Коллапсар (джен)

Без сомнений, это было лучшее лето в ее жизни. Но не сразу.

Сначала Гарри попала в опалу из-за своего поведения с Марджори Дурсль. На кладовку повесили сразу три замка, и каждое утро дядя проверял их целостность. По приезде ее заставили вывернуть карманы и переодеться в то жуткое платье; джинсы с майкой отправились в чемодан. Окно в комнате обзавелось решеткой, расстояния между прутьями едва хватало сове. Хедвиг недовольно бурчала. Паек урезали, количество обязанностей по дому увеличили, чтобы на мысли о побеге не оставалось сил. Предложение Блэка прозвучало билетом в рай. Лишенная письменных принадлежностей, выцарапала на обратной стороне письма «забери меня отсюда».

Сириус появился на следующий день. В костюме, скрывающем болезненную худобу, с забранными в хвост волосами и щетиной вместо бороды. Взгляд остался тем же: смесь отчаяния и решимости.

— Привет, — крикнул он, едва завидев Гарриет. Ее ответ заглушил визгливый окрик из открытого кухонного окна.

— Пойдем, познакомлю тебя с родственниками, — сказала, откладывая секатор и вытирая лоб старой панамкой.

Блэк расслабил руку, сжавшуюся в кулак, криво ухмыльнулся.

Стучать не пришлось, тетушка вылетела навстречу с монологом о неблагодарности и лени наизготовку. Так и замерла с открытым ртом.

— Сириус Блэк, — с удовольствием представила Поттер. — Мой крестный. В недавнем прошлом сбежавший из тюрьмы убийца.

Петунья схватилась за сердце и осела. За ее здоровье девушка не переживала, не единожды становилась свидетелем спектаклей.

— Сириус предложил погостить у него, — продолжала безмятежно. Блэк подыгрывал улыбкой маньяка. — Мне понадобятся вещи. Напомните, где ключи от кладовой?

* * *

— Не думал, что моя подпорченная репутация на что-то сгодится, — смеялся Блэк на обратном пути. Чемодан подпрыгивал в такт его шагов и насвистываемому мотиву. Мужчина аппарировал в сквер неподалеку, теперь они собирались вызвать Ночной рыцарь.

— Ты здорово выручил меня в прошлом году, — осторожно сказала Гарри. — Я только не понимаю, как ты сюда забрел?

— Не тратишь время на любезности, да? — оскалился Сириус. — Джеймс был такой же. Ты здорово на него похожа, знаешь? Конечно, знаешь, — поморщился. — После побега я плохо соображал. В родовом гнезде можно было отлежаться, но этот маленький, — явно проглотил рвущееся слово, — постоянно зудел над ухом! Как никогда за двенадцать лет я был близко к сумасшествию. Кричер превзошел дементоров, ха! Я искал ориентир, опору, смысл своей никчемной жизни! Лучший друг мертв, второй предатель, третий поверил в его ложь… Впрочем, я сам обидел Ремуса подозрениями. Не думаю, что соображал трезво, когда решил тебя разыскать, но это был самый светлый день за многие годы. Словно вернуться в прошлое, когда мы были молоды и счастливы. — Он остановился и посмотрел так серьезно, что ей стало неуютно. — Ты вернула меня к жизни, Гарри, без преувеличений. Никогда не смогу расплатиться за это.

Встряхнулся и пошел дальше.

* * *

Дом Блэков производил гнетущее впечатление как снаружи, так и внутри. Бесконечные темные коридоры, темные ковры, зашторенные темной тканью окна — антураж соответствовал фамилии. Змеиные узоры (как она узнала позже, представители семьи традиционно заканчивали Слизерин) и целая стена отрубленных эльфийских голов. Сириуса обстановка будто не смущала. Если он здесь вырос, то мог просто привыкнуть, но человеку со здоровой психикой должно быть не по себе в этом склепе. Впрочем, кухня, куда привел ее крестный, отличалась чистотой и попыткой добавить уюта. Так она квалифицировала канареечного цвета скатерть на столе с пятнами от пролитого и такое же яркое полотенце на плече профессора Люпина.

— Вы вернулись, — с облегчением сказал он. — Сириус, я сдаюсь, не могу заставить работать этот антиквариат. Здравствуй, Гарри. Полагаю, с учетом обстоятельств ты можешь звать меня по имени.

— Кричер! — рявкнул Блэк так, что она подпрыгнула. — Давно бы позвал этого бездельника, Ремус. Надраит головы своих предков после.

Так она познакомилась с местным эльфом. Если домовики хоть немного отражали характер своих хозяев, чистокровные волшебники были довольно специфичными людьми.

Месяц промелькнул незаметно. Она привыкала к Сириусу, приступам черного юмора и внезапному крику — он мог ни с того ни с сего взять голос. По дяде Вернону всегда было видно, что он собирается кричать: надувались щеки и розовело лицо. Блэк в одно мгновение мирно пил чай, в другое уже орал так, что просыпался портрет его матери.

Мадам Вальбурга была самым колоритным обитателем дома на Гриммо. Отсутствие связок не мешало ей перекрикивать Сириуса в их регулярных перепалках. Старуха обладала неисчерпаемым запасом ругательств, ненавистью ко всему миру и искрой безумия, которую девушка замечала и в крестном. Гермиона писала, что это последствия заключения в Азкабане в шкуре животного и под боком у дементоров. Советовала Гарриет проявлять понимание.

Переписка с друзьями велась активная. Хедвиг обижалась на хозяйку, не давалась в руки, норовила укусить, но письма относила исправно. Гарри было стыдно за чрезмерный энтузиазм — свобода дурила голову. Блэк не стремился контролировать каждый ее шаг, одергивал Люпина, когда тот приставал с расспросами. Бросал все дела, если она заходила поболтать, говорил откровенно и честно, не делая поблажки на возраст и пол. Она это ценила. Взялась по своей инициативе приводить в порядок ближайшие комнаты, договорилась о доставке продуктов и иногда готовила. Кричер прикидывался отвратительным кулинаром, но подобрел после совместной уборки, когда выяснилось, что Поттер доверяет его мнению о ценности разбросанных вещей. Больше проблем с пропитанием не стояло.

— Ты был на моем первом матче, верно? — спросила она как-то, читая корешки книг в семейной библиотеке. Гермиона плакала бы от умиления при виде некоторых из них.

— Да. Не удержался, — весело подмигнул, хотя глаза не улыбались. — Я напрасно рычал на совятне, прости за это. Желание повидать тебя сделалось невыносимым, я пробрался в Хогвартс, но все эти звуки, дети… Запаниковал, забился в нору. Воспринял тебя как угрозу. Когда немного отошел, вернулся и бродил по дому, плохо соображая от голода и безмолвия. В следующий раз выбрал день, когда школа опустеет. Ну и подглядел одним глазком, насколько хороша дочурка Джеймса. Он же получил значок лучшего охотника, знаешь?

Иногда Сириус не хотел разговаривать. Огрызался на слова Люпина, становился агрессивным, лез на рожон. Гарри невольно зауважала бывшего профессора за терпение.

— Он не всегда был таким, — грустно говорил Ремус. — Импульсивный — да, мог зло шутить и совершать поступки на грани дозволенного, но это следствие воспитания. Ты сталкивалась с чистокровными волшебниками, они часто эгоистичны и живут по другим правилам. Сириус взбалмошный, но отходчивый, и он искренне дорожит тобой, Гарри. Не знаю только, что им движет, любовь к тебе или Джеймсу…

* * *

— Ты подарил мне метлу, — сказала она в другой раз. Крестный заулыбался. — Как ты это провернул?

— Нашел в кабинете гринготтские бланки. Заполнил и отправил с Кричером. Гоблинам плевать на политику министерства, они признают одного господина — деньги. А мой род богат, Гарри, очень богат. После смерти родителей я единственный законный наследник, они не могли не исполнить мое распоряжение.

— Почему ты поднялся в башню именно в тот день?

— Из-за Петтигрю, — посуровел мужчина. — Я не мог передать метлу с Кричером и не мог арендовать сову, поэтому отправился сам. Не самое разумное решение, мозги у меня давно набекрень, — горький смешок. — Притащил ее домовикам на кухню и буквально спятил, когда почуял след. Не помню, как добрался до Гриммо. В голове всё перемешалось. Конечно, я думал о мести, но даже будь Питер живым, где его искать? Не мог он оказаться в Хогвартсе, у Дамблдора под носом, понимаешь? Должно быть, я окончательно свихнулся. Подумал, что медленно сходить с ума в компании мамаши, ее домовика и аллеи предков не лучше, чем рискнуть жизнью ради призрачного шанса встретить Петтигрю. Дождался матча, надеялся, что после праздника все будут спать. Вышло вон как… Хогвартс стал неприступен. Питер оказал мне услугу, поселившись у Хагрида, я не поверил своему счастью. Ждал, пока Хагрид не уйдет куда-нибудь, тут твои друзья. Я не мог позволить мальчишке увести Петтигрю, сорвался. Дальше ты знаешь.

* * *

За неделю до дня рождения они побывали у портного в Косой аллее. Как по трем отрицательным ответам он догадался, что нужно клиентке, Гарри не представляла, но от предложенного платья обомлела. В нем она выглядела не как нескладный подросток без положенных окружностей, зато с обилием торчащих костей, но как юная — как бы смешно ни звучало — леди. Помощница мастера заколола ей волосы, подала туфли, и Гарриет понравилась своему отражению. Конечно, если зеркало не льстило покупателям.

— Сириус, — робко позвала она на улице. — У меня есть просьба.

* * *

Утром тридцать первого июля Гарри проснулась совершенно счастливым человеком. Надела домашнее платье, лодочки и на минутку залюбовалась собой. Новейшие очки без оправы не только снизили нагрузку на глаза, но и открыли лицо, подчеркнули зарождающуюся женственность. Крестный как-то сказал, что Гарри вернула его к жизни, — что ж, он вернул ей веру в чудо. Когда, не откладывая на потом, отвел в Мунго и добился приема. Не решил за нее по итогам обследования, а спросил, как она хочет поступить. Когда терпеливо ждал, пока она выберет очки в магазинчике внизу и закажет линзы. Гарри видела, как тяжело дается Сириусу нахождение в толпе, с какой неохотой он покидает дом, и оттого вдвойне ценила его усилия.

Из-за ряда ограничений, наложенных Визенгамотом до представления заключения колдопсихолога, Артуру Уизли пришлось похлопотать, чтобы дом на Гриммо ненадолго подключили к каминной сети. Прибыли Рон, Джордж и Фред, Невилл, Гермиону привезли родители. Кричер расстарался, из-за стола подростки выкатывались.

— Офигенный у тебя дом, — восхищенно сказал Фред, побывав в ванной с кранами в форме раскрытой змеиной пасти.

— И крестный отпад, — добавил Джордж, когда Блэк запустил проклятьем в невесть откуда взявшегося пикси.

— Папа достал билеты на Чемпионат! — поделился новостью Рон. — Пятнадцатого августа, финал. Мы заберем тебя и Гермиону накануне.

Сириусу идея не понравилась. Он в жесткой форме сообщил мистеру Уизли, что сам отведет крестницу. Неловкую ситуацию удалось замять, поскольку гости торопились успеть до закрытия камина. Стоило последнему скрыться в пламени, улыбка Гарриет сползла.

— Мистер Уизли и его семья многое сделали для меня, — отчеканила она. — Прояви уважение, когда говоришь с ним.

— Ха! — Как обычно в минуты нервного возбуждения, Блэк принялся ходить по комнате взад-вперед. — Отпустить тебя в толпу болельщиков в сопровождении одного министерского работника? Никогда!

— Дежурная группа авроров тоже там будет, мистер Блэк, — успокаивающе произнесла Гермиона.

Сириус словно впервые заметил ее присутствие.

— Дежурная группа авроров не спасет даже себя, мисс, — неприятно засмеялся он.

— Свою компанию полагаешь более надежной защитой? — едко уточнила Гарри. — Ни разу не видела тебя в деле, прости, Сириус. А ты уверен, что в хорошей форме после Азкабана?

Блэк выхватил палочку — кажется, она принадлежала его дяде, старая погибла при аресте. Статуя в углу комнаты рассыпалась на куски. Ее участь разделили все бьющиеся элементы декора. Гермионе пришлось закрываться руками от брызнувшего стекла. В наступившей тишине раздались шаги, влетел Ремус с палочкой наизготовку.

— Ты не стабилен, — удивительно ровно подытожила Гарриет.

— Я могу защитить тебя, Гарри, — тоскливо сказал Сириус. Выплеснув эмоции, он поник.

— Нет. Я пойду со всеми. Ты можешь только присоединиться.

* * *

Перед чаепитием с Грейджерами были приняты поистине титанические усилия. Портьеры портрета скололи булавками, проходные комнаты максимально осветлили, Кричера отослали строгим приказом. Гарри боялась, что поводов для подозрения хватит и без того: невидимый дом, отсутствие у Сириуса семьи (проживание с Ремусом на этом фоне), наспех придуманная история о занятости в семейном бизнесе.

Девушки изо всех сил сглаживали острые моменты. Люпин и мистер Грейнджер мило общались. Блэку доставалось от миссис Грейнджер.

