Сдохни, Джон! (джен)

— Доктор Грейнджер, вас вызывают в восьмую палату, — в проеме приоткрытой двери показалось личико девушки в обрамлении белокурых кудряшек и тут же исчезло.

Гермиона устало прижала ладонь ко лбу, затуманенным взглядом уставившись туда, где минуту назад мелькнула позвавшая её интерн. Восьмая палата. Уже третий раз за это утро. Чувствуя дикую усталость, доктор взяла привычный чемоданчик с зельями и направилась из ординаторской в восточное крыло лечебницы. Тут все осталось по-прежнему, как и десять лет назад, когда они с Гарри и Роном, будучи ещё детьми, впервые побывали в этих стенах. Ещё тогда, в юности, она почувствовала невероятную силу, которой был пропитан каждый кирпичик этого здания. Хотя, пожалуй, в то время она и не подозревала, что вернётся сюда в качестве доктора.

Ещё не дойдя до места назначения, она услышала грохот. У входа в палату толпились интерны. Они с интересом заглядывали внутрь, но не решались войти. В этот самый момент из открытой двери вылетела больничная «утка» и с невероятной точностью приземлилась на голову одного из студентов. Малец-первокурсник покачнулся, но устоял на ногах и, брезгливо сняв «чепчик», другой рукой зажал лоб, где уже начинала сочиться кровь.

— Мистер Абрамс, скажите спасибо, что судно пустое. В противном случае ваш конфуз приобрёл бы куда большие масштабы, — покачала головой подошедшая Гермиона, — идите, обработайте рану.

Практиканты, взяв под руки пострадавшего товарища, поспешили на пост за заживляющей мазью. Грейнджер улыбнулась им вслед, подождав, пока они скроются за поворотом, — для первых дней интернатуры это не самый подходящий случай. А то, чего доброго, пропадёт охота учиться.

Вздрогнув от очередного стука, Гермиона вошла в палату. К этому пациенту она уже привыкла. Однако каждая его выходка была похлеще предыдущей, что удивляло даже её, опытного колдомедика.

— Опять Джон расшалился? — беззаботно спросила она старшую медсестру, которая все это время, до прихода Гермионы, пыталась своими силами успокоить больного. Но та ответить не успела, лишь сокрушенно покачала головой. Вместо неё ответил сам пациент.

— Простите, доктор! — со слезами на глазах взмолился мужчина, одновременно пытаясь ухватить за волосы пышнотелую медсестру. В этом он преуспел — взявшись всей пятерней за выбеленные локоны женщины и прижав её в двусмысленной позе, продолжил причитать: — Вам очень больно?

Та верещала и извивалась, пытаясь разжать вцепившиеся в нее руки мужчины, но попытка не увенчалась успехом. Это было пугающе дико. Ричард Говард — так звали странного пациента, находился в лечебнице уже около трех лет. Диагноз ему так и не сумели поставить, поскольку случай был уникальным и, возможно, единственным, а подобная симптоматика не встречалась ни в одном из медицинских пособий. Несмотря на то, что он лежал в отделении для людей с психическими расстройствами, как таковым «психом» он не являлся. Это был молодой человек тридцати четырёх лет, весьма умный и рассудительный. Было лишь одно «но». В его распоряжении были лишь разум и речь. Все остальное, в том числе и возможность движения, принадлежало некому Джону — тот был чем-то вроде альтер-эго Ричарда.

— Джон, отпусти миссис Бейкер. Ей больно, — сурово произнесла Грейнджер.

— Он вас не послушает, — рыдал Ричард, начиная расстегивать ширинку.

— Тогда извини, — она постаралась придать своему голосу больше мягкости. И достав из кармана халата палочку, воспользовалась заклятием приклеивания, переместив мужчину на больничную койку.

Повернувшись спиной, она принялась выуживать из кожаного чемоданчика пузырьки с зельями.

— В этот раз давай попробуем добавить больше пролесника, — сказала Гермиона, продолжая манипуляции, — вот блин! Закончился! Мисс Бейкер, сходите, пожалуйста, на склад.

Медсестра кивнула и гневно посмотрела на молодого мужчину. Едва за ней захлопнулась дверь, доктор продолжила работу над зельем, ведя непринуждённую беседу с пациентом:

— Вам удобно?

— Главное, чтобы Джону было неудобно, — отозвался Ричард, — сил больше на него нет...

Гермиона добавила в ступку сиреневый цветок. Растолочь его было делом нетрудным, если бы не отвратительная вонь, исходившая от него.

— Потерпите немного, недолго осталось вам терпеть, — оптимистично заявила Грейнджер.

— Прозвучало как-то... Зловеще, — нашёл в себе силы улыбнуться тот, — каюк мне, да?

— Да что же вы о плохом сразу? — всплеснула руками Гермиона, чуть не рассыпав полученный порошок, — чтобы вы знали, у меня для вас хорошие новости.

— Серьезно? — Ричард попытался привстать, но, не сумев, лишь выпучил глаза в ожидании.

— Пришла бумага из Министерства, — кивнула Гермиона, — мы отправляли заявку в Комитет по Экспериментальным Чарам. К сожалению, на рассмотрение у них уходит очень много времени... Но вот дошла до нас очередь.

— И? — он отчего-то сморщился, и Гермиона успела это заметить:

— Что с вами?

— Колено чешется, терпеть уже невмоготу, — пробурчал Ричард.

Гермиона неуверенно оглянулась, словно ожидая помощи от кого-то. Медсестра еще не пришла. И единственным помощником для бедняги была она. Или же...

— Давайте так, — не спеша заговорила Грейнджер, — я сниму сдерживающие вас чары, и вы попробуете... Сам. Забудьте о Джоне. В конце концов — это ваше тело.

— Хорошо, — Ричард напрягся, словно собрался играть на опережение с невидимым соперником.

Подняв волшебную палочку, Гермиона начертила ею в воздухе волнообразную линию и в упор уставилась на Ричарда. Тот, словно не доверяя самому себе, потянулся к колену. Прошло несколько секунд, и Гермиона едва успела обрадоваться удачному ходу эксперимента, как вдруг его движения вновь стали неконтролируемыми. Тело выгнулось, словно сквозь него пропустили мощный разряд тока. Испугавшись за физическое — на сей раз — здоровье пациента, мисс Грейнджер поспешила на помощь. Но этого времени хватило Джону приложить Ричарда о стоявшую подле кровати тумбочку.

— Как вы?! — спросила Гермиона, лишь только мужчина затих, вновь связанный по рукам и ногам. — Сейчас обработаем ушиб.

— Спасибо, доктор, — Ричард тяжело дышал, а на лбу его выступил пот, — все не так уж и плохо... Во всяком случае, колено уже не чешется.

— Так вы сумели? — восхищенно воскликнула Грейнджер, обмакнув пинцет с ватным тампоном в заживляющую мазь. — Пусть и недолго, но вы управляли собой?

— М-м-м... — его лицо скривила болезненная гримаса, пока Гермиона покрывала липкой субстанцией огромный синяк, — нет, мисс Грейнджер. Простите... Хотел бы вас порадовать, но не могу — я собственным пальцем пошевелить был не в состоянии.

— Но как же... Ваше колено, — удивленно вскинула брови та.

Мистер Говард вымученно улыбнулся, хотя в глазах его заплясали чертята.

