Полумертвые: Свобода 1.0 (гет)

Полночь. Поляна маковых цветов, освещенная лишь восьмеркой свечей, окружающих статую падшего ангела, едва слышно шуршала в тишине темного часа. Легкий ветерок едва покачивал пламя, остужая кожу и приводя мысли в порядок. Впрочем, я бы и не сказала, что с моими мыслями что-то было не так, ведь, по сути, в моей голове вертелась только одна: «Какого черта мне вообще пришла идея рисовать пентаграммы вокруг статуй посреди ночи и вызывать древнего демона снов?!»

Время вокруг меня будто замерло, и краски мира заметно поблекли, сменившись на какие-то странные жутковатые образы, начиная с глаз, раскрывшихся на небе и в ночной тьме леса вместо звезд и, вероятно, цветов и плодов, и заканчивая странными мелькающими в кустах тенями. Интуитивно я догадывалась, что часть моего сознания провалилась в какой-то другой слой реальности, тогда как другая, вероятно, все еще оставалась в физическом мире, из-за чего два измерения будто переплелись между собой…

Мне было страшно. Боже, если честно, я была готова с удовольствием прыгнуть в объятия любого монстра, готового разорвать меня на части, лишь бы не смотреть в сторону треклятой статуи. Вернее, даже чуть выше нее, туда, где уже несколько минут висел чертов клубящийся сгусток золотой пыли, ожидая ответа на вопрос, который он решил повторить:

— Так что же ты желаешь?

* * *

— Здравствуйте, шеф, а я только собиралась вам позвонить… — По ту сторону трубки раздался надрывный кашель, а затем хриплый голос продолжил: — Я приболела, и не смогу прийти на работу сегодня.

— Это не Лис, Кейт.

— Оу… Привет, Влада.

— Привет.

Раздобыть номер Кемпбелл было несложно. Она сама дала мне его еще в день нашего с ней знакомства, однако я никогда не думала, что мне действительно придется когда-нибудь ей звонить. Брюнетка часто опаздывала на свое рабочее место, часто притворялась больной или занятой, не приходя вовсе. Никто уже не обращал на это внимания, но что-то подсказывало мне, что сегодня все обстояло иначе.

Странное предчувствие внутри не давало покоя с самого утра. Неприятное ощущение, словно скребущаяся кошка или мерзкий осадок, будто что-то идет не так, как должно… И громогласный крик Гарольда Лоста, сетующего на отсутствие кассира именно в тот день, когда в музее просто не протолкнуться средь посетителей, стал для меня отличным поводом проверить свои догадки.

Заветные цифры я вбивала по памяти, которая, к слову, никогда еще меня не подводила. Потребовалось только пара минут, прежде чем на звонок ответили. И, судя по голосу Кейт, она совсем не врала на этот раз. И кашель, и хрип были неподдельными, как и заметная гнусавость. Девушка постоянно шмыгала носом, и по ее речи было прекрасно понятно, что заболела она не простой простудой, а каким-никаким гриппом.

Но, несмотря на то, что все, что сероглазая говорила, очевидно являлось правдой, она все равно продолжала жаловаться на плохое самочувствие, будто в оправдание тому, что не может прийти. Она постоянно лепетала какие-то извинения и слезно умоляла прикрыть ее перед босом и на этот раз… Впрочем, такое поведение было вовсе не удивительным, с учетом всех ее прогулов.

— Успокойся, тебе ведь больно, Кейт, — сорвалось с моего языка, прерывая словесный поток, рвавшийся из трубки. — Я прекрасно слышу по твоему голосу, что ты правда тяжело болеешь.

— Ох, спасибо большое, Владилена, ты даже не представляешь, как я тебе сейчас благодарна…

— Какая у тебя температура? — вновь перебила я подругу. — Может, я занесу тебе какие-нибудь лекарства во время перерыва, ты ведь, вроде, недалеко живешь?

— А, ну, тридцать восемь по Цельсию, но приходить не обязательно. У отца сегодня выходной, он сам все уже купил, да и… Кхм… Он же в полиции работает…

— А я в розыске, хех.

