Убийство на Хеллоуин (гет)

Почему она выбрала именно это кафе? Этого Гермиона не могла объяснить даже самой себе. На первый взгляд невзрачное, расположенное едва ли не в самом шумном месте маггловского Лондона — Shaftesbury Avenue, практически у самой Пикадилли, оно было идеальным местом для встречи и обсуждения деталей, которые им предстояло обговорить.

Заняв столик неподалеку от зеркальной стены, отгораживающей один зал от другого, она медленно скользила взглядом по принесенному меню, словно все еще сомневаясь — делать или нет заказ.

— Ну конечно, мисс гордость Гриффиндора, не могла выбрать другое место, кроме этой… магловской забегаловки, — раздавшийся голос, заставил её едва уловимо улыбнуться. А в следующее мгновение, отложив несколько печатных листков, забранных в тяжелый кожаный переплет, поднять взгляд на присоединившегося к ней бывшего преподавателя.

Ей казалось, что время абсолютно не властно над ним. Все тот же пристальный взгляд, от которого не укрывалась ни одна мелочь. Волосы цвета вороного крыла длиной до плеч. Высокий ворот черного приталенного пальто и такой же черный ворот водолазки, скрывающие то, что осталось на память от финальной битвы с Волан-де-Мортом. Тонкие чуткие пальцы, которые он скрестил, стоило ему занять место напротив своей бывшей ученицы. Чертов зельевар! После войны он будто сбросил полтора десятка лет. Наверняка придумал какое-нибудь новое омолаживающее в домашней лаборатории и не торопился его запатентовать.

— В настоящее время эта магловская забегаловка является самым лучшим местом, чтобы обсудить кое-что, — парировала Гермиона, отослав официанта за двумя бокалами глинтвейна, абсолютно не обращая внимания на сквозивший в словах ее визави сарказм.

— И что же такого срочного понадобилось обсудить со мной вам, мисс Грейнджер? Что мешало нам встретиться в одном из уютных кабинетов Министерства, и что привело вас именно сюда? — уголки губ Снейпа едва заметно дернулись в усмешке.

От её взгляда не укрылось, что, несмотря на примеренную Северусом маску отстраненности и равнодушия, он чувствовал себя в этом заведении, как говорится, не в своей тарелке. На долю секунды она поймала себя на мысли, что это выглядело весьма странно. Рожденный и выросший в магловском квартале, Снейп не должен был испытывать раздражения от подобных мест. По крайней мере, не более, чем обычно. Но, судя по всему, она ошибалась. А может причина была в том, что профессор недолюбливал шумные кафе, подобные этому?

— Люциус Малфой был убит несколько дней назад, — негромко произнесла Гермиона, обхватывая ладонями принесенный бокал с горячим напитком. — «Ироничный, самоуверенный, честолюбивый. Всегда идущий к намеченной цели, переступая через препятствия. Артистичный, изворотливый, осторожный. Холодный, презрительно относящийся ко всем, кого считает ниже себя по социальному статусу. Отличается гибкостью ума и поведения, легко лавирует в любых обстоятельствах. Внешне принимая удобный для себя образ, внутренне всегда сохраняет своё "Я". Не растрачивает силы и внимание на то, что не интересно лично ему, но в нужный момент действует быстро. Очень быстро. И обдуманно. Тщательно обдуманно. Везёт тем людям, кого он считает друзьями, им он предан. Но лишь до тех пор, пока это не угрожает его интересам. Всегда принимает сторону заведомо выигрывающего. Паразитирует на более сильных". То немногое, что написано в его деле. Так мало о человеке, сделавшем так много.

— Все мы смертны. Или вы это еще не поняли, мисс Грейнджер? — тон, которым были брошены эти слова, не оставлял ей ни малейшего шанса. — Мне абсолютно нет никакого дела до смерти этого напыщенного блондина. Это все, что вы хотели мне сказать?

В какой-то миг ей показалось, что она зря ввязалась в это. Стена, которой Снейп окружил себя, за эти годы, стала еще выше и прочней. Тон, которым он отвечал ей, был способен отрезвить любого. Но Гермиона не была бы сама собой, если бы не попыталась любой ценой добиться желаемого. Она знала, что перед ней сидит лучший специалист по темной магии из всех, кого ей приходилось знать. Он был лучшим по защите от темных искусств, чего невозможно добиться без великолепного знания того, от чего защищаешь.