— Так пока Джон мое тело избивал, одной рукой и почесался. Видать, мой дискомфорт и ему неудобства причиняет.

Гермиона задумалась. Ранее подобный вопрос не приходил ей в голову. Насколько сильна связь Ричарда с его альтер-эго? И в чем, собственно, она проявляется? Поразмыслить над этим она не успела, так как услышала, как скрипнула за спиной дверь — это вернулась медсестра с недостающим ингредиентом.

— Мерлин всемогущий! — она окинула взглядом пациента и устроенный в палате кавардак. Нетрудно было догадаться о виновнике созданного беспорядка. Поставив склянку с сушеными цветками пролесника на стол, она принялась собирать с пола личные вещи больного, не прекращая причитать на ходу:

— Доктор Грейнджер, ну сколько можно-то? Опять вы за свои эксперименты принялись? Неужто непонятно вам — блаженный он! Блаженный и есть! Или забыли, чем прошлые ваши попытки закончились?

— Вот именно. Я — доктор. Поэтому давайте диагнозы ставить буду я, а не вы, миссис Бейкер, — мигом ощетинилась Гермиона, — дайте почитать, в каком из научных трудов вам термин "блаженный" встретился?

Во взгляде толстушки читалась обида, однако она бесстрашно ответила начальнице:

— Может, в ваших книжках об этом и не пишут, но я скажу вам как человек, у которого опыта в колдомедицине в разы больше вашего. Рядовые случаи поддаются лечению в кратчайшие сроки — ведь у нас тут не маггловский госпиталь. А если больной, как этот, — она бесцеремонно ткнула пальцем в сторону мистера Говарда, — годами тут койку занимают, то это всё. Финиш. Вам напомнить, сколько имущества больницы пострадало, пока вы пытались из него человека сделать? Да что там — имущества! Людей! Кого он только не бил, драчун несносный. Профессору Спруфу бакенбарды выдрать пытался — и смог-таки! А вам самой, что, не доставалось? Когда вы для него зелье, вами же разработанное, месяц настаивали, не спали днями... А он вам его на голову вылил.

— Хватит! — терпение Гермионы уже успело дать существенную трещину. Ещё чуть-чуть, и она сама с превеликим удовольствием вылила бы что-нибудь на голову этой противной бабенке. — Немедленно покиньте палату, если не хотите потерять работу!

Хабалка, судя по приоткрытому рту, была не прочь продолжить спор. Но разумно оценив свое положение, поспешила покинуть разгневанную начальницу.

Гермиона молча сосчитала до десяти и повернулась к пациенту, который за все время их словесной перепалки не издал ни звука. Подвинув стул поближе к койке, доктор мельком взглянула на лежащего на ней мужчину. Он лежал, уставившись вверх — прямо на белоснежно выбеленный потолок, но было заметно, как подрагивают его крепко сжатые губы. То, что он не был властен над своим телом, всегда компенсировалось его неуемной тягой к общению. По правде сказать, собеседником он был отменным. До того, как заболеть странным недугом, мистер Говард преподавал в Аврорской академии и был всем знаком, как человек положительный. Будучи на дежурствах, доктор Грейнджер частенько наведывалась в его палату, не только как врач — справиться о состоянии. Она приносила свежие выпуски "Ежедневного пророка" и "Придиры", и всегда читала вслух, отчего Ричард чувствовал себя не так безнадежно. Ведь подлинные психи не интересуются новыми законопроектами Министерства и не смеются над статьями "Как сделать морщерогих кизляков помощниками по хозяйству" или же "Сахарная свекла в борьбе с мозгошмыгами. 10 действенных способов". Хотя завсегдатаи этого отделения могли смеяться над чем угодно... Но не мистер Говард, и Гермиона была в этом уверена.

Как бы там ни было, сейчас он молчал. И причина была очевидна. Ведь доктору, как никому другому было известно, что после каждой выходки Джона Ричарду всегда требовалась лошадиная доза успокоительных, без которых он попросту не мог уснуть. Насколько было велико его чувство стыда и раскаяния, было трудно представить — несмотря на неоднократные заверения Гермионы в том, что ему винить себя не в чем.

— Мистер Говард, — неуверенно обратилась она. Но он продолжал молчать. — Ричард...

То ли произнесенное имя дало отрезвляющий эффект, а может еще что, но взор его обратился к ней. Вдохновленная тем, что Ричард хоть как-то отреагировал, Грейнджер поспешно продолжила:

— Чего вы поникли? Будто не знаете, что человеческие качества мисс Бейкер оставляют желать лучшего. Не принимайте ее слова близко к сердцу. Тем более больше она к вам не сунется. Я закреплю за вашей палатой другую медсестру...

Ричард ничего не ответил, и Гермиона уж было решила, что диалог не состоится. Но он, видимо, обдумывал ответ, потому что минуту спустя начал говорить:

— Вы очень добры ко мне. От этого еще тяжелее, — его голос был настолько тих, что Гермиона практически читала сказанное по губам, — миссис Бейкер, женщина... малоприятная. Но в чем же она ошиблась?

— Да во всем! — горячо возразила Грейнджер, добавляя принесенный все той же медсестрой, пролесник.

— Вы так думаете? — хмурясь, уточнил он. — Так значит, это не я напал на того пожилого профессора? Или не я, раздевшись догола, бегал за медсестрами по всей больнице? А уж тот инцидент с вами и зельем... Вспоминать стыдно. Так в чем же она ошиблась?

— Истории правдивы, да. Но это сделал Джон, разве не так? — взболтав полученное лекарство, Гермиона перелила его в мензурку. — Или я не права? Откройте рот.

Ричард покорно разжал зубы и позволил ей влить несколько миллилитров зелья. Поморщившись, он прокашлялся и спросил, видимо, желая закрыть неприятную тему:

— Вы что-то хотели рассказать о результатах проведенной экспертизы. Что сказали в Комитете?

Доктор Грейнджер неуверенно замялась. Когда он пребывал в благоприятном настроении, эту новость можно было подать, как утешительную. Но сейчас...

Мистер Говард не торопил ее, покорно ожидая вердикта. Можно было бы сослаться на неотложные дела, но тогда он точно заподозрит неладное. Главное, придать голосу побольше жизнерадостности, тогда у нее будут хоть какие-то шансы. Возможно.

— Специалисты из Комитета ознакомились с вашим случаем. И пришли к выводу, что это не связано ни с каким из возможных проклятий или наложенных чар. То есть ваша болезнь носит сугубо физиологический характер, — и наскоро заключила, пока тот не успел домыслить сам, — а это моя сфера, как доктора. И я найду способ излечить вас, чего бы мне это не стоило.

Ричард глубоко вздохнул. Глядя на него, можно было предположить, что ответ ему не понравился. Что уж говорить, у самой Гермионы были возложены большие надежды на эту экспертизу — и вот. Найти контрзаклятие было бы гораздо проще, нежели неизвестное лекарство от неизвестной болезни...

— Вам пора, доктор Грейнджер. Ваша смена заканчивается, — сглотнув комок в горле, сипло проговорил больной.

— Но я...

— Я хочу спать.

Оставлять его в таком состоянии Гермиона не хотела, но выбора не было. Коря про себя противную медсестру на все лады, она поднялась со стула и поправила Ричарду сбившееся в ногах одеяло. Кивнув в знак благодарности, он демонстративно (как ей показалось), закрыл глаза.