Повисла неловкая тишина, перерываемая лишь бранью Старого Лиса на заднем плане, но я старалась не акцентировать на ней внимание. Одного только не учла: голос Гарольда раздавался все ближе и ближе, пока…

— Какого хрена ты здесь прохлаждаешься, я не понял?! Тебе мало тех денег, что я тебе плачу за твою работу?! А ну живо за кассу, раз эта лентяйка не пришла!

— Э?! Но я же не…

— Я сказал живо! Винс тебе все по ходу объяснит.

— Хорошо, хорошо, иду, — только и пробормотала я в спину удаляющегося мужчины. — Прости, Кейт, я тебе позже еще позвоню.

— Окей, удачи тебе, подруга!

Прозвучали глухие гудки, оповещая об окончании разговора, и, с тяжелым вздохом повесив трубку, я зашагала в сторону кассы, за которой стоял паникующий Винсент.

С того момента как я смогла получить информацию со страниц дневника, меня волновали только две вещи: моя совесть и возможность выживания Люциана Регенди. Если с первым я ничего не могла сделать, не навредив ни себе, ни отношениям с Лостами, ставшими для меня какой-никакой, но семьей за те полмесяца, что мы провели вместе, то со вторым решение было куда более простым: призыв. Препятствий для того, чтобы вызвать демонический кусок пыли, на первый взгляд, конечно, вообще не было, если не учитывать то, что найти материалы для призыва и скрыть свою заинтересованность от Совы уже являлось двумя жирными проблемами.

Несмотря ни на что, я старалась не унывать по поводу возникающих передо мной преград. Я бы даже сказала, что, напротив, именно внутренние переживания, возникавшие из-за моего страха быть уличенной в моем зловещем плане, и заставляли меня продолжать. Именно такой мандраж сдерживал меня раньше от того, чтобы поджать хвост и вернуться домой, к переживающим матери и отчиму.

Но даже так я продолжала игнорировать тот факт, что это чувство неуловимости и свободы от морали, которого долгие годы мне не хватало, все чаще ведет меня к самому ужасному выбору в моей жизни. Я продолжала игнорировать совесть, кричащую мне, что стоит остановиться, рассказать обо всем Лостам и вернуться домой. Я продолжала двигаться к своей незатейливой и глупой цели.

Однако, независимо от обстоятельств, с материалами все решилось довольно быстро: соль, которую я решила использовать вместо мела, поскольку он не имеет магического свойства писать на голой почве, нашлась у меня в остатках с прошлой вылазки, а вот за свечами мне пришлось лезть ночью в местный магазин индийских благовоний; правда, деньги я все равно оставила, ведь у них и так почти ничего не покупают в этом городке.

С разноглазым проблем возникло больше всего. Казалось, он на самом деле был не ученым, а дознавателем. Смотрел подозрительно, сверлил взглядом спину, возникал с неожиданными вопросами в самые неподходящие моменты и требовал ответы так, что уйти от расспросов было практически невозможно. И сколько бы я ни повторяла, какое уважение я испытываю к этому старику, он не переставал пугать меня снова и снова, заставляя думать, что он уже давно раскрыл мою весьма сомнительную аферу и просто потешается, доводя до состояния, когда я сама не выдержу и, упав на колени, признаюсь во всех своих грехах.

Но неприятности пришли оттуда, откуда их не ждали: казалось бы, когда все было готово и уже этой ночью я могла провести ритуал, из моей сумки вдруг выпала упаковка свечей. И ничего такого особенного в этом бы не было, если бы только это не произошло возле Музея Странностей Миднайт Хилл, прямо на глазах Питера Лоста! Заметив пачку свечей, он поднял ее с земли, удивленно смотря то на меня, то на предмет в своих руках, и мое сердце словно упало куда-то в область лодыжек.

— Это… — начал шатен с неким недоверием, но я быстро перебила его:

— Ох, ну ты же знаешь, как тяжело без электричества ночью, верно?

