Сдохни, Джон! (джен)

Мунго был одним из тех мест, жизнь в котором кипела независимо от времени суток. Во многих окнах горел свет, несмотря на то, что часы показывали за полночь. Гарри, Рон и Гермиона стояли, притаившись у входных ворот больницы.

— Ну и каков план? — осведомился у подельников Рон.

— Гермиона, — обратился Поттер к подруге, — ты знаешь о лечебнице больше всех. Как нам пробраться внутрь?

Она не отрываясь смотрела на одно из окон, единственное, за которым стояла непроглядная темнота. Проследив за её взглядом, двое мужчин подключились к слежке, ровным счётом не понимая, за чем следят.

— А что мы хотим увидеть? — Рон нахмурил лоб, пытаясь этим придать серьезности пьяной мордашке.

— Сегодня дежурит доктор Робин, после ночного обхода она всегда идет спать, — объяснила Грейнджер, — когда она придет в ординаторскую — включит свет. Вот тогда мы и проникнем в больницу.

— А если сегодня спать не захочет? — решил просчитать все варианты заранее Гарри.

— Ага, на протяжении двух лет хотела, а сейчас что? — шикнула на него Гермиона. — И вообще, прежде чем устраивать "Побег из Шоушенка", нужно было заранее каждую деталь продумать!

Рядом послышалось "тс-с". Рон тыкал пальцем, показывая на Мунго, пытаясь привлечь внимание друзей.

На втором этаже, именно там, где находилось отделение Гермионы, в окне ординаторской наконец-то вспыхнул свет. Промелькнувший в проеме силуэт явно принадлежал женщине.

— Надо же, какая пунктуальность, — восхищенно прошептала Грейнджер, завидя коллегу. — На планерку бы хоть раз вовремя пришла.

Потоптавшись на месте ещё десять минут, дабы дать безответственному колдомедику уснуть, трое друзей толкнули кованую дверцу. Раздался противный скрип, и Гарри подумал, что этот звук способен поднять с кроватей несколько близлежащих районов. Но Гермиона поспешила его успокоить — из её отделения порой доносились звуки и похуже.

Входная дверь, как и полагалось, была заперта. Порывшись в сумочке, Грейнджер извлекла из неё маленький жетон, похожий на тот, которыми когда-то пользовались члены ОД. Посветив палочкой, чтобы не промахнуться, она запихнула его прямо в замочную скважину, наподобие ключа. Несмотря на необычный способ, дверь отворилась.

Не дав Гарри и Рону ступить на порог, она повернулась к ним, заслонив проем спиной.

— Значит так, — приступила Грейнджер к инструктажу, — запоминайте. Никакой самодеятельности — идёте за мной след в след. В палаты носы не совать. Ни с кем не разговаривать...

— А если какой-нибудь санитар спросит, кто мы? — спросил Гарри.

— Не спросит, — отрезала Гермиона, — я выдам вам халаты, сойдёте за работников. У нас такая текучка, что мы тут ни лиц, ни имён запомнить не успеваем.

Поттер удовлетворился ответом и взглядом показал на вход, как бы спрашивая, можно ли теперь войти. Гермиона дёрнула плечом, пропуская их внутрь.

Чего не отнять было у этой больницы, так это того, что она ничуть не походила на маггловские лечебницы. Стены украшали портреты выдающихся колдомедиков, по всему коридору были расставлены кожаные кушетки и кресла, а в воздухе витал сладкий аромат свежеиспеченных булочек и лекарственных зелий. Миновав фойе с дремавшей на вахте старой колдуньей, они поднялись на второй этаж. Тут интерьер был не менее уютным, единственным отличием были двери палат — массивные, словно отлитые из чистого железа. Что за ними происходило, оставалось загадкой, поскольку из-за них не доносилось ни шороха. Можно было бы предположить, что эти двери помимо своего прямого назначения, несли ещё и звукоизоляционную функцию.

— Постойте здесь, — шепнула им Гермиона и скрылась за дверью с надписью: "Ординаторская". В скором времени она вернулась, держа охапку бело-синих тряпок.

— Напяливайте, — она принялась раздавать друзьям "маскировку", — Рон, перестань шататься!

Уизли и впрямь выглядел нехорошо. Гермиона полагала, что путь в больницу приведёт его в чувство, но получилось все с точностью до наоборот. Сейчас Рон казался более захмелевшим, чем был до ухода из бара. Это могло привести к краху всего плана, и Грейнджер уже не была уверена, стоит ли продолжать задуманное.

— Зачем нам намордники? — пропустил мимо ушей Рон просьбу подруги, рассматривая выданную ею медицинскую повязку.

Поттер, натянув последнюю деталь одежды — синюю шапочку, в таких расхаживали медбратья, сейчас, как и друг, вертел в руках "намордник". Надевать не спешил, ожидая ответа.

Гермиона вздохнула, в очередной раз объясняя очевидное:

— Всматриваться никто не будет, как я уже говорила. Но мне кажется, что лицо министра магии слишком известно. Или ты хочешь, чтобы все решили, что министр променял личный кабинет на судна с клизмой?

