Проклятие Рейвенкло (джен)

В этом году ничего не предвещало беды. Практически ничего не предвещало. Всё шло как обычно. Студенты со второго по седьмой курс сели в Большом Зале за столы своих факультетов и принялись обсуждать каждый своё: кто-то смеялся, кто-то эмоционально рассказывал друзьям, чем он занимался летом, кто-то с нетерпением ждал момента, когда первокурсники пополнят ряды их факультета, а кто-то стонал о том, что невыносимо хочет есть, и возил по тарелке вилку.

Вдруг двери в Большой зал распахнулись. За вошедшей профессором МакГонагалл потянулась стайка из первокурсников, которые с открытом ртом рассматривали зал. Первокурсников подвели к табурету, на котором лежала старая, потрепанная временем Шляпа. Началось Распределение. Первокурсники садились на табурет и им надевали на голову Шляпу, и та говорила, где им суждено учиться.

— Гриффиндор! — слышал от Шляпы один.

— Слизерин! — услыхала от Шляпы другая.

— Хаффлпафф! — покричала Шляпа для третьего.

— Рейвенкло! — закричала Шляпа четвертому.

Факультеты встречали новоиспеченных студентов бурными аплодисментами и свистом. Вскоре Распределение было окончено, теперь первокурсники сидели за своими столами. Все были готовы приступить к трапезе, но вдруг к кафедре директора подошёл профессор Снейп.

— Здравствуйте, дорогие студенты школы чародейства и волшебства Хогвартс! Поздравляю вас с началом учебного года. К сожалению, профессору Дамблдору пришлось покинуть Хогвартс на некоторое время, но будем надеяться, что он скоро вернётся. Также в этом году к нам в Хогвартс приехала делегация из Дурмстранга, поэтому попрошу отнестись к нашим гостям с уважением. Поскольку с профессором Граббле-Дерг произошёл несчастный случай, то наша гостья, профессор Волчанова, любезно согласилась заменить её в этом году. Поприветствуем их.

Все бурно захлопали, кто-то засвител, кто-то застучал по полу ногами, а кто-то и вовсе забарабанил по столу. Как только все стихли, профессор Снейп продолжил свою речь:

— Вы все знаете, что бывший декан Рейвенкло профессор Боунс бесследно исчез, поэтому представляю вам нового декана Рейвенкло, профессора де Фронсак.

Все снова захлопали, а после начался пир. Наконец-то все смогли насладиться законным ужином. Вдруг один из первокурсников Рейвенкло, Энтони Голдштейн, спросил у сидящей напротив пятикурсницы Амели МакМиллан:

— Эм... Прости, а ты не могла бы сказать, что произошло? Кто такой профессор Боунс, и куда он делся?

Амели тяжело вздохнула и, вытерев салфеткой рот, сказала:

— Ох, mon ami⁽¹⁾, профессор Боунс — это наш декан. Как видишь, бывший декан.

— Он пропал бесследно в конце прошлого года, — добавила сидевшая по правую руку от Энтони Сью Ли.

— Мы пытались писать ему, — протягивая руку за куском хлеба, сказал Ричард Одли.

— Фо фсё фыло напрафно. Фон фа фих фе отфечает, — пыталась что-то сказать с набитым ртом третьекурсница Орла Свирк. — Я хотела сказать, что всё напрасно. Он просто не отвечает на них.

— Мы все обеспокоены этим и не знаем что с ним, — сказала шестикурсница Дели Бредбери.

— Может быть, он жив, — предположила подруга Амели, Лорана Норинг.

— А может, вовсе мёртв, — прошептала второкурсница Хелен Долиш.

Праздничный ужин был окончен. Все встали со своих мест и направились к своим гостиным. Все, за исключением Рейвенкло.

— Рейвенкло, у нас нет старосты. Ведь Амели оставила этот пост, а кто-то должен показать первокурсникам, где, что и как, — напомнил Ричард.

— Значит, мы должны найти нового старосту. А вообще, Амели, если бы я была тобой, то не стала бы отказываться от должности со множеством привилегий. Тем более, что профессор Боунс сделал исключение и назначил тебя старостой на четвертом курсе, хотя старостами факультета становятся только на пятом, — сказала Чжоу Чанг. В ответ на это Амели сказала, что быть старостой значит не только иметь множество привилегий, но и означает то, что нужно нести большую ответственность, а она, Амели, не готова продолжать нести эту ответственность дальше. Но Чжоу пропустила это мимо ушей.

— Но старосту назначает декан. Чжоу, ты же знаешь! — откликнулась Мариэтта Эджком.

На секунду все замолкли, так как услышали женский голос, который сказал:

— Надеюсь, что найду в скором времени подходящую кандидатуру на роль старосты. А сейчас Рейвенкло, в частности первокурсники, проследуйте за мной.

Первокурсники направились за профессором де Фронсак, а все остальные пошли вперёд. Старшие ребята уже знали, куда идти, а первокурсники пытались успевать за профессором де Фронсак. Дойдя до своей башни, рейвенкловцы и декан столпились около двери. Мэдди Кармайкл и Луи Розье решали при помощи переделанной на магический лад игры «Камень-ножницы-бумага», кто из них будет отгадывать загадку молотка, без которой в гостиную невозможно войти. В итоге победила Мэдди.

— Ст'анно вы, маггло'ожденные, 'ешаете такие воп'осы, — сказал Луи с французским акцентом и постучал молотком.

— Что в огне не горит, в воде не тонет и в земле не гниёт? — спросил молоток.

— Лёд, — ответил Луи, и дверь в гостиную открылась.

Все поспешили зайти в гостиную, в которой всё было в сине-бронзовых тонах. Куполообразный потолок здесь походил на небо, усыпанное звездами. По легенде, новая звезда появлялась на потолке тогда, когда студент Рейвенкло совершал доброе дело. У камина были подушки, кресла, диван, кушетка, на которые можно было присесть. Также в гостиной стояло множество шкафов, наполненных различными книгами. Стены в гостиной прорезали арочные окна с шелковыми занавесками. В нише недалеко от спален студентов находилась статуя Ровены Рейвенкло.

Студенты были уже готовы упасть на кровати и тотчас уснуть, так как дорога в Хогвартс была не самой короткой, но декан остановила их.

— Рейвенкло, попрошу вас присесть и уделить мне немного времени. Понимаю, что все устали после дороги, но потерпите немного, — попросила профессор де Фронсак.

Все начали рассаживаться на кресла, диваны, подушки. Все расселись, и профессор де Фронсак сказала:

— Итак. Давайте знакомиться. Если кто-то забыл, то меня зовут профессор де Фронсак. Кто-то еще хочет?

— Да, профессор. Амели Макмиллан. Mon ami, давай дальше?

— Давай. Меня зовут Лорана Норинг.

— А я Дели Бредбери, — сказала шестикурсница, сидевшая между Амели и Лораной

— Что ж. Бони Мартинс.

— Мира Эдисон, — сжав руки в замок, сказала та.

— Пенелопа Кристал, — тихо сказала девушка.

— Мэдди Кармайкл,— развела руки в стороны девочка.

— Сью Ли. Рада познакомится, — улыбнулась девочка.

— Ричард Одли, — держа в руке палочку, сказал парень.

— Артур Чемберс,— сказав это, он поправил очки, которые слетели на кончик носа.

— Деннис Алдермастон, — надменно сказал мальчик и выпятил грудь.

— Луи Розье, — сказал мальчик и покосился на Орлу, которую забавлял его акцент, и от этого она тихонько хихикала.

— Лизабетт Макнейр, — стряхнула пыль с мантии девочка.

— Хелен Долиш, — представилась второкурсница.

— Чжоу Чанг, — сказала девушка азиатской внешности.

— Мариэтта Эджком, — сказала подруга Чжоу.

— Орла Свирк, — звонко сказала девочка.

— Мэнди Брокхлест, — убрав прядку волос за ухо, сказала девочка.

— Лайза Турпин.

— Эмили Уоррен, — смотря в пол, сказала девочка.

— Луна Лавгуд, — приветливо сказала первокурсница.

— Энтони Голдштейн, — сказал мальчик и, подкинув палочку в воздух, тут же её поймал.

— Вольдемар Длайд.

— Стивен Блэйд.

— Мартин Джагсон, — сказал громко третьекурсник.

Профессор де Фронсак кивнула и сказала:

— Кто-нибудь хочет рассказать первокурсникам что-нибудь? Да, мисс Макмиллан.

Амели начала свой рассказ:

— Вы попали на самый лучший факультет. Наш девиз — «Ума палата дороже злата». Наш символ — это орёл, цвета нашего факультета — синий и бронзовый.

Ричард подхватил:

— Наш факультет славится умными, находчивыми и креативными людьми.

— Башня, в которой мы сейчас находимся, одна из самых высоких в Хогвартсе, поэтому отсюда открывается вид на Чёрное озеро, поле для квиддича, Запретный лес, теплицы, в которых проходят уроки травологии, — продолжила рассказ Дели.

— Ваши спальни находятся вот там, около статуи. Не волнуйтесь, вы никогда не перепутаете чужую комнату со своей, так как на каждой двери написано, какой курс там проживает. Уборные находятся недалеко от комнат. Все ваши вещи уже находятся в спальнях, — заверила Пенелопа.

— Спасибо, студенты. Думаю, нужно рассказать о том, какие законы приняты на факультете. Первый закон гласит, что вы всегда можете прийти и посоветоваться со мной или с профессорами Синистрой и Трюк, которые пока что отсутствуют, по любому вопросу, — сказала профессор де Фронсак.

— Слово декана и профессоров для нас закон, поэтому мы не вправе их ослушаться, — добавила Чжоу.

— Мы не устраиваем дуэли в гостиной, так как это травмоопасно, — глубоко вздохнула Мэдди.

После рейвенкловцы ещё долго рассказывали о своих законах, уточняли что-то для первокурсников, а после весь факультет отправился спать.

Шли дни и недели. Обычные будни Хогвартса с лекциями, домашними заданиями...

День подходил к концу. Урок астрономии у второго курса был окончен. В спешке собрав пергаменты, чернила и перья, Мариэтта, Вольдемар, Стивен, Лизабетт и Хелен мигом выскочили из аудитории. Вдруг в коридоре показалась профессор де Фронсак. Она подошла ближе к студентам и сказала:

— Почему вы здесь? Немедленно отправляйтесь на ужин, если не хотите остаться голодными. И не задерживайтесь после него нигде. Весь Рейвенкло сегодня ждёт нечто важное.

Все пятеро кивнули и поспешили на ужин.

— Что это может быть? Профессор Боунс вернулся? — предположила Мариэтта.

— Не знаю. Возможно, что это так, но кто знает, — пожал плечами Вальдымар.

В Большом зале было как всегда шумно. Смех, разговоры, стуки вилок по тарелкам, просьбы передать хлеб или салфетку. Второкурсники Рейвенкло сели за стол к остальному факультету и принялись за трапезу.

— Кстати, вы слышали, что в последнее время учеников находят в оцепенении? Как думаете, с чем это связано? — спросил Ричард.

— Не знаю. Но если со мной что-то случится, то мой дед обязательно узнает об этом и я немедленно отправлюсь домой, — ответил Деннис.

— Возможно, что это какая-то вспыхнувшая болезнь, — предположила Бони.

— Странная получается болезнь. Нельзя же болеть тем, что ты застываешь. Возможно, это какое-то проклятие, — заметил Ричард.

— Если это проклятие, то мы должны быть начеку, — сказала Дели. — Но дело в том, что проклятие накладывают на кого-то одного или на группу людей, которых что-то объединяет. А мы даже не знаем, что объединяет застывших. Это действительно страшно, потому что следующим может оказаться любой из нас. Но давайте отойдем от темы, не люблю ужасов. Пенелопа, это значок старосты? Поздравляю! Рейвенкло, я думаю, что нужно поздравить Пенелопу, как мы умеем.

Рейвенкловцы похлопали и крикнули «Поздравляем!» Пенелопе три раза с разной громкостью. Затем все те, кто сидел близко к девочке, обняли её.

— Ведь я могу и баллы снять за то, что вы шумите, — улыбнулась Пенелопа, от чего все засмеялись. — Кстати, профессор де Фронсак сказала мне, чтобы мы не задерживались сегодня после ужина и шли сразу в гостиную.

— Да, нас тоже предупредила. «Рейвенкло ждёт нечто важное», заявила нам она, — откликнулась Хелен.

— Что бы это не было, но мы должны поспешить, раз это важно, — оживилась Мэнди.

Рейвенкловцы встали из-за стола и дружной толпой отправились в свою башню. Достигнув нужного этажа, студенты поднялись по винтовой лестнице к двери, а после решили, кто будет отвечать на вопрос. Отвечающей в этот раз была Лизабетт, которая быстро управилась с вопросом, поэтому теперь весь факультет уже был в гостиной.

Перед ними предстала профессор Трюк, которая сказала всем присесть, подождать и пока что не заходить в спальни, даже если очень надо. Профессор Трюк скрылась за дверью. Через несколько минут профессор вернулась и сказала, чтобы все они разбились на несколько групп, а после собрались около входа в спальни. Перешептываясь между собой, студенты разбились на четыре группы и столпились около двери.

— Рейвенкло, попрошу всех успокоиться. Сейчас вы погрузитесь в воспоминания других людей с помощью омутов памяти. Комнаты, в которых будут омуты, пронумерованы. Когда воспоминание закончится, вы перейдете в следующую комнату. Всё понятно? Тогда вперёд, — объяснила профессор.

Профессор Трюк открыла дверь, студенты проследовали в комнаты и очутились в воспоминаниях своих профессоров.

— Он помогал мне, когда мне было плохо,— говорила профессор полетов о своем друге.

— АВРОРА СИНИСТРА! Почему ты не отвечаешь на письма? Я волнуюсь! — вопила кричалка от мамы профессора астрономии.

— И наши руки... Они соединились, — шептала профессор де Фронсак.

Когда комнаты были пройдены, все вышли в коридор, где их ждали профессора Синистра и Трюк, которые направили их обратно в гостиную и сказали, что им надо рассесться по кругу. Рейвенкловцы вернулись обратно в гостиную и, рассаживаясь по местам, они увидели, что в центре круга из кресел и диванов стоит хрустальный грааль, а рядом с ним графин с водой. Все начали перешептываться и указывать на вещи в кругу. Рассевшись по местам, студенты всё ещё не могли понять то, что происходит. Когда студенты замолкли, то профессор де Фронсак, стоявшая между двумя креслами, сказала:

— Как вы все знаете, что после происшествия с вашим бывшим преподавателем ЗОТС, профессором Квиреллом, в этом году ЗОТС не преподается, но думаю, что до вас доходили новости о том, что учеников находят в окаменевшем состоянии. Моя обязанность как декана — это то, чтобы со студентами Рейвенкло всё было нормально, поэтому с этого дня учить ЗОТС буду вас я. Попрошу никого не рассказывать об этом, а сейчас к делу. Вы видели светлые воспоминания других людей. Исходя из увиденного, как вы думаете, что мы будем изучать? Мисс Свирк?

Девочка прокашлялась и в своей обычной манере пропищала:

— Может быть, заклинание, которой можно скастовать при помощи светлых воспоминаний?

— Да, а если точнее? Мисс Макмиллан?

— Заклинание Патронуса, если не ошибаюсь.

— Так и есть. А сейчас вспомните то, что вы видели там, в омутах памяти. Что почувствовали? Сколько эмоций ощутили? Сейчас вы подойдете и нальете сюда воду, — профессор показала крохотный сосуд. — Количество воды будет показывать, насколько сильные эмоции вы испытали. Это может быть капля, а может быть, вода заполнит сосуд до краев. После выливайте воду в грааль и проговорите слово, которое крутится сейчас у вас в голове. Приступайте.

После этих слов профессор поставила сосуд на пол. Один за другим студенты поднимались с места и приступали к заданию. Сев на коленки, ребята брали сосуд и наполняли его водой. Кто-то быстро наполнял нужный сосуд и, вылив быстро воду в грааль, говорил слово, кто-то долго отмерял нужное количество и тихонько выливая воду, шептал его. Когда каждый проделал то, что было сказано, профессор де Фронсак достала из кармана мантии палочку и, направив её на воду в граале, сделала взмах и что-то произнесла. Из палочки вылетел белый луч и попал прямо на дно сосуда. Вода приняла цвет луча, а через пару секунд приобрела естественный цвет.

— Думаю, что на сегодня хватит. Отправляйтесь в спальни, — сказала профессор де Фронсак и проводила отправляющихся в спальни студентов долгим взглядом.

1) Mon ami (фр.) — мой друг.

Вернуться к тексту

Держа в руках множество астрономических карт, профессор Аврора Синистра шла по коридорам и отвечала студентам на пожелания доброго утра. Вдруг в коридоре появились двое бегущих куда-то первокурсников, которые чуть не сбили профессора астрономии с ног. Остановив первокурсников-бегунов, та сделала им замечание и пригрозила в следующий раз снять с них баллы. Первокурсники кивнули и побежали дальше, а Аврора вздохнула и продолжила идти.

Вскоре Синистра дошла до нужного этажа, поднялась по винтовой лестнице и, разгадав загадку молотка, очутилась в гостиной Рейвенкло.

«Тут так пусто и тихо, когда здесь нет рейвенкловцев. Они постоянно придумывают что-то новое, смеются и пытаются устраивать дуэли, хотя прекрасно понимают, что это травмоопасно. Гостиная просто не гостиная без них», — подумала профессор Синистра, но тут же вспомнила, зачем пришла сюда.

Постучав в дверь, ведущую в кабинет декана, Аврора нажала на ручку двери, чуть приоткрыла и сказала:

— Элоиз, прости, к тебе можно?

Но никто не ответил. Тогда Аврора открыла дверь полностью и вошла. В кабинете никого не было. Было только открыто окно, а на полу разбросано множество бумаг. Такое ощущение, что кто-то пробрался сюда и что-то искал, но возможно, что Элоиз просто забыла закрыть окно. Достав из кармана палочку, Аврора направила её на окно и закрыла его при помощи заклинания за считанные секунды. Затем Аврора собрала все разбросанные бумаги, но тут нашелся какой-то клочок, который не походил на важное письмо, поэтому она хотела даже выбросить его. Прочитав послание, Аврора только и смогла ахнуть, а астрономические карты полетели на пол. Вдруг в эту же секунду в кабинет вошла Элоиз.

— Аврора? Ты что-то хо... — начала она.

— Ни-ничего... — заикаясь, сказала Аврора и аккуратно положила клочок в карман. — Уже ничего...

Быстро собрав карты, Аврора поспешила покинуть башню, а в голове смешались самые разные мысли, которые не хотели выходить из головы. Профессор просто не могла поверить в это и весь оставшийся день проходила сама не своя. Пара студентов решили поинтересоваться о состоянии профессора, но она уверяла, что всё в порядке.

Когда учебный день закончился, Аврора не спешила уйти из кабинета и достала из кармана бумажку, чтобы перечитать. Развернув ее, Аврора бегло прочитала послание и тяжело вздохнула.

