Брат за брата (гет)

Ланцелот. Слушай, кот, ты меня не знаешь.

Я человек до того легкий, что меня, как

пушинку, носит по всему свету. И я очень

легко вмешиваюсь в чужие дела.

(с) Евгений Шварц

Эддард провожал своих гостей в свой фамильный склеп с некоторой опаской. С одной стороны, он был тронут тем, что сэр Артур не забыл о его сестре. Эддард не был суеверным человеком, и вовсе не боялся того, что отец и брат при виде Артура встанут из могил, чтобы довоевать гражданскую войну. С другой стороны, Эддард опасался того, что может сделать Роберт: когда король услышал от Джона Аррена о смерти Лианны в первый раз, он не только скорбел о невесте, но и проклинал Рейгара, окрестив его серийным насильником. От сэра Артура же за оскорбление памяти принца схлопотать можно было с гарантией, и Эддарду уже приходилось пять лет назад разнимать Артура и Роберта, когда честный и прямой сэр Артур заявил королю, что Лианна убежала с принцем по своей воле.

Это известие, к досаде Эддарда, потрясло тогда молодого короля куда больше, чем известие о гибели Лианны, и даже свадьбу короля с Кейтилин пришлось тогда отложить — его величество пил, бедокурил и грозился уехать в Эссос, не то за Таргариенами, не то за шлюхами. Наконец на поиски Роберта отправился Джон Аррен, оторвавшийся ради этого от государственных дел, и, найдя своего воспитанника в очередном кабаке, провел с ним единственный в жизни мужской разговор. «Дурак! Сопляк! — гремел высокий и прямой, не согнутый еще заботами Джон Аррен, выгнав предварительно всех из кабака. — Третью неделю куролесишь, ревнуешь тень к тени, самолюбие расчесываешь! Тебе известно, что надвигается голод, что после двух зим подряд земля не родит? Тебе известно, что мы не успели создать в столице ни запасов хлеба, ни запасов лекарств?» После полученной взбучки Роберт вернулся во дворец мрачный и надувшийся, молча сунул Артуру руку в знак примирения и даже нашел дорогу в свой Малый совет, куда и ходил аккуратно до тех пор, пока лорд Аррен не оттаял и не нашел своему любимцу дело, более подходящее к его натуре.

Эддард довел своих гостей до конца захоронений, за которым начинались пустые саркофаги, уготованные ему и его потомкам, и молчаливым жестом указал на гробницу Лианны. К его удивлению, сэр Артур, ответив ему кивком, не дошел до Лианны трех шагов и преклонил колено между гробницами Рикарда и Брандона. Рядом с ним легко опустился на колено необычно серьезный король Роберт, словно годы странствий состарили его и обуздали его страсти.

— Простите нас, благородные лорды! — медленно произнес сэр Артур. — Вы должны были жить, а мы не успели вас выручить. И даже после вашей смерти мы впутали вас в нашу войну, которой тоже не должно было быть. Спите, благородные лорды, мы постараемся исправить то, что еще можно.

Король и его рыцарь быстро взглянули друг на друга, и Роберт, поднявшись на ноги, тяжело подошел к гробнице Лианны.

— Здравствуй, Лианна, — тихо произнес король. — Наверно, я виноват перед тобою куда больше, чем ты передо мной. Боги утешили меня; надеюсь, что и ты теперь счастлива.

— Когда-нибудь мы встретимся там, — добавил сэр Артур, обращаясь к дорогим ему теням. — И надеюсь, вы тогда подадите нам руки.

Яркое летнее солнце, встретившее вышедших из подземелья рыцарей, разогнало их тяжелые мысли, и после долгого обеда сэр Артур разложил у камина ворох карт, вывалив рядом фишки, а трое властителей расселись на полу как дети. Роберт и Кейтилин сели рядом и стали бодро разбирать свои воображаемые батальоны.