— Так кем конкретно вы работаете? — в лоб спросила женщина. — Управляющим? Директором? Акционером?

— Наследником, — провозгласил Сириус, демонстрируя подлеченные в Мунго зубы. — Знаете, это ведь не только преференции, но и ответственность за ошибки поколений.

Эти слова пришлись ей по вкусу, склонив чашу весов.

* * *

Путешествие порталом далось не без бунта желудка. Гермиона побелела немного, но шагала бодро, а вот Поттер шатало. Место для стоянки им отвели рядом с Уизли, Гарри особенно настаивала на этом, когда согласилась в итоге пойти с Сириусом. Он и Ремус в два счета обустроили их кусочек земли и отправились на подмогу соседям.

— У вас отлично получается, — восхитился Артур, простив неласковый прием.

— Отец водил на матчи, — буркнул Сириус.

Внутри палатки оказались много просторнее, чем снаружи. Для них с Гермионой трехкомнатное помещение с кухней и санузлом показалось великоватым.

— Интересно, как отводится канализация, — пробормотала подруга.

— Магия, — поиграла бровями.

Вокруг насколько хватало глаз простирались палатки. Половина Хогвартса съехалась на чемпионат, они словно попали в школу раньше времени. По возвращении застали новые лица.

— Мои сыновья, — с гордостью представил мистер Уизли.

Чарли сидел у костра. Широкоплечий, с мускулистыми руками, покрытыми ожогами и шрамами — безрукавка не скрывала их, — он дружелюбно улыбнулся, демонстрируя выступающие клыки. На поясе болтались ножны для кинжала, какие-то мешочки и перчатки вроде лётных, с открытыми пальцами. Больше всего он походил на пирата с обложки любовного романа, которые тетушка прятала от супруга в чулане под лестницей.

Билл был выше и привлекательнее, но в уголках его губ таилась усмешка, она же сквозила в словах. В обращенном на Сириусе взгляде не было ничего дружелюбного. Гарри с тревогой поглядывала на них, переживая из-за возможного конфликта.

Когда они поднялись в ложу, обнаружили всего два ряда. Билеты, должно быть, стоили бешеных денег. Сириуса это не заботило, он собирался взять все четыре, пока Гарри не отказалась категорически: выглядело бы некрасиво по отношению к мистеру Уизли.

Волшебники прибывали один за другим. Мистер Уизли здоровался с большинством, Перси заискивал, отчего Сириус смотрел на него с нескрываемым презрением, Билл обменялся рукопожатиями с несколькими чиновниками. Крестный только улыбался, наслаждаясь производимым впечатлением. Газеты с июля разрывались новостями о деле двенадцатилетней давности, превозносили мученика-Блэка и раздували ошибку министерства до уровня преступления против нации. Ему сочувствовали, но ровно до личной встречи, когда в памяти всплывали другие слова: особо опасен, убийца, беглец…

Показались Малфои. Люциус помогал супруге подняться и не сразу оглядел присутствующих. Мама Драко выглядела так, словно оказалась в среде простолюдинов и переживает крушение идеалов. Только Малфой-младший возбужденно рыскал взглядом, как любой нормальный подросток.

— Драко! — крикнула она, поддаваясь азартному настрою. Обернулись все трое, Гарри помахала им. Не успели Малфои определиться с реакцией, как встал Сириус.

— Дражайшая сестрица! — раскинул руки. — Чудесно увидеть тебя спустя столько лет! Это твой сын?

— Сириус, — вымолвила женщина после паузы. — Позволь представить моего сына, Драко. Драко, перед тобой Сириус Блэк. Мой кузен.

— Здравствуйте, — пробормотал юноша.

— И тебе не хворать, племянничек, — ухмылялся крестный. — Присаживайся, кузина. Обзор здесь великолепный.

Так Драко оказался за Роном, мистер Малфой — за Сириусом, а его супруга — за Артуром Уизли. Люциус холодно кивнул ему, но ни слова не сказал: Сириус оттянул внимание на себя светским разговором с леди Малфой.

— Псс, Драко, — свистящим шепотом позвала одноклассника. Тот был рад передвинуться от Рона. — За кого болеешь?

— Болгария, разумеется, — фыркнул юноша. — Ты видела, как летает Крам? Самый талантливый ловец своего поколения!

Не в первый раз Гарри слышала, как Малфой и Рон высказывают одинаковые суждения. Если бы не разница в положении и замешанная вражда между семьями, они наверняка стали бы друзьями.

— Ирландия выиграет, — буркнул Рон из чувства противоречия. — Их команда намного сыграннее.

Мальчишки пустились в ожесточенную дискуссию. Драко даже вернулся на место, чтобы удобнее было переругиваться. По миссис Малфой было видно, что она порывается одернуть сына, но Сириус мастерски отвлекал ее каждый раз.

А потом начался матч.

* * *

Виной ли тому впечатления от игры, новая обстановка или храп Джинни, но Гарриет не спалось. Она сидела около входа в палатку, любовалась небом и наслаждалась атмосферой. Оттого сразу услышала приближающиеся крики, увидела дым. Вскочила, вглядываясь вдаль — вид с холма открывался неплохой. Группа волшебников продвигалась вперед, палатки на их пути вспыхивали от метких заклинаний, маги панически разбегались.

После всего пережитого она действовала по четко выработанной на случай очередной опасности стратегии.

Гермиона испуганно таращила сонные глаза. Затем кивнула и пошла будить Джинни. Гарри быстро оделась, сунула палочку за пояс и побежала в соседнюю палатку. Оба, Сириус и Ремус, проснулись от легкого прикосновения, будто только его и ждали. Когда прибежал мистер Уизли со старшими сыновьями, Блэк мрачно сказал:

— Пожиратели. Гарри, бери друзей, прячьтесь в лесу. Я приду за вами позже.

— Что за пожиратели? — спросила Джинни, когда они зашли за деревья.

— Прислужники Сами-знаете-кого, — пропыхтел Фред. — Десять лет от них ни слуху ни духу, а тут нате вам!

— Здесь собралось много волшебников из разных стран, — заметила Гермиона. — Террористам нравится устраивать акции устрашения, когда много зрителей.

Лес наводнили испуганные волшебники.

— Почему они не сражаются? — удивилась Гарриет. — Тут тысячи взрослых магов, почему они бегут и ничего не делают?

— Их не учили бороться, — вздохнула Гермиона. — Владение атакующими заклинаниями то же, что владение огнестрельным оружием — не каждому дано. Противодействовать темной магии обучены авроры, и дежурная группа контролирует периметр, но быстро справиться с пожирателями они не смогут.

— Сириус был прав, — пробормотала Гарри. — Как и ты. Нужно уметь защитить себя.

Внезапно с опушки донеслись крики. Кажется, пожиратели разделились. Паникующие маги ломанулись вглубь, увлекая за собой ребят. Когда удалось вырваться из толпы, Гарри и Гермиона остались вдвоем.

Послышался шорох.

— Ступефай! — крикнула Гермиона. — Бежим!

И девочки рванули дальше. Небо над ними озарила зеленая вспышка, огромный череп с извивающейся змеей накрыл лес. Гарри споткнулась и кубарем полетела вниз, но приземлилась мягко, столкнувшись с кем-то.

— Никуда от вас не деться, — простонал Малфой, зажимая разбитый нос. — Откуда вы вообще взялись?!

— Дай взглянуть, — велела Гермиона, тяжело дыша после стремительного спуска. Взмахнула палочкой.

— Ауч!

Нос хрустнул. Гарри искренне надеялась, что подруга не сломала его окончательно. Было бы неловко. Но, судя по тому, как деловито Малфой его щупал, колдовство удалось.

— Где твой отец? — вдруг спросила Гермиона.

Мальчишка усмехнулся.

— Какое тебе дело, грязнокровка?

В следующее мгновение он рухнул на землю, парализованный.

— Чары спадут через некоторое время, — сказала подруга. — Полежи, подумай над своими словами. Гарриет, помоги мне перетащить его к дереву.

Она послушалась. Пожала плечами в ответ на прожигающий взгляд, сказала:

— Сам виноват. Ты перегнул палку.

И поспешила догнать Гермиону.

* * *

О происшествии писали во всех газетах. Винили министерство за плохую организованность, авроров за низкую квалификацию, предрекали возвращение террора.

— Тоже мне, специалисты, — плевался Сириус. В бою его задели каким-то режущим проклятием, от нижнего ребра по левой стороне багровел длинный тонкий порез. В Мунго он категорически отказался обращаться, лечащих заклятий не знал и мучился со сменой повязок. Только чары Люпина и купленная в аптеке Косого переулка мазь спасали от боли и способствовали заживлению. — Пожиратели смылись, как только увидели метку. Им воскрешение Волдеморта ни разу не сдалось, и так устроились неплохо. Тот же Малфой — я его по первой войне помню, меткий больно. У Волдеморта в любимчиках ходил. Сестрица моя с муженьком в Азкабане сидит, а этот за руку с министром здоровается. Тьфу!

…где твой отец?..

* * *

Гарри тяжело переживала внезапное открытие. Ей говорили, что отец Драко поддерживал Волдеморта, но это воспринималось как-то абстрактно, далеко. Совсем иначе она смотрела на правду теперь, став свидетелем нападения. Пожиратели двигались легко, действовали профессионально. Сопротивление оказали редкие маги, до прибытия опергруппы перевес был у небольшой по численности группы ПСов. Темный лорд исчез в восемьдесят первом, на дворе девяносто четвертый, а они не растеряли былые навыки.

С каждым днем Сириус грустнел все больше. Накануне отъезда Гарриет обнаружила его в кабинете у нерастопленного камина, босого, с опущенной головой и бутылкой виски в руках. Замешкалась на пороге. Почти решила уйти, когда крестный выговорил заплетающимся языком:

— Мы все вступили в Орден Феникса. Сразу после выпуска. Я, Сохатый, Луни и Хвост. Лили не участвовала официально, но знала обо всем, что происходит. Мы всегда собирались у них с Джеймсом. Когда она узнала о беременности, была безумно счастлива. Пусть исчезали неугодные Волдеморту волшебники, пусть его террор становился сильнее — мы были молоды. И верили в победу. После твоего рождения Джеймс стал серьезнее, не лез на рожон. Я воевал за нас обоих. Рисковые вылазки, схватки без прикрытия — казалось, мне все по плечу. Когда Дамблдор настоял на чарах фиделиуса, я не поверил. Джеймс был со мной с первого курса. И вдруг оставил. Ради тебя и Лили. Я предложил Питера на роль хранителя, потому что это был самый нелепый план на свете. Потому что прежний Джеймс никогда бы не выбрал окоп вместо передовой. Я разочаровался, Гарри, понимаешь? Подвел их. Не разглядел предателя. Не прощу себя.

Наутро только бледность и дрожь рук выдавала его состояние. Сразу после завтрака Сириус передал ей маленькую коробку.

— Возьми это. Норвегия в нескольких днях лета, слишком далеко для срочных новостей. Если что-то случится, ты всегда сможешь связаться со мной через зеркало.

— Сириус, — позвала она перед выходом на улицу. Спросила, не поднимая глаз от клетки с птицей: — Если бы Снейп не нашел тебя под ивой так быстро… Ты убил бы Петтигрю?

* * *

Погода выдалась дождливой и туманной. На платформе Гарри порывисто обняла крестного. Сморгнула невесть откуда взявшиеся слезы и потрусила к машущим друзьям.

— Ты только взгляни на это, — с отвращением сказал Рон, демонстрируя свою парадную мантию. — Не знаю, зачем они нам, но я в этом ни за что никуда не пойду.

— Разумная мысль, Уизли, — раздалось от порога. Малфой облокотился на косяк с привычной ухмылкой, Крэбб и Гойл толпились за его спиной. — Еще с девчонкой спутают.

— Иди отсюда, — побагровел парень.

— Или что?

За три года Малфой совсем не изменился. Вытянулся, заострились черты лица, вот и все достижения. Значит, это она смотрела другими глазами, раз видела перед собой не однокурсника-задиру, а сына своего отца. Сына пожирателя.

В доме Сириуса нашлись газеты тех времен, Кричер показал полку. Процессы длились несколько лет. Громким делам — громким подсудимым — отводились целые полосы. Журналисты поднимали биографии, скрупулезно перечисляли преступления и подчеркивали срок. Оправданные удостоились сухого списка имен. Гарри читала, и холодели кончики пальцев. Словно перекличка на совместном уроке: Малфой. Нотт. Крэбб. Гойл. Забини.

Снейп — ударом под дых.

— Почему Снейп не любил моего отца?

— Не любил? — Сириус давится огневиски, смеется так, что на глазах выступают слезы. — Не любил, ха! Да он его ненавидел! И поверь, это было более чем взаимно! Ремус сказал, он теперь преподает — вот так шутка судьбы! Сопливус — профессор! Вернуться бы на денек в прошлое, — кровожадно. — Он бы к Хогвартсу на милю не подошел!..

-…упоротая Поттер? — донеслось сквозь тень воспоминаний. Малфой зло улыбался. Не забыл чемпионат, не простил. — Он, конечно, обезумел, но всё получше магглов, да?