«Кого же она ищет? А если это... Нет, Аврора, такого быть не может! Нельзя же нападать на тех, кого решил обучать. Элоиз же говорила и тебе, и Роланде, что намерена обучать Рейвенкло, но тут пишет... Ты должна защитить их, но как? Ты не сможешь следить за Элоиз. Тогда ты должна предупредить их об опасности, чтобы они смогли защитить себя. Но они же просто студенты, обычные дети. Что они могут сделать со взрослым магом? В любом случае, рейвенкловцы должны быть предупреждены, должны быть готовы», — думала Аврора.

Быстро встав, Синистра положила клочок бумаги в конверт, который лежал на столе, и вышла из кабинета. Тем временем два второкурсника и первокурсник Рейвенкло как раз заходили в гостиную и что-то обсуждали.

— Мистер Блэйд, подойдите, пожалуйста, сюда, — позвала второкурсника профессор.

Стивен сказал друзьям, что он их догонит, а сам подошёл к профессору. Профессор Синистра вытащила из кармана конверт и протянула его мальчику. Стивен взял конверт и тут же попытался открыть, но профессор Синистра тут же остановила его.

— Мистер Блэйд, откройте его чуть попозже. Не рассказывайте о том, что лежит в конверте, никому. Никому, кроме студентов Рейвенкло. Ни друзьям с других факультетов, ни другим профессорам, ни родителям. Вы поняли меня, мистер Блэйд? — тревожно спросила Аврора.

Стивен кивнул и отправился догонять друзей, а Синистра смотрела бегущему мальчику вслед.

Вечером Аврора всё же зашла к Элоиз в кабинет и сказала, что им нужно серьёзно поговорить. Тем временем Элоиз, стоявшая у окна и смотревшая куда-то вдаль, повернулась и подошла к столу.

— Ты что-то хотела, Аврора? — спросила Элоиз.

К горлу Авроры подступил ком, который не давал ей говорить. Аврора попыталась сглотнуть и начать говорить, но вдруг в дверь постучали, и знакомый голос спросил, можно ли войти.

— Да, — ответила Элоиз.

В кабинет вошла профессор Роланда Трюк и посмотрела сначала на Аврору, потом на Элоиз. В голове у Роланды проскользнула мысль о том, что Аврора похожа сейчас на провинившуюся студентку.

— Ну же, Аврора, говори, — сказала Элоиз. — Подожди немного, Роланда.

Аврора всё же сглотнула ком и сказала:

— Я... Я всё знаю, Элоиз. Знаю, что ты не просто так решила обучать Рейвенкло. Тебе что-то нужно, но я до сих пор не могу понять, что.

— Что? Аврора, о чём ты? — не могла понять Роланда.

— Как ты... Впрочем, это не столь важно, — решила Элоиз.

Элоиз подошла к окну и вновь устремила взгляд вдаль. Простояв пару секунд, Элоиз всё же продолжила речь.

— Всё же придётся рассказать вам двоим об этом...

Прошло несколько дней. Вечером в гостиной Рейвенкло было шумно, как и всегда. Каждый был занят чем-то своим: кто-то корпел над эссе по зельям, кто-то обсуждал последние новости, кто-то сидел у камина и думал о чём-то своём. Стивен же вспомнил, что профессор Синистра передала ему конверт и сказала, что он не должен никому рассказывать о нём, кроме Рейвенкло. Он достал конверт из сумки и попытался привлечь внимание факультета. Никто не обратил внимание на Стивена, все продолжали заниматься своими делами. Тогда Стивен закричал не своим голосом. Рейвенкловцы тут же обратили на него внимание.

Стивен немного покраснел и на секунду забыл, зачем он это сделал, но тут вспомнил про конверт в руках. Подняв вверх письмо, он помахал рукой.

— Профессор Синистра дала мне это письмо и сказала, что об этом нельзя никому рассказывать, кроме вас, — сказал Стивен.

— Это письмо от профессора Боунса? — поинтересовалась Лорана.

— Не знаю. Не написано, от кого. Сейчас открою и узнаем, — засунув в конверт руку, заключил Стивен.

Немного повозив рукой внутри конверта, Стивен достал небольшой клочок пергамента и начал читать:

«Дорогая Жизель! Трюк и Синистра доверяют моим методам. Надеюсь, что скоро найду того, кто мне нужен. Ответа, как всегда, не жду. Э. Ф.»

— Кто эта Жизель? — спросил Энтони.

— Не думаю, что это важно, mon ami. Скорее важно, для чего нам дала эту бумажку профессор Синистра, — ответила Амели.

— Думаю, что эта бумажка даст нам подсказку к разгадке того, куда исчез профессор Боунс, — Ричард предположил. — Этот или эта Э. Ф. тоже хочет найти профессора Боунса, а профессор Синистра сначала доверяла методам поиска Э. Ф., но когда узнала о чём-то, то решила, что мы должны найти декана сами, а не ждать Э. Ф. Наверное, Э. Ф. что-то нужно от профессора. Думаю, что если мы найдем Э. Ф., то сможем спросить о том, что он или она знает о профессоре.

— Вполне логично. Но зачем профессор Синистра доверяет это обычным студентам? — усомнилась Мира.

— Соглашусь с Мирой. Наверняка Э. Ф. не студент, а взрослый маг. Что мы можем сделать ей или ему? — кивнула Бони. — И да. Кто же этот или эта Э. Ф.?

— Нас достаточно много, а Э. Ф. один или одна. Тем более, что мы же факультет умников, что-нибудь придумаем, — улыбнулась Орла.

— Да, а вот у меня есть предположение на счёт того, кто скрывается за инициалами Э. Ф., — сказала Мэнди и замолчала, все напряжённо посмотрели на неё. — Думаю, что это профессор де Фронсак. Я знаю имена всех профессоров Хогвартса, и под эти инициалы подходит только она.

— Но мы не можем на сто процентов быть уверены в этом. Может быть, это даже не она писала. Может, кто-то подделал почерк... — начала Дели. — И знаете... Профессор де Фронсак не похожа на ту, кому нужно что-то от профессора Боунса. Да и зачем ей это?

Тут Мэдди кашлянула и засунула в карман мантии руку, а после извлекла оттуда кусок пергамента и развернула его. Видимо, что Мэдди сегодня заставили писать строчки в наказание за что-то.

— Ну знаете... Такой почерк придётся подделывать три семестра, — сказала Мэдди и показала на самую верхнюю строчку, написанную таким же почерком, как и в послании. — Сегодня де Фронсак усадила меня за строчки и сама написала предложение, которое мне нужно было писать в наказание. Так что это точно она. Не думаю, что в Хогвартсе много кто из профессоров умеет подделывать чужой почерк. Да и студенты тоже. Тем более, что зачем это студентам?

— Знаешь ли, Дели... Заикающийся профессор Квиррелл тоже сначала не был похож на приспешника Того-Кого-Нельзя-Называть, но как видишь, он им оказался. Когда разработаем план и воплотим его в жизнь, то тогда и узнаем о намерениях де Фронсак, — заметил Деннис.

— Значит, всё решено, — заключил Ричард. — Завтра я придумаю план наших действий.

Чья-то рука потянулась за колбой, стоявшей на столе. Схватив за горлышко, рука подняла колбу вверх и аккуратно взболтала бесцветное содержимое, а после поставила ее на стол. Ричард не понимал, что происходит и посмотрел по сторонам.

Кто-то засмеялся и вышел на свет. Это был человек высокого роста в чёрном плаще. Лицо человека скрывал капюшон. Он улыбнулся и сказал, что Ричарду это должно пригодиться. Человек подвинул колбу к краю стола. Ричард сделал удивленные глаза, но всё же взял ее в руки. На горлышке висела этикетка. Ричард посмотрел на этикетку и спросил:

— Сыворотка правды?

Ричард проснулся и вскрикнул так, что в комнате все проснулись. Соседи тут же начали кричать на него, потому что никто не хотел вставать в такую рань, но мальчик всех быстро успокоил и сказал, что он придумал план: как они могут узнать информацию от де Фронсак про профессора Боунса.

Вскочив с кровати, Ричард скомандовал всем оставаться на местах, а сам пошёл будить остальной факультет. Через пять минут все рейвенкловцы были в комнате, где жил Ричард, но немногие были рады бодрствовать в шесть утра, поэтому еле-еле стояли на ногах, зевали, тёрли глаза и спали на ходу. Сью зевнула и прикрыла рот рукой, а после сказала Ричарду, что не стоило собирать всех в такой ранний час. В ответ тот заметил, что он придумал то, как они могут узнать от де Фронсак хоть какую-то информацию о профессоре Боунсе: что они могут сварить сыворотку правды.

— Да, но это зелье изучают только на шестом курсе, а мы ещё не проходили его, — Артур поправил очки. — Может быть, есть другие варианты?

— Надеюсь, что ты не предложишь просто поговорить с ней под предлогом того, что мы волнуемся о профессоре Боунсе и не ищем его. Нам не поверят, — сказала Амели. — Сыворотка правды — это наш единственный выход.

— Но откуда мы возьмем ингредиенты? — спросила Дели. — Украдем из кабинета зельварения и лишимся баллов?

Амели задумалась, почесала макушку, а через пару секунд улыбнулась. Некоторые переглянулись и пожали плечами. Никто не понимал почему Амели улыбается. После нескольких минут молчания она всё же сказала о том, что один её «друг» сможет им помочь, но надо постараться убедить его.

— Это, конечно, хорошо, что мы сможем раздобыть нужные ингредиенты, но где мы будем его варить? — спросила Мэнди. — Нужно подходящие место, в которое бы никто не решится зайти, а иначе мы привлечём внимание.

— Ну... — протянула Лизабетт. — Например, можно заглянуть в заброшенный туалет, где обитает Плакса Миртл. Туда явно никто не зайдёт.

— Нет, варить под рёв Миртл — себе дороже. Мы живыми оттуда не уйдём, зато узнаем всё то, что она думает о нас. Лучше уж в гостиной, но вот только... — начала Мариэтта. — Сегодня профессор де Фронсак будет говорить о том, какие предметы нам нужно подтянуть. Конец семестра близится, как-никак, а никто не хочет получить неудовлетворительные оценки.

— Значит, мы должны отвлечь де Фронсак любыми способами, — сказал Мартин и стукнул кулаком по ладони.

Тогда рейвенкловцы принялись обсуждат, кто и что будет делать. Спустя долгие споры и ссоры студенты всё же договорились о плане действий.

Амели и Лорана пробирались сквозь толпу в коридоре и пытались кого-то найти. Достаточно трудно найти что-то или кого-то, когда тебя каждую секунду толкают и пихают в разные стороны, а ещё наступают на ноги. Тут Амели увидела в толпе того, кого искала, и выкрикнула имя этого человека. То был Ли Вуд, пятикурсник с факультета Хаффлпафф, один из лучших студентов по зельеварению на своём курсе и по совместительству неприятель Амели. С первого же дня в Хогвартсе Вуд и Макмиллан не поладили, так как Ли исподтишка дразнил Амели, и конечно же Амели это не нравилось.

Ли обернулся и при виде Амели расплылся в злобной ухмылке. Ли подошёл к Амели и Лоране и наигранно сказал:

— О, это же... Как ты там говоришь? Мon meilleur ennemi?⁽¹⁾ Это же mon meilleur ennemi Амели и её подруга Лорана! Что привело вас ко мне, миледи?

Амели фыркнула и, глубоко вздохнув, закатила глаза, а Ли продолжил глупо ухмыляться, но сейчас не было времени отвечать на его дурацкие приколы, поэтому она вздохнула:

— Очень смешно, Ли. Некогда мне тратить время на шутки. Я пришла по делу. Мне нужна твоя помощь. Знаю, что ты можешь достать любые ингредиенты для зелий. Прошу, пожалуйста, достань ингредиенты для сыворотки правды.

— Сыворотки правды? Для чего же юной мисс Макмиллан нужна сыворотка правды? Хорошо, хорошо, не буду углубляться в подробности. Я, конечно, достану эти ингредиенты, но... — протянул Ли. — ... при одном условии.

— Каком таком условии? — недовольно спросила Амели.

— Оно совсем небольшое. Тебе просто нужно выпить это зелье. Я хочу узнать, какой оно даёт эффект. К сожалению, в книге не было написано, — печально сказал Ли и достал небольшой пузырек.

Амели насторожилась. Нет, от Ли Вуда следовало ожидать всё, что угодно, но никак не честности, поэтому она не знала, что с ней произойдет, если выпьет. С другой стороны, только с помощью Ли они смогут приготовить сыворотку правды и узнать от профессора де Фронсак о профессоре Боунсе. Решилась связаться с Ли Вудом, значит, играй по его правилам.

— Я тебе не крыса подопытная! — воскликнула Амели.

— Тогда не жди от меня ингредиентов, — ответил Ли.

— Ах, ладно, пусть будет по-твоему, — Амели и выхватила из рук Ли пузырек с красной жидкостью.

Откупорив пузырёк, Амели прошептала что-то вроде «Всё ради профессора Боунса» и выпила содержимое из пузырька. Вдруг Амели пошатнулась и уронила пустой пузырек на пол. Тут она начала уменьшаться в размерах, а вид её приобретал новые черты. Сначала нос стал в несколько раз меньше, потом появились усы, глаза уменьшились и покраснели. Всё тело и одежда покрылись шерстью, появились маленькие ушки и длинный розовый хвост. Всё было ясно — Амели превратилась в самую настоящую крысу! Лорана только сумела ахнуть, а Ли загоготал. Амели в шкуре крысы противно пищала. Видимо, что она пыталась что-то сказать, но не могла, потому что лишилась человеческой речи.

— Что ты сделал? Ты знал это, знал! — воскликнула Лорана. — Наверняка и антидот не приготовил, да?

— Ахаха! Теперь ты точно подопытная крыса, Амели Макмиллан, — рассмеялся Ли. — Конечно, не приготовил! Твоя подруга в образе крысы мне больше нравится. До скорых встреч!

— Стой, а как же ингредиенты?! Вот гад, — крикнула Лорана вслед убегающему Ли и посмотрела на Амели-крысу. — Что нам теперь делать? Неужели придется забираться в кабинет зельеварения и красть ингредиенты...

— Пи-пи-пи! — грозно сказала Амели-крыса.

— Прости, но я не понимаю тебя. Видимо, что придётся мне одной искать все эти ингредиенты и как-то не попасться на глаза профессору Снейпу, — задумалась Лорана.

Лорана почесала затылок, потом посмотрела на ставшую крысой подругу, потом на коридор, ведущий в подземелья, где находился кабинет зельеварения. Проделав так несколько раз, она взяла на руки подругу и посадила её на плечо, а после побежала по коридору, по дороге рассказав о своём плане.

Лорана остановилась перед входом в кабинет зельеварения. Крыса быстро спустилась по Лоране, которая приоткрыла дверь для неё. Крыса быстро вбежала в кабинет, Лорана вошла следом.

Сердце тут же застучало сильнее. Что она сейчас скажет? Может быть, скажет, что потеряла палочку? Нет, ерунда какая-то... Может... Лорана не успела придумать что-то ещё, а профессор Снейп тут же спросил её, зачем она пришла. Лорана открыла рот и попыталась за секунду придумать причину своего визита, но получилось только что-то отдалённо напоминающее слова: «Здравствуйте, профессор Снейп. Я потеряла свою подругу Амели. Вы случайно не видели её?». Профессор Снейп нахмурился и грозно посмотрел на Лорану, сказав студентке чётче объяснить то, что она хочет, потому что он сейчас занят и у него нет времени на неё. Лорана вновь хотела заговорить, но тут услышала какое-то шуршание на полках с ингредиентами. В голове проскользнула мысль о том, что стоит сделать вид, что ничего не произошло. Но, видимо, профессор Снейп всё же услышал шорох и понял, что в шкафу с ингредиентами творится что-то не то. Встав из-за стола, профессор Снейп подошёл к полке, чтобы посмотреть, кто или что издает шорохи.

«Амели, нет! Нас сейчас раскроют. Ты не могла чуть тише себя вести?» — подумала Лорана. Надо немедленно срочно что-то предпринять! Но что же? Точно!

— Профессор Снейп, я бы хотела узна... — попыталась отвлечь профессора Лорана.

— Мисс Норинг, я попрошу вас подождать, — недовольно сказал Снейп и стал раздвигать склянки.

Снейп не должен увидеть Амели! Не должен, не должен. Как же остановить его? Можно использовать то заклинание из книжки, которую подарила мама ей на прошлую Пасху? Но она не уверена, сработает ли оно, и вообще пробовала его всего два раза! Рисковать так рисковать.

В ней проснулась гриффиндорская тяга к риску, которая была рейвенкловке не свойственна. Лорана быстро достала из кармана палочку и, направив на склянки, сделала взмах и сказала:

— Джеминио!

Склянки тут же начали множиться и падать на пол из-за того, что их было слишком много. Со склянками вместе на пол упала Амели-крыса с ингредиентами в зубах и забралась под полы мантии Лораны. Снейп обернулся к студентке и грозно начал сверлить её взглядом. Лорана виновато посмотрела на профессора.

— Мисс Норинг, что вы сделали? Вы хотя бы прочитали, какой эффект даёт это заклинание, прежде чем его использовать?! Вы хоть знаете, что только вы теперь можете отменить заклинание?⁽²⁾ Минус двадцать пять очков с Рейвенкло. А теперь немедленно отменяйте заклинание! — рявкнул Снейп.

— Простите. Фините Инкантатем, — сказала Лорана и отменила заклинание. — Думаю, что пойду...

— Убирайтесь немедленно, — процедил сквозь зубы Снейп.

Вдруг Лорана наступила на хвост Амели-крысе, поэтому та запищала. Она отпрыгнула в сторону, а потом подняла крысу с пола. Тут Снейп увидел, что в зубах у крысы были ингредиенты для зелий. Профессор тут же неодобрительно посмотрел на крысу.

— Мисс Норинг, прежде чем вы уйдете, отдайте ингредиенты, которые держит эта крыса. Видимо, это она создавала этот противный шорох на полке, думала что-то стащить. Странно, — хмыкнул Снейп.

— Вот ты где была, Дорис! Я тебя обыскалась! Простите, что она доставила вам неудобство. Я и пришла к вам, чтобы спросить о том, не видели ли вы мою крысу, — попыталась объяснить Лорана. — Извините, но не могу. Если Дорис что-то попадается в лапки, то она считает, что это принадлежит ей. Если попытаемся отнять, то она укусит так, что никакой экстракт бадьяна⁽³⁾ нам не поможет. Ещё раз прошу прощения. До свидания!

Лорана быстро выбежала из кабинета и направилась обратно в башню Рейвенкло, где Дели, Ричард и Артур ждали их с Амели, чтобы начать варить зелье. Вдруг Лорана почувствовала, что действие зелья начинает спадать. Амели-крыса начала пищать, тогда Лорана посадила подругу на пол. Через пару секунд крыса превратилась обратно в девочку.