— Опять продуете же, — поддразнил королевскую чету Артур Дейн, который в последний месяц выиграл несколько раундов кряду, отыгрываясь за неделю, проведенную в Штормовом пределе, где братья Баратеоны, соединив свои полководческие таланты, образцово его погромили.

— Чур, играем у Летнего замка, — заявил Роберт, быстро найдя нужную карту.

— Это там, где ты три раза в атаку ходил? — лукаво глянула на супруга Кейтилин.

— А ведь раньше это были три выигранных битвы, — заметил Эддард.

— При Артуре разве соврешь, — пожаловался король. — Но я сам, конечно, виноват, что не слушал тогда разведку.

— Тогда слушай меня, — предложила Кейтилин, извлекая из вороха карт небольшой лист. — Это Шутовской брод.

— Это где? — задумался Артур, переворачивая карту. — А, Речные земли. Это думать надо. Ладно, я пока Неду правила расскажу.

Ход вымышленного сражения сначала складывался в пользу Артура Дейна, умело маневрировавшего резервами, но потом конница Роберта неожиданно форсировала реку.

— Это как это? — с досадой воскликнул Эддард, который, даже нетвердо зная правила игры, понял, что по всем законам военного искусства ему и Артуру вилы.

— Здесь брод, — довольно пояснила Кейтилин.

— Нет здесь никакого брода, — недовольно сказал Эддард, склоняясь над картой, а потом поднимая глаза на друзей в ожидании поддержки.

— Раз Кэт говорит, что брод есть, то он есть, — с гордостью за свою ученицу сказал Артур, в свою очередь наклоняясь над картой. — Ты бы видел, Нед, морды Фреев, когда мы в прошлом году сначала появились на одном берегу, а потом через шесть часов на другом. Кэт, откуда там второй брод?

— А вы поищите в библиотеке труды сэра Мервина Хайтауэра, — предложила Кейтилин. — Что, сдаетесь?

— Да, как говорят у нас, попал, как Дондаррион в ощип, — признал Артур Дейн и сгреб с карты фишки. — Ладно, время ехать.

— Куда вы торопитесь-то? — изумился Эддард, который рассчитывал, что гости проведут в его замке по меньшей мере несколько дней.

— Наш козырь — быстрота и внезапность, — пояснил Артур Дейн. — Роб, спросим или на месте разберемся?

— Почему бы и не спросить, — рассудил король, легко вскакивая на ноги. — Нед, у вас тут есть право первой ночи?

Эддард покосился на Кейтилин, показывая другу, что о таких вещах лучше бы не говорить при женщинах, но вдруг заметил у королевы тот самый взгляд, по которому он безошибочно отличал среди незнакомых рыцарей тех, кто прошел гражданскую, от тех, кто отсиделся в своем уделе.

— Ничего, — коротко сказала Кейтилин.

— В моих землях этого не было много веков, — честно ответил Эддард Старк, достойно наследовавший своим благородным предкам. — После войны с этим обычаем покончено на всем Севере. До войны что-то еще случалось, наверно.

— Слышал я, — глухо сказал король, — что сосед твой, Русе Болтон, когда ему раз отказали в этом праве, повесил женившегося без его ведома мельника, а жену его изнасиловал под тем же деревом. Это правда?

— До войны в землях Русе было право первой ночи, — ответил Эддард, и глаза его гневно блеснули. — Об остальном не слышал.

— Достойный ответ, мой друг, — похвалил король. — Мы узнаем правду. И еще говорили мне, что в твоих краях есть человек по имени Крастер.

— Это не у меня, это за Стеной, — ответил Эддард, немного повспоминав, и подумал, что вряд ли хочет слышать историю Крастера, если им заинтересовался король.

— Пойдем за Стену? — спросил король двух своих спутников и, получив молчаливый ответ, хлопнул Эддарда по плечу. — Значит, свидимся еще на обратном пути.