Гарри энергично помотал головой и шустро напялил повязку.

— Так а мне зачем? — продолжал гундеть Уизли.

— Чтобы от твоего амбре никто не помер! — зло ответила Гермиона, прекращая бессмысленный диалог.

Когда все упаковались, Грейнджер повела друзей по извилистому коридору. Рон периодически стягивал повязку, которая по его словам, мешала дышать, на подбородок, а Гарри поочерёдно с Гермионой возвращали её на место. Лишь после того, как Гермиона пообещала ему пришить маску, Уизли успокоился.

— Это палата Ричарда, — указала Грейнджер. Всё-таки двери не были звукоизоляционными, поскольку по ту сторону слышалась музыка. Воспользовавшись ещё одним жетоном, таким же, с помощью которого они проникли в больницу, Гермиона вошла в палату, а следом за ней и Гарри с Роном.

Ричард не спал. Хотя, пожалуй трудно было бы уснуть в таком положении. Он крутился посреди палаты, в пижаме и тапках на босу ногу, и... Вальсировал. То, что вошедшие не сразу поняли, чем занят мистер Говард, объяснялось полным отсутствием у него танцевальных навыков. Держа руки впереди, он крепко сжимал подушку, наподобие импровизированной партнерши. Само действие сопровождалось заунывной песенкой, исходящей из старенького приёмника, который притащили любимому преподавателю сочувствующие студенты.

"Не любишь ты меня, не любишь,

Но я судьбу перехитрю..."

По щекам Ричарда градом катились слезы, но, видимо, он был настолько обессилен, что не произнёс ни слова. Лишь увидев припозднившихся посетителей, в его глазах промелькнула надежда, граничащая с мольбой. А приёмник продолжал выводить рулады скрипучим голосом:

"Ты все равно со мною будешь!

Я Амортенцию варю..."

Гермиона сделала какой-то замысловатый пас волшебной палочкой. Гарри даже не успел глазом моргнуть, как Ричард замер на месте.

— Переместите его на кровать, — отдала приказ Грейнджер. Не рискуя применять к мужчине "Мобиликорпус", Гарри с Роном взяли Ричарда под руки и, хоть и с трудом (он был на голову выше самого Поттера и не менее тяжёл), но дотащили его до койки. Рон плюхнулся тут же, рядом, чуть не придавив несчастного пациента.

— Брысь! — возмутилась Гермиона, увидев лишнего соседа на кровати больного. Гарри, отвернувшийся на долю секунды в поисках пледа, не успел заметить прикорнувшего рядом с Ричардом Рона, но, услышав её слова, поспешил увести друга на безопасное расстояние. Гермиона тем временем отключила музыку и достала из кармана пузырёк с зельем, предусмотрительно захваченный в ординаторской. Отогнав подошедшего Уизли, который вытянув шею с интересом рассматривал Ричарда, она присела на стоящий у кровати табурет.

— Мистер Говард, посмотрите на меня, — с жалостью попросила Гермиона.

Ричард зажмурил глаза, пытаясь остановить беззвучные слезы. Лицо его приобрело пурпурный оттенок, то ли от стыда, то ли от напряжения.

— Простите, — прошептал он.

— Да за что вы извиняетесь постоянно? — с горечью спросила она. — Это скорее я должна извиняться перед вами за то, что вы ещё здесь!

— Просто... Мне очень стыдно. Перед вами... — прошептал тот.

Поттер почувствовал рядом сопение и посмотрел на Рона. Тот подозрительно прищурил глаза и начал бочком придвигаться к Ричарду. Комично — он походил на готовящегося к нападению краба, однако пьяная сцена ревности была сейчас совершенно ни к чему. Ухватив в последний момент приятеля за руку ("крабик" оказался весьма шустрым), Поттер развернул его лицом к себе, и что-то зашептал Рону на ухо. Что именно он говорил, слышно не было. Но вот ответ Уизли, громким эхом раздался по палате:

— А чего он к ней клеится? Ты видел? Он к ней клеится!

Грейнджер круто развернулась к друзьям. Ричард двигаться не мог, но прервав разговор со своим доктором, как и Гермиона, непонимающе смотрел в их сторону.

Рона это нисколько не смутило, и он продолжал сверлить взглядом несчастного пациента. Чего нельзя было сказать о Гарри — в отличие от разгневанного товарища, он был готов провалиться под землю.

Видимо, до мистера Говарда дошла причина столь бурной реакции парня, и он добродушно улыбнулся:

— Ох, боюсь вы меня неправильно поняли. Ваша девушка...

— Невеста! — перебил его Рональд.

— Вот как? — мистер Говард перевёл взгляд с него на смущенную Грейнджер. — Простите великодушно, не знал... Ваша невеста — очень добрый и отзывчивый человек. Безусловно, моё состояние сейчас не столь радужно... Но если бы не она, то не факт, что я вообще был бы жив. Моё отношение к доктору Грейнджер не более чем уважение и благодарность. Право, вам нечего опасаться.