— Факонец-фто фя фнофа фя. Фя уфью Фи Фуда фофда-фифбуфь. Фой! — Амели забыла о том, что в зубах у неё всё ещё ингредиенты для зелий, а когда вспомнила, то быстро положила в карман мантии. — Наконец-то я снова я. Я когда-нибудь убью Ли Вуда, но, если признаться честно, то в каком-то смысле он нам помог. Мы смогли достать ингредиенты.

Когда Амели с Лораной вернулись в гостиную, Мира, Сью, Мариэтта и Чжоу отправились отвлекать профессора де Фронсак, которая должна была с минуты на минуту прийти к ним. Притаившись за углом, девочки ждали, когда мимо будет проходить де Фронсак. Мариэтта нервничала и теребила рукава мантии, а Чжоу в это время спросила, все ли помнят свою роль. Все кивнули, но только Этта замялась и сказала то, что не уверена, справится ли она со своей ролью. Мира, Чжоу, Сью успокоили подругу, обняли её и сказали, что она всё сможет и ничто не помешает ей это сделать. Вдруг в коридоре послышался знакомый голос. Чжоу скомандовала приготовиться, а сама подняла в воздух метлу и села на неё в ту же секунду. Как только де Фронсак появилась в коридоре, Чжоу полетела навстречу и попыталась сбить де Фронсак с ног, но смогла только задеть её рукой и уронить чёрную шляпку с головы. Декан Рейвенкло нахмурилась и, повернувшись, попыталась позвать студентку, но звать не пришлось, потому что Чжоу уже летела обратно. Пока Чжоу летела, то подала знак Мире, которая выбежала из-за угла и, выкрикнув какое-то заклинание, убежала. Чжоу тут же начала падать с метлы и при падении врезалась в профессора де Фронсак.

— П-простите, п-профессор! Я серьёзно не хотела в-вас сбить, — вставая сама и помогая подняться профессору, сказала она. — Так ещё Мира с ума сошла. Зачем-то сбила меня!

— Мисс Чанг, минус пятьдесят очков с Рейвенкло! Коридор первого этажа школы — не лучшее место, чтобы практиковаться в полётах. Вы, кажется, перепутали его с полем. Я знаю вашу любовь к спорту и знаю, что вам нужно тренироваться к предстоящему матчу с Хаффлпаффом, но не здесь же. С мисс Эдисон я разберусь сама, а сейчас отдайте мне вашу метлу. Она побудет у меня какое-то время, — рассердилась де Фронсак.

Вдруг метла вырвалась из рук и полетела в ту сторону, куда убежала Мира. Профессор де Фронсак поднялась и надела шляпу, направилась в сторону, в которую полетела метла, Чжоу пошла за деканом следом. За углом стояла Мира, но метлы у неё почему-то не было.

— Мисс Эдисон, прошу вас, верните метлу мисс Чанг, — попросила профессор.

Мира сделала удивлённое лицо и сказала:

— Какую метлу, профессор? Я не трогала никакой метлы.

— Мою метлу, Мира! Даже не притворяйся, что ничего не делала. Своими глазами видела, как метла полетела в твою сторону. Ты её с помощью Акцио притянула, я знаю. Профессор де Фронсак, она издевается, пожалуйста, сделайте что-нибудь! — закричала Чжоу. — Мало того, что ещё сбила меня, так ещё и метлу куда-то делала. Негодяйка!

— Мисс Чанг, успокойтесь. Мисс Эдисон, не держите меня за дурочку. Прошу вас, не тяните время. В любом случае, верните метлу, — настояла профессор де Фронсак.

— Я ничего не крала! Вам показалось, — соврала Мира.

— Ну, конечно! Куда ты её спрятала? Я кажется, знаю. Акцио, метла! — сказала Чжоу, достав палочку. Из-за спины Миры вылетела метла, которую та бросила во внутренний двор школы. Нехотя Чжоу отдала метлу декану и тяжело вздохнула, а профессор де Фронсак сняла с Рейвенкло очки за то, что Мира сначала скинула Чжоу с метлы, потом украла метлу, а после врала и не подчинялась профессору.

Чжоу и Мира презрительно посмотрели на друг друга и, фыркнув, отправились обратно в башню к ребятам, подав этим знак Этте и Сью, что теперь их черёд.

Сью бежала с кучей учебников в руках прямо к профессору де Фронсак. Наступив самой себе на ногу, Сью упала, а учебники повалились на пол, а некоторые даже упали профессору на ногу. Профессор прикусила губу, но не подавала виду, что ей больно. Сью поднялась на ноги и, извинившись, собрала все книги.

— Прошу прощения, профессор! Но меня преследует Мариэтта. Думаю, что ей подлили Амортенцию, — тревожно сказала Сью.

Тут в коридоре показалась бегущая со всех ног Мариэтта, которая что-то бормотала о каком-то мальчике. Достигнув профессора де Фронсак и Сью, Мариэтта схватила пятикурсницу за руку и что-то протараторила о том, что Сью должна познакомить её с тем мальчиком.

— Этта, прости, но не сейчас. Мне нужно... — начала Сью.

— Представляешь, он так посмотрел на меня сегодня на завтраке! Пожалуйста, Сью, я жить без него не могу! Профессор де Фронсак, вы же знаете Трэвиса Джексона? Он просто неотразим. Ах, ах, ах, — изображала из себя влюблённую Мариэтта.

— Мисс Эджком, вам подлили Амортенцию. Вам нужно срочно принять анти... — начала профессор де Фронсак.

— Нет! Вы ничего не понимаете. Это самая настоящая любовь! Сью, пожалуйста, мне нужно с ним увидеться и как можно скорее, — дёргала за рукав мантии Мариэтта. — Сью, я-я у-умру-у-у от го-о-оря, если не встречу-у-усь с ни-и-им.

— Этта, мне нужно сдать эти книжки, а иначе мадам Пинс жутко рассердится, — пыталась объяснить Сью.

Профессор де Фронсак вздохнула и пообещала Сью, что договорится с мадам Пинс, но она должна немедленно отвести Мариэтту к мадам Помфри, чтобы Мариэтта приняла антидот. Сью кивнула и они вместе с Мариэттой ушли, а профессор де Фронсак направилась в библиотеку.

«Рейвенкловцы странно сегодня себя ведут. Это действительно странно. Может быть, это связано с этим... Успокойся! Ты всё скоро узнаешь», — подумала Элоиз.

Тем временем Ричард, Дели, Артур уже заканчивали варить сыворотку правды. Все в ожидании смотрели за процессом, но вдруг в гостиную ворвались Чжоу, Сью, Мариэтта и Мира. Они сказали, что им нужно поскорее завершить приготовление зелья, потому что профессор де Фронсак сейчас придёт. Дели кивнула и добавили в зелье последние ингредиенты, перья болтрушайки. Теперь зелье было практически готово, но осталось только прождать месяц, чтобы зелье настоялось, а после можно будет применять его, как говорила Дели.

— Как это месяц? Нам нужно добиться правды немедленно! — воскликнул Мартин. — Просто месяц сидеть сложа руки?

— К сожалению, мы не можем дать профессору де Фронсак зелье сейчас. Перья болтрушайки должны настояться, а иначе мы зря варили зелье, — переливая зелье в небольшой пузырек, сказала Дели.

— Мартин прав в каком-то смысле. Просто месяц сидеть и ждать нельзя. Пока зелье будет настаиваться, де Фронсак к тому времени уже найдёт профессора Боунса, а мы не знаем то, что она хочет сделать с профессором, зачем его ищет. Вдруг хочет убить, вдруг она работает на Того-Кого-Нельзя-Называть... — начала Бони. — Тем более, что одной сывороткой правды мы не сможем узнать то, что произошло с профессором Боунсом. Зададим один вопрос, и всё. Одним вопросом мы ничего не добьёмся. Нам нужен ещё что-то.

— Давайте обсудим это позже. Профессор де Фронсак скоро придёт, — успокоила Бони Дели. — А зелье пока побудет у меня.

Весь оставшийся день Бони обдумывала то, как можно что-то ещё узнать о том, что случилось с профессором Боунсом. Бони перебирала в голове самые разные мысли: от возможности поговорить с другими профессорами до отправки совы кому-то родственников профессора Боунса, чтобы расспросить, знают ли они что-то о его местонахождении. Каждую мысль она отметала, но за ужином её осенило. Пока Лайза ела, то что-то записывала в какую-то книжку. Бони решила поинтересоваться тем, чем она занимается. Лайза ответила, что пишет о том, что произошло сегодня с ней, в дневнике. Тут Бони подскочила на месте и выкрикнула «Точно!». Некоторые поинтересовались, что случилось, но получили в ответ лишь, что вскоре узнают и что они должны все собраться в гостиной.

Когда весь Рейвенкло собрался в общей гостиной, то Бони начала рассказывать о том, что она придумала. Бони объяснила, что им нужно пробраться в кабинет де Фронсак и, возможно, найти её дневник или что-то вроде того. Наверняка, там профессор записывает какие-то свои мысли или планы. Прочитав записи, они смогут узнать о дальнейших действиях де Фронсак.

— Это, конечно, хорошо, но если мы хотим узнать о её планах как можно скорее, то нужно действовать... — заметила Мэнди.

— Сегодня ночью! Но вот только де Фронсак сегодня будет занята проверкой эссе всю ночь, как я понимаю. Значит, нужно выманить её как-то из кабинета, пока кто-то будет искать дневник, — добавила Хелен.

Рейвенкло принялся обдумывать план.

1) Mon meilluer ennemi (фр.) — мой лучший враг. Ли Вуд знает, что лучшего врага не бывает, просто передразнивает Амели и высмеивает её манеру обращения к другим.

Вернуться к тексту

2) Джеминио — заклинание умножения. Отменить его может только тот, кто его наложил.

Вернуться к тексту

3) Экстракт бадьяна — зелье, предотвращающее любые кровотечения и заживляющее раны.

Вернуться к тексту

Ночь уже опустилась над Хогвартсом. Все готовились ко сну, кроме некоторых студентов и одного профессора. Мартин, Орла, Бони, Хелен с Лизабетт тихо шли к кабинету декана и освещали себе дорогу при помощи небольших огоньков на концах палочек. Мартин хотел спать и зевал, выказывая недовольство тем, что план получше они придумать не смогли. Бони шикнула на Мартина и сказала, что это была его идея: начать делать что-то ещё, пока сыворотка правды будет настаиваться, а если ему что-то не нравится в плане и не хочется спасти профессора Боунса, то он может отправляться спать. Мартин презрительно фыркнул, но продолжил идти. Вдруг Бони, Хелен и Лизабетт остановились, а Мартин и Орла встали перед самой дверью. Хелен кивнула, Орла сглотнула комок в горле и начала что-то шептать. Хелен сказала Орле, что ей следует говорить громче, как она умеет, а иначе их план сорвется. Орла вздохнула и сказала:

— Мартин... В последнее время я... Я стала замечать, что... Что... Отношусь к тебе как-то по-особому. Кажется... Я люблю тебя! — выкрикнула Орла и, положив руки Мартина себе на плечи, попыталась поцеловать его, но вдруг поймала на себе взгляд профессора де Фронсак, которая вышла из кабинета и уже готова была отчитать студентов за то, что не спят в такой поздний час. Орла вскрикнула, а Мартин схватил ее за руку и бросился бежать. Профессор де Фронсак быстрым шагом догнала парочку и грозно посмотрела на них, а после начала отчитывать.

Тем временем Бони, Хелен и Лизабетт быстро юркнули в кабинет. Терять время было нельзя! Девочки быстро начали искать дневник. Попадалось всё, что угодно, но только не он: книги, письма, другие бумаги различной важности. Может быть, у де Фронсак его в принципе нет? С чего Бони решила, что он у неё есть? Тогда Хелен посоветовала посмотреть в выдвижном ящике стола. Открыв Алохоморой ящик, Бони нашла наконец то, за чем они пришли сюда. Дневник всё же был! Такому занятому человеку, как профессору и по совместительству декану просто необходим был дневник, чтобы ничего не забыть. Все эти напоминалки не могли сказать точно о том, что ты забыл. Дневник был в мягкой чёрной обложке, с инициалами хозяйки, а ещё к дневнику прилагалось кислотно-зелёное перо, в котором чернила находились внутри. Быстро схватив дневник, спрятав его под мантией и закрыв ящик, Бони сказала, что им надо бежать, но вдруг увидела, что Лизабетт и Хелен рассматривают какую-то книгу. Бони напомнила, что им надо идти, а не читать. Объяснив, что это важно, Лизабетт вырвала из книги страницу и положила в карман. Теперь рейвенкловки были готовы идти, но профессор де Фронсак была уже в кабинете. После разговора с парочкой влюбленных она была явно не в лучшем расположении духа, а увидев трёх девушек в своем кабинете в поздний час, де Фронсак ещё больше рассердилась.

— Что вы делаете здесь? Так ещё в такой поздний час, — спросила она.

— Я... Мы... Я ходила во сне, профессор! Да, я лунатила. А Хелен и Лизабетт пытались меня остановить. Они не виноваты, — соврала Бони.

— Это не отменяет того, что вы разгуливали здесь тогда, когда положено спать. Минус тридцать очков с Рейвенкло. Теперь немедленно отправляйтесь спать, а завтра вы, мисс Мартинс, обязательно наведайтесь к мадам Помфри. Думаю, что у неё есть подходящее зелье от хождения во сне, — ответила профессор.

Пожелав профессору спокойной ночи, Бони, Хелен и Лизабетт покинули кабинет и отправились в спальни, а Элоиз осталась одна. Она села за стол и принялась проверять последнее эссе. Проверять долго не пришлось, потому что студент написал эссе совершенно на другую тему, а не на заданную. Элоиз поставила оценку и отложив проверенные эссе в сторону, встала и направилась к шкафу с книгами. Она взяла с полки красную книгу под названием «Проклятия, порчи и заговоры», открыла на нужной странице, провела пальцем по бумаге вниз и достала из кармана палочку.

«Для завершения ритуала осталось совсем немного, нужно дождаться конца зимних праздников. А ещё...», — Элоиз взмахнула палочкой.

Только с третьего раза получилось сделать всё, как надо. Из палочки вылетела светло-голубая ласточка, которая сделала пару виражей вокруг хозяйки. Элоиз улыбнулась, но вдруг перекинула взгляд на сосуд, стоявший на подоконнике. В сосуде была вода, перелитая из грааля.

«Надеюсь, что я ничего не перепутала, и следующий этап ритуала пройдёт успешно», — подумала Элоиз и, удивившись отсутствию предыдущей страницы, ахнула и прикрыла рот рукой. Видимо, что рейвенкловцы не просто так её отвлекали — и сейчас, и сегодня днём. Как будто специально сговорились. Они пытаются предпринять что-то, знают о чём-то, но наверняка неправильно воспринимают ситуацию. Пусть расследуют, ведь ничего страшного не произойдет, но вскоре они узнают правду.

Элоиз положила книгу на место и подумала, что нужно сесть и написать о прошедшем дне в дневник, но настолько устала, что решила сделать это завтра после занятий.

Проснувшись утром, Бони вскочила с кровати и схватила дневник де Фронсак, лежавший на прикроватной тумбочке. Бони открыла дневник и подумала, что вот сейчас прочтет его, но не тут-то было. Вместо первой записи или хотя бы надписи о том, что этот дневник принадлежит Элоиз де Фронсак, на первой странице начал появляться шифр. Бони немного удивилась, но потом поняла, что если она разгадает шифр, то сможет прочитать записи в дневнике. Несколько минут Бони сидела и думала над загадкой, пока не проснулись ее соседки по комнате, которые спросили о том, чем она занимается.

— Вчера нам всё же удалось достать дневник де Фронсак, но он какой-то странный. Если не разгадаешь шифр, то не прочтешь. Я так понимаю, — объяснила Бони.

— Каждый день при входе в гостиную на загадки молотка отвечаем, а тут какой-то дневник с шифрами,— засмеялась Мира.

— Да, но тут какой-то неизвестный шифр. Сколько о шифрах читала, но такой впервые вижу, — заметила Чжоу.

— Ладно. Идём, девочки, а то завтрак пропустим. Давай, Бони, закрывай дневник, — напомнила Мариэтта. — После занятий разгадаешь.

После завтрака Бони вернулась в гостиную за дневником и побежала на историю магии. Профессор Биннс, по своему обыкновению, начал нудно рассказывать о восстаниях гоблинов в восемнадцатом веке. Бони никогда не нравилась манера преподавания профессора, поэтому она обычно занималась чем-то своим на уроке, а после занятий с удовольствием читала учебник и выполняла домашнее задание, но в этот раз Бони не стала заниматься чем-то своим, а решила разгадать шифр, который был в дневнике. Бони ломала голову: что-то пыталась писать на пергаменте, достала учебник по древним рунам, думая, что найдет ответ там, но ничего не выходило. На всё это обратил внимание Люциан Боул, который сидел рядом с Бони, подперев лицо рукой, и пытался не уснуть, но заметив, что та ломала голову над чем-то и что-то писала в чёрной книжке, решил поинтересоваться, чем Бони занимается. Бони сказала, что это неважно и не его слизеринского ума дела. Люциан опешил, но всё же решил узнать, чем занимается соседка, ведь это куда интереснее, чем слушать занудные лекции Биннса.

— Мерлин, вы что там, на Рейвенкло, все такие загадочные и неприступные? Чего там такого секретного? — поинтересовался Люциан.

— Меня пригласил на свидание мальчик из Гриффиндора, поэтому я пишу об этом в своем дневнике. Ты доволен? — соврала Бони.

— Конечно-конечно! Я вас, девчонок, знаю. Если на свиданку позовут, то вы не так себя ведёте. Ты над чем там голову ломаешь? — не отступал Люциан.

Бони отвернулась и зажмурилась. Стивен говорил, что они не должны рассказывать никому о своём расследовании, но, с другой стороны, она может не говорить всё, а лишь рассказать про загадку. Может быть, тогда Люциан отстанет от неё и продолжит спать. Бони выдохнула и сказала про то, что она ищет ответ на загадку, которая поможет ей найти одну вещь. Люциан почесал затылок и предложил Бони одну идею.

— Хм... Ты так долго будешь голову ломать. Слушай, а давай я тебе помогу, а ты мне? Мы сейчас сбежим с урока в библиотеку, я смогу помочь тебе найти разгадку, а ты поможешь мне с историей магии. Снейп, зараза, отчитывал меня за то, что я не успеваю по истории магии. Ну, что? — протянул ей руку Люциан

— Ну... Я никогда ещё не сбегала с уроков. А как же мы узнаем домашнее задание? — забеспокоилась Бони.

— Не будь занудой. У своего Розье спросишь. Давай, — Люциан ближе придвинулся к Бони и протянул ей руку.

— Хорошо, по рукам, — сказала Бони и пожала ему руку. — Профессор Биннс! Можно выйти?

— Да! Можно мне тоже? — вторил ей Люциан.

Профессор Биннс посмотрел на ребят и пробурчал что-то похожее на одобрение. Бони и Люциан вскочили со своих мест, схватили сумки и выбежали из кабинета прочь.