— А ты навещаешь тетю в Азкабане? — поинтересовалась Гермиона, переводя огонь на себя. Драко зарозовел. — Говорят, кровь не водица. Особенно для чистокровных. Так?

— Не суй нос в чужие дела, заучка! — прошипел парень и вылетел прочь. Гарриет машинально закрыла за ним. Гермиона вернулась к книге, Рон, бурча, складывал мантию. До Хогвартса оставались часы.

* * *

Первогодки вымокли насквозь, пока плыли через озеро. Та же участь постигла нового преподавателя защиты — он вошел в зал в минуту тишины после речи директора, под вспышку молнии и раскат грома. Эффектно получилось. Затем последовало объявление, и студентов, наконец, отпустили.

— Тысяча галлеонов, — мечтательно произнес Рон. — И слава лучшего волшебника трех школ… Была бы ты постарше, Гермиона, — неожиданно закончил он, — могла бы поучаствовать.

— Я бы не стала, — фыркнула девушка.

— Да ладно, — прищурился. — Участие в турнире — отличный шанс себя показать. Моему брату предложили должность в Гринготсе после того, как он преодолел полосу препятствий для авроров-новичков — их водили на экскурсию в рамках программы профориентации. Конечно, на результаты экзаменов тоже смотрят, но это лишь оценки, а так они своими глазами видят тебя в деле.

— Что ж, — пожала Гермиона плечами, — мы все равно в пролете: следующий турнир уже не застанем.

— Вот свезет тому, кого выберут участником от Хогвартса, — протянул Рон.

— Ну да, — хмыкнула Гарриет, выныривая из мыслей об отмене квиддичных матчей. — Угроза покалечиться очень привлекает.

* * *

В понедельник Гарри впервые стало плохо на травологии, настолько отвратительно выглядели предлагаемые образцы. Девушка попыталась представить будущее, в котором пригодится умение собирать гной из буботуб, но спасовала перед брезгливостью и сымитировала приступ удушения. На маггловедении им рассказали о темах всего учебного года, а на нумерологии профессор провела тест на повторение пройденного и отпустила.

— Эй, Уизли, — окликнул знакомый голос.

— Опять, — простонал Рон.

— Про твоего отца написали в газете! Минутка славы, а? Ой нет, погоди-ка: «Действия работника министерства едва не привели к панике среди маггловского населения». Больше похоже, что твой отец облажался!

— Заткнись, Малфой, — вежливо сказал Рон.

— Тут и фотка есть! Твои родители реально такие широкие?

— Ну хватит! — рыкнула на него Гермиона. — Научись уже хорошим манерам, Малфой, от тебя тошнит!

— Даже твою мамочку, — вставил Рон, — судя по ее лицу!

Дальнейшее произошло одновременно: Драко полез за палочкой, зычный голос гаркнул заклятие, и на глазах зевак Малфой превратился в белого хорька.

— В Хогвартсе запрещены дуэли! — прогремел Хмури. — Зачинщик должен быть наказан!

Зверек жалобно пискнул и побежал к Гойлу, тот как раз опустился на колено и подставил руки. Но Хмури взмахом палочки поднял его высоко в воздух и резко опустил. Гермиона вскрикнула, Рон дернулся. Гарри не заметила, как с силой вцепилась в его руку.

— Провокаторов надо наказывать, — цедил сквозь зубы профессор. — Чтобы никогда больше не смели!..

— Профессор Хмури! — охнула МакГонагалл, рассыпая книги. — Что вы делаете?

Гарриет метнулась к замершему животному. Подставила спину под палочку Хмури, терпя легкое щекочущее чувство. Невидимая сила отпустила превращенного Малфоя, он упал в руки Гарриет, крупно дрожа.

— Студент?! — продолжался диалог. Декан схватилась за голову. — Это недопустимо! Дайте-ка, мисс Поттер.

Хорек цеплялся за ее мантию когтями, визжал, боясь новой боли. Гарри пришлось придерживать вздымающиеся бока. Мгновение спустя под пальцами оказалось вздрагивающее тело.

— Тихо, — шепнула ему Гарри, обняв. — Всё хорошо. Всё в порядке.

Малфой схватился за нее так, что хрустнули ребра. Спрятал лицо на ее плече, тяжело дыша. Затем пальцы разжались, он оттолкнулся и встал.

— Декану факультета, значит? — повторил Хмури слова МакГонагалл. — Пойдем-ка, парень. Перемолвлюсь словечком со Снейпом.

Стоило им скрыться с глаз, очевидны зашумели.

— Так ему и надо, — буркнул Рон, когда понял, что девочки намерены молчать.

— Малфой был неправ, — монотонно сказала Гарриет. — Он засранец и задира, мы это с первого курса знаем.

— Хмури не имел права насильно превращать его! — горячо продолжила Гермиона. — Это не просто неэтично и непедагогично, это опасно для неподготовленной психики! А что он сделал потом, вообще незаконно!

Тем не менее, симпатии большинства оказались на стороне Хмури, Малфой многих достал за эти годы. Гарри потряхивало от злости на нового профессора.

— Напал со спины, — процедила она, когда близнецы за ужином одобрили произошедшее. — На желторотого студента. Если он в аврорате раньше служил, боюсь представить, кого туда берут на работу.

— Ты это зря, — покачал головой Фред. — Хмури — легенда аврората. Половина азкабанских поймана им.

— Мой крестный тоже? — едко уточнила Гарри. — Так ему плевать на виновность?

— Не передергивай, — огрызнулся Джордж. — Даже если он малость переборщил, ничего страшного с Малфоем не случилось. Ну попугал его Хмури, что такого? Ему полезно!

— А если бы тебя унизили на глазах у всех, — сказала ему Гарри, — за какой-нибудь глупый проступок — принятие зелья старения, например, ради участия в турнире? Ты бы нашел ему оправдание? Это было бы «полезно»?

— Я, малышка Гарриет, — наклоняясь ближе, — нашел бы выход из ситуации. А не плакал бы на плече у девчонки.

— А будет ли плечо, Уизли? — резко бросила ему. — Или все будут стоять вокруг и зубоскалить, что ты получил по заслугам?

Джордж с силой ударил по столу, привлекая внимание. Фред положил руку ему на плечо, но он сбросил ее. Рон пробормотал: «Да что с тобой?», а Джордж сказал в полный голос:

— Раз ты так ему сочувствуешь, поди утешь — вон он сидит!

Гарри поднялась. Не к Малфою, что за глупость, просто подальше от обвиняющего взгляда. Ровнее спину и короче шаг, чтобы бегство не выглядело таковым для непосвященных. Только за дверьми плаксиво сморщилась. Прижала ладони к лицу, стирая порыв. Хорошо, никто не стал свидетелем слабости — ученики собралась за ужином.

— Постой! — окрик и шорох обуви нагнали этажом выше. Она стиснула зубы и ускорилась, потом побежала. Обретенное, казалось, спокойствие лопнуло мыльным пузырем при звуках его голоса.

— Да подожди же! — возмущенно повторил Джордж, догнав и преградив путь. — Что с тобой такое?!

— Ничего. — Смотрела в пол, пряча предательски влажные ресницы. — Просто устала. Хочу отдохнуть.

— Не заливай! — велел парень. — Ну-ка посмотри на меня!

Ухватил за подбородок, потянул вверх. Она мотнула головой, завязалась потасовка, но Уизли одержал вверх. Присвистнул, увидев заплаканные глаза.

— Ну прости меня, — растерянно. — Я не хотел тебя обидеть. То есть, хотел, — поправился. — С чего ты заступаешься за Малфоя? Он только и умеет, что нос задирать! Ты что, — кривая усмешка, — влюбилась в него?

— Иди к черту, Уизли, — на выдохе, отталкиваясь руками. — Пусти меня!

Он послушался.

* * *

— Что за муха вас укусила? — недоумевал Рон.

Размолвка с Джорджем затянулась. При встречах они игнорировали друг друга. Фред здоровался беззвучно и виновато косился на брата. Гарри его понимала: не настолько тесно они дружили, чтобы вставать на ее сторону. К тому же она подозревала, что Фред был солидарен с близнецом.

От занятий с Хмури ждала подвоха. Не зря: уже на второй учебной неделе профессор решил испытать на студентах заклятие подчинения, чтобы проверить их умение бороться с чужой волей. Гарриет выждала время и подняла руку.

— Доброволец? — гаркнул одобрительно. — Ну давай, Поттер, посмотрим на тебя в деле.

— Простите, профессор, — четко, в полный голос, — у меня кружится голова. Можно мне в больничное крыло?

Повисла пугающая тишина.

— Кружится. Голова, — раздельно повторил Хмури. — Противнику тоже это скажешь? Пусть подождет, пока тебе полегчает?

— Надеюсь встретить врага в добром здравии, — ответила вежливо, без тени иронии. — В глазах темнеет, профессор. Думаю, мне лучше поторопиться.

Выбралась из-за стола, пошла по проходу. Сзади царило подозрительное безмолвие. Оно прервалось вкрадчивым:

— Темные силы коварны и безжалостны. Пожиратели не остановятся перед женщиной, ребенком или раненым. Если волшебник слаб, им это на руку: легче сломить дух, когда предает тело. Вы всегда должны быть готовы защитить себя. Должны помнить, что враг не даст ни минуты на передышку. Должны сопротивляться до самого конца. Империо!

Чары толкнули в спину. Сначала показалось, ничего не случилось, и Гарри продолжила движение. Шаг, еще. Каждый последующий короче и медленнее предыдущего. Тело налилось тяжестью, стало трудно дышать. Давление усилилось. Гарриет покачнулась, хотела опереться на парту, но не смогла двинуть рукой. Упала. Разбитые коленки защипали, в переносицу впились дужки заколдованных от поломки очков. Она не могла и пальцем шевельнуть из-за придавившей могильной плиты. Звуки исчезли, осталось равномерное гудение.

* * *

Мадам Помфри страшно ругалась на Хмури и в итоге обратила его в бегство. Гарри поддерживала иллюзию потери сознания, с не подчиняющимися мозгу конечностями и плывущей в голове дымкой это далось просто. Медсестра несколько раз наложила диагностирующие чары, добавляя к мурашкам по всему телу волну тепла. Наказала Рону и Гермионе следить за состоянием пациентки и отбыла в кабинет. Поттер открыла глаза — Рон собрался позвать мадам, но Гермиона покачала головой — и слабо кивнула на выход. Когда мадам вернулась с общеукрепляющей настойкой, друзья сослались на обеденный колокол и ушли. Тогда Гарри позволила себе заснуть.

Она пропустила разговор Дамблдора и Хмури, равно как и посещение директором больничного крыла. Проснувшись в шесть часов утра, девушка тихонько переоделась в сложенные на тумбочке вещи и сбежала, жалея о собственной непредусмотрительности: мантия-невидимка осталась в чемодане, хотя жизнь не раз доказывала необходимость иметь ее при себе. Расслабилась, уверовала в собственную неуязвимость. Не зря Хмури твердил оставаться начеку.

Гермиона долго таращила сонные глаза, соображая, что означает пантомима соседки. Зевнув, опустила полог.

— Я не могу ходить на пары к Хмури, — выпалила Гарриет. — Он меня раскроет.

— Ты не можешь не ходить на обязательный предмет, — возразила девушка, потягиваясь. — Иначе тебя отчислят.

— Я могу заниматься сама или попросить вас о помощи, — цеплялась на ниточку.

— Гарриет, — посерьезнела подруга. — Ты все равно не сможешь скрывать свои… способности слишком долго. По программе у нас целый год вредящие заклятия.

Закусила губу, никак не комментируя. Гермиона участливо коснулась руки.

— Почему ты так боишься, что кто-то узнает? Это не болезнь и не проклятие…

— Откуда нам знать? — грубо перебила. — Ты искала упоминания о таких, как я, в течение года и ничего не нашла. Даже в Запретной секции. Может, я урод. Аномалия. Неправильный сквиб, в конце концов! Что, если меня исключат за отсутствие личной магии?

По крайней мере, такова была догадка. То, как она концентрировала силы перед колдовством, не было медитацией в чистом виде, скорее аккумуляцией энергии. И тянула она ее извне. Поэтому летом способность колдовать полностью покидала ее: откуда в доме магглов взяться магии? По той же причине в доме Блэка или Уизли она могла изобразить слабое колдовство. А в Хогвартсе чары удавались лучше всего, ибо где, как не в школе, комнаты полны волшебства.

— Я не знаю, — печально сказала Гермиона. — Ты права, я не встретила ни одного упоминания об этом… феномене. Гарриет, — заглянула в глаза, — тебе придется кому-то довериться. Кому-то из профессоров. Если не хочешь, чтобы узнали все, иди к Дамблдору. Только у него есть полномочия что-то сделать.

Так Гарри оказалась у лестницы в кабинет директора. Дамблдор определенно удивился, когда она скинула мантию-невидимку и попросила уделить ей время. Согласился: наверное, из-за происшествия с Хмури.

— Я не могу посещать уроки защиты от темных сил, — бросилась с места в карьер.

Директор сложил ладони лодочкой, глядя поверх очков.

