Проклятие Рейвенкло (джен)

Ночь уже опустилась над Хогвартсом. Все готовились ко сну, кроме некоторых студентов и одного профессора. Мартин, Орла, Бони, Хелен с Лизабетт тихо шли к кабинету декана и освещали себе дорогу при помощи небольших огоньков на концах палочек. Мартин хотел спать и зевал, выказывая недовольство тем, что план получше они придумать не смогли. Бони шикнула на Мартина и сказала, что это была его идея: начать делать что-то ещё, пока сыворотка правды будет настаиваться, а если ему что-то не нравится в плане и не хочется спасти профессора Боунса, то он может отправляться спать. Мартин презрительно фыркнул, но продолжил идти. Вдруг Бони, Хелен и Лизабетт остановились, а Мартин и Орла встали перед самой дверью. Хелен кивнула, Орла сглотнула комок в горле и начала что-то шептать. Хелен сказала Орле, что ей следует говорить громче, как она умеет, а иначе их план сорвется. Орла вздохнула и сказала:

— Мартин... В последнее время я... Я стала замечать, что... Что... Отношусь к тебе как-то по-особому. Кажется... Я люблю тебя! — выкрикнула Орла и, положив руки Мартина себе на плечи, попыталась поцеловать его, но вдруг поймала на себе взгляд профессора де Фронсак, которая вышла из кабинета и уже готова была отчитать студентов за то, что не спят в такой поздний час. Орла вскрикнула, а Мартин схватил ее за руку и бросился бежать. Профессор де Фронсак быстрым шагом догнала парочку и грозно посмотрела на них, а после начала отчитывать.

Тем временем Бони, Хелен и Лизабетт быстро юркнули в кабинет. Терять время было нельзя! Девочки быстро начали искать дневник. Попадалось всё, что угодно, но только не он: книги, письма, другие бумаги различной важности. Может быть, у де Фронсак его в принципе нет? С чего Бони решила, что он у неё есть? Тогда Хелен посоветовала посмотреть в выдвижном ящике стола. Открыв Алохоморой ящик, Бони нашла наконец то, за чем они пришли сюда. Дневник всё же был! Такому занятому человеку, как профессору и по совместительству декану просто необходим был дневник, чтобы ничего не забыть. Все эти напоминалки не могли сказать точно о том, что ты забыл. Дневник был в мягкой чёрной обложке, с инициалами хозяйки, а ещё к дневнику прилагалось кислотно-зелёное перо, в котором чернила находились внутри. Быстро схватив дневник, спрятав его под мантией и закрыв ящик, Бони сказала, что им надо бежать, но вдруг увидела, что Лизабетт и Хелен рассматривают какую-то книгу. Бони напомнила, что им надо идти, а не читать. Объяснив, что это важно, Лизабетт вырвала из книги страницу и положила в карман. Теперь рейвенкловки были готовы идти, но профессор де Фронсак была уже в кабинете. После разговора с парочкой влюбленных она была явно не в лучшем расположении духа, а увидев трёх девушек в своем кабинете в поздний час, де Фронсак ещё больше рассердилась.

— Что вы делаете здесь? Так ещё в такой поздний час, — спросила она.

— Я... Мы... Я ходила во сне, профессор! Да, я лунатила. А Хелен и Лизабетт пытались меня остановить. Они не виноваты, — соврала Бони.

— Это не отменяет того, что вы разгуливали здесь тогда, когда положено спать. Минус тридцать очков с Рейвенкло. Теперь немедленно отправляйтесь спать, а завтра вы, мисс Мартинс, обязательно наведайтесь к мадам Помфри. Думаю, что у неё есть подходящее зелье от хождения во сне, — ответила профессор.

Пожелав профессору спокойной ночи, Бони, Хелен и Лизабетт покинули кабинет и отправились в спальни, а Элоиз осталась одна. Она села за стол и принялась проверять последнее эссе. Проверять долго не пришлось, потому что студент написал эссе совершенно на другую тему, а не на заданную. Элоиз поставила оценку и отложив проверенные эссе в сторону, встала и направилась к шкафу с книгами. Она взяла с полки красную книгу под названием «Проклятия, порчи и заговоры», открыла на нужной странице, провела пальцем по бумаге вниз и достала из кармана палочку.

«Для завершения ритуала осталось совсем немного, нужно дождаться конца зимних праздников. А ещё...», — Элоиз взмахнула палочкой.

Только с третьего раза получилось сделать всё, как надо. Из палочки вылетела светло-голубая ласточка, которая сделала пару виражей вокруг хозяйки. Элоиз улыбнулась, но вдруг перекинула взгляд на сосуд, стоявший на подоконнике. В сосуде была вода, перелитая из грааля.