Ребята шли по пустынным коридорам Хогвартса. Главное сейчас — это не попасться какому-нибудь профессору на глаза, а иначе быть беде. Подходя всё ближе к библиотеке, Бони запаниковала. Сейчас же самый разгар уроков, а они пришли в библиотеку! Бони тут же подумала, что нужно бить тревогу и сказать Люциану, что им лучше наведаться в библиотеку после занятий, но было уже поздно. Они вошли в библиотеку, мадам Пинс уже их заметила и спросила, что они здесь делают, ведь они должны находиться на занятиях.

— Профессор Биннс отпустил нас пораньше, — ответил Люциан. — Поэтому мы решили, что пока есть время, то можем поизучать древние шифры. Не можете ли вы подсказать, где находятся стеллажи с подобными книгами?

— Хорошо, но только ведите себя надлежащим образом. Стеллажи с шифрами находятся вот там. Прямо и направо, — указала, куда им идти, мадам Пинс.

Поблагодарив библиотекаря, Бони и Люциан направились к стеллажам. Люциан спросил, какой шифр им нужен, а Бони достала из сумки дневник, открыла его и показала шифр. Люциан кивнул и начал скрупулезно искать подходящую книжку. Иногда до Бони доносилось «Не то!», «Опять не это!» и «Да что ж такое!». Она захихикала. Почему Люциан так рвётся помочь ей? Может быть, потому что рвётся подтянуть историю магии? Нет, скорее он готов делать сейчас всё, что угодно, но только не сидеть на скучной лекции профессора Биннса.

«Такое ощущение, что это Люциан хочет узнать то, что произошло с профессором Боунсом, а не я», — подумала Бони, но её мысли тут же прервал Люциан, который воскликнул от радости.

— Да! Нашёл, нашёл, Бони! Вот смотри! — сказал Люциан.

— Сейчас, подожди. Вот мы и узнаем ответ, — сказала Бони и достала пергамент и перо.

Они вместе принялись искать ключ к загадке. Ребята искали каждый знак, каждую букву, по нескольку раз перепроверяли расшифрованную часть, спорили о том, что они сделали не так, когда расшифровка получалась странной. Некоторое время спустя Люциан и Бони получили следующее:

«Есть на свете много зверей,

Но есть четыре таких,

Которые сильнее остальных.

Первый — ненасытный зверь,

Может съесть всё на свете, поверь.

Другой может его усмирить,

Третий хочет побегам жизнь дарить.

Четвертого не поймает никто,

Он быстр, ускользнет всё равно».

Люциан впал в ступор: ведь он думал, что когда они расшифруют послание, то всё станет понятно. Бони была тоже не рада. Кто бы мог подумать, что под шифром скрывалась загадка?

— Ну, ладно, шифры, но загадки — это по твоей части, — сказал Люциан.

— То, что при входе в гостиную я отвечаю на заковыристые вопросы молотка, не значит, что я эксперт в загадках. Да и вообще не очень-то их люблю. Я больше люблю отвечать на вопросы, сформулированные однозначно, а не на вопросы в стихах, — фыркнула Бони. — Но большое спасибо тебе за помощь, Люциан! Кстати, если ты всё ещё хочешь подтянуть историю магии, то можем встретиться здесь же после занятий, я объясню всё, что тебе непонятно. Ещё раз спасибо. Бони хотела обнять Люциана, но тот скорчил гримасу и тем самым дал понять, что не хочет обниматься.

— Но-но! Не люблю телячьи нежности. Ладно, мне сейчас надо уже идти к Снейпу на зелья. Опять сидеть целых два урока с гриффиндурками. Бр-р-р! Увидимся! — попрощался Люциан.

«В загадках всегда так: всё переворачивается с ног на голову и не говорится прямым текстом. Не люблю это», — подумала Бони и, попрощавшись с Люцианом, отправилась на следующий урок. Как раз у неё УЗМС! Может быть, профессор Волчанова знает об этих странных зверях.

На уроках по Уходу за магическими существами ребята, как всегда, были увлечены рассказами профессора Волчановой. Даже если урок не был практикой, то студенты с удовольствием приходили на лекцию и слушали рассказы о различных фантастических существах. Бони так была увлечена лекцией, что на какое-то время позабыла о загадке. Но загадка напомнила о себе после окончания урока, когда Бони уже думала уходить. Дневник случайно выпал из сумки, Бони тут же вспомнила о загадке и, положив дневник обратно, подошла к профессору Волчановой и описала существ, о которых говорилось в загадке.

— К сожалению, никогда не слышала о таких животных, мисс Мартинс, — ответила профессор Волчанова. — Вы так их описали, что мне кажется, что это и не звери вовсе.

— Жаль... Но спасибо за ответ! До свидания, профессор, — сказала Бони и отправилась на следующее занятие.

Глупая, глупая Бони! Даже профессор Волчанова поняла, что в загадке речь идёт не о зверях. Но тогда о чём? Это не давало покоя Бони, но сейчас было некогда волноваться об этом, потому что ей предстояло сходить на травологию, древние руны и трансфигурацию, а после встретиться с Люцианом в библиотеке и объяснить ему историю магии.

После практики по трансфигурации Бони медленно побрела в библиотеку. Выглядела она удручённой, весь оставшийся день загадка зудела у неё в голове, поэтому Бони не могла ни на чём другом сосредоточиться, но пыталась этого не показывать.

— Привет, Люциан. И какая же тема тебе непонятна? — начала Бони, открыв содержание учебника.

— Все. Как там с загадкой? Кстати, как загадка поможет найти тебе какую-то вещь, и что эта за вещь? — засыпал вопросами девочку Люциан.

— Подожди. Всё по порядку. Значит, нужно объяснять всё сначала, — Бони листала страницы учебника. — Загадка не о зверях, но если не о зверях, то я не знаю, о чём она. А вообще... Я не вправе рассказывать об этой вещи. Эта вещь касается только меня и Рейвенкло. Ой!

— Та-а-ак... — протянул Люциан и приподнял бровь. — Что значит «только меня и Рейвенкло»? Раз я тебе помог, то значит, что теперь эта вещь касается и меня! Живо рассказывай! Что там секретного?

— Как бы мне не хотелось рассказать об этом, но я не могу! Я обещала не рассказывать об этом никому! Понимаешь? — оправдывалась Бони.

— Но почему-то рассказала про загадку. Будь добра, расскажи всю суть, — настаивал Люциан.

— Если я расскажу об этом тебе, то узнает весь Хогвартс... То есть... — осеклась Бони.

— То есть я, по-твоему, разболтаю про это всему Хогвартсу? Да? Ну что ж, Бони Мартинс, прощай. Был... Рад иметь с тобой дело, — выплюнул Люциан. — Про историю магии можешь забыть. Люциан встал и направился к выходу из библиотеки. Бони закрыла лицо руками и заплакала. Мало того, что она практически не продвинулась в разгадке, так ещё и потеряла человека, который мог помочь ей! Бони встала из-за стола, собрала все вещи и в слезах отправилась в гостиную.

Прийдя туда, Бони села в кресло и начала утирать слёзы. Не нужно, чтобы весь факультет обращал на это внимание. Слёзы из-за какой-то загадки и слизеринца не стоят того, чтобы целый факультет начал ее успокаивать. Сейчас некогда плакать, её состояние не должно влиять на расследование. Нужно успокоиться, а уже потом приниматься за дело. Бони вытерла мокрое лицо и бросила взгляд на гостиную. Прежде Бони никогда не замечала, что гостиная такая красивая, а когда здесь находились студенты, то гостиная просто оживала.

Орла показывала Мэнди, как складывать бумажный самолётик, который был так похож на те, что посылают друг другу сотрудники разных отделов Министерства магии. Когда Орла доделала самолётик, то Мэнди достала палочку и подняла его в воздух. Самолётик сделал небольшой круг над студентами и начал спикировать вниз, а потом попал прямо в камин. Мэнди и Орла бросились к камину и хотели достать самолётик, пока тот не сгорел, но тут на помощь пришла Мэдди, которая быстро взмахнула палочкой и достала самолётик из огня, а после потушила тлеющие крылья с помощью Агуаменти.

Тут Бони осенило. Вот от каких «зверях» шла речь в загадке! Она достала из сумки перо с дневником и быстро написала ответ.

— Зверь-обжора — это огонь; зверь, который может победить его — это вода. Зверь, которого никто не может поймать — это воздух; значит, последний, который остался, является землёй! — воскликнула Бони, и дневник открылся. — Ребята, идите сюда, я смогла открыть дневник де Фронсак! Ура!

Все тут же столпились около Бони, пока она искала запись, которая могла бы помочь им узнать о намерениях де Фронсак. Но не получилось. Ведь Бони не понимала не единого слова, потому что все записи были на... французском?

— Кто вообще ведет дневник на не родном языке? Или это такой способ конспирации? — удивился Энтони.

— Раньше многие аристократы так делали. Да и сейчас некоторые так поступают, — пояснила Амели. — Не думаю, что для де Фронсак французский — не родной язык. Да даже если и не родной, то хотя бы у неё могут быть французские корни.

— Вы п'авы, Амели. Фамилия ф'анцузская и достаточно известная, поэтому не вижу ничего такого в том, что она ведет дневник на ф'анцузском. Думаю, что вы все ожидаете от меня пе'евода, да? — уточнил Луи. — Хо'ошо. Бони, пожалуйста, пе'едайте мне дневник. Благода'ю вас.

Луи начал листать дневник, искал подходящую запись. Спустя несколько минут, Луи принялся читать записи факультету:

«Двадцать пятое мая, понедельник.

Сегодня весь Отдел Тайн решал вопрос о нашей с Жизель миссии. Надеюсь, что её всё же одобрят. Я стремлюсь к этому уже много лет, так не хочется, чтобы все мои старания были напрасны. Я никак не могу успокоиться! Хогвартс веками скрывал то, что происходит со студентами, все закрывали на это глаза. Да, многие пытались узнать то, что всё же происходит, но в конце концов ни к чему хорошему это не привело. Я должна покончить с этим.

Слышала, многие не хотят одобрять нашу миссию, потому что боятся за своих детей, думают, что я смогу им навредить, но как же они ошибаются. Если я не сделаю того, что планирую, то их детям это навредит куда больше, но надеюсь, что все пройдет хорошо».

Луи перелистнул страницу, а после ещё несколько. Видимо, что там была не очень-то важная информация для их расследования. Луи продолжил читать:

«Второе июня, вторник.

Наконец-то Отдел Тайн одобрил нашу миссию, Фадж тоже подтвердил, что согласен. Дамблдор предупреждён, ведь сегодня он прислал сову. В письме было сказано, что теперь я не просто Элоиз, а профессор заклинаний, профессор де Фронсак! Профессор де Фронсак. Ну уж слишком солидно звучит. Я уже жду не дождусь, когда вновь окажусь в стенах Хогвартса. Правда, теперь как профессор. Как-то непривычно будет возвращаться. Жизель сказала, что не поедет, потому что ей немедленно нужно вернуться домой, во Францию, в Бордо по каким-то срочным делам, но пообещала, что вернётся как можно скорее, а пока придётся присылать друг другу сов».

Ещё немного полистав дневник, Луи объявил:

— Больше ничего такого нет, чтобы помогло бы нам узнать о наме'ениях п'офессо'а. П'офессо' Боунс упоминается вскользь и единожды.

— А эта Жизель... Ай! — Артур потёр лоб тыльной стороной руки. — И так в последнее время голова болит, а при её упоминании ещё сильнее начинает.

— Ты думал сходить к мадам Помфри? — спросила Мэнди.

— Ходил, но зелье, которое я пью, не помогает! Понимаю, что тут существует какая-то особенная причина для боли, — ответил Артур.

— А когда голова начала болеть? — поинтересовалась Мэнди.

— Давайте потом об этом поговорим. Мы отвлеклись от темы. Выясним, что нам удалось узнать из дневника, — прервала ребят Сью.

— Де Фронсак не просто ищет профессора Боунса. Она здесь с какой-то миссией, но непонятно, при чём тут профессор Боунс, — отозвалась Мэдди.

— Значит, нужно ещё побольше узнать о профессоре. Думаю, что я смогу сделать это на каникулах, когда приеду домой во Францию, — сказал Луи.

— Хорошо, тогда дневник нам больше не понадобится, надо вернуть его обратно. Кстати, Лизабетт, Хелен, что там с той бумажкой? Ну тот листок, который вырвали из книги, — спросила Бони. — Не думали, что де Фронсак может заподозрить нас, когда увидит, что страницы нет.

— В этой бумажке описывается часть ритуала, который мы совершали в начале года. Помните, как де Фронсак сказала нам в начале года о том, что научит нас вызову Патронуса? Тогда для чего мы делали этот ритуал? Сами прекрасно знаете, что заклинания учат не так. Тут явно что-то не то. На зимних каникулах точно узнаю, для чего этот ритуал нужен. Не хочу рисковать и пробираться в Запретную секцию, — напомнила Лизабетт. — Будем надеяться, что нас не заподозрят. Наверняка, она перечитала книгу до дыр, так что наизусть помнит этот ритуал. Лично я так считаю. Ладно. Кстати, кто чем будет заниматься на зимних каникулах?

Шли дни и недели, приближалось время рождественских каникул. Многие рассуждали о том, чем будут заниматься в эти праздники, другие говорили о подарках, а третьим было ни до того, ни до другого. Например, Дели Бредбери.

«Сыворотка правды практически настоялась», — подумала Дели и вычеркнула ещё один день в своём календарике. Дели тщательно следила за зельем и проверяла, сколько ещё ему предстоит настаиваться. А оставалось ещё три дня, как раз к началу каникул зелье сможет настояться и можно будет давать его профессору де Фронсак, но только надо придумать план того, как они это сделают. Дели задумалась.

— Ребята, сыворотка правды уже почти готова к применению. Но вы не думали о том, как мы заставим де Фронсак выпить её? — поинтересовалась Дели.

— Обычно сыворотку правды подливают в напитки, а потом спрашивают то, что хотят, — захлопнул книгу и поправил очки Артур.

— Я не про это, — отмахнулась Дели.

— Дели права. Как вы себе представляете этот разговор? Здравствуйте, профессор де Фронсак. Это обычный тыквенный сок, попробуйте. Нет-нет, мы не подливали туда сыворотку правды. Пейте, мы просто заботимся о вас, — наигранно сказала Мариэтта.

— Что тут придумывать? Один разок Ступефаем и потом сыворотку правды дать, — без всяких сомнений заявил Мартин.

— Тоже мне, нашёл решение проблемы! Не принимай профессора де Фронсак за дурочку, Мартин. Она твои Ступефаи быстро отобьёт. Не первокурсница всё же, — не согласилась Сью.

— Что вы тогда предлагаете делать? — возник Деннис.

Ребята начали ругаться и спорить. Каждый был не согласен друг другу с другом. Все пытались объяснить то, почему именно их точка зрения лучше, кричали, никто не хотел соглашаться с другим. Вдруг Дели прикрикнула на всех, и в эту же секунду в гостиную вошли первокурсники: Энтони, Луна, Лайза и Эмили. Энтони плакал, глаза его были красные от слёз, а девочки пытались успокоить сокурсника. Другие студенты поинтересовались, в чём дело.

— З-з-зелья! Я-я-я... — всхлипывал Энтони.

— У нас был урок зельеварения, — начала Луна.

— Энтони немного не справился с заданием и... Рейвенкло потерял очки. Много очков, — продолжила Эмили.

— Поэтому Энтони расстроился и не может успокоиться, — вздохнула Лайза.

— Не волнуйся, Энтони, детка, — утешила Пенелопа мальчика.

— У всех нас были неудачные дни. Пойдём умоемся, всё будет хорошо, а баллы — это сущие пустяки! Вот увидишь, — Дели погладила по голове Энтони.

Пенелопа и Дели повели Энтони умываться, а остальные как-то притихли. Тут Лайза спросила о том, почему все так приуныли. Ребята ответили, что пока они, первокурсники, не пришли, то у них возник спор о том, как они заставят де Фронсак выпить сыворотку правды. Лайза хмыкнула и, задумавшись над чем-то, посмотрела на мантию Эмили. Эмили удивилась.

— Что-то не так? — спросила она.

— Нет, просто у тебя мантия в чём-то ярко-розовом, — показала пальцем на мантию Лайза.

— Это Энтони меня немного запачкал своим зельем. А что? — не поняла Эмили.

Лайза еле-еле убрала с мантии подруги розовое нечто и потрогала его на ощупь. Розовое нечто было очень вязким и прилипало ко всему, что к нему прикасалось. Артур, увидев это, применил Экскуро, а розовое нечто исчезло. Тогда в голову к Лайзе пришла замечательная идея.

— Нам нужно сварить ещё такое зелье! — воскликнула Лайза.

— Я бы побоялся называть это зельем, ведь оно прилипает к чужим мантиям. Да и зачем? — удивился Артур.

— Чтобы добиться от де Фронсак правды! Просто так мы не заставим её выпить сыворотку правды, но если приготовим зелье Энтони снова, то сможем задержать де Фронсак и принудить выпить сыворотку, — объяснила Лайза. — Не спрашивай, каким образом, скоро узнаешь! Мне нужно сначала сварить это зелье.

— Ну, хорошо... И да, не отрицаю того, что это подействует, но есть одно «но». Не думаю, что Энтони уже помнит подробности того, как именно получил такое зелье, — заметил Артур.

Тут же вернулись Дели и Пенелопа с Энтони, Лайза тут же начал расспрашивать о том, как получилось зелье. Энтони ответил, что это получилось случайно и он практически не помнит то, что делал. Тогда Лайза сказала, что если он не помнит, то они должны напомнить ему, поэтому схватив Эмили и Энтони, Лайза быстро побежала в кабинет зельеварения.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Пусть там не будет профессора Снейпа!» — умоляла судьбу Лайза.

К счастью, профессора не оказалось в кабинете, был только Невилл Лонгботтом, который в качестве отработки чистил котлы. Как только рейвенкловцы вошли в кабинет, мальчик вздрогнул и обернулся, но тут же успокоился и продолжил чистить котлы.

— А, это вы. Я уже думал, что профессор Снейп вернулся, — прошептал Невилл. — Но что вы здесь делаете?

Невилл сделал большие глаза, когда Лайза заставила прилететь к себе один из очищенных котлов, но она уклонилась от объяснений своих действий. После сказала, чтобы он не обращал внимания на них, и если что, отрицал факт того, что они были здесь. Невилл кивнул, а рейвенкловцы-первокурсники принялись за дело.

Лайза налила воду в котёл и поставила его на огонь, а сам принялась расспрашивать Энтони о том, что он делал. Мальчик пожал плечами и ответил, что не помнит, ведь всё так быстро произошло, но точно помнит о том, что положил только те ингредиенты, из которых нужно было сварить зелье. Лайза кивнула, а после вместе с Эмили сходила за ингредиентами и разложила перед Энтони.

— Ты же сначала всё делал по инструкции, которую профессор Снейп пишет на доске, а потом отвлёкся, да? — спросила Эмили.