— Профессор Хмури переусердствовал в своих начинаниях, — признал он. — Уверяю, он не имел целью причинить тебе вред, Гарриет. Только подошел к своим обязанностям слишком серьезно.

— Дело не в профессоре Хмури. — Слова застревали в горле. Гарри сжала кулаки и медленно выговорила: — Я поглощаю направленную на меня магию. И не хочу, чтобы об этом стало известно.

Директор поднял брови.

— Мне подойдет любой альтернативный вариант. Самоподготовка. Помощь друзей. Индивидуальные занятия. Только чтобы об этом не узнала вся школа, а за ней «Пророк» и вся Британия. Не хочу снова стать объектом пересудов.

— Поглощаешь магию? — отреагировал, наконец, Дамблдор. — Почему ты так считаешь?

Проглотила нецензурный ответ.

— Испытайте меня, — раскидывая руки. — Любое заклятие на ваш вкус. Только не непростительное, — добавила хмуро. — От него мне было плохо.

Лицо директора не утратило безмятежности. Палочка скользнула в его руку из рукава, прозвучало короткое слово. Оранжевый луч растаял в груди. Она покачнулась и сжала зубы.

— Удивительно, — шепнул Дамблдор. Обогнул стол и остановился перед ней. — Когда ты заметила?

— На втором курсе, — обняла себя руками, скрываясь от пристального взгляда. — Тогда я не поняла, в чем дело. Но после вчерашнего догадалась.

— Вот как.

Директор глянул оценивающе. Качнул головой.

— Я понимаю твое нежелание выделяться, Гарриет, — сказал мягко. — Но профессор Хмури ни за что не согласится заниматься с тобой отдельно, это противоречит его принципам. И я никак не могу возложить на тебя или твоих друзей ответственность за освоение целого курса. Видишь ли, единственный человек, достаточно сведущий в защите от темных искусств, чтобы я доверил ему твое обучение, — профессор Снейп.

Гарри вскинула подбородок. Лучше вдвое больше Снейпа, чем терпеть повышенное внимание окружающих.

— Вижу, ты настроена решительно, — вымолвил директор. — Что ж, полагаю, с учетом обстоятельств я могу пойти тебе на встречу и подписать индивидуальную учебную программу. Есть лишь одна проблема: я не вправе принудить профессора Снейпа. Поскольку в прошлом между вами имел место конфликт, я также не думаю, что профессор пойдет на это добровольно. Если, конечно, ты не убедишь его, Гарриет.

* * *

Обратиться к зельевару с просьбой было равнозначно смертельному трюку. Пространство между Снейпом и Хмури искрило напряжением. Профессор будто побаивался нового коллегу, что с учетом темного прошлого одного и аврорского стажа другого имело логическое объяснение. Гарри не знала, что такое умудрился натворить Снейп за четыре года вольной жизни (покопавшись в библиотеке, она узнала, что мужчина устроился в Хогвартс в восемьдесят первом, то есть в двадцать один год), но Хмури посматривал на него отнюдь не добро. Зельевар пребывал в плохом расположении духа и отыгрывался на студентах. Невилла за ошибку на уроке заставил потрошить жаб. Мальчишка вернулся с безумными глазами. Его и жалко было, и в то же время противно: ну сколько можно позиционировать себя жертвой? В личном общении он был куда увереннее! Жаль, приступы самоуважения случались нечасто.

Во всем этом обнаружился один плюс: она помирилась с Джорджем. После беседы с Дамблдором опаздывала на завтрак, но парень ждал у дверей. Как потом выяснилось, он заходил в больничное крыло с утра, став жертвой недовольства мадам Помфри из-за самоуправства пациентки. Пытал Гермиону, та уклончиво сообщила, что она задержится, и Уизли караулил на входе. Схватил ее в охапку.

— Не пугай так, малышка Поттер. — Теплое дыхание пощекотало макушку. — Я страшно переживал. Кто будет ловить снитч, если ты сляжешь?

— За год найдете кого-нибудь, — пробурчала она, не торопясь освободиться. — Признайся, ты испугался, что я стану призраком и до конца твоих дней буду нудить на ухо.

— В яблочко, — с облегчением подыграл Джордж, чуть отстранившись. Улыбнулся, взъерошил ей волосы. — Мир?

— Мир.

Чувство защищенности, уюта, которое она испытала, поддерживало всю дорогу в подземелья. Гарри предчувствовала тяжелый разговор и находила сотни причин отложить его еще на день — два, три, бесконечность. Громко постучала, лишая себя шанса сбежать. Вошла.

— Нет. — Буравящий взгляд пронзил от порога. Смутно знакомый студент оторвался от чистки котла, заинтересованно глядя на них обоих. — Я знаю, зачем вы пришли, Поттер, — не надейтесь. Этого не будет.

В ее воображении эта фраза должна была прозвучать позже.

— Профессор, — тяжело вздохнула, проходя вперед. — У вас нет никаких причин помогать мне.

— Верно, — уронил Снейп.

— Я вам несимпатична, скорее отвратительна, и терпеть меня вне пар вам вовсе необязательно.

— На удивление здравая мысль, Поттер.

— По правде, — подходя еще ближе, слишком близко, заставляя его приподнять голову, чтобы смотреть ей в глаза. Гарри заметила, как его пальцы сжались на подлокотнике, а кадык дернулся. Она знала, какой эффект окажет на него лицо, впервые свободное от очков — линзы утром принесла сова, — и предусмотрительно разглядывала обувь весь путь от двери до его стола. Знала, и всё равно сердце пропустило удар от боли, мелькнувшей на его лице. — По правде, я пришла просить вас. Пожалуйста.

У Гарриет были фотографии родителей, Сириус пополнил ее коллекцию снимками подростковых времен. Она не слишком походила на мать: цвет глаз да, возможно, форма губ. С темными волосами и совсем без веснушек, с длинной челкой — Лили любила прически с открытым лбом — Гарри оставалась невысокой и несуразной, с угловатыми движениями и взглядом исподлобья. Лили двигалась мягко, улыбалась нежно, очень женственно поправляла одежду или прядь волос. Она выросла очень привлекательной молодой женщиной, о чем Гарриет могла только мечтать.

И все же встань они рядом в свои четырнадцать, никто не усомнился бы в родстве. Лили нисколько не походила на Петунью, но Гарри — Гарри с легкостью могли бы назвать сестрой. И Снейп увидел это. Не мог не увидеть. Оттого прикрыл глаза и устало сжал переносицу пальцами.

— Подите вон, Стеббинс, — велел он студенту, и тот убрался, на радостях бросив всё как есть. Гарри опустила плечи, вина вгрызлась с новой силой. Второй раз она подло пользовалась слабостью профессора к памяти ее матери, но иного способа добиться цели она не видела. Как ни старалась.

— В моей жизни было достаточно зла от человека с фамилией Поттер, — сказал Снейп, убирая руки. К нему вернулись невозмутимость и саркастический тон. — Зачем вешать себе на шею новую обузу в вашем лице?

— Я буду стараться, сэр, — вырвалось просительное. — Могу приходить раз в неделю или реже, Дамблдор не узнает от меня об этом. Могу тренироваться с друзьями и только показывать вам результат, это не займет много времени, клянусь. Профессор, — отчаянное. — Я сделаю все, что вы скажете.

— Не дразните моих демонов, Поттер, — вздохнул Снейп. — Вы не догадываетесь, насколько велико искушение.

— Хотите отомстить через меня отцу — валяйте. — Взгляд прямой, голос твердый. — Только скажите Дамблдору, что будете со мной заниматься. Помогите мне избавиться от Хмури.

* * *

Бывший аврор единожды уронил жалящую реплику, но сделал это громко, на виду. Гарри стиснула зубы, терпя взгляды студентов — от насмешливых до сочувственных. В этой школе слишком мало новостей, чтобы не вцепиться в новую сплетню о трусости Поттер. Невилл понимающе хлопнул по плечу, его самого коробило от методов Хмури. Гарри помнила, как он выглядел после первого занятия и увиденного в действии пыточного заклятия. Крестный рассказал, что произошло с его родителями.

Уизли — все четверо, на самом деле, — не поняли ее мотивов. Но Джордж поостерегся шутить после недавней ссоры, Фред умел промолчать и без дополнительного стимула, мнением Джинни она не дорожила в достаточной степени, а вот Рон… Рону пришлось объяснить.

— Да я не спорю, что он того, — горячился парень. — Но блин, Гарри, разве он не стоящий мужик? Разве не научит нас сражаться? У него опыт, знания! Ты терпишь Снейпа и Малфоя, почему перед Хмури спасовала?!

— Дело в том, что…

Он заслуживал правду. Гарриет представила, как говорит это — «знаешь, я, походу, хуже сквиба, чужой магией пользуюсь», — как лицо Рона вытягивается, глаза начинают бегать, а вместо слов вырываются несвязные звуки. Представила и испугалась. Страх толкнул соврать:

— Это идея Дамблдора. Он предложил индивидуальный план. Из-за моей проблемы.

Отсылка к величайшему сработала.

* * *

Тридцатого октября в Хогвартс прибыли гости из Дурмстранга и Шармбатона. Тридцать первого Кубок огласил имена трех участников.

— Хаффлпаффец! — убивался Джордж на пути в башню. Рон с братьями Криви и парочкой Финниган-Томас шел впереди, делясь впечатлениями о чемпионах и предстоящих испытаниях.

Джордж непроизвольно поглаживал подбородок: не отвык еще от подарка Дамблдора нарушителям правил — шикарной бороды.

— Из всех желающих — хаффлпаффец! Не знаю, что заменяет Кубку мозги, но оно явно испортилось!

— Ты злишься на Диггори из-за того матча, — шутливо пихнула его в бок, да там и осталась, прижатая тяжелой рукой. — Эй!

— Не бузи, — отмахнулся Уизли. — Я не злюсь, я не понимаю, как барсук одолеет Крама или эту мутную француженку!

— Мутную? — удивилась Гермиона. Большинство одногруппников зачарованно любовались французской ведьмой.

— Есть те, кому хогвартские девушки милее остальных. — Фред подмигнул Гермионе, и Гарри с изумлением наблюдала, как подруга краснеет, мямлит невпопад и ускоряет шаг, чтобы быстрее подняться в крыло девочек.

— Вау, — вслух сказала Поттер. — Никогда не видела ее такой взволнованной.

— Не то что ты, малышка Поттер. — Джордж усмехнулся, притягивая ближе. Голубые глаза смотрели с непривычным вниманием.

— Э-э-э… пойду, догоню ее.

Вывернулась из-под руки, не обернулась на тихий смешок. Сегодня в гостиной Гриффиндора было жарковато.

* * *

Гарриет полагала, что учеба все эти годы давалась ей нелегко, но четвертый курс принес новое понимание сложности. МакГонагалл на полном серьезе заявила, что подготовка к СОВ займет так много времени, что стоит начинать сейчас, за полтора года до. При этом она наградила уничижительным комментарием дрожащую подушечку для иголок Томаса, трансфигурированную из ежа. О глазастом и колючем результате Невилла или лысом ежике Поттер умолчала вовсе.

Гарри не нравилось превращение живых существ. Это само по себе было жестоко, а та ужасная смесь, которая получалась у студентов, претендовала на негуманное обращение. Гермиона утешала тем, что животные ненастоящие, специально трансфигурированы для урока, но от этого они не выглядели менее живыми и беззащитными. С чарами сложилась аналогичная ситуация. Ей отчаянно не хватало сил, чтобы путем проб и ошибок нащупать путь. Если первая попытка приносила пусть неправильный, но результат, то с каждой следующей заклятие получалось все слабее.

Оставалось зельеварение. Составы, нуждающиеся в магической подпитке или содержащие тошнотворный ингредиент — а таких становилось больше, — она неизменно портила, если друзья не успевал помочь, когда Снейп отвлекался. Потерянные баллы огорчали сокурсников, и Гарри с ужасом думала, как они воспримут уход из квиддичной команды. Годовая отсрочка пришлась кстати.

Что до внеклассных занятий со Снейпом, они проходили два раза в неделю после уроков — так у нее в расписании появилось «окно» — и продолжались ровно столько, насколько хватало терпения профессора. Первый месяц он посвятил достаточно подробной классификации вредоносных чар (Гермиона скрупулезно сравнивала лекции, комментируя различия), еще месяц — контрзаклятиям. Особенно ему нравилось устраивать внезапные опросы по всему пройденному и едко комментировать пробелы в знаниях. За ошибки приходилось расплачиваться дополнительными свитками. Гарри поразительно много времени проводила в библиотеке, почти нагнав Гермиону. Девочки забирались в недостаточно освещенный угол, чтобы отгородиться от шума, который неизменно вызывал Виктор Крам, новый завсегдатай обители мадам Пинс.

— Иногда так хочется их проклясть, — поделилась Гермиона однажды.

— Ага, — отозвалась рассеянно. — Думаешь, Снейп ограничится теорией? Он ни разу не попытался заставить меня колдовать.

— Прошло не так много времени, Гарриет. То, чему он тебя учит, превосходит школьную программу и наверняка поможет сдать СОВ. Если после Рождества ничего не изменится, потренируемся сами. Надо только найти помещение. И сказать Рону, — глядя из-под ресниц. — Думаешь, он не сохранит в секрете?