«Надеюсь, что я ничего не перепутала, и следующий этап ритуала пройдёт успешно», — подумала Элоиз и, удивившись отсутствию предыдущей страницы, ахнула и прикрыла рот рукой. Видимо, что рейвенкловцы не просто так её отвлекали — и сейчас, и сегодня днём. Как будто специально сговорились. Они пытаются предпринять что-то, знают о чём-то, но наверняка неправильно воспринимают ситуацию. Пусть расследуют, ведь ничего страшного не произойдет, но вскоре они узнают правду.

Элоиз положила книгу на место и подумала, что нужно сесть и написать о прошедшем дне в дневник, но настолько устала, что решила сделать это завтра после занятий.

Проснувшись утром, Бони вскочила с кровати и схватила дневник де Фронсак, лежавший на прикроватной тумбочке. Бони открыла дневник и подумала, что вот сейчас прочтет его, но не тут-то было. Вместо первой записи или хотя бы надписи о том, что этот дневник принадлежит Элоиз де Фронсак, на первой странице начал появляться шифр. Бони немного удивилась, но потом поняла, что если она разгадает шифр, то сможет прочитать записи в дневнике. Несколько минут Бони сидела и думала над загадкой, пока не проснулись ее соседки по комнате, которые спросили о том, чем она занимается.

— Вчера нам всё же удалось достать дневник де Фронсак, но он какой-то странный. Если не разгадаешь шифр, то не прочтешь. Я так понимаю, — объяснила Бони.

— Каждый день при входе в гостиную на загадки молотка отвечаем, а тут какой-то дневник с шифрами,— засмеялась Мира.

— Да, но тут какой-то неизвестный шифр. Сколько о шифрах читала, но такой впервые вижу, — заметила Чжоу.

— Ладно. Идём, девочки, а то завтрак пропустим. Давай, Бони, закрывай дневник, — напомнила Мариэтта. — После занятий разгадаешь.

После завтрака Бони вернулась в гостиную за дневником и побежала на историю магии. Профессор Биннс, по своему обыкновению, начал нудно рассказывать о восстаниях гоблинов в восемнадцатом веке. Бони никогда не нравилась манера преподавания профессора, поэтому она обычно занималась чем-то своим на уроке, а после занятий с удовольствием читала учебник и выполняла домашнее задание, но в этот раз Бони не стала заниматься чем-то своим, а решила разгадать шифр, который был в дневнике. Бони ломала голову: что-то пыталась писать на пергаменте, достала учебник по древним рунам, думая, что найдет ответ там, но ничего не выходило. На всё это обратил внимание Люциан Боул, который сидел рядом с Бони, подперев лицо рукой, и пытался не уснуть, но заметив, что та ломала голову над чем-то и что-то писала в чёрной книжке, решил поинтересоваться, чем Бони занимается. Бони сказала, что это неважно и не его слизеринского ума дела. Люциан опешил, но всё же решил узнать, чем занимается соседка, ведь это куда интереснее, чем слушать занудные лекции Биннса.

— Мерлин, вы что там, на Рейвенкло, все такие загадочные и неприступные? Чего там такого секретного? — поинтересовался Люциан.

— Меня пригласил на свидание мальчик из Гриффиндора, поэтому я пишу об этом в своем дневнике. Ты доволен? — соврала Бони.

— Конечно-конечно! Я вас, девчонок, знаю. Если на свиданку позовут, то вы не так себя ведёте. Ты над чем там голову ломаешь? — не отступал Люциан.

Бони отвернулась и зажмурилась. Стивен говорил, что они не должны рассказывать никому о своём расследовании, но, с другой стороны, она может не говорить всё, а лишь рассказать про загадку. Может быть, тогда Люциан отстанет от неё и продолжит спать. Бони выдохнула и сказала про то, что она ищет ответ на загадку, которая поможет ей найти одну вещь. Люциан почесал затылок и предложил Бони одну идею.

— Хм... Ты так долго будешь голову ломать. Слушай, а давай я тебе помогу, а ты мне? Мы сейчас сбежим с урока в библиотеку, я смогу помочь тебе найти разгадку, а ты поможешь мне с историей магии. Снейп, зараза, отчитывал меня за то, что я не успеваю по истории магии. Ну, что? — протянул ей руку Люциан

— Ну... Я никогда ещё не сбегала с уроков. А как же мы узнаем домашнее задание? — забеспокоилась Бони.

— Не будь занудой. У своего Розье спросишь. Давай, — Люциан ближе придвинулся к Бони и протянул ей руку.