— Как тебе сказать... Сегодня я припозднился, поэтому сел не за первую парту, как обычно, потому что кто-то занял моё место, и мне пришлось сесть за последнюю, где мне ничего не видно. И... Решил, что посмотрю инструкцию в учебнике, — замялся Энтони. — Сделал всё, как там было написано до второго пункта, а потом отвлёкся на что-то. Совсем не могу вспомнить! Вот бы можно было перемотать время вспять и посмотреть на то, что произошло тогда, снова. Жаль, что у меня нет маховика времени.

Эмили воскликнула и, подняв палец вверх, начала что-то искать в кармане, а после достала из кармана прямоугольную коробочку и показала Энтони. Энтони округлил глаза и посмотрел на Эмили.

— Что это? — спросил мальчик.

— Это кассета, маггловская штука. Можно музыку слушать. Смотри, — Эмили нажала на кнопку, звук из кассеты раздался ужасный, похожий на шипение змей звук. Все находящиеся в кабинете заткнули уши, Эмили выключила кассету.

— Как я могла забыть! Маггловские изобретения здесь не работают, — вздохнула Эмили. — Я хотела показать, что тебе необязательно нужен маховик времени, чтобы вспомнить. Нужно воспроизвести события не в хронологическом порядке, а в обратном. Я хотела показать это тебе на кассете. У тебя же есть любимая песня? Представь, что она идёт задом наперёд. Так же и с воспоминаниями! Закрой глаза и прокручивай всё то, что произошло с тобой.

Энтони закрыл глаза, начал прокручивать все события, которые произошли в последние часы. Эмили и Лайза в ожидании смотрели на Энтони, вдруг он открыл глаза и сказал, что вспомнил, как готовил своё зелье.

— Сначала я нагрел воду, мелко нарезал мяту и бросил ее в котёл. Это мы сделали, — сказал Энтони посмотрев на Лайзу, которая нарезала мяту. — Дальше мне в голову попал, кажется, бумажный журавлик, поэтому я случайно уронил клыки дракона в котёл. Надо сказать Орле, чтобы она перестала учить всех делать эту штуку. Ори... Как его там?

— Оригами, — хихикнули Лайза и Эмили.

Ребята продолжили варить зелье, но тут в коридоре послышались чьи-то шаги и голоса. Видимо, профессор Снейп и кто-то из студентов. Рейвенкловцы заторопились, так как профессор будет очень зол, если увидит их здесь, но было уже поздно. Профессор был уже на пороге кабинета и что-то сказал студенту, стоящему в коридоре.

— Мистер Малфой, я не хочу ничего знать о том, что сделал Поттер, — нахмурил брови Снейп.

— Н-но... Но профессор! Он, он... — опять было начал жаловаться Драко.

— Я сказал вам, что ничего не хочу об этом знать, мистер Малфой. Ничего — значит ничего. Вы понимаете человеческие слова? Разве вы не собирались в гостиную? Так идите, — прогнал его Снейп и ближе подошёл к Невиллу. — Лонгботтом, вы умудрились ничего не сломать или взорвать, пока меня не было? Хм. Удивительно. Мистер Голдштейн, я назначил вам отработку в семь часов. Вы, наверное, не ориентируетесь во времени. Так ещё и притащили мисс Уоррен с мисс Турпин и пытаетесь что-то варить. Кто вам позволил?

Энтони хотел только открыть рот, но тут вскочил Невилл и заикаясь, сказал:

— Я! Т-то есть... Я п-попросил Энтони, Эмили и Лайзу п-помочь мне приготовить з-зелье.

— Минус сто очков с Гриффиндора за непозволительное поведение. Из-за вас и вашей просьбы запас ингредиентов уменьшился! Отработка окончена, Лонгботтом. На сегодня. Жду вас завтра, в это же время, а сейчас помогите вашим друзьям прибраться, отсюда вижу, что они сварили какое-то недоразумение. Как только закончите, то советую вам поскорее уходить. А мистера Голдштейна я жду сегодня в семь.

Студенты медленно шли по направлению к своим башням. По пути Лайза рассматривала содержимое колбы — «зелье», которое по её мнению вышло на славу. Оторвавшись от своего зелья, Лайза поблагодарила Невилла, но спросила о том, почему он прикрыл их.

Тот покраснел от смущения и сказал, что не стоит благодарить его, а защитил он их, потому что рейвенкловцы не раз ему помогали, теперь его очередь помочь им.

— Пенелопа не раз помогала мне на первом курсе найти тот или иной кабинет, Луна часто защищает меня от слизеринцев. И много чего ещё! Вы хорошие. Всё, пока, — объяснил Невилл.

Рейвенкловцы попрощались в ответ и поскорее поспешили в гостиную, где все бурно спорили по поводу плана. Придя в гостиную, Лайза посмотрела на спорящий факультет. Видимо, кто-то предложил ещё один план, но мало кому он понравился. Такими она никогда ребят не видела. Тут Лайза крикнула на всех и сказала, что у неё есть новый план. Все обернулись, а Лайза показала колбу с розовым содержимым. Мартин при виде колбы фыркнул и сказал, что смысла в ещё одном зелье нет, но Лайза сказала, что это не совсем зелье, и, открыв колбу, достала и положила розовую субстанцию на ладонь, а после попыталась отлепить розовое нечто от ладони. Попытка была тщетной.

— Как, по вашему, это поможет нам, Лайза? — выразил недовольство теперь уже Деннис.

— Этим можно задержать де Фронсак. Я уже говорила. Видишь, что оно прилипает так, что быстро его не убрать? Если де Фронсак, скажем, случайно попадёт в это «зелье», то вряд ли сможет быстро выпутаться... — начала Лайза.

— Первое: случайно де Фронсак попасть в «зелье» не сможет, она же не слепая, — прервал Ричард.

— Согласен с вами, Ричард. Из этого следует второе: даже если мы сможем сделать так, чтобы де Фронсак наступила в это «зелье», то она быстро выпутается. У неё есть палочка, — продолжил Деннис.

— Ой! Как вы всё усложняете. Если вам так хочется использовать эту штуку, то... — Мартин начал объяснять свой план. Некоторые поначалу не одобрили его, но всё же согласились, потому что план Мартина был самым воплощаемым в жизнь. На этом они и сошлись, ребятам оставалось дожидаться момента, когда сыворотка правды будет готова, и повторять план действий.

Элоиз быстрым шагом направлялась куда-то и думала, что ничего не помешает ей, но вдруг услышала чей-то плач, который доносился из кладовки. Наверное, кто-то из первогодок, поэтому стоило узнать, что случилось. Элоиз подошла к кладовке и медленно открыла дверь. Плач усилился, но исходил явно не от первокурсницы. На полу сидела и утирала слёзы Орла. Элоиз удивилась, а Орла, почувствовав, что профессор пришла, быстро вскочила и произнесла «Фумос».

Вокруг появился дым, который заставил Элоиз закашлять и замахать руками, дабы разогнать дым. Вдруг профессор наступила на что-то, и в ту же минуты в неё полетело заклинание. Элоиз достала из кармана палочку и подумала встать в стойку, чтобы обороняться, но у неё ничего не получилось, ведь туфли к чему-то прилипли. Ярко-голубой луч попал в Элоиз и сбил с ног, её палочка выпала из рук и покатилась по полу. Орла схватила её палочку, а своей закрыла дверь. Тут появились ещё два рейвенкловца. Что они здесь делают? Элоиз удивилась и попыталась встать. Луи произнёс «Экскуро», а профессор поднялась и только хотела открыть рот, но тут Дели протянула кубок с чем-то и сказала, что необходимо выпить содержимое. Элоиз взяла в руки кубок и с неодобрением посмотрела на девочку.

— Мисс Бредбери, мисс Свирк и мистер Розье, прошу объяснить, что происходит. К чему весь этот сыр-бор? — спросила Элоиз.— Мисс Свирк, верните мою палочку.

— Нет, не верну, пока не выпьете. Когда выпьете, то можете забирать. И говорить о своих намерениях не будем. Если не сделаете, как говорят, то мы расскажем о том, что вы незаконно обучаете нас запрещенному предмету! — воскликнула Орла.

— Да как вы смеете дерзить мне, мисс... — разозлилась Элоиз, но поняла, что лучше сейчас сделать то, что хотят рейвенкловцы, поддаться им, а после... После запутать их, свернуть с пути. Она понимала, что студенты хотят от неё, но им рано знать все подробности. — Хорошо, я сделаю это.

Элоиз поднесла кубок к губам и сделала пару глотков. Луи тут же спросил:

— Какова ваша миссия в Хогва'тсе, для чего вы здесь?

— Мой долг — защитить Рейвенкло от ужасной участи. Если я этого не сделаю, то ещё кто-то на факультете... Умрёт, — заплакала Элоиз. — Надеюсь, что это всё, о чём вы хотели услышать?

Элоиз выхватила из рук Орлы свою палочку и открыла дверь, а после быстро вышла.

* * *

Вечером, перед первым днём зимних каникул, Рейвенкло любил собираться возле камина и начинал петь песни с рождественскими гимнами, рассказывать мифы, легенды, предания или же просто весёлые истории. Эта традиция была введена много лет назад, когда перед началом зимних каникул разразилась буря. Тогда, чтобы успокоить всех испуганных, старшекурсники и декан усадили всех рейвенкловцев у камина и принялись петь песни, рассказывать истории. Всем очень понравилось это, поэтому рейвенкловцы решили сохранить эту традицию. Вот и в этот раз рейвенкловцы расселись около камина, но в этот раз вечер начался не с легенды о звёздах на потолке гостиной, с которой обычно всё начиналось.

— Как всё прошло с де Фронсак? Ты обещала, Дели. Весь день пытаюсь узнать об этом, — спросил Ричард.

— Да, да. Так вот. Мы спросили о том, какова её миссия в Хогвартсе и... — начала Дели. — Профессор де Фронсак не ищет профессора Боунса. «Мой долг — защитить Рейвенкло от ужасной участи», как говорит она. По её словам, кто-то из нас умрёт, если она не сделает этого. Значит, наше расследование было напрасно.

— Умрёт? От чего?! То есть она просто сказала «умрёт» и ничего не пояснила? Ой-ой! Я боюсь что-то, — задрожал подобно осиновому листу Энтони.

— Так вот о чём она говорила в дневнике. Но вот почему кто-то из нас умрёт, если она нас не защитит? — поинтересовалась Сью. — Не думаю, что наше расследование закончено. Профессора Боунса мы так и не нашли. Нужно найти другие варианты его нахождения. Нужно попытаться написать ему ещё раз, а ещё его родственникам. Я возьму это на себя.

— Мы с Хелен займемся на каникулах этой штукой, — ответила Лизабетт и помахала листком, вырванным из книги. — Надо бы узнать, от чего нас собрались защищать.

— Да и голова у меня не перестала болеть. Не думаю, что всё так просто, — напомнил Артур.

— Вот именно! Де Фронсак не договаривает что-то. Я думаю, что де Фронсак смухлевала, потому что француз ей нас сдал. Предупредил, что мы собираемся дать ей сыворотку, а она антидот приняла. Они в сговоре. Луи стал ещё более скрытным, чем обычно. Кстати, никто не видел Луи? — заметил Деннис.

Все отрицательно покачали головой. Никто не видел Луи после ужина, ведь мальчик постоянно уходил после трапезы одним из самых первых, в одиночестве, даже тогда, когда ходить одному по школе стало небезопасно.

— Да ну этого Розье! Никогда он мне не нравился, ведь вечно ходит один, всех сторонится и мало с кем разговаривает. Это подозрительно, — буркнул Мартин.

— А ты мне не нравишься! Вы не правы, мальчики. У нас нет никаких оснований, чтобы так говорить о Луи, а этого его право: ни с кем не разговаривать или ходить самому по себе. А вообще, наверное, он сейчас в совятне, отправляет письмо на Родину, — предположила Мариэтта.

— Если Луи в скором времени не вернётся, то мы должны отложить наши дела и поискать его. Луи — часть Рейвенкло, такой же студент, как и мы, даже если и родом из другой страны. Все вы почему-то мне доверяете, хоть я из Штатов. Так что давайте доверять и Луи тоже, — согласилась Дели.

Луи стоял в пустом кабинете заклинаний и смотрел на то, как профессор де Фронсак пытается что-то ему сказать. Профессор ходила из стороны в сторону и что-то говорила о том, чтобы он никому не рассказывал о их разговоре. Луи кивнул, а профессор начала расспрашивать его о сегодняшнем случае. Луи молчал и даже не подумал ничего рассказывать.

— Что же вы молчите, мистер? — спросила де Фронсак.

— Не могу 'ассказать что-то вам об этом, — ответил Луи. — Это сек'ет.

— Секрет, значит... Но что если попрошу отчислить всех тех, кто причастен к этому секрету? Наверняка не только мисс Свирк и мисс Бредбери причастны к сегодняшнему происшествию. Вы напали на взрослого человека, на профессора. Вы нарушили правила!— постучала по столу ногтями профессор. — Мне известно, что вы не просто это все затеяли. Отвечайте, мистер, если не хотите неприятностей. Не бойтесь, что Рейвенкло об этом узнает. Никто не узнает. Так для чего вы всё это затеяли? Не вздумайте мне врать.

Сердце Луи застучало быстрее. Он не может выдать весь факультет, они же ему ничего не сделали. Но с другой стороны, ему не очень хотелось проблем. Родители будут в ярости, если узнают обо всём этом. Он, единственный наследник рода Розье, нарушает правила и пытается вылететь из школы, опозорив всю семью. Нет, ему это невыгодно. С рейвенкловцами он по окончании обучения может больше никогда не увидеться, а от семьи никуда не уйдешь. Луи выдохнул и сказал:

— Мы пытаемся найти п'офессо'а Боунса и думали, что вы что-то о нём знаете и вам что-то от него нужно, но, по всей видимости, мы ошиблись.

Профессор вздрогнула, стиснула зубы и сказала:

— Хорошо, хорошо. Это хорошо, что вы признались. Но могу ли вас попросить об одном одолжении? — де Фронсак что-то нашептала мальчику на ухо. Луи удивился.

— Но ведь в том, что мы ищем п'офессо'а Боунса, нет ничего такого! Что плохого в том, что хочется помочь или даже спасти человека? — начал Луи.

— Вы слышали меня, мистер Розье? Не думаю, что для вас выгодно подрывать репутацию своей семьи, поэтому делайте, что велят, — настояла на своём профессор. — Идёмте, рейвенкловцы наверняка заждались и вас, и меня. Никто из Рейвенкло не любит пропускать этот вечер. По себе знаю.

Весь вечер студенты и профессора распевали песни, рассказывали истории и смеялись. Все они как будто забыли о том, что произошло за последние месяцы, но вскоре этому веселью должен прийти конец. Всё было ещё впереди.

Снег тихо падал и ложился по земле, на крыши домов и кроны деревьев, а на окнах красовались узоры мороза. Улицы были украшены новогодними гирляндами, шарами, колокольчиками, полосатыми леденцами и омелой. Откуда-то вкусно пахло пряничными человечками и пудингом. В воздухе витало праздничное настроение. Многие выходили на улицу, чтобы насладиться этими чудесными деньками, а Лизабетт бродила по библиотеке Макнейров в поисках нужной книги. Лизабетт медленно водила пальцами по книгам, шептала названия, написанные на корешках. Каждый раз, когда название более-менее соответствовало теме, она доставала из кармана бумажку и сверяла текст в книге с текстом на бумажке, но каждый раз попытка была неудачной. Хелен же сдалась уже после третьего обхода библиотеки и усевшись читать что-то, умоляла подругу остановиться и отдохнуть, но Лизабетт даже не подумала сдавать позиции.

— Лизабетт, пожалуйста, сядь и отдохни. Ты обошла библиотеку немереное количество раз, но так ничего и не нашла, — уговаривала Хелен, но Лизабетт не слышала. Она была увлечена поиском, и ничто не могло её отвлечь от этого.

— Уф! Хелен, ты чего сидишь? Пойдём, в той части мы плохо искали. Давай же, у нас есть дела поважнее, чем это, — подбодрила Лизабетт и хотела схватить подругу за руку, но тут Хелен предложила поискать эту книгу в другом месте.

Коленки Хелен дрожали, но она всё же шла вперёд. Мистер Макнейр не какой-нибудь там дракон и не съест её, если она приблизится к нему хотя бы на метр. Пробежав по лестнице вверх и вниз несколько раз и взлохматив волосы, Хелен подошла к двери, ведущей в кабинет отца подруги, и тихо постучала. Мужской голос разрешил войти, Хелен быстро вбежала в кабинет и начала тараторить:

— Мистер Макнейр, пожалуйста, помогите! Теодор, кот Лизабетт, он, кажется, сбежал. Мы искали его везде: и в холле, и на кухне, и в библиотеке, и в спальне, и в саду... Но его нигде нет! Лиз очень расстроена и сейчас плачет у себя в спальне.

— Не волнуйся, Хелен. Тео не первый раз так «убегает». Думаю, знаю, где он сейчас. Пойдём, — ответил Уолден Макнейр.

Но стоило Хелен и мистеру Макнейру выйти из кабинета и недалеко отойти, вдруг раздался грохот. Уолден тут же развернулся и вернулся обратно, а Хелен ничего не оставалась сделать, как пойти следом.

«Их сейчас раскроют! Что же делать, что же делать?»

— Лизабетт, что тут произошло? Хелен мне сказала, что ты сейчас у себя в спальне и плачешь, потому что Тео пропал. А вот и он, кстати, — спросил Уолден и посмотрел на дочь, прижимающую что-то к груди и заваленную книгами, и бродячего кота. Лизабетт улыбнулась и выдавила нервный смешок, а после принялась объяснить, что она решила поискать Тео здесь. Кот и вправду оказался в кабинете и ходил по книжным полками. Лизабетт пыталась согнать Тео оттуда, но вместе с котом упали и книги.

— Что-то мне в это слабо верится, Лизабетт. Что это у тебя в руках? — Мистер Макнейр выхватил у дочери книгу и убедившись, что эта та, о которой он подумал, неодобрительно посмотрел на Лизабетт. — О таких вещах, как проклятия и порчи, я бы не советовал читать в столь юном возрасте! Я думал, мы с твоей матерью воспитали порядочного ребёнка, который не станет обманывать и красть чужое, но, видимо, я ошибся. Так ещё и Хелен в это втянула! Думаю, мне стоит изменить своё решение и запретить тебе идти на бал в Министерство.

Уолден подошёл к сейфу и быстро набрав код, положил книгу вовнутрь, дверца сейфа тут же захлопнулась, а Хелен пришла в голову отличная идея, поэтому она начала умолять мистера Макнейр всё же отпустить Лиз на бал.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, мистер Макнейр! Мы весь семестр мечтали об этом, а тут... Лизабетт правда не хотела вас обманывать, честное-пречестное. И прочитать эту книгу хотела ради интереса! Пожалуйста, мистер Макнейр, отпустите нас на бал, — чуть ли не на коленях ползала Хелен, а Лизабетт с недоумением смотрела на подругу. С чего это вдруг Хелен так рвётся туда? Им же было плевать на этот бал. Вот,например, Орла и Деннис в последнее время только и делали, что бегали и промывали всем мозги этим. А если бы точнее, то это Орла носилась и начинала рассказывать буквально всё о планах на грядущее событие. Деннис же лишь вскользь упоминанал бал, но всегда говорил, что это отличная возможность завести связи.

