения отсутствующего преподавателя ЗоТИ.

Потому что профессор Люпин ближайшие двое суток проведет в своих апартаментах, дожидаясь начала убывания Луны.

Слова директора об отдельной оплате отработанных часов немного примиряли с перспективой дополнительной работы. А на вопрос, зачем вообще понадобился в школе оборотень, было отвечено «он знает предмет не хуже других» и предложено вспомнить о приятном звоне сверхурочных галлеонов.

Звон звоном, но не разорваться же! Хорошо еще, что замещать решили по очереди, чтобы осталось хоть какое-то время на проверку ученических тетрадей и на текущие обязанности, от которых деканов никто освобождать не собирался.

— Первокурсникам Гриффиндора и Слизерина можно дать самостоятельную работу, — рассуждал вслух Флитвик. — Простейшие чары я им уже объяснял, справятся... А я бы тогда пошел к шестому курсу Рэйвенкло и Хаффлпаффа. Но кого-то надо поставить приглядывать, чтобы младшие не шалили. Старосты не годятся, им тоже учиться надо...

Снейп уже не смотрел на расписание. Дерзкая мысль, зародившись после слов Флитвика о шалости, обещала решение проблемы.

— Я знаю, кого попросить приглядеть за учениками, — заявил он. — Надеюсь на вашу непредвзятость, Филиус.

* * *

— Пи-ивз!

Эхо помчалось разыскивать полтергейста по всему Главному залу.

— Чё? — шкодливая физиономия высунулась из стены у самого плеча слизеринского декана.

— Хотите новое развлечение?

— Спрашиваешь!

— Тогда пожалуйте ко мне в кабинет.

Услышав, что ему предлагают, Пивз от удивления даже не сразу нашел, что сказать.

— Это ты серьезно? Вести вместо тебя уроки?

Шумный дух подпрыгнул, завертелся волчком и оказался в длинном черном балахоне, напоминающем мантию.

— Поттер, где вытяжка из печени зеленого бармаглота? — очень знакомо прошипел он, тыча пальцем в человека. — Выпили? Пятьдесят баллов с Гриффиндора! А чем залили сушеные побеги сарацина лекарственного? Настойкой диких попыхов? Минус сто баллов! Тысячу! Миллион!

Моргана хохотала. Сдержанно посмеивался Барон, незаметно просочившийся в кабинет. Северус не выдержал и тоже рассмеялся — вспоминая, что можно смеяться не зло и не желчно, а просто весело.

— Нет-нет, Поттер, так уж и быть, мое персональное развлечение, — возразил он, когда сделалось немного потише. — А в остальном все примерно так и предполагается.

Пивз несколько приуныл, узнав, что ни взрывать, ни переворачивать котлы ему не дадут. Зато бросать в них можно все, что угодно — шкаф с ингредиентами в его полном распоряжении! О том, что оттуда будет удалено потенциально опасное, Снейп благоразумно умолчал.

— И обливать учеников тоже не надо, — предупредил он.

— Даже обычной водой?

— Да.

— Даже теплой и кипяченой?

— Только попробуй, — пригрозил Барон. — Потом лунного целый год ни капли не получишь, так и знай!

Пивз гордо задрал нос, картинно запахнул длинные полы своего наряда и не меняя позы уплыл в темноту потолка. Мгновением позже на декана обрушился поток мутной, резко пахнущей жидкости.

— Молочная сыворотка, пять галлонов, — любезно пояснили сверху.

— Прокисшая, — проскрежетал Северус, накладывая на себя чистящие и сушащие чары.

— О, извини, в следующий раз возьму свежую. И не ругайся, у нас уговор был только насчет учеников.

В понедельник полтергейст вместе с человеком проследовал на свой первый урок — к самым младшим школьникам Рэйвенкло и Хаффлпаффа.

По классу прошелестел удивленный шепоток, потому что Пивз, против обыкновения, не корчил рожи, не издавал неприличных звуков и не висел вниз головой. Давешний балахон все еще красовался на нем, но сегодня по черной ткани бегали разноцветные искорки, придавая наряду сходство с рождественской елкой.

— Мне необходимо отлучиться, поэтому сегодняшнее занятие проведет профессор Пивз, — объявил Снейп. — Да-да, именно профессор, — он повысил голос, перекрывая раздавшиеся тут и там смешки. — Так к нему и следует обращаться. Советую его слушаться, если не желаете потерять баллы. За дисциплиной до конца урока проследит призрак факультета Слизерин.

Барон, все это время паривший неподалеку, грозно нахмурился. Несколько ближайших котлов покрылись инеем и между рядами загулял ледяной сквозняк. Сидящие на первых партах перестали хихикать и втянули головы в плечи.

Выйдя, Снейп немного постоял за дверью, прислушиваясь к бойким объяснениям, выдаваемым уверенным скрипучим голосом. Огромный опыт общения с детьми, неожиданные и обширные знания — пожалуй, только неодолимая тяга к рискованным проделкам и подчеркнутое нежелание быть серьезным отличало шумного духа от любого из хогвартских профессоров.