Черт бы её побрал, эту миссис Бейкер! Не хватало, чтобы у пациента в анамнезе ещё и депрессия значилась. Лечить человека, когда он сам за жизнь цепляется — одно дело. Но в таком состоянии, в котором сейчас пребывал мистер Говард, шансы, и без того невысокие, резко скатывались к нулю.

Выйдя в больничный коридор, Гермиона посмотрела на часы. Было уже половина восьмого, и ей еще предстоял поход с Роном и Гарри в их излюбленный паб, в который идти совсем не хотелось. Это уже стало пятничной традицией, пренебречь которой было чревато для жизни. И если Гарри смог бы принять её нежелание окунуться в ночную жизнь, то Рон — никогда.

С видом мученика, словно ей предстояло не увеселительное времяпрепровождение, а диспут с Лавгудами о морщерогих кизляках (что может быть хуже!), Гермиона понуро поплелась в ординаторскую. Там уже никого не было — заступившие на вторую смену доктора уже приступили к обходу пациентов. Стянув халат, Грейнджер аккуратно повесила его на крючок у двери. Внезапно комната озарилась зелёным цветом, и Гермиона, молниеносно выхватив палочку, успела поставить щит.

— Эй, эй! Это всего лишь я, — из камина вышел Рон, растерянно глядя на подругу. Оказывается, свечение исходило от Летучего пороха, но стоящая к камину спиной Грейнджер этого сразу не поняла, предположив худшее — пережиток военного прошлого. Хотя простое "Протего" все равно от Авады не спасёт...

— Я ждал тебя дома, — пояснил Уизли, наградив свою девушку невинным поцелуем в щёчку, — оттуда мы должны были сразу рвануть в паб. Или это я опять что-то перепутал?

— Нет, Рональд. Всё верно, — она устало улыбнулась, — просто задержалась на работе.

Рон радостно улыбнулся в ответ и подал руку, позволив Гермионе в неё вцепиться для совместной трансгрессии:

— Тогда вперёд?

В переулке было безлюдно, да к тому же смеркалось. Потому внезапное появление двух людей осталось незамеченным, а раздавшийся хлопок можно было принять за гул от проезжающих на другом конце улицы машин — на случай, если кто-то, открыв окно, мог бы услышать звук трансгрессии.

— Рональд, ты мне ногу отдавил, — совсем как в детстве тихо сказала девушка.

Продолжая перешептываться, пара свернула с узкой улочки прямо на мощеную брусчаткой дорогу, оказавшись в ярком освещении фонарей. По обе стороны оживленной улицы призывно сверкали витрины магазинов, притягивая неоновыми огоньками взгляды прохожих. Чтобы не потерять друг от друга в снующей толпе, они прокладывали себе давно запомнившийся путь, крепко взявшись за руки. В такое время улицы Лондона завораживали, влюбляя в себя многочисленных туристов и напоминая старожилам о великолепии родного города. То, что давно казалось привычным и обыденным, обретало новые очертания и краски. Старый Колодец желаний, окруженный группой азиатов; расставленные на подоконниках и у входов домов цветы; выкрашенные в яркие оттенки витрины... Даже без магии как таковой здесь витало чувство чего-то волшебного.

Долго наслаждаться местным колоритом влюблённым не пришлось — вскоре они оказались у белоснежно-каменного здания. Подобных архитектурных строений в немагической части города было предостаточно, но это имело свое отличие. На первом этаже как обычно располагался ряд пафосных бутиков, но внимание Рона и Гермионы было приковано не к ним. Обшарпанная дверь между ними — вот что интересовало наших колдунов, чего не скажешь о проходящих мимо и не видевших её магглах. На фоне расположенных по обе стороны люксовых магазинов дверь эта выглядела словно непрошенная гостья — необычно и даже нелепо.

Машинально оглядевшись, словно магглы ненароком могли их заметить, молодые люди толкнули дверь и прошмыгнули внутрь. Сейчас шум на улице мог бы показаться райской тишиной, поскольку гремящая по эту сторону музыка яростно застучала в головах вошедших своим немудреным мотивом.

Гермиона на мгновение сморщилась, давая глазам возможность привыкнуть к здешнему освещению.

— О, а вон и Гарри! — заорал Рон прямо на ухо своей девушке, пытаясь перекричать громкую музыку. Она недовольно отстранилась от пританцовывающего Уизли и помахала в ответ машущему по ту сторону танцпола Поттеру.

— Впечатляющие масштабы, — удивленно оглядывался Рон, пока они продирались к Гарри мимо трясущих, словно в припадке, руками и ногами людей. Гермиона была с ним согласна — публика в этот вечер оказалась более разношерстной, нежели обычно. Судя по висящей над сценой афише, ажиотаж был вызван гастролирующей по Британии группой "Вестминстерские ведьмы", которая и была гвоздем сегодняшней программы. Честно говоря, Гермиона так и не смогла полюбить магических музыкантов, оставаясь по привычке поклонницей маггловских исполнителей. И все же это не мешало ей с интересом наблюдать за разномастным ансамблем.

— Наконец-то!

Их столик с пометкой "VIP" находился в отдалении от горланящих фанатов, что было весьма кстати. За этим самым столом их уже ждал Гарри, для прочих — мистер Поттер — самый молодой министр за всю историю Министерства магии. Правда, сейчас он меньше всего походил на высокопоставленного чиновника, в духе самого Кингсли — только без серьги и мощного "загара". На нем красовались потертые джинсы и белая футболка, а прическа, словно не подозревая на каком важном котелке она произрастает, топорщилась лохмами в разные стороны.

Не дав Рону с Гермионой даже возможности поздороваться, он бросился обнимать друзей. Это больше походило на попытку удушения — заключенные крепкими объятьями словно в тиски, они едва ли не потеряли доступ к кислороду.

— Гарри, больно! — взвизгнула Гермиона, освобождаясь от захвата. — Чуть ребра мне не сломал!

— Я соскучился, — состроил жалостливую мину министр.

— Когда же ты успел? — ехидно прищурившись, спросила она, подсаживаясь за стол.

— Издеваешься? — изумился он. — Я вас только по пятницам и вижу! Один гребаный день в неделю, когда я могу пообщаться с друзьями. Это так много? Ладно, к Рону иногда в магазин захожу... Но тебя вытащить из больницы вообще без шансов!

— Почему без шансов? Я ведь сейчас тут, — улыбнулась Гермиона, но заметив, что Гарри шутить не настроен, смягчилась. — Гарри, ты же понимаешь... Работа.

— У всех работа, — согласился Уизли и подтолкнул Поттера к столу, — а теперь рассаживайтесь! Не хочу тратить и без того драгоценное время!

— Есть, босс! — шутливо отсалютовала Гермиона, благодаря про себя Рона. Затевать с Гарри спор не очень хотелось, к тому же она и так знала, что он скажет. Подобный разговор проходил при каждой встрече, а на бесчисленные оправдания сегодня не осталось сил.

— Как в Министерстве? — спросил Рон, потягивая заказанный другом огневиски. Видимо, решил взять инициативу в свои руки, пока эти двое не продолжили перепалку.