— Были еще пять жертв, — настойчиво произнесла гриффиндорка, делая очередной глоток глинтвейна.

И опять эти слова были словно брошены ею в ледяную бездну, не вызывая абсолютно никакой реакции у собеседника. Тогда она решила сменить тактику.

— Все они, как один были упивающимися, — почти скучающе добавила Грейнджер так, словно говорила о погоде.

Пристально вглядываясь в лицо Северуса, более походившее на непроницаемую маску, она готова была поклясться, что на долю секунды в его глазах вспыхнул огонек заинтересованности, который, однако, тут же погас. Цепляясь за крохи надежды, подаренной этим взглядом, она решилась использовать последний аргумент, припасенный для этого разговора.

— Неужели вам безразлично окажетесь вы следующим или нет?

— Хм…, — коротко прозвучавшее в ответ не оставило ей абсолютно ничего, что она могла бы использовать в разговоре с Северусом.

Мысленно проклиная себя за попусту потраченное время, она неторопливо допила остатки еще теплого напитка и потянулась к сумочке за несколькими купюрами, которые всегда носила с собой для подобных случаев. Её предупреждали, что он не согласится. Да что уж тут, даже без предупреждений она знала — Северусу хватило опасности в прошлом. Гермиона уже собиралась подняться с места, когда негромкий бархатный голос заставил ее буквально замереть, жадно ловя каждое слово.

— Мне, мисс Грейнджер, абсолютно не все равно, что со мной будет, как вы весьма тонко подметили. И я не намерен еще раз рисковать своей жизнью ради неизвестно кого, решившего свести счеты со старыми обидчиками, — отклонившись на спинку стула, он скользнул взглядом прищуренных глаз по собеседнице. — Я, пожалуй, приму ваше предложение, но при одном условии.

Оставаясь внешне воплощением спокойствия, в этот момент Гермиона готова была согласиться даже станцевать вальс с инферналом. Лишь бы только сидевший напротив нее мужчина не передумал. А он, в свою очередь, неспешно продолжил:

— Как только я почувствую опасность, пусть даже она будет самой незначительной и легко устранимой, я тут же аппарирую в безопасное место.

Дабы скрыть торжество, промелькнувшее во взгляде, она отвернулась и подняла руку, давая официанту знак подойти. Ей удалось уговорить самого Снейпа! Невероятное везение. Возможно кто-то другой на ее месте был бы горд этим достижением, но природная осмотрительность, щедро сдобренная развившейся за последние годы осторожностью, позволяли ей держать себя в руках.

— Конечно, профессор, — негромко ответив, она коротко кивнула.

— Салазар вас дери, перестаньте уже так называть меня! — неожиданно вспылил мужчина, гневно сведя брови. Впрочем, он тут же взял себя в руки. — Я хотел бы не помнить, кем раньше работал. Сейчас мы с вами коллеги, мисс.

— Как скажете, сэр, — поспешно согласилась волшебница, изумленная вспышкой подобного рода. Для себя она сделала вывод, что после войны он не только стал выглядеть моложе, но и позволил себе вольность быть собой. Настолько, насколько это позволяла закалка двойного шпиона.

Поднимаясь со своего места, он вместо прощания коротко бросил:

— Смею надеяться, мисс Грейнджер, что вы не забудете в самое ближайшее время отправить мне все, что у вас есть по этому делу.

Всматриваясь в ровную спину Снейпа, направлявшегося к выходу, она все же не могла позволить, чтобы последнее слово осталось за ним.

— Можете не сомневаться, сэр.

Покидая заведение следом за ним, Гермиона отметила заинтересованные женские взгляды, направленные на Снейпа и неожиданно для себя осознала, что способна их понять. Сбросив с себя груз чужих тайн, постоянного напряжения и неизбежной опасности, Северус преобразился. Пять лет послевоенной жизни добавили ему раскованности. Это вовсе не значило, что он избавился от жуткого характера и нелюдимости. Но те, кто не знал его, видели перед собой только привлекательного мужчину под сорок.