— Не знаю. — Закрыла лицо руками. — Я доверяю Рону, не подумай ничего такого, просто… Он наверняка расскажет братьям и Джинни — я бы сама рассказала на его месте, — а близнецы любят трепать языком… И сам Рон общается с половиной гриффиндорцев. Мне кажется, невозможно удержать такой секрет, и в итоге все всё равно узнают. Тогда чего ради?..

* * *

Первое испытание собрало не только школьников, но и приглашенных зрителей. Для них соорудили дополнительные трибуны и, как подозревала Гарри, билеты продавали — иначе траты Хогвартса не окупались. Все чемпионы справились, но первое место занял Крам, хотя выбрал самый жестокий метод.

— Чарли сказал, это были яйца-муляжи, — сообщил позже Рон. — Никто бы не поставил под угрозу настоящие яйца, иначе дракон обезумел бы.

— Почему они так защищали искусственные яйца?

— Инстинкты, — пожал друг плечами. — Тупые зверюги, говорю же.

Гермиона перестала кидать убийственные взгляды на Крама. Юноша по-прежнему заседал в библиотеке, но сменил дислокацию и горбился сильнее, когда мимо пролетала Грейнджер. Гарри свела к минимуму посещение библиотеки, так она ей надоела, и пропустила причину приподнятого настроения подруги.

— Только не говори опять, что книга была интересной, — приперла ее к стенке. — Что случилось?

— Мы общаемся с Виктором, — выпалила девушка, краснея. — Он говорит с акцентом, но понять можно. Он столько всего знает, Гарриет!

— Ну-ну.

* * *

Письма от Сириуса приходили раз в две недели. Жив-здоров, скучно, холодно. В начале декабря Блэк сообщил, что ему рекомендован повторный курс после трехмесячного перерыва, который крестный намерен провести в путешествии по Европе. Но если она, Гарриет, хочет, на каникулы он останется в Лондоне.

Перспектива была крайне заманчива. Захватить друзей и окопаться вдали от Хогвартса с его требованиями и жадными глазами. Любому Святочному балу Гарри предпочла бы приятную компанию и тихую обстановку. Встретив друзей после урока Хагрида, нетерпеливо выслушала историю про визит Риты Скитер — прежняя статья в «Пророке» отличалась обилием яда в сторону иностранных чемпионов и каким-то гомерическим представлением Диггори в роли мученика, воспитываемого без матери, — и изложила свое видение рождественских каникул. Гермиона виновато потупилась.

— Прости, я… меня пригласили на бал, — сказала она.

Гарри потухла.

— Вот как…

— Кто? — неприлично громко воскликнул Рон. — Тебя? Как?!

— Рональд Уизли, — отчеканила подруга, — если ты за эти годы не разглядел во мне девушку, это не значит, что другие столь же слепы!

И ушла, оставив друзей обескураженными. Правда, по разным причинам.

— Поверить не могу. — Уизли запустил руку в волосы. — Нашу Гермиону кто-то пригласил? Гермиону?! Да кто это мог быть!

— Не знаю, — пробормотала, витая в своих мыслях.

Рон глянул подозрительно.

— Только не говори, что тебя тоже пригласили!

— Что? Нет! — рассмеялась. — Нет, никто меня не приглашал. Но, наверное, нам тоже следует остаться? Чтобы Гермиона не чувствовала себя одинокой.

— Пусть гуляет с тем, кто ее пригласил, — буркнул Рон. Вздохнул. — Да куда мы денемся. И потом, разве ты не хочешь на бал? Я думал, девчонки мечтают там побывать.

— Да как-то параллельно, — пожала плечами. — Сам кого думаешь позвать?

Вопрос поставил Рона в тупик.

Ажиотаж вокруг потенциальной пары распространялся. В отчаянии Рон обратился к старшим братьям за помощью, и на его глазах Фред позвал красавицу Анджелину. Кажется, блестящая победа близнеца его не подбодрила.

— Мне бы так, — тоскливо сказал Рон после ужина. — Не представляю, как пригласить девчонку, когда они вьются стаями?

— Очень просто, глупый брат. — Джордж повис на нем, коварно напав со спины. — Больше уверенности. Гарри, отойдем на минутку.

— Давай, — удивилась она и послушно дала затащить себя за угол. — Чего хотел-то?

— Пойдешь со мной на бал?

Глупо открыла рот. Уизли помог челюсти вернуться на место.

— Это «да»? — позитивно уточнил он. Гарри кивнула. Тогда Джордж рассмеялся, чмокнул ее в макушку и исчез, весело насвистывая.

Рон ждал в гостиной. Прочитав все по ее лицу, простонал:

— Неужели правда? Я что, последний в этой башне без пары?!

Вот так ранним субботним утром они с Гермионой оказались в Хогсмиде.

— Здесь всего два магазина с одеждой, и мы вряд ли успеем заказать что-то по каталогу, — взволнованно тараторила она. — Придется обойтись тем, что есть. Ох, надеюсь, будет не слишком дорого, у меня мало местной валюты! Гарриет, а ты как?

— Сириус подписал мне несколько гринготтских бланков. Если что, одолжу тебе монет.

Гарри диву давалась, как Блэку удалось решить множество проблем за считаные недели. Например, ключ от сейфа никогда не оставался у нее на руках: на первом курсе ее сопровождал Хагрид, на втором миссис Уизли, на третьем Гарриет закупилась на оставшиеся сбережения, а пополнила карманные деньги снова в присутствии миссис Уизли. Не то чтобы ее ограничивали, просто немного смущало, что ключ в чужих руках. Хорошо, что не у Дурслей, но по какому принципу он кочевал между взрослыми? Ей было неудобно спрашивать Уизли, и уж тем более она не могла обратиться к декану или директору.

Сириус весьма удивился, когда она упомянула об этом.

— У гоблинов запутанные правила по поводу наследования счетов, — потер макушку. — Магглам точно не позволили бы пользоваться твоим хранилищем. Поскольку официального магического опекуна у тебя нет, ключ должен был храниться в банке, министерстве или у доверенных лиц. Ты можешь изменить правила доступа, если придешь с полномочным лицом — в учебное время это Дамблдор. Или подождать совершеннолетия.

А потом он просто зашел в Гринготтс, получил новые бланки и отдал часть Гарриет, без суммы, но с подписью, бросив шутливое «сочтемся». И это благодаря ему девушка свободно посещала Хогсмид в этом году, без тайных ходов и мантии.

* * *

Утром двадцать пятого декабря Гарриет проснулась от писка Лаванды. Домой на праздники уехала только Фэй, хотя Поттер предпочла бы иной расклад. Привычно нащупала очки: линзы она носила строго разрешенное количество часов в соответствии с инструкцией, подгадывая к внеклассному занятию со Снейпом. Он тогда меньше буйствовал и вообще старался не смотреть лишний раз. А весь период адаптации был рассчитан на девять месяцев, причем по истечении полугода надлежало показаться врачу.

Среди подарков уже привычно нашлись разные мелочи от незнакомых волшебников, иногда с благодарственными письмами, иногда с одним пожеланием счастливого рождества. Гарри откладывала их в сторону, не распаковывая, Гермиона потом проверяла на наличие вредящих чар.

Хотя Грейнджер жутко волновалась, собрались девушки быстро, стоило только отстоять очередь из не полагающихся на очищающее заклятие сокурсниц. Длинное, чтобы прикрыть острые коленки, платье было зачаровано от случайных пятен, подол колыхался от невидимого ветра, поблескивал вышитый узор. Волшебные тени, серые в коробочке, на коже приобрели лазурный оттенок, темнее к внешнему уголку глаза и светлее к внутреннему. Пока Гермиона с помощью палочки выпрямляла тугие кудри, Гарри причесалась гребнем «сияние шелка» и сменила очки на колдолинзы.

Кавалеры ждали внизу.

* * *

— Не могу больше, — простонала подруга, падая на скамью. — Здесь так жарко, правда? Виктор пошел за напитками. А где Джордж?

— Там, — указала на шумную компанию с участием братьев Уизли и девчонок. — Танцы все же не мое.

— Рон не со своей парой, верно? — пробормотала Гермиона, не комментируя ее слова.

И впрямь, Рон отплясывал с темнокожей старшекурсницей, кажется, из Хаффлпаффа. В мантии, подаренной девочками, с забранными волосами и широкой улыбкой он выглядел взрослее и счастливее обычного.

Вернулся Крам и увел Гермиону. Гарри отправилась за лимонадом, постояла немного вдали, убедилась, что никто не заметил ее отсутствия, и сбежала.

Музыка становилась все тише, пока не уступила неподвижной тишине безлюдного замка. Факелы светили вполсилы, указывая дорогу к факультетским гостиным, но туда Гарриет не хотела. Свернула в направлении небольшого пятачка лунного света у окна. Здесь дуло. Обняла себя руками, но с места не сдвинулась.

Это был хороший день в приятной компании, но, по правде, суетливый праздник заставлял ее нервничать. Она потанцевала с Джорджем, конечно, иначе зачем принимала приглашение на бал, но лихо отплясывать под музыку Ведуний не хотела. Хотя Гермиона отлично справлялась с зажигательными мотивами и в длинном платье, Гарриет казалось кощунством дергаться под музыку в ее наряде.

— Поттер.

Сердце у Гарри провалилось в пятки. Вздрогнув всем телом, она обернулась, не сразу узнав голос, и громко выдохнула.

— Профессор.

Снейп идеально вписывался в ночной полумрак, терялся в тенях. Только глаза отражали свет.

— Что вы здесь делаете? Где ваш сопровождающий?

— Дышу воздухом, сэр, — с заметной иронией ответила девушка. — Мой кавалер остался в зале.

— Никто не отменял запрет на пребывание вне гостиной после отбоя, — вкрадчиво сказал Снейп. — Исключение было сделано для Большого зала. Но вы не там.

— Не там, — подтвердила Гарри.

— Пять баллов с Гриффиндора за нахождение в неположенном месте.

Неслыханная щедрость в исполнение зельевара.

— И возьмите это. — Из глубин мантии появился квадратная коробка со знакомой биркой.

Гарри забрала ее, на мгновение коснувшись холодной руки. В глазах защипало от обиды, хотя чего-то подобного следовало ожидать. Следовало, несмотря на его согласие заниматься и помощь в прошлом году. Зря она надеялась, что с первого курса что-то изменилось.

Легко разорвала упаковку и достала маленькие весы. В лавке ее уверили, что эта новинка из легкоплавких металлов порадует любого мастера зельеварения, поскольку обладает высокой точностью и не взаимодействует с большинством уникальных ингредиентов, которые взвешиваются в гранах. Поставила подарок на подоконник.

— Уверена, кто-то другой найдет им достойное применение, — сказала Гарриет почти ровно. — Доброй ночи, профессор.

* * *

Новый семестр начался статьей о великанских корнях Хагрида. Новость неожиданно вызвала множество пересудов и даже замену преподавателя по уходу. Малфой, по словам друзей, не удержался от издевок (Гарри избегала его с сентября). Добровольное заточение Хагрида не вызвало должного сочувствия, поскольку она не видела ничего плохого в родстве с великаном. Куда сильнее занимали дополнительные уроки со Снейпом, который, наконец, перешел к практике.

— Надеюсь, вы достаточно тренировались, чтобы изобразить хоть слабый щит, Поттер, — сказал он, принимая узнаваемую дуэльную позицию. — Иначе будет больно. Экспеллиармус!

Реакция не подвела, палочка устремилась навстречу красному лучу, но движение запястьем и выкрик «протего» не спасли. Заклятье угодило в руку, Гарри охнула. Отдача была намного слабее, чем от империуса, но дрожь пробежала до самого плеча. Периферийным зрением уловила повторную вспышку, на уровне глаз, прикрыла голову. Второе попадание не вызвало столь острой реакции, магия растеклась по телу волной мурашек.

Лицо профессора выражало смесь изумления и страха. Будто он увидел неизвестное науке чудовище или известное, но оттого не менее отвратительное. Гарриет крепче сжала пальцы на палочке.

— Что же вы остановились? — сказала. — Не ожидали такого?

— Ступефай! — ответил мужчина проклятием, но Гарри с легкостью отразила его щитом. И еще. К третьему повернулась боком. Место попадания отозвалось легким онемением, но она была готова, сделала выпад:

— Экспеллиармус!

Профессор отбил атаку. Стремительно сократил между ними расстояние.

— Что вы такое, Поттер? — выдохнул он. — Дамблдор знает?

— Он не сказал вам? — с вызовом.

Снейп поджал губы.

— Ни слова. Как вы это делаете? Вы… контролируете это?

— Совсем немного, — потупилась. — Раньше не было возможности экспериментировать.

— Вот как. Что ж. Почему вы отказались от занятий с Хмури? С учетом ваших обстоятельств, большой роли преподаватель не играет, не так ли?

— Шутите? — не поверила своим ушам. — Видели бы вы себя, когда узнали правду! А как это воспримут мои сокурсники? Что сделает бывший аврор Хмури? Я вовсе не мечтаю о карьере циркового урода, чтобы вы знали! Или вы не слышали, что случилось с Хагридом после всего одной статьи? Да Скитер окрестила бы меня вторым Волдемортом.