— Хорошо, по рукам, — сказала Бони и пожала ему руку. — Профессор Биннс! Можно выйти?

— Да! Можно мне тоже? — вторил ей Люциан.

Профессор Биннс посмотрел на ребят и пробурчал что-то похожее на одобрение. Бони и Люциан вскочили со своих мест, схватили сумки и выбежали из кабинета прочь.

Ребята шли по пустынным коридорам Хогвартса. Главное сейчас — это не попасться какому-нибудь профессору на глаза, а иначе быть беде. Подходя всё ближе к библиотеке, Бони запаниковала. Сейчас же самый разгар уроков, а они пришли в библиотеку! Бони тут же подумала, что нужно бить тревогу и сказать Люциану, что им лучше наведаться в библиотеку после занятий, но было уже поздно. Они вошли в библиотеку, мадам Пинс уже их заметила и спросила, что они здесь делают, ведь они должны находиться на занятиях.

— Профессор Биннс отпустил нас пораньше, — ответил Люциан. — Поэтому мы решили, что пока есть время, то можем поизучать древние шифры. Не можете ли вы подсказать, где находятся стеллажи с подобными книгами?

— Хорошо, но только ведите себя надлежащим образом. Стеллажи с шифрами находятся вот там. Прямо и направо, — указала, куда им идти, мадам Пинс.

Поблагодарив библиотекаря, Бони и Люциан направились к стеллажам. Люциан спросил, какой шифр им нужен, а Бони достала из сумки дневник, открыла его и показала шифр. Люциан кивнул и начал скрупулезно искать подходящую книжку. Иногда до Бони доносилось «Не то!», «Опять не это!» и «Да что ж такое!». Она захихикала. Почему Люциан так рвётся помочь ей? Может быть, потому что рвётся подтянуть историю магии? Нет, скорее он готов делать сейчас всё, что угодно, но только не сидеть на скучной лекции профессора Биннса.

«Такое ощущение, что это Люциан хочет узнать то, что произошло с профессором Боунсом, а не я», — подумала Бони, но её мысли тут же прервал Люциан, который воскликнул от радости.

— Да! Нашёл, нашёл, Бони! Вот смотри! — сказал Люциан.

— Сейчас, подожди. Вот мы и узнаем ответ, — сказала Бони и достала пергамент и перо.

Они вместе принялись искать ключ к загадке. Ребята искали каждый знак, каждую букву, по нескольку раз перепроверяли расшифрованную часть, спорили о том, что они сделали не так, когда расшифровка получалась странной. Некоторое время спустя Люциан и Бони получили следующее:

«Есть на свете много зверей,

Но есть четыре таких,

Которые сильнее остальных.

Первый — ненасытный зверь,

Может съесть всё на свете, поверь.

Другой может его усмирить,

Третий хочет побегам жизнь дарить.

Четвертого не поймает никто,

Он быстр, ускользнет всё равно».

Люциан впал в ступор: ведь он думал, что когда они расшифруют послание, то всё станет понятно. Бони была тоже не рада. Кто бы мог подумать, что под шифром скрывалась загадка?

— Ну, ладно, шифры, но загадки — это по твоей части, — сказал Люциан.

— То, что при входе в гостиную я отвечаю на заковыристые вопросы молотка, не значит, что я эксперт в загадках. Да и вообще не очень-то их люблю. Я больше люблю отвечать на вопросы, сформулированные однозначно, а не на вопросы в стихах, — фыркнула Бони. — Но большое спасибо тебе за помощь, Люциан! Кстати, если ты всё ещё хочешь подтянуть историю магии, то можем встретиться здесь же после занятий, я объясню всё, что тебе непонятно. Ещё раз спасибо. Бони хотела обнять Люциана, но тот скорчил гримасу и тем самым дал понять, что не хочет обниматься.

— Но-но! Не люблю телячьи нежности. Ладно, мне сейчас надо уже идти к Снейпу на зелья. Опять сидеть целых два урока с гриффиндурками. Бр-р-р! Увидимся! — попрощался Люциан.

«В загадках всегда так: всё переворачивается с ног на голову и не говорится прямым текстом. Не люблю это», — подумала Бони и, попрощавшись с Люцианом, отправилась на следующий урок. Как раз у неё УЗМС! Может быть, профессор Волчанова знает об этих странных зверях.

На уроках по Уходу за магическими существами ребята, как всегда, были увлечены рассказами профессора Волчановой. Даже если урок не был практикой, то студенты с удовольствием приходили на лекцию и слушали рассказы о различных фантастических существах. Бони так была увлечена лекцией, что на какое-то время позабыла о загадке. Но загадка напомнила о себе после окончания урока, когда Бони уже думала уходить. Дневник случайно выпал из сумки, Бони тут же вспомнила о загадке и, положив дневник обратно, подошла к профессору Волчановой и описала существ, о которых говорилось в загадке.