На обратном пути король и его спутники пронеслись бездорожьем вдоль моря и вторично ошеломили Дредфорт своим визитом, по результатам которого воспитание болтоновского бастарда было признано ненадлежащим, и бастард был выслан Амберам наложенным платежом, с короткой запиской «Либо сдохнет, либо исправится». После этого отряд короля опять потерялся, чтобы возникнуть вновь в самом неожиданном месте, и дороги странствий привели короля в Винтерфелл только спустя два года. Со стены замка Эддард заметил в сильно увеличившемся отряде еще трех белых рыцарей и про себя подивился тому, зачем королю на мирном Севере такая ударная сила.

— Мы опять проездом, — огорошил Эддарда король, а Эддард глазом военачальника тут же выхватил в рядах отряда слишком хорошо одетую юную девушку, которой один из латников помогал спешиваться.

— Даму по дороге спасли? — полюбопытствовал Эддард, надеясь хотя бы на хорошую походную историю.

— Мы в процессе, — загадочно ответил король. — Артуру недавно Герольд Хайтауэр написал, вот теперь катаем внучку его. А то ей уже семнадцать, а дура дурой, одни тряпки на уме. Шапку в мороз не надевает, портянки повязать не умеет, а ведь сватается к ней один герой из твоих, как его, Жора, что ли. Что из всего этого может получиться? Один позор да скандал, сэр Герольд верно говорит.

— Как там сэр Герольд, в Эссосе еще? — вспомнил про давнего знакомого Эддард.

— А что ему сделается? Байки еще про меня травит, чтоб он язык прикусил, — и король сунул Эддарду немного потертое письмо. — На, полюбуйся.

«Дарогой зеленый рыцар! — прочитал Эддард кривые буквы, выведенные нетвердой детской рукой. — Я слышала ты храбрый и помогаеш. Ко мне ходит учител, а учится мне совсем не хочется».

— Ну и грамотность, мать драконов, — посетовал Эддард, который уже мучался с собственным потомством и не далее как третьего дня долго убеждал Джона, что доблесть не замена арифметики и противников все же надо пересчитывать. — Учиться всем надо, девочкам тоже.

— Верно, — неожиданно для Эддарда согласился король, который в гражданскую порой выдавал рекогносцировки типа «население местечка — 350 человек и несколько сотен баб», но в последние годы привык к жене в роли военного советника. — А то, помню, в молодые годы получишь записочку надушенную, «Преходите вечером». Вот, думаешь, дуреха, «ходить» же через А пишется.

Эддард глянул на монарха с некоторым опасением, стараясь понять, шутит он или нет, и довольный своей шуткой Роберт состроил ему курьезную рожу.

— Ты дальше читай, там целая революционная программа, — и король подтолкнул Эддарда под локоть. — Как говорит мейстер Эймон из Дозора, «дай благородному паладину карту звездного неба, и он вернет ее тебе исправленной».

«Здес все имеют рабов, и их обежают, — читал дальше Эддард. — А учител говорит что это хорошо. Охраняют всех безупрешные воины, они тоже рабы и говорят тонким голосом. Дядя Варис говорит что это вовсе нехорошо. А датракицы воюят не порыцарски. Приезжай рыцар и надери брату уши, он кричит на меня и щиплется. Твоя Дени».

— Оп-па! — воскликнул Эддард, дочитав письмо и угадав автора. — И что, поедешь теперь брату ее уши драть?

— Поедешь куда? — с некоторым раздражением сказал Роберт. — Давно пора реформу такую провести, чтобы на письмах обратный адрес писали — а то понапишут, а ты носись потом как угорелый по всему Вестеросу. И оказывается в результате, что не у Тиреллов, а у Тарли, и не убил отец наследника, а в бычьей крови выкупал. А потом еще сиди и жди, пока Кэт втемяшивает упрямому лорду, что стратег без меча на войне ценнее, чем дурак с мечом.

— Хотя глянуть, конечно, надо, — подытожил король, забирая у Эддарда письмо маленькой принцессы. — Сирио говорит, что, если надо незаметно, лучше в Браавосе высаживаться.