Снейп вздрогнул. Схватился за руку чуть ниже локтя, зло одернул себя. Глянул волком:

— Не произносите его имя. Когда-то одного этого было достаточно, чтобы обречь себя и близких на смерть.

— Вы боитесь его, профессор? — спросила вполголоса.

Мужчина посуровел.

— Не вам обвинять меня в трусости!.. — яростно начал он, но Гарриет перебила:

— Я не обвиняю. Я не понимаю. Вы ведь были его последователем. Почему его имя пугает вас?

Снейп, казалось, отчаянно колеблется. Отвернувшись, он негромко бросил:

— Каждый расплачивается за свой выбор. Мы закончили.

Взметнулись полы мантии. Гарри задержалась, осмысливая его слова. Остро не хватало информации. Жаль, Гермиона в связи с увлеченностью Крамом частенько бывала занята. Хотя определенный источник информации у нее был. Надо только послать сову с датой следующего похода в Хогсмид.

* * *

Сириус изменился в лучшую сторону: поправился, сделался менее беспокойным. Девочкам досталось по звонкому поцелую в щеку, Рону — рукопожатие.

— Как проходит турнир? — живо интересовался он. — Думаю купить билет на финал. Кто, по-вашему, победит?

— Крам, — в один голос выдали девушки. Рон закатил глаза.

— Они пристрастны, — доверительно сообщил Блэку. — Гермиона зависает с ним каждый день, а Гарри нравятся его мускулы.

Поттер покраснела.

— Да это всего раз было, — запротестовала она.

На деле половина женского состава Хогвартса толпилась у окон, когда дурмстранговцы сходились в спарринге. Они тренировались без мантий и рубашек, только брюки и сапоги. Трижды в неделю Лаванда вставала в пять, чтобы полюбоваться. Близнецы Уизли развлекли всех, изобразив шуточную схватку. Оба продемонстрировали подтянутые фигуры, но до выраженной мускулатуры северных гостей им было далековато. От Виктора Гермиона узнала, что в Дурмстранге уделяют много внимания боевым искусствам, после чего долго нудила о пользе «настоящей» физкультуры.

— Он ведь уже совершеннолетний, — озабоченно произнес Сириус. — К тому же знаменитый игрок. Тебе следует проявить осторожность, Гермиона.

— Что-что? — опешила девушка. Прищурившись, невинно переспросила: — Я не совсем понимаю, о чем речь.

— Юным девушкам свойственно увлекаться, — тактично пояснил Сириус. — Помни, что он уедет, как только закончится турнир.

Если бы взглядом можно было убивать, крестный наверняка бился бы в агонии.

* * *

Перед вторым испытанием Поттер провела в обществе Снейпа незабываемые два часа, в течение которых профессор выжал из нее последние знания и загонял, как ездовую лошадь.

— Бессмысленное занятие, — бесился мужчина. — С вашим талантом никакие защитные чары не нужны!

— Я должна замаскироваться, — пыхтела Гарриет.

— Для начала вернитесь к слабым оценкам!

Успеваемость по трансфигурации и чарам действительно улучшилась. Гарри тратила меньше магии, чем аккумулировала, чтобы оставалось на другие предметы. Снейп, правда, сильно ругался, когда распознал мухлеж, грозил прекратить уроки — пришлось выкладываться на полную. Зато Гермиона практиковала атакующие чары на живом манекене. Было бы здорово привлечь Рона, но Поттер переживала из-за возможной реакции. Уж если гримаса Снейпа так задела...

Возвращаясь в башню, столкнулась с Хмури. За полгода в Хогвартсе профессор заметно потерял в весе и выглядел усталым, наполовину седая грива стала короче. Довели ли его студенты или профессиональная паранойя, неизвестно, но громкости голоса и резкости слов он не растерял.

Глубоко вдохнула, расправила плечи. Бывший аврор опередил приветствие:

— Поттер. У меня есть кое-что для тебя. — Достал из кармана небольшую книгу с потертым переплетом, «Как сокрыться от тьмы». — Пусть ты занимаешься у Снейпа, сдавать экзамен будешь мне, и как минимум с теорией должна быть знакома. Возьми.

— Спасибо, профессор, — сказала Гарри. Потянулась за книгой, но та выскользнула из рук Хмури.

— … — выругался мужчина. Как-то неловко склонился, едва не потеряв равновесие. Мысль, что он уронил книгу намеренно, растаяла.

— Давайте я, сэр.

Присела, взялась за корешок одновременно с Хмури.

Провалилась.

* * *

Здесь было темно и холодно. Свет почти не пробивался сквозь тучи, но ряд надгробий Гарри различила. Рефлекторно полезла за мантией-невидимкой, пока ворчливый голос не уронил:

— Круцио.

Как удар электрошокером. От слабого заряда она вздрогнула. С каждой секундой напряжение росло, пока не подогнулись ноги. Мускулы конвульсивно сокращались, и она беззвучно дергалась на земле — горло сжал спазм. Затем всё прекратилось. Чьи-то руки подхватили ее подмышки и потащили. Прислонили к ледяному камню спиной и привязали, да так, что воздух вырвался из легких со стоном.

— Очухалась, — одобрительно сказал Хмури, потрепав ее по щеке. — Самое время. Не пропустишь главное.

Хромая, он отошел к установленному неподалеку огромному котлу. Зажег под ним пламя, и в его отблесках Гарри разглядела темную фигуру рядом с Хмури. Высокий холодный голос произнес:

— Тебе нравится наша гостья, Нагайна?

Гарри обернулась на шорох. Если бы ее не трясло от недавно пережитого, если бы она не была привязана, приближающаяся змея метров четырех в длину вызвала бы больше эмоций, особенно когда подползла к ногам и поднялась выше ее головы. Так она лишь зажмурилась, понимая, что никакая устойчивость к магии не спасет от укуса.

И тут ее осенило. Змеиный язык для Гарри почти не отличался от английского, только прислушавшись можно было различить характерные свистящие звуки. Парселтанг выдавал меньший интонационный диапазон.

— Вы говорите со змеями? — слабо прошептала — просвистела — она. Тварь качнулась, Хмури дернулся, а невысокая фигура засмеялась.

— Сейчас я ее заткну, Повелитель, — сказал Хмури, доставая палочку. Его спутник вытянул руку.

— Не нужно. Займись делом.

Профессор, теперь уже бывший, послушался. Человек направился к Гарриет, попутно снимая капюшон. Незнакомый юноша лет двадцати, довольно привлекательный, только на щеке расползалось черное пятно. Заметив ее интерес, он коснулся пятна, и кожа продавилась с отвратительным хлюпающим звуком.

— Тело разрушается, — прокомментировал с отвращением. — Слишком мало магии, чтобы выдержать дух Лорда Волдеморта. Так ты не догадалась, — холодный смех в ответ на ее ужас. — Все-таки случайность. Мы с Барти спорили, чем было вызвано твое поведение в начале года. Дал ли мой слуга повод для подозрений? Или это обычная блажь избалованной девчонки? Девочка, — брезгливо повторил он. — Кто бы мог подумать. Младенцы выглядят одинаково.

— Всё готово, Повелитель, — с почтением сказал Хмури. Голос потерял ворчливые нотки, сделался более юным. На глазах Гарриет он уменьшился в росте и объеме — вещи повисли на узких плечах, — укоротились и посветлели волосы. С глухим стуком упала нога. Гарри не узнала его, но это определенно не был Хмури.

— Нагайна, — позвал Волдеморт. — Следи за ней.

Пока он поднимался в котел, девушка ерзала в путах, но стихла, когда змея угрожающе качнулась к ней.

— Отпусти меня, — взмолилась вполголоса. — Позволь уйти.

Тварь безмолвствовала, оставаясь на месте, и Гарри поняла, что приказ Волдеморта сильнее ее просьбы. Осознала и моргнула, сдерживая слезы: безысходность положения грозила повергнуть в панику. Даже если Гермиона поднимет профессоров, когда она не вернется на ночь, что вряд ли (иногда бессонница гнала Гарриет прочь из спальни), ее найдут не сразу. А потом будет поздно.

Незнакомец призвал прах из могилы под ее ногами, без колебаний пожертвовал мизинцем и направился к ней с кинжалом. Гарри заскребла ногами по земле.

— Твоя очередь, Поттер, — сказал Хмури, занося руку.

Зажмурилась. Мелькнуло так много мыслей: что она не успела как следует узнать Сириуса, а он мог стать ее семьей, что Гермиона будет винить себя за недосмотр, что Рону придется тяжело, а Снейп обрадуется, и МакГонагалл тоже, только не так явно. Лезвие коснулось ключицы. Неглубокая косая рана набухла кровью. Мужчина наполнил стеклянный сосуд и отошел. Гарри всхлипнула.

Туман, накрывший поляну, медленно рассеивался. Существо приняло из рук пожирателя мантию. С громким звоном котел развалился на четыре части. Волдеморт шагнул вперед. По взмаху палочки на земле кругом вспыхнуло пламя, осветив бледное лицо — застывшую маску с оплывшими краями и налитыми кровью белками глаз. Стоило увидеть его мельком, чтобы распознать нечто противоестественное.

— Наконец, — выдохнул он. — Наконец я избавлен от оков его плоти! Два года, — взгляд метнулся на Гарри, — я был заперт в теле жалкого сквиба! Был лишен магии! Каждое усилие разрушало его слишком быстро. Если бы не Дамблдор, я завладел бы философским камнем еще тогда!

Гарри молчала. Происходящее воспринималось как страшный невозможный сон, из которого хочется выбраться, но никак не получается. Волдеморт вернулся и наверняка решит закончить начатое тринадцать лет назад. И почему этого маньяка к ней тянет!

— Дай руку, Барти. — Волдеморт обнажил метку. — Посмотрим, кто осмелится вернуться. И кто подпишет себе приговор.

Под неспешный монолог Волдеморта на поляну ступали волшебники в плащах с капюшоном и серебристыми масками. Один за другим они кланялись своему повелителю, целовали подол его мантии и становились в круг. Гарри закусила губу, услышав Люциуса Малфоя. Ногти впились в ладонь, когда Волдеморт заговорил о том дне, когда он пришел в Годрикову впадину. О смерти ее отца и жертве матери. Пульс стучал в висках, отчаяние и злость переплавлялись во что-то темное. Когда мужчина по имени Барти развязал ее и вернул палочку, Поттер была готова.

— Круцио, — сказала Гарриет. Или не она, но кто-то более умелый и злой. Кто-то, кого разбудило ослепляющее желание отомстить. Кто велел собраться, отринув бесполезные чувства.

Волдеморт отшатнулся, но отразил заклятие. Жестом велел пожирателям не вмешиваться.

— Играешь по-взрослому, девчонка? — прошипел он.

— Трус! — крикнула она. — Ты трус!

Холодный ветерок коснулся губ — это были невербальные чары, о которых рассказывал Снейп. Только Волдеморт не знал, что они бесполезны.

— Никогда. Не смей. Называть меня трусом! — выплюнул он. — Круцио!

Обжигающей волной магия пронеслась по телу, наэлектризовав каждую клеточку. Гарри закричала и упала, изо всех сил борясь со сковывающей болью и сжимая палочку. Заблуждение Волдеморта было единственным шансом вернуться назад. Оно и брошенная где-то книга. Если портал не сработает, Гарри обречена.

— Поднимайся! — рычал волшебник, мечась между могильными плитами. — Давай, сражайся! Покончим с этим!

— Экспеллиармус! — крикнула она с земли и перекатилась, поскольку он закрылся щитом и ударил в ответ. Надгробие треснуло и развалилось, Гарри сжалась за следующим. Если бы можно было достать мантию и спрятаться! Это дало бы фору! Но пожиратели следили за схваткой, и она только потеряла бы время на бесплодную попытку.

— Авада Кедавра, — выплюнула Гарриет. Не глядя на изумленное лицо Волдеморта, на земляной вал, впитавший зеленый луч, девушка побежала к высокой мраморной плите, шепнув: — Акцио, книга!

Посыпались каменные осколки, кто-то из пожирателей вышел навстречу, поднимая палочку, но она уже видела низколетящий предмет. Выпрыгнула из укрытия, протягивая руку. Пальцы коснулись обложки.

И всё исчезло.

* * *

Гарриет встала на четвереньки, задыхаясь. Ее тошнило, пекло в глазах — превысила норму ношения колдолинз, — ноги и руки не желали координироваться. Судя по тишине, наступил отбой.

Ей было страшно как никогда в жизни. Страшно и жутко, потому что возродился Волдеморт, потому что она чуть не погибла, потому что тот, кто сражался на кладбище, не был полностью ею. Гарриет чувствовала его, чужую волю, чужие мысли. Будто кто-то делил с ней тело и разум. Одного мага, способного на такое, она знала.

Горький ком подкатил к горлу. Откашлявшись, поползла куда-то, гонимая инстинктами и паникой. Загрохотали шаги, она не услышала, выскочил Филч с факелом в руках и выражением дикого счастья.