— К сожалению, никогда не слышала о таких животных, мисс Мартинс, — ответила профессор Волчанова. — Вы так их описали, что мне кажется, что это и не звери вовсе.

— Жаль... Но спасибо за ответ! До свидания, профессор, — сказала Бони и отправилась на следующее занятие.

Глупая, глупая Бони! Даже профессор Волчанова поняла, что в загадке речь идёт не о зверях. Но тогда о чём? Это не давало покоя Бони, но сейчас было некогда волноваться об этом, потому что ей предстояло сходить на травологию, древние руны и трансфигурацию, а после встретиться с Люцианом в библиотеке и объяснить ему историю магии.

После практики по трансфигурации Бони медленно побрела в библиотеку. Выглядела она удручённой, весь оставшийся день загадка зудела у неё в голове, поэтому Бони не могла ни на чём другом сосредоточиться, но пыталась этого не показывать.

— Привет, Люциан. И какая же тема тебе непонятна? — начала Бони, открыв содержание учебника.

— Все. Как там с загадкой? Кстати, как загадка поможет найти тебе какую-то вещь, и что эта за вещь? — засыпал вопросами девочку Люциан.

— Подожди. Всё по порядку. Значит, нужно объяснять всё сначала, — Бони листала страницы учебника. — Загадка не о зверях, но если не о зверях, то я не знаю, о чём она. А вообще... Я не вправе рассказывать об этой вещи. Эта вещь касается только меня и Рейвенкло. Ой!

— Та-а-ак... — протянул Люциан и приподнял бровь. — Что значит «только меня и Рейвенкло»? Раз я тебе помог, то значит, что теперь эта вещь касается и меня! Живо рассказывай! Что там секретного?

— Как бы мне не хотелось рассказать об этом, но я не могу! Я обещала не рассказывать об этом никому! Понимаешь? — оправдывалась Бони.

— Но почему-то рассказала про загадку. Будь добра, расскажи всю суть, — настаивал Люциан.

— Если я расскажу об этом тебе, то узнает весь Хогвартс... То есть... — осеклась Бони.

— То есть я, по-твоему, разболтаю про это всему Хогвартсу? Да? Ну что ж, Бони Мартинс, прощай. Был... Рад иметь с тобой дело, — выплюнул Люциан. — Про историю магии можешь забыть. Люциан встал и направился к выходу из библиотеки. Бони закрыла лицо руками и заплакала. Мало того, что она практически не продвинулась в разгадке, так ещё и потеряла человека, который мог помочь ей! Бони встала из-за стола, собрала все вещи и в слезах отправилась в гостиную.

Прийдя туда, Бони села в кресло и начала утирать слёзы. Не нужно, чтобы весь факультет обращал на это внимание. Слёзы из-за какой-то загадки и слизеринца не стоят того, чтобы целый факультет начал ее успокаивать. Сейчас некогда плакать, её состояние не должно влиять на расследование. Нужно успокоиться, а уже потом приниматься за дело. Бони вытерла мокрое лицо и бросила взгляд на гостиную. Прежде Бони никогда не замечала, что гостиная такая красивая, а когда здесь находились студенты, то гостиная просто оживала.

Орла показывала Мэнди, как складывать бумажный самолётик, который был так похож на те, что посылают друг другу сотрудники разных отделов Министерства магии. Когда Орла доделала самолётик, то Мэнди достала палочку и подняла его в воздух. Самолётик сделал небольшой круг над студентами и начал спикировать вниз, а потом попал прямо в камин. Мэнди и Орла бросились к камину и хотели достать самолётик, пока тот не сгорел, но тут на помощь пришла Мэдди, которая быстро взмахнула палочкой и достала самолётик из огня, а после потушила тлеющие крылья с помощью Агуаменти.

Тут Бони осенило. Вот от каких «зверях» шла речь в загадке! Она достала из сумки перо с дневником и быстро написала ответ.

— Зверь-обжора — это огонь; зверь, который может победить его — это вода. Зверь, которого никто не может поймать — это воздух; значит, последний, который остался, является землёй! — воскликнула Бони, и дневник открылся. — Ребята, идите сюда, я смогла открыть дневник де Фронсак! Ура!

Все тут же столпились около Бони, пока она искала запись, которая могла бы помочь им узнать о намерениях де Фронсак. Но не получилось. Ведь Бони не понимала не единого слова, потому что все записи были на... французском?