— Хорошо, хорошо, — успокоил Хелен мистер Макнейр. Та засветились от счастья. — Но только при одном условии: ведите себя подобающим образом,— взмахнул палочкой Уолден, и книги тут же вернулись на полку.

— Обязательно! — Хелен протянула руку подруге и помогла ей встать, кивнула и вместе с Лизабетт вышла из кабинета.

Девочки сидели и бурно что-то обсуждали на кровати Лизабетт, но это никак не касалось нарядов для бала или чего-то подобного. Лизабетт была вне себя от ярости и чуть ли не кричала на Хелен, но та пыталась успокоить подругу.

— Хелен, ты с ума сошла? Какой бал?! Оставь это Деннису и Орле, нам нужна книжка, — снова начала Лизабетт.

— Нет, ты не поняла. Ты знаешь, что в Министерстве есть библиотека? Мы можем найти книгу там, — ответила Хелен и погладила Теодора.

— Зачем? Там нам придётся снова искать, а тут искать не надо! Нам просто нужно взломать сейф, — не согласилась Лизабетт.

— Я не собираюсь взламывать сейф твоего отца. В любой момент мы можем быть раскрыты и получим наказание, а так никто не заподозрит нас в чём-то, если мы решим сходить в библиотеку. Ну, мы же рейвенкловцы, мы же любим читать! — уместная отмазка. Лизабетт, рисковать — не всегда лучшая идея, — объяснила Хелен. — Ну что, мисс Макнейр, какое платье вы наденете на бал? Сиреневое или коралловое?

— Хорошо, уговорила. Нет, мисс Долиш, я надену жёлтое. Жёлтый всегда мне был к лицу, — аристократично произнесла Лизабетт. Девочки рассмеялись.

Зал, предназначенный для бала, был просто огромен. Стены и потолок были как будто покрыты серебристым инеем. С потолка свисала люстра, напоминавшая чем-то звезду. Рядом со сценой для музыкантов красовалась высокая ёлка со множеством разноцветных украшений, а сама сцена была отделана сосульками и снежинками. По периметру зала стояли маленькие круглые столики с различными угощениями. Гости всё прибывали и прибывали. Казалось, они никогда не закончатся. Лизабетт и Хелен бродили по залу и пытались найти того, кто им мог бы подсказать, где находится библиотека, но вдруг услышали два знакомых голоса, которые спорили о чём-то.

— Орла, прекрати вести себя как маленькая! Вечер только начался, а ты уже тянешься к сладкому, — выразил недовольство Деннис. — Не позорься!

— Бе-бе-бе! — скорчила рожу и показала зелёный от крема язык Орла.

Хелен и Лизабетт хихикнули в кулаки и, подойдя ближе к друзьям, поприветствовали их. Деннис тут же начал расспрашивать девочек насчёт ритуала, Хелен только хотела открыть рот, но не тут-то было. Ее позвал отец, который хотел познакомить дочь с детьми его коллег-авроров. Хелен глубоко вздохнула и, пообещав друзьям вернуться как можно скорее, ушла. Деннис что-то невнятно буркнул, а Лизабетт сказала:

— Мы нашли книгу, но можно сказать, что потеряли её, и... Думаем, можно её найти в министерской библиотеке. Вы случайно не знаете, где она?

— Лизабетт! — послышался чей-то голос, это был мистер Макнейр. — Лизабетт, дорогая, не прячься. Хелен сказала, ты здесь. Идём, мы с мамой должны тебе кое-что показать.

— О нет! Орла, Деннис, пожалуйста, найдите книгу. Мы с Хел не сможем так быстро отвязаться от родителей, — отдав скомканную бумажку Орле, сказала Лизабетт.

— Х-хорошо, мы постараемся, — кивнула Орла.

Теперь Лизабетт куда-то медленно поплелась за родителями, а Орла и Деннис направились к выходу из-за зала, к лифтам. Спустя некоторое время ребята уже были на шестом уровне, где находились Департамент магического транспорта, Отдел Рун и Символов, а также заветная библиотека Министерства Магии. Деннис схватил Орлу за руку и потащил ко входу в библиотеку. Она брыкалась и, пытаясь сбежать, кричала и хныкала, говорила, что и без него знает, куда им идти. Вскоре Орла уже разрыдалась, жалуясь на слишком крепкую хватку, и в ту же секунду Деннис отпустил Орлу, которая уже была готова закатить истерику насчёт этого странного поступка.

— Что ты сделал?! Мне же больно! — топнула ногой Орла.

— Эта часть плана, дурочка. Мне нужно было заставить тебя заплакать. Нам надо выманить библиотекаря, который там постоянно сидит, даже в праздники. Он женат на работе! Только вот загвоздка в том, что в библиотеку Министерства просто так, без удостоверения работника, не пускают. Но ты... Ты идеально подходишь для роли того, кто выманит этого помешанного на работе, — объяснил Деннис. — Ой, я потерялась! Спасите, помогите! Хочу к маме! Хнык, хнык, хнык! — Деннис чересчур преувеличенно изобразил Орлу.— Как только уведёшь библиотекаря подальше, то я найду книгу. Так что, вперёд! И не забудь про бумажку.

Орла кивнула и, отдав бумажку, кинулась в библиотеку, а Деннис затаился. Через пару минут Орла уже вела библиотекаря под руку и, рассказывая о том, как потеряла маму, плакала. Деннис прошептал «Умница!» и побежал искать книгу. Войдя в библиотеку, Деннис увидел огромные стеллажи с книгами, достающие почти до самого потолка. Он посмотрел по сторонам, развернул бумажку и принялся читать.

«Это что-то из секции обрядов и ритуалов. Значит, мне туда», — подумал Деннис и, не дочитав даже до середины, отправился блуждать между стеллажами. Поворот направо, налево, снова налево, вперёд и опять направо. Деннис знал министерскую библиотеку как свои пять пальцев. Дед часто оставлял его здесь, когда брал с собой на работу. Можно сказать, Деннис Алдермастон вырос здесь.

Вот она, заветная секция! Осталось только найти нужную книгу, и дело сделано. Деннис медленно начал бродить и рассматривать полки, аккуратно доставал книги и искал то самое описание ритуала. И вот! То самое описание, которое совпадало буква в букву, слово в слово с тем, что было на бумажке. Но что же это сам за ритуал? Деннис пролистал пару страниц назад и прочитал название главы: «Способы наложения и снятия проклятий». Проклятий? А этот ритуал — способ наложения или снятия? Вдруг чья-то рука коснулась плеча Деннис, он обернулся и увидел библиотекаря.

— Что вы здесь делаете, мистер? И как сюда попали? Кто вам сюда разрешил зайти? — сердито задавал вопросы тот.

— Я... Хм. Уже нельзя воспользоваться библиотекой! Да вы знаете, кто мой дед? Если он узнает про это, то вы можете попрощаться с работой, — поставив на место книгу, хмыкнул Деннис, но понимал, лучше сейчас уйти, чем начинать скандал. Ещё раз хмыкнув и задрав высоко голову, Деннис отправился обратно на бал.

— То есть ты не прочитал о том, для чего этот ритуал? — удивилась Хелен.

— Я не успел! Этот библиотекаришка меня раскрыл. Орла, ты не могла его задержать подольше? — сморщил нос Деннис.

— Я не виновата! Мама действительно меня искала, мы её по дороге встретили, — оправдывалась Орла.

— Всё равно, я думаю, что это способ наложения. Слишком уж сложное описание для снятия, чем для наложения. Это точно для наложения! Вода из реки Лета, в которой была замочена горная лаванда... Эта же река находится в Греции! — воскликнула Лизабетт. — Наверное, эта вода, которую мы наливали в Грааль. А ещё тут уйма условий!

— Вот именно, Лизабетт. Нет никаких сомнений, что нас хотят проклясть, — согласился Деннис. — Как только закончатся каникулы, то сразу посоветуемся с остальными рейвенкловцами насчёт того, как нам остановить де Фронсак.

Мэнди и Артур аккуратно шли по Лютному переулку, чтобы не попасться никому на глаза. Если бы их здесь увидели, то они могли бы попрощаться со своими жизнями, ведь Лютный переулок — это гиблое место. Здесь покупают и продают тёмные артефакты, ингредиенты для ядов и книги, описывающие тёмные обряды. Волшебники, которые посещают это место обычно не говорят об этом.

— Значит, голова стала болеть после визита сюда. Но как тебя только занесло в Лютный переулок? — удивилась Мэнди и перебросила сумку на другое плечо.

— Я в сотый раз повторю, по своей воле я бы туда не пошёл! Мама отправила меня вместе с Терри, моим братом, покупать учебники к новому учебному году. Пока мы шли во «Флориш и Блоттс», Терри заладил про Хогвартс. Про то, когда он туда попадёт, попадёт ли он в Рейвенкло и так далее. Я попытался ему объяснить, но вдруг почувствовал, что Терри нет рядом. Оказалось, он убежал в Лютный и забрёл в какую-то заброшенную лавку. Лишь только я зашёл туда, у меня сразу же закружилась голова и начали подкашиваться ноги. Нечем было дышать, стояла духота. Я упал, а что было во время моей отключки, не знаю. Когда проснулся, то увидел рядом с собой Терри и какую-то женщину, которая спросила меня, всё ли хорошо и часто ли со мной такое случается. Я ответил, что всё нормально и такое произошло впервые. Женщина кивнула, а Терри начал рассказывать, какая эта незнакомка чудесная, что она угостила его лакричными палочками, а пока я был в отключке, и чаем. После я схватил Терри и, попрощавшись с незнакомкой, мы двинулись обратно к «Флориш и Блоттс», а по пути я отчитывал Терри, который начал заливать про то, какая незнакомка расчудесная. Ага, и на следующий день голова начала болеть, — оповестил Артур. — Мы пришли.

Перед рейвенкловцами предстал крохотный ветхий магазинчик. Все витрины в нём были заколочены досками, вывеска отсутствовала. Мэнди и Артур попытались открыть дверь и зайти, но дверь не отпиралась. Тогда Мэнди отдала Артуру свою сумку и сказала, что попытается забраться в магазин с тылу, где обычно находятся окна всяких кладовок, и узнать, есть ли кто вообще там. Артур ответил, что всё же попытается зайти с главного входа, и предупредил подругу быть аккуратной, ведь их могли засечь. Мэнди кивнула и отправилась к задней части здания, а Артур принялся стучать в дверь. Пару минут стояло гробовое молчание, но вдруг послышался чей-то знакомый голос, который выражал недовольство. Вдруг на пороге оказалась та самая незнакомка, которую он видел перед началом учебного года. Как по щёлчку пальца, она сменила хмурое лицо на милую улыбку.

— О, это снова ты, друг, — поприветствовала она. — Больше в обмороки не падаешь?

— Здравствуйте. Нет, не падаю, но после того, как я посетил вас, у меня начались сильные головные боли. Не в коем случае не обвиняю вас, но голова болит из-за чего-то особенного. Я проверял. А ещё при упоминании одной девушки голова начинает болеть сильнее. Вы случайно не знаете, с чем это может быть связано? — задал вопрос Артур.

— Хи-хи. Наверное, в тебя кто-то влюбился, дорогуша, и наложил Отслеживающее заклятие. Девушки любят умных парней. И, как вижу, ты тут не один. Кто эта М.Б.? Может быть, это она следит за тобой? — женщина указала на сумку с красиво вышитыми на ней инициалами.

— Мэнди? Нет, нет, что вы. Она мне как сестра. Наши семьи дружат, мы тоже. Да и тем более, голова начинает болеть из-за другого имени, — покраснел Артур. — Но всё же... Может быть, вы знаете как снять эту слежку?

— Ну-ну, как знаешь, дружочек. К сожалению, Отслеживающие заклятие может снять только тот, кто его наложил, — ответила женщина.

— Эх! Но спасибо, что объяснили... — начал Артур.— Простите, не знаю вашего имени.

— Жи... Жаклин Моро. Меня зовут Жаклин, — осеклась женщина.

Тем временем Мэнди пробралась в магазин через открытое окно, но комната, в которой она оказалась, не была похожа на кладовку. Скорее всего, это была чья-то комната. Здесь были небольшая кровать, парочка шкафов с книгами и какими-то странными вещицами, письменный стол, на котором были разбросаны вещи, и стул. Мэнди осмотрелась и решила исследовать вещи на столе. Может быть, она узнает что-нибудь о том, как снять головную боль Артура. Наверное, эта странная женщина в этом как-то замешана. Мэнди взяла первую попавшуюся книжку на столе, но оказалось, что это не книжка, а альбом с колдографиями. На первой же колдографии были изображены три первокурсницы. Лицо одной показалось Мэнди знакомым, но она так и не поняла, кто это. Девочки стояли в обнимку и смеялись. Внизу под колдографией было написано: «Октябрь. 1971 год. Друзья навеки». Примерно такие же колдографии и подписи были на последующих страницах альбома, но вот начиная с марта семьдесят пятого года, третья девочка исчезла с колдографий.

«Март. 1975 год. Они остались одни.», — было написано под одной из таких. Вдруг Мэнди поняла, кто такая одна из девушек, запечатлённая на фотографии. Де Фронсак! Вот это совпадение. Неужели де Фронсак водится с такими особами, как владелица этого магазина? Мэнди отложила альбом и взяла раскрытую книгу, которая оказалась дневником.

«Я почти у цели. Наконец-то я отомщу ей, этой гадкой Элоиз за всё, что она посмела сделать. Скоро настанет час возмездия и...», — гласила запись в дневнике. Мэнди решила читать дальше, но тут послышались чьи-то шаги. Она бросила дневник обратно на стол, вылезла на улицу через окно и побежала обратно к Артуру.

«Это как-то странно. Кем бы не была эта женщина, но она желает де Фронсак зла. Эх! Жаль, ничего особенного не узнала», — сказала себе Мэнди.

Сью Ли аккуратно вывела и произнесла последние строчки письма и положила листок в конверт. Луи же, делая вид, что отвлёкся от чтения, посмотрел на Ли и глубоко вздохнул. Ему всё же придётся сделать это. Он поднялся и подошёл к Сью, которая тут же обернулась.

— Слушайте, Сью, я мог бы вместо вас отнести письмо в совятню и отп'авить его, — предположил Розье.

— О, это было бы чудесно! Я как раз кое-куда тороплюсь, поэтому это очень любезно с твоей стороны. Спасибо большое, Луи, — ответила Сью и, отдав письмо, убежала по своим делам.

Только она скрылась за дверью, Луи порвал конверт с письмом на кусочки, бросил в камин и стал наблюдать за горящей бумагой. Зачем он это делает? Зачем обманывает собственный факультет? Ведь ему хочется найти профессора Боунса, но де Фронсак сказала не делать этого и всеми способами препятствовать поискам. Тут в гостиную вернулись Бони, Дели, Мира, Луна, Стивен и Вольдемар, которые что-то обсуждали.

— Да, но думаю, это должно нечто большее, чем... — объясняла Мира.

— П'опустите! П'ошу, — пытался пройти Луи.

Луи пробрался сквозь ребят и побежал прочь. Все как-то косо посмотрели ему вслед и пожали плечами. Луна тут же выдала:

— Бедный Луи! Наверное, словил мозгошмыга. Мозгошмыги залетают в мозг и размягчают его, а это больно.

— Он слишком странно ведёт себя, — пропустил слова Луны мимо ушей Вольдемар.

— Надо с этим разобраться, — подтвердил Стивен.

— Потом! Что там с ритуалом, Дели? — спросила Бони.

— А я всё же согласна с мальчиками! Надо узнать, что такое происходит с Луи, а то вдруг он нам сорвёт ритуал. Он за день может ни словечка произнести. Он чересчур подозрительный, — прервала Мира.

— Я, кажется, просила вас не набрасываться на Луи, — напомнила Дели, но Мира отмахнулась.

Прошло несколько дней, Сью заволновалась насчёт письма, начала расспрашивать Луи, точно ли он отправил письмо. Луи ответил, что пошёл отправлять письмо сразу же после её ухода и отправил самой быстрой совой. Сью опустила голову и, что-то буркнув, сказала, что им нужно идти в библиотеку на собрание клуба, где уже их ждали Пенелопа, Мэдди, Мира, Стивен и Вольдемар. Как только ребята пришли к месту собрания, то Мэдди подскочила, спросила про письмо, но в ответ получила от сокурсницы отрицательный кивок. Мэдди стиснула зубы и что-то прошипела.

— Да что такое?! Хоть в маггловскую полицию обращайся! Стоп, а это идея, — воскликнула Мэдди. — Нужно действовать, как магглы. Они, если пропал человек, обращаются в полицию, обзванивают больницы и морги. Мой отец полицейский. Я могу написать ему и спросить, не находили ли профессора Боунс. Или же кто-то из коллег отца мог найти профессора. Такое вполне может быть!

— Точно, точно! А моя мама врач! Ей надо тоже написать. Может оказаться, что профессор у неё в больнице. Она также могут обзвонить другие больницы, — подала голос Пенелопа. — Кстати, Сью, твои родители — целители в Мунго. Их тоже надо спросить!

Ребята принялись писать родственникам, и вскоре на руках у ребят были три письма, готовые к отправке. Луи тут же вызвался отнести их, а Стивен, Мира и Вольдемар предложили свою компанию, но Розье, отнекиваясь, схватил письма и бросился прочь из библиотеки. Стивен же сказал, что ему нужно отлучится, а сам решил проследить за Луи.

Стивен медленно крался, пытаясь узнать, что сделает Луи. Розье же через каждые три минуты останавливался и, оглядываясь, проверял, не следят ли за ним. Вдруг Луи в очередной раз остановился, достал из кармана письма и беспощадно начал их рвать. Блэйд только раскрыл рот, но тут подоспели Мира и Вольдемар, которые решили подстраховать Стивена и тоже отправились следить за Луи. А сам Луи тем временем уже хотел порвать третье письмо, но Вольдемар остановил его.

— Стой! Не смей рвать письмо, предатель, — крикнул Вольдемар. — Импедимента!

— П'отего! Инка'це'о, — тут же среагировал Луи. Вольдемар был связан, но в бой ринулся Стивен, которого остановила Мира.

— Так, хватит! Луи, пожалуйста, ответь, к чему все эти разрывания писем. Мы не желаем тебя зла, но ты действительно странно ведёшь себя. Просто расскажи и, возможно, мы сможем помочь, — начала Мира.

Луи, сжимая в руках последний конверт, порвал его и отрицательно помотал головой, но Мира не отступала всё равно и пыталась выудить хоть немного информации. Розье хотел броситься бежать, но Эдисон не давала это сделать.

— Если я скажу, то пост'адает честное имя моей семьи! Уйдите и сделайте вид, будто ничего не п'оизошло, — ответил Луи.