Правда, не смотря на все мои старания, это вышло куда более нервным, чем казалось, что сразу подтвердило выражение лица Пита.

— Мне кажется, в последнее время ты немного странно себя ведешь, — издалека зашел подросток, — нервничаешь рядом с дядей Бертом сильнее обычного, уже несколько дней не ешь с нами вместе, а теперь вдруг эти свечи…

— Ой, да ладно тебе, След, — устало вздохнула я, наконец взяв себя в руки. — Что еще можно делать с помощью свечей? Демонов призывать? Так для этого, кажется, нужны черные. А на фабрике вечером темно и холодно — приходится как-то выкручиваться, не разводить же посреди комнаты костер, ей богу.

— Это все равно не отменяет факта, что ты начала вести себя необычно!

— Тебя Сова что ли укусил, не могу понять?! — воскликнула я. — Твой дядя просто стремный! Да и может у меня ПМС, и я просто не хочу ни с кем разговаривать?!

Питер невольно залился краской, как и случайно проходящая мимо Лори, которая, к тому же, еще и чуть не подавилась соком из пакетика, что она так не вовремя решила глотнуть. Я побледнела и нервно улыбнулась.

— О, привет, Радуга, не виделись… целых пять минут!

— Ага-ага, — протянула она, медленно шагая назад, возвращаясь таким образом за угол дома. — Ну, вы это, не обращайте на меня внимания, продолжайте.

Дождавшись, когда девушка, наконец, уйдет, я устало потерла пальцами переносицу и вновь обернулась к Питеру.

— Короче, След, не знаю, что вы там себе напридумывали, но со мной все в порядке.

— Д-да, думаю, ты права, — пробубнил паренек в ответ, все еще пытаясь перебороть смущение. — В любом случае мне кажется, что тебе не стоит светить этой пачкой перед дядей Бертом, он тоже может на это неправильно отреагировать.

По непонятной мне причине, разговор с подростком заставил сомневаться меня в моем желании еще сильнее, но я, стараясь сдержать себя, чтобы не выдать лишнего, только натянула новую улыбку ему в ответ. Парень улыбнулся мне и, положив треклятые свечи в мою сумку, уже собрался уходить, когда мои нервы, наконец, не выдержали, и я схватила его за руку, желая признаться во всем: в обмане, в желании попытаться призвать Люциана, даже в чертовом сожалении о побеге, но в последний момент я сдержалась. Пит удивленно смотрел на меня.

— Я… Я просто… — не зная, что сказать, чтобы не казаться идиоткой, я наконец выкрутилась: — Я просто украла эти свечи недавно. Ты же знаешь, что я подворовываю ночью? Так вот, я недавно влезла в магазин индийских благовоний и стащила эту пачку. Я оставила деньги за нее, у них же редко бывают покупатели, но все равно сильно переживаю из-за этого в последние дни.

Закончив, я долго вглядывалась в карие глаза Следа, ожидая его реакции на мои слова, но, к счастью, он воспринял это нормально. Он сказал мне что-то вроде: «Ты молодец» и «Рад, что ты борешься с собой» и ушел, оставив меня наедине со своими мыслями, в который раз за последние дни.

Я и вправду начала сильно отдаляться от них, но до этого момента у меня не было сомнения, что я смогу вернуться к ним после ритуала, делая вид, словно ничего не произошло. Сейчас же я не была в этом так уверена; больше казалось, что, независимо от итога, все будет не так, как прежде, и поэтому я решила отказаться от этой идеи.

Еще пару дней я даже не вспоминала о свечах и соли, лежавших на дне моей сумки в ожидании часа, когда они смогут мне пригодиться. Вместо мыслей о Дьяволе я посвятила себя возвращению в обычный ход жизни, и не могу сказать, что я была как-то разочарована этим, скорее напротив — я, наконец, нашла умиротворение, которого мне так не хватало. Конечно, с отказом от идеи призыва Регенди в мою голову также вернулись и мысли о неверном выборе, повисшем над моей головой в тот момент, когда я сбежала, но любая проблема решаема. Так я начала подумывать о возвращении домой в конце лета.