Поттер отмахнулся, переключив внимание на Рона:

— Не так хорошо, как хотелось бы. Хотя, глупо сейчас жаловаться — когда меня избрали на должность министра, я ничего другого и не ожидал... Большая часть сотрудников застали еще времена правления Фаджа, так сказать, его политические последователи. Работают по принципу: реальных проблем не замечаем, занимаемся прочей шелухой. Я-то наивно полагал, что сумею повлиять на их укоренившиеся взгляды и устои. Ай... Во вторник проходило заседание, знаешь по какому поводу?

— Боюсь представить... — иронично изрек Уизли.

— Правильно боишься. Два с лишним часа обсуждали, должны ли проходить отдельную регистрацию волшебные палочки, приобретенные не на территории Англии. Каково? И ведь не скажешь им, что это бред — заклюют, демократы! Визенгамонт проголосовал за рассмотрение — значит, рассматриваем. На палочках серийный номер стоит, что ли? Ну купила какая-нибудь ведьма палочку в Ирландии, ну зарегистрировала... Так проку от этого будет только в том случае, если совершив преступление, она на том же месте палочку потеряет. В остальных случаях процедура совершенно бесполезная. Не поверишь — в архиве уже несколько тысяч регистрационных актов накопилось, примерно одного содержания:

"Владелец: Стивен Смит⁽¹⁾/

Характеристика ВП: сосновый пень, двенадцать дюймов, куриная лапа.

Изготовитель: Олливандер (Англия).

— А разогнать стариканов никак? — осведомился Рон у друга.

— Ага, — Гарри кивнул, выпучив глаза, — скорее уж они меня выпроводят. И это сейчас, когда есть более значимые поводы...

Поттер осекся на полуслове. Это его не спасло, поскольку сегодня Уизли был на редкость внимательным слушателем, и поэтому последняя фраза Гарри не осталась незамеченной.

— О чем ты?

— К нам поступила необычная вещица, — вздохнув, поведал Гарри, — авроры обнаружили во время одного из рейдов. В районе Хиллингдон был замечен очень сильный всплеск магии, по прибытию они обнаружили мужчину в неадекватном состоянии. Выглядел он безумно, не мог ответить ни на один вопрос да и окружающих слабо понимал. При обыске в доме нашли единственный предмет, излучающий магию — старый радиоприёмник. Мы и не поняли, что это, и отправили на экспертизу в Отдел по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов. Как оказалось — артефакт... Жаль, что поняли мы это слишком поздно.

— Кто-то пострадал? — вмиг посерьезнев, спросил Рон. Хмуро поглядывая на друга, он продолжил разливать огневиски по опустевшим стаканам.

— Один из младших сотрудников, совсем еще молодой парень. Глава того отдела должен был назначить для проведения экспертизы кого-то более опытного. Наверное, удалось бы избежать подобного исхода.

— Подожди-подожди! — догадалась Грейнджер. — Это случаем не МакГрегор? Его доставили в Мунго на днях.

— Угу... — подтвердил Гарри, — он. Мы отнеслись к находке слишком беспечно, решили, что какой-то колдун решил подшутить над магглами, подкинув им заколдованный радиоприемник. Ведь как оно обычно бывает — возьмёт непосвященный заколдованную вещицу, а она давай чудеса волшебства демонстрировать. Вот и трогаются умом с перепугу, много ли магглам нужно? Обычно так и происходит, поэтому, повторюсь, особо панику не разводили. Как оказалось, зря.

— А как он действует? — полюбопытствовал Рональд.

— Да как любой зачарованный предмет, ничего интересного... При приближении человека радиоприемник включается сам собой, но на максимальную громкость. Естественно жертва, зажав уши, спешит выключить аппарат. Как только он касается пальцем кнопки выключения, артефакт начинает действовать, и человек...

— Лишается разума... — закончила за него Гермиона.

— Ты откуда знаешь? — покосился на подругу Рон.

— Я же сказала — его поместили в наше отделение. Лечащий доктор — Трэвис, но я ознакомилась с его историей болезни, — повторила Гермиона. Это было бы странно, если бы она не ознакомилась со столь интересным случаем. Вот и сейчас, будто вспомнив о чем-то, она полностью погрузилась в свои мысли.

— Хватит об этом, — попросил Гарри друзей, —лучше расскажи, как магазин? При последнем посещении мне показалось, что дела идут в гору.

— Это уж точно! — воодушевился Рон. Вообще, на эту тему он мог говорить часами — приобщение к семейному бизнесу помогло раскрыть в нем новые таланты:

— Мы с Джорджем ведем новые разработки, кстати, кое-что уже есть в каталоге наших товаров. И процент проданных растет с каждым днем — одни только отгрузки в магазин Хогсмида проходят едва ли не каждую неделю!

— Неудивительно, — подмигнул ему Поттер, — Невилл рассказывал, что в Хогвартсе вся малышня пищит от ваших изобретений. Мне вообще кажется, что именно они и делают половину вашей кассы. Хотя старшекурсники тоже не прочь ими позабавиться.

— Да знаю я, мне Невилл то же самое поведал, — польщённо ответил Рон, обнажив все зубы в улыбке. — Но знаешь, что самое приятное?

— Ну-с?

— То, что грязной работы у Филча теперь в два раза больше! Ради этого не жаль круглой суммы за аренду в Хогсмиде.

Гарри мечтательно закатил глаза, и они с Роном расхохотались. Реакция, возможно недостойная двух взрослых людей, но памятуя о всех кознях школьного завхоза, по другому и быть не могло. В конце концов, благодаря ему они заработали детскую психологическую травму! Гермиона как колдомедик могла бы подтвердить.

— И вот еще что, — замявшись, продолжил Уизли, — конечно, рано об этом говорить. Джордж настаивает на полной секретности, суеверный стал слишком — даже родителям ни словом не обмолвился... В общем, к нам поступил очень жирный заказ от сети магазинов "Веселый клоун". Это в Болгарии, если что. Но...

— Но-о-о? — Гарри ожидал продолжения, застыв с поднятым в руке стаканом.

Рон медлил, выдерживая паузу. Смекнув, что этим друг пытается добиться нужного эффекта, Поттер не стал его торопить. Куда проще было бы подыграть.

— Скажу сразу, чтобы ты понимал, "Весёлый клоун" — это большой шаг для нас, Гарри. Если наши товары в Болгарии приглянутся покупателям и, главное, на них будет спрос не меньше, чем в Британии, то мы с Джорджем подумываем о том, чтобы открыть в Софии свой филиал.

— Да ты шутишь! — Гарри подпрыгнул, едва успев подпереть пальцем съехавшие на кончик носа очки. — И ты молчал? Вот паршивец!

Не заботясь о репутации главы Министерства, он скомкал лежавшую на столе салфетку и бросил ею в Рона. Тот рассмеялся, уворачиваясь от летящих в него один за другим "снарядов", однако на его лице читалось неподдельное ликование. Пусть пока план оставался лишь планом, но реакция Гарри на новость дорогого стоила. И да, черт, это было приятно!

1) Стивен Смит — ироничный пример на подобие: Петя Иванов, Василий Смирнов.

Вернуться к тексту

Неизвестно, сколько бы они еще продолжали дурачиться, если бы один из снарядов не бухнулся прямо в коктейль Гермионы, который она почти поднесла ко рту. Словно очнувшись ото сна, она как завороженная недоуменно уставилась на смиренно плавающий в посудине белый шарик. Целлюлоза, за считанные секунды пропитавшись жидкостью, начала стремительно расползаться на тоненькие волокна.