— Луи... Я знаю, сам бы ты делать этого не стал. Профессор Боунс сыграл важную роль в твоей жизни в Хогвартсе, так как именно он помог освоиться здесь. Привыкнуть к здешнему месту тебе было куда сложнее, чем любому другому первогодке. Страна другая, климат другой, традиции другие, — вспоминала Мира. — Так в чём же причина всего этого? Расскажи, нам можно доверять.

— Почему? Меня и вас могут отчислить за то, что я напал де Фронсак, а вас за соучастие! Мы на'ушили п'авила. Не знаю, как вы и ваши семьи, но я и моя семья будем опозо'ены, если это случится! Я лучше сделаю, как гово'ят, чем подведу 'одных, — сопротивлялся Розье.

— Но ни тебя, ни нас ещё не отчислили. Видимо, де Фронсак не нужно наше отчисление, а иначе она настучала бы сразу, — заметил Вольдемар. — Опозоришь семью? От отчисления никто не умирал. Вернёшься в свою Францию, где тебя с радостью примут в Шармбатон! Сейчас ты подводишь себя, факультет и профессора Боунса. Как уже сказала Мира, профессор Боунс помог тебе, а ты мешаешь найти его! За такое он точно бы «спасибо» не сказал.

Луи поджал губы и опустил глаза, а после произнёс:

— Меня заставила де Фронсак. Она сказала, что мы можем навлечь беду на Боунса, если будем искать его. Возможно, п'офессо'а схватили п'испешники Тёмного Ло'да для каких-то своих целей. П'остите меня, — вот-вот хотел заплакать Луи.

— Вот поэтому мы и должны спасти профессора! Мало ли что могло произойти. Нас ничего не должно останавливать, — воскликнул Стивен. — Не слушай де Фронсак! Ничего она нам не сделает. Раз до этого не сделала, то и сейчас тоже.

Тут подоспела Пенелопа, которая сообщила всем, что им надо собраться в гостиной. Ребята кивнули и отправились в башню, а тем временем притаившаяся за углом де Фронсак вышла из своего укрытия и прошептала:

— Они подозревают, в какой опасности сейчас Эдгар. Но я не знаю, каким образом объяснить им это, остановить их...

Все рейвенкловцы, оставшиеся на каникулы в Хогвартсе, сели в кресла и на диваны в гостиной. Мира попросила ребят помолчать пару минут, потому что Луи кое-что хотел сказать. Он вышел в центр и, прочистив горло, объявил о том, что хотел извиниться перед ними всеми.

— Сью, пожалуйста, п'остите меня за то, что сжёг письмо, кото'ое вы написали 'одственникам п'офессо'а Боунса. Пенелопа, Мэдисон и снова Сью, ваши письма 'одителям я по'вал. Честное слово, я делал это не по своей воле! Де Фронсак меня заставила, она сказала, что п'офессо' Боунс в большой опасности, поэтому нам не стоит его искать. Сделаете только хуже, гово'ила она. Пойму, если вы не захотите со мной больше общаться, — покраснел Луи.

— Что ты, Луи! Я понимаю, ты не хотел зла. Думаю, Пенелопа и Мэдди тоже, — успокоила Луи Сью.

— Да, вы действительно не в обиде на меня? — удивился Луи.

— Да, дорогой, мы не виним тебя и понимаем, что ты этого не хотел делать, а теперь приступим к тому, зачем мы здесь собрались, — объявила Дели. — Мы нашли ещё один способ того, как найти профессора Боунса! Это ритуал, который поможет нам узнать то, где сейчас находится профессор. Но вот только загвоздка в том, что для ритуала нужна вещь, которая объединяет нас с ним. Есть идеи по этому поводу?

Все пожали плечами, тогда Дели сказала, что им нужно как можно скорее придумать, что эта будет за вещь, а после каникул они проведут этот ритуал.

Бони и Луна медленно шагали по коридорам школы. Бони, опустив голову, о чём-то думала, пока Луна рассказывала что о скрещивании нарглов и морщерогих кизляков. Вдруг Бони столкнулась с кем-то и упала на пол, а пока тёрла ушибленное место, рассматривала того, кто с ней столкнулся. Люциан Боул?! Тот самый слизеринец, с которым она разгадывала шифр, а потом...

— Мартинс, — сквозь зубы процедил Люциан, — это снова ты...

— Люциан, прости, не заметила тебя, — Бони поднялась и покраснела. — А вообще можно и повежливее!

— Повежливее! Повежливее с ней! Смотреть надо, куда идёшь! — сказал Люциан и скривил лицо так, будто его заставляют выпить горький отвар. — Глупая... — Люциан думал, какое слово ему подобрать. — Глупая хранительница секретов! Вот ты кто!

— Ты всё ещё дуешься? Я думала, ты забыл про это. Если скажу, то прекратишь вести себя так? — спросила Мартинс. — Мы разгадывали эту загадку, чтобы найти... Эм...

— Мы ищем вещь, которая объединяет весь Рейвенкло и профессора Боунса! Нашего пропавшего профессора. Как ты думаешь, что это может быть? — спросила Луна. — Мы хотим про...

— Да! Точно! Спасибо, Луна, — перебила Бони.

— Книжки? Загадки? Не знаю! У каждого факультета есть так называемые реликвии Основателей. Например, у Слизерина — это медальон. У Рейвенкло, кажется, то ли корона, то ли ещё какая-то побрякушка, — начал Люциан. — Может быть, оно?

— Диадема! Это диадема! Точно! Спасибо, Люциан, — бросилась обнимать слизеринца Бони, — но вот только она считается утерянной.

— Так поищите, — ответил он. — Я пошёл.

— Значит, надо узнать, где диадему видели в последний раз. Смотри, профессор Трюк! Возможно, она знает, — сказала Луна.

Рейвенкловки бросились к профессору и начали расспрашивать о диадеме. Профессор рассказала всю историю этой вещи и сказала, что в последней раз диадема была оставлена Еленой Рейвенкло где-то в лесах Албании. У Бони чуть ли не отвисла челюсть от этих слов, но Бони и Луна поблагодарили мадам Трюк и отправились дальше.

«Албания! Это же так далеко! Нам понадобится много времени, чтобы найти эту диадему. Ха! Ничего страшного! Страна-то маленькая, поэтому быстро найдём», — думала Бони, пока Луна спрашивала, нет ли у неё знакомых в Албании. Вдруг девочки повстречали саму Елену Рейвенкло, то есть её призрак. Поздоровавшись с Еленой, Луна спросила её про диадему.

— Да, однажды ко мне пришёл один мальчик, который тоже спрашивал о местонахождении диадемы. Кажется, его Томом Реддлом звали, — ответила призрак. — Где теперь диадема, я не знаю. Думаю, это всё?

Луна с Бони поблагодарили Елену и ушли.

— Вот ты, Бони, как думаешь, куда этот Том Реддл мог деть её? Я думаю, что спрятал куда-нибудь в укромное место, где никто не ходит или мало кто знает об этом месте, — предположила Луна.

— Этот Реддл мог сделать с диадемой всё, что ему вздумается! Продать, сломать, положить на полочку или подарить жене! А ещё мы не знаем, где он сейчас и есть ли у него до сих пор диадема, — воскликнула Бони.

— А я всё же думаю, что он спрятал диадему. Если Реддл не глупый, то не стал бы вредить диадеме. Это реликвия, с которой надо обходиться аккуратно и не разбрасывать ее, где попало, — решительно сказала Луна.

— Да даже если так, то он мог спрятать диадему где угодно! Например, в Гринготтсе, у гоблинов. Там охрана лучше, чем где-либо, — начала Бони.

— А может быть, здесь, в Хогвартсе? Ведь Хогвартс — одно из самых безопасных мест на земле, — заметила Лавгуд. — Но только вопрос в том, где диадема может находиться. Девочки задумались и, перебирая всевозможные варианты, продолжили идти. Вдруг рейвенкловки остановились и поняли, что забрели куда-то не туда, так как раньше никогда здесь не бывали. Какой-то странный коридор, ведущий к единственной двери. Возможно, просто какая-то каморка со всяким старым хламом. Луна решила проверить эту каморку и, открыв дверь, вошла, а Бони пыталась остановить Лавгуд. Мало что может случиться! Но всё же и Бони зашла вместе с Луной. А в комнате всё же оказалось много хлама, как и предполагала Бони, но вот только комната не походила на каморку! Она была чересчур большой, чтобы так называться.

Пробираясь сквозь кучи хлама, Луна увидела на одной из них что-то сверкающее, синее и сказала Бони, что кое-что нашла. Да, это была диадема! Только проблема была в том, как её достать. Залезть на гору хлама и переломать все кости? Нет. Аккуратно подцепить диадему чем-нибудь? Нет. Мерлиновы сандалии, Бони, ты — волшебница! Достань палочку и примани диадему. Но только она хотела взмахнуть палочкой и произнести «Акцио!», как вдруг диадема сама поднялась в воздух и полетела к выходу. Рейвенкловки быстро кинулись за ней, но вдруг украшение перестало летать само по себе. Появившийся полтергейст Пивз, главный вредитель Хогвартса после близнецов Уизли, держал его в руках и улыбался. Так это он схватил диадему!

— У-у-у, какая штучка! Красивая, блестящая! Что мне сделать? — ехидничал Пивз. — Закопать в теплицах у Спраут? Или же забросить на самый верх Астрономической башни Синистры?

— Нам отдать! Эта диадема по праву принадлежит факультету Рейвенкло, а не тебе, Пивз, — грозно ответила Бони.

— Было ваше, стало наше, — пропел полтергейст и полетел прочь.

Бони и Луна бросились за Пивзом, но по дороге встретили лишь Сью, которая спросила, куда они так торопятся. Мартинс тут же начала красочно описывать их поиски диадемы, но Сью ничего из её рассказа не поняла, поэтому Луна кратко и доходчиво объяснила, в чём проблема. Сью одобряющее кивнула, сказала нечто похожее на «кое-кто может нам помочь» и повела друзей куда-то. Немного побродив по замку, девочки встретили Кровавого Барона, призрака факультета Слизерин.

— Здравствуйте, Барон. Мне очень нужна ваша помощь, — сказала Сью.

— Что вам нужно?! — с презрением ответил тот.

— Нам нужно вернуть вещь, которая принадлежит Рейвенкло, Пивз её украл, — объяснила Бони. — Думаю, вы сможете убедить отдать его эту вещь.

— Почему я должен это делать? — поинтересовался Барон.

— Ради... Елены! Мы тоже из Рейвенкло. Ну пожалуйста! — упрашивала Бони.

— Ладно. Помогу вам. Ждите, — фыркнул Барон. Вечером, когда после ужина Сью и Бони возвращались в башню, их окрикнули близнецы Уизли. Один из них, Фред — или Джордж? — сказал, что ему с братом попросил передать это Кровавый Барон. Он отдал Сью с Бони диадему и убежал куда-то вместе с братом. Теперь диадема была у них в руках. Осталось дождаться конца каникул и провести ритуал.

Сумерки медленно опускались на Хогвартс. Скоро рейвенкловцы начнут обсуждать то, что узнали за каникулы, поэтому Мартин бежал изо всех сил в гостиную. Поднявшись по винтовой лестнице, он постучал в молоток, который выдал очередную загадку. Мартин выдал первый ответ, который пришёл ему на ум, дверь открылась.

Вдруг Мартин услышал, что кто-то похвалил его за остроумный ответ и обернувшись, увидел профессора де Фронсак. После де Фронсак сказала, что он и все остальные рейвенкловцы должны отправиться на восьмой этаж как можно быстрее. Мартин кивнул, а через пару минут весь факультет направился за де Фронсак на восьмой этаж. Рейвенкловцы только и делали, что перешёптывались, но профессор попросила студентов помолчать. Поднявшись на последний этаж замка, де Фронсак сказала, что пойдёт вперёд, а они должны пойти следом. С неохотой студенты пошли за профессором, но вновь начали перешёптываться.

— Так зачем и куда она нас ведёт? — спросила Эмили.

— Без понятия. Кто знает, что на уме у... — начала Бони.

— ...Пожирателя Смерти, — закончил Мартин.

— Чш-ш-ш! Помолчи, Мартин. Слабоумие и отвага проснулись, да? — заметила Орла.

Ребята и профессор вошли в длинный и тёмный коридор, которому, казалось, не было конца. Профессор де Фронсак достала из кармана палочку и зажгла на её конца маленький огонёк, чтобы никто не потерялся. По команде де Фронсак все стали идти по коридору. Практически ничего не было видно, только лишь огонёк освещал дорогу. Поворот направо, поворот налево, снова направо и опять налево... В который раз они уже поворачивают? Все уже сбились со счёта и уже думали, что над ними издеваются, но тут де Фронсак оповестила:

— Мы уже пришли. Заходите, — профессор остановилась около двери и медленно её открыла.

Рейвенкловцы быстро забежали вовнутрь комнаты, где их уже ждали профессор Синистра с профессором Трюк и знакомый Грааль. Рейвенкловцы поняли, им надо опять сесть на пол. Тут в комнату зашла де Фронсак и, аккуратно достав из кармана чёрный мешочек, развязала его и передала сидевшей рядом Мире. Мира вопросительно посмотрела на декана, как бы спрашивая: «А что делать-то?». Де Фронсак кивнула и вновь заговорила:

— Итак, дорогие студенты, я рада вас видеть на нашем втором занятии по Защите от Тёмных Сил. Для начала закройте глаза и вспомните о том, какие эмоции вы испытывали, когда с вами происходило что-то плохое в последний раз. Может быть, вы злились на друга? Или же вы тосковали по дому? А может, кто-то был вам противен? Вам было грустно из-за плохой оценки? Как только вспомните, то возьмите у мисс Эдисон камешек из мешочка и бросьте его в Грааль, назвав эту эмоцию.

Грааль стал потихоньку наполняться камушками: кто-то аккуратно опускал камушек на дно, а кто-то быстро бросал так, что летели брызги. Вскоре уже все камни лежали на дне Грааля, а значит, пора было переходить к следующему этапу ритуала. Де Фронсак взяла в руки палочку и, вычерчивая над Граалем какие-то знаки, шептала никому не известные слова. Рейвенкловцы сидели как будто на иголках и в ожидании чего-то смотрели на де Фронсак. Всё бы и дальше шло так, если бы не профессор Синистра, которая неожиданно подскочила с места.

— Ты слишком далеко зашла, Элоиз! — вскрикнула Аврора и направила палочку на де Фронсак. — Остановись и объясни им, — она указала на студентов — к чему это всё.

— Убери палочку, Синистра, — грозно ответила Элоиз. — И дай мне продолжить начатое!

— Нет, расскажи. Они имеют право знать... — не отступала Аврора.

Студенты недоумевали и пытались узнать о происходящем, но Элоиз всё же не собиралась ничего объяснять. Тогда Аврора решила, что если Элоиз не уговорить словами, то придется сделать это при помощи магии. В Элоиз полетели несколько заклинаний, но та с лёгкостью их отбила, а после схватила Роланду и, приставив к её горлу палочку, сказала:

— Ещё одна такая попытка, Аврора, и Роланда пострадает!

— Элоиз, что ты делаешь? Остановись! — вскрикнула Роланда.

— Если не расскажешь сама, то расскажу я! Ступефай, — ответила Аврора.

Элоиз оставила в покое Роланду и отбила Ступефай, а после запустила в Аврору Экспеллиармус. Палочка выскользнула из рук Синистры и отлетела в сторону. Элоиз вздохнула, а тем временем рейвенкловцы вновь потребовали объяснений. Аврора, вернув себе палочку, кивнула. Элоиз начала свою речь, как только все замолчали.

— Факультет Рейвенкло проклят, — послышалось ахание и охание, восклицания и стук зубов. Спустя пару секунд Элоиз продолжила рассказ: — Это случилось много веков назад. Салазар Слизерин и трое остальных Основателей поссорились не на штуку. Слизерин настаивал на том, чтобы обучать юных магов тёмным искусствам, но остальные были не согласны.

— Нет, Салазар! Мы не будем учить детей чёрной магии. Не для того эта школа создавалась, чтобы из её стен выходили некроманты или ещё чего хуже! — твердила Ровена. — Неужели ты хочешь, чтобы у Хогвартса сложилась плохая репутация?

— Ты только о репутации заботишься? Не хочешь, чтобы будущее поколение получило разносторонние знания?— настаивал Салазар. — Ах, да! Каков учитель, таков и ученик. Я спросил учеников о том, хотят ли они изучать тёмную магию. Большинство учеников Рейвенкло, например, отказались. Какие же они у тебя «правильные». Чересчур правильные.

— Но, Салазар, ты же знаешь, что тёмная магия опасна и привлекательна. Не думаю, что дети смогут совладать с ней, — начала Хельга.

— Конечно, хочу, но тёмная магия не совсем та вещь, которую стоит изучать. Мои студенты, в отличие от твоих, понимают, что тёмная магия — это не игрушки! Хельга права. Не каждый взрослый может поладить с тёмной магией, а обучить тёмной магии ребёнка...

— Если мы не научим их сейчас, то во что это может вылиться после? Кто-нибудь да решит научиться тёмной магии и погубит себя. Признай, Ровена, ты боишься. Скажи, что не доверяешь мне и моим методам! Я думал, мы друзья, но хотя... какие могут быть друзья у Салазара Слизерина...

— Салазар, ты не прав. Идея основания Хогвартса принадлежит Ровене, и кому, как не ей, решать... — встрял Годрик.

— Если ты забыл, то я тоже один из основателей этой школы, Гриффиндор! Но раз так, то я не хочу являться таковым. Конъюктивитус, — вскрикнул Слизерин. Годрика тут же ослепило, Хельга ахнула, а Ровену уже переполняла злость.

— Убирайся! Никто не посмеет обижать меня и моих друзей, никто не посмеет преподавать тёмную магию в Хогвартсе. Прочь из моей школы, — выпалила Рейвенкло.

— С превеликим удовольствием, но знай, что ты и твои питомцы заплатите за это! Эта расплата будет длиться вечно, — откликнулся Салазар. — Будь же ты проклята, Ровена Рейвенкло! Будь же проклят твой факультет!

— Ровена не восприняла слова бывшего друга всерьёз, хотя Годрик и Хельга убеждали, что Салазар такой человек, который слова на ветер не разбрасывает. Со следующего дня никто больше не видел Слизерина в стенах школы, а со студентами Рейвенкло начали происходить странные вещи. Каждый год находился один или несколько человек, которые начинали вести себя не так, как обычно. Кто-то начинал увлекаться тёмной магией, кто-то ссорился с друзьями и связывался с плохой компанией, кто-то стал халатно относиться к учёбе, хотя особых причин для этого не было. А Елену Рейвенкло, например, охватила зависть, поэтому она решила стать умнее матери и украла её диадему. Думаю, что было дальше, вы знаете. В конце концов, такие студенты погибали. Никто долгое время не заострял внимания на всех этих происшествиях. Неосторожных глупцов, связавшихся с тёмной магией, много, случай с Еленой — неудачное стечение обстоятельств, а детей, которые связались с плохой компанией или стали халатно относиться к учебе, тоже немало... И лишь однажды мой предок, бывший директор Хогвартса Бэзил Фронсак заметил эту странность в поведении студентов Рейвенкло. Он узнал, что эти странности продолжаются уже много лет, и решил во всём разобраться. Узнав о том, что это не просто странности, а проклятие, Бэзил решил найти способ его снять, но всё было бесполезно, ни один ритуал не помогал. Но Бэзил не отчаялся и решил, что если он не может полностью снять проклятие, то должен позаботиться о тех, кто попал под него, и, возможно, он сможет снять проклятие хотя бы с них. Только как узнать того, кто попал под проклятие прежде, чем со студентами начнутся действительно ужасные вещи?