Возможно, я несколько торопилась, но, несмотря на многие замеченные мной преграды, я все равно продолжала планировать многое, начиная с того, как я буду добираться в родной городок и заканчивая тем, что буду говорить родителям. У меня возникло столько разных идей о том, чем я могла бы заняться дома, но первой целью все равно стало возвращение в колледж и окончание учебы.

В какой-то момент я даже начала копить те центы, которые Гарри платил мне за работу. Их, конечно, катастрофически не хватало, но это не представляло для меня проблемы, поскольку я прекрасно понимала, что сама напросилась на это рабочее место. Однако ничто не вечно, и в один прекрасный день я, наконец, усвоила этот несложный урок.

Все началось с тихого шепота, вновь слышимого мной, со стороны леса. Навязчивый мужской голос вновь просил о помощи, повторяя, что ему нужно, чтобы его освободили, но я постаралась скорее списать все на глюки, вполне способные возникнуть при том сочетании таблеток, что я принимала из-за последствий ожога и психологических травм. Но спустя время голос снова повторился, а потом вновь и вновь. Этой ночью я не могла уснуть, слыша тихие всхлипы и мольбы о помощи из леса. Мне все больше казалось, что и мое сознание просит чего-то, но я не могла понять, чего.

Еще два дня я стояла в убитом состоянии за кассой, ночами я не могла сомкнуть глаз из-за голоса, а днем мне нужно было пробивать товары покупателей, кое-как соображая, что я вообще делаю. За это время мольбы голоса разнообразились, как я поняла, попытками начать беседу, словно говоривший вдруг начал понимать, что говорит не в пустоту. Я же старалась списать все это на разыгравшееся от недосыпа воображение и на возвращающееся пожирающее изнутри любопытство. Но грань абсурда преодолело то, что голос вдруг назвал меня по имени.

— Владлен.

— ГОСПОДИ, ХВАТИТ!!!

Посетители вдруг устремили взгляды на сумасшедшую за кассой, которой, конечно же, была я. Нервно улыбнувшись, я извинилась и постаралась скорее ретироваться из музея, но у двери меня за руку схватила жена Винсента, пришедшая навестить муженька.

— Владилена? Что случилось? — удивленно поинтересовалась она, но я, высвободив руку, схватила ее за плечи и протараторила так быстро, как никогда до этого:

— Мне нехорошо, пожалуйста, Флер, постойте за кассой за меня, понимаю, что в вашем положении нежелательно работать, но я все равно скоро вернусь!

Получив утвердительный кивок девушки, я, словно пуля, выскочила из лавки и со всех ног побежала в сторону леса. Меньше чем через две минуты я уже была на поляне с маками прямо перед статуей демона, с бешеной одышкой и болью в правом боку. Я прижалась ухом к скульптуре, повиснув на ее шее и пытаясь понять, реально ли говорила все это время она, или же это и вправду было галлюцинациями и фантазией, разыгравшимися из-за неудачной смеси препаратов.

Ветер тихо качал верхушки деревьев и шуршал листвой, а где-то над головой пели птицы, даже слышно было тихое переругивание белок, дерущихся вдали из-за орехов или грибов. Слышался стук дятла и даже звуки, раздававшиеся из Музея Странностей, но не голос. Я долго вслушивалась в тишину, и, когда я, наконец, было решила, что все это и вправду было лишь игрой воображения…

— Ты рядом, я прав?

Я взвизгнула, отскочив от изваяния на пол метра.

— Что за хрень?!

— Ты ведь слышишь меня?

— О, Господи, — застонала я, — статуя и вправду разговаривает?

— Статуя? Ты имеешь в виду мое тело?

Оглядевшись вокруг, я вернулась к скульптуре и полуприжалась к ней.

— У тебя было тело?

— Да, по моим расчетам, три года назад… Но, на самом деле, я не уверен.

— Ты ведь Люциан Регенди, да? Темное божество, которое опасно, манипулирует людьми и все подобное?