Двое молодых мужчин, не сговариваясь, демонстративно отвернулись — показывая тем самым, что не имеют к происшествию никакого отношения. Взглянув на безвозвратно испорченный напиток, Гермиона отставила его в сторону. До Гарри с Роном донеслось лишь тихое: "Идиоты".

Не ожидая от подруги подобного спокойствия, Гарри подозрительно вглядываясь, всем корпусом обернулся к подруге.

— Ау, ты с нами? — щелкнул пальцами перед самым ее лицом.

— Не похоже, — высказал предположение Уизли, не глядя на то, что язык уже с трудом подчинялся хозяину. Видимо, между мозгом и речевым аппаратом уже появилась преграда в виде выпитого огневиски:

— Бьюсь об заклад, опять о мистере Говарде думает. Как думаешь, может, мне стоит начать ревновать?

Гермиона, которая, к слову, действительно весь вечер мыслями была далеко отсюда, посмотрела на друзей. И тут же потеряла нить раздумий, которая не давала ей покоя последние несколько часов.

— Ты в своем уме, Рональд? — она сурово оглядела его, тут же оценив состояние любимого как ООО. Очень Опасное Опьянение. — Думаю, тебе хватит огневиски, закажи кофе.

— Зато тебе выпить не помешает, и я не про этот компот, — показав на испорченный их стараниями коктейль, вступился за друга Гарри и подлил янтарного цвета жидкость в стакан Грейнджер, — серьезно. Тебе нужно отвлечься.

Гермиона кивнула и залпом осушила поданный огневиски. В горле запекло, а на глазах выступили слезы — она попыталась откашляться, но вышел лишь странный булькающий звук. Изрядно подвыпившие к этому моменту парни испугались, и тут же приступили к "реанимационным" действиям. Поттер, придвинул к раскрасневшейся подруге графин с водой и тарелку с немудреной закусью. А Уизли не нашел лучшего способа, нежели похлопать Гермиону по спине своей огромной ручищей.

— Хв... Хватит, — голос вернулся к Грейнджер, хоть и был хрипловат от подступившего кашля, и она тут же поспешила остановить Рона с его заботой, — вы меня убить сегодня решили?

— Я помочь хотел, — тот растерянно улыбнулся. Вот и как на него можно злиться?

Осознав, что Гермиона наконец-то примкнула к застолью, Поттер облегченно выдохнул.

— Так что там с мистером Говардом? Все еще без изменений?

Гермиона грустно посмотрела на него. Она не сомневалась в том, что интерес Гарри был более чем искренний. Ричард был ассистентом профессора в аврорской академии, еще в то время, когда там учился Мальчик-Который-Всех-Победил. Собственно, его Гермиона и донимала расспросами, с целью вызнать, в какой момент в жизни мистера Говарда появился Джон. Как позже выяснилось, проку с этого не было ровным счетом никакого, поскольку вплоть до выпуска Гарри из Академии никаких радикальных перемен в поведении Ричарда не наблюдалось. Гром грянул спустя несколько лет, о чем Поттер сам узнал уже от Гермионы.

— По-прежнему глухо, — ответила она, — мы уже собрали всевозможные анализы, провели кучу тестов, перекопали тонну материала в поисках подобного случая, чуть ли не под микроскоп всего Ричарда запихнули... Ничего.

— Как такое возможно? — икнув, задумался Рон. — Мне всегда казалось, что в Мунго от чего угодно вылечить могут.

— Врачи не боги, — пробормотала Гермиона, — вспомни хотя бы Локонса. Сильно ему помогли?

— Так его и не особо и жаль... — не сомневаясь, выдал Рон.

Гарри перебил друга:

— Даже если ты очень хороший специалист, это не делает тебя всесильным. Когда-нибудь обязательно встретится "закавыка", с которой придется повозиться, — помрачнел Поттер.

— Мне показалось, или он сейчас не только обо мне говорил? — заподозрила неладное Гермиона, во всеуслышание советуясь с Роном.

— Точняк, — подтвердил Рон, — у него свои заморочки с этим артефактом.

Прибывая на тот момент в своих раздумьях, Грейнджер упустила значительную часть рассказа Гарри. Поэтому сейчас растерянно хлопала глазами, собирая воедино кусочки услышанной информации.

— Вот и для кого я тут распинался? — обиделся Поттер.

Рон примирительно похлопал друга по плечу и вкратце пересказал Гермионе суть проблемы.

— Интересно, — Грейнджер упрямо пыталась сохранить трезвость ума, несмотря на то, что количество выпитого давно превзошло её допустимую норму.

— Это ты сейчас как колдомедик говоришь? — уточнил Рон, забрасывая в рот ломтик лимона. Скривившись, он передернулся.

Гарри взмахом руки подозвал официантку, которая тут же поспешила к нему, призывно виляя бёдрами. Видимо, новенькая. Давно работающие в баре девчонки в свое время так же пытались привлечь к себе внимание Мальчика-Который-Выжил, Национального Героя, а ныне министра магии. Но помимо вышеперечисленных заслуг этот молодой человек обладал ещё одним золотым качеством, которое оказалось не на руку юным нимфам. Он был верен и горячо предан одной рыжей красавице, чей пальчик поспешил украсить кольцом сразу же после окончания школы. Заподозрить Гарри Поттера в адюльтере мог только сумасшедший. Должно быть, новую сотрудницу плохо проинструктировали, так как она продолжала сверлить взглядом намеченный объект.

Гермиона впервые за вечер искренне рассмеялась, представив разочарование соблазнительницы, у которой рыбка вот-вот сорвётся с крючка. Как и следовало ожидать, Поттер даже не удостоил официантку взглядом — лишь показал на пустые бутылки огневиски, попросив принести ещё одну.

— Может, тебе обручальное кольцо на лоб приклеить? — посоветовал Рон, провожая взглядом недовольную девушку.

— Может, на что другое нацепить предложишь? — Грейнджер снисходительно глянула на него, словно вела разговор с пятилетним малышом. — Гарри глава Магического сообщества, личность публичная. Неужели ты считаешь, что его семейное положение для кого-то секрет?

Наблюдать, как о тебе говорят в третьем лице — штука странная. Да и тема разговора вгоняла Поттера в краску, словно он всё ещё был школьником. Хлопком в ладоши ему удалось оторвать друзей от разговора о безнравственности подобных девушек и привлечь к себе внимание.

Наступила неловкая пауза, словно с уходом официантки закончились и темы для беседы.

— Кстати, Гермиона, ты не закончила, — решил развеять тишину Гарри, — что тебе показалось интересным в моём рассказе?

Как ни странно, но Рон не дал подруге закончить мысль, а может, решил во что бы то ни стало доказать своей девушке, что и его могут посещать гениальные идеи:

— Я вот что думаю. Если бы Ричард дотронулся до этого артефакта, — Рон проговаривал каждое слово, — кто бы пострадал? Он или Джон?

Гарри с Гермионой переглянулись. Рон, в свою очередь, останавливаться не планировал:

— Вот... Кхе. По твоим словам, Гарри, артефакт действует на разум контактирующего с ним человека. А если в теле жертвы есть ещё кто-то?