Убедившись, что урок зельеварения идет своим чередом, Северус направился в класс Защиты от Темных Искусств. Там его ждали третьекурсники Слизерина и Гриффиндора.

В тот день Пивз побывал еще и у семикурсников. С ними он изображал уже не учителя, а дотошливого экзаменатора: совался во все котлы, заглядывал через плечо в тетради и сыпал каверзными вопросами. Студенты не возражали — знали, что на ЖАБА могут придираться и похуже.

Наблюдая за увлеченно вещающим шумным духом, Снейп уже поздравлял себя с удачной находкой, которая в будущем обещала заметно облегчить работу преподавателя... Но все планы сломала непредсказуемая пивзова натура.

К концу второго дня развлечение ему надоело, о чем он и заявил, избавляясь от мантии и возвращая себе пестрый короткий камзол и панталоны.

— А если я выкачу бочонок чего-нибудь вкусного? — предложил декан.

Пивз ненадолго задумался, а потом помотал головой.

— Так еще скучнее. Не хочу.

Пришлось-таки вместе с Флитвиком частично перестраивать расписание, чтобы раз в месяц замещать выбывающего в свою оборотническую ночь Римуса Люпина.

Но бочонок для Пивза, тем не менее, пригодился — когда Снейпу незадолго до Рождества потребовалось на несколько часов покинуть Хогвартс.

* * *

Дорогой Альбус!

Приглашаю Вас в Министерство в ближайшую среду утром, в десять часов. В зале для несудебных слушаний состоится собрание Ученого совета.

Со своим докладом на историческую тему выступит г-н Квиринус Квиррелл. По итогам слушания будет вынесено решение о публикации его труда в качестве учебного пособия для изучения в школах чародейства и волшебства.

Искренне Ваша,

Гризельда Марчбэнкс.

Дамблдор снял очки. Расправил листок бумаги на ладони и приподнял к глазам — бережно, точно боясь спугнуть бабочку с замысловатым чернильным узором на крыльях.

Воздух над бабочкой дрогнул, поплыл июльским маревом, пыльца с бумажных крыльев взлетела темным облачком, пылинки замельтешили, торопясь выстроиться в контуры и силуэты...

— Слово Дамблдора может оказаться решающим, Квиринус!

— Да. Но именно поэтому он не придет. Не захочет брать на себя ответственность.

— Я обязана написать ему. Альбус не откажет мне!

— Конечно, не откажет — если вы начнете умолять. Хотите пари? Отправьте сухое, официальное письмо и убедитесь сами. Он извинится и сошлется на срочные дела.

Дамблдор сжал кулак. Прах чужих слов осыпался на стол, вслед за ними упал мятый бумажный комок.

Очки вернулись на свое законное место на хрящеватом носу. Да, это письмо просто создано для отказа — мгновенного и бесповоротного.

Умница Гризельда. «Г-н Квиринус Квиррелл!» Не добавила ни «сквиб», ни «ваш бывший подчиненный». Всего лишь некий досужий писака желает увидеть свое имя на обложке школьного учебника. Пусть с ним разбираются министерские чиновники, отрабатывая свой хлеб. У директора имеются заботы поважнее.

Вспомнилось веселое молодое лицо. Корзинка из-под хлеба на голове, потеки томатного соуса на щеках. Соус? Нет, кровь. И это не переплетения высушенных ивовых прутьев, а сеть запекшихся рубцов, упавшая на голый череп. Зеркало Еиналеж идет волнами, отражение мутнеет, мешая разглядеть хоть что-то за густо-алыми пятнами.

Квиринус потом как-то очень быстро покинул Хогвартс, к тому же тогда начались экзамены у выпускников и директор был занят с утра до вечера...

Или все проще на самом деле — директору не хватило духу?

«Г-ну Квиринусу Квирреллу» ничего не светит. Ну, соберется пяток бездельников, позевают, отделаются общими фразами, и сгинет доклад в архиве, а докладчик долго потом будет бродить из кабинета в кабинет, перебиваясь отписками и отговорками.

По наблюдениям Дамблдора, бюрократические машины магловского и магического мира строились на один манер, мелкие различия вроде телефонов или писем-самолетиков не в счет.

Кто-то попытается бросить камешек между зубцами шестеренок. Попробует ухватиться за колесо, чтоб хотя бы на миг, но дал сбой равнодушный механизм.

Под пальцами первым снегом забелел бумажный лист. Кончик переливчатого пера феникса нырнул в чернильницу.

«Дорогая Гризельда! Благодарю за приглашение. С величайшим сожалением вынужден отклонить его в связи с целым рядом неотложных дел...»

Квиррелл, кажется, предлагал определение «срочные», но слово «неотложные» директору нравится больше.

* * *

Новая мантия из светло-серой шерсти сидела идеально. Удобный капюшон, строгий серебряный позумент, белоснежный воротничок и галстук в тон.

— Ой, совсем забыла!