— Я еще никогда не получал столько лести в свой адрес, — усмехнулись из статуи, на что я невольно закатила свой единственный глаз, — Но да, это я, — великий и ужасный Люциан Регенди.

— Великий? Неужели, — протянула я с издевкой, — тогда как ты оказался в статуе, о ужаснейший?

Демон фыркнул и замолчал на какое-то время, что позволило мне вытащить из сумки блокнот с записями и карандаш. Пока он не то обижался, не то думал, что ему сказать, я вздохнула и ответила за него:

— Тебя как-то обманули Лосты, я знаю. Значит, это ты был тем «катаклизмом», о котором никто в Миднайт Хилл старается не говорить?

— Кто знает… — таинственно произнес голос из статуи.

— Ну, он произошел три года назад и разрушил большую часть города.

— А, тогда да, это точно был я, — усмехнулись мне в ответ.

Повисло неловкое молчание. Я совершенно не представляла, о чем вообще можно говорить с демоном, запертым в статуе. Особенно после того, как он сам буквально признался, что страшное событие, навредившее городку и его жителям, было его рук дело. Самым неприятным было то, что мое глупое желание призвать его вновь появилось и даже возросло. Отчего-то я решила, что это может его освободить, но вот зачем мне его освобождать — я вообще не представляла.

— Ну, наверное, тебя надо вытащить отсюда, да? — с сомнением протянула я.

— И ты, конечно же, знаешь как?

— Кто знает… — загадочно произнесла я, передразнивая демона, — вот только какую выгоду я с этого получу?

— Я демон, милая, я могу все!

— В пределах мира снов, не так ли?

— Ну, это всего лишь маленькое уточнение, — немного обиженно заметил он. — Не только там! Просто в реальном мире существуют некоторые… нюансы.

— Физическая форма, которой у тебя, конечно же, нет?

Пока я болтала с демоном, я старалась записывать все, о чем мы говорили, чтобы быть уверенной в том, что он не будет пытаться путать меня в мыслях, ведь я не знала, как именно он манипулирует людьми. Однако, постоянно записывая, я вдруг поняла, что Люциан, если это действительно был он, старался произвести как можно более хорошее впечатление, что, правда, было не самым хорошим ходом, ведь я заранее была готова к подобному, стоило ему лишь признаться мне. Другим же замечанием стала явная безвыходность ситуации, в которой оказался комок пыли. Этим можно было немного воспользоваться сейчас.

— Хочу заметить, что для смертной ты слишком уж смелая.

— Просто мне не было особо сложно догадаться, что ты, скорее всего, растерял все силы.

— Что? — с нескрываемым изумлением переспросил Люц.

— Тебя могу слышать только я, — пояснила я ему. — Ты либо плод моей разыгравшейся из-за смеси стимуляторов и обезболивающих фантазии, либо очень слаб.

— А может быть и то, и другое? — вернув себе уверенность, усмехнулся он.

— Может быть, но тогда тебе все равно нужна моя помощь, да? Чего же ты хочешь? Не думаю, что освобождение как-то прям сильно решит твои проблемы…

— Вообще-то, это тебе нужно что-то от меня, ведь зачем-то же ты сюда пришла, — заметил он.

Мне показалось, что демон начал рыться в моей голове, пытаясь найти нужную для него информацию, которая смогла бы посодействовать его скорейшему освобождению. Однако несмотря на то, что я догадывалась, как можно его вытащить, причин это делать как нет, так и не было. Я бы вряд ли стала предавать Лостов, вытаскивая их заклятого врага и тем более возвращая ему силу, но, задумываясь об этом, одна возможная мотивация все же возникала, хоть я и старалась ее скорее подавить.

— Да я бы не сказала, просто ты уже начал действовать на нервы своими мольбами, и я пришла, чтобы убедиться в том, что все, что я слышу — глюки, порожденные таблетками.

— Как видишь — нет, — в голосе в который раз послышалась усмешка. - И что же ты теперь собираешься делать?