— Нарушитель! — радостно воскликнул он. — Пребывание в неположенном месте после отбоя! Поднимайся, я отведу тебя к декану!

Мозг сыграл с ней злую шутку, зацепившись за уже произнесенную сегодня фразу. Гарри крикнула:

— Ступефай!

Завхоза отбросило к стене, он упал и больше не шевелился. Кошка горестно замяукала. Поттер оттолкнулась от пола и, наконец, встала, побежала с палочкой наготове. Завернув за угол, крикнула снова:

— Ступефай!

Но заклятие разбилось о щит. Как и второе, третье. Она не осознавала, что пятится, видела только приближающийся высокий силуэт в черной мантии и поднятую палочку. Хоть с нее не сорвалось ни одного атакующего заклятия, Гарри понимала, что она несет смерть.

— Круцио, — прошептала, когда уперлась в стену. Закрыла глаза. Заклятия выпили весь скопленный резерв, выжали досуха. Больше ей нечем было обороняться.

Палочку жестко вырвали из рук. Гарриет схватили за шиворот и встряхнули.

— Вы спятили, Поттер? — прошипел Снейп ей в лицо. — Что вы творите?

Опознав зельевара, Гарриет зарыдала. Вцепилась в него руками, сильно, тесно, не давая отодвинуться.

— Да прекратите же! — зло, нервно. — Что с вами случилось?

— Он вернулся! — Безумный взгляд зеленых глаз ударил под дых. — Волдеморт воскрес!

Снейп изменился в лице. Вцепился в подбородок.

— Что вы несете, — сказал громко. — С чего вы взяли?

— Я видела его! Видела пожирателей! Пожирателей… — пронзила догадка. Гарри отступила. — Вы пришли за мной? Чтобы вернуть меня обратно?!

— Не говорите глупостей, — отрезал мужчина, но девушка не поверила его словам. Не могла. Тот жест, которым Снейп схватился за руку в подземельях, теперь она знала причину. У него была метка, метка пожирателя смерти, и одному Богу известно, кому в действительно он был предан. Да, его оправдали, Малфоя оправдали тоже, но он был там, в круге пожирателей. Волдеморт не назвал имени Снейпа, но он называл не все имена. Впрочем, он также упомянул шестерых отсутствующих.

— Вы предатель или трус? — резко спросила Гарриет. Здравомыслие возвращалось к ней. — Лишь двоих он не дождался. Один предатель. Один трус. Кто вы, профессор?

Повисла тишина. Минутой спустя плечи Снейпа дрогнули, шевельнулись губы.

— Северус. — Дамблдор почти бежал. — Я получил ваше сообщение. Ты в порядке, Гарриет?

— Нет, — покачала головой. — Нет, директор, я не в порядке. Я пережила два круциатуса и едва разминулась с авадой. Волдеморт воскрес. И жаждет меня убить.

* * *

Второе испытание пришлось перенести, хотя Дамблдор принял все меры для обратного. Так, Гермиону, которая согласилась участвовать, но отказалась утром, узнав, что Гарриет в больничном крыле, директор убедил придерживаться плана, поскольку Поттер проснется после успокоительного только к вечеру. Поисками истинного Хмури занялся Снейп. Гарри видела, как он привел бывшего аврора, в те часы, когда зелье еще не подействовало и она боялась расстаться с палочкой.

— Поттер. — Наивно было считать, что Снейп не заметит ее. — Прекратите накручивать себя. Здесь вы в безопасности.

— Мне так же говорили про весь Хогвартс, — пробормотала она. — Про всемогущего Дамблдора.

— Дамблдор не всеведущ, — отозвался профессор. — Никто не мог предположить, что Хмури попадется одному из пожирателей.

— Волдеморт называл его Барти, — нахмурилась. — Не знаете, кто это может быть?

— Барти Крауча-младшего приговорили к Азкабану за помощь пожирателям, — проговорил Снейп. — Но он мертв. Крауч-старший физически не мог присутствовать в Хогвартсе всё это время.

Гарри видела его сначала на чемпионате по квиддичу, затем в судейской ложе во время первого тура.

— У того короткие пшеничные волосы, нет усов и глаза светлые. И он моложе Крауча.

— Мне неизвестны имена и лица всех последователей Темного лорда, — устало сказал Снейп. — Но я точно знаю, что вокруг вашей койки столь сильные охранные чары, что снять их в одиночку не сможет и самый одаренный волшебник. Сейчас вы в самом защищенном месте Англии.

Зато сам он выглядел так, словно собрался в пасть льва. И внезапно ее осенило.

— Вы отправитесь к нему, верно? — горько. — Скажете, что дождались ночи, когда вас никто не хватится. Что ваша преданность принадлежит ему и вы следили за директором все эти годы, ожидая его возвращения. Что вы крайне полезны в роли шпиона, поскольку Дамблдор доверяет вам.

— Замолчите, — велел Снейп. С силой провел по лицу руками, возвращая былое равнодушие. — Ваши измышления есть глупые фантазии школьницы. Дамблдор напрасно позволил вам уверовать в собственную исключительность. Избранность вскружила вам голову.

— Избранность? — повторила недоуменно. — О чем вы говорите?

— Не вашего ума дело, Поттер, — огрызнулся Снейп. Полы мантии взметнулись от резкого движения.

— Кому вы служите на самом деле? — шепотом спросила Гарри уже его спину.

* * *

Усилия Дамблдора пропали впустую: судьи долго ждали Каркарова, но директор Дурмстранга как сквозь землю провалился. Пока Рон эмоционально (и частью нецензурно) озвучивал свое мнение о воскрешении террориста национального масштаба, Гермиона сделала очевидный вывод:

— Значит, он тот самый предатель, о котором говорил Сами-знаете-кто. Наверняка он покинул Британию. Что будешь делать, Гарриет? Если Темный лорд снова попытается тебя убить?

— Не называй его так, — вмешался Рон. — Так его зовут только соратники.

— Много чести бояться его имени, — вставила Гарри заплетающимся языком. Ссадины мадам Помфри залечила быстро, компресс на глаза сопроводила лекцией о безалаберности, а вот последствия нервного срыва давали о себе знать: от психотропных зелий путались мысли. — Дамблдор зовет его Том.

— Том, — повторила Гермиона. Поттер по голосу предположила, что девушка вспоминает общение с дневником. — Звучит безобидно.

— И банально, — пробубнил Рон.

— Мне нужно научиться сражаться, — невнятно сказала Гарриет. — Когда в меня попадают, я ощущаю заряд магии. Если смогу сразу отзеркалить ее...

— Никогда о таком не слышал, — протянул Рон. — Ты говорила Дамблдору?

Зелье тормозило мыслительный процесс, Гарри поздно вспомнила, что так и не сказала Рону правду.

— Подожди. — Рыжему соображать ничего не мешало. — Дамблдор составил для тебя индивидуальную программу по ЗоТИ в начале года. Об этом шла речь? Ты заметила еще тогда и ничего не сказала?

— Я не была уверена. — Слабое оправдание. — Хмури запустил непростительным мне в спину. Я в любом случае не стала бы ходить к нему на занятия

— Снейп четыре года издевается над нами, — взвыл Рон. Гарри не видела его из-за повязки, слышала только, как он встал. — Но ты согласилась заниматься с ним. Проблема не в Хмури. Ты не хотела тренироваться у всех на виду? Чтобы никто не узнал, да? В том числе я.

— Всё совсем не так, Рон, — вмешалась Гермиона.

Сделала хуже.

— Тебе она сказала, — обвиняюще. — Значит, я не достоин вашего доверия. Так?

— Вовсе нет! — Гарри напрягла голову в поиске убедительной причины, но момент для оригинальных идей был неудачный. — Рон, ты мой друг, я доверяю тебе. Я только не хотела, чтобы на меня снова смотрели, как на урода, понимаешь?

— Отлично понимаю. — Голос отдалился. — Я пойду. Может, есть вещи, которыми ты захочешь поделиться с Гермионой в мое отсутствие.

Грейнджер окликнула его, но безрезультатно.

Гарриет молчала. Рон был ее первым другом, товарищем по несчастью. Он никогда не тыкал незнанием элементарных для волшебника истин, не упрекал за несвойственную гриффиндорцем рассудительность, защищал перед Малфоем и обругивал Снейпа, когда тот был особенно ворчлив. Гарриет привыкла делиться мыслями с Гермионой, потому что она много читала и могла подсказать решение, потому что у нее не было других друзей и ей некому разбалтывать тайны. Но она всегда понимала, что может рассчитывать на поддержку Рона.

Он был прав. Гарриет не рассказала про свое второе «я», выручившее на кладбище и едва не покалечившее завхоза. Не открыла тайну о способности поглощать магию. Рон жил и чувствовал как нормальный подросток, в его компании она забывала о проблемах и сложностях.

— Гарри, пожалуйста, перестань, — испуганно сказала Гермиона. — Ему просто нужно время принять правду. Он обязательно поймет и простит тебя!

Девушка не заметила, что плачет.

— Да. Конечно. Можно я посплю? Очень болит голова.

— Разумеется. — Подруга вскочила. Неуверенно погладила ее плечо. — Не волнуйся. Мы справимся с этим.

— Справимся, — повторила Гарриет, когда стихло эхо шагов. — Станем сильнее.

* * *

Сириус прибыл неделей спустя, когда сова Гермионы разыскала его на юге Греции. К тому времени Гарри избавилась от жутко нервирующей повязки на глазах и вернулась в башню с одобренной легендой о неудачно пойманном проклятии. Гриффиндорцы подобрели, убедившись, что занятия со Снейпом ей не в радость.

— Ты в порядке, — сказал Блэк, шагнув из пламени в кабинете Дамблдора. Обнял. — Так это правда? Волдеморт воскрес?

— Никаких сомнений, — подтвердил директор. — Северус по моей просьбе отправился к нему. Том заполучил тело и преодолел защиту, которую даровала Гарриет жертва матери. Так он считает.

— Вы нет? — уточнила девушка.

Дамблдор глянул поверх очков.

— История знаешь лишь один пример спасения от смертельного проклятия, Гарриет. Я полагал причиной добровольную жертву Лили, однако… Умение впитывать магию чрезвычайно интересно. Ты сказала, боль от поглощения круциатуса столь сильна, что схожа с эффектом заклятия. Допустимо считать, что в годовалом возрасте полностью усвоить энергию авады кедавры ты не могла. Отразившись, проклятье поразило лорда Волдеморта.

— По вашей логике, круциатус тоже должен был срикошетить, — скептически сказала Гарри.

Дамблдор грустно покачал головой.

— Я не уверяю, что моя теория верна. Она лишь имеет право на существование. Что до твоего вопроса, да, круциатус должен был отразиться в тот момент, когда магия переполнила бы тебя. Но ты повзрослела, Гарриет, твои способности возросли. Неизвестно, как много магии ты можешь принять. И какой ценой. Ты знаешь о родителях Невилла Лонгботтома?

— Да. — Отвела взгляд. — Да, знаю.

Крестный не задержался надолго, его ждал повторный курс психотерапии. Поймав себя на обсуждении некоторых специфических зелий и их действия, Гарри засмеялась. Сириус легко поймал ее волну.

— Порой мне кажется, что я говорю с Джеймсом, — признал он. — Дело не во внешнем сходстве, тем более ты изменилась. Как ты мыслишь, действуешь, реагируешь… Словно реинкарнация моего лучшего друга. Спасибо тебе, — добавил, поднимаясь. Ива лениво качнулась, но Блэк соблюдал дистанцию. — Дамблдор заверил, что не спустит с тебя глаз до конца учебного года, но все же будь настороже. К июню я отделаюсь от надзора и сразу после экзаменов заберу тебя. Если, конечно, ты не против, — смутился под конец.

— Буду рада.

* * *

Было сложно влиться в школьную жизнь после дуэли с тем, чье имя боятся произносить спустя двенадцать лет после его исчезновения. Когда Лаванда роняла невинные шпильки в адрес ее внешности, а Парвати хихикала, когда МакГонагалл выражала недовольство квакающей чернильницей, а Снейп ругал из-за трех добавленных соцветий, не двух, Гарри замечала стену между собой и миром. Да, она убирает волосы в неряшливый хвост, рисует палочкой недостаточно острый угол и не видит разницы между двумя большими цветками или тремя маленькими. Имеет ли это значение для Волдеморта? Поможет ли ей выжить?

— Соберитесь, Поттер, — рыкнул Снейп, когда она вяло прикрылась от красного луча ладонью. — Я не нанимался переводить на вас силы!

Но Гарри подозревала, что причина его злости в ином. Становилось очевидно, что работа в школе и служение Волдеморту выматывают мужчину. Их уроки становились все короче, встречи — реже, а цвет лица профессора — землистее.

— Вы угробите себя, — тихо сказала Гарриет, когда Снейп даже не попытался отразить слабый экспеллиармус. — Я договорюсь с Дамблдором. Теорию освою по учебнику, а в практике меня подтянет Гермиона.

— Мисс Грейнджер недостаточно компетентна, — отозвался Снейп без привычного сарказма, чем выдал степень усталости. — Вам нужно набрать людей, которым вы доверяете, и тренироваться с ними. В свете последних событий ни одна палочка не будет лишней.