— Да, но... — Поттер удивился, но ответил, — ведь Ричард болен, разве нет? Я имею в виду, что как бы ни было, Джон — это его вторая ипостась, но разум у них с мистером Говардом все равно общий, так ведь?

— Не уверена, — Гермиона обрадовалась возможности поделиться с друзьями последней новостью, — сегодня произошло кое-что. Джон почесался...

— А я сегодня умылся, — заржал Уизли, — и что?

— Умолкни, — раздражённо заткнула его Грейнджер, —Желание принадлежало Ричарду. Так почему же Джон исполнил его, едва получив свободу движения?

— Ты же врач, — перевёл стрелки Рон, — это ты нам скажи.

Гермиона поблагодарила Поттера, взяв из его рук очередную порцию огневиски, и вернулась к обсуждению:

— Точно сказать не могу, но подозреваю, что связь между ними намного глубже, чем мы думали. И в физическом, и в психологическом смысле. Конечно же, это лишь мое предположение, пока бездоказательное.

— То есть, любое воздействие на Ричарда, не важно какого характера, влияет и на его альтер-эго? — сложил два и два Поттер.

— Полагаю, что да, — подтвердила Гермиона, — было ещё несколько прецедентов, указывающих на это. Но после сегодняшнего случая я более чем уверена в этом. Теперь Джон как личность представляется мне отдельной самостоятельной единицей.

— А что будет, если разума лишится Джон? Ричард будет свободен? — спросил Гарри.

— О чем ты? — не поняла Грейнджер.

— Да я тут подумал про наш артефакт, — в его голове созрел план, — что если Рон прав? Может, это и есть решение проблемы Ричарда?

Гермиона опешила. За всю историю существования мира не было случая использования темного артефакта во благо. Ладно, она даже не стала бы брать во внимание такие нюансы, как то, каким образом они достанут его из самого охраняемого отдела Министерства магии. В конце концов, у них уже подобный опыт имелся. Или же как они доставят его к Ричарду. Согласится ли сам мистер Говард со столь нетрадиционными "методами лечения". Перечислять можно было бы бесконечно, ибо идея Гарри была не просто очередной авантюрой, а граничила с сумасшествием... Но неужели лучший друг думает, что она пойдет на такое?

Видимо, все ее мысли читались на лице, потому что Поттер затараторил, пока она не начала возражать:

— Подожди отказываться, Гермиона! Ведь если все пройдёт так, как мы рассчитываем — Ричард наконец вернётся к нормальной жизни! На работе восстановится — он ведь об этом только и мечтает. В противном случае, неизвестно, когда вы в Мунго найдёте лекарство, да и найдёте ли вообще... Что же ему останется? Всю жизнь провести в состоянии овоща?

— А если нет? — парировала она. — Что если все пойдет не по нашему плану, и мистер Говард потеряет даже то, что имеет сейчас? Думаешь, все так просто?

— Не накручивай, — пристыдил её Рон, который до этого момента не вступал в оживленный спор.

— Что ты теряешь, Гермиона? Снимать с человека последствия влияния артефактов наши давно умеют. Это тебе не Не-Пойми-Кого лечить от Не-Пойми-Чего. Ричарду в любом случае хуже чем сейчас не будет, зато хоть какой-то шанс вырисова... Тьфу, вырисовывается...

— Вот видишь, даже Рон со мной согласен. А ты все упираешься, — забубнил Поттер, — тем более я не спроста о Ричарде заговорил. Ты боишься, потому что не до конца понимаешь принцип действия нашего артефакта. Он влияет на человека, когда тот принимает решение дотронуться до артефакта. Понимаешь? Так если это решение будет принадлежать Джону?

Грейнджер замялась, не зная, что возразить на это. Доводы Гарри были убедительны. Если так посудить, когда альтер-эго устраивает ежедневные дебоши, Ричард это не поощряет — это не его желание. Из этого следует, что Джон может не только управлять своим хозяином, но также способен самостоятельно мыслить и чувствовать. Это было похоже на то, словно в одном теле существовали два человека, всячески пытающихся взять верх над своим соседом. Так возможно ли, что артефакт затронет лишь Джона, на навредив тем самым Ричарду?

Масса вопросов, требующих детального рассмотрения. Но, то ли на Гермиону так подействовала ударная доза выпитого, то ли свою роль сыграло красноречие Поттера, но она словно заразилась его оптимистичным настроем.

— Можно попробовать, — ответила она, наскоро взвесив все "за" и "против", — тогда завтра поговорю с мистером Говардом. А ты, Гарри, узнай в Министерстве, как нам получить доступ к вашему чудо-приемнику. Наверное, тонну бумаг нужно собрать...

Министр магии отчего-то сник, словно растеряв весь свой запал. Оглядевшись, он склонил голову ближе к сидящим напротив друзьям, зашептав заговорщицким тоном:

— Ты, видимо, не так поняла меня. Официально провернуть наш эксперимент не получится.

— Что-о-о?

Рон, увидев лицо Гермионы, расхохотался:

— Герм, ты действительно решила, что мы возьмем магически-опасную хреновину и принесем ее к Ричарду в палату? Нам выдадут акт о времени пользования, и на выходе дверь придержат? Серьезно?

То, что Гарри оставил его слова без возражения, доказывало, что Уизли не ошибался. Гермиона изумленно переводила взгляд с одного на другого, пораженная тем, что даже Рон понял подтекст сказанного раньше чем она. Вот дура! С чего она взяла, что эта авантюра дастся им так просто.

— Рецидивисты, — поставила она друзьям сходу диагноз, — Гринготтс, Отдел тайн... И вот опять.

— Так это лишь подтверждает, что подобные операции нам даются на раз! — весело заключил Рональд. — Вот и сейчас все пройдет как по маслу.

Поттер глянул на циферблат новых часов и присвистнул:

— Ого! Почти полночь. Если хотим успеть исполнить задуманное, то пора выдвигаться.

— Как, уже? — дернулась Гермиона.

— Нет, через неделю отправимся, — съязвил Гарри, — завтра утром артефакт уничтожат. Эта ночь — единственная возможность, другого шанса не будет.

— Я оплачу счёт, а вы собирайтесь, — расщедрился Уизли, направляясь к барной стойке.

Грейнджер сидела не шевелясь, глядя на бурно разворачивающиеся вокруг действия. Пока Рон оплачивал внушительный список съеденного и выпитого, звеня золотыми галлеонами, Гарри успел влезть в куртку и теперь протягивал пальто подруге, помогая одеться.

— А почему его завтра уничтожат? — только и смогла спросить она.

— А на кой ляд он сдался? — логично ответил Поттер. С этим и не поспоришь.

Дождавшись Рона, который оставил за вечер в баре половину содержимого кошелька, они вместе покинули гостеприимное заведение. Улица посреди ночи встретила их зловещей тишиной — лишь прохладный ветер трепал волосы наших припозднившихся гуляк, но в то же время отрезвлял.

— Куда мы сейчас? — уточнил Рон у Гарри, цепляясь за друзей по обе стороны. Он и так не был любителем трансгрессии, а уж в таком состоянии и подавно.

— В "Мунго", конечно же. Пора обрадовать мистера Говарда.

Мунго был одним из тех мест, жизнь в котором кипела независимо от времени суток. Во многих окнах горел свет, несмотря на то, что часы показывали за полночь. Гарри, Рон и Гермиона стояли, притаившись у входных ворот больницы.