— Кто вообще ведет дневник на не родном языке? Или это такой способ конспирации? — удивился Энтони.

— Раньше многие аристократы так делали. Да и сейчас некоторые так поступают, — пояснила Амели. — Не думаю, что для де Фронсак французский — не родной язык. Да даже если и не родной, то хотя бы у неё могут быть французские корни.

— Вы п'авы, Амели. Фамилия ф'анцузская и достаточно известная, поэтому не вижу ничего такого в том, что она ведет дневник на ф'анцузском. Думаю, что вы все ожидаете от меня пе'евода, да? — уточнил Луи. — Хо'ошо. Бони, пожалуйста, пе'едайте мне дневник. Благода'ю вас.

Луи начал листать дневник, искал подходящую запись. Спустя несколько минут, Луи принялся читать записи факультету:

«Двадцать пятое мая, понедельник.

Сегодня весь Отдел Тайн решал вопрос о нашей с Жизель миссии. Надеюсь, что её всё же одобрят. Я стремлюсь к этому уже много лет, так не хочется, чтобы все мои старания были напрасны. Я никак не могу успокоиться! Хогвартс веками скрывал то, что происходит со студентами, все закрывали на это глаза. Да, многие пытались узнать то, что всё же происходит, но в конце концов ни к чему хорошему это не привело. Я должна покончить с этим.

Слышала, многие не хотят одобрять нашу миссию, потому что боятся за своих детей, думают, что я смогу им навредить, но как же они ошибаются. Если я не сделаю того, что планирую, то их детям это навредит куда больше, но надеюсь, что все пройдет хорошо».

Луи перелистнул страницу, а после ещё несколько. Видимо, что там была не очень-то важная информация для их расследования. Луи продолжил читать:

«Второе июня, вторник.

Наконец-то Отдел Тайн одобрил нашу миссию, Фадж тоже подтвердил, что согласен. Дамблдор предупреждён, ведь сегодня он прислал сову. В письме было сказано, что теперь я не просто Элоиз, а профессор заклинаний, профессор де Фронсак! Профессор де Фронсак. Ну уж слишком солидно звучит. Я уже жду не дождусь, когда вновь окажусь в стенах Хогвартса. Правда, теперь как профессор. Как-то непривычно будет возвращаться. Жизель сказала, что не поедет, потому что ей немедленно нужно вернуться домой, во Францию, в Бордо по каким-то срочным делам, но пообещала, что вернётся как можно скорее, а пока придётся присылать друг другу сов».

Ещё немного полистав дневник, Луи объявил:

— Больше ничего такого нет, чтобы помогло бы нам узнать о наме'ениях п'офессо'а. П'офессо' Боунс упоминается вскользь и единожды.

— А эта Жизель... Ай! — Артур потёр лоб тыльной стороной руки. — И так в последнее время голова болит, а при её упоминании ещё сильнее начинает.

— Ты думал сходить к мадам Помфри? — спросила Мэнди.

— Ходил, но зелье, которое я пью, не помогает! Понимаю, что тут существует какая-то особенная причина для боли, — ответил Артур.

— А когда голова начала болеть? — поинтересовалась Мэнди.

— Давайте потом об этом поговорим. Мы отвлеклись от темы. Выясним, что нам удалось узнать из дневника, — прервала ребят Сью.

— Де Фронсак не просто ищет профессора Боунса. Она здесь с какой-то миссией, но непонятно, при чём тут профессор Боунс, — отозвалась Мэдди.

— Значит, нужно ещё побольше узнать о профессоре. Думаю, что я смогу сделать это на каникулах, когда приеду домой во Францию, — сказал Луи.

— Хорошо, тогда дневник нам больше не понадобится, надо вернуть его обратно. Кстати, Лизабетт, Хелен, что там с той бумажкой? Ну тот листок, который вырвали из книги, — спросила Бони. — Не думали, что де Фронсак может заподозрить нас, когда увидит, что страницы нет.

— В этой бумажке описывается часть ритуала, который мы совершали в начале года. Помните, как де Фронсак сказала нам в начале года о том, что научит нас вызову Патронуса? Тогда для чего мы делали этот ритуал? Сами прекрасно знаете, что заклинания учат не так. Тут явно что-то не то. На зимних каникулах точно узнаю, для чего этот ритуал нужен. Не хочу рисковать и пробираться в Запретную секцию, — напомнила Лизабетт. — Будем надеяться, что нас не заподозрят. Наверняка, она перечитала книгу до дыр, так что наизусть помнит этот ритуал. Лично я так считаю. Ладно. Кстати, кто чем будет заниматься на зимних каникулах?