Мысль запала в голову. Гермионе действительно тяжеловато давались атакующие чары, а вот Гарри мощная магия подчинилась сразу, только сил на нее хватало редко. Вот если бы у нее был дополнительный источник магии…

* * *

Второй этап турнира все же состоялся. Каркарова сменил невысокий полный мужчина в мантии, отстроченной мехом лисицы по вороту, — временно исполняющий обязанности директора Дурмстанга. Гермиона второй раз оказалась под водой, смущенно пояснив, что быть спасенной Крамом — приятная перспектива. Гарри пошла в компании близнецов Уизли, Ли Джордана и девушек-охотниц. Она видела макушку Рона двумя рядами ниже и почти не следила за ходом испытания, снова и снова перебирая способы помириться.

— Эй, Гарри, — склонился к ней Джордж, когда остальные увлеклись обсуждением ошибки Крама в трансфигурации. — Чего страдаешь?

— Обидела хорошего человека, — призналась. Голубые глаза смотрели серьезно, вызывая безотчетное стремление поделиться. — Не знаю, как извиниться.

— Начни с малого. — Парень жестом велел подставить ухо. Прошептал: — Просто скажи это.

И легко включился в дискуссию.

Наверное, он был прав. Пока Гарри казнила себя за ошибку и гадала, как подступиться к Рону, всё, что видел он, как Поттер привычно шастает по замку и не старается что-то исправить. Когда Рон пересел к Дину, она слова не сказала, ушла к Гермионе. Уважила решение друга и не подумала, как это выглядит со стороны.

Как безразличие.

— Я дура, — дошло до Гарри. Просветление настигло по дороге из библиотеки.

— Самокритично, но точно, — прокомментировал ехидный голос. — Разговариваешь с собой, упоротая Поттер?

Малфой стоял у доспехов. Один, без своих громил, в нарочито беспечной позе. Слишком наигранной.

— Получил сову из дома? — услышала свой голос Гарри, хотя не собиралась выяснять с ним отношения. — Вижу, получил. Отец сообщил тебе, что произошло. Я видела его там, кстати.

— Ты ничего не докажешь, — опередил Малфой следующие слова.

Гарри пожала плечами.

— И не собираюсь. Что хотел-то? Волдеморт интересуется моим здоровьем?

Юноша вздрогнул.

— Соображаешь, что несешь? — прошипел. — Мой отец…

— Твой отец — пожиратель смерти, Драко, — равнодушие далось усилием воли и принятым с утра успокоительным. — Однажды он откупился заверениями про империус и деньгами. Не думаю, что Визенгамот снова купится на ту же байку.

— Не будет никакого суда, — посерьезнел слизеринец. Встал близко и говорил тихо, чтобы слышала только она. — Темный лорд вернулся, и на этот раз он победит. Очистит наш мир от грязнокровок, вернет древним родам былое величие. Чтобы магия текла только в жилах достойных!

— Смотри, — рванула мантию и кофту под ней, показывая ключицу со светлым шрамом. — Волдеморт использовал мою кровь, чтобы возродиться. Моя мать магглорожденная. Он сам лишь полукровка, его отец — маггл. Думаешь, его волнуют идеалы чистокровных? Он пользуется такими, как твой отец, чтобы убрать неугодных и захватить власть.

— Замолчи! — шикнул Малфой со страшным лицом. — Твоя ложь смешна! Темный лорд — потомок Салазара Слизерина, и чистота его крови не подлежит сомнению! Думаешь, иначе моя семья поддержала бы его?

Гарри посмотрела на него с жалостью и презрением. Подобно фанатику Драко готов на слово поверить всему, что скажут ему дома.

— Твой отец служит человеку, который убил моих родителей, — тяжело произнесла она. — Невилл потерял близких из-за твоей тетки. Такова наша история, Малфой. Пока мы на стороне своих семей, мы враги.

Что-то мелькнуло в его глазах — сожаление или понимание? Может, то и другое. Они были обречены на взаимную ненависть и чудом держались все эти годы.

Отчего же она едва сдерживала слезы?

* * *

— Рон.

Он поднял голову. Гарриет обнаружила его с братьями Криви и Джинни в углу гостиной.

— Можно тебя на минуту?

Она была готова к отказу, но парень встал без колебаний. От этого сильнее потянуло нутро: ни разу он не давал повода усомниться в себе, а Гарри так его подвела. Рон мог быть упрямым и категоричным, но не отворачивался от нее.

— Прости меня, — просто сказала Гарриет. — Я была неправа. Я так боялась огласки, сплетен и косых взглядов, что поставила свои страхи выше нашей дружбы. Обещаю, этого не повторится. Я скучаю по тебе.

Рон пожал плечами.

— Я знаю, что с Гермионой ты делишься большим, — сказал он и нахмурился: — Нет, не спорь. Это нормально. Я не прошу секретничать со мной на переменах, обсуждать мальчишек и тряпки. Меня устраивает, что вы не пытаетесь вести со мной девчоночьи разговоры. Но когда ты скрываешь такие важные вещи, это очень обидно, Гарри. Разве я дал повод? Обидел тебя чем-то?

— Нет, — покачала головой. — Прости, Рон. Я поступила нечестно и…

Кажется, он испугался слезливого голоса. Как-то неловко обнял и вздохнул.

— Не делай так больше, — попросил серьезно. — Я не такой спокойный, как ты и Гермиона. Могу наговорить всякого, набедокурить по глупости.

— Не буду, — всхлипнула Гарриет.

* * *

Пасхальные каникулы закончились слишком быстро. Преподаватели гоняли студентов, словно ждали, что без основательного пинка половина завалит экзамены. Хмури начал преподавать — по официальной версии продолжил после болезни, — и будто ничего не изменилось. Волдеморт не спешил заявить о себе, Гарри проглядывала «Пророк» ради новостей. Одна только Рита Скитер в погоне за сенсацией копалась в личном белье участников турнира. Она и к Гарри пыталась подкатить в начале года, но девушка ловко уклонилась от общения, что не спасло от роскошного заголовка «Мистер или мисс Поттер?». По зиме журналистка выпустила статью о Хагриде, теперь перекинулась на роман Гермионы и Крама. Грейнджер стоически воспринимала реплики слизеринцев и замечания хаффлпаффцев (как же, поддержка иностранного чемпиона!), пока не дошло до писем фанаток Крама. Гермиона всегда проверяла конверты заклинанием, и в очередное утро отложила несколько.

— Выброшу, — коротко прокомментировала она.

Допущенные к вскрытию тоже содержали мало приятного: оскорбления и пожелания сдохнуть.

— Как Скитер пронюхала о приглашении в Болгарию? — спросила однажды девушка. Виктор за соседним столом поднял глаза от книги, но Гермиона успокаивающе улыбнулась. — Я уверена, что у того разговора нет свидетелей.

— Может, он кому-то проговорился, — меланхолично предположила Гарриет. Она устала от гоблинских войн, трав, звезд и пернатых ваз. Только цифры и профессор Бербидж скрашивали конец года.

— Или присутствовал кто-то, кого я не могла увидеть, — задумалась Гермиона. — Вы с Джорджем встречаетесь?

Переход был таким неожиданным, что Гарри опешила.

— Разве похоже?

— Он пригласил тебя на бал, — напомнила подруга.

— Невилл пригласил Джинни, и что? Скажешь, они вместе?

— Джордж смотрит на тебя, — упорствовала Грейнджер. — И ты смотришь в ответ.

— На Рона я тоже смотрю. — Гарриет откинулась на спинку. — Да и он, вроде, не отворачивается.

— Так между вами ничего нет? Он брат твоего друга, это все?

Гарри заколебалась. Возможно, Джордж иногда позволял себе больше, чем просто друг, а она чувствовала себя комфортно в его компании, но все же романтику в их отношениях усмотреть сложно.

— Нет, — сказала в итоге. — Перси брат моего друга. Билл и Чарли братья моего друга. Даже Фред. Но это всё.

— Что ж, — кивнула Гермиона. — Этого уже немало.

* * *

По результатам годовых экзаменов Гарри оказалась в первой половине списка всех четверокурсников Хогвартса. Но сдержанное одобрение МакГонагалл и восторженный писк Флитвика оставили ее равнодушной. Как бы ни хотела она почувствовать радость от достигнутого, мысли о предстоящем возвращали на землю. Да, она, наконец, раскрыла секрет своих способностей, но много ли от них толка? Пожиратели используют темную магию, которую нелегко усвоить. И она беззащитна перед физическим воздействием. Волдеморт одержим идеей завершить начатое, и нет такого места, где он ее не достанет. Уж если пожиратель под оборотным полгода проработал под оком Дамблдора, и никто ничего не заподозрил…

Снейп подтвердил, что Барти-младший каким-то немыслимым образом оказался жив. Дамблдор переговорил с его отцом, о чем Гарри узнала от Сириуса.

— Крауч всё отрицает, — сказал он с отвращением. Разговаривали по сквозному зеркалу, Гермиона магией оградила от подслушивания. — Я не удивлен. Когда его сына обвинили в пособничестве Волдеморту, Крауч собственной рукой подписал приговор. Я помню юнца, он кричал во сне. Перед смертью его навестили родители. Вскоре после этого жена Крауча умерла. Дамблдор считает, что эти события связаны, и погиб один человек. Поскольку дементоров сложно обмануть чарами или зельями, в Азкабане должен был остаться труп. Если не Барти, то его матери.

— Мог ли Крауч-старший не знать, что уводит из тюрьмы сына в образе жены?

— Сомнительно. Он совершил должностное преступление и будет хранить молчание. Ублюдок, — усмехнулся Сириус. — Никогда не признавал свои решения ошибочными. Даже когда ему подсунули Петтигрю под нос, отказался считать свой приговор поспешным. Ни единого извинения.

— Так это он тебя судил, — тихо сказала Гарриет.

— Не было ни суда, ни следствия, — зло оскалился Сириус. — Но что теперь говорить об этом. Я аппарирую в Хогсмид и встречу тебя на станции. Не думаю, что пожиратели нападут на поезд, но на всякий случай подстрахую.

* * *

Третье испытание собрало целый стадион. Флитвик и МакГонагалл трудились несколько часов, создавая дополнительный уровень трибун. Студенты начали подтягиваться с раннего утра в надежде занять хорошее место. Дурмстранговцы, чтобы не терять время, занялись тренировкой под бдительным присмотром временного директора. Их товарищи держали два ряда, в том числе в расчете на Гермиону.

— Я не могу просить за вас всех, — неловко сказал Крам за несколько дней до того. — Мои товарищи будут недовольны.

— Я сяду с близнецами и Роном, — улыбнулась она огорченной подруге.

В итоге поднимались знатной компанией: помимо четвертых Уизли охотницы гриффиндорской сборной, Ли Джордан, братья Криви и Невилл. Гарри держалась последнего — парнишка болел за чемпионов не так громко.

— Как думаешь, кто придет первым?

— Крам или Диггори, — ответила, не задумываясь. — Виктору отлично даются боевые заклятья, а Седрик находчивый. Учитывая, что они не в дуэли сражаются, а проходят лабиринт, я бы поставила на Диггори.

Прогноз оправдался, и Хогвартс рукоплескал своему победителю.

Пришло время праздничного пира. Большой зал украсили цветами Хаффлпаффа: Седрик заработал факультету сто пятьдесят очков и принес кубок школы. Поздравив студентов с окончанием учебного года, Дамблдор добавил:

— Турнир Трех Волшебников призван объединить студентов разных стран. Наша сила в единстве, так было всегда и так будет. Многие из вас слышали о том, чье имя не называют. Он принес много горя, пользуясь страхом людей, их разобщенностью. Помните, только вместе мы можем противостоять злу. Пусть пример наших трех чемпионов вдохновляет вас в трудные времена.

— Думаешь, кто-нибудь догадался? — спросил Рон, спуская с лестницы свой чемодан. Гермиона и Крам прощались у кареты, Джордж перехватил у Гарри багаж еще наверху.

— Вряд ли. — Подставила лицо солнышку. — Дамблдор не может объявить о возвращении Тома, у него нет доказательств. Придется справляться своими силами.

* * *

Крестный стоял у Хогвартс-экспресса. Поздоровался с ее друзьями, кивнул на дерево в отдалении.

— Дамблдор настаивает, чтобы ты вернулась к Дурслям, — сказал хмуро. — Что это для твоей безопасности.

— Безопаснее жить в маггловском квартале с едва терпящими меня родственниками? — едко переспросила Гарриет и мотнула головой. — Нет. К Дурслям я не вернусь. Сириус, — глянула исподлобья, — тебе нужно решить, готов ли ты принять меня на Гриммо, несмотря на прямое указание Дамблдора.

— Ты спрашиваешь, кому принадлежит моя преданность? — изумился Блэк. -Я признал Дамблдора как лидера в войне с Волдемортом, я всегда уважал его как сильного мага, но он мне никто. А ты — ты моя крестница, дочь моего лучшего друга. Джеймс значил для меня больше, чем родной брат, он был моей семьей. Теперь ты — моя семья, Гарри. Я всегда буду на твоей стороне.