— Узнать, почему, когда я только пришла, твой «зов» прервался примерно на месяц… ну и пораздражать, как месть за эти… сколько тут прошло?

— Три дня?

— Три дня, именно! Спасибо, что напомнил, ты просто лапочка, Пылинка.

— Лапочка?! Пылинка?!

— Ах, да, правильно же Комочек.

— Знаешь, с каждой минутой ты все выше поднимаешься в моем черном списке, приближаясь к первым местам.

— Ого, будет весело, если я вытесню весь род Лостов на второе! — воскликнула я и громко рассмеялась, спугнув с вершины деревьев птиц.

— Меня окружают одни психи, — грустно заключил демон. - Но самое ужасное в этом то, что я один из них.

— Если бы мир был нормальным, в нем было бы скучно жить, не находишь?

— Ты, кажется, копируешь кого-то, милочка.

— Ни в коем разе, но, думаю, ты все равно согласен с моим суждением.

Регенди тихо фыркнул и вновь умолк на какое-то время, чем я воспользовалась, чтобы проверить время.

— Ты боишься меня, я прав?

— С чего это ты решил? — поинтересовалась я, откладывая блокнот.

— Ты записываешь все, о чем мы говорим, и стараешься что-то делать, только если я замолкаю.

— А может, просто ты такой хороший собеседник, что я не хочу упустить ни детали нашего разговора?

Демон тихо усмехнулся в ответ, но ничего не сказал.

— А откуда ты узнала обо мне?

— Из исследовательского журнала Лостов, хотя странно, что они не указали природу того «катаклизма».

— Я уничтожил все эти чертовы книги три года назад!

— Видимо, они решили их восстановить.

— И они что, прямо так тебе и отдали один?

— Я бы сказала, что его буквально забыли на столе предо мной, но ты в это точно не поверишь.

В ответ на мои слова из изваяния послышался громкий и весьма заразительный смех, продолжавшийся еще какое-то время, однако все вскоре снова вернулось к старому доброму неловкому молчанию.

— Так ты будешь отвечать на мои вопросы, или я пойду дальше работать? Мой вынужденный перерыв кончился еще минуты три назад.

— Какие вопросы?

Я закатила глаза и, оторвавшись от статуи, стала подниматься на ноги, когда вдруг Люциан воскликнул:

— Стой! Хорошо, хорошо, я отвечу на твои вопросы, Владлен.

Вновь услышав свое искаженное имя от Люца, я невольно вздрогнула, и, тяжело вздохнув, вернулась обратно к скульптуре.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Секрет фирмы.

— Это убогая шутка.

— Какие есть, я потерял доступ к знаниям вселенной, когда оказался заперт.

— Но мое имя ты знаешь.

— Я его услышал, этот ответ тебя устроит?

— Вполне. Так, а теперь: почему ты не разговаривал месяц?

— Я думал, что меня никто не слышит, однако, попробовав снова, я понял, что почему-то могу говорить с тобой. Вернее, по какой-то причине я слышал твои мысли, и в них ты реагировала на мои слова.

— Хорошо, а теперь главный вопрос: зачем мне вообще тебе помогать?

Регенди вдруг замолчал, вероятно, обдумывая, что ему лучше сказать, чтобы я осталась и помогла ему, но, видимо, хорошего ответа так и не представилось.

— Сложно без вселенских знаний, да? — с издевкой протянула я.

— Если ты вернешь мою силу хотя бы на обычный уровень, я смог бы выполнить любое твое желание.

— Обмануть, одним словом?

— Демоны всегда держат слово, мы ведь не люди.

Я невольно поморщилась, услышав слова Дьявола, но промолчала.

— Постой, я понял; ты ничего не хочешь? В твоих мыслях не крутится ничего похожего на какое-то желание!

— Да нет, ты не прав. Есть одна вещь, но не думаю, что ты смог бы мне ее дать, даже если бы получил свою физическую форму.

— И что же это? Я не могу это найти в твоей голове.

— Ты ее просто не замечаешь, — сказала я, поднявшись с земли и потянувшись. — Если придумаю что-то попроще, то, может быть, освобожу тебя, так что жди, Комочек.