Рон фыркнул, но довольно подбоченился, словно все эти чудесные качества были его заслугой. Гермиона в нерешительности теребила край халата.

Сбившись со счета, в который раз за сегодняшний вечер ему приходится брать инициативу на себя, Гарри обратился к Ричарду:

— Вы помните меня?

— Мистер Поттер, — нарочито обиженно протянул Ричард, — это меня тело не слушается, а с головой, в частности — с памятью, у меня все в порядке. Во всяком случае, пока.

— Да, простите, — опустил голову Гарри.

— Ничего, вы не первый, — задумался о чем-то своём мистер Говард, — доктор Грейнджер рассказывала о ваших успехах. За столь короткий срок — и уже министр магии! Очень рад за вас. Я бы тоже проголосовал за вашу кандидатуру... Если бы конечно нас, психов, звали участвовать в голосовании.

На этой ноте ему пришлось замолчать, и он, приоткрыв рот, позволил Гермионе влить ему зелье. Сглотнув противную субстанцию, Ричард продолжил:

— Я всегда рад посетителям... Спасибо, — поблагодарил он колдомедика, — но чем я обязан такому позднему визиту? Да и вы, доктор, — разве у вас не выходной сегодня?

Гарри и Рон похватали колченогие стулья, до того момента аккуратно придвинутые к столу, и сели поближе к Ричарду. Втроём они словно взяли его в плотное кольцо, настраиваясь на серьёзный разговор.

— Мистер Говард, — начала Гермиона, — у нас есть для вас предложение. Оно может показаться вам... Странным, хм.

— Только не спешите отказываться! —вступил Гарри, боясь как бы подруга не заразила Ричарда своей неуверенностью, — Выслушайте нас, пожалуйста!

Ричард послушно молчал, давая понять, что готов к разговору. И пока Поттер расписывал все тонкости их задумки, взвешивая каждое слово, чтобы не вызвать у мистера Говарда сомнений в их не до конца продуманном плане, Ричард не произнес ни слова. Было ясно как день, что любое из возможных "но" способно разрушить весь замысел, однако Ричард тактично не указал на эти прорехи.

Когда Гарри закончил, комната погрузилась в мёртвую тишину. Мистер Говард беззвучно шевелил губами, словно проговаривая про себя услышанное. Ответа от него не последовало, но и возражать он не торопился. Рон уже посапывал, грозясь свалиться с шаткого стула; Поттер, то и дело поглядывал на часы, прикидывая, сколько им остаётся времени в случае согласия Ричарда.

Грейнджер замерла в ожидании вердикта. И когда Ричард заговорил, его голос, обычно тихий, сейчас показался непривычно звонким.

— А вы что думаете, доктор Грейнджер? Считаете, стоит попробовать?

Грейнджер замялась, почувствовав на себе взгляды собравшихся. Говард смотрел на неё чистым, почти что детским взглядом. Его доверие к доктору было настолько нерушимым, что, скорее всего, он поверил бы каждому сказанному ею слову. Потому она не могла не предупредить этого человека о возможном исходе. Как доктор да и как человек, она была обязана обозначить все риски. Но вот устроит ли Ричарда подобный расклад?

— Ладно, — сжалился мистер Говард, заметив её смятение, — давайте поставим вопрос иначе. Как много у меня шансов на поправку с медицинской точки зрения? Желательно в процентном соотношении.

Найти достойный ответ на этот вопрос было не легче, чем на предыдущий. Сказать ему правду значило признаться в собственной некомпетентности. Однако что она могла? Поставить срок для излечения было невозможно, а без этого все её уверения давно потеряли свою силу. Солгать? Ну уж нет, этого за сегодняшний день ей хватило по самую крышечку.

— Немного. Это исходя из нынешнего положения — мы пока так и не поняли, с чем имеем дело... Но если нам удастся установить диагноз, возможно, шансы увеличатся.

— Возможно, — попугаем повторил за ней Ричард, — это не гарантия. Пожалуй, я склонен согласиться с мистером Поттером. Я понимаю, что план белыми нитками сшит, но все же его идея даёт мне хоть какую-то надежду. А мне этого сейчас очень не хватает.

Гермиона понимающе кивнула. По правде сказать, она не надеялась, что он так быстро согласится. Будучи колдомедиком, она не имела права подбивать его на подобную авантюру. С её стороны это было должностным преступлением, и если кто-то узнает, что она в этом участвовала... Но сейчас Ричард выглядел более счастливым и уверенным, чем за все предыдущие годы. Столько времени находиться под присмотром светил колдомедицины и так и не стать здоровым. Тут любой человек надежду потеряет.

— Мистер Говард, я понимаю, что в таких делах спешить не стоит, — прокашлявшись, взял слово Гарри, — но у нас не так много времени, прежде чем артефакт будет уничтожен. Пора решать.

Ричард тепло улыбнулся своим спасателям:

— Я готов.