— Ну и каков план? — осведомился у подельников Рон.

— Гермиона, — обратился Поттер к подруге, — ты знаешь о лечебнице больше всех. Как нам пробраться внутрь?

Она не отрываясь смотрела на одно из окон, единственное, за которым стояла непроглядная темнота. Проследив за её взглядом, двое мужчин подключились к слежке, ровным счётом не понимая, за чем следят.

— А что мы хотим увидеть? — Рон нахмурил лоб, пытаясь этим придать серьезности пьяной мордашке.

— Сегодня дежурит доктор Робин, после ночного обхода она всегда идет спать, — объяснила Грейнджер, — когда она придет в ординаторскую — включит свет. Вот тогда мы и проникнем в больницу.

— А если сегодня спать не захочет? — решил просчитать все варианты заранее Гарри.

— Ага, на протяжении двух лет хотела, а сейчас что? — шикнула на него Гермиона. — И вообще, прежде чем устраивать "Побег из Шоушенка", нужно было заранее каждую деталь продумать!

Рядом послышалось "тс-с". Рон тыкал пальцем, показывая на Мунго, пытаясь привлечь внимание друзей.

На втором этаже, именно там, где находилось отделение Гермионы, в окне ординаторской наконец-то вспыхнул свет. Промелькнувший в проеме силуэт явно принадлежал женщине.

— Надо же, какая пунктуальность, — восхищенно прошептала Грейнджер, завидя коллегу. — На планерку бы хоть раз вовремя пришла.

Потоптавшись на месте ещё десять минут, дабы дать безответственному колдомедику уснуть, трое друзей толкнули кованую дверцу. Раздался противный скрип, и Гарри подумал, что этот звук способен поднять с кроватей несколько близлежащих районов. Но Гермиона поспешила его успокоить — из её отделения порой доносились звуки и похуже.

Входная дверь, как и полагалось, была заперта. Порывшись в сумочке, Грейнджер извлекла из неё маленький жетон, похожий на тот, которыми когда-то пользовались члены ОД. Посветив палочкой, чтобы не промахнуться, она запихнула его прямо в замочную скважину, наподобие ключа. Несмотря на необычный способ, дверь отворилась.

Не дав Гарри и Рону ступить на порог, она повернулась к ним, заслонив проем спиной.

— Значит так, — приступила Грейнджер к инструктажу, — запоминайте. Никакой самодеятельности — идёте за мной след в след. В палаты носы не совать. Ни с кем не разговаривать...

— А если какой-нибудь санитар спросит, кто мы? — спросил Гарри.

— Не спросит, — отрезала Гермиона, — я выдам вам халаты, сойдёте за работников. У нас такая текучка, что мы тут ни лиц, ни имён запомнить не успеваем.

Поттер удовлетворился ответом и взглядом показал на вход, как бы спрашивая, можно ли теперь войти. Гермиона дёрнула плечом, пропуская их внутрь.

Чего не отнять было у этой больницы, так это того, что она ничуть не походила на маггловские лечебницы. Стены украшали портреты выдающихся колдомедиков, по всему коридору были расставлены кожаные кушетки и кресла, а в воздухе витал сладкий аромат свежеиспеченных булочек и лекарственных зелий. Миновав фойе с дремавшей на вахте старой колдуньей, они поднялись на второй этаж. Тут интерьер был не менее уютным, единственным отличием были двери палат — массивные, словно отлитые из чистого железа. Что за ними происходило, оставалось загадкой, поскольку из-за них не доносилось ни шороха. Можно было бы предположить, что эти двери помимо своего прямого назначения, несли ещё и звукоизоляционную функцию.

— Постойте здесь, — шепнула им Гермиона и скрылась за дверью с надписью: "Ординаторская". В скором времени она вернулась, держа охапку бело-синих тряпок.

— Напяливайте, — она принялась раздавать друзьям "маскировку", — Рон, перестань шататься!

Уизли и впрямь выглядел нехорошо. Гермиона полагала, что путь в больницу приведёт его в чувство, но получилось все с точностью до наоборот. Сейчас Рон казался более захмелевшим, чем был до ухода из бара. Это могло привести к краху всего плана, и Грейнджер уже не была уверена, стоит ли продолжать задуманное.

— Зачем нам намордники? — пропустил мимо ушей Рон просьбу подруги, рассматривая выданную ею медицинскую повязку.

Поттер, натянув последнюю деталь одежды — синюю шапочку, в таких расхаживали медбратья, сейчас, как и друг, вертел в руках "намордник". Надевать не спешил, ожидая ответа.

Гермиона вздохнула, в очередной раз объясняя очевидное:

— Всматриваться никто не будет, как я уже говорила. Но мне кажется, что лицо министра магии слишком известно. Или ты хочешь, чтобы все решили, что министр променял личный кабинет на судна с клизмой?

Гарри энергично помотал головой и шустро напялил повязку.

— Так а мне зачем? — продолжал гундеть Уизли.

— Чтобы от твоего амбре никто не помер! — зло ответила Гермиона, прекращая бессмысленный диалог.

Когда все упаковались, Грейнджер повела друзей по извилистому коридору. Рон периодически стягивал повязку, которая по его словам, мешала дышать, на подбородок, а Гарри поочерёдно с Гермионой возвращали её на место. Лишь после того, как Гермиона пообещала ему пришить маску, Уизли успокоился.

— Это палата Ричарда, — указала Грейнджер. Всё-таки двери не были звукоизоляционными, поскольку по ту сторону слышалась музыка. Воспользовавшись ещё одним жетоном, таким же, с помощью которого они проникли в больницу, Гермиона вошла в палату, а следом за ней и Гарри с Роном.

Ричард не спал. Хотя, пожалуй трудно было бы уснуть в таком положении. Он крутился посреди палаты, в пижаме и тапках на босу ногу, и... Вальсировал. То, что вошедшие не сразу поняли, чем занят мистер Говард, объяснялось полным отсутствием у него танцевальных навыков. Держа руки впереди, он крепко сжимал подушку, наподобие импровизированной партнерши. Само действие сопровождалось заунывной песенкой, исходящей из старенького приёмника, который притащили любимому преподавателю сочувствующие студенты.

"Не любишь ты меня, не любишь,

Но я судьбу перехитрю..."

По щекам Ричарда градом катились слезы, но, видимо, он был настолько обессилен, что не произнёс ни слова. Лишь увидев припозднившихся посетителей, в его глазах промелькнула надежда, граничащая с мольбой. А приёмник продолжал выводить рулады скрипучим голосом:

"Ты все равно со мною будешь!

Я Амортенцию варю..."

Гермиона сделала какой-то замысловатый пас волшебной палочкой. Гарри даже не успел глазом моргнуть, как Ричард замер на месте.

— Переместите его на кровать, — отдала приказ Грейнджер. Не рискуя применять к мужчине "Мобиликорпус", Гарри с Роном взяли Ричарда под руки и, хоть и с трудом (он был на голову выше самого Поттера и не менее тяжёл), но дотащили его до койки. Рон плюхнулся тут же, рядом, чуть не придавив несчастного пациента.