Спустя пару минут я уже вновь была в Музее Странностей. Голос Люциана Регенди больше не мучил мое сознание, и последующие часы работы я потратила на долгое обдумывание того, что бы я хотела получить. Однако сколько бы я ни размышляла, ничего не представляло для меня большей ценности, чем та вещь, которую почему-то не мог уловить демон.

Той же ночью, рисуя солью пентаграмму вокруг его скульптуры и расставляя свечи, я думала лишь об этой вещи. Лишь она крутилось в моей голове, когда свечи были зажжены и я уже читала заклинание. Лишь она держалась в моей голове, когда сгусток неосязаемой золотой пыли возник передо мной и спросил:

— И чего же ты желаешь?

* * *

Я стояла перед демоном, словно нашкодивший ребенок, стараясь не поднимать взгляд на него, чтобы не провалиться под землю от стыда, зная, что же за желание все это время вертелось в моей голове и было таким сильным и важным, что я даже окончательно решилась предать Лостов и призвать Люциана Регенди, освободив его из заточения в собственной статуе.

Желание это никогда не казалось каким-то особенным, оно было действительно простым, но никто не мог его выполнить и, вероятнее всего, никогда не сможет, даже я сама. Это было той самой причиной, по которой я сбежала из дома, той причиной, почему меня заинтересовал этот городок, той причиной, почему я вообще хотела узнать о темном божестве больше, а потом и вовсе призвать его.

Дьявол молчал и ждал, глядя на меня, пока я жевала губы, думая, как бы правильнее выразить ту причину, по которой я стояла перед ним. И вот я наконец решилась. Глубоко вздохнув и сняв с головы кепку, я взглянула в сторону сгустка золотой пыли и натянула улыбку.

— Я не смогла придумать ничего в итоге… Поэтому я хочу, чтобы ты освободил меня, — тихо прохрипела я.

— Что, прости?

— Освободи меня, это то, чего я хочу, — повторила я. — Я добуду для тебя столько силы и власти, сколько потребуется, если хочешь, но ты должен выполнить это желание.

Как бы странно это ни звучало, но, услышав мои слова, демон явно изумился. По крайней мере, мне так показалось.

— И это все? Так просто? Освободить тебя?

— Это не так просто, как тебе кажется, Регенди, иначе я бы не попросила тебя об этом.

— Тогда как, по-твоему, я должен освободить тебя? — поинтересовался демон с любопытством, облетая вокруг меня.

— Ну, существует возможность, что ты сделаешь это случайно, как только я тебе помогу, но также есть возможность, что даже после этого ты будешь мне должен это желание.

— Почему же это?

— Потому что за всю свою жизнь чувство, что я освобождаюсь, я получала, либо нарушая человеческие законы, либо разгадывая загадки и пытаясь достичь невероятных, на первый взгляд, целей, либо на грани смерти.

Люциан невольно расхохотался (вероятно, своим ответом я подала ему неплохую идею, как обойти выполнение своей части сделки) и, приобретя облик подобия человеческого скелета, протянул мне руку, мгновенно вспыхнувшую ярким пламенем.

— Ты добудешь мне ту силу, что я имел, а я, так уж и быть, «освобожу» тебя, Владлен, по рукам?

— Вла-ди-ле-на, — поправила я его, на что демон наигранно закатил глаза.

— По рукам? — нетерпеливо переспросил он, повторяясь.

— По рукам!

Я пожала костлявую руку темного божества, и на секунду мне показалось, что моя ладонь за мгновение до этого, как и его, загорелась мистическим огнем. Яркая вспышка озарила лес Миднайт Хилл, издав громкий хлопок. Свечи тут же потухли, а статуя вмиг раскололась. В глазах потемнело, и, теряя равновесие, я ощутила, как лечу на какой-то булыжник. Напоследок я услышала лишь одно: голос Регенди.

---

Группа ВК: https://vk.com/a.d.vgolove

Другая группа: https://vk.com/misundayrang