На груди, нахально закрыв позумент, закачался растрепанный клочок синеватого меха, подвешенный вместе с десятком разномастных бусин на засаленный шнурок.

— Это на удачу. Спрячь под рубашку и никто не заметит.

— Сиби!

— Не упрямься, пожалуйста.

Ладно, пусть. Она и так почти всю ночь не спала, пыталась разглядеть что-то то в стеклянном шаре, то на картах... Разглядела или нет — не говорит, но и на том спасибо. Квиринус никогда не любил предопределенность, а сегодня особенно.

— Ты сказала Северусу, в котором часу начало?

— Угу. У него первый урок с третьекурсниками, так что к началу не успеет. Попросил извиниться.

В дверь спальни деликатно постучали, и голос Мариуса Блэка сообщил:

— Дети мои, если вы готовы, то мы ждем вас внизу, у парадного входа.

Мы? Сивилла и Квиринус переглянулись: Блэк не страдал манией величия и о себе во множественном числе не говорил никогда. Кого же тогда он прихватил с собой в Министерство? Будущий докладчик взял портфель с бумагами, Трелони накинула пальто, и они поспешили на улицу.

Лютный переулок на своем веку повидал всякое, и потому никто не удивлялся пожилому джентльмену во фрачной паре, белой манишке и таких же перчатках, с тростью и в цилиндре, непонятно как державшемся на буйной седой шевелюре. И уж тем более никому не было дела до слепого на один глаз скворца, деловито клюющего что-то на широченных полях головного убора.

— Так вот кого вы имели в виду, когда говорили «мы», — улыбнулась Сивилла.

— Нельсон — большой любитель научных диспутов, — Блэк тронул роскошную белую хризантему, украшавшую лацкан фрака, и словно в ответ на этот жест в тулье головного убора открылась маленькая дверца. Птица шмыгнула туда, и цилиндр вновь принял первоначальный вид.

В Атриуме Министерства их встретила хмурая Марчбэнкс.

— Как ни прискорбно, Квиринус, но вы были правы. Дамблдор не придет, — она показала ему письмо с гербом Хогвартса. — Что ж, позже пошлем ему тезисы, хоть что-то... — Гризельда приняла деловой вид и обратилась к Трелони и Блэку: — Вы, уважаемые, проходите на места для зрителей. Прямо до конца коридора, там стоит распорядитель, он вам подскажет. А нам с вами, Квиринус, в другую сторону.

«У тебя все получится», — шепнула Сивилла, порывисто сжала его руку и пошла вслед за Мариусом.

Ради такой поддержки стоит постараться, подумал Квиррелл и вдруг понял, что Марчбэнкс, идя рядом, уже давно что-то энергично ему втолковывает.

— ...настроена скептически. Может быть, в самом деле не следовало вызывать ее из Годриковой Лощины, но делать нечего. Зато заместителя Министра удалось расположить в нашу пользу. О Тофти и говорить нечего... Обещали прибыть несколько издателей, представитель «Флориш и Блоттс» уже здесь... «Пророк» прислал репортера... О, а вот и мистер Лавгуд!

Присутствию бывшего факультетского товарища Квиринус обрадовался больше всего. Дела у Ксенофилиуса шли неважно, но «Придира» упрямо держался на плаву, оставаясь единственной альтернативой официозному «Пророку».

Аншлага не получилось, но рассчитанный на сотню зрителей зал оказался заполнен по меньшей мере на две трети. Квиррелл подозревал, что львиная доля этих господ пришла не послушать, а поглазеть на диковинное зрелище — говорящий сквиб-уродец, но все это через несколько минут станет неважно. Сегодня он наконец подведет итог работы, на которую потрачено столько сил и времени. И он сделает все, чтобы Сивилла могла им гордиться.

Сидения шли амфитеатром в несколько рядов, их кольцо размыкала кафедра на возвышении, где он сейчас и стоял, переводя взгляд с одного незнакомого лица на другое.

Казенная скука, брезгливое любопытство, вялый интерес, высокомерное пренебрежение... К счастью, Сивилла и Мариус заняли места напротив кафедры. Почти сразу же к ним присоединился Алан Шейфик, верный помощник со времен археологической экспедиции. Трелони помахала мужу рукой, а Блэк приоткрыл цилиндр-клетку и Нельсон спрыгнул на плечо хозяину.

Рядом с ними оставалось пустое место, и Сивилла гневно прогоняла любого, кто пытался занять его. Жаль, что Северус не сможет услышать все с самого начала.

Квиринус поискал глазами Марчбэнкс: она расположилась за столом комиссии, между осанистым немолодым волшебником, очевидно тем самым заместителем Министра, и уже знакомой Батильдой Бэгшот.

Гризельда чуть заметно кивнула. Пора.

— Дамы и господа! Благодарю вас за то, что вы собрались здесь ради меня и моей работы.

Он набрал в грудь воздуху, чтобы продолжить, но в это время в зал вошел еще один зритель.

Слова застряли у Квириуса в горле: стараясь не шуметь, между сидящими пробирался Альбус Дамблдор собственной персоной.