— Брысь! — возмутилась Гермиона, увидев лишнего соседа на кровати больного. Гарри, отвернувшийся на долю секунды в поисках пледа, не успел заметить прикорнувшего рядом с Ричардом Рона, но, услышав её слова, поспешил увести друга на безопасное расстояние. Гермиона тем временем отключила музыку и достала из кармана пузырёк с зельем, предусмотрительно захваченный в ординаторской. Отогнав подошедшего Уизли, который вытянув шею с интересом рассматривал Ричарда, она присела на стоящий у кровати табурет.

— Мистер Говард, посмотрите на меня, — с жалостью попросила Гермиона.

Ричард зажмурил глаза, пытаясь остановить беззвучные слезы. Лицо его приобрело пурпурный оттенок, то ли от стыда, то ли от напряжения.

— Простите, — прошептал он.

— Да за что вы извиняетесь постоянно? — с горечью спросила она. — Это скорее я должна извиняться перед вами за то, что вы ещё здесь!

— Просто... Мне очень стыдно. Перед вами... — прошептал тот.

Поттер почувствовал рядом сопение и посмотрел на Рона. Тот подозрительно прищурил глаза и начал бочком придвигаться к Ричарду. Комично — он походил на готовящегося к нападению краба, однако пьяная сцена ревности была сейчас совершенно ни к чему. Ухватив в последний момент приятеля за руку ("крабик" оказался весьма шустрым), Поттер развернул его лицом к себе, и что-то зашептал Рону на ухо. Что именно он говорил, слышно не было. Но вот ответ Уизли, громким эхом раздался по палате:

— А чего он к ней клеится? Ты видел? Он к ней клеится!

Грейнджер круто развернулась к друзьям. Ричард двигаться не мог, но прервав разговор со своим доктором, как и Гермиона, непонимающе смотрел в их сторону.

Рона это нисколько не смутило, и он продолжал сверлить взглядом несчастного пациента. Чего нельзя было сказать о Гарри — в отличие от разгневанного товарища, он был готов провалиться под землю.

Видимо, до мистера Говарда дошла причина столь бурной реакции парня, и он добродушно улыбнулся:

— Ох, боюсь вы меня неправильно поняли. Ваша девушка...

— Невеста! — перебил его Рональд.

— Вот как? — мистер Говард перевёл взгляд с него на смущенную Грейнджер. — Простите великодушно, не знал... Ваша невеста — очень добрый и отзывчивый человек. Безусловно, моё состояние сейчас не столь радужно... Но если бы не она, то не факт, что я вообще был бы жив. Моё отношение к доктору Грейнджер не более чем уважение и благодарность. Право, вам нечего опасаться.

Рон фыркнул, но довольно подбоченился, словно все эти чудесные качества были его заслугой. Гермиона в нерешительности теребила край халата.

Сбившись со счета, в который раз за сегодняшний вечер ему приходится брать инициативу на себя, Гарри обратился к Ричарду:

— Вы помните меня?

— Мистер Поттер, — нарочито обиженно протянул Ричард, — это меня тело не слушается, а с головой, в частности — с памятью, у меня все в порядке. Во всяком случае, пока.

— Да, простите, — опустил голову Гарри.

— Ничего, вы не первый, — задумался о чем-то своём мистер Говард, — доктор Грейнджер рассказывала о ваших успехах. За столь короткий срок — и уже министр магии! Очень рад за вас. Я бы тоже проголосовал за вашу кандидатуру... Если бы конечно нас, психов, звали участвовать в голосовании.

На этой ноте ему пришлось замолчать, и он, приоткрыв рот, позволил Гермионе влить ему зелье. Сглотнув противную субстанцию, Ричард продолжил:

— Я всегда рад посетителям... Спасибо, — поблагодарил он колдомедика, — но чем я обязан такому позднему визиту? Да и вы, доктор, — разве у вас не выходной сегодня?

Гарри и Рон похватали колченогие стулья, до того момента аккуратно придвинутые к столу, и сели поближе к Ричарду. Втроём они словно взяли его в плотное кольцо, настраиваясь на серьёзный разговор.

— Мистер Говард, — начала Гермиона, — у нас есть для вас предложение. Оно может показаться вам... Странным, хм.

— Только не спешите отказываться! —вступил Гарри, боясь как бы подруга не заразила Ричарда своей неуверенностью, — Выслушайте нас, пожалуйста!

Ричард послушно молчал, давая понять, что готов к разговору. И пока Поттер расписывал все тонкости их задумки, взвешивая каждое слово, чтобы не вызвать у мистера Говарда сомнений в их не до конца продуманном плане, Ричард не произнес ни слова. Было ясно как день, что любое из возможных "но" способно разрушить весь замысел, однако Ричард тактично не указал на эти прорехи.

Когда Гарри закончил, комната погрузилась в мёртвую тишину. Мистер Говард беззвучно шевелил губами, словно проговаривая про себя услышанное. Ответа от него не последовало, но и возражать он не торопился. Рон уже посапывал, грозясь свалиться с шаткого стула; Поттер, то и дело поглядывал на часы, прикидывая, сколько им остаётся времени в случае согласия Ричарда.

Грейнджер замерла в ожидании вердикта. И когда Ричард заговорил, его голос, обычно тихий, сейчас показался непривычно звонким.

— А вы что думаете, доктор Грейнджер? Считаете, стоит попробовать?

Грейнджер замялась, почувствовав на себе взгляды собравшихся. Говард смотрел на неё чистым, почти что детским взглядом. Его доверие к доктору было настолько нерушимым, что, скорее всего, он поверил бы каждому сказанному ею слову. Потому она не могла не предупредить этого человека о возможном исходе. Как доктор да и как человек, она была обязана обозначить все риски. Но вот устроит ли Ричарда подобный расклад?

— Ладно, — сжалился мистер Говард, заметив её смятение, — давайте поставим вопрос иначе. Как много у меня шансов на поправку с медицинской точки зрения? Желательно в процентном соотношении.

Найти достойный ответ на этот вопрос было не легче, чем на предыдущий. Сказать ему правду значило признаться в собственной некомпетентности. Однако что она могла? Поставить срок для излечения было невозможно, а без этого все её уверения давно потеряли свою силу. Солгать? Ну уж нет, этого за сегодняшний день ей хватило по самую крышечку.

— Немного. Это исходя из нынешнего положения — мы пока так и не поняли, с чем имеем дело... Но если нам удастся установить диагноз, возможно, шансы увеличатся.

— Возможно, — попугаем повторил за ней Ричард, — это не гарантия. Пожалуй, я склонен согласиться с мистером Поттером. Я понимаю, что план белыми нитками сшит, но все же его идея даёт мне хоть какую-то надежду. А мне этого сейчас очень не хватает.

Гермиона понимающе кивнула. По правде сказать, она не надеялась, что он так быстро согласится. Будучи колдомедиком, она не имела права подбивать его на подобную авантюру. С её стороны это было должностным преступлением, и если кто-то узнает, что она в этом участвовала... Но сейчас Ричард выглядел более счастливым и уверенным, чем за все предыдущие годы. Столько времени находиться под присмотром светил колдомедицины и так и не стать здоровым. Тут любой человек надежду потеряет.

— Мистер Говард, я понимаю, что в таких делах спешить не стоит, — прокашлявшись, взял слово Гарри, — но у нас не так много времени, прежде чем артефакт будет уничтожен. Пора решать.

Ричард тепло улыбнулся своим спасателям:

— Я готов.