Второкурсница медленно постучала в дверь, профессор Фронсак разрешил зайти. Губы девочки дрожали, а руки тряслись. Что же такого случилось? Почему профессор пригласил её к себе? Фронсак стоял у окна, а после повернувшись, подошёл к студентке.

— Здравствуйте, профессор. Вы меня звали? — тряслась Диана и думала, что же такого она могла натворить.

— Да, мисс Аббей. Мне известно, что ваши оценки заметно ухудшились, хотя вы одна из лучших студентов Рейвенкло. В чём же причина? — спросил Бэзил.

— Я не обязана вам отчитываться об этом! — уже твёрдо ответила девочка.— Это мои проблемы, а не ваши.

— И всё же, мисс Аббей, расскажите о том, чем вы занимаетесь вместо лекций. А прежде покажите своё запястье, — спокойно сказал Бэзил.

—Я же сказала, не буду! Что?! — Диана не понимала, о чём говорит профессор, но всё же расстегнула пуговицу на рукаве рубашки и ужаснулась. На запястье красовалась чёрная метка в виде круга с треугольником внутри. — Что это?! Как это убрать? — взвизгнула Диана.

— Не беспокойтесь, мисс Аббей. Это сбережёт вас.

— Бэзил Фронсак создал метку, которая указывала на то, что именно этот человек попал под проклятие. Когда Бэзил находил этого человека, то помогал избавиться от действия проклятия, но проклятие со всего факультета он снять не смог, как я уже и говорила. Я... — тут де Фронсак притихла. Сложилось ощущение, что она хотела сказать что-то ещё, а после передумала. — Я обязалась продолжить начатое моим предком и намерена закончить. И да... Через несколько дней у одного из вас появится эта самая метка. Будьте начеку, а на сегодня хватит. Аврора, будь добра, проводи их до башни. Мы с Роландой пока приведём здесь всё в порядок.

Весь путь рейвенкловцы шли молча и практически не проронили ни слова. Кто-то попытался разбавить молчание шуткой, но бесполезно. Весь путь и всю оставшуюся ночь факультет провёл с мыслью «А вдруг этим проклятым окажусь я?»

Следующие два дня рейвенкловцы практически ежечасно проверяли у себя наличие метки, но, конечно же, от этого ничего не менялось, метка ни у кого не появлялась. Некоторые рейвенкловцы запаниковали, а остальные решили, что их обманывают.

— Нет, этой де Фронсак точно доверять нельзя, — закатил глаза Мартин. — Второй день почти закончился, а метка так и не появилась. Глупая врунья и Пожиратель Смерти — вот кто эта де Фронсак.

— Мартин, прекрати. Ты не можешь так говорить. Откуда ты вообще эти глупости берёшь? — спросила Дели. — День ещё не закончился и...

— Нет, серьёзно! Я что-то не помню того, чтобы кто-то из нас вёл себя как-то необычно. Да, в прошлом году Падма Патил, например, начала поиски легендарных Даров Смерти и слетела с катушек, — встряла Мэдди. — Теперь родители Сью её лечат в Мунго.

— А два года назад 'одже' Дэвис начал нелегально п'одавать всем чудодейственные зелья и д'угие вещицы, кото'ые якобы помогут сдать все экзамены или незаметно списать, — отозвался Луи. — Я ему с'азу не пове'ил. Всё в'емя увлекался квиддичем, а тут всем начинает всякие п'имочки 'аздавать.

— Ещё много таких примеров можно найти, но вот... Почему в этом году ничего особенного не произошло? — задумался Ричард. — Этому явно должно быть объяснение.

— Возможно, потому, что Марс сейчас в Козероге, — предположила Луна.

— Нет, Луна! Объяснение одно: никакого проклятия не существует. Вот и всё, — пояснила Мира. — Роджер, Падма и остальные — лишь совпадения, а подтверждения словам де Фронсак у нас нет.

— Ровно так же, как и опровержения. Почему же профессор Синистра так рвалась к тому, чтобы мы узнали об этом проклятии? — начала Мэнди. — И мне кажется, та женщина из Лютного переулка что-то да знает про всё это. Мы с Артуром вам про неё рассказывали.

— Тише, тише. Думаю, де Фронсак предусмотрела и это. Лучше давайте попытаемся узнать о том, где сейчас профессор Боунс, — успокоила всех Сью и медленно достала из сумки диадему Ровены Рейвенкло. — Не зря же мы диадему с таким трудом достали, а ведь она считалась потерянной.

Тут Вольдемар погасил весь свет в гостиной, а Дели, расчертив на полу круг, трансфигурировала что-то в свечки, быстро подожгла фитили и расставила свечи по всему периметру круга, пока Луи наполнил миску водой и поставил её в центр круга. Когда подготовка была закончена, можно было начинать. Сью крепко сжала в руках диадему и, зажмурив глаза, прошептала «Эдгар Боунс», а после передала диадему следующим. Все повторяли за Сью, вскоре диадема вернулась к Сью. Амели с Лораной, сидевшие на разных концах круга, подскочили и, направив палочки на миску, что-то крикнули. Затем то же самое проделали Ричард и Артур. В воде что-то заискрилось, как будто там плавал электрический угорь. Все бросились к миске, затаив дыхание, и подумали, что сейчас наконец-то узнают о том, где сейчас профессор Боунс. Вода вновь заискрилась, но ничего не произошло.

— Что случилось? Может, мы неправильно выполнили какой-то пункт? — прошептала Мариэтта.

— Не думаю, я проверяла. Акцио, сумка! — произнесла Дели и начала рыться в сумке в поисках книги. — Нет, всё же правильно! И свечи, и вода, и заклинание, и вещь, и круг! Тогда что же не так?

Вдруг гостиную снова озарил свет люстры, все обернулись и увидели де Фронсак, которая сказала всем взять палочки и идти за ней. Дели потушила свечи, и только хотела рассказать, что ни у кого до сих пор не появилась метка, но де Фронсак даже слушать не стала и напомнила, что им стоит поторопиться. Ребята послушались и пошли за профессором.

И вновь они поднимались по этим ступенькам на восьмой этаж, но вот только уже не перешёптывались, а прокручивали мысли в голове.

«Может быть, диадема не объединяет нас с профессором? Нет, должна! Но что же тогда не так...» — задумалась Дели.

«Что вообще думает о себе эта де Фронсак? Дели хотела сказать ей о метке, а она и слушать не стала! Вот гадина», — неслышно хмыкнула Бони.

«Опять нас куда-то тащат! Ну сколько можно?» — канючил Энтони.

Пройдя по коридору во второй раз, рейвенкловцы вновь зашли в комнату, где их ждали ещё два профессора и Грааль, наполненный водой и чёрными камушками. Элоиз зашла самой последней и приготовилась что-то сказать, но тут её прервала Хелен:

— Профессор, я бы хотела кое-что сказать... Это важно!

— Мисс Долиш, не сейчас. Сейчас нет ничего важнее, чем снятия проклятия. Всё! Итак... Приветствую вас на нашем третьем и заключительном занятии по Защите от Тёмных Сил. Тот, у кого появилась метка, встаньте и подойдите ко мне. Прошу, — объявила де Фронсак.

— Но, профессор, — Артур поправил очки. — Дело в том, что ни у кого из нас не появилась метка. Это Хелен и хотела вам сказать.

Сердце Элоиз ёкнуло, рот чуть приоткрылся, а с губ сорвалось:

— Но как? Как такое вообще возможно? Тут, должно быть, какая-то ошибка! Метка веками появлялась у студентов, а теперь...

Вдруг дверь в комнату скрипнула, на пороге показалась женщина в чёрном плаще. Женщина убрала с головы капюшон и растянула лицо в гадкой улыбке. Элоиз опешила и выдавила из себя нечто похожее на «Ж-жизель?», а сама Жизель громко засмеялась. Ричард шепнул на ухо Бони, что, кажется, слышал уже где-то этот смех.

— Ох, моя дорогая Элоиз! Какая же ты всё-таки глупенькая, — не переставала смеяться Жизель. Артур прошептал Мэнди о том, что, видимо, это та самая женщина из Лютного переулка.

— Я и не надеялась, что ты вернёшься и продолжишь нашу миссию. Ты уехала по каким-то срочным делам. Что же ты тут тогда делаешь? — не понимала Элоиз.

— Я? Я никуда не уезжала. Я почти закончила мою миссию, — улыбнулась Жизель. — Осталось совсем немного. Что-то я совсем разболталась. Пора бы приступить к делу. Ин...

— Стоп! Объясните, что здесь происходит, наконец! Мы имеем право знать. Профессор, кто это? Вы с ней знакомы? Мне нужно знать. Да и не только мне, — подскочила Орла и начала тараторить.

— Помолчи, мелкая козявка. Никто тебе ничего объяснять не обязан. Терпеть не могу болтушек. Силенцио Максима! — произнесла Жизель, Орла лишилась дара речи вовсе. — А теперь ты, Элоиз... Странгулатус!

— Протего Максима! — защитила себя от удушающего заклятия Элоиз. — Зачем тебе это всё нужно? Жизель, пожалуйста, объясни. Мы же друзья!

— Друзья... Так и быть, перед твоим поражением удостою тебя чести узнать правду, — ухмыльнулась Жизель. — Тебе всегда доставалось всё самое лучшее, ты получала всё, что хотела. Да и учёба тебе давалась чуть легче, чем нам с Дороти. Конечно, чистокровным всегда проще в этом деле, чем магглорожденным. Чистокровные куда лучше подготовлены и имеют хоть какие-то понятия, а дети из семей магглов... Но ладно это! Ладно, если бы просто лучше получалась, но ты... Ты же имела наглость зазнаваться!

— Жизель, я была ребёнком. Мне нравилось быть в центре внимания и... Я извинилась потом, — покраснела Элоиз. — Мне действительно не хотелось обидеть вас.

— Из-за тебя умерла Дороти! Из-за твоего отвратительного поведения она решила отравить тебя... Но с чем-то напортачила и умерла! Не из-за проклятия, а из-за тебя! Дороти была единственным человеком, который защищал меня от обидчиков, пока ты купалась в лучах славы, — рявкнула Жизель. — Теперь моя очередь! Для начала я прикончу тебя, а после сниму проклятие!

— Но мы могли бы сделать это вместе! — недоумевала Элоиз. — Да и, кажется, проклятие снял уже кто-то другой.

— Тогда бы эта была заслуга Элоиз и Жизель, а не только Жизель! Не хочу ни с кем ничего делить. Что? То есть как кто-то другой? Но я думаю, что знаю, кто это мог быть. Любовь и самопожертвование! То, что сильнее всего на свете. Сильнее всех проклятий. Они, — Жизель указала на рейвенкловцев, — бросились спасать Эдгара Боунса, которого я специально похитила, чтобы ты смогла занять место декана и снять проклятие поскорее! Я спрятала Эдгара в том заброшенном магазинчике в Лютном переулке, куда никто соваться не стал бы, но эти умники стали присылать письма, которые я сжигала. Вскоре меня достали постоянно приходящие письма, поэтому я покончила с Эдгаром, решив, что самый умный факультет поймёт бесполезность своих действий. Но нет! Тогда я решила следить за рейвенкловцами и наложила на одного из них Отслеживающее заклятие, чтобы они чего-нибудь ещё не выдумали, дабы спасти ненаглядного Эдгара! Теперь я всё понятно объяснила?! Петрификус Тоталус!

— Жизель, но ты же сказала, что просто попросила Эдгара уехать, а потом на него напали Пож... Экспеллиармус!

Каждая из девушек атаковали друг друга, началась борьба. Элоиз пыталась обороняться, но не хотела ранить подругу и тратила силы на подбор заклятий, которые не принесут больших ранений, Жизель же кастовала заклинания без раздумий. Элоиз быстро устала и, упав на колени, уже была готова просить о пощаде, подоспевшие Аврора и Роланда вступились за Элоиз, но были повержены и отступили, а Жизель тем временем чуть ли не вплотную подступила к бывшей подруге и думала произнести заклинание, но тут...

— Это несправедливо! Вы ведёте себя как ребёнок, — встал с колен Артур.

— И вы во многом ошибаетесь, — присоединилась Дели.

— Рейвенкловцы, что вы делаете?! Вас сейчас убьют. Протего Тоталум, — собрала последние силы Элоиз, теперь весь факультет оказался как будто за стеной. — Но они правы, Жизель. Может быть, тебе стоит подумать над...

— Нет, не стоит! Раз я не смогла снять проклятие, то хотя бы отомщу тебе. Круцио! Круцио! Круцио! — В Элоиз полетел красный луч. Раздались истошные крики и вопли, но Жизель это только доставляло радость, а многие за «стенкой» пытались сломать её, ведь они не могли смотреть на всё происходящее. Жизель ещё пару секунд посмотрела на мучающуюся бывшую подругу, а после процедила что-то сквозь зубы и, скастовав ещё парочку «Круцио» в Элоиз, убежала. Через несколько секунд «стена» спала, рейвенкловцы, Аврора и Роланда бросились к Элоиз.

— Нужно срочно идти в Больничное крыло, а иначе мы можем прощаться с Элоиз! — крикнула Аврора.

— Мы поможем! — ответила Мариэтта. — Профессор, пожалуйста, встаньте. Ах! Мальчики, помогайте скорее.

Артур и Ричард помогли де Фронсак встать на ноги, но та всё ещё не могла спокойно двигаться из-за боли от заклятия. Тогда Роланда спросила,сумеют ли дойти одни, а Аврора предупредила, что после они должны отправиться в спальни. Рейвенкловцы ответили, что справятся, и, направившись к выходу, как можно скорее побежали в Больничное крыло, где мадам Помфри без всяких вопросов помогла Элоиз и сказала рейвенкловцам отправляться спать. Но те уговорили мадам оставить их наедине с де Фронсак и пообещали, что потом беспрекословно отправятся в постели. Мадам Помфри вздохнула и ушла, а рейвенкловцы придвинули к койке стулья и просидели так всю оставшуюся ночь.

Тик-так, тик-так, тик-так... Стрелки часов медленно двигались по циферблату. Вот уже близилось утро, а некоторые студенты до сих пор не ложились, ведь они всю ночь провели в Больничном крыле у одной из кроватей. Солнечные лучи проникли в Больничное крыло сквозь толстые занавески и разбудили Элоиз. Она что-то промычала и, перевернувшись с правого бока на спину, открыла и протёрла глаза,а после чуть приподнялась на локтях и села.

— Очнулась, значит, — озвучил мысль Мартин.

— Рейвенкловцы? Что вы здесь делаете? — удивилась Элоиз.

— Мы наблюдали за вами всю ночь, мы боялись, что с вами что-то случится, — зевнула Сью и, прикрыв рот рукой, положила голову на плечо Ричарда.

— Ох, всё позади, мисс... Думаю, что мне стоит называть вас всех просто по именам, ведь я больше не ваш декан и профессор. Всё страшное позади, дорогая Сью, нет надобности волноваться за меня, — оповестила Элоиз.

— Вы, то есть... Ты, то есть... — запуталась Дели.

— Просто Элоиз, — успокоила та. — Да, уезжаю. Мне пора возвращаться в Министерство. У меня будет много работы после всего этого...

Тут двери в Больничное крыло открылись, появились Аврора и Роланда, которые подбежали к койке.

— Что вы все здесь делаете? Немедленно отправляйтесь спать. Скоро уже утро, — недоумевала Аврора.

— Не вини их, Аврора. Они обеспокоены моим здоровьем, — погладила по голове Орлу Элоиз. — Тем более, что торопиться им некуда, ведь занятий сегодня нет.

— Это не означает, что им нужно лишать себя сна, — заметила Роланда.

Дверь в Больничное крыло вновь открылось, на этот раз вошла мадам Помфри. Увидев, что вокруг Элоиз столпилось немалое количество человек, мадам Помфри нахмурилась и сказала всем присутствующим покинуть помещение, так как больной сейчас нужны тишина и покой. Рейвенкловцы вздохнули, но мадам Помфри заверила, что они могут навестить профессора позже. Ребята кивнули и, попрощавшись с Элоиз, направились к выходу.

* * *

Прошло несколько дней, Элоиз уже поправилась, а теперь пришло время возвращаться назад. Собрав все вещи, которые были в кабинете и спальне, Де Фронсак попрощалась с Авророй и Роландой. Элоиз думала уже уходить, но вдруг Роланда спросила, не хочет ли она в последний раз увидеться с рейвенкловцами.

— К сожалению, уже нет времени. Мне очень хотелось бы попрощаться с ними как следует, но не могу, поэтому, Роланда, передай им, пожалуйста, это, — хотела протянуть кусок пергамента Элоиз.

В эту же секунду в гостиной появилась сонная Орла, которая тут же раскрыла рот и позвала весь факультет, а после подбежала к де Фронсак. Элоиз поставила на пол чемодан и передала Орле пергамент, подхватила чемодан и направилась к выходу. Вдруг Орла крикнула:

— До свидания, профессор де Фронсак! То есть, Элоиз...

— До свидания, мисс Свирк, — улыбнулась Элоиз. — Не забудьте прочитать письмо остальным. Элоиз скрылась за дверью, и тут рейвенкловцы начали появляться в гостиной.

— Она уехала, да? — спросил Энтони.

— Только что ушла, но оставила это, — Орла развернула пергамент и принялась читать.

«Дорогие рейвенкловцы! К сожалению, я не успеваю попрощаться с вами, как следует, поэтому пишу вам. Итак, я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы сделали за это время! Вы не боялись рисковать, помогали друг другу, изобретали и работали сообща, но не забывали при всём этом учиться. Я горжусь вами! Меня очень поразило то, что вы с таким рвением пытались узнать о том, что случилось с профессором Боунсом. Вы невероятно преданные и сплоченные люди. Я никогда не видела ничего подобного! Очень жаль, что вышло так, что Эдгара не стало. Я разделяю вашу утрату, ведь я тоже знала Эдгара.

И напоследок хочу сказать, что я буду скучать по вам всем. Успехов вам в дальнейшем. Прощайте, друзья!

P.S. Думаю, вам стоит посмотреть на потолок гостиной. Легенда о звёздах верна», — гласило письмо.

Рейвенкловцы подняли головы и увидели большую звезду, которая загорелась на потолке. Да, легенда была верна. Хоть они и не спасли профессора Боунса, но всем сердцем желали найти его, стремились к этому, преодолевали препятствия, а это было самое что ни на есть доброе дело, которое оказалось достойно такой огромной звезды.